| Отсюда-то многое и бесчисленное скопище страстей растлило собою житие человеческое. Отсюда многоплачевной стала у нас жизнь, почитая причины своего уничтожения и изыскивая себе по неведению и обслуживая поводы к тлению. Отсюда единая природа разделилась на тысячи делений, и мы, хотя и одного и того же естества, стали на подобие свирепых —36— пресмыкающихся друг другу добычей. Ибо 594 борясь друг с другом из самолюбия за удовольствие и стараясь также no той же причине избежать страдания, мы измышляем бесчисленные роды (γενσεις) пагубных страстей 595 . Так, если ради удовольствия мы заботимся о самолюбии, то порождаем чревоугодие, гордость, тщеславие, надменность (φυσωσιν), сребролюбие, корыстолюбие, насильничество (τυραννδα), озорничество, хвастовство, бешенную дерзость, безумную величавость (μαναν), самомнение (οησιν), напыщенность (τφον), презрение, досаждение. пошлость, кощунство, блуд, распущенность, кичливость, превозношение, небрежение, оскорбление, ругательство, многоглаголание, невовремяглаголание, студоглаголание, и все другое, что подобного же рода. Если же, напротив , страданием оскорбляется (в нас) нрав самолюбивый, то мы рождаем гнев, зависть, ненависть, вражду, памятозлобие, поношение, злословие, клевету, печаль, отчаяние, безверие, ропот на промысл, уныние, нерадение, душевное разслабление, грусть, малодушие, безвременное стенание, плач, сетование, вопль, ревность, зависть, соперничество, и (всякие) другие (страсти), какие свойственны расположению, лишенному поводов к удовольствию. Из происходящего же по каким-либо иным причинам смешения удовольствия и страдания 596 , – т. е. из подлости (μοχθηρας) 597 , ибо так называют некоторые —37— сложение зла из противоположных частей 598 , – мы рождаем лицемерие, притворство, обман, двуличие, лесть, человекоугодничество и всякие другие ухищрения 599 , относящиеся к (этому) смешанному (виду) злокозненности. Перечислять, однако, теперь и излагать все (страсти) вместе с их признаками и образами (проявления), причинами и временами, не позволяет место, тем более что исследование о них, если Бог даст силу, будет произведено в особом изложении. Другое определение зла |
| Ибо Вы, стяжав разум в качестве вождя к должному и праведнейшего судьи, а ум через некое лучшее безмыслие приведя во внутреннейшее место Божественного Безмолвия, где неведомым образом он [удостаивается] воспринимать божественную радость, имеющую учителем своего величия один только опыт достойных ее, – поэтому вы относительно исследуемых вопросов нуждаетесь только в малом пояснении, могущем дать намек на всесветлую красоту заключающихся в божественных словесах таинственных созерцаний и присущей им духовной возвышенности мыслей, если, конечно, мне позволительно сказать это вам, ставшим уже, вследствие богатства добродетели и обильного излияния ведения, «солью земли» и «светом мира» ( Мф. 5:13–14 ), по слову Господню, и очищающим в других подвигами добродетели гнойники страстей и светом ведения просвещающим неведение, эту слепоту души. Прошу вас, святейших, и всех, кто будет читать это сочинение, не делать говоримого мной пределом духовного толкования [данных] вопросов, ибо я слишком далек от разумения божественных словес и нуждаюсь для того в научении от других. Но если вам самим или при помощи других удастся домыслить или узнать что-либо, то по справедливости считайте это за лучшее и держитесь высшего и истинного разумения, плодом которого является полнота убеждения в сердце у тех, кто ищет духовного постижения трудных для понимания вопросов. Ведь Божественное Слово подобно воде. Как [вода] для растений и побегов всякого рода и различных животных, так и Оно для пьющих Его – разумею Слово – людей, соразмерно восприимчивости их, то проявляется умозрительно, то деятельно обнаруживается, как плод, в добродетелях, сообразно с качеством добродетели и ведения и через одних становится явным в других. Ибо Оно никогда не описуется [в чем-либо] одном и в силу естественной беспредельности [Своей] не может быть заключено в пределах [одной только] мысли. Вы повелели сперва сказать о донимающих нас страстях – сколько их и каковы они, из какого они начала, какого они достигнут конца через собственное умерение и как каждая из них, произрастая из той или иной силы души или части тела, невидимо образует по себе ум, а тело через греховные помыслы делает [орудием], очерняющим, подобно краске, всю несчастную душу. |
| Какой также способ уничтожения каждой из перечисленных страстей, и какими делами, словами или помышлениями душа освобождается от них и свергает скверну со своей совести? Какой страсти противопоставив какую добродетель, достигнет она победы, так чтобы прогнать лукавого беса, совершенно уничтожив вместе с ним и само движение страсти? И как после освобождения от страстей сумеет душа хорошо рассмотреть свойственное себе? Посредством каких рассуждений и способов [осуществления добродетелей] она, усвоив благодаря разуму, соответствующему естеству, бесстрастные отношения чувственного бытия к чувствам, преобразует их для добродетелей, подобно тому, как прежде сама была страстями преобразована для греху? Каким образом душа соделывает эту благое изменение, пользуясь тем, в чем раньше погрешала, для рождения и утверждения добродетелей? Как также, освободившись от этих отношений, душа станет искусно собирать, через естественное созерцание в духе, логосы тварного бытия, свободные уже от уз чувственных символов? И как опять-таки после этих [логосов] обратившись к умопостигаемым [сущностям], душа воспримет умом, чистым от чувственной мысли, простые умозрения и постигнет простое ведение, связующее всё друг с другом в первоначальном Слове Премудрости, после которого, как прошедшая все сущие с соответствующими им умозрениями, она, совершенно отрешившись уже и от самой способности мышления, испытывает премысленное соединение с Самим Богом, и в силу этого соединения принимая невыразимо от Него, наподобие семени, научение сущей истины, не обратится уже больше ко греху, поскольку не будет более места диаволу лукаво увлекать ее ко злу вследствие неведения Того, Кто есть Благо по естеству и Кто украшает всё способное сопричаствовать Ему. Так как вы пожелали, чтобы смыслы, способы и причины [всего] этого и тому подобного были изложены вам особо, то по вашему повелению пусть пока подождет немного слово об этом. Оно, если даст Бог , будет более благовременно исследовано и с большей тщательностью изучено в других [сочинениях], если только вообще я почувствую в уме силу, которая позволит мне смело пуститься в плавание по столь великому и глубокому морю. |
| Ибо исполнением заповеди приобретаются все вышеперечисленные добродетели. Как сказал святой Исаак, «делание добродетели есть хранение заповедей Господних» (Слова подвижнические. 34). Если заповеди подобны инструментам, то добродетели – изделиям, изготовленным этими инструментами. Например, через заповедь, которую дал Христос, чтобы мы не противились злому человеку, приобретается добродетель долготерпения. Через заповедь, данную Им, подставлять другую щеку, если нас ударят по одной, мы получаем терпение. Через заповедь, данную Им, не судиться удостаиваемся кротости. Через заповедь благословлять проклинающих нас мы получаем любовь и братолюбие. Через Христово повеление постоянно каяться получаем покаяние, покаяние же дает чистоту души. Как сказал святой Фалассий, «покаяние порождает соблюдение заповедей; а заповедей соблюдение очищает душу» (О любви, воздержании и духовной жизни... Сотня вторая). Подобным же образом исполнение остальных заповедей обеспечивает получение остальных добродетелей. Так человек достигает совершенного бесстрастия и божественного знания. Как сказал упомянутый Фалассий, «соблюдение заповедей рождает бесстрастие, бесстрастие же души сохраняет знание» (Там же). Как человек благодаря постоянному упражнению в каком-либо ремесле или труде приобретает привычку, точно так же у него вырабатывается и навык к исполнению заповедей. Ведь они подобны привычке, а добродетели – навыку. Поэтому и сказал святой Марк: «Иное есть исполнение заповеди, а иное – добродетель, хотя одно от другого взаимно заимствуют они поводы к добру» (Двести глав о духовном законе). Исполнением заповедей приобретаются и временные блага Что еще можно добавить к этому? Хочешь, брат, получить также и временные блага земной жизни и стать счастливым и благополучным? Исполняй с усердием и любовью заповеди Господа, и твое желание исполнится. Ибо Бог обещает через Моисея даровать все Свои благословения тому, кто хранит заповеди Его. «Если ты (когда перейдете за Иордан), будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, тщательно исполнять все заповеди Его, которые заповедаю тебе сегодня, (то) придут на тебя все благословения сии, и исполнятся на тебе» ( Втор.28:1 ). |
| отца, не выдерживая строго образа его выражения. В таких случаях в скобах по возможности приводится самый текст подлинника. Слова, вставленные или в дополнение по ходу речи или для пояснения, заключаются в скобки (кроме тех случаев, когда приводится греческий текст). В заключение нужно добавить, что чем более переводчик читал преп. Максима, тем более и более убеждался в справедливости слов Комбефи (в Monitum in Quaest. ad Thal.) относительно творений св. отца: nec semel, sed et iterum saepiusque legenda, si quis ejus altos sensus assequi velit, ac viri ingenio delectari. С.Е. Максима, смиренного монаха, к Фалассию, преподобнейшему пресвитеру и игумену, о различных трудных местах божественного Писания —14— Преподобнейшему рабу Божию, господину Фалассию, пресвитеру и игумену, Максим, смиренный монах, (желает) здравствовать (χαρειν). От привязанности к плоти (τς σαρκς κατα τν σχσιν) 61 отрешив разумно 62 душу и от чувства —15— (τς ασθσεως) совершенно ум 63 отвлекши духом 64 плоть (τν μν) ты, Божий человек, сделал матерью —16— многочестной 65 добродетелей, чувство же явил вечнотекущим источником божественного ведения (γνσεως) 66 , сопряженье души с плотью употребляя только на устроение лучшего (τν χρειττνων) и чувством пользуясь, как орудием к постижению величественного устройства видимого бытия (τς τν ρωμνων μεγαλουργας). (И) плоть 67 (ты сделал) приемлющей практически 68 и проявляющей вовне (τος ξω) благообразие души в добродетели, видимо (πρς εδος) отпечатлевая (τυπομενοι) его во нравах, чтобы имели Соловьев В.С. Письма Владимира Соловьева к брату Михаилу 69 /Сообщил С.М. Соловьев//Богословский вестник 1916. Т. 1. 1. С. 3–35 (2-я пагин.). (Окончание.) —3— 24 . Спасибо, милый Миша, за многосодержательное письмо. Оплакал бедную старушку и при первом случае пошлю соболезновательную телеграмму Рачкому (ты напрасно называешь его стариком; он бодрый 55-летний молодой человек). Не знаю, как узнать, получила ли типография список адресов; печально тут то, что вместе с этим списком был и список опечаток. |
| Ведь нет никакой пользы в молении праведника, если тот, кто нуждается в этом молении, с удовольствием предается грехам. Некогда великий Самуил возгоревал о согрешающем Сауле, но не смог умилостивить Бога, поскольку не обрел помощника своему сокрушению в надлежащем исправлении грешника. Поэтому Бог и прекратил бесполезное сокрушение служителя Своего, сказав ему: “Доколе ты плачеши о Сауле, Аз же уничижих его, не царствовати во Исраили” ( 1Цар 16:1 ) 31 . И опять же сострадательнейший Иеремия, молясь о народе иудейском, одержимом бесовской ложью, не был услышан [Богом], ибо не имел содействия 32 для своей молитвы в обращении безбожных иудеев от лжи [к истине]. Поэтому тщетно он молился и Бог отвел его [от такой напрасной молитвы], говоря: “Ты же не молися о людях сих и не проси еже помилованным быти им, и не моли, ниже приступай ко Мне о них, яко не услышу тя” ( Иер 7:16 ) 33 . Ведь подлинной глупостью, если не сказать помешательством, является [желание] добиться спасения, посредством молитвы праведников, того, кто с удовольствием предается, по внутреннему расположению своей души, пагубным [грехам, как и безумием является стремление того], кто добровольно и намеренно оскверняется грехами, просить у праведников, чтобы [они умоляли Бога] простить их грехи 34 . Ибо для того, чтобы моление праведника не оказалось бесполезным и бездеятельным, необходимо нуждающемуся в нем не только проникнуться подлинной ненавистью к порокам, но и соделать ее действенной, сильной, окрыленной его собственными добродетелями, могущей и способной даровать прощение согрешившим. Итак, много может молитва праведника в двух случаях: либо когда она становится действенной благодаря самому праведнику, творящему ее, либо благодаря тому, кто просит праведника о ней. В первом случае эта молитва дарует праведнику дерзновение для того, чтобы он мог приносить прошения [Богу, свойственные мужам] праведным; во втором случае она отвращает того, кто просит праведника о молитвах, от прежней порочности, изменяя внутреннее расположение его души и обращая его к добродетели 35 . Вопрос 58 |
| Отсюда многоплачевной стала жизнь наша, почитающая причины своего уничтожения и изыскивающая и приобретающая себе основания для тления. Отсюда единая природа разделилась на тысячи частей, и мы, хотя и принадлежим одному естеству, сами, подобно пресмыкающимся и зверям, стали добычей друг для друга. Ибо, соперничая [друг с другом] из самолюбия за наслаждения и стараясь по той же причине избежать страдания, мы измышляем бесчисленные роды пагубных страстей. Так, если мы ради наслаждения печемся о самолюбии, то порождаем чревоугодие, гордость, тщеславие, чванливость, сребролюбие, жадность, насильничество, кичливость, хвастовство, безрассудство, безумие, самомнение, спесь, презрение, наглость, пошлость, плутоватость, распущенность, разнузданность, легкомысленность, превозношение, тупость, притворство, насмешливость, многоглаголание, невовремяглаголание, стыдоглаголание и всё другое подобного рода. Если же, наоборот, самолюбивый нрав наш притесняется страданием, то мы рождаем гнев, зависть, ненависть, вражду, памятозлобие, поношение, злословие, клевету, печаль, отчаяние, безнадежность, отвращение от Промысла [Божиего], беспечность, нерадение, уныние, подавленность, малодушие, безвременное стенание, плач, сетование, жалобный вопль, ревность, зависть, соперничество и [всякие] другие [страсти], которые свойственны [нашему] душевному состоянию, когда мы лишаемся оснований для наслаждения. Из происходящего же по каким-либо иным причинам смешения наслаждения и страдания, то есть из подлости – ибо так называют некоторые составление зла из противоположных частей, – мы рождаем лицемерие, притворство, обман, двуличие, лесть, человекоугодничество и всякие другие ухищрения [этого] смешанного зловредства. Однако перечислять все [эти страсти] теперь и говорить о них вместе с их признаками, способами [проявления], причинами и временами невыносимо, тем более что исследование о них, если Бог дарует силу, будет произведено в особом сочинении. Итак, зло, как я сказал, есть неведение благой Причины сущих. |
| Он «льва и медведицу бияше» ( 1Цар. 17:36 ), то есть изгонял из естества [человеческого] ярость и похоть, терзающие разумный зрак образа Божиего в нас. Он [был] «чермен», вследствие страдания смертного, и с «добрыма очима» ( 1Цар. 16:12 ), то есть обладал славой возвышенных логосов Промысла и Суда – ибо Промысел и Суд являются как бы очами Слова, посредством которых [Господь], и претерпевая ради нас, осуществляет наблюдение за всем. Он – Тот, Кто поразил духовного Голиафа, то есть диавола, ростом в пять локтей вследствие пятичастной страстности нашего чувства: ведь до такой величины и роста возносится диаволом порочность, до какой расширяется сила чувства в нас, посредством [внешних] ощущений приведенная в страстное состояние. Он – Царь истинного Израиля, [то есть Израиля], видящего Бога, даже если Саул, то есть ветхий народ, [живущий] по закону [Моисееву], безумствует, истощаемый завистью, будучи не в силах перенести потерю преходящей славы. И Давид, Царь мой, даже преследуемый, забирает копье и сосуд с водой ( 1Цар. 26:1–12 ) у Саула, то есть силу деятельной добродетели и благодать умозрительного созерцания, – ведь забирает Он их только для того, чтобы отдать тем обращающимся к Нему по вере иудеям, которые в будущем унаследуют спасение, принимая проповедь Царства [Божиего]. Опять же [Давид] в пещере отрезает у усевшегося по нужде [Саула] край одежды, то есть благонравие, достигнутое нравственным любомудрием, или возвышенность умозрений, касающихся оболочки символов и иносказаний закона. Ибо Он рассудил, что «всё истлевает от употребления» ( Кол. 2:22 ), а поэтому иудейский народ, присевший в пещере века сего или в мрачной букве закона, целиком приверженный земному и телесному [бытию], ограничивающий тлением преходящих (вещей] божественные обетования нетленных, по справедливости и достоинству не должен обладать, словно краем одежды, духовным благонравием заповедей закона, постигаемых в таинственном смысле. Таков духовный Давид, истинный Пастырь и Царь, Губитель супротивных сил. |
| Полотно есть чувственный мир, [состоящий] из четырех начал, как из элементов, и он удерживается [ими]. А пресмыкающиеся, звери и птицы [небесные] суть различные логосы происшедших [вещей], которые для чувства – нечисты, а для ума – чисты, питательны и служат для поддержания умственной жизни. Трижды же раздавшийся голос научает деятельному, естественному и богословскому любомудрию. Ибо восставшему должно [услышать его] не единожды, но дважды и трижды; [он должен] принести в жертву тварь явленных [вещей] и умозрительно есть ее, поскольку целиком и чистосердечно следует за Богом. Ведь восставший из страстного расположения к явленным [вещам] принес в жертву движения их и, успешно доведя до конца деятельное [любомудрие], вкусил добродетель; восставший из ложного мнения о сущих принес в жертву внешние формы явленных [вещей] и, вкушая невидимые логосы, успешно довел до конца естественное созерцание в духе; восставший из лжи многобожия принес в жертву саму сущность сущих и вкусил по вере Причину этих сущих, насыщаемый богословской силой. Всякий созерцательный ум, имеющий «меч духовный, который есть Слово Божие» ( Ефес. 6:17 ), убивает в себе движение явленной твари, успешно осуществляет добродетель и, отсекая от себя мечтание о формах чувственных [вещей], обретает истину в логосах сущих. Соответственно этой истине и образовывается естественное созерцание, и оказавшийся превыше сущности сущих обретает сияние божественной и неприступной Единицы, в которой и созидается таинство истинного богословия. Или, быть может, апостольское величие определяется свыше, и всеславный Петр восстает из соразмерной с естеством силы для благодатного благонаследия, чтобы с помощью Божией мечом разума принести в жертву порочные страсти человеческие и приготовить пищу добрую, полезную для разума и произведенную для духовного пищеварения, посредством отречения от прежней жизни, страстной и звероподобной. Ибо говорят, что признаком животного служит кровь, и когда оно закалывается, то обычно кровь должна полностью вытечь. А различие названных живых существ, возможно, указывает на пестроту страстей человеческих. Ибо пресмыкающиеся указывают на полностью одержимых желательным началом, с трудом ползующим среди земных [вещей]; звери – на безумно возбуждающих [в себе] всё яростное начало на погибель друг друга; птицы – на возносящих всё разумное начало [свое] ради дерзости высокомерия и происходящей из нее спеси, и «неправду в высоту глаголаша, положиша на небеси уста своя» ( Пс. 72:8–9 ). И сотрудник Божий, великий Петр, принеся всё это в жертву мечом духа, соделал одних жаждущими небесного, других – кроткими, человеколюбивыми и сдержанными по отношению друг к другу, а третьих – боголюбивыми и смиренными. |
| Однако в нашем изложении пропущено рассмотрение трёх дней пути. Ибо [в Писании] говорится: Ниневия же бяша град велик Богу, яко шествия пути триех дний ( Иона 3:3 ). Если будет позволено, то мы восполним этот недостаток. Путь на протяжении трёх дней следует понимать как различные [виды] жизни и шествия по Богу, или [определённый] образ жизни, подобающий каждому из общих законов. А под этими общими законами я подразумеваю прежде всего закон естественный, затем закон писанный и наконец, закон благодати 155 . Каждый из них имеет свой образ жизни и соответствующее [жизненное] шествие, потому что обладает происходящим из него различным душевным расположением, соответствующим воле шествующих [тем или иным путём]. Ибо каждому закону присуще созидать определённое душевное расположение каждого [человека]. Например, естественный закон, когда он не позволяет чувству предъявлять непомерные требования к разуму, без обучения склоняет [человека] с радушной любовью относиться ко всем [людям] как к сродным, соплеменным и имеющим то же самое естество; [таким образом этот закон] становится учителем, убеждающим помогать нуждающимся и желать для всех того, что каждый желает получить для самого себя. Схолия: “Он говорит, что делом естественного закона является сознательная связь всех [людей], единодушных и единомысленных друг с другом”. Этому научает и Господь, говоря: Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними (см. Мф 7:12 ; Лк 6:31 ) 156 . Ибо те, в ком естество руководится разумом, те, само собою разумеется, обладают и одним душевным расположением. Схолия: “Правила, показывающие, в чём состоит своеобразное свойство естественного закона”. А тем, у которых одно и то же душевное расположение, свойственно обладать как одним и тем же образом нравственности, так и единым способом шествия по жизненному поприщу. А те [люди], которые обладают этим единством, имеют, как это очевидно, то, что соединяет их друг с другом единой духовной связью [любви], ведущей их всех добровольно к единому смыслу естества, в котором совершенно отсутствует разделение, свойственное ныне [человеческому] естеству вследствие себялюбия 157 . |
|
|
