| Комнаты корпусов-общежитий даже в ротных списках именовались не по-тюремному камерами, а по-монастырски – кельями. Оставшиеся на острове соловецкие монахи были зачислены инструкторами в каторжанские рыболовные артели, на кирпичный завод, на вязку плотов и считались на службе ОГПУ, получая зарплату и паек. В таком же странном сочетании сплетались тонкие, цветистые шелка прошлого с грубым, жестким суровьем новых веяний в душе военкома Соловецкого Особого полка Петра Сухова. Еще недавно был он бравым, боевым вахмистром одного из строгих и блестящих кавалерийских полков, состоял на сверхсрочной службе, знал твердо и непоколебимо, верил сам и другим внедрял веру в то, что «Русское знамя есть священная хоругвь»… Но сменилось знамя. Помимо его, вахмистра Сухова, воли вместо «Спаси, Господи, люди Твоя»… запели «Вставай, проклятьем заклейменный», вместо царственных величавых орлов нацепили пятиконечные звезды. Лик Спасителя был сорван с древка пробитого бородинскими пулями штандарта, и на том же древке повисла красная тряпица, наскоро сметанная из гусарских штанов штабного писаря. На том же древке… Значит, так надо, и вахмистр Сухов стал служить пришедшим на смену знаменам так же верно и честно, как служил ушедшему. Так же твердо и неуклонно. Когда кончилась война с немцами, вахмистр Сухов пригнал на двор военного комиссариата небольшой табунчик отощавших, запаршивевших от чесотки коней, свалил там же в кучу нерастасканные седла, поставил пустой денежный ящик и древко с красной тряпкой, – всё, что осталось от трехсотлетней истории славного, боевого и блестящего полка. – Получите под расписку, товарищ начальник, а мне позвольте назначение на предмет дальнейшей службы, потому славный …ский гусарский его бывшего Высочества полк приказал долго жить. Получив назначение на новый фронт, Сухов, так же, как и прежде, не раздумывая, но выполняя приказ, пошел против нового врага. Были немцы, стали буржуи, кадеты. Это не его, Сухова, дело, кто враг, а вверенный ему эскадрон, теперь уже полк, в полном порядке – и задания выполнены. |
| Но лишь тогда, когда солнце разогнало стену прибрежного тумана, увидели возвращавшуюся лодку и в ней не четырех, а девять человек. И тогда все, кто был на пристани, – монахи, каторжники, охранники, – все без различия, крестясь, опустились на колени. – Истинное чудо! Спас Господь! – Спас Господь! – сказал и владыка Иларион, вытаскивая из карбаса окончательно обессилевшего Сухова. Пасха в том году была поздняя, в мае, когда нежаркое северное солнце уже подолгу висело на сером, бледном небе. Весна наступила, и я, состоявший тогда по своей каторжной должности в распоряжении военкома особого Соловецкого полка Сухова, однажды, когда тихо и сладостно-пахуче распускались почки на худосочных соловецких березках, шел с ним мимо того распятия, в которое он выпустил оба заряда. Капли весенних дождей и таявшего снега скоплялись в ранах-углублениях от картечи и стекали с них темными струйками. Грудь Распятого словно кровоточила. Вдруг, неожиданно для меня, Сухов сдернул буденовку, остановился и торопливо, размашисто перекрестился. Грудь Распятого словно кровоточила. Вдруг чекист сдернул буденовку, остановился и… перекрестился – Ты смотри… чтоб никому ни слова… А то в карцере сгною! День-то какой сегодня, знаешь? Суббота… Страстная… В наползавших белесых соловецких сумерках смутно бледнел лик распятого Христа, русского, сермяжного, в рабском виде и исходившего землю Свою и здесь, на ее полуночной окраине, расстрелянного поклонившимся Ему теперь убийцей… Мне показалось, что свет неземной улыбки скользнул по бледному лику Христа. – Спас Господь! – повторил я слова владыки Илариона, сказанные им на берегу. – Спас тогда и теперь!.. Еще бы я не вспомнил ее, эту единственную разрешенную на Соловках заутреню в ветхой кладбищенской церкви. Помню и то, чего не знает мой случайный собеседник. Я работал тогда уже не на плотах, а в театре, издательстве и музее. По этой последней работе и попал в самый клубок подготовки. Владыка Иларион добился от Эйхманса разрешения на службу для всех заключенных, а не только для церковников. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| В то время начальником железной дороги был генерал Журавлев, который пришел в восторг от «Ревизора», да и не удивительно, потому что ставил спектакль. Мирандов. Генерал Журавлев, отдав дань Бахусу, вдохновился представлением, подозвал к себе В. Сухова и сказал, что хочет, чтобы спектакль повторили в консульстве, и потребовал список участников спектакля, которым он хочет выплатить гонорар. Вова, конечно, не теряя времени, сделал огромный список участников, вписал туда всех «закулисных» работников сцены, а Журавлеву ничего не оставалось делать, как выписать обещанный гонорар. Для бедных студентов это был праздник– большая материальная помощь. Вскоре после бала студенты устроили вечеринку в нижнем зале, чтобы поблагодарить В. Сухова и всех участников и устроителей этого большого концерта-бала. Должна сознаться, что к тому времени у меня проснулся интерес к этому одержимому студенту Сухову, который буквально ходил по моим следам не будучи представленным, потому что я не хотела с ним знакомиться и на все его просьбы и приглашения, которые он передавал через своих друзей, я отвечала отказом. Везде я появлялась с Володей Корниловым и Володей Захаровым – и в кино, и на концертах, и на вечеринках, а тут вдруг я решила перестать мучить бедного студента и познакомиться с ним на этой вечеринке. Как сейчас помню, в холле ХПИ были две раздевалки. Здесь всегда было движение – одни приходили, другие уходили, сдавали свои шубы, приводили себя в порядок, чтоб зайти в аудиторию в достойном виде. Проверить швы на чулках – было всегда моим ритуалом. В. Сухов уже стоял где-то в холле и не сводил с меня глаз. Я это видела прекрасно, и продолжала его мучить. Но в один прекрасный день я намеренно громко, уже поправив стрелочки на чулках, сказала Вове Корнилову, что я принимаю его приглашение на эту вечеринку. Сама наблюдаю за Суховым и вижу, как он просиял. У него появилась надежда познакомиться со мной на этой вечеринке. Я довольна, предвкушаю встречу, приехала, как всегда, с двумя Владимирами. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Генпрокуратура хочет тестировать подростков на склонность к приему наркотиков 31 мая, 2019. Новостная служба Сейчас тестирование делается лишь с согласия родителей 31 мая. ПРАВМИР. Ввести обязательное тестирование подростков на предмет склонности к употреблению наркотиков предлагают в Генпрокуратуре. Речь идет о социально-педагогическом тестировании, пояснила представитель ведомства Елена Сухова. Только после него в выявленной группе риска можно проводить тестирование медицинское, сообщает Интерфакс. Сухова отметила, что сейчас социальное тестирование сейчас делается лишь с согласия родителей несовершеннолетних. По ее мнению, нужны изменения в федеральное законодательство для выявления детей со склонностью к приему наркотиков. По данным, которые привела представитель Генпрокуратуры, за три года в России зафиксировано свыше 2,5 тысячи отравлений детей психотропными и наркотическими веществами. При этом около 700 пострадавших не достигли 14 лет. Погибло более 50 детей, из них 21 — в этом году. По существующим правилам тестирование школьников на употребление запрещенных веществ проводится с 15 лет, с их согласия и с согласия родителей или иных законных представителей, если ребенок еще не достиг указанного возраста. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 24 мая, 2011 3 сентября, 2012 25 февраля, 2013 3 декабря, 2023 26 июня, 2022 24 января, 2022 27 сентября, 2021 22 сентября, 2021 16 августа, 2021 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. |
| На одной из секций, посвящённой русскому европеизму и христианскому просвещению, выступили представители богословского факультета Свято-Тихоновского университета. Доктор церковной истории, профессор кафедры общей и русской церковной истории и канонического права ПСТГУ Наталья Сухова рассказала о трудах российских духовных академий по переводу и изучению святоотеческого наследия в 1840-1910-х гг. Автор указала на вклад, сделанный академиями на протяжении этого периода не только в перевод и изучение святоотеческого наследия, но и в становление и развитие патрологии как науки и учебной дисциплины. «Особо отмечу, что в наши дни достижения дореволюционной русской патрологической науки недооцениваются, в то время как духовными академиями был переведен на русский язык и изданазначительный корпус святоотеческих творений, выработана система их перевода и издания, намечены перспективы дальнейшей переводческой деятельности, - подчеркнула Наталья Сухова. - Не менее значимы и исследовательские достижения русской духовной школы XIX - начала XX в.: некоторые из представленных в те годы работ, посвященных конкретным святым отцам и их наследию, не потеряли актуальности и сегодня». Доклад доктора философских наук, заведующего кафедрой философии религии и религиозных аспектов культуры ПСТГУ Константина Антонова назывался - «Идея университета у князя Сергея Николаевича Трубецкого ». Константин Антонов рассмотрел философские основания концепции университета, предложенной Трубецким в своих публицистических выступлениях конца XIX - начала XX века, а также его обоснование принципов университетской автономии и корпоративности. Обратив внимание на схожесть этих идей Трубецкого с предложенной Николаем Гротом концепцией философского журнала, автор связал их с намеченной Трубецким идеей " соборности сознания " , концепциями " цельного знания " и " всеединства " , разработанным Владимиром Соловьевым. По мнению доктора философских наук, необходимо " вписать " концепцию университета, представленную Сергеем Трубецким, в контекст европейских, прежде всего, немецких дискуссий по этому вопросу. |
| 6 . Промемория из Иркутской Провинциальной Канцелярии в Иркутский Архиерейский Приказ. Сего 1728 года Декабря 16 дня в присланной промемории из оного Архиерейского приказу в Иркутскую Провинциальную Канцелярию написано: в прошлом 727 году Сентября 25 дня требовано из архиерейского Приказу промемориею в Иркутском Магистрате об отводе по указу Его Императорского Величества Преосвященному Иннокентию, Епископу Иркутскому и Нерчинскому для приезду в город на постои двора бывшего Бургомистра Михайла Сухова, и оной магистрат ответствовал, что де того двора Его архиерейству отвесть не возможно, понеже де оной двор имеется по присланному охранному листу от графского сиятельства от всяких постоев, освобожден, и ни кого де ставить не повелено до его приезду из Китая; а ныне оной Граф Савва Владиславич уже путь свод из Иркутска возымел, а на оном бывшем дворе Михайла Сухова ныне постою ни кого нет, того для Преосвященный Иннокентий, Епископ Иркутский и Нерчинский приказал из своесго архиерейского приказу в Иркутскую Провинциальную Канцелярию об отводе Его архиерейству для приездов в город на постой вышеописанного двора приездов в город на постой вышеписанного двора послать промеморию, и чтоб Иркутская Провинциальная Канцелярия об отводе на постой для приезду в Иркутске Его Преосвященству показанного двора да благоволила учинить по указу Его Императорского Величества. И сего ж 728 году Декабря 16 дня по Его Императорского Величества указу, и по состоявшемуся приговору в Иркутской Провинциальной Канцелярии, за отбытием из Иркутска за Байкал море в Селенгинск для приему Государственного каравана Лейб-гвардии Капитан-поручика Иркутского Провинциального Воеводы Михаила Петровича Измайлова, велено для приезду в Иркутск Его Преосвященству показанной двор Иркуцкого сын Боярского Дмитрия Елезова Городничему Кашаеву очистить и о том для известия в Иркуцкой архиерейский Приказ послать промеморию. Иркутский архиерейский Приказ о вышеписанном да благоволит быть известен. Декабря 16 дня 1728 года. 1880. |
| – Не позволю! – вдруг взорвался чекист. – Без охраны и разрешения начальства в море не выпущу! – Начальство – вон оно, в шуге, а от охраны мы не отказываемся. Садись в баркас, товарищ Конев! Чекист как-то разом сжался, обмяк и молча отошел от берега. – Готово? – Баркас на воде, владыка! – С Богом! Владыка Иларион стал у рулевого правила, и лодка, медленно пробиваясь сквозь заторы, отошла от берега. Спустились сумерки. Их сменила студеная, ветреная соловецкая ночь, но никто не ушел с пристани. Забегали в тепло, грелись и снова возвращались. Нечто единое и великое спаяло этих людей. Всех без различия. Даже чекиста с биноклем. Шепотом говорили между собой, шепотом молились Богу. Верили и сомневались. Сомневались и верили. – Никто, как Бог ! – Без Его воли шуга не отпустит. Сторожко вслушивались в ночные шорохи моря, буравили глазами нависшую над ним тьму. Еще шептали. Еще молились. Но лишь тогда, когда солнце разогнало стену прибрежного тумана, увидели возвращавшуюся лодку и в ней не четырех, а девять человек. И тогда все, кто был на пристани – монахи, каторжники, охранники, – все без различия, крестясь, опустились на колени. – Истинное чудо! Спас Господь! – Спас Господь! – сказал и владыка Иларион, вытаскивая из карбаса окончательно обессилевшего Сухова. Пасха в том году была поздняя, в мае, когда нежаркое северное солнце уже подолгу висело на сером, бледном небе. Весна наступила, и я, состоявший тогда по своей каторжной должности в распоряжении военкома Особого Соловецкого полка Сухова, однажды, когда тихо и сладостно распускались почки на худосочных соловецких березках, шел с ним мимо того Распятия, в которое Сухов когда-то выпустил два заряда. Капли весенних дождей и таявшего снега скоплялись в ранах-углублениях от картечи и стекали с них темными струйками. Грудь Распятого словно кровоточила. Вдруг, неожиданно для меня, Сухов сдернул буденновку, остановился и торопливо, размашисто перекрестился. – Ты смотри… чтоб никому ни слова… А то в карцере сгною! День-то какой сегодня, знаешь? Суббота… Страстная… |
| Какой ужас! Я – поджигатель! Будет суд. Проходит время. Весь госпиталь знает о случившемся. Доктора, смеясь, успокаивают меня, обещают навещать в тюрьме, приносить цветы и пр. Но шутки шутками, а время пришло. В госпиталь приходят чины полиции, спрашивают миссис Сухову Галину. Я спускаюсь в холл. «Вы миссис Сухова?» «Да, к сожалению, я». Такого-то числа назначено слушание Вашего дела. Ваше присутствие не обязательно, о решении суда Вы будете извещены». Все вежливо, честь по чести. Я говорю: «Простите, но я хочу присутствовать в суде». –»Пожалуйста, это Ваше право». Наступает день суда. Мой английский язык оставляет желать много лучшего. В фильмах я видела, что в суд одеваются очень прилично, и я соблюла все требования этикета: шелковое платье, зеленые туфли, сумка и перчатки. Только не надела шляпу. Прихожу, полный зал «подсудимых», свидетелей и прочего люда. Как выяснилось потом, большинство – за нарушение правил движения. Судья в парике, клерк вызывает одного за другим, судья спрашивает, виновен или нет, и все как один отвечают «нет». Дошла очередь до меня. Я отвечаю «да». Проходит слушание всех, и приходит моя очередь. Выходит полицейский, за ним пожарный. Дают свои показания. Всего я не понимаю, но по интонации голоса, что, как тот, так и другой говорят, что при допросе я, якобы, говорила, что я ничего не знаю, я новоавстралийка. Меня это удивило и поразило. Ведь я этого не говорила, напротив, я чувствовала себя очень виновной, а они старались меня утешить, что всё будет хорошо. Судья обращается ко мне:» Миссис Сухова, Вы хотите что-то сказать ?» «Да, хочу. Дело в том, что я не знала, что в Австралии есть сугубо опасные дни в отношении пожаров, но здравый смысл должен был мне это подсказать, тем более, что мой муж меня предупреждал об опасности и был настойчив в своём предупреждении, но я его не послушала. Что касается средств массовой информации, я могу сказать только то, что мы в это утро приехали из деревни в другую деревню, радио с антенной у нас еще не установлено, газету мы не успели купить. Это пожалуй все, что я могу сказать.» Вдруг передо мной появляются и полицейский и пожарный, которые давали показания очень нелестные в мой адрес, что я новоавстралийка и мне наплевать на ваши правила, извиняются передо мной, поздравляют, (я не пойму, с чем) и ведут меня платить штраф. Штраф 20 паундов. Не 200, а 20. Я ничего не понимаю. Клерк выписывает квитанцию, потом поднимает на меня глаза и повторяет написанное обвинение. Пожар в воскресенье, в fire danger day (день особо опасный) полиция, пожарная команда, обгоревший электрический столб, все 9 акров и – 20 паундов без тюремного заключения! Он долго не мог понять, почему такой символический штраф. Потом изрек «умную» мысль: «Потому что Вы женщина». А я говорю ему: » А может быть, потому что я честная?!». |
|
|
