| И когда страстное расположение минуется, остаются наконец одни голые воспоминания о вещах» 53 . Если не избегать в течение дня поводов к страстям, то, пребывая в последних, можно не заметить их разрушительного действия; но зато если уединиться, то тотчас же оно и выявится. В дополнение к вышесказанному еще прибавлю: «Страсти, как скоро напряжение чувств кончится, восстают из упокоившегося во всей своей силе и возбуждают в нем великий мятеж, обратившись в привычку, вооружают к борьбе с ним те образы, которые думал он безвредно окинуть взором, не имея времени вспомнить о вреде их. И тогда только начинает он чувствовать вред, когда имеет (Вот почему мир цепко держит своих людей за «работой», не давая «досуга» для божественного. И они трудятся ради мира и его «развлечений», но уединенный и церковный человек — наоборот.) узнать и изведать могущество его, пленяемый нелепыми мыслями и принуждаемый останавливаться на помыслах, исполненных стыда» 54 . Авва Пимен Великий так учил о том, чтобы человек отсекал поводы к обращению ко греху. «Должно удаляться всего плотского. Человек, близкий к плотскому искушению, подобен стоящему над глубокой пропастью. Враг человека, в какое бы время ни захотел, легко низвергает его в эту пропасть. Но удаляющийся от всего плотского подобен стоящему далеко от пропасти. Хотя враг повлечет его, чтобы низвергнуть в бездну, но доколе будет влечь его с принуждением, Бог пошлет ему помощь» 55 . «Если увидишь зрелище и услышишь разговоры, не пересказывай о том ближнему своему. Чрез это приходит искушение» 56 . Тому же учил и авва Сисой Великий. В «Достопамятных сказаниях» рассказывается: Брат спросил авву Сисоя: «Почему страсти не оставляют меня?» «Потому что сосуды их внутри тебя, — отвечал старец. — Отдай им задаток их, и они удалятся» 57 . Преп. авва Дорофей говорит в связи с этим местом: «Чему удивляется страстный, когда тревожит его страсть? Зачем смущается? Ты образовал ее, имеешь ее в себе и смущаешься? Принял залоги ее и говоришь: зачем она тревожит меня? Лучше терпи, подвизайся и моли Бога, ибо невозможно, чтобы тот, кто исполнял страсти, не имел от них скорби. |
| Что показывает личный опыт? Действительно, мы находимся в каком-то порабощении. Здесь, в глубине души, каждый человек увидит, что с ним происходит и что он делает. Если человек внимательно присмотрится к себе, то увидит, что не вокруг меня все плохие, а я плохой. Как при этом психология человека может меняться? Обратите внимание: святые отцы, подвижники, те, которые приобрели особые дарования Духа Святого, очистились, – в святцах у нас много мучеников и других, которые не достигали этой степени обожения, – которые стяжали Духа Святого, – к чему они приходили? Они видели всех лучше себя. А себя – худшими всех. Парадоксальная вещь. Странно: они, которые боялись даже в мыслях согрешить, – и вдруг заявляют, что они хуже, грешнее всех. Что это – лицемерие какое-то? Смиренничание какое-то противное? Да избавит Бог. Даже мы, грешные, начнём плеваться, если увидим, что человек начнёт смиренничать, да и самому себе противно станет. А здесь люди, которые даже в мыслях боялись допустить ложь, не могли такого говорить. Когда Пимен Великий говорил, что, «поверьте, братие, куда будет ввержен сатана, туда буду ввержен и я», – не лицемерил он, а говорил от всей сути своей души, говорил то, что действительно он видел. Когда Сисой Великий умирал, а его лицо просветилось как солнце, на него невозможно смотреть было, а он умолял Бога дать ему хоть немного времени на покаяние. Поразительно. Не лицемерил человек, а говорил от всей души. Что ж это такое с человеком происходит? Мы, кажется, переполнены всякой грязью, но чувствуем себя хорошими людьми. Я – хороший человек, если делаю что-то плохо, то только по той причине, что виноват он, виновата она, они – все вокруг виноваты, один я хороший. Тут святые говорят: никто не виноват – я виноват. Даже виноват в том, что он, кажется, не делал: по моей небрежности, по моему отсутствию молитвы, по моим грехам эта духовная атмосфера устанавливается, что даже люди другие впадают в согрешения. Поразительно. На что я обращаю внимание: человек в своём настоящем состоянии глубоко повреждён, это повреждение, к сожалению, мы не видим. Самая страшная слепота в нас – это невидение своей болезни. Самая страшная болезнь – когда человек не видит своей болезни. Когда человек увидит – он идёт лечиться, он идёт к врачам, ищет помощи: помогите мне! А когда я вижу себя здоровым? – Я вас отправлю туда. |
| Один великий отшельник, спросив главного беса: «Сатана, почему ты так упорно борешься против меня?» – услышал в ответ: «Потому что ты жестоко борешься против меня» 1167 . Такому подвижнику Сатана часто являлся открыто, не прячась под личинами и не используя посредников, то есть, как пишет Евагрий, действовал без подставных лиц 1168 . Мы знаем, что Моисей, Арсений, Кроний и другие аввы подвергались жестоким нападениям демонов 1169 . Но наиболее часто нападкам бесов подвергался Антоний Великий , как свидетельствует о том его Житие. Создается впечатление, что дьявол бросал в битву все свои войска, разворачивал все свои батареи и использовал все виды оружия против самого первого и самого великого из Отцов пустыни. Против тех, кто пришел вслед за Антонием, бесы использовали только часть своих уловок и ухищрений, и их атаки не носили столь жестокий характер. В конце I века авва Серен констатировал, что демоны не показывают более той силы и жестокости, какую они демонстрировали во времена первых отшельников 1170 . Но немного ранее авва Сисой говорил, что Сатана более преследует нынешних монахов, «ибо приблизилось его время, вот он и суетится» 1171 . Подобные суждения весьма относительны и зависят от духовного опыта разных отшельников. Но несомненно то, что дьявол всегда присутствует в пустыне и борется там с монахами: «Один из старцев рассказал, что однажды ночью он начал молиться, будучи во внутренней пустыне, и услышал громкий звук трубы, как будто призыв на битву. Он удивился и сказал себе, что пустыня пуста и нет в ней людей. И откуда взяться звуку трубы в такой пустыне? Тогда перед ним предстал демон и сказал ему громким голосом: “Да, монах, это война. Если желаешь, сражайся, если нет – покорись своим врагам”» 1172 . Дьявол, распознав в отшельниках сильных противников, предпринимал значительные усилия, чтобы отвратить их от их намерения поселиться в пустыне, а когда они всё же приходили туда, старался заставить их вернуться в мир. Для него выманить монаха из своей кельи уже было победой, и для этого он, как мы видели, использовал все свои уловки и всю свою жестокость. |
| 2, 9) и терпящим до конца» (там же л. 140). Лучшего ответа и на наши, братие, вопросы о причине неповинных страданий не может быть. б) Но что сказать, когда видим, что праведник страдает иногда и не от людей? Иной из добродетельных всю жизнь не имеет где преклонить главы; а иного, что и еще ужаснее, постигает иногда лютая и внезапная смерть. И мы тоже недоумеваем: что это значит? За что страдает праведник? О братие! Не смущайтесь и здесь; ибо хотя и неисповедимы пути Промысла Божия, но они всегда ведут ко благим целям, всегда служат к нашему спасению и блаженству . «Один инок, пришедши в город, чтобы продать свое рукоделье, видел погребение некоторого злого вельможи и удивлялся тому, что беззаконника провожали с великою честью церковной и гражданскою. Еще более поразило его то зрелище, какое он увидел, возвратясь в пустыню: благочестивый старец, наставник его, лежал там, растерзанный гиеной. «Господи, – взывал осиротевший пустынник, – почему это злой вельможа сподобился столь славной смерти, а этот святой муж растерзан зверем?» – Плачущему явился ангел и сказал: «не плачь по твоем учителе. Злой вельможа имел одно доброе дело и за то сподобился честного погребения; но награда его только здесь, а там ожидает его казнь за все злые дела его. Напротив, твой наставник, хотя во всем угоден был Богу, однако у него был один порок, от которого он и очищен злою смертью» (Пролог, 21 июля). (См. «Пролог в поучениях» свящ. В. Гурьева, изд. 1889 г.). III. Итак, братие, ясно, что тот не имеет понятия о бесконечной любви к нам небесного Отца, кто дерзает упрекать Его в неправосудии или несострадании. Будем веровать, что минутная скорбь ведет к бесконечному блаженству, если она понесена с терпением и ради Бога; и будем помнить, что настанет время, когда Господь отрет все слезы с очей рабов Своих (Откр. 7, 17) навсегда, что у Бога бесцельно ничего не бывает. Аминь. (Составлено по указанным источникам). Шестой день Преп. Сисой Великий (О смирении) I. Noдbuжhuчecmbo преп. Сисоя, преставившегося в 429 г., память коего совершается ныне, продолжалось от ранней юности до глубокой старости. Сначала жил он в ските, потом перешел реку Нил и уединился на той горе, где подвизался великий Антоний и где все напоминало ему о дивном образце иноческого жития. Уединение не скрыло великого подвижника Сисоя от людей, жаждущих духовного просвещения, и многие стали посещать Сисоя, чтобы пользоваться его наставлениями. Он же не отказывался принимать людей, так как любовь к людям ставил выше своего, хотя и возлюбленного, безмолвия. |
| Здесь люди, которые даже в мыслях своих боялись допустить ложь, не могли такого говорить. Когда Пимен Великий говорил: " Поверьте, братие, куда будет ввержен сатана, туда буду ввержен я " , - не лицемерил он. А он это говорил от всей своей души, он говорил то, что действительно он видел. Когда Сисой Великий умирал, и его лицо просветилось, как солнце, на него невозможно смотреть было, а он умолял Бога дать ему еще немного времени на покаяние. Простите, не лицемерил человек, а говорил от всей души. Что же это такое с человеком происходит, что может совершаться с человеком? Мы, кажется переполнены всякой грязью, а я, знаете чувствую себя очень хорошим человеком. Я хороший человек, но если я когда-то что-то делаю плохо, то только по той причине, что будьте уверены. Все вокруг меня виноваты, один я хороший. Святые говорят, что никто не виноват, только кроме них. Так вот что я хочу показать. Христианство утверждает, что человек по своей природе, в настоящем состоянии глубоко поврежден. Это повреждение, к сожалению, мы не видим. Самая потрясающая слепота, самая страшная, самая главная, которая присутствует в нас, - это невидение своей болезни. Самая страшная болезнь, потому что, когда человек увидит свою болезнь, он начнет лечиться. Он идет к врачам, он ищет помощи. А когда я вижу себя здоровым? Я сам вас туда отправлю. Вот на что указывает христианство. Вот корень даже самой той поврежденности, которая присутствует в нас. А что она есть, эта поврежденность, об этом однозначно со всей силой и яркостью свидетельствует как история человечества, так и история жизни каждого человека в отдельности, и в первую очередь для каждого человека его личная жизнь. Скажу, что констатация только одного этого факта, одного этого утверждения христианской веры о поврежденности человеческой природы показывает мне, к какой религии я должен обратиться. К той религии, которая вскрывает мои болезни, и указывает средства их излечения, а не к той религии, которая замазывает их. Говорит: все здраво и хорошо, все прекрасно, вам нечего лечиться. Только создавайте лучшие условия: экономические, социальные, политические, культурные и все будет ок. Завтра вы помрете, вас отнесем на кладбище. |
| Говорили, что лицо у аввы Памво сияло как молния, и он был как царь, сидящий на престоле своём. Таков же был и авва Силуан, и авва Сисой. Итак, главный подвиг схимника должен состоять в молитве, предел которой – чистота. Но так как дарования различны, то великий оптинский старец Макарий писал о схимническом правиле следующее: правило не для всех одно может быть полезно, потому что схимники неодинаковы, по различной крепости телесной, и не одинаковому разуму и ведению духовному. Каждый из них должен смотреть на свои силы телесные и душевные и по своей мере простираться и к деланию духовному, внешнему и внутреннему, всегда памятуя то, что внешнее и видимое делание подобно только листьям, а внутреннее – плодам, и телесные добродетели – только орудия душевных. Схимники, немощные телом, при церковном правиле, несут ещё правило – триста поклонов; кто же в силах, тот должен и усугубить. Немощнейшие сих да внимают слову св. Лествичника, который говорит: «Кто немощен телом, тот да шествует путём смирения и свойствами его, иного бо не обрящет он средства ко спасению». Свойства же смирения, по слову того же святого, – первое: «приятие бесчестия, которое душа приемлет и объемлет отверстыми объятиями, яко врачевство утоляющее её недуги и язвы великих грехов; второе: истребление в себе всякого гнева и в утолении оного – смирение; третье – совершенное неверование своим исправлениям и желание всегда научаться (а не собственным водиться разумом)». И крепкий, и немощный схимник всегда должен содержать в памяти совет св. Исаака Сирина о хранении себя от праздности, в которой сокрыта тайная смерть. Также должен помнить, что во всех делах наших смотрит Бог на намерение и предложение наше, точно ли Его ради и пользы ради души своей что-либо делаем, а не по человекоугодию или самоугодию, будучи оправдываемы тщеславием или самомнением. И потому во всём потребен наш светильник рассуждения, которого мать есть смирение. Где нет света, там все мрачно, и где нет смирения, там все дела наши суетны, как говорят святые отцы. |
| Это дело наше – иноков, монашествующих, оставивших мир и мирское попечение и всю суету. Мир, т. е. любители мира не достигают сего, и даже не вмещают, и достигнуть не могут, потому что они всегда упражняются в житейских попечениях, и имеют ум свой привязан к миру и к его прелестям. Скажу еще о старце Тимофее. В один день, между душеполезными наставлениями, поведал он мне грешному следующее: «Был у нас на Валааме монах, мне духовный брат, который мне открыл, что во едино время стоял он на молитве и внимал умом, и сердце его горело огнем Божественной любви; и сделался он вне себя, весь изменился, и был в восхищении, и оказался стоящим в раю, видел множество ангелов и святых угодников Божиих, видел множество разных садовых древ с прекрасными плодами, а наипаче привлекало взоры его единое древо, паче всех прекрасное, и плоды на нем наподобие яблока. Он весьма на него любовался, и не хотел от него отойти. Приходит к нему один прекрасный юноша, неизреченно одеян, и златым поясом препоясан, и спросил его: «Что, человече, стоиши и чудишися? или желаешь вкусить сих плодов?» Монах ответил: «Ежели бы можно, то желательно хотя бы отведать». Юноша сорвал одно яблоко, и дал ему, и велел съесть. Когда он съел, то очутился в своей келии, стоящий на молитве. И столько сладко и вкусно было яблоко, что невозможно и объяснить языком человеческим; и ничего на земли подобного ему нет. Что на земли сладкого и вкусного вкушаешь, то оно только тогда бывает сладко, когда его вкушаешь, и когда оно еще в гортани; а после скоро и позабудешь; а райский плод не таков: прошло десять лет, а еще чувствуется в гортани сладость». Хотя старец Тимофей сказывал о другом, но я полагаю и уверен, что он сам этого сподобился, за его равноангельную жизнь. 183. О старце Сисое Великий старец – схимонах Сисой, родом грек. Он от юности препровождает жизнь свою во иночестве, многим монахам наставник, и много имеет учеников по архипелажским греческим островам; великий постник и строгий ревнитель общежительных уставов. Браду имеет длинную, ниже колен; весь сединами украшен. По отъезде моем остался жив. 184. О старце Мартиниане В Русском монастыре более тридцати лет препровождает жизнь схимонах Мартиниан, родом грек, в совершенном послушании и в отсечении своей воли, и сделался незлобив – яко младенец. Такую имеет ко всем любовь, что за всех душу свою полагает, и всех немощи на себя принимает. И такую имеет от Бога благодать и чистоту сердечную, что провидит внутренняя тайные помышления. По-русски не знает, но часто нас русских обличает, и дает душеполезные наставления. Иногда по-русски скажет так, что и русскому так не сказать, а после паки ничего не знает; чему мы много удивлялись. По отъезде моем остался в живых. 185. О старце Макарии |
| [Примечание святителя Игнатия:] Это изречение – плод духовного видения отверженных духов и того общения, в которое человек вступил с ними при посредстве своего падения. Открылось это видение преподобному от глубокого, правильного само- воззрения, в которое он был возведен словом Божиим, своим умным деланием и Божественною благодатью. Мы и братия – как две картины. Когда человек рассматривает, осуждает и укоряет себя, тогда возвышается пред ним достоинство брата его; когда же человек признал достоинства в себе, тогда брат его представляется ему недостаточным ( Пимен Великий ). VI, 334. Брат сказал авве Сисою: усматриваю, что память Божия (умная молитва) постоянно пребывает во мне. Старец сказал: это не велико, что ум твой постоянно направлен к Богу, велико то, когда кто увидит себя худшим всякой твари (Сисой Великий). VI, 351. [Примечание святителя Игнатия:] Старец сказал так по той причине, что истинное действие умной молитвы всегда основано на глубочайшем смирении и проистекает из него. Всякое иное действие умной молитвы неправильно, ведет к самообольщению и погибели. Возлюби смирение Христово и старайся соблюдать во внимании ум твой во время молитвы; где бы ты ни был, не выказывай себя остроумным и учительным, но будь смиренномудр и Бог дарует тебе умиление (авва Силуан). VI, 355. Не будем любить похвалы и не будем порицать сами себя (авва Стратигий). VI, 356. Если кто будет просить тебя помолиться о нем, отвечай ему: брат! Бог, ради молитв святых угодников Своих, да помилует и меня и тебя по воле Своей (Изречения безымянных старцев). VI, 376. Если услышишь о ком-либо, что он укорял тебя, и он придет к тебе, – ты не обличи его, но возвеселись с ним, яви лице твое ему приятным, да обрящешь дерзновение в молитве твоей (Изречения безымянных старцев). VI, 376. Если кто позовет тебя на трапезу любви и посадит на последнем месте: то не оскорбись на него в помышлении твоем. Скажи себе: я недостоин этого. Говорю тебе, что ни бесчестие, ни какая-либо скорбь не приходят человеку иначе, как по попущению Божию, на искушение и ко исправлению человека, или за грехи его. Кто не помышляет таким образом, тот не верует, что Бог – праведный Судия (Изречения безымянных старцев). VI, 376–377. |
| Как относиться к каждому человеку? Как говорит Сисой Великий, каждого человека рассматривают как бога после Бога. Вот как относиться к каждому человеку нужно. Христианство призывает к этому, относись к другому, как к большему тебя, делай ему честь большую, чем себе. Прояви великодушие, милосердие, сострадание. На пути исполнения евангельских заповедей мы находим удивительные вещи, если кто действительно стремится исполнить заповеди. Вот утром встаем: Господи, помоги мне жить по Твоим заповедям. Когда человек поставит это своей целью, то открывается великая схема духовной жизни, понуждение себя к исполнению евангельских заповедей открывает человеку, насколько же он болен, бессилен справиться с самыми пустыми вещами. Все, я себе поставил сегодня: больше не осуждаю. Ну что: встретились с другом — и поехала тачанка. “Не объедаюсь” – лучше не говорить об этом. Тот человек, который поставит своей целью жить по Евангелию (только безумный может сказать, что там что-то плохое), первое, в чем он убеждается – насколько же я болен. Это первое и важнейшее, что открывается на этом пути, видение себя, понимание себя, познание себя. Не случайно Пимен Великий так и говорил: человек – это тот, кто познал себя. Вот о каком познании должна идти речь, вот, оказывается, какое познание. Сократ не имел этого познания, он идеалист был. Познание себя – это видение реального состояния своей души, и это видение, если хотите, понемножку, с трудом, начинает смирять меня. Ибо я вижу, что не могу, перед людьми-то я герой, а сел за стол, и перед желудком тут же сдался. Смиряется человек — какое это великое дело, смиряется не потому, что он сломлен, а потому, что он видит себя, как он есть на самом деле. Вот это смирение открывает человеку глаза и подлинное видение другого человека. Почему я осуждаю другого? Я бы так не сделал, как он… Вот откуда происходит мое осуждение. Уж я-то, конечно. Когда человек увидит, насколько он слаб, он с сочувствием отнесется к слабостям других людей. Это сочувствие является первым необходимейшим шагом на пути того, что называется христианской любовью. |
| Истолкованное в этом позитивном смысле, покаяние видится не только как единичный акт, но как постоянная установка. В личном опыте каждого человека бывают решающие моменты обращения, но в настоящей жизни работа покаяния всегда остается незавершенной. Поворот, или переориентация, должны постоянно обновляться; в течение жизни вплоть до момента смерти, как считал авва Сисой, «изменение ума» должно становиться все более радикальным, «великое понимание» – все более глубоким. Св. Феофан Затворник утверждает: «Покаяние – это начало и краеугольный камень нашей новой жизни во Христе; оно должно быть не только вначале, а и на протяжении нашего возрастания в этой жизни, углубляться по мере того, как мы совершенствуемся». 60 Положительный характер покаяния станет совершенно очевидным, если мы обратим внимание на то, что предшествует уже приведенным словам Христа: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» ( Мф 4, 17 ). В предыдущем стихе евангелист цитирует Исайю (9, 2): «Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет». Таков непосредственный контекст Господней заповеди о покаянии: она предваряется указанием на «великий свет», освещающий тех, кто во тьме, и за ней следует указание на приближение Царства. Покаяние поэтому есть просвещение, переход из тьмы в свет; покаяться – значит открыть свой взор божественному сиянию, не печально сидеть в сумерках, но приветствовать восход. И покаяние также эсхатологично: оно есть открытость к Последним Вещам, которые не где-то в будущем, но уже присутствуют в настоящем; покаяться – значит признать, что Царство Небесное – посреди нас, уже действует в нас и что, если только мы примем пришествие Царства, все вокруг станет новым для нас. Соотношение между покаянием и пришествием великого света особенно значимо. Пока вы не увидите свет Христов, вы не сможете в действительности увидеть своих грехов. Пока в комнате темно, говорит епископ Феофан Затворник , вы не замечаете грязи, но при ярком освещении можно различить каждую пылинку 61 . |
|
|
