| Священнику молодому, конечно, не вовсе запрещено исповедывать, а временно, впредь до приобретения известной опытности не дано принимать на себя то, что ему еще не свойственно. Это запрещение характера так сказать дисциплинарного, иерархического, а не сакраментального. По практике Русской Церкви и монашествующим иереям не дозволялось венчать браки, но, когда иеромонахи назначались на должности посольских или флотских священников, то они венчали. [...] А в древней Руси такие грамоты давались. Проф. В. Н. Бенешевич приводил текст такой грамоты или, как она надписывается: «Письмо датися священноиноку, когда поставят его отца духовного» («Сборник памятников по истории церковного права». Вып. 1. Пг. 1914. С. 49). [...] Что древняя русская практика не отличалась от греческой, и что в старину, в Московской Руси существовали особо от архиерея поставленные духовники, как это и требуется Требником и как это сохранилось и до днесь на Востоке, явствует из старинных рукописных «потребников», так например, в рукописных книгах Новгородской Софийской библиотеки... содержится такое примечание: «Юнии же иереи еще сущии отнюдь да не смеют прияти ни едину душу ко исповеданию». [...] Мы настолько забыли древнюю русскую и современную восточную практику, что даже в официальном журнале, издававшемся при СПб. Дух. Академии (Церковный вестник. 1896. 30. С. 974), в отделе «Из области церковноприходской практики», дано указание, что под «повелительной грамотой» надо понимать так наз. «ставленническую грамоту, с которой рукополагаемый приобретает всю полноту иерейских прав». Это не верно. Ставленническая грамота это одно: это удостоверение от епархиального архиерея в законности рукоположения; а грамота, о которой говорит Требник и упоминаемые древние канонические памятники, это особое полномочие на совершение духовнического служения, связанное с приведенным чином «поставления в духовника» (Архим. Киприан. Православное пастырское служение. Из курса лекций по Пастырскому Богословию. Париж. Издание журнала «Вечное». |
| 29 На выход этой книжки откликнулся даже наш «вечный друг» радио «Свобода»: «Посмотрите, люди добрые», до какого невежества докатились «эти православные»!.. Полюбуйтесь, чему они своих детей учат!... 36 Божественное откровение и современная наука. Альманах. Вып. I. М: Паломникъ, 2001. С. 90107. Батюшка хоть и молодой совсем и любит сурово пообличать, ну, так всё равно за него обидно. 37 Кураев Андрей, диакон. Может ли православный быть эволюционистом?//Той повеле, и создашася. Современные учёные о сотворении мира. Клин: Фонд «Христианская жизнь», 1999. С. 111. 38 Жебелев С.А. Введение в археологию. Ч. II. Теория и практика археологического знания. Пг.: Наука и школа, 1923. С. 64. 39 Кстати, по тогдашним официальным сводкам погоды в тех местах никогда больше 40ºС не бывает. Я, например, не слышал. Иначе всем работникам пришлось бы платить солидную надбавку «за вредность» условий труда. 40 Случилось это как раз вовремя... Штурм Бастилии, годовщину которого так любят праздновать французы, ознаменовал тогда окончание истории их государства как влиятельной европейской державы, к мнению которого в политике ещё кто-то всерьёз прислушивается. Но так как француз без амбиций жить не может, то родина майонеза и Вольтера взяла на себя роль «законодателя мод» и занялась активным экспортом парикмахеров и «передовых идей»: от фасона каких-нибудь штиблет до планов мирового социального переустройства. Без учёта «просвещенного» мнения «из Бордо» стало невозможным обойтись и в археологии. 42 Очень интересный фактический материал о той эпохе можно почерпнуть из книги Яна Тейлора (Ian Taylor. In the Minds of Men. Minneapolis, 1996; Йен Тэйлор. В умах людей. Дарвин и новый мировой порядок. Симферополь, 2001. 43 На сайте http://www.welcome.to/zburian/можно прочитать: «Наряду с иллюстрациями и суперобложками к книгам 456 названий, художник создал свыше 200 самостоятельных суперобложек, иллюстрировал около 550 рассказов, опубликованных н журналах. Общее количество иллюстраций и суперобложек достигает таким образом почти невероятной цифры – 14000! Столь же гигантский труд представляют собой 1053 отдельные картины, написанные маслом, темперой, гуашью и пастелью, а также неустановленное точно количество мелких рисунков». |
| К творчеству и личности Тургенева Зайцев обращался в течение всей своей жизни и написал о нем около двадцати очерков, статей, заметок. Первая из этих публикаций – «О Тургеневе» (под ней стоит дата: 7 сентября 1918) – появилась в сборнике «Тургенев и его время». М., Пг., 1923; републикация А. Д. Романенко в кн.: Зайцев Б. К. Голубая звезда. М: Моск. рабочий, 1989. В статье Зайцев пишет о том, что привлекло, увиделось ему близким, родственным в творчестве русского классика: «Тургенев остался и остается в первом ряду нашей литературы как образ спокойствия и меланхолии, созерцательного равновесия и меры, без сильных страстей, облик благосклонный и радующий – изяществом, глубокой воспитанностью духовной; женственный и как бы туманный. Область влияния его – главнейше молодые годы. Чрез Тургенева каждому, кажется, надлежит проходить. И писавший эти строки рад, что отрочество и юность (раннюю) освещал Тургенев. Ему обязан он первыми артистическими волнениями, первыми мечтами и томлениями, может быть, первыми «над вымыслом слезами обольюсь». Это чувство к Тургеневу, как к «своему», «родному», не оставляло и впоследствии, выдержало Sturm und Drang модернизма и спокойной любовью осталось в зрелые годы». Некоторые, наиболее интересные из очерков Зайцева о Тургеневе, еще не публиковавшиеся в России, включены в этот том (см. раздел «Приложения»). Из нескольких рецензий, которыми был встречен выход книги Зайцева, процитируем одну – известного филолога, историка и критика русского зарубежья Петра Михайловича Бицилли (1879–1953): «Бор. Зайцев задался целью изобразить конкретного Тургенева. По-видимому, это ему вполне удалось. По крайней мере, его Тургенев производит впечатление, аналогичное тому, какое остается от тургеневских произведений, если читать их, отрешившись от представлений, созданных русской критикой: все написанное Тургеневым поэтично, изумительно умно, тонко, высокохудожественно, высококультурно, и в то же время читателю от них как-то не по себе. Чувство какой-то неловкости испытывали и люди, находившиеся в общении с самим Тургеневым. Жизнь Тургенева сводится к его безрадостному, безблагодатному роману с Виардо, перемежавшемуся какими-то неизменно ничем не оканчивавшимися покушениями на «роман»… Тургенев постоянно влюблялся, но по-настоящему любил только Природу – он и был прежде всего величайшим изобразителем Природы. Верил же только в Смерть, символом которой была для него роковая женщина, то живая, то призрак, проходящая через его романы и фантастические рассказы. Эта магическая религия Тургенева хорошо охарактеризована автором; правильно оценены им, как художественные произведения и как биографические материалы, те тургеневские вещи, в которых разрабатываются «фантастические» мотивы; верно подмечено и прослежено нарастание, по мере приближения к концу жизни, в душе Тургенева «магических» предчувствий, переживаний, страхов… |
| Утверждение полноты личностности и уникальности Св. Духа возможно при условии сохранения антиномического равновесия между троичностью и единством. По мнению Л., это равновесие обеспечивается монархией Отца: «…поскольку Сын и Дух отличны от Отца, мы почитаем Три Лица; поскольку Они с Ним едины, мы исповедуем единую сущность. …Единоначалие Отца устанавливает совершенное равновесие между природой и Лицами, не давая перевеса ни одной, ни другим» (Там же. С. 358-359). Т. о., ключевое значение для понимания Св. Духа как совершенного божественного Лица и для триадологии в целом приобретает признание Его исхождения от одного Отца: «В Своем ипостасном бытии Дух Святой исходит от одного Отца, и это неизреченное исхождение позволяет нам исповедовать совершенное различение Трех Лиц, иначе говоря, нашу веру в Триединство» (Там же. С. 372-373). Помимо ипостасного исхождения Св. Духа Л. выделяет Его энергийное исхождение от Отца «через Сына» (δι Υο), к-рое рассматривает как проявление общей для всех Лиц божественной природы. При этом проявительное исхождение Св. Духа, обусловливаемое, как и исхождение ипостасное, единоначалием Отца, он относит и к икономии, и к бытию Бога в Самом Себе: «Утверждать, что исхождение δι Υο означает миссию Святого Духа только во времени… неточно… Божественная икономия выражает во времени вечное проявление Божества» (Там же. С. 373). Правосл. понимание Св. Духа Л. раскрывал в значительной степени в контексте межконфессионального диалога с католич. теологами. Опираясь на размышления Карсавина ( Карсавин Л. П. Восток, Запад и русская идея. Пг., 1922. С. 40-47; Он же. Святые отцы и учители Церкви. М., 1994. С. 117. Примеч. 1), Л. подверг содержательно-методологической критике католич. доктрину Filioque. Он называл Filioque «единственной догматической причиной… разделения Востока и Запада», из-за к-рой развились «остальные доктринальные разногласия» ( Лосский. Очерк. 1991. С. 45; см. также: Исхождение Святого Духа. С. 347, 375; Догмат Церкви. С. 244-245). По мысли Л., если в правосл. триадологии апофатическая методологическая установка с характерным для нее антиномическим равновесием ипостаси и сущности находит выражение в утверждении монархии Отца, то в католич. богословии рационализм и зависимость от философии с характерным для них эссенциализмом ведут к формированию доктрины Filioque. |
| Первоначальный факт истории русской культуры Федотов видит в переводе греческой библии на славянский язык(4). Уже здесь зерно всех будущих расколов. Дар «учителей словенских», приблизивший образ Христа, облегчивший христианизацию народа, по убеждению Федотова, достался ценой «отрыва от классической традиции»(5). Отсюда далеко идущие культурно-исторические последствия. За богатством религиозной и материальной культуры великолепного Киева XI—XI веков Федотов усматривает нищету научной философской мысли. Совершился роковой разрыв славянской речи со вселенской мыслью. Вопреки своему призванию — озвучить евангельским словом эллинскую мудрость, — Россия погрузилась в безмолвие. Для Федотова «она похожа на немую ________________________ 1 Федотов Г. П. Россия Ключевского. С. 352. 2 См.: Федотов Г. П. Лицо России // Свободные голоса. Пг., 1918, 2; О н же. Мысли по поводу Брестского мира // Свободные голоса., Пг., 1918, 1. 3 Федотов Г. П. Письма о русской культуре: 1. Русский человек // Русские записки. Пг„ 1938, 3. С.239. 4 См.: Федотов Г. П. Мысли по поводу Брестского мира//Свободные голоса. Пг. 1918, 1. Стб. 23-24; О н ж е. Трагедия интеллигенции // Bepcmы. Paris, 1927, 2. С. 153 5 Там же. девочку, которая так много тайн видит своими неземными глазами и может поведать о них только знаками»(1). Софийная Русь, выразившая свои глубокие догматические прозрения в церковном зодчестве, в новгородской иконе, в особом тоне святости северных подвижников, оказалась чужда Логоса. По мнению Федотова, «этот паралич языка еще усилился со времени ее бегства с просторов Приднепровья»(2). Культура, история которой началась с перевода, была обречена снова стать «переводной» при Петре 1 и пробавляться немецкими переводами «до сих пор». Пути Запада и Руси разошлись, Запад отгородился «железной угрозой меченосцев», а Русь обратилась лицом в Востоку, где не было культуры, но были пустынные пространства. Отсюда второй тяжелый дар, положивший начало истории бродячей Руси, — пространство. |
| ________________________ 1 Федотов Г. П. Боги подземелья: О культуре гробниц в меровингской Галии // Россия и 1. С. 11-35; Он же. К истории средневековых культов // Анналы. 2. С. 273-278; О н ж е. Чудо освобождения // Сборник статей в честь Н. И. Кареева. Л., 1925. С. 72-89; Он же. Феодальный быт в хронике Ламберта Ардского // Средневековый быт. Л. 1925. С. 7-49. 2 Федотов Г. П. Абеляр. Пг., 1924. созревает решение покинуть родину. В те годы ненадолго открывается возможность выезжать за границу без командировок, рекомендаций, поручительств и прочих препятствий. От университета Федотов отошел, и никакие внешние связи и обязательства его уже не удерживали. Но будущее за пределами России было очень неопределенным и мало обнадеживающим. Однако предостережения о материальных трудностях Федотова не могли остановить. Выезд отяжелялся тем, что друзья по кружку А. А. Мейера не поддерживали его в этом намерении: «Торчи, где воткнут»(1). Все же в 1925 году Федотов уезжает за границу, волею судьбы избежав трагической участи своих товарищей и самого Мейера. Один из членов «братства» оказался доносчиком, и в 1929 году оно было разгромлено. Членов кружка судили по делу организации «Воскресение», к которому привлекли около ста человек. Ни «просоциалистические» настроения, ни политическая «лояльность» кружка не повлияли на приговор. Мейер был приговорен к расстрелу. Только благодаря заступничеству его друга, большевика Енукидзе, впоследствии расстрелянного, расстрел заменили десятью годами Соловков и Беломорканалом. Большинство других членов умерло на каторге или исчезло в лагерях. Федотову при помощи друга И. М. Гревса профессора Фердинанда Лота удалось получить французскую визу. Свой отъезд Федотов мотивировал желанием заниматься средневековой историей в библиотеках Европы. И в начале сентября 1925 года на пароходе, идущем на Штеттин, он навсегда покидает Россию. Мы можем понять Федотова и должны видеть, что мыслитель был обречен на культурную смерть, если не на смерть физическую, именно тогда, когда он достиг своего творческого акмэ, когда выстраданные убеждения впервые отливались в четкие формы, требовали слова — свободного слова. |
| — в варьете. Становится певицей в 1889 г., переходит в Мулен–Руж в 1891 г. ( < < back) < >< back) > …Метерлинк с своими «Тремя драмами для марионеток»… — Речь идет о пьесах «Алладина и Паломид», «Там, внутри» и «Смерть Тентажиля» 1894 г. ( < < back) …во вкусе Поля Бурже… — Имеется в виду выраженное в произведениях Бурже стремление к возвращению в общество и семейные нравы католических ценностей. ( < < back) «Принцесса Малейн» — «Принцесса Мален» — первая пьеса М. Метерлинка (1889; опубл.: Gand: Louis van Melle, 1889). ( < < back) …этюд о «Будущности трагедии»… — Статья вошла в гл. X книги М. Метерлинка «Сокровище смиренных» (1896) (см.: Метерлинк М. Полн. собр. соч. Пг.: Изд. А. Ф. Маркс, б. г. Т. 2. С. 74—81). ( < < back) …на страницах со «Neue Revue»… — Имеется в виду венский журнал «Wiener Literatur Zeitung», в котором сотрудничали К. Альберти (Зиттенфельд) и К. Краус (о нем Мережковский упоминает ниже). В апрельском номере журнала за 1892 г. помещена рецензия К. Альберти на пьесу Г. Гауптмана «Ткачи». ( < < back) < >< back) > …мнение молодого французского поэта Октава Мирбо: «Драмы Метерлинка стоят наравне, если не превосходят самое прекрасное, что есть у Шекспира». — Эти слова О. Мирбо сказаны о пьесе «Принцесса Мален»: «Г. Морис Метерлинк одарил нас самым гениальным произведением современности, самым необыкновенным, но так же и наивнейшим из всех, и пьеса его — осмелюсь ли сказать? — превосходит по красоте все, что есть самого прекрасного в Шекспире» (Figaro. 1890. 24 aout). ( < < back) «А Rebours» («Наоборот») — роман Ж. — К. Гюисманса; опубл.: Paris: G. Charpentier et Cie, 1884. ( < < back) < >< back) > «La princesse Maleine», «Peleas et Melisande», «Les sept princesses». — «Принцесса Мален», «Пелеас и Мелисанда» (пьеса 1890 г.; опубл.: Bruxelles: P. Lacomblez, 1892), «Семь принцесс» (пьеса 1891 г.). ( < < back) «Елевзинские таинства» — стихотворная драма М. Бушора в 4 картинах «Les mysteres cTEleusis» (1893); ставилась в парижском театре марионеток Marionnettes du PetitTheatre; опубликована с предисловием автора: Paris: Legene Oudin et Cie, 1894. |
| Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно. Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю. — Ну, г " асскажи ты мне пг " о себя, — сказал он. VII Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо-возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого-нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там-то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было. Когда 21-го октября его генерал выразил желание послать кого-нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, — отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого-то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, — дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту. Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола. |
| В 1882 г. были составлены программа и устав лаврской иконописной школы. Целью ставилось «дать учащимся художественно-иконописное образование, а также и художественную подготовку для учеников, имеющих выдающиеся способности, к поступлению в высшие художественные училища» (ЦГИАК. Ф. 28. Оп. 3 (тип.). Д. 167). Принимали мальчиков не младше 12 лет после экзамена по рисованию. Программа, рассчитанная на 6 лет, повторяла начальные разделы академической. Сначала, в течение года или 2, серьезно изучался рисунок (рисование орнаментов, затем античных гипсов). Занятия живописью на следующем этапе предполагали копирование образцов, учащиеся писали натюрморты, драпировки, живую натуру и выполняли эскизы на заданные религ. темы; создавали иконы красками на дереве. После основного, 3-летнего курса обучения, выдавалось свидетельство об окончании лаврской иконописной школы и о получении звания мастера церковного иконописания. Обучение носило практический характер, в течение дня занятия чередовались с иконописанием. На уроки рисования и живописи, которые должны были вести 2 вольнонаемных учителя, отводилось ежедневно 4 ч., на общеобразовательные предметы - 2 ч. В свободные воскресные и праздничные дни учащиеся присутствовали на богослужениях в больничной Никольской ц. лавры. Планировалось, что в течение 6 месяцев, с марта по авг., ученики будут выполнять заказные работы по художественному оформлению церквей. Лето проводили в Китаевской пуст., работая над пейзажными этюдами. В сент. предоставлялся отпуск, учебный год начинался 1 окт. Число воспитанников, находившихся на полном лаврском обеспечении, в разные годы менялось от 15 до 20 чел. В основном это были дети, часто сироты, из бедных семей духовного сословия, крестьян и мещан. В 70-х гг. XIX в. в школе училось неск. сербов и болгар. На содержание каждого ученика лавра тратила ежегодно 100 р. Ученику полагалось небольшое жалованье (8 р. в год) и особое вознаграждение за успехи. В кон. 70-х - нач. 80-х гг. XIX в. лучшие из учеников иером. Альвиана работали репетиторами в рисовальной школе Мурашко, который высоко оценивал уровень их подготовки. В числе выпускников АХ посл. четв. XIX в. значились лаврские воспитанники художники братья П. С. и Ф. С. Козачинские, худож.-медальер М. А. Скуднов, передвижник Ф. А. Чирко, С. Т. Власенко, худож.-мозаичист И. Е. Вершинин, И. С. Ижакевич ( Кондаков С. Н. Юбилейный справочник Имп. АХ. Пг., 1915. Ч. 2). Искусствовед и худож. С. П. Яремич с 1882 по 1887 г. учился в школе, а затем трудился в иконописной мастерской лавры. |
| Некоторые воспитанники института все же пережили репрессии и войну. После открытия Ленинградской духовной академии в ней, помимо профессора Н. Д. Успенского, в 1950–1957 гг. работала корректором заочного сектора Е. Л. Ассанович. Пыталась устроиться на работу в библиотеку Академии К. И. Булатова, но ей как подвергавшейся аресту и ссылке было отказано в ленинградской прописке. В 1948 г. на заочный сектор Ленинградской духовной академии был зачислен Н. П. Константинович. Вольнослушатель Богословского института в 1922–1923 гг. А. И. Ильин завершил духовное образование в Ленинградской академии в 1957 г., уже в сане иерея. Вплоть до начала 1980-х гг. еще оставшиеся в живых бывшие студентки Петроградского Богословского института были прихожанками храма Ленинградской духовной академии. 9 ноября 1993 г. в Санкт-Петербурге скончалась последняя из них – Л. А. Дмитриева (Мейер), также подвергавшаяся аресту в 1930-х гг. © Шкаровский М. В., 2023 Чуков Н. К. Дневник. Тетради 16–33. Фрагменты. Рукопись (Архив Историко-богословское наследие митрополита Григория (Чукова) © Л. К. Александрова. СПб., 2023. С. 395–396). Петроградский богословский институт//Православный Церковный календарь на 1921 год. Пг., 1921. С. 23–24. Александрова-Чукова Л. К. Митрополит Григорий (Чуков): служение и труды. К 50-летию преставления//Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. 2007. Вып. 34. С. 58, 60. Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (далее – ЦГА СПб). Ф. 8952. Оп. 1. Д. 8. Л. 1, 4. Там же. Л. 1–4. Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга (далее – ЦГИА СПб). Ф. 2279. Оп. 1. Д. 70. Л. 14, 86, 76–77. Андреева М. Ф., Можанская А. Ф. По прочтении «Синодика». СПб., 2000. Рукопись. С. 1–2. Сорокин В., прот. Исповедник. Церковно-просветительская деятельность митрополита Григория (Чукова). СПб., 2005. С. 261. Там же. С. 263–264. ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 33. Д. 331. Л. 13. Архив Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (далее – АУФСБ СПб ЛО). Фонд архивно-следственных дел. Д. П-89305. |
|
|
