| Из-за нерешенности вопроса о наследовании трона после смерти Энрике IV началась гражданская война (1474-1479), во время которой К. де А. сделал попытку вернуть себе политическое влияние. Он присоединился к лагерю противников Изабеллы I и Фердинанда V (II) и поддержал коронацию Хуаны. Во главе этого лагеря стоял Афонсу V, кор. Португалии, к-рый заключил брак с Хуаной. Готовясь к войне с Португалией, кор. Изабелла I пыталась примириться с К. де А., чтобы воспользоваться значительными материальными ресурсами Толедской кафедры при снаряжении войска, но архиепископ отказался с ней встречаться. Королеве удалось заручиться поддержкой городов провинции, в т. ч. и Толедо. 1 марта 1476 г. состоялось сражение при Торо, в к-ром К. де А. принял участие. Армия португ. короля понесла тяжелые потери и вынуждена была отступить. К. де А. продолжал военные действия самостоятельно до конца весны, после чего сложил оружие и примирился с Изабеллой и Фердинандом. В наказание за мятеж у него были конфискованы все владения, он был лишен привилегий и смещен с должности королевского канцлера. Вмешательство папы привело к частичному восстановлению его владельческих прав, но поскольку К. де А. снова попытался организовать вооруженное выступление против королей, в 1479 г. все имущество архиепископа перешло в казну, а ему было запрещено покидать резиденцию в Алькала-де-Энарес, где он и оставался до своей смерти. К. де А., обладая значительным состоянием, прославился как меценат. При нем была начата перестройка собора в Сигуэнсе (1440-1446), на его средства достроена Большая капелла (1460-1470) и сооружены Львиные ворота (работами руководили фламанд. мастера) в кафедральном соборе Толедо. К. де А. принадлежала значительная б-ка, в состав к-рой входили и многочисленные иллюминированные рукописи, изготовленные по его заказу. В жизнеописании К. де А. в «Книге о знаменитых мужах Кастилии» (Libro de los claros varones de Castilla, 1486) Ф. дель Пульгара приводятся сведения об увлечении архиепископа алхимией. Известно, что К. де А. покровительствовал алхимику Фернандо де Аларкону, к-рый был казнен после того, как стало известно о его злоупотреблении средствами, выделяемыми на опыты. |
| Лука Туйский сообщает, что после смерти родителей заботу о воспитании Исидора на себя взял Леандр, который не жалел для брата розог. 235 Других конкретных свидетельств о школьных годах Исидора у нас нет. Тем не менее, известно о существовании монастырских и церковных школ (domus ecdesiae), где готовили священнослужителей. Основателем и наставником церковной школы в Севилье был Леандр. 236 Что именно изучал Исидор? В том, что он прекрасно знал Библию , нет никаких сомнений: столь часто цитаты из нее встречаются в его произведениях. Но и постановления церковных соборов он изучал не менее усердно. Копии некоторых из них хранились в его библиотеке в Севилье, об этом нам известно из свидетельств современников. Так, ученик и друг Исидора, Браулион Сарагосский, просил того прислать ему протокол заседания того провинциального собора провинции Бетика, предположительно в Севилье в 624 г. 237 или в 625 г., 238 на котором Исидор обличил некоего Синтария. Соборные каноны регламентировали жизнь священников, устанавливали церковную иерархию и основные правила ведения церковной службы. Епископу было особенно необходимо знать постановления соборов для того, чтобы квалифицированно исполнять свои судебные функции, ведь только ему принадлежало право разбирать тяжбы между клириками своего диоцеза и карать провинившихся. 239 Никакой информации о других дисциплинах, изучаемых в domus ecclesiae, в каноне не содержится. Тем не менее, на основе биографий священнослужителей Толедского королевства можно сделать определенные выводы об уровне их образованности. Так, епископ Толедо Евгений I учился в монастыре у Эдладия, 240 но при этом хорошо знал астрономию и даже преуспел в этой науке. 241 Епископ Мериды Реноват, преемник Масоны Меридского, по сообщению его биографа, прекрасно знал не только Священное Писание , но и светские дисциплины. 242 Любимый ученик Исидора Браулион в предисловии к составленному им же «Житию святого Эмилиана» писал, что изучал светские науки, хотя и частично. 243 Это подтверждают, например, и частые цитаты из произведений античных поэтов, приводимых в его письмах. Другой ученик Исидора, король Сисебут, в созданном им «Житии святого Дезидерия» описывает, что в положенном возрасте Дезидерий был отдан учиться в школу грамматика (ad studia litterarum). 244 Затем он принялся за изучение Священного Писания и весьма преуспел. 245 |
| Молитвы от лица Христа встречаются в галликанских литургических книгах уже в меровингскую эпоху (напр., в Миссале из Боббио (1-я пол. VIII в.) молитвы Insidiati sunt adversarii mei и Vide domine humilitatem meam на Великую субботу - Lowe E. The Bobbio Missal. L., 1920. P. 66ff.; эти же тексты использовались в испано-мосарабской традиции в 5-е и 4-е воскресенье Великого поста - Janini J. Liber misticus de Cuaresma y Pascua (Cod. Toledo. Bibl. Capit. 35. 5). Toledo, 1980. N 299, 407). В Испании с VII в. известно особое последование поклонения Кресту (Mysterium crucis) с чином покаяния-прощения (Indulgentia) (см.: 7-й канон IV Толедского Собора 633 г.). В его состав входило чтение Мих 6. 1-8 (оно же встречается в Леонском Антифонарии (ркп. сер. X в., но отражает более раннюю практику) как часть службы 9-го часа в Великую пятницу (León. Archiv. Catedral. 8. Fol. 166v - 167//Antifonario visigotico mozarabe de la Catedral de Leon/Ed. L. Brou, J. Vives. Barcelona; Madrid, 1959. P. 272; см. также рукописи XII-XIII вв.- Brit. Lib. Add. 57528 и Paris. lat. 2295). В ранних рим. Ordines в чине поклонения Кресту I. отсутствуют (см.: OR 23. 9-22 (нач. VIII в.), OR 24. 29-36 (2-я пол. VIII в.), OR 29. 34-40 (кон. IX в.)). Термин «I.» появляется в источниках лишь в 1-й пол. XI в. (Vat. Barb. lat. 560. Fol. 51; Vallic. B 23. Fol. 117), более же древнее наименование этих песнопений - Versus in Parasceve (Стих в Великую пятницу) или Agios cum versibus (Трисвятое со стихами) (см., напр.: Wien. Bibl. Nat. 1888. Fol. 78v), что указывает на происхождение I. из припевов к Трисвятому (к-рое в рим. обряде традиционно исполняется в Великую пятницу попеременно на греч. и лат. языках). Трисвятое, хотя и без стихов, входит в состав чина поклонения Кресту уже в OR 31. 46-49 (2-я пол. IX в.). В Antiphonale Sylvanectense (ок. 880) (Feria VI, Statio ad Hierusalem) к Трисвятому припеваются стихи Popule meus, quid feci tibi (Людие Мои, что сотворих вам?/Народ Мой, что сделал Я тебе? (здесь и далее инципиты приводятся по офиц. переводам рим. Миссала на церковнослав. и рус. языки); это вопрошание впервые встречается в респонсории Vinea electa (Лоза избранная) в амвросианской традиции (см.: Paléographie Musicale. Solesmes, 1900. Vol. 6. P. 291), Quia eduxi te de terra Aegypti (Яко извел вы/За то что вывел тебя) и Quid ultra (Что еще подобаше/Что еще Я должен был сделать тебе) (см.: Hesbert R., ed. Antiphonale missarum sextuplex. Brussels, 1935. P. 97. n. 78b). В последующей традиции они получили наименование Improperia maiora. В Романо-германском Понтификале в службе Великой пятницы (ок. 950) приводится такой чин их исполнения: поется Трисвятое со стихами Popule meus, Quia eduxi te de terra Aegypti, Quid ultra, респонсорий Vadis propitiator, стих Venite et videte (Приидите и видите), антифон Ecce lignum crucis (Се, Древо Крестное) и Пс 118 (Le Pontifical romano-germanique du dixième siècle/Publ. C. Vogel, R. Elze. Vol. 2. P. 90-91. N XCIX 330). |
| Хотя, судя по мозаикам, с нач. V в. Д. носили епископы Медиолана (ныне Милан; мозаики в часовне Сан-Сатиро, в ц. Санта-Мария прессо Сан-Сатиро), а с нач. VI в.- архиепископы Равенны (мозаики в ц. Сан-Витале), вне Рима ношение Д. диаконам и епископам долгое время не дозволялось без особого разрешения от папы. Напр., известно, что папа Симмах (498-514) даровал право ношения Д. диаконам свт. Кесария Арелатского (Vita Caesarii. 1. 4; ср.: Greg. Magn. Reg. epist. 9. 220), но в основном в Галлии и Испании диаконы в обязательном порядке носили только альбу ( Greg. Turon. Hist. Franc. 4. 43; Statuta Eccl. Antiq. 41; 12-е прав. Нарбоннского Собора 589 г.; 28-е прав. IV Толедского Собора 633 г.). При этом Исидор Севильский называет Д. священническим облачением белого цвета с пурпурными полосами ( Isid. Hisp. Etymol. 19. 22. 9). К IX в. Д. на торжественных мессах носили под казулой мн. епископы и нек-рые священники по всей Зап. Европе ( Walafrid. Strab. De eccl. rer. 24). Ок. X в. привилегию ношения Д. получили рим. кардиналы-священники, а также аббаты мон-рей вне пределов Рима. Внешний вид церковной Д. на протяжении истории менялся. До XII в. она представляла собой широкую тунику с длинными широкими рукавами, подол к-рой достигал пола. В соответствии с позднеантичной традицией она украшалась 2 вертикальными полосами (clavi) от плеча до подола, а позже еще и каймой. В позднее средневековье рукава становятся уже и короче. Чтобы Д. было легче надевать и носить, по ее бокам стали делать разрезы, а с XV в.- вшивать клинья. Ее длина также постепенно сокращалась, и к XVIII в. Д. уже едва закрывала колени. С XII в. Д. изготовляется преимущественно из шелка и по цвету соответствует облачению священника (раньше была белой). В средние века повсеместно распространилась практика, согласно к-рой диакон участвует в службах покаянного характера и в периоды Адвента и Великого поста в альбе или вместо Д. облачается в особую казулу (т. н. planeta plicata). Исключение составляют служба Великого четверга, на к-рой освящается св. миро, и торжественные заупокойные мессы. |
| Воссоединение Симпозия, Д. и их сторонников с правосл. Церковью состоялось на I Толедском Соборе. Д. представил Собору исповедание веры, в к-ром отрекся от основных принципов присциллианской ереси (о сосуществовании доброго и злого начал; о нерожденности Сына Божия; о единстве природы божественной и человеческой). Собор принял всех покаявшихся еретиков в сущем сане. После смерти Симпозия Д. занял кафедру Астурики. Дата кончины Д. неизвестна. В 447 г. епископом Астурики был уже свт. Турибий, из переписки к-рого с папой Римским св. Львом I Великим известно, что Д. в последние годы жизни твердо придерживался Православия и умер в мире с Церковью. В актах Бракарского Собора (561) Д. упоминается как епископ «святой памяти» (sanctae memoriae). С нач. IX в. Д. почитался в Асторге как святой. Ист.: Consilium Toletanum I// Mansi. T. 3. Col. 1004-1007; Innocentius I, papa. Epistulae. Ep. 3: De dissensione corruptaque disciplina Ecclesiarum Hispaniae. Cap. I//PL. 20. Col. 487; Leo I Magnus. Ep. 15: Ad Turibium Asturicensem episcopum//PL. 54. Col. 677-695; Augustinus Hipponensis. Contra mendacium ad Consentium//PL. 40. Col. 517-547. Лит.: CPL, N 797; Lezius F. Die «Libra» des Priszillianisten Diktinius von Astorga//Abhandlungen Alexander von Oettingen zum Siebenzigsten Geburstaggewidmet von Freunden und Schülem. Münch., 1898. S. 113-124; Chadwick H. Priscillian of Avila. Oxf., 1976; Sotomayor M. La Iglesia en la España romana//Historia de la Iglesia en España/Dir. R. G. Villoslada. Madrid, 1979. Vol. 1. P. 246-251, 261-270; Molas C. -M. Dictinius//DHGE. Vol. 14. Col. 394-395; Vilella M. J. La correspondencia entre los obispos hispanos y el papado durante el siglo V//SEAug. 1994. Vol. 46. P. 457-480; idem. Priscilianismo galaico y politica antipriscilianista durante el siglo V//Antiquité Tardive. P., 1997. Vol. 5. P. 177-185. Д. В. Зайцев Ключевые слова: ГРИГОРИЙ († после 392), еп. Эльвирский, или Иллибеританский (а также Бетикийский, Гранадский, Испанский), лат. богослов и экзегет, свт. (пам. зап. 24 апр.) |
| Начало почитания Е. в Испании привело к ревизии списка Толедских архиепископов. Франц. кор. Карл IX (1560-1574) подарил испан. кор. Филиппу II хранившиеся в Сен-Дени мощи Е., за исключением руки, к-рая осталась в мон-ре. Филипп II с благоговением принял святыню и хранил ее до передачи кафедральному собору в Толедо 18 нояб. 1565 г. В наст. время мощи Е. находятся в ризнице собора в серебряной раке, изготовленной в 1569 г. Имя Е. отсутствует в древних лат. Мартирологах и календарях. Вандальберт Прюмский ( Wandalberti Martyrologium//PL. 121. Col. 618) и Узуард ( Usuardi Martyrologium//PL. 124. Col. 695) упоминают под 15 нояб. мч. Евгения в Паризиях, не называя его епископом г. Толет. Возможно, основой для предания о Е. как о 1-м епископе Толедском послужил гимн в честь св. Дионисия Ареопагита (PL. 106. Col. 17), использованный Гилдуином при написании Жития святого. Гимн приписывался некоему Евгению Толетскому. Составитель Жития Е. отождествил автора гимна с мучеником, чьи мощи хранились в мест. Диогиль. В Испании почитание Е. нередко смешивалось с почитанием свт. Евгения III , архиеп. Толетского († 657). Ист.: BHL, N 2685-2692; ActaSS. Merov. Vol. 1. P. 214-225; Actes de S. Eugène, compagnon de S. Denys l " Aréopagite, évêque de Tolède, martyr à Deuil/Éd. V. Davin//Annales de philosophie chrétienne. P., 1864. Vol. 69. P. 245-267; Translatio S. Eugenii Bronium//AnBoll. 1884. Vol. 3. P. 29-54. Лит.: Dubois J. St. Eugène de Deuil: Sa personalité et son culte//RBen. 1960. Vol. 70. P. 83-100; Rivera Recio J. F. Estudio hagiográphico sobre S. Eugenio I de Toledo. Toledo, 1963; idem. Auténtica personalidad de San Eugenio I de Toledo//Anthologica annua. R., 1964. Vol. 12. P. 11-84; Misonne D. La légende liturgique de la translation de S. Eugène de Saint-Denis à Brogne//RBen. 1964. Vol. 74. P. 98-110; Gaiffier B., de. La légende de St. Eugène de Tolède, martyr à Deuil près de Paris//AnBoll. 1965. Vol. 83. P. 329-349; Van Doren R. Eugenio//BiblSS. Vol. 5. Col. 189-191; Gomez I. M. Eugène//DHGE. Т. 15. Col. 1363-1367; P é rez de Urbel J. San Eugenio de Toledo//XXVII Semana Española de Teología. Madrid, 1970. P. 195-214. |
| В др. регионах количество Л. также постепенно возрастало. Напр., свт. Григорий Великий пишет о Л., совершавшихся в дни памяти Иоанна Крестителя, ап. Петра и св. Аполлинария в Равенне ( Greg. Magn. Reg. epist. V 11). Канон 18 (17) Турского Собора 567 г. установил особые Л. для январских календ, 3-й канон Герундского (Жиронского) Собора 517 г. предписал совершать 2-ю Л. в нояб. (ср.: Isid. Hisp. De eccl. offic. 1. 40), а 1-й канон V Толедского Собора 636 г.- 3-дневные Л. в дек., 6-й канон XVII Толедского Собора 694 г. утвердил ежемесячное совершение Л. О процессиях см. также ст. Стациональное богослужение . После реформ II Ватиканского Собора Великая и Малая Л. не были отменены, но назначение времени проведения Л. и определение порядка их совершения перешли в ведение местных епископских конференций (motu proprio папы Павла VI от 14 февр. 1969; инструкция «Calendaria particularia» Конгрегации богослужения от 24 июня 1970). Хотя чинопоследования этих дней введены не во все литургические книги, многие приходы продолжают совершать Великую и Малую Л. регулярно в соответствии с тридентской традицией. Л. всем святым (litania omnium sanctorum). В узком смысле Л. принято называть молитвы, содержащие обширные списки имен святых, к которым обращаются с разными просьбами («ora pro nobis»). Классическая (тридентская) форма Л. начинается с 3-кратного «Kyrie», обращения к Лицам Пресв. Троицы (с рефреном «Miserere nobis»), к святым по ликам, начиная с Пресв. Девы (с рефреном «Ora pro nobis»), прошения об избавлении от различных бед (с рефреном «Libera nos Domine»), интерцессии о церковной иерархии, правителях, народе (с рефреном «Te rogamus audi nos»), 3-кратного «Agnus Dei» (с рефренами «Parce nobis Domine», «Exaudi nos Domine», «Miserere nobis»), 3-кратного «Christe audi nos» и заключительного «Kyrie». Однако на практике формуляр Л. всегда изменялся и зависел от целей ее совершения; списки имен святых отражали конкретную локальную традицию. Тексты Л. святым традиционно помещали в приложениях к Псалтири, в молитвенниках Libelli precum, Сакраментариях, позже в Процессионалах, Кириалах и т. д. Валафрид Страбон считал, что первые Л. всем святым составил блж. Иероним Стридонский ( Walafrid. Strabo. De exordiis. 29). Однако исследования показали, что образцом для составления первых лат. Л. послужили греч. ектении, чему есть документальные подтверждения. В приложении к Псалтири кор. Этельстана, которая происходит из Сев.-Вост. Франции (Brit. Lib. Cotton. Galba A. XVIII, кон. IX в.), сохранились греч. ектения и Sanctus, запись к-рых датируется 30-ми гг. X в. (ученые полагают, что эти тексты были собраны придворным ученым бретонского происхождения Израилем Грамматиком для приватного употребления). При этом греч. протограф был явно древнее, поскольку его лат. перевод сохранился в рукописи Brit. Lib. Royal. 2 A. XX, датируемой VIII в. Вероятнее всего, он был принесен в Зап. Европу из Сиро-Палестинского региона св. Теодором из Тарса, архиеп. Кентерберийским (668-690). |
| Эти два постановления касаются сферы имущественных отношений церкви Толедского королевства, которые были еще недостаточно регламентированы. Эти нормы создавались равным образом под влиянием классического римского права и постановлений вселенских соборов. 1.4. Каноны, касающиеся монастырей Участники собора приняли два постановления относительно монастырей. Что представлял собой монастырь? С его описания Исидор Севильский начал свой устав. Обитель монахов должна выглядеть неприступной: она окружена стеной, ворота в которой всего одни. Есть еще черный ход, он ведет в монастырский огород. 885 Кельи братьев расположены невдалеке от базилики, на расстоянии от них находится больница. 886 Кроме того, на территории монастыря расположена трапезная и рядом кладовая со съестными припасами. 887 В тексте постановления Севильского собора для обозначения монахов используется слово coenobitae (дословно – «киновиты»). Оно происходит от греческого κοινς, т.е. общий, и βος, жизнь, и именно так его понимает и Исидор Севильский . Далее он раскрывает это определение: образ жизни монахов- киновитов напоминает ему образ жизни первых христианских общин. Перед принятием пострига будущий монах должен был раздать или продать свое имущество и в будущем отказаться от собственности. 888 В начале VII в. число подобных обителей на территории Пиренейского полуострова росло. Однако возрастающее влияние монастырей приводило к конфликту внутри епархии. Десятым каноном участники собора в Севилье запретили епископам разрушать монастыри, как древние, так и основанные недавно. 889 Этот канон иллюстрирует противостояние епископа и монастыря. Действительно, епископ являлся главой своей епархии: он совершал важнейшие таинства, ему были подсудны клирики (им же и рукоположенные), в некоторых случаях он судил и мирян. 890 Напротив, жизнь монастыря целиком находилась в руках аббата, что и вызывало недовольство епископов. Как можно судить, однажды дело дошло до открытого противостояния, в результате чего кто-то из епископов велел разрушить монастырь (неизвестно, какой именно). В назидание остальным собор под председательством Исидора предписал, чтобы обитель была восстановлена силами и средствами всех без исключения епископов. 891 Сверх того, каждый, кто в будущем покусится на монастырь, будет предан анафеме. 892 Позже, в 633 г., отцы IV Толедского собора ограничат вмешательство епископа в жизнь монастыря. 893 |
| Епископская кафедра Кордубы входила в состав Гиспальской церковной пров., охватывавшей диоцезы на территории пров. Бетика. Мн. епископы Кордубы или их представители присутствовали на провинциальных и общеиспан. церковных Соборах (см. Толедские Соборы ). Так, еп. Агапий I принял участие в заседаниях III Толедского Собора (589) и I Гиспальского Собора (590); на Толедском Соборе 597 г. присутствовал еп. Элевтерий. В 1-й четв. VII в. кафедру занимал еп. Агапий II, о к-ром сообщается в 7-м каноне II Гиспальского Собора (619) (на этом Соборе присутствовал его преемник еп. Гонорий). До возведения на епископскую кафедру Агапий II был военачальником и не занимал церковных должностей. Участники Собора осудили его практику делегировать пресвитерам полномочия освящать церкви и алтари, отменили его решение по делу пресв. Фрагитана, к-рого епископ лишил сана, а также создали комиссию для решения конфликта между кафедрами Астиги (ныне Эсиха) и Кордубы по поводу принадлежности некой базилики. При Агапии II состоялось обретение мощей мч. Зоила, после чего базилику в честь мученика расширили и устроили при ней муж. мон-рь (Pasionario Hispánico: Siglos VII-XI/Ed. Á. Fábrega Grau. Madrid; Barcelona, 1955. T. 2. P. 379-381). Кордубский еп. Леодефред, состоявший в переписке с Исидором Севильским, присутствовал на IV (633) и VI (638) Толедских Соборах; на VII Толедском Соборе (646) его представлял архипресв. Валентиниан. На VIII Толедском Соборе (653) присутствовал еп. Фосфор, на XIII (683) и XV (688) Соборах - еп. Муммул, на XVI Соборе (693) - еп. Закхей. Об истории Кордубской кафедры в 1-й пол. VIII в. информации нет, что объясняется радикальными изменениями в положении города и епископской кафедры после мусульм. завоевания (711). Колонный портик дворца Мадинат аз-Захра близ Кордовы. X в. Колонный портик дворца Мадинат аз-Захра близ Кордовы. X в. Мусульм. войско под командованием Мугиса ар-Руми вошло в Кордубу (араб. Куртуба) после краткой осады, когда был заключен договор о сдаче города. |
| Свидетельство рукописной традиции так ясно свидетельствует против предположения, будто III Толедский собор вносил вставку в Символ веры, что в последнем по времени официальном заявлении Римской церкви по вопросу об исхождении Святого Духа признается, что « Толедские соборы в Испании (589–693 гг.)…, вероятно, не вносили Filioque в Никео-Константинопольский Символ веры; однако оно определенно появляется там в конце VIII века, о чем свидетельствуют акты Аквилейско-Фриульского собора (796 г.) и Аахенского собора (809 г.) » 15 . Можно с определенной уверенностью утверждать, что локально на территории Испании учение об исхождении Святого Духа и от Сына было внесено в Символ веры в 681 г., на XII Толедском соборе 16 , однако, как мы видим, официальные документы римской Церкви выражают сомнение и в этом факте. Следует отметить, что XII Толедский собор состоялся параллельно VI Вселенскому Собору и потому тот никак не мог бы дать оценку его решениям. Впрочем, испанские епископы не посылали своих решений Востоку для ознакомления, так что, по всей вероятности, среди участников VII Вселенского Собора — единственного, который мог быть знаком с постановлениями собора, проходившего в 681 г. в Толедо, — не было практически никого, кто бы слышал о них. Итак, прибавка к Символу достоверно присутствует на Западе не с VI века, а с конца века VII (причем локально в Испании), а закрепляется и получает силу закона она только у франков к концу VIII столетия; таким образом, мы можем быть доподлинно уверены в ее распространенности и известности только в период, следующий после Шестого и Седьмого Вселенских Соборов, о которых говорит Соловьев. До этого момента Filioque присутствует как учение, но не как член Символа веры. В. Двенадцатый Толедский собор (как и Третий, и все те, которые состоялись между Третьим и Двенадцатым) был, по сути, собранием с крайне сомнительным каноническим статусом, поскольку не принимал V Вселенский Собор, состоявшийся в 553 г. (почти за полтора столетия до него), и не упоминал его в числе Вселенских 17 . |
|
|
