| М. А. Комова XVIII-XIX вв. (Калуга) В наст. время, несмотря на то что много церквей было разрушено и лишено иконного убранства, в калужских храмах еще сохраняются как отдельные иконы, так и целые комплексы. Иконы из храмов Калуги описывались в работах местных краеведов XIX-XX вв. ( Остроглазов. 1891; Малинин. 1912. С. 73, 112-115; Фехнер. 1971. С. 57-58), в первое десятилетие XXI в. они стали предметом исследований ряда ученых ( Пуцко. 2000; Он же. 2001; Он же. 2003; Он же. 2005; Комашко. 2006; Нечаева, Чернов. 2010). Калужская икона принадлежит к ярким явлениям художественной жизни XVIII-XIX вв. На ее сложении сказалась относительная близость Калуги к Москве, что позволяло, с одной стороны, мастерам усваивать столичное влияние, а с другой - не препятствовало самостоятельному развитию иконописания, в котором отразились вкусы богатого купечества, в большинстве своем староверов. Формирование художественной культуры Калужского региона пришлось в основном на Новое время, и ее развитие происходило в общем русле рус. церковного искусства. Основополагающее значение для сложения местного стиля имела художественная культура барокко, воспринятая калужскими иконописцами через работы мастеров Оружейной палаты. Вероятно, Калуга как иконописный центр (наряду с Москвой и Поволжьем) сыграла значительную роль в становлении иконописания старообрядцев на Ветке. Иерусалимская икона Божией Матери. 1740 г. Мастер Семен Фалеев (ц. вмч. Георгия «за верхом» в Калуге) Иерусалимская икона Божией Матери. 1740 г. Мастер Семен Фалеев (ц. вмч. Георгия «за верхом» в Калуге) Один из наиболее известных храмов Калуги - ц. вмч. Георгия «за верхом» (ныне имеет статус собора), построенная в 1700-1701 гг. на средства купеческой старообрядческой семьи Коробовых. Храм был возведен на месте деревянной церкви, известной по описи 1685 г. После его перестройки ряд икон из старой церкви перенесли в новую, часть из них сохранилась до наст. времени. В 1766-1767 гг. и верхний и нижний храмы были расписаны, в 1770-1780 гг. |
| В центральной части лицевой стороны – Распятие, выше расположена надпись: ІСХС . Основное изображение на обороте креста – архангел Сихаил (?). Это фигура в рост с распростёртыми руками. Над фигурой чётко видна надпись: СХ . Прямой аналогии данному предмету нами не найдено. Есть также довольно распространённый тип крестов, очень близкий этому по стилю изображения, только в медальонах – парные святые, а на оборотной стороне фигура с распростёртыми руками – пророк Илия. По определению В. Г. Пуцко, они датируются второй половиной XIV–XV веком 514 . А. Г. Векслер, В. А. Беркович Находки нательных крестов с изображением святого Никиты-Бесогона из раскопок на улице Большая Дмитровка в Москве В 2000–2001 годах Центром археологических исследовании Главного управления охраны памятников г. Москвы проводились охранные археологические раскопки на улице Б. Дмитровка, 17, в ходе которых обнаружено семь медных литых нательных крестов с изображением святого Никиты Бесогона. Как известно, сюжет, один из самых популярных в древнерусской пластике, восходит к новозаветному апокрифу «Сказание о Никитиных мучениях». Со временем в образе святого Никиты, побивающего беса оковами, произошло слияние целого ряда демоноборцев в единый образ победителя, олицетворяющего победу христианства 515 . Нательные кресты с подобным сюжетом обнаружены в Москве 516 , Новгороде, Твери, Старице 517 , Торжке, Ржеве, Белом Городке, Калуге, Киеве 518 , Смоленске, Суздале, Рязани 519 и других древнерусских городах. Участок исследований находится в квартале, ограниченном с запада Тверской улицей, с севера Козицким переулком, с юга – Глинищевским переулком, в непосредственной близости от места, где в XVI – 30-х годах XX века находилась церковь Алексия митрополита, что на Глинищах. Нательные кресты с изображением Никиты-бесогона обнаружены в предматериковом горизонте XVI века, сохранившем остатки застройки четырёх усадеб (следы от колышков оград дворов, хозяйственные ямы и т. д.). Отметим, что максимальная и минимальная глубины залегания описываемых тельников различаются всего на 30 см. Существенно, что с этим же горизонтом связана находка медного литого образка со святым Никитой, побивающим беса (рис. 1. 5). |
| святыми, но при этом занимает центральное положение, как, напр., на иконе из Никольской ц. карельской дер. Вегоруксы (XV в., ГРМ): фигуру святителя фланкируют фигуры прор. Илии и св. Иоанна Предтечи, а осеняет - медальон с образом Божией Матери «Воплощение». Н. также может быть изображен в паре с др. святым, нередко - стоящим слева от вмч. Георгия Победоносца, как напр., на иконе из Гуслицкого мон-ря (рубеж XIV и XV вв., ГРМ), при этом обращает на себя внимание сопоставление оружия (св. воин опускает снятый и обвитый перевязью меч в ножнах, держит на весу копье) и Евангелия - крупного кодекса в драгоценном окладе, к-рый святитель держит обеими руками легко, под наклоном. Большое число вариантов подобных сопоставлений Н. с др. святым известно из памятников личного благочестия: на каменных иконках, памятниках металлопластики XIV-XVI вв., прежде всего новгородского происхождения, напр., каменная иконка Н. с вмч. Георгием на обороте (XIV в., ГТГ). Но известны и произведения, сделанные, возможно, с московских образцов ( Пуцко-Бочкарева М. Н. Памятник рус. металлопластики XIV в.//ПКНО, 1982. Л., 1984. С. 216-219). Резные иконы в размер пядниц могли повторять чтимые иконы: на них воспроизводились реальные детали драгоценного приклада, напр. гривны, как на иконе, созданной в новгородской провинции (XIV в., ГРМ), на к-рой к стоящему в центре Н. обращены молящиеся ему святые - покровители заказчиков, а на полях в угловых клеймах помещены поясные образы др. святых, в т. ч. целителей. Почитание Н. в Новгороде имело ряд особых, неизвестных прежде черт, о к-рых можно судить по сохранившимся произведениям новгородского искусства, напр. по каменным иконкам с фигурой Н. и с сопутствующей ему равновеликой фигурой первомч. архидиак. Стефана (XIV в., ГРМ); по 2-сторонней каменной иконке из собрания Н. М. Постникова с этими же святыми (ГММК), к-рая получила металлическую обкладку и т. о. стала нательным (воротным) образком ( Николаева. 1983. 372. Табл. 66. 1; Моршакова. 2013. Кат. 22). На каменных иконках фигура Н. |
| К. Имп. Александр I, его жизнь и царствование. СПб., 1897. Т. 3; Отечественная война и рус. об-во: Юбил. изд. М., 1911-1912. 7 т.; Военский К. А. Русское духовенство и Отеч. война 1812 г. М., 1912; Краткие ист. сведения о священнослужителях воинских частей, участвовавших в Отеч. войне 1812 г. СПб., 1912; Никольский А. В., прот. Лица «духовного чина» Моск. епархии в их служении Церкви и Отечеству в 1812 г. М., 1912; Розанов Н. Петр. Московские святыни в 1812 г. М., 1912; Смоленская старина. Смоленск, 1912. Вып. 2: 1812-1912: Юбил. изд./Ред.: П. В. Михайлов, Н. Н. Редков; Студитский И. М. Русское духовенство в Отеч. войну 1812 г. Кострома, 1912; Шавельский Г. И., протопр. Военное духовенство в борьбе России с Наполеоном. М., 1912; Тарле Е. В. 1812 г. М., 1959; Бескровный Л. Г. Отечественная война 1812 г. М., 1968; Пуцко В. Г. Калужское духовенство в Отеч. войне 1812 г.//Калужская губ. на II этапе Отеч. войны 1812 г.: Проблемы изучения. Персоналии. Памятники. Малоярославец, 1998. С. 108-114; Ивченко Л. Л. Бородино: Легенда и действительность. М., 2002; Мельникова Л. В. Отечественная война 1812 г. и РПЦ//ОИ. 2002. 6. С. 27-38; она же. РПЦ в Отеч. войне 1812 г. М., 2002; она же. Армия и Правосл. Церковь Рос. империи в эпоху наполеоновских войн. М., 2007; она же. Ангел и демон: Александр и Наполеон в восприятии современников//Родина. 2012. 6. С. 74-76; она же. Московская епархия в Отеч. войне 1812 г.//ЖМП. 2012. 10. С. 84-89; она же. Отечественная война 1812 г. и РПЦ//Моск. ЕВ. 2012. 7/8. С. 138-147; она же. Правосл. Россия против «безбожной» Франции: Свящ. война имп. Александра I//Рос. история. 2012. 6. С. 103-116; она же. Церковь в войне 1812 г.//Рус. история. 2012. 1(20). С. 32-37; она же. Александр Благословенный: Свящ. война рос. императора//Эпоха 1812 г. в судьбах России и Европы: Мат-лы Междунар. науч. конф. М., 2013. С. 390-400; она же. Антинаполеоновская пропаганда в России 1806-1814 гг.: Формирование образа внешнего врага//Французский ежег., 2013: «Русская кампания» Наполеона: События, образы, память. |
| Из первой главы «Сказания» выговской редакции, узнаем, что «страстная» суть заключена и в символах-буквах на крестчатом нимбе Христа. Как известно, крест в нимбе, являясь принадлежностью исключительно Спасителя, как раз и указывает на Его страдания по человечеству. Надпись же на кресте может истолковываться так: ω – «еже есть отеческий»; о – «ум» (оумъ); и – «непостижим Сын и все убо свидетельство Божеству Его» (л. 10). И эти же литеры, когда «по страсти бо Его пишут», означают: первая – «от небес приидох»; вторая – «они же Меня не познаша»; третья – «на Божество Его без страсти пребых» (л. 10). Такова трактовка страстной символики образа. Другая, характерная для Тихвинской Богоматери иконографическая особенность – перстосложение Христа – нашла развитие в вероучении старообрядцев. Из всех известных типов Одигитрии ревнители старой веры выбрали Тихвинскую, сделав ее образцовой в решении вопроса о крестном знамении. По мнению А. В. Вознесенского, отождествление Тихвинской иконы с иконой Одигитрии, написанной евангелистом Лукой, позволило считать характерное для нее перстосложение Младенца первостепенным аргументом в пользу древности и, следовательно, истинности двуперстия. Особая важность этого свидетельства заключалась в том, что иконное изображение могло служить в качестве доказательства в поддержку старообрядческого мнения о перстосложении даже для неграмотных 244 . Центром же такого почитания иконы, как справедливо заметил Г. Пуцко, как раз и являлся Выго-Лексинский монастырь 245 . 234 Описание Рукописного Отдела Библиотеки РАН. Т. 10, вып. 1. Лицевыя старообрядческие рукописи XVIII – первой половины XX веков. СПб., 2010. С. 203–208 237 Крушельницкая Е. В. Книга об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской. СПб., 2004. Факсимильное издание рукописи РНБ, ОЛДП, Е 38 238 В датировке чудес Бурцевский список близок Барсовскому, в котором последнее из чудес относится к 1678 г. 239 О своеобразии графическо-орнаментальной манеры миниатюристов- старообрядцев в изображении архитектурных ансамблей см.: Серебрякова Е. И. Лицевые рукописи повествований о чудотворной иконе Богоматери Тихвинской в собрании ТИМ//Чудотворная икона Тихвинской Богоматери: иконография – история – почитание. Тезисы докладов научной конференции. СПб., 2001. С. 46–47. |
| Хотя храм над гробницей святого еще во 2-й пол. XVI в. был ружным, т. е. получал выплаты из казны ( Макарий (Миролюбов). 1860. Ч. 1. С. 201-202), в XVII в. почитание Н., насколько известно, не привлекало внимания рус. государей и крупных столичных вкладчиков. В этот период изображения юродивого встречаются крайне редко, в основном в составе избранных святых. Вместе со свт. Стефаном Пермским, св. Прокопием и свт. Антипой блаженный представлен на окладе иконы «Явление образа Богоматери прп. Авраамию Галицкому» (ок. сер. XVII в., ГТГ; Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 2. Кат. 982. С. 463-464); возможно, здесь его образ имеет патрональное значение. Прорись с фигурой молящегося Н. в рост (ГРМ), по словам ее публикатора, восходит к образу святого на полях иконы XVII в. ( Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. Рис. 99. С. 220-221). На 3-рядной иконе, находившейся в собрании Н. П. Лихачёва и, по-видимому, изображающей избранных святых, чья память празднуется в июне ( Лихачёв Н. П. Мат-лы для истории рус. иконописания. СПб., 1906. Ч. 2. С. 9. 591. Табл. 310), Н. показан между равноап. вел. кн. Владимиром (15 июля) и мч. Каллиником (29 июля). В ряде случаев фигура новгородского святого сочеталась с фигурами др. юродивых: на правой створке складня-кузова ярославской работы (?) из Воскресенской ц. в Калуге (ныне в Калужском музее изобразительных искусств; см.: Пуцко В. Г. Складень-кузов 1691 г. из Воскресенской ц. в Калуге//XXII науч. чт. пам. И. П. Болотцевой: Сб. ст. Ярославль, 2018 (в печати)) он изображен в одном ряду с блаженными Симеоном Эмесским, Андреем Юродивым, Василием и Максимом Московскими, Исидором Ростовским, Прокопием и Иоанном Устюжскими. Вероятно, по замыслу заказчика эти святые должны были представлять восточнохрист. юродивых. Н., изображенный в центре ряда, выделяется на фоне других тем, что облачен не только в традиц. шубу, но и в княжескую шапку. Эта редкая деталь свидетельствует о переосмыслении иконографии святого, по-видимому, основанном на не вполне точном указании отдельных иконописных подлинников, именующих одеяния Н. |
| К 1864 г. в Тихвинской ц., ризницах И. м. и кафедрального Богоявленского собора были представлены 37 предметов, принадлежавших святителю. Сохранившиеся архиерейская мантия и парчовая фелонь свт. Иннокентия после 1917 г. находились в собрании Иркутского обл. краеведческого музея, в 1990 г. были переданы Иркутской епархии. По преданию, фелонь, расшитую речным жемчугом и украшенную вызолоченными бляшками, подарил свт. Иннокентию имп. Петр I, присутствовавший при его хиротонии в Александро-Невской лавре. Среди других святынь И. м., принадлежавших свт. Иннокентию и хранящихся в собрании Иркутского обл. краеведческого музея,- панагия (2-сторонняя иконка из темно-серого камня в металлической сканой оправе, с оглавием) и 2-сторонний образок с композицией «Богоявление» на одной стороне и «Ангелом-хранителем» - на другой. Возможно, образок выполнен в Киеве архидиак. Иларионом Мигурой ( Пуцко, Шемякина. 1994. С. 57-59). Тихвинская ц. 1688–1692 гг. Фотография. Нач. ХХ в. (ИИМК РАН) Тихвинская ц. 1688–1692 гг. Фотография. Нач. ХХ в. (ИИМК РАН) В 1-й пол. XVIII в. в И. м. началось каменное строительство, к 20-м гг. XIX в. выстроены 4 каменных храма (в т. ч. надвратный), часовни, ограда. В марте 1735 г. по ходатайству Иркутского еп. Иннокентия (Неруновича) Синод выдал строителю И. м. иером. Митрофану шнурованную запечатанную книгу для сбора средств на возведение каменного Вознесенского собора. Деньги, собранные иером. Митрофаном в С.-Петербурге, Москве и по Иркутскому тракту, составили основной капитал для строительства. Еп. Иннокентий также пожертвовал личные средства на возведение храма. В 1738 г. мастера В. Галашев и Я. Вылымов заложили Вознесенский храм, но еп. Иннокентий счел место строительства неудачным, и возведение собора было приостановлено. В 1749 г. рядом с деревянной Вознесенской ц. был заложен каменный собор, в к-ром 10 окт. 1759 г. освящен придельный храм во имя преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских под колокольней, а 17 апр. 1767 г. свт. Софронием - Вознесенский престол. |
| Богородицы) в верхнем и евангельский - в нижнем регистре сев. и юж. стен ( Квливидзе. Сотворение мира. 2009). Кроме того, отдельным циклом предстают самостоятельные композиции, напр. «Собор Богородицы» на зап. стене ( Она же. 2008; Она же. Фрески. 2009. С. 39). Расположение фресок в пространстве храма, по мнению ученых, соответствует тем изменениям, к-рые произошли в русском искусстве во 2-й пол. XVI в. В них подчеркивается иерархическое устройство архитектуры: красной огранкой не только разделены сюжеты, но и выделены архитектурные формы - своды и щеки арок, а также фоны для фигур на столбах, подобные киотам сложных очертаний. Выделены зоны пространственного креста, где размещены монументальные композиции, превосходящие другие размерами и посвященные Богородичным праздникам: «Рождество Пресв. Богородицы» - на юж. стене, «Введение во храм Пресв. Богородицы» - на сев. стене, «Успение Пресв. Богородицы» - на восточной и «Собор Пресв. Богородицы» - на зап. стене ( Она же. Фрески. 2009. С. 40). В росписях отсутствуют традиционно подробные повествовательные циклы. Евангельская история представлена отдельными композициями иконографии Богоматери. Тема Страстей Христовых передана сюжетом «Не рыдай Мене, Мати, во гробе зрящи…» над порталом в юж. стене. Эти изображения развивают тему Воплощения и Домостроительства, в к-рых основное значение имеет образ Пресв. Богородицы. Во мн. композициях использованы не только детали, традиционные для визант. искусства, но и западноевроп. мотивы (Там же. С. 44, 45, 51), впервые введенные в рус. искусство в эпоху митр. Макария и получившие у современников характеристику «латинские мудрования» ( Сарабьянов. 1999. С. 201-204; Пуцко. 1999). Составители программы были новаторами: в росписях проиллюстрированы те сочинения св. отцов, к-рые ранее не использовали. Напр., композиция «Что Ти принесем, Христе (Собор Пресв. Богородицы)» на зап. стене, по мнению Н. В. Квливидзе, иллюстрирует «Слово на Рождество Христово» свт. Иоанна Златоуста ( Квливидзе. |
| 1859. С. 3, 84. Примеч. 17). На примере собрания К. Б. м. были сделаны попытки рассказать о монастырских сокровищницах России ( Пуцко В. Г. Художественные сокровища мон-рей России: Проблемы изучения//Мон-ри в жизни России. Калуга; Боровск, 1997. С. 135-144; Вздорнов Г. И. Рус. церковные ризницы//Восток-Россия-Запад: мировые религии и искусство. СПб., 2001. С. 39-41; Дионисий в Русском музее. 2002. С. 74-115). Совр. исследования, основанные, как и в сер. XIX в., на обращении к монастырским описям и архивным документам XVIII-XIX вв., к немногим сохранившимся в музейных собраниях памятникам, подтверждают тот факт, что в синодальный период мн. предметы богослужения и церковной утвари из ризницы К. Б. м. были утрачены ( Маясова. 1989. С. 203-204; Пивоварова. 2012; Она же. 2013). Крест с избранными святыми. Сер. XVII в. (КБМЗ) Крест с избранными святыми. Сер. XVII в. (КБМЗ) В 50-х гг. XIX в. еще сохранялись почти в полном объеме подлинные оклады на иконах местного ряда соборного иконостаса ( Варлаам (Денисов). 1859. С. 6-17). По количеству драгоценностей и жемчуга, украшавших местный ряд иконостаса собора в К. Б. м., он не уступал ни иконостасам Троице-Сергиевой лавры, ни, возможно, даже московскому Успенскому собору. По подсчетам архим. Варлаама, на окладе чудотворной иконы Божией Матери, принесенной прп. Кириллом, находилось, не считая серебра, позолоченных деталей, крупных самоцветов, «жемчугу крупного и средняго, кроме мелкого - 2717 зерен» (Там же. С. 7-8); еще в сер. XIX в. количество и качество самоцветов на окладах икон К. Б. м. могло бы составить предмет минералогического исследования. Драгоценными в буквальном смысле были и те небольшие домовые иконы-пядницы, к-рые были вложены в обитель наиболее знатными и состоятельными семействами Московской Руси, занесены в монастырские вкладные книги (напр., во вкладную книгу 1605 г.) и размещались в храмах мон-ря (Там же. С. 3). Наиболее интересны из всех разнообразных привесов и элементов столь сложного устройства, как драгоценный иконный убор, резные «иконы», геммы (обработанные самоцветы) с изображениями священных лиц и событий НЗ, как правило, визант. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Аверьянов К. А. Конференция «Преподобный Сергий Радонежский: история и агиография, иконописный образ и монастырские традиции» 8–10 ноября 2013 г. в Ростове Великом состоялась организованная Государственным музеем-заповедником «Ростовский кремль» конференция «Преподобный Сергий Радонежский: история и агиография, иконописный образ и монастырские традиции». Место для конференции было выбрано неслучайно. Как известно, святой был уроженцем Ростовской земли. Некоторые из его учеников также были родом из Ростова. Открывая конференцию, директор ГМЗ «Ростовский кремль» Н.С. Каровская обратила внимание на то, что для участия в конференции собрались представители как музейной, так и академической науки: первая является, по преимуществу, прикладной, в то время как вторая носит теоретический характер. Такое взаимодействие между ними – исключительно плодотворно, поскольку различные взгляды на один и тот же предмет исследования позволяют выработать более объективную точку зрения. Эпоха прп. Сергия Радонежского стала временем объединения русских княжеств и фактического становления российской государственности. Одним из виднейших деятелей этой эпохи был митрополит Алексий, обзору биографии которого посвящен доклад архимандрита Макария (Веретенникова) (Московская духовная академия). В годы малолетства великого князя Дмитрия свт. Алексий фактическим возглавлял Московское княжество и приложил немало усилий, чтобы Москва продолжила процесс объединения разрозненных русских земель. В этом ему содействовал прп. Сергий. Эпоха прп. Сергия Радонежского явилась и временем заметного духовного подъема, отразившегося, в частности, в иконописи. В.Г. Пуцко (Калужский областной художественный музей) остановился на роли византийского фактора в русском иконописании. Греческими мастерами были выполнены фрески в храмах Новгорода и Москвы. Одним из крупнейших мастеров являлся Феофан Грек, творчество которого послужило основой для складывавшейся московской иконописной школы. Наиболее ярким представителем последней был знаменитый Андрей Рублев. Исследователь обратил внимание на тогдашнюю крайнюю малочисленность мастеров-иконописцев, отсутствие правильной постановки обучения иконописному мастерству, что приводило к известной его элитарности. |
|
|
