| Много было и таких, которые приходили и впоследствии признавались, что старец Ефрем или им говорил о событиях их жизни, о которых невозможно было узнать, или отвечал на их вопросы, прежде чем они его спрашивали. Множество раз он подвизался в молитве в течение длительного времени и с большим трудом, чтобы Господь известил его о чем-то, что его беспокоило. Так, например, пять месяцев он ждал и потом только получил ответ, что некий послушник не должен оставаться у него. Когда его спрашивали, может ли он получить просимое извещение, то признавался, что это нелегко. Не Бог следует за нами, а мы за Богом. И как Он желает, так и делает. Как-то раз его посетил один молодой монах и попросил остаться у него жить. Тогда еще был жив старец Никифор, и отец Ефрем не решался брать послушника, да и старец Иосиф посоветовал ему не брать послушников прежде, чем он закроет глаза своему Старцу. Тем не менее, он сказал монаху, что помолится, и какое извещение получит, так ему и ответит. Спустя несколько дней, когда его опять посетил тот же монах, Старец сказал ему: «Не бе гласа, ни послушания» ( 3Цар.18:26 ) и не принял его. Тогда монах сказал отцу Ефрему, что он пойдет в послушники к одному соседнему старцу, отцу Хризостому, и отправился туда. Прежде чем монах успел выйти за ворота, отец Ефрем почувствовал всем своим существом благодать, как бы, омывающую его, и подумал тогда, что это от Бога, чтобы этот монах закрепился там, куда идет. Так и случилось. Один молодой по возрасту святогорец, игумен хорошего монашеского братства, рассказывал нам о том расстройстве, которое он почувствовал, когда старец Ефрем задолго ему предсказал, что он станет монахом и священником. Сам-то он хотел стать семейным иереем. «Ты из рода нашего, – сказал ему старец Ефрем, оглядывая его своим проницательным взором, и продолжил: – да, и епитрахиль будешь носить». Этот молодой игумен еще нам рассказал, что как-то, будучи в большом расстройстве, он прилег, чтобы заснуть, и тогда увидел просветленного старца Ефрема, наставляющего его: «Направляй монахов к большей внутренней работе». Он проснулся и почувствовал, что душевная тяжесть растворилась. |
| Целых пять часов, как вспоминал позднее отец Ефрем, не переставали ни на секунду течь слезы из его глаз. А в это самое время старец Иосиф размышлял, искушаемый помыслами сомнения: «А стоит ли мне заниматься отцом Ефремом? Он такой же, как и все другие». Наконец, он позвал отца Афанасия, своего брата, и попросил его пригласить дожидавшегося молодого иеромонаха. Отец Ефрем исповедал тогда три случая тех духовных состояний, которые ему довелось пережить. Когда он закончил, старец Иосиф сказал не колеблясь: «Ты искал меня, а я – тебя». Так началась история этой глубокой духовной связи. Отныне отец Ефрем стал называть отца Иосифа своим старцем. Он признавался: «Никого другого во всем мире я не любил и не боялся так сильно». Отец Ефрем стал регулярно ходить в скит святого Василия, чтобы служить литургию у Старца. Каждый вторник, четверг, субботу и воскресенье, около полуночи он прикреплял к поясу небольшой масляный светильничек и с посохом в правой руке, с четками в левой, поднимался в течение часа до Святого Василия. Те молитвочки, которые он сам выбрал, чтобы находиться в духовном бодрствовании, он теперь оставил и занялся только краткой Иисусовой молитвой: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Этой молитвой он совершал и все свои службы так, как ему преподал его Учитель (так все называли старца Иосифа из уважения и почтения к нему). Отец Никифор не возражал и охотно посылал отца Ефрема к Учителю. Распорядок старца Иосифа был примерно следующим: вкушали после полудня и спали три часа до заката солнца, затем, после чашечки кофе для бодрости, начинали всенощную, молясь по четкам до полуночи. В полночь начинали Божественную литургию в маленьком храме. Какие же благодатнейшие это были литургии! Как часто вспоминал их отец Ефрем и как умилялся! После литургии отдыхали до рассвета, чтобы затем заняться рукоделием и тем самым заработать на жизнь. Этот устав старец Иосиф хранил как зеницу ока, не допускал никакого изменения в нем, так как это влекло за собой и сбой в молитве. После полуденной трапезы закрывал ворота и никого из посетителей не принимал – нужно было готовиться к всенощному бдению. Стучащему в дверь, отвечал: «Будь ты даже Ангелом – в это время я не принимаю!» |
| Жданов А.А. О послании Иеремии//Прибавления к творениям святых отцов, 1888, Жданов А.А. О толковании преподобного Ефрема Сирина на Священное Писание Ветхого Завета//Прибавления к творениям святых отцов, 1888, 42. Жданов А.А. [Рец. на:] Никифор (Бажанов) , архим. Иллюстрированная полная популярная библейская энциклопедия в 4-х выпусках. М., 1892//Богословский вестник. 1893. Т. 2. 5. С. 364–373. Жданов А.А. Из лекций по Св. Писанию Ветхого Завета/Под ред. свящ. Д. В. Рождественского //Богословский вестник. 1913. 1. Прил. С. 1–16. 1913. 2. Прил. С. 17–32. 1913. 4. Прил. С. 33–48. 1913. 5. Прил. С. 49–64. 1913. 7/8. Прил. С. 65–80. 1913. 9. Прил. С. 81–96. 1914. 1. Прил. С. 97–112. 1914. 2. Прил. С. 113–128. 1914. 3. Прил. С. 129–160. 1914. 4. Прил. С. 161–192. 1914. 7/8. Прил. С. 193–210. 1916. 2. Прил. С. 1–16. 1916. 3/4. Прил. С. 17–32. 1916. 6. Прил. С. 33–48. 1916. 7/8. Прил. С. 49–64. 1916. 9. Прил. С. 65–80. 1917. 6/7. Прил. С. 81–96. 1917. 8/9. Прил. С. 97–112. 1918. 6/9. С. 113-???. Муретов М.Д. Раб Божий: Ис. 52. 13–53. 12 //Богословский вестник. 1917. 2/3. С. 355–374. Жданов А.А. Новые пособия для изучения Св. Писания (проф. Dr. G. Wildeboer и др.)//Богословский вестник. 1892. Т. 1. 1. 259–267. Жданов А.А. Новый еврейский словарь [Рец.на:] Hebraisches Worterbuch zum Alten Testamente… Leipzig, 1892//Богословский вестник. 1892. Т. 3. 9. С. 462–474. Жузе П. К первоначальной истории Ханаана//Православный собеседник, 1914, т. I, февраль, апрель. З Завьялов А. К вопросу о браке и брачном разводе. Идеальная нерасторжимость брака по книге Бытия и так называемом ius gentium. Начало расторжения: взгляд на состояние бракоразводного вопроса у древних восточных народов//Странник, 1891, III, октябрь. Завьялов А. О браке и разводе у ветхозаветных евреев. Состояние вопроса в обычном праве до Моисея. Позднейшие правовые данные//Странник, 1891, III, ноябрь. Зверинский С. Происхождение жизни//Странник, 1909, II. Зверинский С. Сирия и Палестина до исхода евреев из Египта, по египетским монументам//Странник, 1913, I, май. |
| Сочинил он также другую, исключительно ямбическими стихами, весьма полезную книгу, в которой описал сотворение и падение прародителя; кроме того, как должно изобразил печальную картину греха и тления; потом особо представил зависть Каина к Авелю и убийство его; затем он прославил по справедливости Еноха и Ноя и родившихся от него троих боголюбивейших праотцов, отдельно и по порядку каждого, равно как и приснопамятных жен их. Кроме того, он исчислил все ереси и подверг их проклятию трехмерными и чистыми, как я сказал, стихами, а некоторые из них и опроверг совершенным образом. Сочинения преп. Феодора 25. Но всегда злорадствующий и отец зависти, поистине чернейший и низкий ворон, диавол не мог терпеть, чтобы такая добродетель отца благополучно прославлялась, чтобы сонм спасавшихся под его властью и прекрасно руководимых им оставался без смятения и чтобы такой высокий род аскетической жизни являлся среди многолюдного города. Часто и различным образом быв поражаем действиями великого [отца], он, однако, и теперь не медлит привести в исполнение козни, которые замышлял против него. Именно в то время держал скипетр царства Никифор, который по-видимому был не хуже прежних благочестивых царей, а на самом деле далеко отступал от них, ибо известно, что вера без дел мертва есть ( Иак. 2:26 ). И вот, нашедши его сосудом злым и исполненным нечестия, всегдашний ненавистник добрых дел праведников влагает в сердце его мысль – объявить невинным того, кто прежде совершил прелюбодейный союз, и возвратить ему священнический сан как бывшему виновником мира, говорил он, и заботившемуся о полезном. Итак, принявши внушение змия, царь в беседе со священномудрым патриархом просит и заставляет его разрешить Иосифа от запрещения, которым связал его святейший Тарасий и оставил так, переселившись к Богу, обещая ему, что царскими мерами он склонит всех согласиться на такую уступку. Таким образом, он убеждает соименного победе ( νκη) патриарха 92 , вопреки его желанию и воле, принять отлученного опять в качестве сослужителя. |
| С тем же Греком писал Государю о милостыне Александрийский Патриарх Никифор: «Безпрестанно творим молитвы Господу нашему Иисусу Христу, поминая благочестивое имя великаго вашего Царствия и благочестивой Государыни Царицы и великодержавца, тихомирнаго сына вашего Богом венчаннаго и первонаследника державнаго вашего Царствия, Государя Царевича Князя Алексея Михайловича, и прочих пресветлых ваших чад. Не оставили мы, чтобы не писать и с нынешним приезжим о Христе возлюбленным сыном нашим, господином Афанасием Ивановым, который есть истинное чадо наше, радельник и помощник великому нашему святому Апостольскому престолу, словом и делом, и верный раб Царствия вашего. Посылаю Царствию вашему, с сим нашим письмом, молитву и благословение и прощение, моля всемогущего Бога, да воздаст тебе Бог богатую милость и божественную благодать и соблюдет здравым на многия лета, и покорит врагов ваших под честныя ноги ваша. В прошлом месяце, с преподобным архимандритом Варфоломеем и архидиаконом господином Даниилом и келарем моим Иосифом, послал я вседушное благословение мое великому вашему Царствию и с ними объявлял великую свою нужду и утеснение Св. Апостольскаго престола. Господь Бог избрал тебя, державный Царь, для истиннаго утверждения и конечной помощи не только Патриархам, но и всем церквам и всему благочестивому пароду. И ныне мы посылаем молитву от всего сердца и паки молим Царствие ваше, да воспримете возлюбленнаго нашего преподобнаго архимандрита господина Варфоломея с братиею, великим своим милосердием, и пожалуешь их тем, о чем я писал вашему Царствию, о святых иконах и о властелинской шапке; мы же должны безпрестанно Бога молить о вашем многолетном здравии. Прежде всего имеем надежду на Бога, потом же на державное ваше Царствие; не задержав отпусти к нам нашего архимандрита, да услышу от него о вашем царском здравии, и воздадим за сию славу, пение и благодарение Богу». Грамота писана 1645 года Февраля 28 дня, в конце грамоты приписка Патриарха, в которой он извещает: «что послал к Государю зеркало, пожертвованное Александрийскому престолу одним Христианином, и то зеркало не должно нам иметь». |
| III 42, 461 АВ). По его мнению, духовные красоты наполняют небо (Apolog. 41, 660В), а душа украшается «дивной красотой» добродетелей, благочестия и праведности (43, 672D). В византийской религиозной эстетике прекрасное, как один из предметов духовного наслаждения, во многом перемещается с уровня конкретно-чувственных вещей и явлений в духовно-нравственную сферу, которая, по словам преподобного Феодора Студита , освящена духовной «красотой Христа» (Serm. catech. 43). Здесь в качестве идеала почитается не прекрасный телом человек, но тот, «кто украшен духовно, даже если по внешнему виду он был бы нищим, слепым, хромым и имел бы какие-либо другие недостатки, которые считаются позорными у людей» (ibid.). Эта эстетика 340 , активно развивавшаяся монахами и сторонниками подвижнической жизни, утверждала идеал духовной красоты в качестве основного и практически единственного идеала человеческой жизни и подходила к оценке комплекса жизненных явлений с меркой этого идеала, часто формулируемого в ригористической форме. Для монастырской эстетики аскетизма характерно утверждение идеала духовной красоты на резком противопоставлении красоте материального мира. Феодор Студит , уделивший много внимания духовной красоте, считал, что те, кто увлекается материальной красотой, пребывают «в ослеплении относительно того, что прекрасно» (18), и призывал своих коллег «не желать прекрасного настоящей жизни» (там же). Предел духовной красоты для христиан заключен в божественной красоте, к которой они стремятся, но описать которую не в состоянии человеческое слово. Реальным средоточием этой красоты является вочеловечившийся Логос. «Что прекраснее Владыки Христа?» – не устает вопрошать Феодор Студит (3). «Мы любим красоту? Но что прекраснее Господа, красотою которого украшается все?» (108). В период X-XII вв., так называемый период византийской классики и классицизма одновременно, в направлении, продолжавшем традиции патристической эстетики, среди представителей которого теперь встречаются и лица, не облеченные духовным саном, наблюдается заметное усиление интереса к красоте предметов и явлений материального мира, к конкретным произведениям искусства, как делу рук человеческих. |
| «Великое орудие имеет на врагов тот, кто в молитве держит плач сокрушенный, чтоб не впасть в самомнение от радости, подаваемой молитвою. Хранящий эту радосто-печаль избегнет всякого вреда. Настоящая не прелестная молитва та, в которой теплота, с молитвою Иисусовой, влагает огнь в землю сердца нашего и попаляет страсти, как терние. Она веселием и миром осеняет душу, и приходит не от десныя или шуия страны, ни даже свыше, но прозябает в сердце, как источник воды от животворящего Духа. Эту одну вовлюби и возревнуй стяжать в сердце твоем, храни ум всегда немечтательиым. С нею не бойся ничего, ибо Тот, Кто сказал: дерзайте: Аз есмь, не бойтеся, — Сам с нами. Кто, настроившись так, живет праведно и непорочно, чужд человекоугодия и высокомерия, тот устоит и не потерпит никакого вреда, хотя бы весь бесовский полк поднялся против него и навел на него бесчисленные искушения.» Дело молитвы, как видите, преподобным Григорием разъяснено подробнее в некоторых частях. Но что касается до положения при сем тела, им ничего особенного не прибавлено. Перехожу теперь к следующему учителю, именно, Никифору монаху. Его учените о молитве излагается в статье — о трезвении и хранении сердца. Письмо 18 Вы, пишет в «Добротолюбии» Никифор монах, которые желаете огнь небесный восприять сердечно, в чувстве, и опытно познать, что есть царствие небесное, внутрь вас сущее, приидите, я поведаю вам науку небесного жития, или, лучше, искусство, которое без труда вводит делателя своего в пристанище безстрастия. Чрез падение мы вышли во вне, — возвратимся же к себе, отвращаясь внешнего. С Богом примирение и сроднение невозможно для нас, если мы иаперед не возвратимся к себе и не войдем внутрь отвне. Потому-то отторгать себя от уз суетных, мирских забот, и внутрь нас сущее царствие устроять и хранить — есть предивное дело. Итак, подражая отцам нашим, взыщем сокрытое внутрь сердец наших сокровище и, обретши его, будем крепко держать, делая и храня. „Приведу теперь свидетельства св. отцев и учителей наших о том, что истинно христианская жизнь есть жизнь внутренняя, а не внешняя. |
| Это был курс подготовительный к высшему образованию. Конечно, для многих сокращение программы быть может бывало в данную эпоху делом печальной необходимости. Но исключение не уничтожало правила. Какое же значение имел общеобразовательный курс средней школы? Мнения дидактологов того времени далеко были не одинаковы. Пария иконопочитателей держалась того воззрения, что общеобразовательный курс должен иметь значение служебное в школе. Он составляет подготовительную ступень к высшему богословскому курсу наук. Понятно, что не все дидактологи православной партии иконопочитателей согласны были между собою во взглядах на объем каждой в отдельности науки, на распорядок их в общей программе и, наконец, даже на число наук. О преп. Феодоре Студите биограф его заметил, что «когда он подрос, то научился и грамматике, потом и диалектике, которую сведущие в ней обыкновенно называют философией; кроме того, сколько мог, усвоил себе красоты риторского красноречия» 12 . Ясно, биограф преподобного перечисляет науки тривиума и умалчивает о науках квадривиума, т. е. о математике в ее подразделении на четыре предмета школьного преподавания: арифметику, геометрию, астрономию и музыку. Едва ли Феодор лишен был математического образования. Он знаком с арифметикою в пределах и по методам тогдашнего ее преподавания 13 . О музыке и говорить нечего, Феодор был сам составителем церковных песнопений 14 и любителем пения. Современник Феодора, патриарх Константинопольский Никифор, считался образованнейшим человеком. Вот что сообщает диакон Игнатий, биограф патриарха, относительно образования его: «После того, как я упомянул о науках, считаю не лишним и не чуждым дела упомянуть и о том, какое прилежание, какое постоянство было у этого человека в занятиях ими. К знанию Священного Писания он присоединил знакомство с светскими науками, чтобы с одной стороны тем легче он мог уча убеждать и с другой – удобнее доходить до разоблачения ошибок... Насколько он был силен в грамматике, ее составных частях и органах, при помощи которых различается орфографически правильное от неправильного, исправляется греческий язык и упорядочивается правильный размер в стихах, это известно даже и тем, которые лишь несколько знакомы с наукою. |
| В самой Венеции Ахейский договор сопровождался полным переворотом: дука Обелерий отставлен от должности и препровожден в Константинополь, его соправитель Беат бежал в Далмацию. Дукой избран византийский ставленник Агнелл и в помощь ему два трибуна. Центр управления перенесен в Риальто, где новый дука начал постройку дворца для будущих дожей. Находясь в формальной зависимости от Восточной империи и имея определенные договором отношения к Западной, Венеция достигла теперь почти полной самостоятельности во внутреннем управлении и начала приобретать громадное значение как единственный посредник в торговых делах между отдаленным Востоком и Западом. Скоро затем для политического и церковного роста Венеции оказало немаловажное значение совершенно исключительное обстоятельство, именно, перенесение мощей евангелиста Марка из Александрии в Венецию. Во время управления дожа Юстиниана в 819 г. венецианское торговое судно, находившееся в Александрии, прибыло к берегам Венеции с упомянутыми мощами, и со всею осторожностью это ценное приобретение было перенесено в дом правительственных учреждений. На площади Венеции рядом с дворцом дожей по завещанию того же Юстиниана начата постройкой знаменитая базилика св.Марка, патрона Венеции, которая стала национальным памятником и палладиумом Венеции. Характеристика Никифора наиболее определяется его внутренней деятельностью. Как ни темны краски, наложенные на Никифора современным ему летописцем, все же можно легко видеть, что это был человек большого практического ума, который правильно определил самые слабые места государственного управления и пытался уврачевать их по мере своего уменья. Т. к., главным образом, дело шло о правильном распределении государственных повинностей и податей и т.к. в этом отношении император был суров, не давая пощады ни лицам, ни учреждениям, то понятно, что его финансовая система встретила большое неудовольствие среди современного общества и оставила весьма недобрую о нем память. Попытаемся бросить взгляд на административную деятельность Никифора. |
| Хотя записка эта имеет полемическую цель — доказать исконное право зальцбургского духовенства на спорную область, но исторические справки в ней получены из хорошего источника и незаменимы для истории страны. Немного спустя после Само авары стали делать жестокие насилия хорутанам. Тогдашний князь их, Борута, вступил в соглашение с баварцами и при помощи их победил авар, но должен был вместе с тем признать над собой и над соседними славянами (в Крайне) власть франкских королей; в обеспечение же своей верности дал в заложники своего сына, который был воспитан в франкских обычаях и в христианской вере. По смерти Боруты правил хорутанами уже воспитанный в иноземных обычаях Горазд, а после него—Хотимир. Таким образом, уже в VIII в. до времени Тассило хорутанские славяне начали подвергаться влиянию германцев. В записке Зальцбургской архиепископии с особенной настойчивостью выставляется то обстоятельство, что первые проповедники и духовные руководители христианских князей в Хорутании происходили именно из Зальцбурга. Так было до франкского господства, во время управления Зальцбургской Церковью епископа Виргилия; так продолжалось и после, со времени распоряжения Карла Великого, подчинившего вновь завоеванные страны на восток и юг от Баварии пастырскому попечению архиепископа Арно, который посвящал священников и посылал их в славянские земли к князьям и вельможам. С течением времени сочтено было полезным дать славянам своего епископа; для этого достойным лицом оказался Феодорик, которого послали в славянские земли — к хорутанам и их соседям за р. Дравой. Занимающая нас записка зальцбургского анонима продолжает и далее описывать заслуги преемников архиепископа Арно в распространении христианства у славян. Как можно видеть, подчиненное ему духовенство не ограничилось ближайшими к Баварии областями, но имело притязание на Паннонию, куда с конца IX в. направлена была деятельность греческого духовенства. С начала IX в. области на восток от Баварии, открывшиеся для германизации и латинского церковного влияния, составляли род заслона для обеих империй; некоторое время Византия не обращала внимания на свои восточные окраины, заслоненные аварскими и славянскими поселениями; в конце IX в. среди самих славян обнаружилось политическое и церковное движение, которое не без влияния, конечно, со стороны Константинополя обратило их от Запада на Восток и сопровождалось важными последствиями в истории Византии. Для ближайшего времени интересы империй сталкивались, однако, не здесь, а на побережье Адриатики. |
|
|
