| В «Письме 139 (90). К епископу Феодору» 383 г. святитель, объясняя причину своего удаления от управления Назианзской Церковью, пишет, что он «не был удерживаем никаким определением (κηργματι)». Gregorius Nazianzenus. Epistulae//TLG 2022.001. Epistulae: Epistle 139 section 4, line 5. ТГБ II. С. 502–503. Как правильно замечает Б. Дэли, Созомен ошибается, говоря о рукоположении в Назианз другого епископа. См.: Sozomenus. Historia ecclesiastica//TLG 2048.001. Book 7, chapter 7, section 8, line 4. Созомен Эрмий (Саламинский). Церковная история. СПб., 1851. С. 486. Daley B.E. Gregory of Nazianzus… Р. 199. Письмо 130 (107). К Прокопию. См.: Gregorius Nazianzenus. Epistulae//TLG 2022.001. Epistulae: Epistle 130 section 1-4. ТГБ II. С. 498. Интересно, что просьбы о поставлении нового епископа в Назианз свт. Григорий адресовывал и епископу Кесарии Каппадокийской Елладию и Феодору Тианскому. Этот факт требует специального исследования в свете вопроса о юрисдикционном подчинении епархии Назианза в 383 г. См.: Письмо 120 (106). К Елладию, епископу Кесарийскому (Gregorius Nazianzenus. Epistulae//TLG 2022.001. Epistulae: Epistle 120, section 1–4. ТГБ II. С. 494); Письмо 152 (124). К Феодору, епископу Тианскому (Gregorius Nazianzenus. Epistulae//TLG 2022.001. Epistulae: Epistle 152, section 1–7. ТГБ II. С. 510–511); Письмо 183 (139). К Феодору епископу (Gregorius Nazianzenus. Epistulae//TLG 2022.001. Epistulae: Epistle 183, section 1–11. ТГБ II. С. 525–526). Письмо 182 (146). К Григорию Нисскому. См.: Gregorius Nazianzenus. Epistulae//TLG 2022.001. Epistulae: Epistle 182, section 1–5. ТГБ II. С. 525. Антонов Н.К. Новый взгляд на эпистолярное наследие свт. Григория Богослова [Рец.]//Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие. Философия. Религиоведение. 2020. Вып. 91. С. 146. (Storin B.K. Self-Portrait in Three Colors: Gregory of Nazianzus’s Epistolary Autobiography. Oakland: University of California Press, 2019. 276 p.). McGuckin J. Saint Gregory of Nazianzus… Р. 359. Метаморфозы архиерейского служения свт. Григория Богослова: проблема интерпретации и попытка реконструкции. Часть 1 |
| «Слово увещательное к Феодору падшему». Единогласное указание: Монфокона, Acta Sanctorum и Миня, что это сочинение есть первое произведение Златоуста, написанное около 372 года, располагает довериться этому воззрению. Изучение сочинения не показало нам данных для определения времени написания его. Других прямых исторических, современных Златоусту, указаний не нашлось. Созомен говорит об увещании Феодору, но указывает лишь его достоинства, – не более. «Иоанн написал к Феодору послание, превосходящее силы человеческого разума». (Соз. кн. VIII, гл. 2, стр. 548–549). Но известно, что Созомен был поклонником монахов и, конечно, на это произведение смотрел с своей точки зрения (Греч. истор. А. Лебедева ). Отметим одну особенность, которая, по нашему мнению, может служить указанием места написания этого «слова увещательного». «Заметно восторженное увлечение», замечает Фаррар: «кто даст главе моей воду и очесем моим источник слез!». Как будто Феодор совершил какое либо великое преступление, что Иоанн старается изменить его намерение обращением его мысли к вебу и аду и сообщением ему рассказов о покаянии тех, кои пали подобным образом. «Плачуся и рыдаю и сие творити не престану, дóндеже увижу тя в первом сиянии» (лист. 2-й). И в чем вся беда и погибель? Да только в том, что человек честно желает вступить в «честный брак» и разделить с избранницей сердца «ложе нескверно»! Очевидно, автор держится в данную минуту убеждения, что спасение души возможно только в монастыре, а жизнь в мире – погибель; красоты мира – мерзость запустения (27 л.) Последняя мысль особенно рельефно рисуется во всей ее крайности в слове об Ермионе – невесте Феодора. «Сия же красоты существо ничтоже другое есть, как мокрота, и кровь, и влага, и желчь, и пищи вкушенные сок... Аще же спомыслиши, что внутрь красных очес содержится, что внутрь стройного носа, что внутрь тела и ланит, речеши – тела благообразие ничтоже другое быти, как гроб поваплен. Толикия нечистоты сущия внутрь исполнена» (стр. 27 к Феодору падш.) – Мысли, которые Златоуст после не поддерживает. Фаррар, заканчивая свой очерк иноческой жизни Св. Иоанна, замечает: «Энтузиастический пыл его юности в вопросе о монашестве и безбрачии был несколько охлажден мудростью более широкой опытности. В последние годы он оплакивал глубокое раздвоение между понятиями религиозной и светской жизни, как будто бы монахи и отшельники и были только единственно религиозными и как будто бы для остального человечества достаточно было более низкого и жалкого уровня христианской жизни» (стр. 802 Фаррара.) |
| М.; связующую роль между текстами выполняют письма-предисловия, вероятно, адресованные одному и тому же лицу. Сторонники поздней датировки считают, что создание трактата связано с полемикой по поводу взглядов еп. Феодора Мопсуестийского, начавшейся после III Вселенского Собора; однако нет свидетельств, что М. М. знал об этой полемике или о к.-л. текстах еп. Феодора помимо переведенного им символа веры. Т. о., более вероятной представляется ранняя датировка. Неизвестно, когда и от кого М. М. получил греч. оригинал переведенного им символа веры, известного также под названием «Объяснение символа» (Expositio symboli); помимо перевода М. М. имеется еще один древний лат. перевод этого текста, входящий в состав лат. версии деяний III Вселенского Собора (см.: CPG, N 3871; греч. текст см.: ACO. T. 1. Vol. 1. Pt. 7. P. 97-100). Атрибуция текста еп. Феодору является спорной. Первое свидетельство о существовании символа относится ко времени работы III Вселенского Собора: в 6-м деянии (22 июля 431) сообщается, что пресв. Харисий представил Собору некий символ веры, к-рый сторонники Нестория использовали в пров. Лидия при воссоединении с правосл. Церковью местных раскольников. В деяниях Собора не говорится об авторстве символа; оглашенный текст был осужден как еретический. О том, что в действительности символ был представлен Собору как принадлежащий еп. Феодору, сообщает свт. Кирилл Александрийский в письме свт. Проклу , архиеп. К-польскому (434-446/47). Свт. Кирилл отмечает, что имя еп. Феодора было опущено в деяниях Собора ради церковного мира; при этом он не выносит собственное суждение об авторстве символа, но лишь говорит, что представившие символ назвали его автором еп. Феодора (см.: Cyr. Alex. Ep. 72). В позднейших церковных документах и сочинениях символ приводится как с атрибуцией еп. Феодору, напр. у Севира , патриарха Антиохийского (512-518) и имп. св. Юстиниана I, так и без имени автора. В совр. науке против атрибуции текста еп. Феодору выступал наиболее авторитетный исследователь его наследия Р. |
| Святый мучениче Кононе! Призри с небеснаго чертога на требующих твоея помощи и не отвергни прошений наших, но, яко присный благодетель и ходатай наш, моли Христа Бога, да, человеколюбив и многомилостив сый, сохранит нас от всякаго лютаго обстояния: от труса, потопа, огня, меча, нашествия иноплеменников и междоусобныя брани. Да не осудит нас грешных по беззаконием нашим, и да не во зло обратим благая, даруемая нам от Всещедраго Бога, но во славу святаго имене Его и в прославление крепкаго твоего заступления. Да молитвами твоими даст нам Господь мир помыслов, воздержание от пагубных страстей и от всякия скверны и да укрепит во всем мире Свою Едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, юже стяжал есть честною Своею Кровию. Молися прилежно, святый мучениче, да благословит Христос Бог державу, да утвердит во святей Своей Православней Церкви живый дух правыя веры и благочестия, да вси члены ея, чистии от суемудрия и суеверия, духом и истиною покланяются Ему и усердно пекутся о соблюдении Его заповедей, да мы вси в мире и благочестии поживем в настоящем веце и достигнем блаженныя вечныя жизни на небеси, благодатию Господа нашего Иисуса Христа, Емуже подобает всякая слава, честь и держава со Отцем и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь. благоверному князю Феодору Смоленскому Тропарь благоверному князю Феодору Смоленскому, глас 4 Измлада явился еси, богомудре княже,/божествен сосуд невозбранен Богови,/ныне точиши нам многоцеления,/вся ереси потопляя и спасая присно свой град,/и всех верных сохраняя, и невидимо от видимых враг,/верою тя молим, преподобне отче наш, княже Феодоре,//моли спастися душам нашим. Ин тропарь благоверным князьям Феодору Смоленскому и чадам его Давиду и Константину Ярославским, глас 4 Измлада явистеся святии,/Богомудре Феодоре и блаженне Давиде с Константином славным,/Божественнии сосуди, избраннии Богови./Ныне же источаете нам многа исцеления от честных мощей ваших,/вся ереси потопляюще,/и спасающе присно град свой,/и всех верных сохраняюще невредимо/от видимых и невидимых враг./Темже верою молим вас, святии:/молите Христа Бога//в мире сохранитися нам и спасти души наша. Ин тропарь благоверным князьям Феодору Смоленскому и чадам его Давиду и Константину Ярославским, глас 4 |
| Сохранилось 18 речей Н. Х., созданных им в разное время. Некоторые из них предназначались для риторических выступлений автора при дворе; другие были реакцией на различные общественно-политические обстоятельства или события личной жизни Н. Х. Сборник речей Н. Х. сохранился в рукописи Marc. XI 22. Обзорное исследование этих сочинений с предположительным установлением дат их создания и взаимосвязей с др. трудами Н. Х. провел ван Дитен ( Dieten. 1971); тексты речей Н. Х. к наст. времени изданы лишь частично. Тем не менее эти сочинения обладают большим значением как источники, раскрывающие особенности придворной жизни и политич. культуры Византии и Никейской империи кон. XII - нач. XIII вв. В приводимом списке речей нумерация соответствует их порядку в рукописи Marc. XI 22 и принята в совр. научной литературе. 1. Прощальная речь имп. Исааку II, отправляющемуся на войну против влахов и болгар (осень 1191-1192; Σθας. ΜΒ. Τ. 1. Σ. 73-76). 2. Послание к патриарху и Свящ. Синоду о военном успехе имп. Исаака II против влахов и болгар (окт. 1187; Ibid. Σ. 77-84). 3. Монодия на смерть Феодора Троха, друга Н. Х. (ок. 1188-1189; не издана). 4. Поздравление имп. Исааку II с возвращением в К-поль после войны на Балканах и встречи с кор. Белой III Венгерским (RHC, Grec. T. 2. P. 737-741). 5. Свадебное поздравление имп. Исааку II и Маргарите Венгерской (кон. 1185 - нач. 1186; Ibid. P. 615-619). 6. Надгробная речь рано умершему сыну Н. Х. (между 1192 и 1200; не издана). 7. Энкомий имп. Алексею III Ангелу по случаю его возвращения с войны против Иванко и дипломатического успеха в отношениях с Иконийским султаном (лето 1200; Ibid. P. 496-502). 8. Защитительная речь против обвинений хартофилакса Великой церкви в богословском споре о Евхаристии (февр.-авг. 1198; не издана). 9. Энкомий имп. Исааку II на Богоявление (5 янв. 1190; издан фрагментарно; Ibid. P. 458-460). 10. Энкомий имп. Алексею III по случаю подавления им мятежа Иоанна Комнина (после 31 июля 1200 или 1201; Σθας. ΜΒ. Τ. 1. Σ. 84-89). 11. Энкомий имп. Алексею III по случаю тройной победы над Камицей, Хризом и Спиридонакием (март-апр. 1202; Ibid. Σ. 90-97). 12. Речь о том, что зима лучше лета (ок. 1188-1189; не издана). 13. Силенций Феодору Ласкарю по случаю начал Великого поста (нач. февр. 1208; Ibid. Σ. 90-97). 14. Энкомий Феодору Ласкарю в честь его военных деяний (лето 1206?; Ibid. Σ. 107-129). 15. Монодия на смерть шурина Н. Х.- Иоанна Велиссариота (кон. 1207 - нач. 1208; не издана). 16. Энкомий имп. Феодору I Ласкарю в честь победы над тюрками (между июнем 1210 и июнем 1211; Ibid. Σ. 129-136). 17. Силенций Феодору Ласкарю по случаю начала Великого поста (нач. февр. 1207; не издан). 18. Энкомий епископу Филиппополя (ок. 1189; не издан). «Сокровище православной веры» |
| Религ. произведения И. М. также весьма разнообразны. С большой вероятностью ему принадлежит ок. 160 канонов, среди к-рых особое место занимают «венки» канонов - группы из 8 канонов на 8 гласов, написанных в честь к.-л. праздника или святого. Сохранились составленные И. М. «венки» канонов св. Иоанну Предтече, ап. Петру, ап. Павлу, свт. Иоанну Златоусту, свт. Николаю Чудотворцу. И. М. принадлежат большие циклы канонов Пресв. Богородице (более 60) и Иисусу Христу (более 20); по 2 канона на праздник Трех святителей, свт. Василию Великому, вмч. Феодору Тирону, свт. Григорию Богослову, вмч. Димитрию Солунскому; отдельные каноны вмч. Феодору Стратилату, прп. Иосифу Песнописцу, бессребреникам Косме и Дамиану, вмч. Георгию и др. (полный список см.: D " Aiuto F. 1994. P. 22-25). Большинство канонов, составленных И. М., 4-го плагального (т. е. 8-го) гласа, 2-я песнь в них отсутствует. В канонах И. М. использует акростих, в конце к-рого обычно помещает собственное имя (Ιωννου или Ιωννης). Значительная часть канонов И. М. не издана, а многие изданы с неверной атрибуцией (напр., Иоанну Дамаскину). В совр. богослужебных книгах содержится лишь неск. канонов И. М., напр. канон Пресв. Богородице и 2 канона Трем святителям под 30 янв. (см.: Μηναον. Ιανουριος. Σ. 442-457; Минея (МП). Янв. Ч. 2. С. 511-524), 2 канона вмч. Феодору Тирону в 1-ю субботу Великого поста (см.: Τριδιον. Σ. 135-141; Триодь Постная (МП). Ч. 1. Л. 135 об.- 151 об.). Др. излюбленный жанр И. М.- поэтические экфрасисы, посвященные изображениям святых (великомучеников Феодора Тирона и Феодора Стратилата, обнявшихся апостолов Петра и Павла, свт. Василия Великого, плачущей Богоматери, ап. Павла, диктующего апостолам Луке и Тимофею, святых бессребреников и др.) и сюжетов, связанных с важнейшими церковными праздниками (Рождеством Христовым, Богоявлением, Воскресением, Вознесением и др.). Среди прозаических агиографических сочинений И. М. особенно важны похвалы святым, связанным с Евхаитами, прежде всего вмч. Феодору Тирону, к-рому И. М. посвятил 3 похвалы: BHG, N 1770 (произнесена в 1-ю субботу Великого поста в воспоминание о чуде с коливом), BHG, N 1771 (произнесена 8 июня, т. е. в день памяти не Феодора Тирона, а Феодора Стратилата) и BHG, N 1772 (посвящена евхаитскому изображению мученика, отличающемуся от иных тем, что святой представлен пешим, а не в седле). Также И. М. принадлежит похвала благочестивой евхаитской жене Евсевии, похоронившей Феодора Тирона (BHG, N 632). И. М.- автор ряда Житий современных ему святых, напр. прп. Дорофея Нового († 1045). |
| (1856 г. Июня 1-го). „Вчера вечером уже после молитвы пришел я к о. Феодору (раньше его не было дома), просить позволения – сходить к обедне“. (По случаю дня ангела, – на что увольнение всегда давалось без отказа тем, кто просил о нем). „Он отпустил с большим удовольствием и посоветовал сходить в Казанский монастырь; но я сказал, что располагался было идти в Спасский монастырь“, (где лежат мощи святителя Варсонофия), потому что в Казанском очень много служат молебнов“. „И этот хорошо“, сказал о. Феодор, „к святителю Варсонофию сходите, помолитесь у него; а к Владычице-то все-таки зайдите, – помолитесь Ей перед новым-то годом“. „Завтра Нафанаил Петрович 2179 хотел спрашивать всех по билетам, приготовленным для экзамена; можете понять, – какой ужас возбуждало во всех такое намерение: отвечать Нафанаилу Петровичу – не то, что отвечать на экза- —576— мене, где можно врать сколько душе угодно, лишь бы вы ходило складно; притом, – на экзамене отвечаем билеты – каждый из своей части, а тут!.. Все не знали, что и делать. Как вдруг... о, вожделенная весть! – о. Феодор выхлопотал увольнение от классов! Он и вчера просил о. Ректора; о. Ректор сказал, что уволить на следующей неделе. Но о. Феодор был так добр, что хотел поговорить ему еще, и – вот... кончились классы, кончен младший курс“... (стр. 1030). „В среду вечером я пил чай у о. Григория. Рассказывал мне о приеме Владыки“. (О приеме академических начальников по возвращении из Петербурга Высокопреосвященного Григория на лето в свою епархию“) Преосвященный был очень в духе; „ну, что! – полно блажить-то“! – сказал он о. Феодору, когда дело зашло о его увольнении, – и о. Феодор, к великому нашему счастию и удовольствию, остается в Академии. По этому случаю его назначают ревизором в Симбирск „…“ О. Вениамин подал просьбу об увольнении его от должности помощника Инспектора; быть может, он имел некоторые виды на увольнение о. Феодора; увы!“ (1856 г. Июня 9/10) „О. Вениамин уже предлагал было о. Феодору назначить новых старших, но о. Феодор отклонил такое предложение“. Такая странная, по всей преждевременности, забота о. Вениамина о предназначении на должность комнатных старших студентов еще не перешедших даже на старший курс, объяснялась, полагаю я, опасением о. Вениамина, что после ваката ему уже не будет никакого резона руководить о. Феодора в выборе старших, так как до наступления нового учебного года просьба о. Вениамина об увольнении его от должности помощника инспектора могла уже получить удовлетворение; а он опасался, что о. Феодор, без надлежащего руководства со стороны, мог наделать крупных ошибок в выборе старших, – прямых и единственных орудий инспекции в поддержании дисциплины, в проведении такого или иного на правления. Но о. Феодор не очень спешил установлением этого нового орудия: в начале Сентября у меня записано: „Спасибо о. Феодору, – что он недельным чередным стар- |
| Папу доставили на о-в Наксос; его держали изолированно, условия жизни были суровыми. Пребывание в Константинополе. Ссылка 17 сент. 653/4 г. корабль с М. на борту прибыл в к-польскую гавань св. Евфимии, находившуюся возле дворца Аркадия (Аркадион). Сопровождавшие понтифика военные сошли на берег для получения дальнейших указаний. Весть о его прибытии распространилась по городу, и в гавани собралось множество жителей К-поля, часть к-рых насмехалась над М., в то время как другие выражали ему сочувствие. О дальнейших событиях известно из др. послания М. к мон. Феодору, а также из «Воспоминаний» («Commemoramio»), к-рые представляют собой лит. переработку записи допроса, подготовленную сторонником М. «Воспоминания», переведенные на лат. язык Анастасием Библиотекарем († между 877 и 879), и письма М., адресованные мон. Феодору, вошли в состав «Повествования о ссылке святого Мартина» (подробнее см. в разд. «Почитание М.»). Анастасий Библиотекарь приписывал авторство «Воспоминаний» Феодору Спудею, клирику храма Св. Софии в К-поле, который известен как автор описания допроса и суда над прп. Максимом Исповедником (CPG, N 7968) и которого Анастасий Библиотекарь отождествлял с адресатом писем М. Однако, судя по содержанию, им был римский, а не к-польский монах. Вечером М. перевели в тюрьму Прандеария. Папа находился в одиночном заключении, но о месте его пребывания все же стало известно, и сторонники М. получили возможность общаться с ним. Именно здесь он составил письма мон. Феодору. В тюрьме М. стали известны некоторые подробности возводимых против него обвинений, хотя даже Феодор Каллиопа в разговорах с папой старался ограничиваться общими фразами. Обвинения носили в основном политический характер (М. якобы поддерживал связь с арабами), хотя папу также обвиняли в том, что он разделял Божественную и человеческую природы во Христе, понимая человеческий состав Господа лишь как тварную оболочку для Божества, рожденную Пресв. Девой Марией. М. продемонстрировал абсурдность этих обвинений в 1-м послании к мон. |
| Среди противников Феодора особенно усилился Александрийский элемент со времени появления евтихианской ереси, вышедшей из лона Александрийской же школы. Враждебное отношение евтихиан к Феодору сказалось еще в самой главе их – Евтихие, который «дерзал анафематствовать Диодора и Феодора» 2 . Скоро это враждебное отношение евтихиан к Феодору усилилось до высшей степени, благодаря тому, что открылось новое побуждение осуждать его. Прежде противники осуждали его, потому что были по своему богословскому направлению врагами его, теперь же стали осуждать его еще из-за личных расчетов. Дело в том, что на Халкидонском соборе, решившем участь евтихиан, при чтении похвал Феодору в письме к Марию Персу о Феодоре не было рассуждений и не было составлено никакого решения, – на соборе к похвалам Феодору отнеслись отцы как бы равнодушно; поэтому евтихиане теперь, желая снять с себя бремя соборного решения, стали ожесточеннее нападать на Феодора и доказывать его неправославие, чтобы, доказав это, подорвать авторитет Халкидонского собора. Этим главным образом мотивом руководствуются монофизиты в конце V-ro и первой половине VI-ro века, так что этим самым вызывают императора Юстиниана на некоторую уступку в их пользу – на осуждение Феодора Мопсуестского, в виду защиты Халкидонского собора и присоединения монофизитов к Православной Церкви. Установленная монофизитами связь между Феодором и Халкидонским собором остается и в последующее время, так что защитники Феодора защищают его главным образом в интересах Халкидонского собора, равно как противники – не евтихианствующие, которых со времени издания Юстинианова эдикта является довольно много, стараются засвидетельствовать, что они признают авторитет Халкидонского собора и, осуждая Феодора, отнюдь не думают подрывать этим значение собора. Как главнейшими противниками Феодора были сторонники Александрийской школы, так напротив защитниками его были на первых порах исключительно адепты школы Антиохийской, той самой, к которой принадлежал и Феодор. |
| Из всего сказанного сейчас, нам думается, возможно вывести только одно заключение: 1) Златоуст пишет к Феодору из пустыни, куда оба друга пришли вместе, но Феодор не выдержал и ушел, и 2) что Иоанн пишет именно в начале пустынной жизни, под первым ее впечатлением. Имея это в виду и – особенно – сравнивая другие произведения Златоуста, невольно приходишь к убеждению, что, действительно, «слово увещательное к Феодору падшему» может быть признано первым опытом пера, написавшего потом так много и неизмеримо прекрасных творений; и это мнение – общее убеждение, его держится и о. Лебедев (стр. 193). О. Архимандрит Агапит в «Жизни Св. Иоанна Златоуста » дает иной распорядок начальным произведениям Златоуста, а именно: 1) слово о священстве; 2) послание к Димитрию; 3) – к Стелехию и йотом уже 4) к Феодору, – во все же не переносит этого последнего в другой период жизни, но относит также к пустынному (стр. 53–76). «Шесть слов о священстве». «Не легко определить время написания «слов о священстве», говорит переводчик их о. протоиерей Колоколов в своем предуведомлении, – и ставит точку. Попытаемся пополнить этот недостаток. Наши соображения на этот раз следующие: а) слова о священстве, очевидно, в храме произносимы не были, следовательно, они написаны до пресвитерства; б) речь идет о призвании двух друзей Василия и Иоанна в епископы. Василий принял предложение, Иоанн же нет, – следовательно, он не был и диаконом, ибо, как член священного клира, Иоанн не смел бы уклониться да и не смог бы; в) Иоанн был еще в мире; Василий звал его в пустыню и он как будто соглашался пойти с ним, как разнесся слух о призвании их в епископы. Следовательно, тогда как только что скончалась мать, Иоанн, собираясь в пустыню, под живым впечатлением обстоятельств горя Василия, не откладывая в долгий ящик, сейчас и написал все шесть слов о священстве и, вручив их огорченному другу своему, удалился в пустыню. Косвенно могут уяснять правдоподобность нашего предположения слова увещательные к Феодору падшему. |
|
|
