| В.М. Тюленев Руфин Аквилейский. Церковная история 366 Книга первая (десятая) Глава 1. О ереси Ария Когда в Александрии после Ахиллы, который принял пост от Петра Мученика, предстоятелем стал Александр, когда у нас был мир и покой от преследований, и слава Церквей возросла заслугами исповедников, благополучие наших дел было нарушено внутренней распрей. Ибо один пресвитер, именем Арий, человек религиозный более по форме и виду, нежели по добродетели, безмерно жаждущий славы, почестей и новизны, начал превратно толковать о вере Христовой. Он пытался оторвать и отделить Сына от вечной и невыразимой субстанции и природы Бога и Отца. Это привело многих в Церкви в замешательство. Однако когда Александр, человек по природе кроткий и миролюбивый, попытался частыми увещеваниями отвратить Ария от недостойного начинания и от нечестивых убеждений, из замысла его ничего не вышло, и многих пропитала зараза нечестивого убеждения и распространилась не только по Александрии, но и по другим городам и провинциям. Александр, полагая, что будет более пагубным, если он утаит это от многих своих товарищей по священству, открыл суть дела. Проблема разрасталась все шире. Слух дошел до ушей религиозного императора, 367 который, конечно, со всем старанием и усердием заботился о том, что наше. Тогда он, следуя мнению священнослужителей, созвал епископский собор в городе Никее, 368 и повелел, чтобы там присутствовали 318 епископов и Арий и чтобы судили о его убеждениях и показаниях. Глава 2. О соборе в Никее Однако я полагаю, не следует обходить молчанием дивный поступок императора на том соборе. Ибо когда собрались епископы почти со всех мест, они (как обычно случается) устроили между собой тяжбы по разным причинам, то и дело перебивая друг друга. Показывались списки, открывались обиды, и души все более направлялись не к тому, ради чего все съехались, а вот к этому. Но император, видя, что из-за подобных тяжб не исполнялась главная цель собрания, установил определенный день, когда бы каждый епископ, кто считал, что имеет жалобы, сообщил бы ему о них. |
| Нам известно, что в первые веки Христианства св. отцы и писатели Церкви пользовались и неканоническими книгами Библии : ибо приводили из них места в своих творениях, иногда даже с присовокуплением: говорит Писание, говорит свящ. Писание 5 . Причиною сего было, с одной стороны, то, что Церковь христианская искони уважала, хотя не наравне с каноническими книгами, и неканонические, а с другой – то, что св. отцы и писатели ее пользовались большею частию не еврейскою Библиею, а переводом семидесяти толковников, в котором неканонические книги ее соединены были с каноническими и составляли обыкновенно один кодекс александрийский. Уже впоследствии времени, когда еврейская Библия , которою пользовались иудеи палестинские и в которой находилось только двадцать две книги 6 , приведена была в общую известность, св. отцы и писатели Церкви постоянно стали различать канонические книги от неканонических. Известно также, что древние отцы и писатели западной церкви: бл. Иероним, Иларий пиктавийский и Руфин аквилейский 7 исчисляли и признавали каноническими книгами Библии только двадцать две (по счету иудеев) книги ветхого завета, а на книги неканонические хотя смотрели с уважением, но или как на не принадлежащие к каноническим 8 , или как на прибавляемые к канону некоторыми, желавшими, чтобы канонических книг было двадцать четыре (соответственно числу букв греческой азбуки) 9 , или же как на книги, названные от отцов церковными и назначенные ими для чтения, в назидание народа, во время богослужения 10 . По свидетельству бл. Августина, неканонические книги первоначально присоединены были к каноническим не для утверждения Христианства, но для расширения сведений, для приумножения познаний 11 , или, как пишет бл. Иероним, говоривший о книгах сих, как назначенных только для народа, – для одинакового употребления с жизнеописаниями мучеников, которые читались оглашенным 12 . Если припомним, в дополнение к сему, что Филастрий, италианец, известный в четвертом веке св. Амвросию Медиоланскому и бл. Августину, излагал историю перевода семидесяти толковников с таким уважением, что почитал заблуждающими тех, которые не принимают его за основание Веры 13 , а Руфин аквилейский , западный дееписатель четвертого же века, говорил, что неканонические книги назначены отцами отнюдь не для того, чтобы подтверждать ими важность (auctoritatem) Веры 14 : то должны будем признать справедливым, что книги эти первоначально признаны у латин за канонические по ошибке, как не отделенные в александрийском кодексе от канонических, но потом одобрены правилами (canonibus) поместных соборов Африки и утверждены декретами епископов римских, а в шестнадцатом веке за непризнание их каноническими собор тридентский угрожал анафемою. |
| #lx_706553 #lx_706553 .lx_home_button #lx_706553 .lx_home_button svg #lx_706553 .lx_home_button svg path #lx_706553 .lx_home_button:hover #lx_706553 #lx_706553 .lx_close_button #lx_706553 .lx_close_button .lx_close_button_text #lx_706553 .lx_no_click #lx_706553[data-height="" ] .lx_close_button @import url( " " );@import url( " " );@import " " Закрыть Первая паломница Запада Эта подвижница уже при жизни была легендой Анастасия Михалос 00:01 28.04.2023 1383 Время на чтение 10 минут Преподобная Мелания Старшая - одна из самых интересных и ярких фигур в церковной истории 4-го века. С ней связаны родством или дружбой такие подвижники, как преподобный Руфин Аквилейский, святитель Павлин Ноланский, преподобный Исидор Странноприимец, блаженный Иероним Стридонский, диакониса Олимпиада Константинопольская и другие. Не менее значимой личностью была и ее внучка Мелания Младшая. Но о последней известно очень много благодаря житийным текстам Симеона Метафраста и игумена Геронтия, распространившимся и на Востоке, и на Западе, а также исследованию кардинала Рамполлы (1905 год). О Мелании Старшей сохранилось значительно меньше информации. Основная в «Истории Лавсаика» Палладия, познакомившегося с ней в Иерусалиме, да кое-что в письмах ее родственника святителя Павлина Ноланского и других современников. Палладий называет ее треблаженной, блаженный Иероним - новой Феклой, благороднейшей из римских жен. Конечно же, он имеет в виду благородство духа. Родилась преподобная Мелания в Испании около 342 года (более поздняя датировка убедительно опровергнута Мерфи), там же прошли ее детские и отроческие годы. Мать ее из богатого и знатного рода Понтиев была родной сестрой матери святителя Павлина Ноланского (по другой версии - Павлин приходился дядей Мелании, но она была старше дядюшки лет на 10). Отец святой Мелании (по другой версии - дед) получил консулат в 341 году. Семья была родовитой и заслуженной. Мужа - Валерия Максимуса - ей подобрали из такого же семейства. Она вступила в брак в 14-15 лет (356-357 год). Господь даровал молодоженам трех сыновей. Семейство переехало в Рим, Валерий Максимус сделал прекрасную карьеру и в 361 году стал префектом Вечного Города. Он пробыл на этом посту до 363 года, а потом, вероятно, был назначен президом в провинцию, возможно, в Испанию. Но обращает на себя внимание тот факт, что Валерий Максимус стал и пребывал римским префектом в правление Юлиана Отступника, поэтому могла иметь место ссылка, что кажется более вероятным. Как бы то ни было, семья последовала за ним. Возможно, семья святой Мелании была христианской, но, может, и нет, потому что ее близкий родственник Павлин благополучно жил в язычестве до 25 лет, пока не женился на христианке Тарасии. В любом случае, крестились тогда в зрелом возрасте, кроме случаев смертельной болезни. Когда Мелания Старшая приняла святое Крещение, неизвестно. |
| Аннотация В настоящей книге представлен перевод с латинского языка новооткрытых проповедей Хроматия, епископа североитальянского города Аквилеи (нач. V века). Текстам предшествует небольшой очерк, в котором освещаются события и фигуры христианской общины Аквилеи, история открытия проповсдей в 60-х годах XX в., а также богословское и литургическое значение творений святителя Хроматия. В Приложении публикуется перевод «Катехизиса» IX в., в котором осмысляются североитальянские огласительные обряды, засвидетельствованные также в Проповедях святителя Хроматия. Книга снабжена библиографией и указателями. Русский перевод издается параллельно с латинским оригиналом. Книга будет интересна специалистам по патрологии, истории Церкви и христианского богослужения, а также всем любителям святоотеческой словесности. Вместо предисловия Апокалиптический XX век ознаменовался не только мученичеством и смертью современных христиан, но и воскресением великих христиан древности. Благодаря найденным вновь текстам теперь встают в полный рост неизвестные ранее авторы и после многих веков забвения с той же силой, что и в прошлом, а, может быть, и с еще большей, свидетельствуют о Христе. В лике вновь явленных миру святых учителей смиренно стоит фигура святителя Аквилейского Хроматия. Он жил на Севере Италии в конце IV века в несуществующем ныне городе Аквилее. Сохранились сведения о том, что он общался со святителем Амвросием Медиоланским , что его как отца любили Руфин и Иероним, что он сопереживал злоключениям святителя Иоанна Златоуста . Но до счастливых находок 1960-х годов только историк, умеющий читать эти разрозненные свидетельства, мог догадываться о незаурядности личности святителя Хроматия. Перевод с латыни новооткрытых Проповедей святителя Хроматия Аквилейского призван дать русскому читателю возможность вкусить от этого старого выдержанного вина, которое история, оправдывая Евангельский упрек, сохранила к концу своего брачного пира. «А откуда то вино, знали только служители, почерпавшие воду» ( Ин. 2, 9 ). Введение |
| Во время пребывания на кафедре Д. принимал активное участие в судьбе огласительного александрийского уч-ща (см. в ст. Богословские школы древней Церкви ). Согласно блж. Иерониму, он направил первого из знаменитых александрийских дидаскалов, Пантена , проповедовать индийцам, поставив во главе уч-ща Климента , а когда тот вынужден был удалиться из-за гонения при имп. Септимии Севере (после 202), нашел ему замену в лице 18-летнего Оригена. Узнав о том, что последний оскопил себя, Д. «изумился отваге Оригена, похвалил за усердие к вере и ее искренность, посоветовал не падать духом и отныне еще более прилежать к делу оглашения» ( Euseb. Hist. eccl. VI 8. 3). Ок. 215 г. Д. наряду с префектом Египта получил послание от правителя Аравии с просьбой прислать к нему Оригена для беседы, что и было исполнено. Вернувшись, Ориген застал в Александрии мятеж, вызванный недовольством репрессиями имп. Каракаллы (211-217), и бежал в Палестину. Местные епископы сщмч. Александр Иерусалимский и Феоктист Кесарийский поручили ему говорить перед народом проповеди, что вызвало протест со стороны Д. Евсевий Кесарийский сохранил фрагмент послания Александра и Феоктиста к Д., где они упрекают его за утверждение, будто мирянам не положено произносить поучения в храме в присутствии епископов, и опровергают его мнение, ссылаясь на известные им прецеденты ( Euseb. Hist. eccl. VI 19. 17-18). Когда волнения в Александрии прекратились, по просьбе Д. Ориген вернулся. Впосл. Д. направил его в Афины. На обратном пути, проходившем через Кесарию Палестинскую, Ориген был рукоположен местными епископами во пресвитера. Д. счел этот поступок неканоничным и собрал один за другим 2 Собора (230-231). На 1-м, состоявшем в основном из александрийских пресвитеров, Д., по словам патриарха Фотия, не удалось добиться полного осуждения Оригена, однако 2-й Собор, где присутствовали егип. епископы, поддержал Д. Согласно сообщению Евтихия, Д. был первым Александрийским епископом, создавшим епископские кафедры в 3 городах Египта. Возможно, причиной единодушия на 2-м Соборе и послужило то, что его участники были недавно рукоположены Д. В результате по церквам были отправлены послания об осуждении Оригена, а он уехал в Палестину, где постановления Александрийских Соборов были проигнорированы и ему вновь доверили просветительскую деятельность. Убежденный почитатель Оригена Евсевий Кесарийский представляет историю с его осуждением как следствие зависти Д. Вслед за Евсевием похожую позицию занимает лат. историк Руфин Аквилейский (кон. IV - нач. V в.), в полемике с к-рым блж. Иероним, напротив, выступает с апологией Д. Полное развитие тенденция к осуждению Оригена в споре с Д. нашла у позднейших арабоязычных историков. |
| Г. И. Беневич Оригенизм Евагрий Понтийский (Ю. Н. Аржанов) Евагрий Понтийский занимает центральное положение в истории аскетизма на христианском Востоке 1211 . Поскольку на V Вселенском соборе 553 г. он был осужден вместе с Оригеном и Дидимом Слепым , его имя оказалось под запретом, однако его сочинения, которые уже при его жизни получили широкое распространение, продолжали оказывать влияние и после этого. Ученик Великих Каппадокийцев (в особенности Григория Богослова и Василия Великого ), Евагрий, как и его учителя, считал возможным соединение христианского Откровения с греческим философским гением и активно использовал его возможности, прежде всего традиции платонизма 1212 . Как и многие образованные христиане того времени, Евагрий высоко ценил Оригена , прямым продолжателем которого его принято считать (при этом сам он видел себя в большей мере обязанным Каппадокийцам, чем Оригену 1213 ). Его сочинения, посвященные «духовному деланию», были широко читаемы в конце IV – начале V вв. 1214 , и хотя после V Вселенского собора они нередко распространялись под другими именами, отголоски этих текстов обнаруживаются в трудах многих писателей последующих веков, выступая органичной частью монашеской литературы. Влияние аскетических сочинений Евагрия ощущается в трудах Иоанна Кассиана , Иоанна Лествичника , Максима Исповедника и Исаака Сирина . Результатом церковного осуждения 553 г., однако, стало то, что значительная часть написанных Евагрием текстов оказалась утерянной в греческом оригинале и сохранилась только в переводах на языки христианского Востока, прежде всего сирийский и армянский. Та же судьба постигла и так называемое «Послание к Мелании», которое сохранилось только на сирийском языке. Написанное незадолго до кончины Евагрия, это послание служит сжатым изложением всего учения «философа в пустыне», его своеобразным «духовным завещанием» 1215 . О жизни Евагрия 1216 нам сообщают ряд авторов или близко с ним знакомых, или живших примерно в одно с ним время: его духовный наставник и близкий друг Руфин Аквилейский , ученик Евагрия Палладий Елленопольский (автор «Лавсаика»), его первый духовный учитель Григорий Богослов (в своем «завещании»), а также церковные историки Созомен и Сократ Схоластик . Евагрий родился около 345 г. в понтийском городке Ивора (совр. Турция). Его отец был рукоположен Василием Великим в хорепископы, и есть основания предполагать, что Евагрий рано познакомился с епископом Кесарии Каппадокийскон, где он также мог получить образование 1217 . Позднее Евагрий стал чтецом в клире Василия Великого . Общение с ним, а позднее с Григорием Назианзнным, должно было стимулировать интерес Евагрия к сочинениям Оригена , которые были хорошо знакомы Великим Каппадокийцам 1218 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИОАНН ЛИКОПОЛЬСКИЙ [Иоанн Ликийский, Иоанн Прозорливый; греч. Ιωννης ν Λυκ τ πλει, Λυκοπολτης] († 394 или 395), прп. (пам. 27 марта; пам. греч. 6 февр.; пам. зап. 27 марта; пам. копт. и эфиоп. 21 хатура/хедара (17 нояб.)), один из самых известных егип. подвижников IV в. Сведения о нем сохранились в греч., лат. и коптских источниках. На основании личных впечатлений от встречи с И. Л. незадолго до его смерти были составлены пространные описания (можно сказать, жития) автором «Истории египетских монахов» (Hist. mon. Aeg. 1) и Палладием , еп. Еленопольским ( Palladius. Lausaic. 35). Если автор «Истории египетских монахов» описывал свои впечатления вскоре после посещения И. Л., то Палладий опирался на воспоминания более чем 20-летней давности. Об И. Л. также говорится в сочинениях Созомена и блж. Феодорита Кирского. Упоминает об И. Л. и Евагрий Понтийский . Важнейшие из лат. источников - перевод «Истории египетских монахов» Руфина Аквилейского с собственными дополнениями и произведения прп. Иоанна Кассиана Римлянина «Установления общежительные» ( Ioan. Cassian. De inst. coenob. IV 23-26) и «Собеседования» ( Idem. Collat. XXIV 26). И Руфин, и прп. Иоанн Кассиан провели в егип. мон-рях по неск. лет, но, хотя И. Л. был жив во время их пребывания в Египте, подвижники скорее всего не были знакомы с ним лично. На копт. языке (саидском диалекте) существовала обширная подборка посвященных И. Л. текстов, к-рая включала его Житие (или Жития) и энкомий. Однако из этого собрания до нас дошли лишь отдельные фрагменты, в к-рых представлены как эпизоды «Истории египетских монахов» и «Лавсаика», так и неизвестные греко-лат. традиции факты биографии святого. Достоверных данных о времени и месте создания этих произведений, так же как и об их авторе (или авторах), не сохранилось (о возможных гипотезах см.: Peeters. 1936). Трудно оценить историческую ценность этих, зачастую легендарных, рассказов. Сведения об И. Л. содержатся также в копто-араб. и эфиоп. Синаксарях. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГОРГОНИЙ И ДОРОФЕЙ [греч. Γοργνιος, Δωρθεος; лат. Gorgonius, Dorotheus] († 303), мученики Никомидийские (пам. 3 сент., 28 дек.; пам. зап. 9 сент.). В РПЦ почитаются в дружине сщмч. Анфима , еп. Никомидийского (пам. 3 сент.). В «Церковной истории» Евсевия Кесарийского говорится, что мн. христиане, в т. ч. Г. и Д., достигли высоких должностей при дворе Диоклетиана . Но во время гонений при этом императоре они пострадали одними из первых вместе с др. придворными, среди к-рых по имени известен только Петр. В подробном описании его мучений упоминается, что Г. и Д. после различных пыток были задушены. Руфин Аквилейский (IV-V вв.), переводивший с сокращениями и дополнениями 3 последние книги «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, добавляет, что Д. был препозитом царской опочивальни (должность, занимаемая евнухами), начальником и наставником в вере мч. Петра. Равную должность занимал Г. Они присутствовали при пытках Петра и, обличив имп. Диоклетиана, исповедали себя христианами. Император приказал подвергнуть их тем же испытаниям и задушить. Эти детали, возможно, были позаимствованы Руфином из несохранившегося «Мученичества Горгония и Дорофея». Лактанций (De mort. Persecut. 14-15) пишет, что пытки и казни христиан из числа придворных происходили после 2 пожаров в никомидийском дворце Диоклетиана. 23 февр. 303 г., накануне этого события, появился 1-й эдикт императора против христиан, гонения начались после 1-го пожара, особенно жестокие и массовые формы они приняли после 2-го пожара. Евсевий Кесарийский предполагает, что Г. и Д. пострадали после 1-го пожара. В Мартирологе блж. Иеронима (1-я ред.- 1-я пол. V в.) имя Г. с уточнением, что он был евнухом, повторено в дружине с Д. под 12 марта, кроме того, память «Горгония царедворца» дважды отмечена под 10 марта, и оба раза с ошибками: в 1-м случае он назван Никейским, во 2-м - Никомидийским, но с др. дружиной. В Сирийском Мартирологе (кон. IV в.) память Г. значится отдельно под 11 марта, память Д. вместе с др. Никомидийскими мучениками (в т. ч. с Петром) - под 12 марта (адара). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ИОАНН II (до 356 - 10.01.417, Иерусалим), свт. (пам. 19, 20, 29 марта), архиеп. Иерусалимский (с 386 или 387), участник оригенистских и пелагианских споров. Род. незадолго до 356 г., т. к., согласно сведениям блж. Иеронима Стридонского , И. был хиротонисан во епископа в возрасте чуть более 30 лет ( Hieron. Ep. 82. 8//PL. 22. Col. 740-741). Он имел обширные познания в философии, был красноречивым оратором, его сравнивали с Демосфеном, Хрисиппом и Платоном ( Idem. Contr. Ioan. Hieros. 4//PL. 23. Col. 358). B молодости И. некоторое время подвизался в мон-рях Египта. Вероятно, там познакомился с Исидором, одним из «Долгих братьев», и с Руфином Аквилейским , к-рый посещал Египет в нач. 80-х гг. IV в. После того как в 70-х гг. IV в. церковная власть в Египте временно перешла к арианскому архиеп. Лукию, И. вместе со мн. правосл. монахами переселился в Палестину (Ibid.). На Иерусалимском престоле И. стал преемником свт. Кирилла ( Socr. Schol. Hist. eccl. V 15; Sozom. Hist. eccl. VII 14; VIII 1; Theodoret. Hist. eccl. V 35, 38). Кафедра Иерусалима в то время еще формально подчинялась митрополии Кесарии Палестинской, к-рую возглавлял племянник свт. Кирилла митр. Геласий. Видимо, избрание И. не могло состояться без его ведения и инициативы. Согласно сохранившимся источникам, одним из наиболее известных направлений деятельности И. стали его взаимоотношения с колонией лат. паломников и мон-рей в Палестине. С 378 г. Руфин Аквилейский проживал на Елеонской горе; в 386 г. блж. Иероним и святые Павла и Евстохия основали мон-рь в Вифлееме. Блж. Иероним пишет, что в первые годы епископства И. доброжелательно относился к его мон-рю ( Hieron. Ep. 81//PL. 22. Col. 735), возможно, под влиянием Руфина. В 390 г. И. рукоположил Руфина во пресвитера. В это же время в Палестине жил выходец из Испании Идаций (позднее епископ Акв Флавиевых в пров. Галлеция). В 392 г. И. рукоположил во пресвитера свт. Порфирия Газского и назначил его ставрофилаксом (хранителем Животворящего Древа Св. Креста) в храме Гроба Господня. |
| Предисловие Святитель Григорий Назианзин – один из наиболее прославленных богословов Восточной христианской Церкви. По «индексу цитируемости» сочинения святителя в течение тысячелетия после его кончины уступали только Библии . Учение Григория Богослова было признано нормой веры как на Востоке, так и на Западе. Руфин Аквилейский в предисловии к своему еще прижизненному переводу избранных слов святителя писал, что несогласие с Григорием в вере есть явный признак уклонения от истины. Шесть Вселенских соборов в своих решениях ссылались на него как на неоспоримый авторитет в догматических вопросах. Более того, само наименование «Богослов» ему официально было дано отцами IV Вселенского собора. Святитель Григорий одним из первых святых отцов был переведен на славянский язык. В нескольких сборниках XI века уже встречаются слова и поучения Григория. А к XVI веку сборники слов святителя были обязательной принадлежностью любой библиотеки Московской Руси. Литературное наследие Григория Богослова включает 45 бесед, 246 писем и около 500 стихотворений (согласно изданию Ж. Миня: PG 35–38). Среди его писем только три послания имеют общецерковный характер, остальное эпистолярное наследие святителя, как и его поэтические сочинения, глубоко личностны. По словам святителя Григория, «лучший богослов не тот, кто все нашел, не тот, чье представление обширнее, а кто образовал в себе более полное подобие или оттенок, или, как бы ни назвать сие, истины» (30:17). Таким образом, богословие не столько в знании, сколько в жизни. А жизнь святителя Григория ярко вырисовывается в его произведениях. Практически каждое из них можно назвать автобиографическим, потому что он не скрывал в них чувств, его переполнявших. Его личные переживания не только исполнены неподдельной лирикой, но и глубоко искренни. Для внимательного читателя в облике святителя вдруг могут проступить черты, не традиционные для привычного агиографического образа. Может показаться, что Григорий не был лишен гордости, обидчивости, злопамятности и других человеческих слабостей, плохо увязывающихся с христианским нравственным идеалом. Однако человеческие качества Григория нисколько не умаляют его достоинства как святого и учителя Церкви. Каждый святой был человеком, и особенно драгоценным представляется нам свидетельство святого о себе самом, благодаря которому мы соприкасаемся не с иконописным образом, но с живым человеком. |
|
|
