| злой дух, мучивший Саула ( 1Сам.16:17 ), или как гонец (maleakh, γγελος) Ягве в 2Сам.24:16 , который, по-видимому, был олицетворением чумы. Эти духи, очевидно, родственны вавилонским бесам, олицетворением различных болезней, которых можно было прогонять заклинаниями. Были в каждом доме своего рода пенаты, терафимы ( 1Сам.19 :13с, очень любопытный рассказ; ср. также Ос.3:4 , Зах.10:2 4 и Иез.57:8 ). Их роль и культ неясен: по-видимому, в их лице почитали богов предков. Был культ старинных священных изображений: почитался, напр. медный змей, по преданию сделанный Моисеем. Оставались в силе культы прежних поселенцев хананеев и некоторые старинные вавилонские, вернее всего общесемитские культы: солнца, луны, созвездий Зодиака, крылатых быков (керубов) и культы соседних богов, сидонской Астарты, моавитского Камоша и аммонитского Милькома. Все эти старинные культы, существовавшие рядом с культом Ягве и Ваала, упоминаются еще в VIII в. ( 2Цар.18:4; 23 :4с). Наконец, ещё в более позднюю эпоху, лет 100–150 спустя после Давида, существовали старинные культы священных деревьев, камней и рощ, с которыми вели беспощадную борьбу пророки, начиная с Амоса и Осии. Очень важен вопрос о культе. Не было определённого места культа. Практика, которая закреплена в кн. Судей и Самуила, а также отчасти в 1 и 2Царей (эти последние книги подверглись значительной переработке в эпоху вавилонского плена, и мы не имеем их в первоначальном виде, показывает, что действующим правилом было правило Исх.20:24: «на всяком» месте, которое Я назначил для того, чтобы на нём служили Мне, Я приду к тебе и благословлю тебя». Самое это правило, как и всё законодательство, Исх.21–24 (так наз. «Книга Завета», sepher habberith) были ничем иным, как письменным закреплением обычая. «Служили» Божеству, т. е. приносили ему жертвы на самых разнообразных местах, с которыми легенды связывали факты появления Божества. В настоящее время трудно сказать определённо, существовали ли эти места издавна и легенды носят лишь этиологический характер, или эти места были выбраны для культа именно в силу легенды; определенно это можно сказать лишь о тех местах культа, которые израильтяне заимствовали от хананеев; легенды, связавшие их с именами патриархов, носят, несомненно, этиологический характер. |
| Так, напр., коренные славянские слова: дедич, дедина переводчиками оставляются и заменяются новыми и совершенно отвлеченными: наследник, общник, наследие, достояние и т.п. «Переводчики не хотели, – замечает Буслаев, – воспользоваться народным понятием о владении вероятно потому, что дедина и дедин, заключая в себе память о древнеславянском предании, могли нарушить чистоту слова евангельского. Нет сомнения, что права на владение дединой были освящены древним верованием: деды чтились как существа высшие, божественные, и потому названием «внука» весьма естественно могло выражаться отношение современности к темной, мифологической старине (ср. в «Слове о полку Игореве» выражения: «жизнь Дажь-Божья внука», «в силах Дажь-Божья внука» и п.). По-чешски ded cowe – пенаты. Следственно, коренное славянское понятие о наследстве, выраженное словами: дедич, дедина, основанные на родственном отношении, а не на одном только понятии об имуществе, не могло войти в священный язык, потому что напоминало период мифологический. Памва Берында с намерением отличает дядко от дедко «аще бо неции обыкоша дьявола именовати». (Буслаев, ib. 161). В употребляемом ныне тексте славянской Библии первичный кирилло-мефодиевский перевод является далеко не в подлинном виде. Современный славянский перевод Библии имеет, как известно, свою историю. Нам необходимо коснуться этой истории, чтобы показать отношение употребляемого ныне текста славянской Св.Писания к его древнейшему прототипу. Известно, что кодекс славянской Библии составлен был лишь в конце XV столетия. До самых последних годов XV века русской письменности, а равно и во всем славянском мире, не существовало канона библейских книг. Библейские книги, как и всякие другие книги, предлагались древнерусскому, и вообще славянскому читателю, в самых разнообразных по своему содержанию сборниках, – вместе и рядом с сочинениями отцов Церкви, поучениями, житиями святых, прологами, нередко с сочинениями прямо апокрифическими или даже светского характера. Одна рукопись XV в. |
| Во время императоров часто религиозные побуждения угрожали народными восстаниями. Тиберий во время одного наводнения не спросил Сивиллиных книг и тем подал повод к народному волнению. Разновидностью римского консерватизма был формализм, уважение к старой форме. В области права он породил различные фикции; не издавая новых законов, под старые подводили не предусмотренные ими явления нового порядка. Римский народ крепко стоял за старые формы даже тогда, когда содержание изменилось существенно. Так, например, зависимость жены от мужа формулировалась не какими–нибудь точными законами, а положением, что жена становилась мужу вместо дочери. Архаические остатки замечались в продаже и покупке товаров. Древнейшая форма торговли была меновая: за известные товары предлагали другие товары, а за некоторые — медь; но эта медь, обращавшаяся в кусках, не имела значения государственной монеты, она весилась, и этот обычай взвешивания удержался и тогда, когда была введена определенная монета — серебряный динарий: важные сделки по–старому совершались per aes et libram (взвешивалась медь). Иностранец, не имевший ни суда, ни защиты (hospes=hostis), мог судиться с обидевшим его римлянином, выдав себя за римского гражданина, и закон допускал эту фикцию. Все законы, когда–либо издававшиеся, принципиально сохраняли свою святость, но их применяли или не применяли, смотря по обстоятельствам. В силу такого консерватизма за поддержку государственной религии стояли и самые интеллигентные люди. Меценат дал Августу такой совет: «почитай богов сам по обычаю предков и других принуждай (anagkaze) к тому же, ненавидь и наказывай тех, кто вводит чужих богов». Были и законы такого же характера; так, в одном из законов XII таблиц запрещаются частные культы иностранных божеств: «separatim nemo habessit deos; neve novos, neve advenas, nisi publice adscitos; privatim colunto». Сама по себе римская религия поражает нас своей индивидуалистичностью в известном смысле. Кроме богов, так сказать, общегосударственных, были боги местные, лары и пенаты, простиравшие свое влияние только на известный род (gens), так что римлянка, выходившая замуж, оставляла культ своего gentis и принимала культ новой семьи и таким образом как бы переменяла свое вероисповедание. |
| Думаю, это позволит нам поставить на новый уровень понятие превентивного, упреждающего удара. — Поясните, Михаил Иванович. — Представьте себе, что у нас появилась возможность ответить на сегодняшний выстрел противника вчера. То есть днем-двумя раньше. — Вы считаете, это реально? — До нынешнего дня считал, что нет. Но сегодня видел опытный образец генератора. Сергей Павлович, правда, ещё не афиширует свои наработки, последние годы он занимался этим в свободное от работы время на свой страх и риск. — Какое необходимо финансирование? Оборудование? Когда можно ознакомиться с этим чудом техники? Полагаю, секретность данного проекта соблюдается? — Разумеется, Владимир Владимирович. Думаю, в ближайшее время я приглашу Вас в наши пенаты. Смету финансирования представлю на этой неделе. — Хорошо, Михаил Иванович. Если будут какие-то проблемы, трудности, сразу выходите на меня. Успехов вам, до свидания. — До свидания. Опустив трубку на рычаги, Марченко ещё долго смотрел на герб. В нем боролись два чувства. С одной стороны, он был доволен: теперь он мог не сомневаться, что место генерального при таком-то фантастическом запале обязательно достанется Кошкину, с другой — он не знал, как к его поступку отнесется сам Сергей. Ведь он мастерил свое детище явно не для военных целей и даже вряд ли подумывал о подобном его применении. Это неизлечимый профессионал Марченко ещё утром дотумкал до превентивных ударов, но Кошкину ничего об этом не сказал. М-да… Если об этом узнают в ЦРУ… То, в принципе, им всем можно увольняться. Интересно, кого сейчас вызовет к себе в кабинет президент, чтобы справиться о психическом здоровье Марченко? Или не вызовет? Да какая разница, имя Кошкина «засветить» удалось, можно засыпать спокойно, в том числе — вечным сном. Две трети ночи Кошкин потратил на чтение Корана. Под утро успел ещё проштудировать Сунну. На сон ему осталось часа три. И эти три часа он видел яркие короткие сны из истории Арабского халифата. Снилось ему загадочное святилище Кааба, доставшееся мусульманам ещё со времен туманного язычества. |
| Саль из вышеприведенной формулы идолопоклоннической арабской молитвы выводит заключение 272 , что арабы признавали (одного) верховного Бога и выражали, что идолы не были suijuris». Одним словом по толкованию арабов идолы были (только) изображениями богов или (собственно) ангелов, которых (единая) высочайшая, самодержавная, небесная сила – невидимый Творец вселенной ниспосылал в разные периоды для управления делами мира. Идолов этих, или идеи, которые они представляли, называли Алихет (в единственном числе Иляхет и Илах), высочайшее же существо они (арабы) называли Аллах 273 , с присовокуплением к слову еще эпитета «тааля» – высочайший, что до сих пор повсюду сохранилось между мусульманами» 274 . И Сам Мохаммед нигде в Коране не обвиняет своих соотечественников в неверии Аллаху – единому Богу, и в исключительном поклонении идолам, но осуждает арабов только за смешение поклонения единому Богу с поклонением другим посредствующим, низшим и зависимым от Бога существам, упрекает арабов только в «присоединении к Богу помощников“ 275 . Коссен де-Персеваль о религии арабов этого последнего домохаммедаеского периода только очень кратко говорит, что они «признавали всевышнего Бога-Аллаха, при котором прочие божества, по взгляду арабов были только низшими, посредствующими (между единым всевышним Богом и людьми) ходатаями (пред Богом за людей); под видом же многих идолов арабы (этого периода) почитали ангелов, а некоторые – заключает Персеваль, – покланялись еще и звездам» 276 . За то Шпренгер обстоятельно говорит, что «язычество арабов состояло в том, что, признавая (одного) Аллаха всевышним существом, Творцем неба и земли, по сторонам 277 Аллаха они ставили ангелов. Ангелы (как) национальные боги и пенаты (племенные и семейные)..., были соединены некоторым союзом с человеком и находились в отношении к нему ближе, нежели Аллах, Бог всего мира; поэтому они-то почти исключительно и были чтимы. Арабы держались также фетишизма (идолопоклонства)... Непосредственными предметами поклонения были фетиши (идолы), а посредствующими (между людьми и Богом) были Джинны, ангелы, которых фетиши были только видимыми представителями, символами. |
| 149 Терафимы – imagines, simulacra. Принимается двояко: как изображения каких-либо вещей, например, по бл. Иерониму, украшения на священнических одеждах, и, как идолы, домашние боги, пенаты, лары у Кастеллия. 70 перевели: провещающие и разумели прорицателей, оракулов, служителей идолов, говоривших пустое, ложь. 151 Изсхоша – в еврейск: profecti sunt, abierunt (от еврейского слова наса, через самех и аин, profectus est, recessit, abiit) – ушли. Вульгата: abducti sunt – уведены. Халд. перев: dispersi sunt – рассеяны. 152 Исцеления – ιασις – в еврейск. – рое – amicus, pastor, от раа – pavit. 70, как можно думать, производили от рафа – sanavit и т.п. 154 Гвоздь В еврейском – ятер – paxillus – кол, тычина, также – clavus – гвоздь, гвоздеобразная вещь. 155 Изгоняяй – ξελανων. В еврейском: nogesch exactor – изгнатель, взыскатель, смотритель и т. п.; Халд. перевод – gubernator. Сирский перевод – princeps. Розенмиллер – rector. 156 Лук в дусе ярости – τξον ν θυμ. Т. е., из среды Иудейского народа явятся свои воины, мужественно, сильно стреляющие из лука. Вульгата: exipso arcus praelii – из него лук брани. 157 Возвещу – σημαν – обозначу, подам знак. В Вульг.: sibilabo – свистну, дам знак свистом. Так и с еврейского. 158 Например, Сирийский царь Александр, сын Антиоха Епифана, два Димитрия, по свидетельству того же Иосифа Флавия, освободили пленных Иудеев из Ассирии или Сирии кн. 13. 160 Узким – στεν. В еврейск. – цара – angustia – теснота, угнетение, и т. п. Различно переводит св. Ефрем Сирин : «пройдет морем теснота, т. е. Господь наведет бедствия на народы языческие, представленные здесь под образом моря». Так перевел Сирский переводчик – transibit per mare angustia. В Вульгате – in maris freto, т. e , по Друзию, in mari angusto. От различного чтения – и различные толкования. Слова же, поразят в мори волны, по св. Ефрему Сирину , значат: «Бог принудит все народы возвратить народ Божий», а слова: изсякнут вся глубины речныя – «в ничто обратится указы, изданные царями, пленившими Иудеев». |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Идолы не боги. Бог есть один, и чрез Христа даровано спасение верующим; не боги те, кого чтит чернь; все это видно из следующего. Были когда-то цари, которых близкие к ним по царственному воспоминанию стали потом чтить и после смерти: им учредили храмы и, чтобы удержать в изображении лики усопших, изваяли статуи, закалали жертвы и торжественно праздновали дни, им посвященные. Впоследствии то, что ближайшими было сделано в свое утешение, для потомков сделалось священным. Посмотрим, в частности, везде ли так было. Мелицерт и Левкотея низвергаются в море и делаются потом морскими божествами; Касторы умирают попеременно, чтобы жить; Эскулап сожигается молниею, чтобы стать богом; Геркулес испепеляется огнями горы Оэты, чтобы перестать быть человеком; Аполлон пас стада Адмета; Нептун построил Лаомедону стены, и несчастный строитель не получил платы за свой труд. На острове Крите можно видеть пещеру Юпитера, и там показывают гроб его. Известно, что он изгнал оттуда Сатурна и страна, куда этот скрылся, получила название Лациума 1 . Сатурн научил письменам и первый в Италии стал чеканить монеты, отчего и казнохранилище называется Сатурновым. Занимался он и земледелием и потому изображается стариком, несущим косу. Его, изгнанного, приютил Янус, от которого получил название Яникул и месяц Януарий и который изображается двуличным, так что, стоя как бы посредине, он смотрит, по-видимому, на год наступающий и преходящий. А Мавры явно чтут царей и этого ничем не прикрывают. И потому почитание богов изменяется по различию народов и областей, так что не всеми почитается один бог, но у каждого соблюдается собственное почитание своих предков. Александр Великий в знаменитой книге пишет к матери своей, что жрец, из боязни его могущества, передал ему тайну о богах-людях, – о том, что сохранение памяти предков и царей послужило поводом к обрядам празднований и жертвоприношений. Но если боги рождались когда-либо, то почему не рождаются и ныне? Неужели Юпитер состарился или Юнона сделалась бесплодною? Да и почему ты считаешь могущественными для римлян тех богов, которые против их оружия не могли отстоять своих? Ибо мы знаем отечественных богов римлян. У них есть Ромул, чрез клятвопреступление Прокуда сделавшийся богом; есть Пик, Тиберин, Пилюмн и Коне – бог обмана, которого Ромул, после вероломного похищения сабинянок, велел чтить как бога советов. Таций нашел и почтил богиню Клоацину 2 , Гостилий – Павора и Паллора. Вскоре, не знаю кем, обоготворены Фебрис, Алка и Флора – распутные женщины. Вот боги римские! Далее, Марс Фракийский, Юпитер Критский, Юнона Аргосская, Самосская и Финикийская, Диана Таврическая и мать богов Идэя, а также египетские чудовища – это не божества, потому что если бы они имели сколько-нибудь силы, то свои царства сохранили бы для своих. Правда, есть у римлян и побежденные пенаты, которых принес беглец – Эней; есть и Венера плешивая, которая гораздо гнуснее, чем Гомерова изъязвленная Венера. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Глава 2. О том, что никогда никакие войны не были ведены так, чтобы победители щадили побеждаемых ради богов тех, кого победили Описано немало войн, которые велись как до основания Рима, так и после, в том числе и во времена империи: пусть прочитают и скажут, был ли какой-либо город взят иноплеменниками так, чтобы враги, взявшие его, пощадили тех, кого нашли укрывшимися в храмах своих богов; или чтобы какой-либо предводитель варваров повелел, ворвавшись в город, не убивать никого, кто убежал бы в тот или иной храм? Разве не видел Эней, как Приам на жертвеннике ибо после того Кровью своей осквернил им огонь освященный? Или это не Диомед и Улисс Стражей священного храма убивши, укралиОбраз святейший; руками, залитыми кровью,Чистых повязок богини коснуться дерзнули? И, однако же, то было неправда, о чем говорится далее: После того, пошатнувшись, ослабла надежда ахейцев, ибо после того они победили; после того они разрушили Трою огнем и мечом; после того обезглавили Приама, искавшего убежища у жертвенников. Что же тогда потеряла перед этим сама Минерва, что погибла? Не стражей ли своих? Действительно, она могла быть унесена только после их умерщвления. Ведь не статуя охраняла людей, а люди — статую. Зачем же тогда ей молились, чтобы она охраняла отчизну и граждан, если она не имела сил сохранить даже стражей своих? Глава 3. Как неразумно верили римляне, будто им могут приносить пользу боги пенаты, не могшие уберечь Трои И римляне утешались, что таким богам вверили для охраны свой город! О, какое жалкое заблуждение! И при этом на нас обижаются за то, что мы говорим подобные вещи об их богах, а на своих писателей — нет; более того, за изучение их назначили награду, а самих учителей, сверх того, сочли достойными и общественного жалования, и высокого сана. А между тем, у Вергилия, которого малые дети читают потому, что он-де величайший из поэтов, самый знаменитый и лучший, и надо его поэтому изучать в нежном возрасте, поскольку усвоенное юными душами запоминается крепче, о чем говорит и Гораций в своем известном изречении: |
|
|
