| игумения Таисия (Солопова) Содержание Дорогие минуты Бывают чудные минуты, Отрады полные святой, Когда небесной лиры звуки Как бы беседуют с душой. Бывает сердца упоенье Струей небеснаго вина; В благоговейном умиленьи Душа стремится в небеса. Тогда смолкает вся тревога И, словно в сладкой дремоте, Мысль созерцает в небе Бога И внемлет горней красоте. Тогда все тленное, земное Так чуждо, тягостно для нас; И сердце чувствует иное Блаженство там, на небесах! О, как минуты те бесценны В юдоли плача и скорбей! Они нам дороги, священны, Они — отрада наших дней! В полночный час (на берегу реки, в келье на балконе) На берегу реки широкой, Среди безмолвной тишины, Сижу я в келье одинокой В полночи тихие часы. Еще не брезжится рассветом Передо мною небосклон, — Ночным, таинственным приветом Дарит природа; всюду сон, И тишину ту нарушает Лишь тихий плеск ленивых волн, Когда веслом их рассекает Рыбак, влача свой утлый челн. Мой взор куда-то в даль стремится, Она покрыта мглой ночной; И сердце просится молиться, Легко ему в тиши святой! О, как далека вся тревога, Мне словно чуждым стал весь мip Я созерцаю в небе Бога, Я ощущаю в сердце мир! Мой крест Люблю тебя, мой крест, — ты символ искупленья, Хвалюсь тобой в скорбях, ты в них отрада мне; Хвалюсь тобой, мой крест, в тебе мое спасенье, И в мой последний час мне помощь на кресте! Сознательно несу тебя свободной волей, О, крест мой дорогой, люблю тебя душой! В тебе хвалюся я моею скромной долей И грустно было бы расстаться мне с тобой! Не нужно счастья мне здесь, счастия земного, Там счастие мое с тобою в небесах; Когда достигну я отечества родного, Ты предваришь меня и там на облаках! «Аще кто жаждет, да придет ко Мне и пиет...» «Кто жаждет, пусть ко Мне приидет, И от воды Моей пиет!» - Сказал Господь, — «Он свет увидит И сладость в сердце обретет». Я жажду, Господи, я жажду! Напой меня Твоей водой, «Да не ктому во веки вжажду»! Напившись той воды живой! Я немощствую, я страдаю От жажды, глада добрых дел; В трудах, в скорбях изнемогаю, Влача свой нищенский удел! Чтоб не ходить мне за водою «К колодцам ветхим и гнилым», Напой меня Твоей водою И Твоим Духом Всесвятым! Информация о первоисточнике При использовании материалов библиотеки ссылка на источник обязательна. При публикации материалов в сети интернет обязательна гиперссылка: " Православная энциклопедия «Азбука веры». " (http://azbyka.ru/). Преобразование в форматы epub, mobi, fb2 " Православие и мир. Электронная библиотека " (lib.pravmir.ru). |
| Библиография Августин. Исповедь/пер. с лат. М. Сергеенко. М.: Гендальф, 1992. Августин. О Граде Божием//Блаженный Августин. Творения. Т. 3, 4. СПб.: Алетейя; Киев: УЦИММПресс, 1998. Августин. Энхиридион Лаврентию о вере, надежде и любви//Там же. Т. 2. Адамс Дуглас. Автостопом по галактике/пер. с англ. М.: АСТ, 2009. Аквинский Фома. О правлении государей//Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе VI–XVII bb. Л.: Наука, 1990. Аквинский Фома. Сумма против язычников. Книга первая/пер. Т. Ю. Бородай. М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2004. Аквинский Фома. Сумма теологии/пер. с лат. А. Апполонова, Н. Лобковица. М.: Либроком, Signum Veritatis, Издатель Савин С. А., 2006, 2007, 2008, 2012. Акерлоф Джордж А. Дж. Spiritus Animalis, или Как человеческая психология управляет экономикой и почему это важно для мирового капитализма/Акерлоф Джордж А., Шиллер Роберт; пер. Д. Прияткина. М.: Юнайтед Пресс, 2010. Аргайл Майкл. Психология счастья/пер. с англ. М.: Прогресс, 1990. Аристотель. Евдемова этика/пер. с древнегреч. Т. В. Васильевой, Т. А. Миллер, М. А. Солоповой//Аристотель. Евдемова этика: в 8 кн. М.: ИФ РАН, 2005. Аристотель. Метафизика/пер. с древнегреч.//Аристотель. Сочинения: в 4 т. Т. 1. М.: Мысль, 1976. Аристотель. Никомахова этика/пер. с древнегреч. Н. В. Брагинской//Там же. Т. 4. М.: Мысль, 1984. Аристотель. О душе/пер. с древнегреч.//Там же. Т. 1. М.: Мысль, 1976. Аристотель. Политика/пер. с древнегреч. С. А. Жебелева//Там же. Т. 4. М.: Мысль, 1984. Аристотель. Экономика/пер. с древнегреч. Г. А. Тароняна//Вестник древней истории. 1969. 3. Аристофан. Женщины в народном собрании/пер. с древнегреч.//Аристофан. Комедии: в 2 т. Т. 2. М.: Искусство, 1983. Бауман Зигмунт. Актуальность холокоста/пер. С. Кастальского, М. Рудакова. М.: Европа, 2010. Беккер Гэри Стэнли. Человеческое поведение. Экономический подход/пер. с англ. М.: Издво ГУ ВШЭ, 2003. Беккет Сэмюэль. В ожидании Годо/пер. с фр. О. Тархановой. М.: Текст, 2015. Белл Дэниел. Культурные противоречия капитализма/пер. А.К. Оганесяна//Этическая мысль: Науч.публицист. чтения. М.: Политиздат, 1990. |
| Упоминание о Череменицком Иоанно-Богословском монастыре напомнило мне об одном из его настоятелей игумене Антонии (Бочкове) (1803–1872), который много странствовал по лицу земли и оставил, опубликованные уже после его кончины, заметки-воспоминания «Русские поклонники в Иерусалиме». С благочестивым духовным настроем и теплотою сердечною написаны они. И жаль, что пока не переизданы. Ведь и в наше время они бы могли принести немалую духовную пользу читателям-паломникам, преодолевающим большие и малые расстояния ради православных святынь, храмов и монастырей, созидаемых на земле во образ Горнего Иерусалима. Размышляя о тысячелетней традиции русского богомолья, невольно задумываюсь о значении нашего Крестного хода. И понимаю, что это паломничество совершается не столько ради личного подвига, сколько носит поминальный характер в память обо всех, кто остался на дне Рыбинского водохранилища, начиная с игумении Таисии (Солоповой) с сестрами, и заканчивая безымянными узниками Волголага, захороненными в арестантских братских могилах в 30–40е годы XX века. И сердце притягивается к болевому нерву русской истории, нашей отечественной трагедии: Богоотступничество, разорение Русского Царства, красный террор, геноцид русского народа… В этой системе координат, соединенных с молитвенным трудом души, нам предстоит прожить несколько дней. Знакомство с маршрутом Дорожные хлопоты возвращают в реальность. Начинается знакомство с предстоящим маршрутом, который меня обрадовал несказанно, особенно предполагающимся заездом в город Углич: посещение этого древнего города – мое многолетнее желание. С этого момента стало ясно, что это паломничество будет для меня особо значимым. Чем и почему, я еще не могла объяснить, но уже внутри появились те собранность и внимание, которые возникают обычно во время поиска исторических материалов, когда нежданно-негаданно выходишь на интересные источники. Из «Спутника паломников», появившихся у нас в руках по ходу движения, и устных комментариев отца Геннадия к написанному в них, узнаем, что длинна нашего пути составляет около тысячи километров. |
| См.: Немезий Эмесский. О природе человека. М., 2011. С. 135. Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 116. См.: Владимирский Ф.С. Антропология и космология Немезия, еп. Емесского, в их отношении к древней философии и патристической литературе. Житомир, 1912. С. 52. Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 120. См.: Там же. С. 120–121. См.: Sharples R.W., Eijk P.J. van der. Introduction//Nemesius. On the nature of Man. Liverpool, 2008. P. 188. Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 122–123. См.: Там же. С. 123. См.: Telfer W. Cyril of Jerusalem and Nemesius of Emesa, ed. by William Telfer. Philadelphia, 1955. P. 407. См.: Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 123. См.: Беневич Г.И. Краткая история «промысла» от Платона до Максима Исповедника. СПб., 2013. С. 139. См.: Владимирский Ф.С. Указ. соч. С. 54. Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 124. См.: Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 118–119. См.: Там же. С. 135–139. См.: Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 140. Там же. С. 141–143. См.: Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 138–139. См.: Там же. С. 149–150. См.: Солопова М.С. Немезий Эмесский//Античная философия: Энциклопедический словарь. М., 2008. С. 503. Немезий Эмесский. Указ. соч. С. 140. Там же. См.: Беневич Г.И. Указ. соч. С. 144. См.: Соловьёв Н.А., Посадский С.В. Панентеистическая метафизика и квантовая парадигма. СПб., 2014. С. 41. Цит. по: Соловьёв Н.А., Посадский С.В. Указ. соч. С. 42. См.: Ан С.А., Пасечник В.В. Панентеизм как парадигма русской религиозной философии//Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия «Философия. Социология. Право». 2012. 20 (139). С. 176–181. См., напр.: Meixner U. Orthodox Panentheism: Sergius Bulgakov’s Sophiology//Panentheism and Panpsychism. Philosophy of Religion meets Philosophy of Mind. Leiden. 2020. pp. 205–229. См.: Мефодий (Зинковский С.А.), иером., Кирилл (Зинковский Е.А.), иером. Богословское понимание единства прот. Сергием Булгаковым в свете богословия личности//Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2022. Т. 23. 1. С. 117–140. |
| I Родители мои происходили из древних дворянских фамилий: отец — потомственный дворянин, помещик Новгородской губернии, Боровичского уезда, В. В. Солопов, а мать, москвичка, из рода Пушкиных. Родителей своих она или не помнила, или же, что вернее было бы предположить, намеренно их не вспоминала и на случайные мои о них вопросы, вызывавшие всегда в ней чувство грусти, уклонялась отвечать. Еще малюткой осталась она на руках старца — дедушки Осипа Алек. В., которого и называла отцом, да и действительно он заменял для нее самого нежного и заботливого отца. Он был человек вдовый, одинокий и уже преклонных лет, но, несмотря на то, всецело отдался заботам о ней, которые разделяла с ним и незабвенная ее няня, также уже немолодая женщина. Когда ей наступил восьмой год от роду, дедушка поместил ее в пансион (в то время лучший в Москве) г-жи Дельсаль на полное содержание, куда переселилась и няня ее, для отдельного ухода за его любимицей, что, вероятно, в то время было принято в пансионах, или же допускалось в виде исключения. В 1834 году на 14-ом году от рождения мать моя окончила свое воспитание в пансионе (получила аттестат, хранящийся у меня и по сейчас) и вместе с няней вернулась под мирный и гостеприимный покров дедушки. Но недолго суждено было отдохнуть и понежиться бедняжке-сиротке под этим кровом. От колыбели до могилы не улыбнулось ей счастье никогда. Дедушка был человек мнительный, каждая малейшая болезнь, по мнению его, угрожала ему смертью, а сиротке его — совершенным одиночеством, и он стал спешить устроить ее судьбу — выдать замуж. Между тем, в Москве ему почему-то не хотелось ее пристроить, и он переселился с ней и со всем своим имуществом в Петербург. Вот слова самой матери моей о ее судьбе. " Едва минуло мне пятнадцать лет, я помню, что еще любила играть в куклы, а мне стали все твердить о женихах и о свадьбе. Конечно, о том, нравится ли мне кто-нибудь или нет, меня не спрашивали, да и сама я не понимала этого, да и вовсе не понимала условий супружеской жизни. Я воображала в лице мужа второго отца и покровителя, что внушал мне и дедушка, щедро наградивший меня приданым и деньгами. А главное, драгоценнейшее мое приданое — это моя неразлучная, бесценная няня, мой единственный друг и свидетель всего. |
| Видимо, автора фильма личность матушки Таисии по-настоящему не захватила, и поэтому остаётся придумывать какую-то «феминистическую игумению», которая нужна, чтобы автору «самовыразиться». В итоге фильм производит слабое художественное впечатление. Так и хочется определить его любимым словом автора – «несусветное кино»! Фильм сам себя разоблачает в приведённых многочисленных ляпах. Что нового может узнать зритель из этого фильма о матушке Таисии? Данный фильм всего лишь повторяет уже известные исторические факты об игумении Таисии, при этом претендуя на какие-то «неожиданные открытия». Поверхностно пересказанные отдельные эпизоды биографии из «Записок» Таисии и выдуманный миф о спасении фресок Дионисия (которого на самом деле не было), – вот и весь фильм. Так что лучше уж просто почитать «Записки» игумении Таисии – они намного больше расскажут о ней. Какой итоговый вывод хотелось бы сделать? Я предпринял столь подробный анализ фильма, чтобы высказать одну, может быть, новую и неожиданную мысль. В 1990-е годы у нас был огромный издательский вал православной литературы, среди которого было много мутных псевдоправославных поделок. Это привело при патриархе Кирилле к введению практики рекомендационного грифа Издательского совета Русской Православной Церкви на печатных изданиях, который позволяет отделить православную книгу от псевдоправославной. И эта практика себя оправдала и стала привычной нормой. Но если на книгах есть подобный гриф, тогда почему же его нет на фильмах, претендующих на статус православных? Эта проблема стала для меня особенно очевидной после такого фильма, какой снял Валерий Татаров. Думаю, что подобная экспертная оценка остро необходима для современной православной документалистики. Уверен, что эта мера могла бы навести порядок в православном кинематографе, существенно повысить его качество и отделить «несусветное» кино от подлинно духовных фильмов. Владимир Владимирович Солопов , потомок игумении Таисии (Солоповой), представитель Международного Славянского форума искусств «Золотой Витязь» в СЗФО |
| Где жезл святительства Господь тебе вручил! Почто ж оставил нас ты, наш родной Святитель, И в области иной благоволил почить!? О, нет! ты всюду наш, наш присный покровитель, Ты духом с нами весь, и вечно будешь жить! И я, Святитель наш, к тебе днесь прибегаю Повергнуть пред тобой души моей недуг; Владыка мой святый! тебя я умоляю – Ты вразуми меня, скажи мне правый путь! Как ты, владыка наш, я мipa не познала, От юности взялась за иноческий крест, И вот его несу; но не под силу стало, С тех пор, как мне вручен начальства тяжкий жезл. Изведал ты и сам – сколь тяжек сан начальства! Под бременем его ты часто воздыхал! А что же делать нам средь времени коварства, Ведь меркнет дух любви, едва лишь виден стал! И суетностью дел душа моя томится; Хотелось бы вздохнуть свободней в тишине, Хотелось бы от всех, от всех сует укрыться, И Богу одному служить наедине!... Но не дерзаю я последовать хотенью И воле лишь своей; о, нет,– не попусти! Владыка мой, отец! скажи мне путь к спасенью, И верною стезей до неба доведи!» «Зачем колеблешься напрасным ты сомненьем? Тебе ли, бедная, путь жизни выбирать?! Тебе указан путь,– иди же им с терпеньем, Иди, пока дойдешь! Не озирайся вспять! «Да любите друг друга, – вот заповедь Моя», – Ученикам вещал Спаситель пред страданьем, – «Да любите друг друга, как возлюбил вас Я, И примете за то вы в небе воздаянье!» Вот путь, путь верный твой; вот заповедь спасенья. Ее храни душой, исполненной смиренья; Всех милуй, всех прощай, как братьев. Всех люби. И ближних тяготы с терпением неси!»... Вот сердцу моему какое завещанье Изрек святитель наш, и путь мне указал. Не мудрствуй же, душа! и отчее преданье Храни, как жизни свет, как веры идеал!... На Саровские торжества Неверующим Шумят ветии самозванных И лжеученых мудрецов, Смущают души православных, Умы волнуют простецов. Твердят: «Не верим в искупленье, Ни в чудеса, ни во святых, И их иконам поклоненье Считаем вымыслом простым». Вы жалки, бедные невежды, Слепцов водящие слепцы. Ужель сомкнулись ваши вежды, |
| – Как решалась проблема с подбором «дефицитных» кадров для кафедры? – Специалистов по древним языкам, получившим приличное образование в области классической филологии, очень немного, поскольку в России после революции только две кафедры в Москве и Ленинграде выпускали филологов-классиков. Именно на выпускников кафедры классической филологии Московского университета легла главная нагрузка в преподавании греческого и латыни в Свято-Тихоновском институте, где еще до образования кафедры и отделения ДЯ и ДХП работали филологи-классики Андрей Викторович Вдовиченко, Лидия Павловна Горбунова, Наталья Алексеевна Кулькова, Екатерина Павловна Ореханова, Наталья Андреевна Старостина. Некоторое время на кафедре работал иерей Михаил Асмус. Последние несколько лет курсы латинского языка и авторов ведет почтеннейший Николай Алексеевич Федоров. Латинских авторов и курсы по истории языка для наших студентов читают нынешний заведующий кафедрой классической филологии Алексей Иванович Солопов и доцент кафедры Ольга Михайловна Савельева; новогреческим языком занимается Татьяна Игоревна Самойленко. Но сейчас на кафедре работают уже и наши выпускники. При этом очень важно, что кафедра также связана с ученым советом МГУ по классической, византийской и новогреческой филологии: два сотрудника кафедры защитили здесь кандидатские диссертации, сейчас к защите в этом совете подготовили свои работы еще две наши аспирантки. – Министерство образования каким-то образом изучает опыт современных гимназий? – У меня пока нет сведений о самом элементарном интересе Министерства к этому опыту. Между тем наша гимназия существует 17 лет, дает хорошие результаты и накопила достаточный опыт, которым мы делимся со всеми интересующимися школами и педагогами, в том числе из других городов, в частности, мы сотрудничаем и с коллегами из Нижнего Новгорода, бывали и в тамошних школах, и в духовной семинарии. Ваш покорный слуга выступал на открытии славяно-греко-латинского кабинета, с которым мы также сотрудничаем. По изданным греко-латинским кабинетом учебникам, словарям, пособиям, фундаментальным переводным трудам по истории философии, педагогики, литературы занимаются по всей России. К сожалению, – преимущественно в высших учебных заведениях, а не в классических гимназиях, для которых предназначена немалая часть наших изданий. |
| Каково же было их удивление, когда Родимая, уже слезавшая с печи, повторяла все те же слова! Усевшись на лавку, она громко расхохоталась, продолжая: «ан не поеду, не поеду, сама уйду»... Вдруг растворилась дверь, и вошел (нанятый) крестьянин; не долго думая, Родимая подошла к нему и, прежде чем успел он что-либо сказать, обратилась к нему со словами: «прыток ты, парень, – да невпопад; сани готовы, лошадь впречь не долго, а кучер-то не готов еще, не исправен; поди-ка, парень, прежде исправься, а там и повезешь меня». Он хотел что-то произнести в свое оправдание, но она продолжала: «ладно, не мели более», а затем, подошед к нему, шепнула что-то на ухо, после чего он совсем растерялся, упал ей в ноги и молча удалился. Почти вслед за ним и Родимая, забрав свои палки и черепки, вышла, низко поклонившись хозяину, все еще сидевшему в каком-то оцепенении от недоумения о всем происшедшем, сказав ему: «спасибо тебе, Никитушка, за хлеб – за соль, прости Христа ради, что гораздо уж надоскучила». Между тем вернулась и хозяйка, но уже после ухода Родимой, и застала всех в какой-то грусти, словно растерянных. Так как они и сами ничего не понимали, то и могли передать ей лишь слова Родимой, затем разговор ее с парнем и быстрый ее уход от них. Как ни страшилась выговора от своего мужа хозяйка, а не могла утаить от него всего случившегося, в чем она горько раскаивалась и со слезами, просила прощения. Они разослали по всем направлениям искать Родимую, чтобы упросить ее вернуться к ним, но нигде не могли найти ее. Немало смущались о сем все Беляевы и не могли успокоиться, особенно хозяин с хозяйкой, которая считала себя погрешившей против Бога, оскорбив Его избранницу, и боялись они, чтобы не наказал их за это Господь. Всем своим односельчанам рассказывали они «свой грех», как они выражались. Не молчал сам о себе и парень Сергей, нанятый обманом увезти Родимую: он, не скрывая, признавался, что она обличила его в его тайном грехе, от которого он положил твердое намерение исправиться. Впрочем, незлобивая Евдокия не замедлила снова посетить своих Спасских друзей. |
| О. Василий пробовал было возражать: «что ж, что черен? за то не пьяница, человек хороший». – «Не пьяница, так пьявица», отвечала она: «впрочем, мне-то все равно, как хочешь, твоя дочь; – я почему знаю?» Как ни хотелось о. Василию выдать дочь за этого «подходящего» человека, тем более что тот поступал и на хорошее место, но все же побоялся сделать это, и свадьба не состоялась. Казалось бы, странно священнику слушать каких-нибудь бредней юродивой полудурьи-крестьянки, как тогда многие и говорили; но бредни эти не замедлили оправдаться. Подруга дочери о. Василия, сделавшаяся вместо нее женой молодого священника, неоднократно говаривала ей: «какая ты счастливая, что Господь отнес тебя от этого брака». Все семейство о. Василия имело большую веру и расположение к Родимой; если сама она долго не приходила к ним, они посылали за ней лошадь и просили посетить. Родимая, однако, как уже и сказано, не переставала юродствовать, пребывая верною своему подвигу до конца своей жизни. Этим отчасти она прикрывала свою прозорливость и, делая кому-либо предостережение или обличения, делала это иносказательно и незаметно, даже так, что ее, бывало, и побьют, и выгонят. Так однажды, пребывая у этого о. Василия в селе Любце и пользуясь тем, что все, будучи заняты своими делами, не обращали на нее внимания, она стала вдруг все выносить из комнат и складывать под березу в их огороде. В это время о. Василий, отлучавшийся куда-то, входил на крыльцо и, увидев Родимую, выносящую вещи из дома, сказал ей: «что ты это делаешь? куда и зачем уносишь из дома?» – «А туда, куда и сам понесешь», отвечала она. Он, разумеется, остановил ее работу и младшей дочери своей, которая сидела, углубившись в шитье себе платья, и не замечала, как Родимая стала из других комнат выносить вещи и мебель, велел обратно принести их. Пока дочь исполняла это приказание, оставив свое шитье на месте, где сидела, Родимая вдруг схватила его и, не говоря ни слова, бросила все в топившуюся печь. Оскорбленные таким поступком, и дочь и отец стали бранить Родимую и грозили выгнать ее. |
|
|
