| К тому же, на Диоскора представлено было со стороны некоторых египетских епископов много обвинений в безнравственности, жестокости и разного рода насилиях. Собор осудил Диоскора и низложил его, равно как осудил разбойничий собор и Евтихия. Тех епископов, которые вместе с Диоскором принимали участие в разбойничьем соборе, отцы Х. собора простили, так как они принесли раскаяние и объяснили, что действовали под страхом угроз Диоскора. Затем отцы занялись определением вероучения. Им предстояло изложить такое учение о двух естествах в лице Господа И. Христа, которое было бы чуждо крайностей несторианства и монофизитства. Среднее между этими крайностями учение именно и было православным. Приняв за образец православного учения изложение веры Кирилла Александрийского и Иоанна Антиохийского, а также послание Льва римского к Флавиану, они таким образом определили догмат об образе соединения в Лице Господа Иисуса Христа двух естеств: «Итак последуя св. отцам, все согласно научаем исповедывать одного и того же Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенного в божестве, совершенного в человечестве, истинно Бога, истинно человека, того же из разумной души и тела, единосущного Отцу по Божеству и того же единосущного нам по человечеству, во всем подобного нам, кроме греха, рожденного прежде веков от Отца по Божеству, а в последние дни ради нас и ради нашего спасения от Марии Девы Богородицы по человечеству, одного и того же Христа, Сына, Господа единородного в двух естествах, неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, тем более сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно лицо, в одну ипостась, — не в два лица расскаемого или разделяемого, но одного и того же Сына, Единородного, Бога Слова, Господа Иисуса Христа, как в древности пророки (учили) о Нем, и как Сам Господь Иисус Христос научил нас, и как предал нам символ отцов». Таким вероопредлением осуждалось как несторианство, так и монофизитство. |
| Когда слух о таких дерзких поступках Феодосия и его приверженцев достиг до слуха императора Маркиана, он отправил против них вооруженную силу. Боясь справедливого мщения за свои дерзости, Феодосий и его сторонники покидают Иерусалим, отправляются в Синайский монастырь, производя по дороге новые беспорядки и рассеивая семена монофизитского учения. Достигнув Синайскаго монастыри, Феодосий с его соучастниками и здесь не оставался бездеятельным. Он нашел себе доверие у простодушных монахов здешних, клеветал на Халкидонский собор и не без успеха. Император грамотами старался вразумить уловляемых ересью Феодосия синаитов, разъясняя им, кто такой был Феодосий и что в действительности сделано собором Халкидонским; наконец просил всех содействовать к поимке такого бунтовщика и нечестивца, каким был Феодосий ( Дeяh. IV, 412. 413. 441. 442 ). С другой стороны, тот же император помогает истинному архиепископу иерусалимскому Ювеналию возвратиться на свою кафедру и водворить нарушенный порядок в округе. Порядок был восстановлен, но споры между монофизитами и православными не прекращались здесь. Иные из монофизитов доходили до такого ожесточения, что хотели скорее принять смерть, чем уступит истине. 5 Другою страною, где на самых же первых порах был отвергнут собор Халкидонский и поднято знамя монофизитства, был Египет. Здесь монофизитство разразилось еще сильнее, еще бурнее, чем в Палестине, и это совершенно понятно. Не даром Диоскор, виновник разбойничьего собора, был Александриец. Не один он был в Египте мыслящим по-монофизитски; монахи, которых привел с собой Диоскор на собор разбойничий 449 года, и которые показывали себя жаркими исполнителями его воли, были первыми ревностными монофизитами в Египте. На самом соборе Халкидонском 13 епископов египетских отказались подписать православное послание папы Льва, под тем предлогом, будто бы они не могли этого сделать без соизволения своего архиепископа. Понятно, что подобные епископы, возвратившись из Халкидона в свое отечество, мало могли служить интересам собора Халкидонского. |
| Несторий учил, что Богородицу следует называть «антропотокос», а не «теотокос», то есть что она родила человека. Это учение и вызвало к полемике св. Кирилла, защищавшего символ Никейского собора в том смысле, что в Спасителе есть ипостасное единство двух начал. Против толкования св. Кирилла выступил Феодорит, защищавший по форме учение Нестория, но по существу стоявший на почве св. Кирилла. Феодорит защищал учение о двух естествах в одном лице, причем центр тяжести полагал в различении двух естеств, в то время как св. Кирилл настаивал на ипостасном единстве. На Ефесском соборе 431 г., созванном для суда над Несторием, произошло разделение епископов: противники Нестория объединились вокруг св. Кирилла, а противники св. Кирилла, формально поддержавшие Нестория, составили свой «соборик» во главе с Антиохийским епископом Иоанном и Феодоритом в качестве «богословского эксперта». Результаты работы обоих соборов не были утверждены императором, однако впоследствии именно собор св. Кирилла был признан «Вселенским». Спор Феодорита с Кириллом продолжался до весны 433 г., когда произошло примирение враждующих партий и была принята формула осуждения Нестория, предложенная Феодоритом. Однако, Феодориту не суждено было наслаждаться долгое время мирной жизнью в своей епископии. В Константинополе появилось новое христологическое заблуждение, которое распространял архимандрит одного столичного монастыря Евтихий. В противность Несторию, Евтихий настаивал реальности только божественной природы во Христе. Он отказывался говорить, что Христос един «в двух природах», говоря, что Христос «из двух природ» до воплощения, а по воплощении в Нем усматривается только одна реальная природа Его Божества. Диоскор, преемник св. Кирилла, стал на сторону Евтихия; Домн, епископ антиохийский, донес в Константинополь о ереси Евтихия; донос этот был написан по указаниям Феодорита. Спор из-за Евтихия с Диоскором велся последним непристойно; против Феодорита были пущены в ход все средства; и в результате ему было приказано императором Феодосием безвыездно пребывать в Кире. Однако Диоскор желал не административного, а соборного осуждения Феодорита; он достиг этого на т.н «разбойничьем» соборе в Ефесе в 449 г., на котором Феодорит был низложен. Феодорит удалился в Апамейский монастырь и обратился к римскому папе св. Льву I с апелляцией. По смерти Феодосия, в 450 г., император Маркиан восстановил Феодорита в его правах, а халкидонский собор 451 г. принял Феодорита после того, а как он с явной неохотой был вынужден произнести «анафему» на Нестория (9-я сессия собора 26-го октября 451 г.). |
| Порядок был восстановлен при помощи имп. чиновников и воинов. Когда работа Собора возобновилась, Диоскору удалось добиться решения об осуждении Флавиана. В греч. актах «разбойничьего» Собора о легатах из Рима более не упоминается. В сир. версии сообщается, что на заседании 22 авг. Александрийский патриарх, обнаружив отсутствие рим. легатов, направил к ним депутацию. В доме, где остановились легаты, посланники нашли лишь тяжелобольного Дульцидия, к-рый сообщил, что еп. Юлий бежал из города, а И. укрылся в мартирии св. ап. Иоанна Богослова. Когда через некоторое время депутаты вернулись в дом легатов, Дульцидий передал им ответ Юлия и И., к-рые заявили, что, даже если их будут приглашать на Собор десятки раз, они не явятся. Патриарх продолжил Собор без легатов. Впосл. И. в послании к Пульхерии (450) сообщал, что в Эфесе Диоскор неоднократно зазывал его на Собор, но он отказался, опасаясь, как бы тот обольщениями или угрозами не склонил его к осуждению Флавиана. Легаты вернулись в Рим поодиночке. Первым к нач. окт. прибыл И., от к-рого папа Лев Великий и получил сведения о событиях в Эфесе. 13 и 15 окт. 449 г. папа направил 2 послания в К-поль имп. Феодосию II, в к-рых он со слов И. изложил события в Эфесе и выразил протест против принятых там решений. В этих посланиях папа с похвалой отзывался о стойкости своего диакона перед Диоскором. Подобным образом И. характеризуется и в «Хронике» Проспера Аквитанского ( Prosper. Chron.//PL. 51. Col. 601-602), к-рый в 50-х гг. V в. был секретарем папы. Из послания И. к Пульхерии известно, что именно он в кон. 449 - нач. 450 г. доставил в К-поль письма папы. Сохранились 2 послания Феодорита , еп. Кирского, написанные между «разбойничьим» и IV Вселенским (Халкидонским; окт. 451) Соборами. Первое адресовано пресв. Ренату ( Theodoretus. Ep. 116), второе - не названному по имени рим. архидиакону, возможно И. ( Idem. Ep. 118). Титул архидиакона Феодорит мог дать И. (к-рый в послании к Пульхерии именует себя простым диаконом) по ошибке: Кирский епископ, вынужденный скрываться в различных мон-рях Сирии, был плохо осведомлен о составе папского посольства (в частности, он не знал о скоропостижной кончине Рената на Делосе). |
| Порядок почитания Патриархов определён канонами (2 Всел. 3; 4 Всел. 28; Трул. 36) и закреплён в законах Римской империи (Codex Iustiniani, I.1.7, I.2.16; Novella Iustiniani 131 и др.): Рим — Константинополь — Александрия — Антиохия — Иерусалим. Важно отметить, что этот перечень пяти патриарших престолов отнюдь не исчерпывает число автокефальных Поместных Церквей: за его рамками оказываются не только Православные Церкви, находившиеся в ту эпоху за пределами Империи (Грузинская, Аквилейская), но и независимые Церкви внутри её границ (Кипрская, Карфагенская, Юстинианы Первой). Пентархия, по Юстиниану, символизировала единство Православной Церкви, гарантами которого выступали предстоятели самых авторитетных архиерейских престолов Империи. И, что самое важное, все пять Патриархов считались «Вселенскими». От пяти «Патриархов Вселенной» к одному «Вселенскому Патриарху» В дошедших до нас источниках эпитет «вселенский» в приложении к архиерею впервые встречается в актах т.н. Разбойничьего собора в Эфесе 449 г.: епископ Олимпий Эвазский в своей речи титуловал предводителя этого скандального лже-собора, Диоскора Александрийского, «святейшим отцом нашим и вселенским архиепископом великого города Александрии» Через два года, на Халкидонском Соборе, легаты папы Льва Великого подписывались от имени «господина нашего, блаженнейшего апостольского мужа вселенской церкви, епископа города Рима» Но только в законах Юстиниана (с 530 г.) формула «Вселенский Патриарх» начинает официально применяться в отношении архиепископов Константинополя — Нового Рима Это новшество было не сразу замечено за пределами Византии, а когда было замечено — немедленно вызвало гневную отповедь со стороны Римского престола. Св. папа Григорий I усмотрел в слове «вселенский» претензии Константинополя на господство в Церкви — о чем он с горечью писал Евлогию Александрийскому В ответ Евлогий, да и сам тогдашний Патриарх Константинопольский уверяли папу, что это не более чем пышный церемониальный титул. И что, конечно же, истинным лидером христиан всего мира является он, предстоятель Апостольского Престола… Понимание, что все патриаршие престолы являются вселенскими, сохранялось в Византии веками. |
| Стремление влиятельных александрийских пап 14 взять кафедру Константинополя под свой контроль омрачило ход собора 381 r., когда под давлением Тимофея Александрийского от столичного престола был вынужден отказаться свт. Григорий Богослов . Еще более громкий скандал разразился во время правления на константинопольской кафедре одного из величайших проповедников в истории христианства – выходца из Антиохии свт. Иоанна Златоуста (398–404). После 381 г. в церковном статусе Константинополя возникла некоторая неопределенность. С одной стороны, столичный епископ был признан «старшим по чести» среди всех епископов Востока. Но с другой – Константинополю не было определено никакой области юрисдикции, и с формально-канонической точки зрения он, как и бывший Византий, оставался одной из епископий провинции Фракия, подчиненной митрополиту Ираклийскому. Сам Иоанн Златоуст рассматривал свое «первенство чести» как основание для решения споров между епископами и митрополитами в качестве третейского судьи. В 401 г., рассматривая жалобу одного из епископов провинции Азия, он прибыл в ее столицу Эфес, где провел Поместный собор, низложивший за злоупотребления митрополита Эфесского Антонина и нескольких других епископов. Более того, Иоанн Златоуст принял к рассмотрению и жалобы на александрийского архиепископа Феофила (385–412), который был вызван на суд в Константинополь. Такое стремительное возвышение столичной кафедры вызвало недовольство. И Эфес, и Александрия были в то время в числе крупнейших городов Империи, а их кафедры были основаны самими апостолами – Иоанном Богословом и евангелистом Марком и считались весьма уважаемыми с точки зрения древности и апостольского авторитета. Вдобавок ко всему Иоанн Златоуст оказался вовлечен в конфликт с Евдоксией, молодой женой императора Аркадия (395–408), которую святитель открыто обличал в чрезмерной любви к роскоши и развлечениям. В 403 г. собор, состоявшийся на вилле «У дуба» близ Константинополя под председательством Павла Ираклийского и Феофила Александрийского (в литературе также можно встретить его именование как «разбойничьего собора под дубом»), обвинил столичного епископа во вмешательстве в дела чужих епархий и оскорблении императрицы. |
| 12. Именно из этого мнения блж. Августина вытекает необходимость в римском догмате непорочного зачатия безгрешной Девы Марии. 13. Их отношение к язычеству можно сравнить с нашим отношением к коммунизму и всем его остаткам, пронизывающим нашу жизнь. Нам говорят, что нужно оставить коммунистические памятники и всю коммунистическую символику, т.к. это - часть истории нашей страны. Однако я очень хорошо понимаю людей, свергающих памятник Ленину, и сам жду не дождусь момента, когда его труп уберут с Красной площади, а с башен Кремля снимут красные звезды. Слишком свежа моя память и слишком болезненны воспоминания... Тем более что коммунизм сегодня, как и язычество тогда, продолжает оставаться соблазном для многих моих сограждан... 14. Будущий аргумент православных против прибавления латинянами filioque к символу веры. 15. Судьба самого Нестория сложилась очень тяжело. В 435 г. он был сослан в Ливийский оазис. Судя по всему, ему там пришлось весьма несладко. Он написал собственную апологию под названием «Трагедия» (она до нас не дошла) и книгу мемуаров «Трактат Ираклида Дамасского». Она сохранилась в сирийском переводе, была открыта в 1910 г. и издана по-сирийски и по-французски. В Первую мировую войну рукопись погибла во время геноцида курдов. 16. Протестую! (лат.) 17. Незадолго до начала работы Собора гунны были отбиты имперскими войсками и направились на Запад, где в том же 451 г. потерпели решительное поражение от римского генерала Аэция в Галлии, на Каталаунских полях. 18. Например, в 431 г., пользуясь поддержкой св. Кирилла в борьбе против Иоанна Антиохийского, он смог де-факто включить в свою юрисдикцию две Финикии и Аравию и потребовать «послушания» от самого Иоанна. Затем, во время его подвигов на Разбойничьем соборе, его поддерживала жена Феодосия II Евдокия (она жила в Иерусалиме с 441 по 460 г.). Думается, Ювеналию удалось попасть в православные святцы лишь благодаря его твердой защите Халкидона против палестинских монофизитских монахов. Но справедливости ради нужно сказать, что после его нескольких переходов со стороны на сторону у него уже не оставалось другого выхода. |
| Во второй половине дня прошли заседания тематических секций, посвященных богословию, библеистике, христианской письменности, церковной истории, каноническому праву, литургике и церковному искусству. Также в рамках конференции совместно с комиссией по церковному праву Межсоборного присутствия состоялся круглый стол на тему «Практика применения епитимьи к мирянам в Русской Православной Церкви». Модерировал мероприятие доцент протоиерей Александр Задорнов. Во вступительной речи он обозначил необходимость выработки единого синодального положения о епитимье, не оторванного от церковного праксиса и современной действительности. В рамках круглого стола участниками было определено, что по канонам нашей Церкви существует лишь один вид наказания — отлучение от Причастия. По этому вопросу необходима выработка решения адекватной степени строгости и ответственности. Такой документ уже разрабатывается Межсоборным присутствием и его рассмотрение возможно на ближайшем Архиерейском Соборе. Знаменателем и завершением круглого стола стала констатация необходимости здорового и рассудительного консерватизма, способного противостоять тенденции к размытию нравственных и канонических границ. На двух секциях, посвященных богословию, обсуждались как актуальные вопросы современной богословской науки, так и история богословской мысли. Модераторами секций выступили доцент иерей Стефан Домусчи, руководитель профиля «Православное богословие» МДА, и А.А. Солонченко, кандидат богословия, старший преподаватель кафедры богословия МДА. Диакон Сергий Кожухов, кандидат богословия, доцент МДА, доцент кафедры библеистики, доцент кафедры богословия МДА выступил с докладом на тему «Церковная политика императора Зинона и богословское содержание его " Энотикона " ». Автор доклада пришел к выводу, что религиозная политика императора Зинона — это фактическое возвращение к Эфесскому «разбойничьему» собору, попытка принизить статус Халкидонского собора и его игнорирование. Сообщение доктора богословия, кандидата теологии, доцента, декана богословского факультета ПСТГУ протоиерея Павла Хондзинского было посвящено теме «Отец Павел Флоренский в его рецензии на диссертацию А.М. Туберовского». По мнению докладчика, диссертация Туберовского развивает идеи самого Флоренского, высказанные в его книге «Столп и утверждение истины». Высказывается идея, что, возможно, острая критика научной работы Флоренским — это отражение споров партий и группировок в дореволюционной Православной Церкви. |
| Когда же мы говорим о согласии святых отцов, то речь идет не просто о сообществе людей, пусть и очень авторитетных, а о людях, которые были причастны Духу Святому — Духу Истины. Мы говорим о том, что в силу их причастности Третьей Ипостаси Святой Троицы, Сам Бог умудрял их, открывал им истину и показывал им правильное решение в той или иной ситуации. Неслучайно Апостольский собор начинается словами «Ибо угодно Святому Духу и нам» (Деян. 15, 28). Произнести такую фразу несложно и участникам разбойничьего собора. Но поскольку в Церкви пребывает Святой Дух, то от Него зависит рецепция того или иного соборного решения всей Церковью. Она отвергает решения разбойничьих соборов и приемлет решения соборов православных. То есть критерием истины в Православии всегда выступает Дух Святой, а отнюдь не большинство людей: епископов или мирян, или еще какие-либо чисто земные критерии, которые не гарантируют истинности. В истории Церкви есть прецеденты, когда духовную истину возвещало меньшинство или вообще один святой человек, как преподобный Максим Исповедник в VII веке или преподобный Марк Эфесский в XV столетии. В те периоды жизни Церкви именно эти подвижники составляли полноту святых отцов, несмотря на то, что они выступали за истину в одиночестве. Дух Святой был с ними, а не с их оппонентами, которые были в численном большинстве. Но каким образом «согласие отцов», на которое опирается в своей жизни Православная Церковь, может помочь нам в диалоге с людьми верующими по-иному? Надо иметь в виду: если мы ведем диалог с человеком, чье мировоззрение сильно отличается от нашего, сначала надо найти с ним общий базис — те наши представления и принципы, с которыми он согласен. На этом основании уже можно дискутировать. В диалоге с католиками можно апеллировать к духовному опыту святых отцов первого тысячелетия. Подвиг и учение христианских святых раннего христианства имеют для нас и для них одинаковый авторитет. Творениями отцов первого тысячелетия в нашей дискуссии с католиками следует проверять последующие наши и их утверждения. |
| Кто такое был Диоскор, чего он хотел, куда он стремился, чем обусловливались его симпатии к одним лицам, антипатии к другим? Вопрос крайне интересный. Самою характеристическою чертою в Диоскоре, по нашему глубокому убеждению, была ненависть к Кириллу, перемешанная с уважением к этому великому мужу, или, лучше сказать, сдерживаемая общим почетом к нему. Невозможно было порицать Кирилла открыто. Это значило дискредитировать себя в глазах всей церкви. Нужно было прикрыть свою ненависть к Кириллу маскою, самою искусной маскою любви и почтения к имени и деятельности своего предшественника. Так и делает Диоскор. Так поступают и другие его приверженцы. Дело неестественное и, как всякая ложь, не могло иметь успеха! На лжи можно продержаться только короткое время... Но переходим к характеристике Диоскора. История ничего не знает ни о воспитании, ни об образовании Диоскора: он является пред нами в истории внезапно, внолне очерченной личностью, типом человека до последнего нерва пропитанного враждою к истине, ревностью к заблуждению, и навсегда остается он верен самому себе. Справедливо Диоскор говорил о своей пламенной ревности к вере: „я прилагаю попечения о вере православной и апостольской. Я направляю ум свой к чисто божественному, не смотрю на личность, не забочусь ни о чем, как только о своей душе и о правой вере» 748 . Действительно, таков характер Диоскора, но его ревность приняла не то направление, какое должно. Он погубил и свою веру, и свои духовные силы. Его ревность устремилась на скрытую, затаенную борьбу со св. Кириллом; он хотел возвратить церковь к тому положению, в каком она была до заключения III всел. собора. Желание невозможное. Сделанного однажды возвратить невозможно. Диоскор хотел заставить церковь забыть о том, что совершено Кирнллом в последние годы его жизни. Его антипатия к Кириллу была сильна. Гефеле замечает 749 , что Диоскор питал „ненависть к памяти Кирилла». Но откуда происходила эта ненависть – Гефеле не знает, не знают причины ей и другие историки. |
|
|
