| Скачать epub pdf Аллилуиа, Аггея и Захарии, 148 Так надписывается псалом сей в нашей славянской Псалтири. Так же, как и предыдущий и все последующие за ним, он принадлежит к числу «хвалитных псалмов» и представляет собою торжественное призывание к прославлению Господа всего видимого и невидимого мира, разумной и неразумной природы. О надписании его нужно сказать то же самое, что сказано и относительно надписания псалмов 145 и 147. Пс.148:1–2 Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его, вси ангели Его: хвалите Его, вся силы Его. Желая призвать весь мир, видимый и невидимый, к прославлению Господа Бога, псалмопевец в своей мысли как бы разделяет этот мир на две половины, чтобы призвать к похвалению Бога, сначала одну половину, а потом и другую. Обращаясь мыслию на небо, он говорит: хвалите Господа с небес. Там, на небесах и превыше небес, мы, ограниченные, представляем Его жительство, хотя и знаем, что Он «везде Сый»; туда же, на небеса, вознесемся мысленно, чтобы воспеть славу Живущему на небесах: слава в вышних Богу! Хвалите Его, в вышних Живущего! И первым призывает к сему прославлению ангелов, как существ высших и ближайших к Богу. Хвалите Его, говорит, вси ангели Его. Они, конечно, не нуждаются в сем призвании, и без того они славословят Его, непрестанно взывая, как говорит пророк Исайя ( Ис.6:3 ): «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф: исполнь вся земля славы Его». И в других местах Писания они также изображаются как «слуги Божии, творящии волю Его» и непрестанно славословящие Его. И призывая здесь ангелов к всеобщему со всеми тварями похвалению Бога, псалмопевец выразил только желание души своей, вместе со всеми ангелами, восхвалить и прославить Бога, и тут же прибавил: хвалите Его, вся силы Его, по переводу с еврейского: «Все воинства Его», – и этим прибавлением указал на то, что приглашает к общему славословию не только низших и ближайших к себе ангелов, но и всех тех, которые сильны исполнять слово, или волю, Божию, и о которых в другом псалме сказано: «Благословите Господа, вся силы Его, слуги Его, творящии волю Его» ( Пс.102:21 ). |
| В наших таблицах, первое число с н. 1 до 8 (или исключительно до 10) будет обозначать порядок антифонов на каждой службе; вторая, римская цифра будет указывать на порядковый номер антифона в самой Константинопольской Псалтыри; третья цифра, арабская, будет обозначать число псалмов. Поскольку псалмы соединялись в антифоны, содержащие больше или меньше псалмов, что зависело от их размеров (некоторые длинные псалмы составляли сами собою антифон, между тем как Пс. 118 разделялся на три антифона) рукопись указывает только на первый стих первого псалма каждого антифона; в скобках мы поставим и другие псалмы, принадлежащие данному антифону 553 . После псалмов каждого антифона мы указываем и припев, который пелся после каждого стиха псалмов антифона. Эти стихи были длиннее наших, так как Константинопольская Псалтырь разделялась только на 2.542 стиха, между тем как Иерусалимская (наша теперешнаяя) разделяется на 4.784. В конце каждого псалма (или по крайней мере, антифона) пелись Слава, И ныне, отдельно, с припевом. Некоторые антифоны пелись ежедневно, и поэтому они не входят в недельное распределение; постоянные антифоны были следующие: 1– ый антифон Вечерни: Пс. 85 . 2– ая часть 8-го антифона Вечерни: Пс. 140 (без 141,129 и 116!). 1-ый антифон Утрени: три псалма: 3, 62 и 133. (2-ая часть 8-го антифона Утрени была наша 8-ая песнь: Дан. 3,57–88 ). Пс. 50 и псалмы 148, 149 и 150, на Утрене. Псалмы 114, 115 и 116 – «малые антифоны» Вечерни – не исключались из чередования. Пс. 118 , разделенный на три антифона (1-ый и 3-ий – нечетные: с Аллилуиа, 2-ой – четный, с припевом), пелся на воскресной Утрене. Первой частью 8-го антифона был знаменитый «телеутаион» (последний) или «еисодикон» (входной), который повторялся как 2-ой антифон или «аколоуфон» (следующий) на следующей службе. 3-ий, 5-ый и 7-ой антифоны каждой службы были четными антифонами Псалтыря, они часто называются «упопсалмос » (упопсаллеин по-гречески значит отвечать поя); 6-ой антифон иногда называется «протелеутаион» (предпоследний). Эти технические названия непостоянны, и они отсутствуют то в Афины 2061, то в 2062; они точно указаны в нашем французском тексте в Ориенталиа Христиана Периодика (44, 1978, р. 393...), тут мы их не приводим, желая упростить наше изложение. |
| Заключительное благословение народа (benedictio) имеет параллели в галликанской традиции. 2-й канон Барцинонского Собора (549) постановил совершать такое благословение как на вечерне, так и на утрене. После вечерни в рукописях указывается пение psallendum (иногда может называться laudes, видимо по той причине, что в его основе лежат стихи Пс 118), которое, судя по рубрикам, было связано с процессиями стационального богослужения. К этим стихам могли прибавляться другие, а также ритмизованные покаянные молитвы preces. Утреня в И.-м. о., возможно, под влиянием рим. традиции, начинается с гимна «Aeterne rerum Conditor» («Вечный вещей Создатель»; кроме пасхального периода) и молитвы-коллекты. Более древним началом были канонические псалмы (в будни - Пс 3, 50, 56; в воскресные дни - Пс 46, 99, 116). Далее совершается missa psalmorum (3 изменяемых по дням недели псалма, к-рые исполнялись певцом, а хор припевал стихи). Эта система пения Псалтири очень похожа на визант. песненное последование . Впосл. псалмы были сокращены до 3 изменяемых антифонов с респонсорием (missa) и молитвой. Следующий блок составляли библейские песни (missa canticorum). В Бревиарии Ортиса для воскресной утрени представлен полный набор из 9 песней в старолат. версии (Втор 32. 1-43; Ис 26. 9-20; Исх 15. 1-19; 1 Цар 2. 1-10; Авв 3. 2-19; 3 Езд 8. 20-36; Ис 38. 10-20; Ис 61. 10 - 62. 7; Быт 49. 2-27). Всего в традиции А использовалось 76 библейских песней, в традиции B - 47. После них пелись benedictiones (песнь отроков из Дан 3) и читалась молитва. Утреня в И.-м. о. не разделялась, как в рим. обряде, на ноктурны и laudes. Перед хвалитными псалмами (Пс 148-150) по воскресным дням, кроме периода Великого поста, пелся matutinarium (в традиции А он заменяется пением sono или benedictiones), связанный с темой начала дня. Далее следовали чтения из ВЗ и НЗ. В печатном Бревиарии после чтений указывается гимн (всего 12 вариантов для утрени, причем большинство из них неиспан. происхождения). В конце, как и на вечерне, читались молитва supplicatio, «Kyrie eleison», completuria, «Отче наш», psallendum с молитвой, благословение, psallendum с молитвой и отпуст. |
| Но лучше не ждать беды, чтобы беда заставила нас молиться. Вообще лучший учитель молитвы – это беда. Когда беда приходит, когда приходит болезнь – начинается молитва об исцелении. Приходит страх – начинается молитва о спасении. Приходит неприятность с детьми – начинается молитва о детях. Приходит еще какая-нибудь нужда – начинается молитва о том-то и том-то. Но я бы не хвалил этот вид молитвы, потому что все-таки нужно молиться до болезни, до нужды, до беды, до смерти, до опасности, до разлучения души с телом. То есть нужно молиться Богу, потому что Он есть, и нужно общаться с Ним. Святитель Василий Великий определяет несколько видов молитвы, и первой полагает он молитву хвалебную. Бога нужно хвалить. В храмы нужно приходить для того, чтобы Бога хвалить. «Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его, вси ангели Его, хвалите Его, вся силы Его. Хвалите Его Небеса небес и вода, яже превыше небес» (Пс. 148: 1–4). Псалтирь заканчивается хвалебными псалмами: 148-м, 149-м, 150-м – мы читаем их на утрени. Начинается Псалтирь откровением о том, как надо жить: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых… но в законе Господни воля его, и в законе Его поучится день и нощь. И будет яко древо, насажденное при исходищих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет» (Пс. 1: 1–3). Это начало Псалтири. А в конце Псалтирь к чему приходит? К тому, что «хвалите Господа – хвалите Его змии, огни, бездны, град, снег, голоть, бури – все хвалите Господа». Человек настолько расширяет свою душу, что он желает, чтобы вся вселенная превратилась в храм, а он, человек, стал в этом храме священником. Это, собственно, и есть цель творения человека. Мир – это храм, а человек в нем священник. И первое, что нужно делать в отношении Господа Бога, это хвалить Его. «Хвалим, благословим, благодарим, поклоняемся Господеви, поюще и превозносяще Его во веки». Так что хвалите Господа больше, нежели пр о сите чего-нибудь. Очень важно вот что: молиться нужно всегда как грешник. Нельзя молиться как праведник, потому что праведность наша лжива, мнима, дырява. Надо молиться Богу как грешник: хвали Бога, но не забывай, что грешен. Испрашивай у Него прощения в грехах своих. «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей». А потом проси у Бога, проси чего хочешь: дочке – мужа; замужней дочке – детей и верного жития с супругом, чтоб не разводились, не дрались, не ругались; сыну – живым-здоровым вернуться из армии; «выплатить ипотеку помоги мне, Господи», «выздороветь помоги». Проси у Бога – у Бога нужно просить, потому что всё, что нам нужно, у Него есть: слова «богатство» и «Бог» однокоренные, то есть Бог богат всем, у Него всё есть, Ему ничего не жалко. Только Он дает дозированно тому, кому надо, и вовремя. |
| 2) Катены 2 авторов. Вопрос определения и датировки К., содержащих схолии только 2 авторов, остается дискуссионным. По мнению первых исследователей (Фаульхабера, Р. Кадью, Девреса), составление самых ранних из них следует относить к VI в.- времени зарождения жанра К. и, следов., рассматривать их как первичные К. Дориваль, не отрицая в принципе первичного характера этих К., отмечает, что К. 2 авторов очень редки. Он выделяет лишь 2 кодекса, к-рые, по его мнению, несомненно, содержат К. 2 авторов. Один из них позднего происхождения, точно датировать 2-й затруднительно. A) Катена кодекса Vallic. D. 35, XV в. (CPG. С. 40. 4), состоит из фрагментов комментариев Евфимия Зигабена на псалмы (XI-XII вв.) и Феодорита Кирского, приводимых систематически для каждого стиха. Схолии Евсевия и фрагменты катены Никиты Ираклийского, расположенные на полях рукописи, позднего происхождения. Согласно предположению Дориваля, составление катены следует относить к нач. XII в., периоду наибольшей популярности комментариев Евфимия Зигабена в Византийской империи ( Dorival. 1993. T. 3. P. 236). B) Катена на Пс 148-150 кодекса Scorial. Ω IV 6, XVI в., состоящая из схолий прп. Исихия Иерусалимского (CPG, N 6552) и комментария на псалмы Феодорита Кирского; предположительно составлена в период между IX и XII вв., не исключена поздняя датировка XVI в. Остальные рукописи, относимые Герардом к данной категории (Ambros. F 12 sup.; Taurin. B VII 30; Bodl. Auct. D. 4. 1; Ath. Vatop. 660; Paris. gr. 165; Oxon. S. Trin. 78; Scorial. Ψ I 2; Bodl. Canon. gr. 62), Дориваль предлагает рассматривать либо как вторичные К., либо как катены-схолии (разновидность «изолированных»). Отличительной особенностью подлинной катены 2 авторов, по мнению Дориваля, является то, что она приводит не просто выборку из комментариев 2 толкователей, а полный текст этих комментариев, расположенный после каждого стиха соответствующего псалма. Подобный критерий не позволяет отнести к рассматриваемой категории катену на Пс 100 кодекса Vindob. Theol. gr. 8. Fol. 164-165r, XI в. (CPG. С. 18). Данная рукопись содержит неск. К. (см. ниже в разд. «Вторичные катены»). На указанных листах помещен полный текст комментария Диодора Тарсийского на Пс 100 (на внутреннем поле листа); на внешних полях - выдержки из «Палестинской катены» на Пс 101. 13-26; в промежутке между комментарием Диодора и «Палестинской катеной» - серия из 16 фрагментов без лемм (часть из них пронумерована): 9 схолий Феодорита и 7 - неизвестного автора (предположительно одного и того же; изд. см.: Dorival. 1993. T. 3. P. 236-238). Эта небольшая катена, составленная, видимо, в сер. XIII в., не может считаться катеной 2 авторов, т. к. приводит не полный текст комментариев на Пс 100, а лишь отрывки из них. |
| Христову воскресению») и Креста за ним (частое упоминание о Кресте). Но и древнейшие ркп. Студийск. уст. имеют ее на воскресной утрене, хотя непосредственно после Евангелия здесь был прокимен: «В нощех воздежите руки ваша» со стихом: «Да благословит тя Господь от Сиона» [ 649 ] (Пс. 133:2, 3). — При Арсении Суханове на Востоке песнь «говорили на оба лика поделяся по строкам», как и 50 пс. с его конечными припевами (Слава, И ныне, Молитвами, Помилуй мя Боже, Воскрес Иисус), делая в песни 6 таких строф [ 650 ]. Не служили ли строфы ее первоначально тропарями к стихам 50 пс? По нынеш. греч. Евхологию, «Воскресение Христово» «говорит предстоятель или учиненный монах», по Иератикону — архиерей или в хоре стоящий иерей [ 651 ]. 50-й псалом Псалтирная часть утрени близится уже к самому концу, и ей тут нужен сильнейший и вместе выразительнейший аккорд, естественнее всего в форме одного из псалмов, которыми наполнена вся эта средоточная часть важнейшей из суточных служб. Едва ли поэтому можно было сделать удачнее выбор, как поместив сюда 50-й псалом. Ни один псалом не написан в таких исключительных и потрясающих обстоятельствах, как этот; ни один более, чем этот, не отвечает основному настроению христианина — покаянному («покайтеся, приближибося Царство Небесное») [ 652 ], и не выражает его с такою силою. А контраст, в котором он стоит к предшествовавшему длинному ликованию, еще увеличивает это впечатление; это как бы череп, внесенный на пиршество. Способ исполнения В способе исполнения 50-го пс. на утрене Типикон, по-видимому, не делает разницы с «Воскресение Христово»: «посем (после Евангелия) глаголем Воскресение Христово видевше и псалом 50». Притом эта песнь, как и припевы «Слава: Молитвами апостолов» и т. д., равно как и песнь «Воскрес Иисус», имеющая припевом 1-й стих псалма, стоят с ним в такой тесной связи, что естественнее всего петь и его, и конечно, на глас этих окружающих его песен, т. е. 6-й, глас скорби и покаяния. Пение, как и для других поемых псалмов, должно быть антифонное, по стихам между двумя ликами. Всегдашнее употребление его на утрене Уже при Василии Великом 50 пс. составлял существенную, заключительную, часть утрени (Вступ. гл., 148). В древнейших редакциях устава Великой Константинопольской церкви — это важнейшая, и тоже вторая, часть утрени (там же, 340). |
| Безусловно, все взрослые члены церкви должны лично исповедовать свою веру перед церковью, и потому в общинах, где крестят младенцев, установлена конфирмация или ее эквивалент. Христианское воспитание детей баптистов и педобаптистов (сторонников крещения младенцев) похоже: их посвящают Богу в младенчестве либо через крещение, либо через обряд посвящения (который некоторые рассматривают как «сухое крещение»), а затем воспитывают, уча жить для Бога, после чего они сами публично исповедуют свою веру во время конфирмации или крещения (которое некоторые рассматривают как «водную конфирмацию»). После этого они пользуются статусом полноправных членов общины, если только не подвергаются дисциплинарному наказанию за какое-либо прегрешение. Продолжающиеся между баптистами и педобаптистами споры касаются в сущности не воспитания, а того вопроса, каким именно образом Бог определяет принадлежность к Его Церкви. «Вот имя Мое»: откровение Бога В современном мире имя человека является лишь своего рода опознавательным знаком: его можно без всякого ущерба сменить на другое. Однако библейские имена имеют глубокую традицию, согласно которой содержат в себе определенную информацию, характеризующую их носителей. В Ветхом Завете постоянно выражается радость по поводу того, что Бог сделал Свое имя известным Израилю, и в псалмах вновь и вновь возносится хвала Божьему имени (Пс 8:2, Пс 112:1—3, Пс 144:1—2, Пс 148:5—13), означающему здесь Самого Бога, открывшего Себя словом и делом. В самой сердцевине этого самооткровения стоит имя, с которым Бог разрешил Израилю обращаться к Себе. Современные ученые пишут «Яхве», тогда как традиционно произносят его как «Иегова», а в русском переводе Библии его обычно заменяют словом «Господь». Бог открыл это имя Моисею, когда говорил с ним из тернового куста, горевшего не сгорая. Бог сначала назвал Себя Богом, заключившим завет с патриархами (Быт 17:1—14), а затем, когда Моисей спросил у Него, какое Божье имя Он может назвать народу (так как древние полагали, что молитва может быть услышана лишь в том случае, если правильно названо имя того, кому она адресована), Бог сначала сказал: «Я ЕСМЬ КТО Я ЕСМЬ», а затем сократил это имя до «Я ЕСМЬ» (в русском переводе: «СУЩИЙ») и наконец назвал Себя «Господь» (по-еврейски: Яхве имя, которое произносится так же, как и выражение «Я ЕСМЬ»), «Бог отцов ваших» (Исх 3:6,13—16). Это имя во всех его формах провозглашает вечную, самодостаточную, самовластную, суверенную сущность Бога Его сверхъестественный образ бытия, символом которого послужил горящий куст. Можно сказать, что этот куст иллюстрирует три различные стороны неисчерпаемой жизни Бога. «Вот имя Мое навеки», сказал Он, имея в виду, что народ Божий должен всегда представлять Бога живым, правящим, всемогущим Царем, и именно таким являет Его образ горящего куста. |
| 3 . Истинным является только то, что можно экспериментально проверить и воспроизвести (такое убеждение характерно для философии позитивизма). Но требование проверки опытом может распространяться, очевидно, только на явления естественного порядка, т. е. на явления, обусловленные естественной закономерностью. Творение же мира есть, говоря традиционным христианским языком, чудо, никакой естественной закономерностью не обусловленное. 1.4. Образ творения мира Богом Мир возник не случайно, а в соответствии с Божественным замыслом. Из Священного Писания следует, что Бог сотворил мир а) разумом и премудростью (см.: Притч.3:19 , Пс.135:5 , Иер.10:12 ), т. е. сообразно Своим высочайшим умопредставлениям 552 , в которых Он от века созерцал Свои будущие творения, прежде чем они получили действительное бытие. Согласно преп. Иоанну Дамаскину , Бог «созерцал все вещи прежде бытия их, от вечности представляя в уме Своем; и каждая вещь получает бытие свое в предопределенное время, согласно с Его вечной соединенной с хотением мыслию (θελητικ ννο , «мыслью-волением». – О. Д.), которая есть и предопределение, и образ, и план» 553 . Логика заставляет признать, что Божественный замысел о мире является вечным, поскольку мысль о сотворении мира не могла в Боге возникнуть внезапно. Священное Писание подтверждает такой вывод: Ведомы Богу от вечности все дела Его ( Деян.15:18 ), Верою познаем, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое ( Евр.11:3 ). Таким образом, творение – это переход от вечных Божественных предначертаний к действительному бытию мира 554 . б) Волею, или хотением (см.: Пс.113:11 , Пс.134:6 , Откр.4:11 ), т. е. совершенно свободно, а не вследствие какой-либо внешней или внутренней необходимости. С древнейших времен свв. отцы и христианские писатели учили о том, что Бог создал мир не по какой-либо нужде, но исключительно по Своему изволению 555 . в) Словом (см.: Быт.1:3, 6, 9 ; Пс.148:5 ; Евр.11:3 ). Под этим «словом» не следует понимать какой-либо членораздельный звук или слово, подобное человеческому. Это творческое слово обозначает только мановение, или выражение Его всемогущей воли, которое из ничего произвело вселенную 556 . |
| S. 47-48). Действующими лицами диалога являются сам Н. К. и Конрад фон Вартберг. Основная тема - учение об отношении между Богом и миром, представляемое посредством философской интерпретации библейского повествования о творении мира (Быт 1-2) и неск. отрывков из Свящ. Писания, говорящих о Боге как Творце (цитируются Пс 32. 6; Пс 101. 26-28; Пс 148. 1-2). Опираясь на обращенные к Богу слова псалмопевца: «...Ты - тот же» (Пс 101. 28; в Вульгате - tu idem ipse es), Н. К. в диалоге рассматривает понятие «то же» (idem) как обозначение причины и начала бытия и становления, т. е. Бога. В лат. языке формы мужского и среднего рода совпадают, однако по согласованию с другими словами видно, что в библейском тексте используется муж. род, тогда как у Н. К.- средний род; тем самым личное религ. наименование Бога трансформируется в безличное философское понятие. По заключению исследователей, определяющее влияние на введение и интерпретацию этого понятия оказало знакомство Н. К. с комментарием Прокла на диалог Платона «Парменид» в лат. переводе, сделанном в XIII в. Вильгельмом из Мёрбеке. В заметках Н. К. на полях рукописи, содержащей этот перевод, прослеживается много параллелей с текстом диалога (см.: Cusanus-Texte. 1986. Ser. 3. Bd. 2. H. 1-2). Согласно Н. К., «что угодно есть то же по отношению к самому себе» (quodlibet esse idem sibi ipsi) и иное по отношению к иному, т. е. всякая вещь существует, обладает единством и отличается от др. вещи в силу тождества. Однако основанием этого относительного тождества является «абсолютное то же» (idem absolutum), стоящее над всяким различием ( Nicol. Cus. Opera. Vol. 4. P. 107). Введя это новое именование Бога, Н. К. пересказывает многократно изложенное им в предшествующих сочинениях учение об онтологическом отношении единого и многого в понятиях «то же» и «не то же». При этом «не то же» отождествляется с «ничто» или «не-сущим», а бытие мира описывается как «отождествление» (identificatio), происходящее посредством «уподобления» (assimilatio); в этом бытийном становлении осуществляется «нисхождение того же к не тому же и восхождение не того же к тому же» (Ibid. P. 108-109). Понятие «то же» Н. К. впосл. еще раз осмыслил в соч. «О неином». Поскольку «то же» есть положительное имя, в отрицательной теологии, не допускающей положительных высказываний о Боге, его смысловым эквивалентом будет абсолютное отрицание инаковости, к-рое и выражается в понятии «неиное». |
|
|
