| 1Тим.4:1–4 ; 2Тим.3:5–9 ; Мф.24:23–24 др.); истинное нравственное чувство всегда узнает таких лжепророков по общему складу их нравственной личности, – подобно тому, как по качеству плода узнается дерево, – как и иудейский народ знал фарисеев и отличал от учения их учение Христа (7:28–29), – как узнается, наконец, и всякий истинный христианин по его делам (ср. Иак.2:14–26 ; 1Кор.13:1–3 ; Ин.14:21 ; 1Ин.2:3–4 и др. мн.). Общим заключением всей Нагорной Беседы служит увещание Спасителя не только слушать, но и исполнять слова Его и чрез то осуществлять начертанные Им идеалы Правды в Царстве Христовом – под библейским образом домостроения (ср. Прит.9:1 ; Еф.2:19–22 ; 1Кор.3:10–18 ; 1Тим.3:15 ; Евр.3:6 и др.) мужа разумного на камне, а безумца – на песке (ср. 24–27). Окончив изложение учения Спасителя в Нагорной Беседе, Евангелист считает нужным указать в заключении на то впечатление, какое учение Господа произвело на народ, в отличие от учения книжников и фарисеев. И когда окончил Иисус слова сии, поражался народ учению Его, ибо быль учащим их, как власть имеющий, Коего слово, как Слово Божие об идеалах Правды Божией, начертан- —29— ных Богом в богоподобном духе человеческом, и о блаженстве осуществления их в Царстве Божием, было живо и действенно и острее всякаго меча обоюдуостраго, проницающее до разделения души и духа и судящее помышления и намерения сердечные ( Евр.4:12 ), служа благим и легким игом для труждающихся и обремененных, кои находили в Спасителе покой душам своим (12:28–30), – а не как книжники и фарисеи 1075 , – коих заповедь на заповедь, правило на правило, тут немного, там не много ( Ис.28:10–13 ), с их преданиями старцев ( Мф.15:2 ) и мелочною, большею частью бесцельною и пустою, игрою ученым толкованием закона, – представляли только раскрашенный гроб с мертвыми костями, тяжелое и неудобоносимое бремя, возлагавшееся на плечи людям (23:4, 16–24:27). Этими словами оканчивается та часть евангелия, которая посвящена преимущественному изложению пророческого служения Спасителя человечеству. |
| Гл. 3 начинается с повеления Навуходоносора, которое угрожало уничтожением всем верным истинному Богу, а завершается она другим повелением, в котором всем царствам (29) и народам грозит уничтожение, если они произнесут хулу на Бога. Хотя такое признание верховной власти Бога и (ср. с 2:47) говорит в какой–то мере о смирении царя (28б), но никак не означает, что Навуходоносор стал истинным верующим. Находясь под впечатлением совершенного чуда (ср.: Деян. 8:9–23 ), он возвысил еврейских юношей (30), но не разделил их веры (28). Хотя в некоторых отношениях царь поступился собственным величием, но смягчение его сердца не произошло (29; ср. с раскаянием Ионы: Ион. 2:8 ). 3:31–33 – 4:1–37 Верховная власть Бога признается Навуходоносором 3:31–33 Хвала Навуходоносора Всевышнему Богу В торжественном обращении ко всем народам своей империи царь воздает хвалу Всевышнему Богу. 4:1–15 Сон о дереве Четвертая глава (и конец третьей, ст. 31 – 33) насыщена поэтическими строками (1 – 15; 31–34, возможно, составленными под руководством Даниила). В центре внимания – рассказ о болезни Навуходоносора, который ведется от третьего лица, и это подчеркивает, что во время описываемых событий царь был не в состоянии оценить свои собственные переживания. Навуходоносор предстает вначале как всесильный монарх в расцвете своей славы: он спокоен был в доме своем и благоденствовал в чертогах своих (4:1). Здесь, в отличие от 3:32–33, нет ни слова о благодати или величии Всевышнего Бога, и читатель весь в ожидании больших перемен, которые должны произойти (ср.: Лк. 12:16–19 ). Навуходоносору приснился страшный сон. Несмотря на то что его мудрецы однажды уже оказались несостоятельными (гл. 1–3), несмотря на его предыдущие признания (2:47 и 3:28–29), он снова обращается к своим тайноведцам ( Прит. 26:11 ; 2Пет. 2:22 ), чтобы в результате еще раз убедиться в их беспомощности (4). Появление Даниила (5) было подобно свету, просиявшему во мраке (ср.: Мф. 5:14 ; Флп. 2:14–16 ). Центральная тема сна – грандиозное дерево (которое, несомненно, символизировало собой могучее царство), объявшее все земное пространство и простиравшееся до небес (7–9; ср.: 2:37–38). И последовало повеление свыше: срубить дерево, но главный корень его оставить в земле (12а). Это царство персонифицируется (пусть он – в ст. 12); некая личность будет уничижена, уподобится животному, будет так же орошаться небесною росою (12). Вероятно, именно это устрашило Навуходоносора в его сне (2) и озадачило царских прорицателей (4). И снова только Даниил, скромный слуга Божий, оказывается в силах помочь царю. |
| 14 Бедного… нищего, то есть несчастного и обездоленного. 17 Мышцы – символ физической силы. 18 Непорочные – это те, в чьей жизни царит гармония во всем – во внутреннем мире, во внешнем поведении и во всех других отношениях. Знает (ср.: Пс. 1:6 ) – «непорочные» находятся под Его неусыпным наблюдением и заботой. 21–31 Духовное богатство праведного. В предыдущей части звучала мысль, что праведный обладает несравненно большим богатством, чем нечестивый, здесь же она получает свое дальнейшее развитие. Праведный отличается великодушием (21, 26). Праведные могут позволить себе быть щедрыми, «ибо» (22) имеют надежное будущее, они стоят твердо на жизненном пути (23) и получают от Господа все необходимое (25; ср.: 28, 29). В основе душевной ясности и стойкости праведника лежит прежде всего благословение Господне, а также любовь и верность избранному им в жизни пути (27), воспитание соответствующего характера (28), мудрость и доброе сердце (30–31). Сталкиваясь со всякого рода испытаниями, мы должны противопоставить ропоту, зависти и гневу, об опасности которых нас предупреждают в ст. 1–11, именно эти приоритеты. 22 Праведные что называется обречены на щедрость, поскольку не испытывают абсолютно никакого беспокойства о своем будущем. 23, 24 Хотя поступь праведника тверда, он не застрахован от того, что может споткнуться. На его пути встречаются преграды и западни, но никогда не ослабевает рука, крепко держащая его. 25 Это изречение, несомненно, может отражать жизненный опыт псалмопевца, но более вероятно, что его следует воспринимать в духе ст. 24, то есть во всю свою жизнь без лишних слов уповать на Господа. 26 Потомство его – о благословении потомства см.: Исх. 20:6 ; Прит. 20:7 ; Деян. 2:39 ; 1Кор. 7:14. 28 Святых, то есть тех, кого Он любит и кто отвечает Ему взаимностью (см.: Пс. 35:6 ). 31 Закон – поучение, предписание. 32–40 Праведные «наследуют землю». Провозглашается принцип: Господь гарантирует праведнику (тому, кто прав перед Ним) благословенный исход; какая бы смертельная опасность ни грозила, именно нечестивый погибнет в конце пути (32–34). |
| 1:28. Это учение представляет их зрелыми или совершенными перед Христом; ср.: 1:22, 2Кор. 11и коммент. к Флп. 3:12,13 . Таким образом, учение Христа подготавливает его слушателей к последнему дню(1:22,23). «Мы» включает Епафраса (1:7) и других провозвестников, а также и самого Павла. Фраза «всякий человек» снова подчеркивает, что язычники «включены» в искупительный замысел Божий (1:27). 1:29. Философы часто использовали метафоры, связанные с соревнованиями атлетов (здесь на это указывает слово «подвизаюсь»; в Ветхом Завете этот образ встречается гораздо реже, напр, в Иер. 12:5 ). Божественная сила внутри человека («во мне») обнаруживает несколько древних параллелей во внебиблейских текстах о Духе, Который вселяет силу в рабов Божьих; язык Павла здесь должен был произвести особое впечатление на древних читателей (см. введение к Рим. 8:1–11 ). 2:1. Павел продолжает использовать метафору спортивной борьбы из 1(«подвиг»). Хотя он никогда лично не встречался с большинством христиан из Колосс, он выражает им чувства своей любви и привязанности; это было принято в древних «дружественных письмах». 2:2,3. Древние мудрецы (особенно в Ветхом Завете и в еврейской литературе мудрости) часто говорили о мудрости как об истинном богатстве (в Ветхом Завете см.: Иов. 28:12–19 ; Пс. 18:11; 118:14,72,127,162 ; Прит. 3:13–15 ; Ис. 33:6 ). Некоторые писатели также иногда говорили о сокрытом богатстве, мечту о котором лелеяли беднейшие слои населения. 2:4. Мудрецы часто критиковали профессиональных ораторов за то, что они, попирая этические принципы и истину, использовали любые средства в стремлении убедить своих слушателей любой ценой. Многиеобразованные люди в древности обучались искусству таких речей. 2:5. Письма часто были призваны заменить личное присутствие их авторов, как нередко на это указывали древние писатели. Говорить о чьем-то присутствии «духом» означало выразить чувства тесной близости и любви. Речь идет именно о близости, а не о метафизическом единстве (см. коммент. к 1Кор. 5:3 ). |
| Начну с голубя. На Древнем Востоке и в античном мире голубь — атрибут богини любви. Афродита Кипрская на многих монетах изображается в виде голубки; голубка служит эмблемой ее храмов (рис. 11, Целующиеся голуби — топос античного изобразительного искусства и литературы (рис. 13). Голубка — один из символов богини любви Иштар (рис. 14) и аналогичной богини или богинь, почитавшихся в Израиле (рис. 15) и Иудее (рис. 16). В изобразительном искусстве Сирии, Месопотамии и Греции нередко встречается такой мотив: голубь летает между двумя влюбленными, от одного к другому, как символ или вестник любви (рис. 17-22). Поэтому сравнение глаз с голубями можно перевести как «твои глаза внушают любовь, говорят о любви». Цвет и форма здесь, видимо, не имеют значения. Лани и газели на Древнем Востоке связаны с богиней – хозяйкой зверей и поэтому тоже входят в круг эротической символики вместе с голубем (рис. 33-35). В Прит 5:19 жена названа «ланью любимой и прекрасной серной». Когда героиня просит девушек поклясться дикими газелями и ланями, что они не станут будить любовь, пока сама любовь этого не захочет, то любовь здесь персонифицирована, речь идет почти что о самой богине любви. Тогда логично, что клясться нужно ее животными-спутниками, ее символами. Кроме того, в тексте есть еще игра слов, пропадающая в переводе. Цеваот «газели» омонимично эпитету Яхве (в русской передаче: Саваоф), означающему «воинства». Получается довольно смелая шутка. Тем самым подчеркивается, что речь идет о клятве кем-то божественным, но не национальным богом Яхве, а существами и символами, связанными с эротической сферой. «Лилию» в Песни песней следует понимать как водяную лилию, кувшинку. К числу видов кувшинки относится т. н. египетский лотос — белый и голубой, причем оба представлены не только в Египте, но и в Израиле (египетский лотос надо отличать от орехоносного, или индийского лотоса, который не принадлежит к кувшинкам). Отождествление евр. шошанна с египетским лотосом основано, во-первых, на этимологии. Во-вторых, оно подтверждается и контекстуально. Из Сир 50:8 видно, что шошанна означает цветок, растущий «у потоков воды». Согласно 3 Царств 7:19, 22, форму цветка шошанна имели капители колонн, а согласно 3 Царств 7:26 — бронзовый сосуд («море») в иерусалимском храме. Сосуды (рис. 8) и капители (рис. 9) на Древнем Востоке могли иметь форму лотоса. В древневосточном искусстве египетский лотос — символ жизни и возрождения (рис. 10, 25-28). Возрождающееся солнце изображается в виде младенца, сидящего на цветке лотоса (рис. 29-30). Древо жизни нередко изображается с цветками лотоса (рис. 36-37). Возможно, его символика объясняется тем, что цветки лотоса ночью прячутся под водой, а на заре появляются на поверхности. Таким образом, лотос мог ассоциироваться с солнцем, которое ежедневно возрождается, выплывая из подземного мрака. Лотос может изображаться как символический любовный подарок (рис. 26, 27). |
| Иак. 2:14,17 и др.) к Богу и ближним (Второзак. 6:5; Лев 19:18 ; сн. Мф. 22:37–39 и пар. Рим. 13:9 ; Гал. 5:14 ; Иак. 2:8 ), дел, по существу начала своего вечных, живых, и дел внешней праведности пред законом, а не пред Богом, дел исполнения одной лишь внешней стороны закона, его постановлений, без участия сердца, живущего верой, что так сильно обличал не только Иисус Христос в фарисеях своего времени (Мф. 5:20 срав. 23, 24; 6:2,5,16; 15:2–9; 23:3–4 и мн. др.); но и еще в Ветхом Завете мужи веры в своих фарисействовавших современниках (Исаии 1:2 и дал., 29:13; Иерем. 6:20; 14:12; Ам. 5:22 ; Мих. 6:6,7 ; Прит. Солом. 21:27 и др.), следовательно, дел, как не вытекающих из живого существа веры, мертвых ( Евр. 6:1; 9:14 ) и мертвящих, т. е. приводящих к вечному удалению от Бога, а не к общению с Ним. Итак, в первом отношении и закон сам имел вечное значение и не только нравственный, но и обрядовый с его внутренней стороны, как исполнявшийся в мысли о восстановлении нарушаемого через грех общения с Богом через жертвоприношения Ему, как дар сердца, верующего в грядущую Жертву 420 , имеющую заменить все неудовлетворительные уже по множественности своей жертвы ветхозаветные и однако же Богом установленные до времени исполнения нарока отча (он. Евр. 10:1–4, 5–9 ; Гал. 4:1–4 , сн. ст. 9–10) 421 . Во втором же отношения и постановления не только обрядового, но и нравственного закона или имевшие только временный характер при вечной сущности своей, или исполнявшиеся без духа веры (в последнем отношении конечно уже не сами по себе, а по отношению к ним людей) постепенно уже в самом Ветхом Завете все более и более старели и, следовательно, мертвели вместе с возрастом наследников обетования ( Гал. 4:1–3 ) и стало быть требовали обновления и замены живыми, вечными словесами вечного закона новозаветного (для этого срав. особенно Иерем. 31:31–34 сн. Евр. 8:6,13 ). Вместе с тем привзошедший «спустя четыреста тридцать лет» после обетований дозаконных ( Гал. 3:17 ) закон Моисеев установил более тесную и определенную, чем это было до него, связь между исполнением закона как условием и между обетованием, как следствием этого исполнения, определив: «исполнивший правила закона человек будет жив в них» ( Лев. 18:5 ; срав. |
| 20) Не неради о заповеди любви; ибо чрез нее будешь ты сыном Божиим, а преступая ее, окажешься сыном геенны. 21) Любовь между друзьями разрушается: если завидуешь, или делаешься предметом зависти; если причиняешь или терпишь урон; если безчестишь или терпишь безчестие, и наконец если питаешь и держишь подозрительныя на брата мысли. Итак не сделал ли ты, или не пострадал ли чего такого, и за то отступаешь ты от любви дружней? 22) Случилось тебе искушение со стороны брата, и огорчение довело тебя до ненависти, не будь побежден ненавистию, но победи ненависть любовию. Победить же ее можешь так: искренно молясь о нем Богу, приемля приносимое от брата извинение, или сам себя врачуя извинением его, поставив самаго себя виновником искушения и положив терпеть, пока пройдет облако. 23) Долготерпелив тот, кто ждет до конца искушения, и получает похвалу за претерпенное. 24) Муж долготрпелив мног в разуме (Прит. 14, 29); ибо все случающееся относит к последнему концу, и в ожидании его переносит все скорбное. Конец же, по словам Апостола, есть жизнь вечная (Рим. 6, 22). Се же есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и Его же послал еси Иисус Христа (Иоан. 17, 3). 25) Не будь скор на отвержение духовной любви; ибо инаго пути ко спасению не осталось человекам. 26) Кого вчера почитал за духовнаго брата, и за добродетельнаго, не считай сего дня порочным и злым, по ненависти к нему, породившейея в тебе от навождения лукаваго; но долготерпящею любовию, помышляя о вчерашнем добром, отбрось от души сегоднешнюю ненависть. 27) Кого вчера хвалил, как добраго, и превозносил, как добродетельнаго, не поноси ныне, как порочнаго и злаго, по причине превращения твоей любви в ненависть, хулу на брата выставляя в извинение этой злой в тебе ненависти к нему; но оставайся при тех же ему похвалах, хотя бы все еще владело тобою огорчение, и удобно возвратишься к спасительной любви. 28) Ради кроющейся еще в тебе на брата твоего досады, не изменяй обычной твоей ему похвалы в беседах с другими братиями, вмешивая в слова свои неприметно порицание; но говори о нем в беседе с чистосердечною похвалою и искренно молись о нем, как о себе самом, — и вскоре избавишься от гибельной ненависти. |
| 3. Научимся же из сказанного уступчивости и кротости Спасителя: « научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем » (Мф. 11:29), — и отвергнем всякую гневливость. Восстанет ли кто против нас, — мы будем смиренны. Станет ли кто поступать с нами нагло, — мы будем услужливы. Будет ли кто язвить и терзать нас насмешками и ругательствами, — не будем отвечать тем же, чтобы мщением за себя не погубить себя. Гнев есть зверь, зверь жестокий и лютый. Чтобы укротить его, будем припевать себе стихи из божественного Писания и говорить: « прах ты » и « пепел » (Быт. 3:19; 18:27), и: « что гордится земля и пепел » (Сир. 10:9), также: « движение гнева есть падение для человека » (Сир. 1:22), и еще: « муж гневливый не благовиден » (Прит. 11:25). Подлинно нет ничего хуже, ничего безобразнее гневного лица; если же — лица, то тем более — души. Как тогда когда разрывают грязь, обыкновенно бывает зловоние, так и тогда, когда душа возмущается гневом, появляется великое безобразие. Но не могу, скажешь, вынести поношения от врагов. Отчего же, — скажи? Если враг сказал правду, то, еще прежде его, тебе самому следовало бы укорить себя, и ты должен благодарить его за обличение; если же ложь, не обращай на то внимания. Он назвал тебя нищим, — посмейся этому. Назвал низким или бессмысленным, — пожалей о нем, потому что, кто скажет « брату своему: «безумный», подлежит геенне огненной » (Мф. 5:22). Итак, когда кто станет поносить тебя, помысли о том наказании, которому он подлежит, — и не только не будешь гневаться, но и прольешь слезы. Никто не сердится на одержимых лихорадкой или горячкой, но все жалеют о подобных людях и плачут. А такова и душа разгневанная. Если же хочешь и отомстить, смолчи, — и тем нанесешь врагу смертельный удар. Если же будешь отвечать на укоризну укоризною, то зажжешь огонь. Но присутствующие, скажешь, будут обвинять в малодушии, если стану молчать. Не в малодушии будут обвинять, а подивятся любомудрию. Если же ты, подвергшись поношению, станешь огорчаться, то чрез это будешь поносить сам себя, потому что заставишь думать, что сказанное о тебе справедливо. |
| 16. Лев, гонясь за добычею для своего чрева, делается пленником: и чревоугодник унижается для удовольствия чрева. 17. От множества снедей грубым делается ум, а доброе воздержание очищает его. 18. Человек упивающийся и раздражительный возмущает души братий, и посрамление его постоянно при нем. 19. Человек, выпивающий вечером, делает и говорит, что не должно, и по утру раскаивается; но если опять сыщет вино снова поступает также. 20. Не пей вина до упоения, хотя упрашивают тебя находящиеся с тобою друзья: ибо если одолеет тебя вино, то упрашивавшие тебя прежде всех соблазнятся тобой. 21. Чревоугодник трудится и крушится о том, как наполнить чрево свое яствами, а когда поел, мучится во время пищеварения; воздержание же сопровождается здравием и трезвостью. 22. Монах чревоугодник заботится о многом, а воздержный подобен серне в поле. 23. Не заботься, монах, о чреве, и будешь иметь покой. 24. Всех дров в лесу не достаточно для насыщения огня; так ненасытима плоть, как ее ни довольствуй. 25. Упивающийся пастырь не упасет вверенных ему овец, а сонливый и сам сделается добычею зверей. Ибо «терния прозябают в руки пианицы» ( Прит. 26, 9 ), а душа воздержного припадает к Богу. 26. Воздержание есть нрав терпения. 27. Не пей вина до упоения в угождение людям; ибо тогда будет тебе великий стыд, когда найдут тебя упившимся. 28. Вкусил ты хлеба и насытился! Воздай славу Богу, напитавшему тебя. А если хочешь довольствовать тело свое малым, воздай славу укрепившему тебя Богу, и не говори перед всеми: «не съел я и такой-то доли хлеба». – Что придаешь этим себе? – Не осуждаешь ли только едящих и благодарящих? 29. Монах чревоугодник называет пост временем печали, а воздержный и в посте не смотрит угрюмо. 30. Воздерживаться сверх меры, как думаю, не похвально: и пренебрегать должным воздержанием не полезно. Как долговременное уклонение от установленных снедей производит расслабление и недостаток сил к служению, так пресыщение яствами подвергает осуждению. Сказано: «горе вам, насыщенным ныне, яко взалчете» ( Лук. 6, 25 ). Сверх того невоздержный от неумеренности впадает в плотские страсти. Посему благочестно и надлежащим образом надобно управлять телом. |
| Не будем прельщаться бренною красотою, дабы не потерять достоинства сынов Божиих и не низвергнуть себя в состояние бессловесных; не будем тщеславиться ни знатностью рода, ни внешним могуществом, дабы не соделаться противниками славы и силы Божией. Будем подавлять и распинать в себе внутреннее растление чувствованиями и естественной и благодатной правоты, а паче всего страхом Божиим. Будем на дарованные нам блага и на покоренную тварь смотреть, как на дело, данное нам для славы Божией правым употреблением в свое и истинное благо ближних, и мы не приведем благость и милосердие Божие в раскаяние, что Он вотще сотворил нас и поставил в царстве природы и благодати. Паремья 2-я на Вечер. Пятк. 2. Н. П. Прит. 6:20–35, 7:1, 2 «20. Храни, сын мой, заповеди отца твоего и наставления матери твоей. 21. Навсегда навяжи их на груди твоей и привяжи их на шее твоей. 22. Когда пойдешь, пусть они водят тебя, когда ляжешь спать, пусть охраняют тебя; когда пробудишься, пусть разговаривают с тобою 23. Пусть будет для тебя это завещание, как светильник, и это наставление, как свет; эти внушаемые увещания показывают тебе путь жизни. 24. Чтобы тебе остерегаться от жены замужней, от ласкательного языка чужой. 25. Не прельщайся в сердце твоем красотою ее, и не пленяйся ресницами глаз ее. 26. Цена жены блудницы – кусок хлеба. Но замужняя любодейца может послужить сетью для бесценной жизни. 27. Может ли кто положить себе огонь за пазуху, чтобы не прогорела одежда его? 28. Может ли кто ходить по горящим угольям, и ног своих не обжечь? 29. Тоже будет с тем, кто имеет дело с женою другого; всякий, кто коснется чужой жены, не останется без вреда. 30. Не столько бесчестия вору, когда крадет, чтобы утолить голод свой. 31. Однакож, будучи пойман, он заплатит в семеро или отдаст все пожитки дома своего. 32. Но тот, кто имеет дело с замужней женой, безумен. Кто это делает, тот губит самого себя. 33. Он приметь побои и бесчестие, и поношение его не изгладится. 34. Ибо в ревности муж ее будет пламенеть гневом и не окажет пощады в мщении. 35. Не примет никакой платы и не примирится, какие не давай подарки. |
|
|
