| Но высочайшая слава того дня есть самый суд, суд во всем необычайном велелепии, суд в истинном смысле праведный и скорый, без всякого пристрастия, совершенно Божеский суд, – суд и милость, наипаче же милость. Кто скажет, что это не день славы, что это не суд, наипаче милости, где только восхваляется милость, где спрашивают от нас только дел любви? Нам дана заповедь: да любим друг друга ( 1Ин.3:11 ), и все, чего только от нас требует закон Христов, есть одна любовь, и любовь составляет всю нашу славу, – даже и слава Божия состоит преимущественно в любви. Мы обыкновенно говорим, что Бог сотворил мир для прославления Своего имени. Что же надобно разуметь под сим прославлением? То, что имя Божие, и присносущная сила Его, и божество, открылись в творении ( Рим.1:20 ), – прежде не были видимы совершенства Божии, а в творении стали видимыми для ангелов и человеков, которые, смотря на совершеннейшее творение, могут заключать, каков сам Творец и Зиждитель. Что же побудило Бога – всесовершенного, ни от кого и ни от чего независимого, сотворить мир? Он вечно самодоволен, вечно блажен сам в Себе, ничего не требовал ни от кого ( Деян.17:25 ). – Любовь подвигла всемогущего и всеблаженного Бога и вывела Его, так сказать, из неприступного света, – любовь беспредельная, всеобъемлющая, всеоживляющая, дающая всему живот, и дыхание, и вся ( Деян.17:25 ). Ибо любовь по существу своему любвеобщительна: она не любит жить только в себе и для себя, а радуется тому, что вокруг неё все живет, все радуется, все блаженствует. По свойству этой высочайшей любви Бог смерти не сотвори ( Прем.1:13 ), не сотворил ни единого зла, а все, что сотворил, – вся добра зело ( Быт.1:31 ). Сие же свойство любви – любвеобщительность, стремление к жизни, к взаимнодействию, к общей пользе, к равновесию, открылось и во всем творении. Все, что ни сотворено, сотворено на службу одно другому. Например, свет, это сокровище жизни и красоты, есть как бы душа всего творения. Без света и теплоты мы не знали бы несметного богатства и разнообразия прекрасных цветов, которыми весна и лето украшают поля и сады наши. Без света и теплоты не было бы этих благодетельных огней молнии, которые, в мгновение ока являясь на востоке и западе, оживотворяют воздух очищают его и делают способным к дыханию, свежим и здоровым. Кто не знает, что плодородие полей, довольство земледельцев, их радость и счастье, зависит от сияния солнца, от благотворных рос, от благовременных дождей, от благорастворения воздуха? Кратко сказать, солнце, луна, звезды, воздух, вода, более или менее влияют на землю, земля же носит и питает растения и животных, – все служит одно другому, все живет взаимно действием, благодеянием, любовью, – все одно другому вспомоществует, – все живет не для себя, а для общей жизни и для общей пользы. |
| Наипаче же да вознесется твоя о мне молитва , архипастырь первенствующий, снискавший меня отеческим благовниманием; благоволи своей мудрой и многолетней опытностью руководить мою малоопытность и исправлять мои недоумения. Итак, прияв талант высшего пастырского служения от небесного Домовладыки через вашу святыню, – о, если бы я, Господу поспешствующу ( Мк.16:20 ), при Его благодати и при ваших святительских молитвах, не только сохранил его дел и невредим до конца жизни моея, но и мог мног плод сотворить в Церкви Христовой во славу пресвятаго имени Божия, во спасение других и свое. Речь по приведении к присяге сестер милосердия, произнесенная в С.-Петербурге, в церкви вдовьего дома, 12 марта 1867 года Боголюбивые сестры сердоболия! В св. евангелии вы слышали слова самого Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа: болен бех, и посетисте Мене ( Мф.25:36 ), и далее – следующее: понеже сотворите единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе ( Мф.25:40 ). Вот сие-то высокое дело милосердия, сердобольное служение Господу в лице меньших братий Его, страждущих болезнями, вы ныне приняли на себя и с клятвой пред всевидящим Богом, перед животворящим крестом и евангелием, дали обет быть верными и достойными исполнительницами его. Приветствуем вас, благочестивые ревнительницы любви христианской, с принятием вами на себя подвига благородного, святого, душеспасительного: поистине, благую часть ( Лк.10:42 ) вы избрали... Без сомнения, пред избранием вами подвига сего, вы много размышляли о нем, готовились к достойному прохождению его, и потому не могли не прозревать трудности его. Да, подвиг ваш нелегок! Не покой и удобства житейские ожидают вас на поприще вашего служения, но труд, истинное подвижничество до всецелого самоотвержения; вы встретите на нем не радости земные, но, напротив, очень часто скорби и огорчения. Вы нередко увидите в призреваемых вами больных строптивость, раздражительность, упорное непослушание; услышите от некоторых из них жалобы на всех и все, ропот до отчаяния; денно–нощно должны будете иногда приседать при одре недугующих, быть свидетельницами страшной борьбы духа с плотью, зреть потрясающий образ смерти... |
| Мудрость земная, не довольно послушная вещаниям св. веры, не раз пыталась, помимо правды, изыскивать своеобразные средства к счастью и благоденствию народов, указывая источник сего счастья то в мудрых и справедливых законах, под сенью которых каждый в мире и безопасности мог бы пользоваться плодами трудов своих, то в распространении просвещения и образованности, в утонченности нравов, в облагорожении навыков, то в богатстве, в развитии жизненных средств, торговли, промышленности и т. п. Бесспорно, что мудрые и справедливые законы весьма важны и необходимы для благоденствия государства; без них не может существовать никакое благоустроенное общество. Но разве они могут сами собою составить счастье народа? Разве, во имя закона, потерявшие чувство правды блюстители и исполнители закона не совершают иногда самых тяжких, возмущающих до глубины души, несправедливостей? К крайнему прискорбию истинных ревнителей правды, подобные случаи – явление довольно нередкое. Нет, чтобы законы на самом деле имели свою силу и приносили всю пользу для общества, необходимо судиям, да и всем членам, проникнуться и неуклонно руководиться правдой; иначе мало помогут правосудию и открытый суд, и гласность, и общественное мнение. Действительно, и распространение образованности и просвещения в известной мере может содействовать славе и величию народа. Но что, если образованность и просвещение принимают одностороннее или превратное, ложное направление? Если родители чаще бывают заняты материальным обеспечением детей своих, а не правильным воспитанием их, если нравственность вообще мало ценится в жизни, и всякое другое, хотя только кажущееся, благо предпочитается ей; если у многих воспитателей внушение евангельских правил, пример христианской добродетели, сравнительно меньше признается нужным, чем обучение многим другим светским предметам, – что тогда, подобное образование? Не та ли тщетная лесть по стихиям мира ( Кол.2:8 ), от которой предостерегает св. апостол и которая нередко ведет к вольномыслию и своеволию, а иногда и прямо к подрыву опор общественного благосостояния? И так называемая утонченность нравов и облагорожение навыков не много принесут существеннной пользы; они изменят только грубый обман на хитрое притворство, явное насилие на скрытное притеснение: но разве от этого кому-либо будет легче? Нет, просвещение и образование, равно как и облагорожение и смягчение нравов, только в союзе с правдой могут верно вести народ к истинному возвышению и благоденствию. Не станем также спорить, что богатство, развитие жизненных средств, торговли, промышленности, отчасти полезно для блага жизни общественной. Но могут ли эти средства способствовать к несомненному счастью народа там, где подавлено чувство святой правды, где богатый презирает бедного, бедный завидует богатому, где господствует ложь и обман, хитрость и клятвопреступление? Можно ли при этом ожидать истинного довольства и внутреннего спокойствия? |
| Молим и вы, возлюбленные братие и чада, знайте труждающихся у вас ( 1Фес.5:12 ), повинуйтеся наставником вашим и покоряйтеся; тии бо бдят о душах ваших, яко слово воздати хотяще, да с радостию сие творят, а не воздыхающе ( Евр.13:17 ). Вы свидетельствуете воочию свою любовь и внимание к законному пастырству, но, к прискорбию, есть здесь и ины овцы, яже не суть от двора сего ( Ин.10:16 ); есть люди, блуждающие по распутиям лжи и разных суеверий, влающеся и скитающеся всяким ветром учения, во лжи человечестей, в коварстве козней льщения ( Еф.4:14 ), слушающие самозванных учителей, не входящих дверьми, но прелазящих инуде ( Ин.10:1 ). О, если бы глас мой достиг слуха этих ослепленных и, возбудив их, возвратил от пути заблуждения на спасительную стезю св. истины православия! Призри с небесе, Боже, и виждь, и посети виноград сей и утверди и, егоже насади десница Твоя! Пресвятая Владычице Богородице, Заступнице усердная, буди мне покровом и споручницей служения моего! Святителю Питириме, угодниче Божий, вспомоществуй мне, недостойному преемнику твоему, богоприятными твоими молитвами! Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца, и общение Святаго Духа да будет со всеми вами ( 2Кор.13:13 ). Речь при поднесении от Вологодского купеческого сословия иконы Всемилостивого Спаса, произнесенная в Тамбове 1 января 1874 года 2 . В последние знаменательные и трогательные дни прощания моего с незабвенною, дорогою пастырскому моему сердцу, Вологодской паствой, и от лица представителей общества, и от меня, не раз было высказано, что наша разлука не расторгает того живого духовного союза христианской любви, николиже отпадающей (1Κор.13:8), который соединил нас во Христе Иисусе, – что мы не престанем быть присными друг другу и не забудем друг друга. Для таких отношений, скрепляемых верою общею, вашею и моею ( Рим.1:12 ), как для отношений чисто духовных, собственно, нет ни пространства, ни времени. Свидетель бо ми есть Бог, яко люблю вас по милости Иисус Христове, и о сем молюся, да любовь ваша еще паче и паче избыточествует в разуме и во всяком чувствии, да будете исполнени плодов правды Иисус Христом, в славу и похвалу Божию ( Флп.1:8–11 ). Довольно прошло времени со дня отбытия моего из Вологды, но вот, я вижу, воочию, что память обо мне действительно жива в ней и сердца возлюбленных мне чад Вологодской паствы и теперь еще обращаются с прежней любовью и признательностью к бывшему вашему пастырю. |
| Между этими великими делами – величайший, беспримерный в летописях истории подвиг Царя нашего – освобождение от крепостной зависимости более двадцати миллионов народа русского и призвание их к лучшей жизни, вполне согласной с достоинством человека и христианина. Но и это еще не все: Избраннику Божию, Благочестивейшему Государю нашему Всевышним Промыслом суждено быть Освободителем и присных нам по вере и происхождению славян балканского полуострова от невыносимо-тяжкого многовекового ига мусульманского. Всемогущий венчал благоволением оружие Царя нашего, подъятое за это великое и святое дело! Так Господь видимо благословляет Избранного Своего во всех Его царственных деяниях и начинаниях и чудодейственно хранит Его во всех путях жизни на счастье России. Пусть же злодеи, изверги отечества, видят и вразумляются, что при всех адских злокозненных покушениях они ничтоже успеют на Него и сыны беззакония не приложат озлобити Его ( Пс.88:28 ), ибо, Храняй Помазанника Своего сказал, – рука Моя заступит Его и мышца Моя укрепит Его ( Пс.88:22 ). Уповаем, что Господь и в преднее время будет столь же бдительно хранить Благочестивейшего Царя нашего и Своей благодатью вспомоществовать Ему в дальнейшем царственном зиждительстве Державы российской. При настоящем высоком и светлом торжестве двадцатипятилетия славного, освободительного и преобразовательного царствования, среди пламенных молитв Церкви и отечества о Царе, употребляющем неустанные труды и заботы о благе и счастии Всевышним Промыслом вверенных Его водительству народов, о чем же благовременнее может быть слово с церковной кафедры, как не о прямом нашем верноподданническом долге к Престолу, как не об обязанностях наших к Верховной Власти? Какие же именно обязанности наши к Престолу и в чем состоит исполнение их? Много у всех нас общих и у каждого из нас частных обязанностей в отношении к Верховной Власти; все они весьма важны и требуют от нас верного и точного исполнения, – такого, чтобы мы совершали их как бы пред лицем самого Бога Сердцеведца. |
| Даже – ужасно сказать – мы обманываем самого Господа Бога, Который зрит наше сердце и видит, как оно остается жестоким и холодным, при наружных знаках любви и смирения. Христиане братие! Начнем же пост исполнением заповеди евангельской; умилосердимся друг к другу; сбросим с себя узы злобы и лукавства, и взаимно простим личные наши оскорбления и огорчения – искренно, от всего сердца. Тогда и Господь Бог обрящется нам, как Отец, милостиво приемлющий и прощающий нас, а не как Судия, строго истязующий и воздающий по слову правды: в нюже меру мерите, возмерится вам ( Мф.7:2 ). Тогда и пост наш будет богоугоден, и молитва благоприятна, и покаяние спасительно, и приобщение св. Христовых Таин животворно. Итак – мир всем и от всех буди! Аминь. Слово в понедельник первой седмицы великаго поста, на повечерии, по прочтении канона Ныне ближайшее нам спасение: отложим убо дела темная и облечемся во оружие света ( Рим.13:11–12 ). Да, братие, не все же нам работать миру, не все предаваться суете и делать угодное врагу спасения нашего, духу злобы, виновнику всякого греха – диаволу. Настало время поработать Господу. В самом деле, как мы мало оставляем часов на дела богоугодные, на дела спасения! Ослаб, крайне ослаб ныне дух истинного христианства, оскудело, почти совсем пропало деятельное и искреннее благочестие. Большая часть из именующихся христианами живет, ограничивая деятельность свою выгодами и рассчетами житейскими, удовольствиями плоти, не возвышая взора своего выше земли, не простирая его далее пределов временной жизни. О Боге – Творце, Промыслителе и Искупителе нашем, о нравственном законе и исполнении его, о будущей вечной жизни, о последнем страшном суде и мздовоздании, – многие ли помышляют? Напротив, не стараются ли даже намеренно не размышлять о сем, и если случается встретиться с событиями или предметами, наводящими на сие размышление, не стараются ли как-нибудь обойти их, или отнестись к ним с наибольшей холодностью? По крайней мере, братие, ныне, при наступлении нарочитого покаянного времени, придем в себя, припомним, что мы – христиане, воссозданные для дел благих великой жертвой – бесценной кровью самого единородного Сына Божия, и озаботимся, чтобы пресвятое имя Божие святилось среди нас жизнью и делами нашими. |
| Все мы теперь живем между надеждой и страхом, с каждым шагом, можно сказать, поставляя ногу между жизнью и смертью. Что же, братие, благовременнее и спасительнее для нас в сии дни гнева Божия, среди постигшего нас страшного бедствия, как не обращение к Господу всем сердцем, с глубоким покаянием и сокрушенным сознанием нашей пред Ним виновности, да не яростию обличит нас, ниже гневом Своим накажет нас ( Пс.37:2 ), – что, как не обращение к покрову усердной Заступницы всех, прибегающих к чудотворному её образу с теплой молитвой о помощи? Напрасно люди, не возвышающие своего взгляда далее и выше земли, ограничивают свои исследования только природой и трудятся доказать, что там – в природе – причина и настоящей страшной губительной болезни, – природа упорно скрывает тайну, как бы для того, чтобы вернее и скорее уносить с лица земли жертвы, обреченные смерти. Между тем, по словам древнего мудреца: благая и злая, живот и смерть от Господа суть ( Сир.11:14 ). Бог, Промыслитель наш, у Которого и власи главы нашея вси изочтени суть ( Лк.12:7 ), располагает силами и действиями природы, направляя их к нашей нравственной пользе. Еда прославится секира без секущаго ею, или вознесется пила без влекущаго ю ( Ис.10:15 )? Общественные бедствия служат в руце Божией средством наказания и вразумления за грехи, как это доказывает вся история богоизбранного народа израильского. Сколько Господь посылал на народ сей бед и напастей, чтобы отвратить его от неверия и нечестия! Егда убиваше я, говорит псалмопевец, тогда взыскаху Бога, и обращахуся, и утренневаху к Богу; и помянуша, яко Бог помощник им есть, и Бог Вышний избавитель им есть ( Пс.77:34–35 ). Непреложную истину, что бедствия суть не что иное в деснице Божией, как орудия правосудия, и что смертоносная язва, поразившая град наш, есть знамение праведного на нас гнева небесного, – ближе всего указывает каждому из нас собственная наша совесть. О, глубоко облегла нас тьма греховная; мера грехов наших исполнилась, – и постигло нас необычайное наказание, чтобы вразумить нас и остановить дальнейшее распространение наших неправд и беззаконий! Святую веру – это небесное достояние наше и неоцененное сокровище – глубоко поколебали в нас суетные мудрования и пагубные внушения порочного сердца; вместо закона Божия, законом нашей деятельности стали влечения плоти; страсти, не сдерживаемые спасительным страхом, внесли в жизнь нашу гибельное расстройство и нравственное безобразие. |
| Кроме видимого вещественного мира есть другой мир невидимый, и кроме существ телесных есть существа духовные, не имеющие плоти и крови; кроме брани и войн видимых, бывающих между одним и другим народом, между одним и другим царством, есть еще война или брань невидимая, духовная. В этой брани восстают против христиан враги невидимые, духовные, – не плоть и кровь, но духи злобы: несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным ( Еф.6:12 ). Видят нас эти враги наши и неусыпно надзирают за нами; но так как они духи, мы не видим их, исключая редкие случаи, когда кому отверзается духовное око. Лукавы и хитры эти враги наши; столько веков упражняясь в пагубном искусстве обольщать людей, они знают, как приступить и с какой стороны напасть на нас, и умеют под видом добра внушить нам зло. Против таких-то врагов нам христианам предлежит подвиг и брань! Посему и заповедуется нам облещися во вся оружия Божия, яко возмощи нам стати противу кознем диавольским. В брани видимой, исходящие в сражение обыкновенно бывают вооружены различными оружиями, как для поражения врага, так и для защищения самих себя; точно так и в брани духовной есть свое оружие у демонов, и свое оружие у христиан. Злые духи находят оружие против нас в нас же самих, в нашей, грехом зараженной, природе. «От юности моея мнози борют мя страсти» (антиф. утр.), взывает каждый из нас. Сколько в нас страстей, злых наклонностей и привычек, столько и оружий против нас у врагов наших – демонов. Одного борют они оружием похоти плотской, другого – оружием самолюбия, властолюбия и гордости; того – оружием гнева, ярости, этого – оружием своекорыстия, любостяжания и т. п. Вообще, сердце наше, от которого исходят помышления злая ( Мф.15:19 ), есть всегдашнее и пространное влагалище оружий против нашего спасения. Чтобы не быть нам одолеваемыми от духов злобы и спастись от плена их, крепко станем и облечемся во вся оружия Божия. Какие же оружия Божии у христиан? Это, во-первых, вера ( Еф.6:16 ). Верою древние праведники победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования, заградиша уста львов, угасиша силу огненную, избегоша острея меча, возмогоша от немощи, быша крепцы во бранех ( Евр.11:33–34 ). Той же верой и мы, имея всесильного Поборника Господа Иисуса Христа, победим невидимых врагов – духов злобы, ведущих брань на души наши. О Бозе сотворим силу ( Пс.59:14 ), поет св. царепророк Давид; Той бо препоясует рабов своих силою ( Пс.17:33 ). Имей же веру Божию ( Мк.11:23 ), душа христианская, крепко, с непоколебимым упованием, веруй в Бога и Господа Иисуса Христа! Сия вера будет для тебя несокрушимым щитом и надежным ограждением на пути к царству небесному. |
| Уставы св. Церкви многие вменяли ни во что; таинства её святотатственно считали простыми обрядами, кощунственно глумились над священными заветами древности, над благочестивыми отеческими обычаями. Если храмы Божии не оставались пусты, то влекла сюда часто одна лишь привычка, иногда суетные и нечистые побуждения, а не желание молитвы истинной. Оскудела между нами искренняя христианская любовь к ближним, подавили сию прекрасную добродетель самолюбие и своекорыстие, разные пересуды, клевета и злоречие. И что еще глаголю ( Евр.11:32 )? Невозможно исчислить и изобразить все общественные и частные наши неправды и беззакония. Вот за что и с какой целью десница Божия послала на нас настоящее необычайное бедствие; без него мы, может быть, не подумали бы искренно о нравственном исправлении жизни своей и умерли бы во грехах наших. Не умедлим же, братие, обратитися ко Господу и не будем отлагать день от дне ( Сир.5:8 ). К умилостивлению правды Божией первое и самое верное средство есть глубокое и сокрушенное сознание своей пред Богом виновности и исповедание пред Ним своих согрешений, или истинное покаяние. Оно состоит в печали, яже по Бозе ( 2Кор.7:10 ), в глубокой скорби и в искреннем осуждении самих себя за то, что мы грехами своими преогорчили благость Божию и низвели на себя гнев небесный; вместе с сим оно требует всецелого обращения к Господу, оставления дел неправедных, твердого и решительного исправления. Такое покаяние богоугодно и не может не сопровождаться благими и спасительными последствиями. В этом отношении слово Божие представляет нам назидательный пример в жителях древней Ниневии: вероваша мужие ниневийстии Богови, и заповедаша пост, и возопиша прилежно к Богу, и возвратися кийждо от пути своего лукаваго, и от неправды сущия в руках их ( Ион.3:5–8 ), – и глубокое сокрушенное покаяние спасло их от угрожавшей им кары небесной. О, если бы сподобил Господь и нас такого спасительного и благоплодного покаяния! И эта печаль, яже по Бозе, или сокрушенное покаяние, не повергает людей, как некоторым мнится, в безотрадное уныние или отчаяние, а только заставляет человека проливать слезы о греховном образе своей жизни, побуждая его к исправлению, и в то же время ободряет его упованием на милосердие Божие, даже вселяет в сердце его небесное утешение, так что человек, осеняемый Божией благодатью, безбоязненно идет и посреди сени смертныя. |
| Чем же могу соответствовать столь лестному для меня вниманию благородного сословия? – Тем же искренним, глубоким вниманием, всегдашней посильной готовностью быть вам полезным, а особенно, по долгу моего звания и служения, теплыми молитвами пред престолом Божественной благодари за вас и ваших присных, молитвами о вашем благосостоянии, благоденствии и преуспеянии во всем добром и для вас полезном. Ваше Превосходительство изволили упомянуть о приветственной моей речи дворянству и благословении его св. иконой, – но это был только прямой пастырский долг мой. Прошу вас, Ваше Превосходительство и Милостивые Государи, принять искреннюю живейшую мою признательность и передать ее досточтимому благородному Рязанскому дворянству за поднесенный вами драгоценный дар любви и вашего уважения ко мне, который я буду хранить и носить на себе, как самую дорогую для меня святыню. Призываю молитвенно благословение Христа Спасителя нашего, здесь (при этом Преосвященный указал на панагию) изображенного и невидимо присущего, на вас, на Рязанское дворянство и ваших присных. Да живет и благоденствует славное Рязанское дворянство в счастии и благополучии многие и многие лета! Речь пред совершением благодарственного Господу Богу молебствия об избавлении Его Величества Благочестивейшего Государя Императора от опасности, произнесенная 2 апреля 1879 года Среди тихой радости о воскресении Господа Спасителя нашего, вдруг поразила и до глубины души возмутила нас, верные сыны отечества, страшная ужасная весть. Святотатственная рука гнусного злодея, позорящего честь и имя православного народа русского, дерзнула посягнуть на дражайшую жизнь Августейшаго Монарха нашего. Это новое ужасающее событие, оскорбив верноподданную Россию в священных чувствах любви и преданности к Престолу, взволнует и потрясет ее от края до края ужасом и негодованием. И на чью же жизнь поднята была дерзновенная преступная рука нечестивого изверга? – На жизнь истинного Отца отечества, на жизнь Обновителя земли русской, на Дарователя новой жизни многим миллионам Своих подданных, на Того, Кто явился пред лицем мира Избранником Божиим, сокрушившим оковы, от веков отягощавшие родственные нам племена! Боже мой, какой чудовищный замысел, какое невыразимо ужасное преступление и неистовое ослепление! |
|
|
