| На праздник Успения Божией Матери в возобновлённом семинарском храме был отслужен молебен на начало учения, который возглавил архиепископ Саратовский и Вольский Пимен в сослужении первого ректора возрождённой семинарии протоиерея Николая Агафонова. Летом следующего 1993 г. во время первосвятительской поездки в Саратовскую епархию семинарию посетил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. В первые годы после возобновления своей деятельности Саратовской Духовной семинарии пришлось пережить немало трудностей. Учебные занятия проходили в малоприспособленном и плохо отремонтированном здании. Здесь же размещалось студенческое общежитие, жить в котором приходилось без всякого намёка на какие бы то ни было бытовые удобства. Преодоление трудностей приводило к сплочению начальствующих, учителей и учащихся. При острой нехватке педагогических кадров и отсутствии так необходимого опыта преподаватели-энтузиасты смогли настолько увлечь своих учеников, что все внешние обстоятельства просто не замечались. Можно сказать, что первым и главным результатом работы семинарии в эти годы стало умение и желание учиться, характерное для всех семинаристов. Творческий дух проявлялся во всём. Замечательные семинарские ёлки, на которых сам ректор в сопровождении воспитанников увлечённо пел забытые русские народные песни, стенная газета «Бурсацкие ведомости», посещение театров и выставок – всё это создавало особое единение, основанное на подлинно христианской любви. С самого начала Саратовская Духовная семинария обзавелась неплохой библиотекой, в которой было немало раритетов. Основу этого книжного собрания составили сотни томов святоотеческой, богословской, церковно-исторической, искусствоведческой, художественной литературы, подаренные архиепископом Пименом и его наследниками. Следующим ректором СПДС стал архиепископ Александр (Тимофеев), назначенный на Саратовскую кафедру в июле 1995 г. С началом его правления открылась новая страница в истории становления семинарии. Владыка имел огромный опыт работы в духовной школе. С сентября 1971 г. он преподавал в Московской Духовной семинарии, а затем и в Академии. В 1981 г. он был удостоен звания профессора, а с 1982 по 1992 г. занимал должность ректора Московской Духовной Академии и семинарии 35 . |
| В уже упомянутом письме к отцу Севастиану святитель пишет: «Чрез отца Наместника Троице-Сергиевой Лавры я получил присланную Вами серию фотографических снимков с находящихся в Вашей Лавре икон русских святых. Приношу Вам глубокую сердечную благодарность». Эти священные изображения, добытые архимандритом Пименом, по всей видимости, ложились в основу лицевых святцев русских святых (ныне в частном собрании), над которыми работала с 1959 по 1962 год по благословению епископа Афанасия будущая монахиня Иулиания (Соколова). Обсуждаются в письмах и Канон на Благовещение Пресвятой Богородицы с составленным епископом Афанасием указанием об антифонном способе его исполнения, и знаменитый труд святителя о поминовении усопших по Уставу Православной Церкви - непереплетенная рукопись с авторскими пометами была подарена им архимандриту Пимену. Некоторые труды сохранились до наших дней в архиве владыки и планируются к изданию Епархиальной комиссией по канонизации подвижников благочестия Саратовской епархии. В дневнике архимандрита Пимена есть короткая запись от 9 февраля 1959 года - «Днем ездил в Петушки», к сожалению, никак им не прокомментированная. Однако одну из важных причин этой поездки можно установить, основываясь на документе, о котором упоминает позднее он в своем письме того же года от 1 апреля - «письме от академии». Этот документ сохранился, вот его текст: «Совет Московской Духовной Академии и Семинарии в заседании от 13.II1959 г. постановил выразить благодарность Вашему Преосвященству за пожертвованные Вами в Церковно-археологический кабинет Академии шесть антиминсов времен Патриарха Тихона ». Можно высказать предположение, что поездка отца Пимена за четыре дня до заседания Совета была, в частности, связана с передачей для ЦАКа этих шести антиминсов. Известно, что, находясь в одиночной камере 121 московской Таганской тюрьмы, 1 марта 1923 года святитель Афанасий освятил антиминс для своей походной келейной церкви в честь Всех русских святых. Этот антиминс представляет собой тонкий льняной белый плат размером с мужской носовой платок, на котором простым карандашом нарисован Голгофский Крест, справа и слева от него сделаны соответствующие надписи. Он обернут в два шелковых илитона (белый и желтый). Впоследствии святитель его всегда имел с собой, где бы он ни находился, и при любой возможности в заключении и ссылке тайно совершал Литургию. Еще несколько антиминсов были изготовлены и освящены владыкой в годы гонений на Церковь для раздачи отправляющимся в изгнание. Широко известен первый антиминс, изготовленный владыкой для себя, - он вместе с походным деревянным набором евхаристических сосудов, дикирием, трикирием и небольшой плащаницей Спасителя, вышитой самим епископом Афанасием, бережно хранится в музее Владимирской епархии. |
| Евагрий Понтийский советовал не тяготиться этим, а, наоборот, радоваться, ибо это – похвала Богу 879 . Отшельник, у которого были только хлеб и соль, не мог предложить ничего другого своему гостю. Но большинство Отцов имели в запасе что-нибудь для специального меню. Мы уже отмечали особые «деликатесы», которые получили Иоанн Кассиан и Герман, когда посещали старцев Скита. Тот же Иоанн Кассиан упоминает, что в пустыне гость должен всегда довольствоваться той едой, что ему предлагают, не требуя «что-нибудь влить в нее или прибавить» 880 . Нельзя было отказаться от каких- то блюд под предлогом строгого поста 881 . Можно было только отказаться от вина. Но авва Пиамун, например, после двадцати пяти лет поста без колебаний принял виноградную гроздь и вино, которые предложил ему один монах 882 – ибо смирение всегда ценилось выше строгого воздержания. Восстановление сил – телесное и духовное «История монахов» говорит нам о том, что у великих подвижников существовал обычай не давать пищи телу до тех пор, пока душе не будет дана пища духовная, то есть причащение Христу 883 . Замечание это сделано по поводу аввы Ора, который жил не посреди пустыни, а в Фиваиде, подле мест обитаемых, среди тысяч монахов 884 . Но мы не находим свидетельств, подтверждающих такой обычай среди монахов Нитрии или Скита. Духовное подкрепление, предлагаемое Отцами тем, кто их посещал, – это слово или поучение, которое могло быть довольно продолжительным. Как-то вечером Иоанн Колов принимал у себя брата, который все время норовил уйти от него. На следующее утро они все еще продолжали совместную беседу, и только к полудню, после еды, монах ушел 885 . Большую часть времени посетитель вел со старцем духовную беседу. Если он прибывал издалека, его приглашали на ночлег и вместе со старцем он совершал вечернее и утреннее правило – пел псалмы 886 . Согласно Палладию, Антоний Великий «сортировал» пришедших к нему посетителей. Если это были люди простые и грубые, он велел ученику приготовить им чечевицы и накормить. Затем, после молитвы, он их отпускал. Но когда это были люди более чуткие в духовном отношении, он садился вместе с ними и проводил всю ночь в беседе о вещах духовных 887 . Часто посетители приходили группами, и каждый беспардонно лез со своим вопросом, не обращая внимания на других. Если посетитель хотел удостоиться отдельной беседы, он договаривался о том, чтобы побеседовать со старцем без свидетелей. Так однажды поступил авва Даниил с аввой Пименом в час послеобеденного отдыха 888 . Иногда монах являлся к старцу, чтобы просто о чем-то попросить или оказать ему услугу – например, с просьбой научить его ткать 889 или чтобы взять корзины, сделанные аввой, и снести их на рынок 890 . Визиты мирян |
| Но вернемся к поставлению Дионисия. Ему так и не удалось водвориться на митрополии в Москве. Святитель возвращался в 1384 г. из Константинополя через Киев, где князь Владимир Ольгердович, возможно, не без участия Киприана, взял его под стражу. Через год Дионисий скончался в узах и был погребен в Киево-Печерской Лавре, где некогда начинался его монашеский путь. Позже он был канонизирован. Между тем, прибывшие в Москву от Нила Константинопольского митрополиты расследовал на месте деятельность Пимена и объявили его низложенным. Пимен поехал с апелляцией в Царьград. Сюда же вновь прибыл и Киприан. Началось соборное разбирательство. Пимен, вероятно чувствуя, что правда не на его стороне, бежал вместе с архимандритом Феодором Симоновским к туркам. Заочно они были осуждены и низложены, а митрополитом единой Русской Церкви был, наконец, признан Киприан. Тем не менее, ехать в Москву он не решался, зная, сколь враждебно настроен по отношению к нему Димитрий. Пимен же, напротив, прибыл в Москву и снова стал здесь действовать в качестве митрополита. Феодора он, в частности, поставил епископом Ростовским. Вероятно, Пимен был по натуре откровенным авантюристом. Удивляет, что он, зная крутой нрав своего князя, всякий раз вновь и вновь пытался обманом утвердиться в Москве. Очевидно, что и на этот раз Пимен сумел до поры до времени держать князя в неведении относительно всех подробностей своего Константинопольского путешествия, завершившегося его низложением. Вскоре, однако, Димитрий Донской вновь рассорился с Пименом, узнав обо всем, что произошло с митрополитом в Византии. Пимен в начале 1389 г. решился втайне от князя бежать, причем, почему-то в осудивший его Царьград. Вероятно, причиной было повторное соборное разбирательство его дела при новом патриархе Антонии. Но приговор о низложении был подтвержден вновь. Пимен, так ничего и не добившись, умер в Халкидоне в сентябре 1389 г. Еще раньше, 19 мая, умер св. благоверный князь Димитрий Донской. Его преемник - Василий Димитриевич - счел, что пора положить конец смуте и принять митрополитом на Москву Киприана, единственного оставшегося к тому времени в живых претендента. В начале 1390 г. Киприан торжественно въехал в Москву, кафедру в которой он занимал уже до конца своих дней. Этим церковная смута на Руси была, наконец, исчерпана. |
| «Житие и наставления Синклитикии Александрийской» — одно из самых авторитетных святоотеческих творений, особо интересное тем, что описывает женскую святость. Прп. Синклитикия — основательница женского киновитства. Выражение «матери пустыни» сейчас звучит непривычно. Однако в «Изречениях отцов-пустынников» наряду с поучениями 127 духовных отцов приводятся изречения трех «амм», то есть духовных матерей: Феодоры, Сары и Синклитикии. Эти «аммы», хотя они и в меньшинстве, стоят в одном ряду с великими аввами — Антонием, Арсением и Пименом. «Житие Марии Египетской» — один из центральных текстов святоотеческой письменности. Жизнь Марии Египетской, раскаявшейся блудницы, стала образцом покаяния для всех христиан. Преподобная Кассия — монахиня-поэтесса, единственная женщина, чьи произведения используются Православной Церковью в богослужении, в частности, на Рождество и в Великую Субботу. Кассия, по преданию, отличалась необыкновенной красотой, и в юности была одной из одиннадцати девушек, представленных византийскому наследнику для выбора невесты. Наследник отверг Кассию из-за ее остроумия и смелости: на слова наследника «от жены произошло все злое» она ответила «от жены же произошло все лучшее». Кассия родилась в знатной и богатой семье, и на свое состояние основала монастырь. Она автор литургических произведений и эпиграмм, переписывалась с Феодором Студитом. В центе поэзии Кассии стоит тайна Богочеловечества, Господь Иисус Христос; кроме того она особенно любила воспевать подвиг мученичества. Кассия умело соединяет высокое богословие с выразительностью и лаконичностью формы. Письма Иоанна Златоуста к диаконисе Олимпиаде . Святая диакониса Олимпиада была другом и духовной дочерью свт. Иоанна Златоуста, одной из его ближайших сотрудниц. В обязанности диаконисы входили: забота о страждущих, катехизация женщин, помощь при совершении над женщинами св. Таинств. Когда на Иоанна Златоуста за его дерзновенную проповедь евангельской истины обрушилось гонение, его соратники тоже пострадали: св. Олимпиаду оклеветали, таскали по судам и наконец изгнали. Так и появились эти письма: гонимый Иоанн Златоуст утешал и наставлял гонимую Олимпиаду. Эти письма — великий памятник истинной святости, свидетельство драматических событий в истории Церкви, бесценные размышления свт. Иоанна Златоуста о зле и страдании. |
| При храме Благовещения было учреждено училище, где занимались будущие пастыри – зыряне. По истечении четырёх лет миссионерской деятельности иеромонах Стефан отправился в Москву, чтобы решить вопрос о епископе для зырян. Собор русских архипастырей и благоверный великий князь Дмитрий Иванович Донской († 1389; память 19 мая/1 июня) постановили, что первым архиереем новообращённой Пермской земли должен стать сам святой Стефан. В 1383 году, зимой, во Владимире на Клязьме митрополитом Киевским Пименом (1389) была совершена епископская хиротония святого Стефана. Возвратившись в Усть-Вымь, святитель Стефан учредил при соборном храме Благовещения архиерейскую кафедру и первый в тех краях монастырь, получивший название Архангельского. Впоследствии им были построены ещё три монастыря и несколько странноприимных домов. Святителя Стефана связывала духовная дружба с преподобным Сергием Радонежским. Святитель Стефан с благоговением относился к Радонежскому подвижнику и очень желал повидаться с ним на пути из Пермской земли, но не смог исполнить своего желания из-за недостатка времени. Находясь в десяти вёрстах от монастыря преподобного Сергия, святитель Стефан обратился в сторону обители и с молитвой и поклоном произнёс: «Мир тебе, духовный брате!» Преподобный Сергий, сидевший вместе с братией за трапезой, встал, помолившись, и, поклонившись в ту сторону, где проезжал святитель, ответил: «Радуйся и ты, пастырю стада Христова, и мир Божий да пребывает с тобой!» Об этой глубокой духовной связи святителя Стефана Пермского и преподобного Сергия Радонежского свидетельствует совершаемая и ныне особая повседневная молитва к ним на братской трапезе в Троице-Сергиевой лавре. Богословская образованность Пермского епископа и его выдающиеся личные качества создали ему высокий авторитет в Русской Православной Церкви, Несмотря на отдаленность его епархии, великие князья и митрополиты часто вызывали его в Москву для совета или участия в церковных Соборах. В начале 1396 года, по приглашению святого митрополита Киевского Киприана († 1406; память 16/29 сентября), святитель Стефан вновь отправился в Москву. |
| Владыка Леонид по-прежнему любил бывать в Николо-Угрешском монастыре, но посещения были уже не столь продолжительными, как ему этого хотелось. Чаще он приезжал на Угрешу в летние и осенние месяцы, служил всенощные, литургии. Предпочитал жить он в Петропавловском скиту и очень любил служить там в церкви. Он совершал рукоположения угрешских монахов, освящал храмы, в свободное время наслаждался прогулками по живописным угрешским окрестностям. На экзамене в народном училище 6 октября 1868 года о. Леонид внимательно слушал ответы крестьянских ребятишек, вручил лучшим ученикам духовные книги. 12 мая 1869 года он посвятил на Угреше в сан игумена строителя Коломенского Старо-Голутвина монастыря Сергия (Свешникова), бывшего угрешского казначея 6 . 25 сентября 1870 года владыка освятил на Угреше крестовую церковь во имя преподобного Сергия Радонежского при Архиерейском доме, перестроенном из деревянного графского дворца села Остров, купленного на вывоз. 12 декабря 1871 года о. Леонид участвовал в открытии и освящении Островской владычной богадельни на 90 семей и церкви во имя первосвятителей Петра и Иннокентия при ней. Между архимандритом Пименом и епископом Леонидом установилась теплая дружеская переписка. Когда в конце 1868 года о. Пимен сильно простудился, о. Леонид писал ему: «Призываю на Вас милость Божию и благодать исцеления. Да не надобно ли Вам полечиться серьезнее? Не надобно ли Вам пожить для этого в Москве? Моя столь известная Вам гостиная келья для Вас всегда отворена» 7 . 6 декабря 1868 года серьезно больной о. Пимен внял приглашению друга и переехал в предлагаемые ему покои на Саввиновском подворье. О. Леонид окружил его заботой, проводил подле друга всякую свободную минуту. Выздоравливающий о. Пимен рвался на Угрешу, но о. Леонид не отпустил его до Крещения, благословляя служить только на Саввиновском подворье. Весной 1873 года беспокойство о. Леонида вызвала новая болезнь архимандрита Пимена. Во время Великого поста он писал: «…мечтаю попасть на немного дней на Угрешу, аще будет можно после среды второй недели [поста], но вернее съезжу в мечтании, а не в действительности. Мир Вам и здравие, а для здравия бережение себя крепкое и пища, хотя самая постная, но очень легкая, а не братская, которая вкусна и здорова, но едва ли для Вас. Если об этом с врачами не советовались, то остерегайтесь [такой] пищи, ибо я слышал, что Вы употребляете, хотя очень умеренно, но очень суровую» 8 . |
| 2696. ОПРЕДЕЛЕНИЯ Священного Синода от 7 октября 2000 года: 1. Освободить игум. Серафима (Гончара) от должности наместника обители. 2. Назначить на эту должность архим. Никандра (Мунтяну), освободив его от должности наместника Свято-Михаиловского Киштельнического мужского монастыря. –2000, 11, 4. -------- 2697. ОПРЕДЕЛЕНИЯ Священного Синода от 5 мая 1995 года: 1. Благословить открытие Свято-Вознесенского Гыржавского мужского монастыря, Республика Молдова. 2. Утвердить наместником обители игум. Евлогия (Николенко). – 1995, 5, 15. -------- 2698. ОПРЕДЕЛЕНИЯ Священного Синода от 5 мая 1995 года: 1. Благословить возобновления монашеской жизни в Давидова-Вознесенской пустыни пос. Новый Быт Московской области. 2. Назначить настоятелем обители иером. Германа (Хапугина) с возведением в сан игумена. – 1995, 5, 13. -------- 2699. ОПРЕДЕЛЕНИЯ Священного Синода от 23 ноября 1983 года: О работах по реставрации архитектурного комплекса Даниловского монастыря. – 1984, 1, 9. 2700. ЕВЛОГИЙ, архим. Посещение Святейшим Патриархом Пименом Даниловского монастыря. – 1984, 1, 18. 2701. ЕГО ЖЕ. Восстановительные работы в Даниловском монастыре начаты. – 1984, 1, 19. 2702. К СООБЩЕНИЮ о передаче Московскому Патриархату Даниловского монастыря. – 1984, 2, 5. 2703. ЗАСЕДАНИЕ Ответственной комиссии по реставрации и строительству Данилова монастыря в Москве. – 1984, 4, 6. 2704. ЕВЛОГИЙ, архим. Из летописных сведений о святом князе Московском Данииле. – 1984, 5, 13. 2705. ЕВСТАФИЙ, игум. Престольный праздник в Московском Даниловом монастыре. – 1984, 11, 18. 2706. АЛЕКСИЙ, священноинок, СОКОЛОВ Ф., диак. В святые рождественские дни. – 1985, 3, 10. 2707. ДАНИИЛ, иерод. В Московском Даниловом монастыре. – 1985, 5, 15. 2708. МАКАРОВ А. Постриг в Даниловом монастыре. – 1985, 7, 11. 2709. В МОСКОВСКОМ Даниловом монастыре. – 1985, 8, 14. 2710. АЛЕКСИЙ, митр. Открытие текущего счета “Фонд реставрации и строительства ансамбля “Данилов монастырь”. – 1985, 11, 39. 2711. ЕВЛОГИЙ, архим. Праздник в честь Владимирской иконы Божией Матери в Даниловом монастыре. – 1985, 11, 47. |
| Когда окончено было строение нового храма, — то на освящение ее, по желанию великого князя, прибыл преосвященный Серапион, архиепископ новгородский, который, освятив церковь, с честью внес в нее чудотворную икону Пресвятой Богородицы. По прошествии некоторого времени прибыл на Тихвинку и великий князь Василий Иоаннович. Влекомый любовью к Пресвятой Деве Марии, он желал увидеть и облобызать чудотворную икону Пречистой, а также помолиться пред нею и посмотреть новосозданный храм. В то время архиепископом великого Новгорода был преосвященный Макарий, который изволением Божиим был потом возведен на престол московской митрополии [ 13 ]. Он сопутствовал великому князю в этом путешествии его и, вместе с ним, прибыл на Тихвинку. Здесь они с усердием молились пред иконою Пречистой, совершая многие службы и моления, а потом отбыли — архиепископ в Новгород, а великий князь в Москву. По представлении Василия Иоанновича, на великокняжеский престол московский вступил сын его, Иоанн Васильевич [ 14 ], который первый принял царское венчание. Подобно отцу своему он имел великое усердие к чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, что на Тихвинке, и, как некогда благоверный князь Василий Иоаннович, пришел туда на поклонение. Увидав, что церковью заведовали здесь мирские иереи и диаконы, а вокруг нее расположены многочисленные селения, царь Иоанн Васильевич нашел это непристойным и задумал основать тут иноческую обитель. Посоветовавшись с митрополитом московским Макарием, новгородским архиепископом Пименом, а также с князьями и боярами своими, он повелел все окрестные селения и находившийся при церкви причт перевести на другое место, далеко отстоящее от церкви, а при церкви — поселиться инокам и начать устроение обители. И вот по прошествии немногого времени, иждивением царским, был устроен на Тихвинке монастырь, весь созданный из камня и огражденный каменными стенами. При этом в нем было установлено общежитие, как и в других великих и славных обителях. Первым игуменом новосозданной обители был Кирилл; при нем многие иноки, привлекаемые чудесами от иконы Пресвятой Богородицы, начали оставлять свои пустынные жилища и приходить в Тихвинскую обитель. |
| О том, что Марина Цветаева использовала очерк В. Муромцевой для написания своего рассказа, говорит уже то, как она переосмыслила его название. «Старым Пименом» В. Муромцева называет дом историка, а не его самого: «Старым Пименом» мы в шутку окрестили дом всем известного историка Дмитрия Ивановича Иловайского, личность которого знали очень немногие». «У Старого Пимена» в очерке В. Муромцевой означает – у дома историка. В названии же Цветаевой – «Дом у Старого Пимена» выходит тавтология – дом у дома. Или – Старым Пименом она называет самого историка. Впрочем, и дом, и сам историк – это «старопименовский наследственный недуг». То есть, вся эта российская действительность – нелепая и больная и является причиной несчастий и смертей. В письме А.А. Тесковой от 24 ноября 1983 года Марина Цветаева писала, что Вера Муромцева «мне очень помогла в моей рукописи, ибо – подруга моей старшей сестры, внучки Иловайского и хорошо помнит тот мир. Мы с ней около полугода переписывались». Собственно, не зная того материала, Марина Цветаева придала фактам очерка В. Муромцевой свой смысл. И он оказался, по сути, прямо противоположным. Почему при этом в посвящении она назвала В. Муромцеву одних с ней «корней», не совсем ясно. Возможно, она полагала, что её воззрения на ту жизнь столь несомненны, что никаких возражений со стороны В. Муромцевой не вызовут. Подозреваю, что тут проявилась особенность её поэтической натуры, то необычайное и, видимо, суматошное состояние, которое можно назвать вдохновением, когда на неё «находило». Оборачивалось это удивительными небрежностями. Скажем, она не помнила год открытия отцом музея. И В. Муромцева уточняет в письме, что это был не 1913 год, а 1912-й. Не помнит год открытия памятника А.С. Пушкину в Москве. Ставит 1884 год, а не 1880-й. Тем более, что памятник воздвигался к юбилею поэта. Надо сказать, что издатели М. Цветаевой поступают совершенно верно, воспроизводя её тексты в первоначальном виде, со всеми неточностями и ошибками, уточняя их в комментариях. Это позволяет увидеть то, как М. Цветаева работала над своими текстами. |
|
|
