Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| И уже с этой высоты становится понятной роль семьи. Если семья является чем-то самоценным, то это одно, а если семья является частью какого-то более широкого служения человека в жизни, то ее роль становится совсем иной. Поэтому, повторю, прежде чем говорить о семье, нужно говорить о смысле человеческой жизни. СМЫСЛ СЕМЬИ И СМЫСЛ ЖИЗНИ Господь Иисус Христос сказал: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33). То есть все остальное, все земные проблемы решатся, если человек главным усилием своей жизни сделает поиск Царства Божия и правды Его. Об этом же, но немного по-другому говорил Серафим Саровский: «Цель человеческой жизни — стяжание благодати Святого Духа». На первый взгляд, это совсем другой ответ, но на самом деле Царство Божие и есть Царство благодати Святого Духа, пребывание в благодати Святого Духа. «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21), — говорит Господь, а Оно тогда в нас, когда в нас пребывает благодать Святого Духа. Уже в этой земной жизни мы соприкасаемся с Царством Божиим. Есть в православном богословии такое понятие — «обожение». Это такое соединение с Богом, когда Человек и Бог становятся единым целым — человек пребывает в Боге и Бог в человеке. Прекрасно выразил суть этого состояния апостол Павел: «И уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20). Вот та высшая цель, к которой может стремиться любой из нас. И все-таки, что это такое — обожение? Как может человек соединиться с Богом? Ключ к пониманию находим у апостола Иоанна Богослова: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16). Поэтому обожение и есть такое состояние, когда любовь становится господствующей в человеке. В какой мере человек научится любить, в той мере он пригоден для вечности. Если любовь не стала главным содержанием человеческого сердца, главным содержанием его души, то нечего делать ему в вечности. Не потому, что его туда не пустят, но потому, что ему самому там нечего делать. Как человеку с расстроенным зрением нельзя смотреть на яркий свет и он вынужден ходить в темных очках, так же и человеку, не способному любить по-настоящему, болезненно, невозможно находиться в области того Света, Который есть Бог, есть Любовь. Выходит, главная задача человека в этой земной жизни — НАУЧИТЬСЯ ЛЮБИТЬ. А значит, ценность приобретает все то, что способно его этой любви научить, то есть каждый эпизод человеческой жизни, каждая ситуация, каждое событие, каждая встреча — это и есть, с одной стороны, урок для человека, а с другой, в то же время и экзамен, потому что мы проверяем, насколько по-настоящему научились любить. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Он идет разбудить его ( Ин.11:11 ). Цель воскрешения – вера учеников. Поставленный ранее вопрос о причинах того исключительного ударения, которое Иоанн делает на чуде, не упоминаемом синоптиками, получает теперь более конкретную форму. – Какой символический смысл открывается для Иоанна в воскрешении Лазаря, как факте историческом? Символическое толкование чуда дается в диалоге Спасителя с Марфою. Марфа встречает Учителя восклицанием: «Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог» ( Ин.11:21–22 ). Она надеется на чудо, но не решается прямо просить о нем. И Господь ей отвечает: «Воскреснет брат твой» ( Ин.11:23 ). Как понимать Его слова? Господь воскресил Лазаря Воскрешение умершего показало Марфе, что эти слова можно было понимать буквально. Но Марфа не смеет понять буквально: «Знаю, что воскреснет в воскресение в последний день» ( Ин.11:24 ). В ответных словах Господа слышится возражение. Господь не говорит ей прямо, что Он воскресит его. Он говорит другое: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в меня, если и умрет, оживет» ( Ин.11:25 ). Словом «оживет» переведен по русский греческий глагол ζ σεται. Переводчик думал при этом о воскрешении Лазаря. Но ζ σεταιможет значить не только «оживет», но и – в несовершенном виде – «будет жить». Преодолено, смерти – в вере, и Господь продолжает свою мысль именно в этом направлении: «... всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет во век. Веришь ли сему?» ( Ин.11:26 ). Марфа исповедует свою веру: «Так, Господи! γ πεπ στευκα – я уверовала и ныне верую» – таков точный смысл греческой перфектной формы, – «что Ты Христос, Сын Божий, грядущий в мир» ( Ин.11:27 ). Ответ Марфы содержит прямую ссылку на учение Христово, дошедшее до нас в четвертом Евангелии в беседах Господа с Никодимом ( Ин.3 ) и с самарянкою ( Ин.9 ) и в речи к иудеям в Иерусалиме ( Ин.5 ). – Христос есть начало жизни. Приобщение к жизни происходит через веру во Христа. Дарование жизни есть дело Сына, как и дело Отца. Иудеев, соблазненных исцелением больного в субботний день, Господь ставит перед тайной богосыновнего отношения: Иисус есть Сын Божий, и потому – источник жизни и спасения. Но дарование жизни нельзя понимать чисто спиритуалистически. «Как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет» ( Ин.5:21 ). «Наступает время, в которое все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия, и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения» ( Ин.5:28–29 , ср. еще Ин.6:39–40 ). Из веры в Иисуса Христа, как Начало жизни, вытекает и вера в грядущее воскресение. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| (Ср. св. Димитрия Ростовского слова на неделю св. жен мироносиц и о молитве в неделю 4-ю по Св. Духе.) Столь же ясно и определенно слово Божие учит о соединении в христианстве собственного блаженства с внешними страданиями. Слово Божие не только предрекает последователю Христа вместе с блаженством страдания ( Uoah. XVI, 20–22 и др. ср. в.) и внушает христианам с радостью принимать страдания ( Uak. I, 2–4 ; 1Nem. I, 6–9; III, 14 ; также Mф. V, 3–12 ), но и свидетельствует о действительном соединении христианской радости с страданиями как о факте христианской жизни, не оставляет места для сомнения в возможности такого соединения. Так, «призвав апостолов», читаем в Дeяh. V, 40–42 , члены синедриона «били их и, запретив им говорить о имени Иисуса, отпустили их. Они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие». Ап. Павел пишет о себе: «ныне радуюсь в страданиях моих» ( Koл. I, 24 ), «преизобилую радостью при всей скорби нашей» ( 2Kop. VII, 4 ) и о христианах своего времени: они «среди великого испытания скорбями преизо-билуют радостью; и глубокая нищета их преизбыточествует в богатстве их радушия» ( 2Kop. VIII, 2 и др.). О том, с какою радостью переносили христиане гонения от иудеев и язычников, свидетельствует история. Позднее св. Амвросий Медиоланский в соч. De off. ministr. с некоторою полнотою и системою изложил евангельское учение о блаженстве в страданиях (beatitudo in doloribus, lib. II, с. 4 и 5). Но если духовное совершенство христианством даруется во внешнем уничижении и блаженство во внешнем страдании, то какой смысл может иметь такое сочетание? какую цель имеет наша жизнь? ГЛАВА ПЯТАЯ. Цель жизни I «Цель жизни человеческой, – пишет архиеп. Павел, – не может заключаться в самом человеке, ни в его нравственном совершенстве, ни в его счастьи. Только слава Божия может быть истинною целью жизни человека». Что цель человеческой жизни в славе Бо-жией, об этом можем читать в любом учебнике по богословию, но обычно эту цель понимают в смысле внешнего прославления Бога, а не в смысле проявления славы Божией в уничижении человеческой жизни. |
| В связи с этим нужно обратить внимание на следующее. Совершив чудо умножения хлебов, Иисус говорит с народом о хлебе жизни. Когда люди ему сказали: «Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: «хлеб с неба дал им есть»», Иисус ответил: «Не Моисей дал вам хлеб с неба, но Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру» (ст. 31—33). И далее, вплоть до конца главы, Иисус ведет речь именно о хлебе жизни. Композиционно рассказ о чуде умножения хлебов повторяет повествование об исцелении расслабленного из предыдущей, 5-й главы. Там тоже вначале рассказано о чуде, а потом Иисус в таком же длинном слове (где проза становится почти стихами) говорит о жизни и смерти, о победе над смертью, о том шаге от смерти к жизни, который делает человек, поверив в Него. Иисус истолковывает перед нами смысл того, что произошло. Исцеленному Он сказал: «Не греши больше, чтобы не случилось с тобой чего хуже». Затем объяснил, что пребывание во грехе хуже смерти, и показал, что через веру в Бога можно спастись от смерти, воскреснуть из мертвых. К расслабленному возвращаются силы. Чудо освобождения от пут греха избавляет и от физической немощи. Это и разъясняет нам Иисус. Итак, в 5-й главе речь идет о таинстве покаяния. В 6-й главе рассказывается о чуде умножения хлебов, затем Сам Иисус говорит нам о хлебе жизни, как бы разъясняя то, свидетелями чего мы только что были. Умножая хлеб, который люди вкушают все вместе, Иисус соединяет в единое целое тысячи людей вокруг Себя. Он объясняет: вкушая этот хлеб жизни, человек становится причастником жизни вечной. Здесь речь о смысле таинства Евхаристии. Из 9-й главы мы узнаем о том, как слепорожденный, став зрячим, как бы заново рождается. Заметим: не утративший зрение, а именно слепорожденный. Этот человек обретает зрение после омовения в Силоамской купели. По мнению подавляющего большинства экзегетов, здесь раскрывается смысл таинства крещения — обретение духовного зрения, новое рождение. Как видим, схема евангельского рассказа такова: вслед за чудом следует его истолкование, и это всегда связано с одним из церковных таинств. Существует точка зрения, что Евангелие от Иоанна сложилось из бесед с оглашенными: каждый сюжет предлагался им в связи со знакомством с тем или иным таинством — покаяния, Евхаристии, крещения. |
| Действительно, московский учёный уделяет вопросам воспитания нравственности серьёзное пристальное внимание. Но где, в каком труде он утверждает, что самой важной задачей вочеловечившегося Бога-Слова была демонстрация образцовой морали и этики, а наше спасение вполне обнимается форматом простого подражания Спасителю? Напротив, профессор нередко настаивает, что это не так. Раскрывая суть духовной жизни христианина, он отмечает: « Духовная жизнь это не сам человек, который говорит о себе: “это я; это моё”; нет, духовная жизнь есть Божественная жизнь в человеке. Она нарождается в нем, подобно как в матери нарождается жизнь ребёнка. Как мать чувствует в себе нарождение новой жизни, но не знает, как она зародилась и как растет, – так бывает духовное рождение человека. Или: дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким рожденным от Духа ( Ин. 3:8 ). Внутреннее Царствие Божие подобно тому, как если человек бросит семя в землю; и спит, и встает ночью и днём; и как семя всходит и растет, не знает он» с. 126 – 127]. В данном отрывке заметно стремление автора подчеркнуть сверхъестественную подоплеку духовной жизни верующего. Отсюда, заострение внимания на таинственности процесса возрождения. Как мы уже знаем, в «моралистических» концепциях спасения возрождение понималось (и продолжает пониматься) куда проще: Христос показал, – христианин подхватил. Тареев же настаивает не только на необходимости уподобления поведения спасающегося поведению Спасающего, а и на необходимости теснейшего соединения с Ним. В противном случае, уподобление оставалось бы всего лишь внешним подражанием Мессии. Отвечая на древнейший, тупиковый, как казалось многим выдающимся философам, вопрос: «в чём заключается смысл нашей жизни?», – московский богослов, не мудрствуя лукаво, даёт вполне конкретный ответ: «Чтобы жизнь каждого из нас имела смысл, её нужно приобщить Христовой жизни. Нам нужно усвоить жизнь Христа, Его дух» с. 131]. Но что значит, усвоить жизнь Христа, Его дух, приобщить нашу жизнь Его жизни? Ответ заключается в следующих словах: «Чтобы иметь истинную жизнь, нам нужно иметь в себе Сына ( 1Ин. 5:12 ), дать в себе Ему место, чтобы Он жил в нас ( Гал. 2, 19 – 21 )» с. |
| Неделя 22-я по Пятидесятнице Сегодняшнее чтение Евангелия заставляет нас задуматься о самом главном: какая конечная цель, какой смысл жизни? Как нам жить? Господь Иисус Христос сказал такую притчу. Был один богатый человек. Он одевался в дорогую одежду и каждый день устраивал богатый пир. Был также один нищий по имени Лазарь. Он лежал у ворот этого богача, покрытый ранами, и хотел питаться хотя бы крохами, которые падали со стола богача, и собаки приходили и лизали его раны. Умер нищий, и душа его была отнесена Ангелами в Царствие Небесное, к Аврааму. Умер и богач; тело его похоронили (см.: Лк. 16:19–22 ), а душа его попала в мучение, или в ад. Будучи в мучениях, богач поднял свои глаза и увидел вдали, в Царствии Небесном, Авраама и Лазаря и воскликнул: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем ( Лк. 16:24 ). Но Авраам отвечал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того, между нами и вами утверждена великая пропасть, что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят ( Лк. 14:25–26 ). Тогда богач просил послать Лазаря к братьям, чтобы их предупредить, но Авраам отвечал: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их ( Лк 14:29 ), а, если Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят ( Лк. 14:31 ). Таков рассказ Спасителя. Он говорит о жизни вечной, о блаженстве и мучении в ней. Жизнь человека не кончается на земле, не ограничена несколькими десятками лет – она вечна. Каков же смысл нашей жизни, какая цель, как нам жить? Жить так, как хочешь жить там. Какую одежду приобретешь для души здесь, в той окажешься и там. Будешь жить здесь без Бога, без Его заповедей, нам для жизни данных, будешь и там без Бога, в мучении. Это так просто, так ясно; пусть будет только память об этом, и вся наша жизнь изменится к лучшему. Ведь слова о жизни вечной принадлежат Самому Господу Иисусу Христу. Исцеление десяти прокаженных. (Лк 17:12–19) |
|
|
