| Сергия.) . Арх. Феофан. 1927. XI. 1. София. 29. Порядок мыслей в молитве «В слове еп. Игнатия о молитве, – пишете Вы, – сказано, что ангел открыл некоему иноку порядок мыслей в молитве. Причем начинаться она должна со славословия и благодарения. Затем перейти к исповеданию грехов и, наконец, можно с великим смирением предложить Господу прошения о наших нуждах душевных и телесных». – Это порядок молитвы Богооткровенный и нужно, по мере возможности, проводить его в жизнь. Не нужно слишком полагаться на свое самочувствие во время молитвы, но самую молитву проверять по Слову Божию и по писаниям Святых отцов. Для того мы, между прочим, говорит св. Василий Великий и Авва Исайя , и изучаем Слово Божие, чтобы по Слову Божию располагать свою жизнь, а, следовательно, и молитву как одно из высочайших проявлений христианской жизни. Если же не будем делать этого, то в наше благочестие незаметно прокрадется «нечто человеческое». Так возникают на этой почве все благочестивые суеверия. Истинно же благочестивым нужно признавать лишь то, что согласно со Словом Божиим и писаниями Святых отцов, чрез которых глаголал нам Сам Дух Святой. Согласно с этим, каждую молитву нужно начинать с краткого славословия и благодарения и только после этого приступать к исповеданию грехов и прошению. Замечательное слово по этому поводу находим у св. Филофея Синайского. «И в мысленных подвижнических трудах есть свой некоторый Божественный чин и порядок действования. С утра нужно мужественно и неотступно стоять у двери сердца с крепкою памятью о Боге и непрестанною в душе Иисус-Христовою молитвою. – После вкушения пищи должно томить себя памятованием и размышлением о смерти» (О трезвении, пар. 2). Наконец, по поводу испытанной Вами радости во время скорбей, которая потом пресеклась, Вы спрашиваете: что здесь нужно исправить? Скажу словами св. Исаака Сирианина: «Мед обрет, яждь умеренно, да не како пресыщен изблюеши» ( Притч. 25, 16 ). Естество души удобоподвижно, и, легко иногда восторгаясь, вожделевает она восходить высоко, и дознавать, что превыше ее естества, нередко при чтении Писания и воззрении на вещи постигает нечто. Когда же будет попущено, и сравнит она себя с постигнутым ею, тогда оказывается, что она в мере смотрения своего ниже и меньше того, до чего простерлось видение ее, а потому в помышлениях своих облекается в страх и трепет, а в боязни, как бы устыдившись, что отважилась коснуться высших ее духовных предметов, спешит снова возвратиться в ничтожество свое. По причине страха, внушаемого предметами, находит на нее какая-то боязнь, а рассудок помавает уму души обучаться молчанию и не быть бесстыдным, чтобы не погибнуть, и не искать превосходящего ее, не допытываться того, что выше ее» (Сл. 56). |
| Обличать в ереси Митрополита Антония после свободного признания советской власти, это значит замечать сучок в глазе брата своего и не видеть в своем собственном глазе бревна. Если даже и допустить, что Митрополит Антоний раскалывает один из каменей в основании Православной нашей Церкви, то Ты, признавши советскую власть, валишь в пропасть все церковное здание. Смотри на эти строки письма моего, как на выражение моей любви к Тебе, ответ на Твою искреннюю братскую и дружескую любовь, которую Ты оказывал мне в наши студенческие годы, да и в последующее время. Я эту любовь никогда не забуду. Если же означенные строки не найдут должного отклика в душе Твоей, и ты будешь ими огорчен, то тогда прости меня. Всякий день усердно молюсь за Тебя, мой милый Владыко! И Тебя прошу не оставлять меня в молитвах Твоих. Тебе с любовью кланяется мой брат 19 , очень тяжко страдающий головными и желудочными болями после операции. Храни Тебя Господь. Любящий Тебя Твой брат о Христе Епископ Серафим 1934 г. 14/27. II. С подлинным верно: P. S. Это письмо было отправлено мною Архиепископу Вениамину в ответ на политическую в его журнале «За православие» 20 заметку Архиепископа Полтавского Феофана с обвинением Митрополита Антония и меня в ереси. Архиепископ Серафим. 1934. 18 сентября 21 ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 283. Л. 6 –9 об. Рукопись. Заверенная копия, постскриптум и подпись – автограф. Ключевые слова Архиепископ Серафим (Соболев) , митрополит Антоний (Храповицкий), митрополит Вениамин (Федченков) , архиепископ Феофан (Быстров) , прав. Иоанн Кронштадтский , Г. Распутин, учение митрополита Антония об искуплении, большевистская власть. New information about views of archbishop of Bogucharsk Serafim (Sobolef) at the problems of the Russian orthodox church The published document is the letter of famous orthodox bishop-podvizhnik Seraphim (Sobolev) to archbishop Benjamin (Fedchenkov). The reason of the letter was accusations of “heresy”, sounding from archbishop Veniamin to metropolitan Anthony (Hrapovitsky). Bishop Seraphim, being the opponent of the expiation’s doctrine of metropolitan Anthony, has nevertheless spoken against such charges. In his letter bishop |
| Тогда как, напротив, творения Исаака Сирианина, как имеющие в виду духовную жизнь отшельника, такого значения для всякого христианина не могут иметь. Это же можно отчасти сказать и о творениях св. Симеона Богослова . Следовательно, в данном случае собственно нужно говорить не столько о том, кого нужно читать, сколько о том, как кого нужно читать. Читающий с рассуждением может все читать, а кто не имеет рассуждения, тот должен или читать под руководством кого-либо из имеющих рассуждение, или, в случае отсутствия такового, на первое время ограничиться чтением вселенских Отцов и учителей Церкви. – Закончу свои рассуждения словами святителя московского Филарета: «Для чего и осиял Господь небо церковное толиким множеством прославленных святых, подобно как небо стихийное множеством звезд, – для чего иначе, если не для того, чтобы каждый из нас удобно мог, по своей потребности, принимать от них свет и управление своего пути на небо? Предлежит ли кому подвиг охранения св. Веры от неправославия? – Да ищет таковой себе образцы руководства в жизни и слове таких наставников, как Великие Афанасий и Василий, Григорий Богослов и Златоуст. Избрал ли кто себе путь жизни уединенной и особенно посвященной Богу и молитве? – Да проходит мысленно, по книгам и преданиям, духовные пустынножительства и общежительства, и да назирает, хотя издалека, следы таких великих в своем роде подвижников, каковы Антоний, Макарий, Пахомий, Ефрем и многие из века в век стопам их последовавшие. Поставляет ли кого Провидение Божие в испытание веры лишениями и бедствиями? – Да утверждает себя таковой примером Иова, который и в лишениях, и в страданиях не преставал благословлять Имя Господне. Озабочен ли кто, как бы жить достойно веры в богатстве и обилии? – Да взирает на жизнь Авраама, кроткого и уступчивого, благодетельного, избавителя бедствующих, страннолюбца, странноприявшего Ангелов и Бога. Если кто и глубоко низринулся в дела страстей и пороков; покажут и ему надежду и способ возникновения из пропасти – спасшийся на кресте разбойник, подобный ему Моисей Мурин, Мария Египетская и многие другие после погибели спасенные, после глубокого развращения святые!» (Слово в день преп. |
| 20) но и это не самое существенное здесь, а то, что это лишь путь для привития человека ко Христу Ходатаю; привитие же самое совершается Духом Святым , посланным опять-таки ради «Крестной славы», или «заслуг», Сына Божия. Дух же Святый творит «еже хотети и еже деяти» ( Флп. 2:13 ). Благодатию спасаемся. «Не от дел, да никтоже похвалится» ( Еф. 2:9 ). Это «объективная» сторона «усвоения». Бог дал Духа в сердца наши, вопиющего: Авва Отче ; и ходатайствующего «неизреченными глаголы» ( 2Кор. 12:4 ) в нас, как «Дух Сына»; 21) а если так, если и в «усвоении» самое главное принадлежит опять Богу, благодати , то этим еще более утверждается факт совершения и содевания доселе спасения не «нашими силами», а милостью Божиею, от Него Самого исходящей и в Нем Самом основание к тому имеющей. А так как учение о благодати, то есть незаслуженном даре, занимает центральное место в христианстве, – то оно рушится вместе с ложным учением об Искуплении, совершенном «вместо» нас, об Искуплении, ходатайствующем доселе пред Отцом нашим. Тогда падают все «таинства». На этом вынуждаюсь остановить свое письмо, – неожиданно так распространившееся; 22) можно добавить, что правильно воспринятая точка зрения об Искуплении включает в себя и моменты так называемые онтологический и нравственно-психологический , – но как подчиненные; сближаясь, однако, более тесно с так называемой объективно-юридической точкой зрения. Между прочим, имеет свое место и идея родового единства человечества (новый Адам), не занимая, однако, центра, а лишь являясь одним из звеньев к основному положению – ходатайству единого Ходатая пред Отцом Небесным, Господа Иисуса Христа, восшедшего на «небеса», – [ходатайству] Своею Кровию; 23) таким образом, в последнем основании дело Искупления из плана человеческого, через Богочеловеческий Подвиг Спасителя, переносится в план Божественный, в недра Пресвятой Троицы, частнее – к Богу Отцу, Который в Святом Духе, ради Сыновнего Креста посылаемом, восстанавливает общение с человечеством. Благодатию спасаемся, а не «законами» . 9 |
| 6) одно лишь можно и должно утверждать, – как на основании Откровения, так и по философским соображениям, – что для Бога имеет цену, действенность только то, что в Нем Самом совершается. В частности, дело Сына Божия, воплотившегося и пострадавшего, имело и имеет значение главным образом потому, что оно совершило нечто, – притом самое существенное в деле спасения мира, – в недрах Пресвятой Троицы «сия измена десницы Вышнего» ( Пс. 76:11 ). 6 Здесь самый центральный пункт Спасения, Искупления, дела Христова; 7) что именно и как совершилось Там сие, – в последней глубине – для всякой тварной природы недомыслимо (Недомыслимо, конечно, изменение в существе Божием); 8) но несомненен факт, что Писание и Предание ставят это в теснейшую связь именно с Крестом Христовым, как Центром Его служения; 9) несомненно и то, что Писания утверждают об изменении в «отношениях» (говоря человекообразно, но верно) Бога к человеку после «крестной славы» Сына Божия 7 ; это изменение называется «примирением», Результатом же сего было ниспослание Духа Святого в день Пятидесятницы по ходатайству Сына; 10) а если так, если центральное место занимает Крест, то человеческому сознанию хочется понять, по возможности (катафатический момент в богословии), его значение в деле Сына Божия во Святой Троице. И тут-то встает идея всякой жертвы – страдания для умилостивления . Эта идея – по отношению к Отцу Небесному – очевидно установлена и в Писании, и в Предании. Следовательно, она факт Божественной жизни Пресвятой Троицы; 11) отсюда и берет начало так называемая юридическая (иногда называют ее «объективно-юридической») точка зрения. Следовательно, она совершенно законна, правильна и является совсем не выдумкой… «юридического» Запада, а Откровением Слова Божия, развитым позднее в творениях всех Святых отцов Востока; 12) если же и кажется она иногда грубо-судебной и будто бы противоречащей элементарным понятиям нравственности и воззрениям о Боге, то это лишь оттого, что всякая аналогия (а без аналогий в богословии невозможно обойтись, – ведь и так называемая нравственно-психологическая теория построена на аналогии: от наших переживаний – к Божиим), по необходимости, грубее самой истины. И притом она излагается нередко приспособительно к популярному пониманию. Но в существе ее, в корне так сказать, самое зерно юридической теории совершенно правильное, – поскольку она выражает идеи мистическо-онтологические: устанавливает центр Искупления в недрах Божиих и ставит его в зависимость от Крестной Жертвы; |
| Василий Великий . Против Евномия, о Св. Духе, кн. V). Так нисходит к человеку Святая Троица. Соответственно с этим совершается и восхождение человека к Богу, только обратным порядком, то есть Святым Духом чрез Сына к Отцу. «Познается и открывается Пресвятая Троица, – говорит св. Симеон Новый Богослов , – благодатию Святаго Духа, по благоволению Отца, чрез Сына» (Слово LXI; т. 2, стр. 98). Оба эти порядка обозначает св. Василий Великий в словах: «Путь Боговедения – от единого Духа, чрез Единородного Сына, к единому Отцу. И обратно: естественная благодать и естественная святыня, и царское достоинство от Отца, чрез Единородного Сына, простирается на Духа» (К Амфилохию, гл. XVIII). Из сказанного становится понятным как то, почему Благодать Божия есть единая и общая Отцу и Сыну и Святому Духу, так и то, почему, несмотря на эту общность ее Трем Ипостасям Святой Троицы, она в богословском словоупотреблении называется по преимуществу благодатию Святаго Духа. Не иначе как чрез Сына во Святом Духе открывается нам Бог Отец и не иначе как силою Святаго Духа чрез Сына мы восходим ко Отцу. Дух Святой есть То, чрез Что открывается нам и познается нами Единородный Сын и Бог Отец. «Сын есть образ невидимого Отца ( Кол. 1:15 ), а Дух есть образ Сына ( Рим. 8:29 )», – говорит Афанасий Великий (Слово к Серапиону четвертое, § 3). Совершенно согласно с ним учит и св. Василий Великий (Против Евномия, гл. V). Вывод из этого учения делает св. Симеон Новый Богослов : «Видевший Сына видел (потому самому) Отца, и видевший Духа Святаго видел Сына» (Слово 1.11, § 1). Только удостоившиеся божественного озарения могут это ясно ощутить на опыте, мы же должны принимать все на веру. Но к облегчению нашей веры могут служить основанные на опыте следующие слова великого созерцателя и богослова – Симеона Нового Богослова : «Апостол говорит «Господь же Дух есть» ( 2Кор. 3:17 ), и опять: «Сам Дух ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными» ( Рим. 8:26 ), вопия: «Авва Отче!» ( Рим. 8:15 ). Дух взывает: «Авва Отче!» не потому, что Дух есть Сын, – да мимоидет от нас такая хула! Но потому, что Сын Божий видится и созерцается (нами) Духом Святым, и что ни Сын никому не открывается без Духа, ни Дух без Сына; но вместе с Духом открывается Сын и Сам чрез Духа взывает: «Авва Отче!» ( Мк. 14:36 )» (Слово LII, § 1; т. |
| Должен сказать Вам, что я этим вопросом довольно усердно занимался в 1924–25-м годах. И у меня составилось записок и выписок до 250–300 страниц. А именно: 1-я глава: религиозно- психологическое восприятие догмата Искупления (это мои личные переживания, осмыслившие мне живо и опытно эту истину). 2. После я написал главу об Искуплении – по богослужению (Октоиху, Триодям, праздникам, литургии). 3. Затем специально с этой точки зрения просмотрел и осветил Священное Писание , – особенно же Послания апостола Павла. 4. Затем набрал довольно много выдержек из святых отцов , а в отдельности – подробно обследовав святого Иоанна Дамаскина («Точное изложение православной веры»), и целиком переписал трактаты епископа Феофана Вышенского об Искуплении (из книги «Начертание христианского нравоучения»). Это большая часть материалов. 5. Наконец, приступил к критике книги Е.Н. Трубецкого «Смысл жизни», который во многом (и существенном) сходится с митрополитом Антонием, – почему последний и рекомендует эту книгу. В 6-й главе предполагал рассмотреть книгу митрополита Антония «Катехизис» и его статью [«Догмат Искупления»] (см.: Богословский вестник, 1917, июль-сентябрь)… Но не успел еще. Наконец, в 7-й главе имел намерение коснуться католицизма и протестантизма по этому вопросу (отчасти наброски сделаны). В Предисловии же особая глава посвящена религиозно-гносеологическим предпосылкам о вере и знании (часть написана, а часть – в подробном конспекте). И хотя все это – в недоделанном еще виде, но материалы настолько подавляюще-очевидны , что не требуется никаких особенных знаний, дабы понять существенное учение Церкви. И потому и я нисколько не считаю дерзостью утверждать, что излагаемые мною дальнейшие пункты по вопросу об Искуплении – являются церковными воззрениями в существе своем . Что же касается второстепенных деталей вопроса, а также (и в особенности даже) точности формулировок, то я не могу считать себя здесь совершенным и весьма желал бы помощи Вашей, а если это пока Вам невозможно, то прошу написать мне, согласны ли Вы в существенном с изложенными ниже пунктами. |
| Итак, суть Искупления совершается в Пресвятой Троице Крестом Сына. Заканчивая письмо, я вижу, как таинственен вопрос и ответственно богословствование о нем; вижу, как он сложен и связан самым существенным образом с массой других вопросов; вижу, как он чрезвычайно жизнен, и потому искажение его в какой-либо части, а тем более – центральной, повлечет к зловреднейшим духовно последствиям. Потому должно быть чрезмерно осторожным в формулировках. И, высказывая изложенные выше пункты, я не считаю их совершенными и готов был бы с особой радостью услышать Ваши указания, – и притом по двум направлениям: прежде всего, согласны ли Вы, считаете ли Вы церковными изложенные основные тезисы (пункты 1– 4, 6, 9–11, 15) и выводы (пункт 23) и затем уже благоволите (если есть время) остановиться и на второстепенных пунктах и написать мне. Но главное, пока отпишите хотя бы Ваше мнение по существу дела. Очень прошу Вас. А письмо это все целиком прошу возвратить мне (для материалов моих, ибо Вам в нем нужды нет). Хорошо бы хоть с летучими пометками в тексте самом. Прошу молитв. Ваш послушник недостойный Епископ Вениамин. 10. Епископу Вениамину (Федченкову) Ваше Преосвященство, Достойный Владыко! Благодарю Вас за письмо и за присылку конспекта по вопросу о догмате Искупления в связи с делом о «Катехизисе» митрополита Антония. Я признаю правильными основные положения Вашего конспекта . Но в частности не имею возможности вникнуть по болезни и по недостатку свободного времени. У Вас, во время пребывания митрополита Антония в Париже, вероятно, были разговоры с ним по поводу его «Катехизиса». Удалось ли Вам переубедить его? Нам пока это не удалось. Слишком он уже уверен в своей непогрешимости. Хотелось бы не доводить этого дела до Собора. Но если митрополит Антоний не проявит уступчивости, придется апеллировать к Собору. Не сознавая того, митрополит Антоний сам себе роет яму. А услужливые «друзья» его плохую оказывают ему услугу, приспособляясь к нему чрез меру и с нарушением правды. Прилагаю при сем Ваш конспект. |
| По вопросу об Искуплении обычное воззрение, как известно, носило название юридической теории: сущность ее сводится к идее «выкупа», «умилостивления», страдания «за» людей. Эта точка зрения рациональному мышлению казалась непостижимой по существу, ибо переносила сущность дела Спасителя в тайны Божественной жизни Пресвятой Троицы; а главным образом, она «возмущала» моральное чувство своею видимою элементарностью и несогласием с представлением о Боге, как «Любви». Поэтому явилась нравственно-психологическая теория, которая (если ее брать в чистом виде) переносит центр спасения в самого человека, в его нравственно- психологические переживания, вызываемые делами (тоже Любовью , главным образом) Спасителя. Но внимательных философов и наблюдающих [за] действительной духовной жизнью человечества эта точка зрения не удовлетворяет: ибо она противоречит действительности (беспомощности всяких способов «самоспасенства») и почти уничтожает дело Господа Иисуса Христа – сводя его к учению, примеру и заражающему действию на психику людей, а существенно (в самом себе) бессодержательному, как бы пустому. Потому явилась точка зрения онтологическая , особенно излюбленная новыми философами. Она переносит центр в дело Господа Иисуса Христа, в существенно-важное значение именно Его дела, Им и в Нем совершившегося 2 . И в этом отношении она несколько будто бы сближается с так называемой юридической теорией. Но разница в том, что онтологисты, – исходя (как мне кажется) из той же (только более скрытой) идеи о «рациональном» (будто бы) уяснении догмата, с одной стороны, и из желания установить спасение и на деятельности самого же человека (как и в нравственно-психологической теории), – они переводят центр тяжести главным образом в человеческую природу Господа Иисуса Христа, в факт Боговоплощения, как начала богочеловечества всего человеческого рода. Отсюда у них выдвигается Воплощение, но меркнет дело «Креста» (от Назарета до Голгофы 3 ), не говоря уже о мнимости «объяснения» 4 , а потом и об неудовлетворительности его; ясно видно, что эта точка зрения находится в противоречии не только с юридической теорией (ими поносимой не меньше психологистов), но, главное, и с изначальным учением Слова Божия и Церкви о центральном значении «Креста» и «Жертвы» в деле Господа Иисуса Христа. |
| Поэтому остается возвратиться к церковной точке зрения, которую с философско-богословской точки зрения, – кажется, – можно бы назвать мистическо-реальной , по главному моменту этого воззрения. Но дело, конечно, не в наименовании, а в существе воззрений. Основные пункты его (как это мы усвоили и из Предания живого, и из Предания писанного, и из Слова Божия, – о чем поразительно ясно говорят мне и собранные мною материалы) таковы: 1) вне всякого сомнения, – по Писанию и Преданиям, – центр дела Господа Спасителя сводится к Кресту , – понимаемому как в широком смысле этого понятия вообще, так и в особенности Креста Голгофского в тесном смысле. И Гефсимания тут занимает лишь один из моментов Крестного Подвига, и притом со стороны даже не самой существенной – Божественной или даже Богочеловеческой, а – преимущественно человеческой, а потому и не самой действенной в деле Искупления человечества 5 ; 2) в деле же Креста самую существенную ценность имеет то, что он принят был Самим Богом ; 3) и принят был «за» род человеческий, то есть не только «по причине» падения, не только «для» людей, но именно и главным образом «за» людей, то есть «вместо» них; 4) если же принять эту установку вопроса, тогда ясно поднимается последующий пункт: какой смысл в этом Кресте за других? Ответом на него является учение о Жертве . Этот пункт настолько незыблем в Писании, у Святых отцов и в богослужении, что подавляет своею очевидною несомненностью. И можно утверждать, что если исключить, отвергнуть эту идею Жертвы в деле Иисуса Христа, то отпадут и Писания, и Святые отцы, и службы, и самая литургия. Это – очевидно. Не говорю уже о зловредных последствиях такого лжеучения для грешной души. Идея ЖЕРТВЫ – несомненна, как факт, устанавливаемый всецерковным сознанием и самим Словом Божиим; 5 ) когда же человеческому сознанию хочется осмыслить этот факт, то православное воззрение должно прежде всего остановиться в благоговении пред неизреченной тайной , поскольку все Божественное, в Боге, в Сыне Божием происходящее, а тем более – в Пресвятой Троице совершающееся, есть дело неизреченное (апофатическая точка зрения в богословии); |
|
|
