| Во время посещений Италии О. установил дружественные отношения с папой Римским и с итал. правителями, что способствовало укреплению авторитета Клюни. Благодаря папским привилегиям аббат Клюни получил возможность возглавлять др. мон-ри. Однако большинство обителей, в к-рых О. занимал должность аббата, не были подчинены Клюни и впосл. не вошли в Клюнийскую конгрегацию . Деятельность О., к-рый стремился восстановить бенедиктинскую уставную дисциплину, оказала большое влияние на развитие западного общежительного монашества (подробнее см. в ст. Клюнийская реформа ). По крайней мере с 936 г. О. стал совершать длительные путешествия и подолгу отсутствовал в Клюни. Вместо него монашеской общиной управлял приор. Вероятно, О., как и Бернон, назначил преемника: в грамоте 941 г. настоятелем мон-ря впервые назван аббат Аймард (Recueil. 1876. Vol. 1. N 524), к-рый возглавил аббатство после кончины святого. Во время последнего посещения Рима О. тяжело заболел и почувствовал приближение кончины. Когда его состояние улучшилось, он отправился в Тур, чтобы умереть рядом с гробницей св. Мартина. Вскоре после дня памяти святого (11 нояб.) О. вновь стало хуже, в октаву праздника он скончался ( Ioannes Salernitanus. Vita S. Odonis. III 12). А. А. Королёв Сочинения Богословские и нравственно-аскетические Главный труд О., своего рода квинтэссенция нравственных идеалов клюнийской реформы, направленной на обновление зап. монашества и католич. Церкви,- соч. «Собеседования» (Collationes; изд.: PL. 133. Col. 517-638), составленное О. после его рукоположения во пресвитера ( Ioannes Salernitanus. Vita S. Odonis. I 37) по настоянию Турпиона, еп. Лиможского (ему этот труд и посвящен - Epistola nuncupatoria//PL. 133. Col. 517-520), и клюнийского аббата Бернона. Сочинение написано, вероятно, в 917 или 923 г. Оригинальное название не сохранилось, а принятое в большинстве рукописей либо отсылает к одноименному сочинению прп. Иоанна Кассиана Римлянина , либо подразумевает беседу между О. и еп. Турпионом. По сути «Собеседования» являются патристическим флорилегием (см.: Basset V. Introduction à une étude critique des «Collationes» d " Odon de Cluny: Mémoire de DEA. [Aix-en-Provence], 1999). Сочинение делится на 3 части, в к-рых соответственно раскрываются темы грехопадения и передачи первородного греха, влияния грешников на др. людей, утешения страждущих, особенно когда они видят, что грешники благоденствуют. Большое внимание автор уделяет размышлениям о недостойных священниках и отвечает на вопрос о том, как должны реагировать Церковь и ее предстоятели в тех случаях, если грешниками, нападающими на праведников, оказываются члены церковной иерархии. |
| Гроссман видит в ответах О. на вопросы и реплики архиеп. Феофила долю иронии, как будто О. знал о его лукавых планах, относился к нему скептически и даже заставил его дочитать прерванную некогда молитву над крещальными водами ( Grossmann. 2009. P. 40). Нек-рые сведения о последнем периоде жизни О. содержатся в серии саидских фрагментов, относящихся к копт. корпусу Житий прп. Пахомия (Vita S. Pachomii (S15)// Lefort. 1933/1934. P. 351-360 (копт. текст); Lefort. 1943. P. 400-405 (франц. пер.)). Эти рассказы, по всей видимости, восходят к утраченному копт. Житию О., к-рое либо написал, либо переработал апа Виссарион, заместитель или преемник О. на посту главы общежития. При прп. Феодоре апа Виссарион был «привратником» (πυλωρς) Пабау, т. е. ответственным за новоначальных монахов, к-рые жили в особом здании вне мон-ря ( Ammon. Ep. ad Theoph. 30// Goehring. 1986. S. 152). Рассказ об отдельных событиях жизни О. (а может быть, и его полное Житие) был приложен Виссарионом к письму, адресованному архиеп. Феофилу Александрийскому, в к-ром глава пахомиан, опасаясь, что архиепископ отлучит общежительные мон-ри от Церкви, сообщал о каком-то внутреннем конфликте в Пабау по вине апы Виктора. Сохранившиеся 6 фрагментов, по-видимому, представляют собой куски связного текста, в к-ром заметны черты агиографического жанра: О. предстает как пророк и чудотворец. Первый фрагмент, вероятно, начинался с рассказа о том, как О. молился на гробнице некоего человека (судя по контексту, обремененного грехами и просящего помощи у О.). Тело (мумия?) усопшего встало с погребального ложа и между ним и О. произошел диалог. Святой задал вопрос покойнику: «Кто суть те, которые пребывают ниже меня?» И получил ответ: «Те, кто распяли Христа, те, кто были непослушны, отвергли заповеди апостолов, следовали за мелитианами, они никогда не смогут посетить это место (т. е. место пребывания О.- Е. Т.)». О. вновь спросил: «Какова участь тех, кто ниже вас?» Следует ответ: после того как Бог испытает их и обнаружит, что дела их неправедны, Он бросает таковых в это место, ожидая, что совесть их очистится, и тогда они будут помилованы. О. сказал: «Если это так, то Бог усмотрит, что Ему будет угодно, и даст тебе это». После таких слов покойник лег на свое место, а О. продолжил молиться. |
| для Б. странах - Италии, Франции, Германии, Англии,- они закрепляются в X в. в Испании, Чехии, Польше, Венгрии, Далмации, в XI - нач. XII в. в Скандинавии, Византии (близ К-поля и на Афоне) и Св. земле (их первый мон-рь был основан там уже ок. 800). Ок. 1150 г. выходцами из ирланд. мон-ря Б. в Вене при нем. колонии в Киеве была основана обитель, позднее разрушенная татарами (1241). Особенное влияние в Италии и Германии в XI в. получают мон-рь Клюни и его аббаты. Выведенные из-под власти местных епископов клюнийские мон-ри образовывали своего рода суверенное монашеское гос-во, главу к-рого, аббата, позднее получившего из Рима знаки епископского сана, современники нередко называли «королем монахов» (rex monachorum). В кон. XI в. аббат Клюни играл роль посредника в конфликте между папой Григорием VII и герм. имп. Генрихом IV. В то же время рост городов и развитие экономических отношений постепенно приводили к коренному изменению социальной структуры общества в Зап. Европе, что стало причиной нового комплексного кризиса Б. Жизнь богатых мон-рей, владевших землей, крестьянами и т. п., все дальше уходила от идеалов первоначального монашества - бедности и подражания Христу, что в свою очередь вызывало критическое отношение к монахам в обществе. В кон. XI - 1-й пол. XII в. между монахами и канониками велась оживленная полемика о монашеских идеалах и роли монашества в обществе. Стремление преодолеть кризисные явления приводит к активному участию мн. монахов и настоятелей общин в жизни Церкви (напр., Бернард Клервоский ) и, с др. стороны,- к поиску путей расширения духовного мистического опыта ( Хильдегарда Бингенская ). Иной монашеский идеал развивало переживавшее расцвет на фоне религ. подъема X-XI вв. отшельничество ; в историографии принято говорить даже о «кризисе» общежительного монашества (Ж. Леклерк), что верно лишь отчасти, поскольку большинство отшельников (поначалу, во 2-й пол. X в., особенно многочисленных в Италии, где было сильно влияние греч. монашества) пыталось соединить принцип строгой аскезы в «пустыни», вне сложившейся инфраструктуры старых мон-рей, с бенедиктинским уставом. |
| Примеру Иоакима Макригениса последовали удалившиеся на покой в Г. м. митрополиты Григорий Кассандрийский и Дамаскин Фессалоникийский, к-рые из своих средств помогали восстановлению мон-ря. При преемниках Иоакима Г. м., бывший общежительным, снова переходит на особножительный (идиоритмический) устав. В Г. м. подвизались новомученики Лука Митилинский († 1802), Герасим Карпенисийский († 1812) и Игнатий Новый († 1814). В кафизме Пресв. Богородицы монашествовал нек-рое время прп. Акакий Новый Кавсокаливит († 1730), прежде чем он окончательно поселился в Кавсокаливиях. Во время Греческой национально-освободительной революции (1821-1829) Г. м., как и проч. мон-ри Св. Горы, заняли турки. Тогда мн. монахи в стенах и вне мон-ря приняли мученическую смерть, пытаясь защитить святыню. Турки сожгли в печи все книги обители, а в соборе сделали стойло. Однако нек-рые монахи успели отплыть в освобожденную Грецию с мощами и реликвиями. От тех тяжелых лет тур. оккупации и подавляющей нищеты сохранился документ, в к-ром малочисленная братия просит Великую Лавру взять их мон-рь под свою опеку в качестве подворья: «…мы, смиренные ваши рабы… не смогли управиться сами… и оставляем монастырь, который с нашего общего согласия отдаем вам как подворье, и управляйте им, как вас просветит Бог» ( Αλξανδρος Λαυριτης (Λαζαρδης). 1966. T. 1. Σ. 55-56). О том, какова была реакция на эту просьбу, сведений не сохранилось, но, видимо, лавриоты сами находились в бедственном положении и от предложения отказались. Уцелевшие из отбывших во время восстания монахов возвратились в 1830 г. в Г. м. с о-ва Сифнос вместе с сохраненными ими мощами и реликвиями. В 1820 и 1853 гг. разлившимся горным потоком были смыты в море причал Г. м. с лодками, мельница и др. прибрежные строения (Ιερ Μον Οσου Γρηϒορου. 2003. Σ. 32-33). В 1890 г. над мон-рем случился лесной пожар, к-рый был потушен чудесным образом, когда из обители вынесли мощи прмц. Анастасии Римляныни. Кафигум. Симеон. Фотография. Кон. XIX в. Кафигум. Симеон. Фотография. Кон. XIX в. |
| Материальное положение обители зависело от пожертвований верующих, наибольшее количество вкладов получили луцкий Братский и Почаевский (см. Почаевская в честь Успения Пресв. Богородицы лавра ) мон-ри. С нач. XVII в. в мон-рях Волыни вводили общежительный устав, к 1648 г. он был принят в 20 монастырях. В обителях Волыни не получила распространения скитская жизнь. В условиях утверждения униатства Киевский митр. Петр (Могила) усилил архипастырский надзор за мон-рями Киевской митрополии, в т. ч. волынскими. Луцкое Евангелие. XIV в. (РГБ. Ф. 256. 112. Л. 1) Луцкое Евангелие. XIV в. (РГБ. Ф. 256. 112. Л. 1) Пересопницкое Евангелие. 1556–1561 гг. (Ин-т рукописей Национальной б-ки им. В. И. Вернадского НАН Украины) Пересопницкое Евангелие. 1556–1561 гг. (Ин-т рукописей Национальной б-ки им. В. И. Вернадского НАН Украины) Наиболее значительные мон-ри Л. е.: Гощанский, дерманский Троицкий, дорогобужский Успения Пресв. Богородицы, дубенские - Воздвижения Честного Креста, Вознесения Господня, Преображения Господня, жидичинский Воскресения Господня, корецкий Успения Пресв. Богородицы, кременецкий Богоявленский, луцкие - Воздвиженский, Троицкий, Успенский, острожский Троицкий, пересопницкий Рождества Пресв. Богородицы, Почаевский Успенский, Степанский арх. Михаила, Чернчицкий Преображенский и др. Статус архимандритии имели Жидичинский и Овручский мон-ри (недолго входил в Л. е.). В волынских обителях служили: прп. Иов (Железо) , являвшийся игуменом дубенского Воздвиженского мон-ря (вероятно, 70-е гг. XVI в.- нач. XVII в.) и Почаевского мон-ря (между 1617 и 1623-1651), Иннокентий (Гизель), возглавлявший Гощанский мон-рь в 1640-1642 гг., Мелетий (Смотрицкий) , игум. Дерманского мон-ря в 1627-1633 гг., Иов (Княгиницкий) , мон. Дерманского мон-ря в 1602-1605 гг., Павел Домжив-Люткович Телица, игумен Чёрненского мон-ря в 1631-1634 гг. Мон-ри были центрами благочестия, книжности, иконописного искусства. Приходская сеть Л. е. сформировалась к кон. XVI в., для нее было характерно скопление храмов в многочисленных городах епархии. |
| Одной из ключевых фигур, связанных с леринским монашеством, является прп. Иоанн Кассиан, уроженец Востока, переселившийся на Запад и осевший в Массилии (ныне Марсель). Он известен прежде всего фундаментальными трудами «О правилах общежительных монастырей» и «Собеседования», в к-рых систематически изложены аскетические наставления и принципы устроения монастырской жизни. Через него в лат. традицию перешло учение Евагрия Понтийского о молитве, борьбе со страстями и созерцательной жизни (подробнее см. в ст. Иоанн Кассиан Римлянин ). Воплощением предписаний прп. Иоанна Кассиана на практике и своеобразным итогом 1-го этапа развития лат. монашеской традиции стало появление общежительного мон-ря Кондадискон, сведения о котором содержатся в «Житиях Юрских отцов Романа, Лупикина, Евгенда». В этом мон-ре впервые на Западе был введен общий дормиторий вместо отдельных келий для каждого монаха (см. в ст. Евгенд ). Несмотря на конфликт леринских монахов с папским престолом, влияние леринской традиции в нач. VI в. было заметно и в Италии. Эннодий, еп. Тицина, написал «Жизнь монаха Антония Леринского». Согласно повествованию, Антоний был учеником странствующего аскета св. Северина, жизнь к-рого описал друг Эннодия Евгиппий . Св. Северин в 3-й четв. V в. основал 2 мон-ря в пров. Норик: в Фавианисе на Дунае (большой мон-рь) и в Бойотро (небольшой мон-рь). Когда монахи бежали от варваров в Италию, мощи Северина были перенесены в поместье Лукуллан под Неаполем, где был основан новый мон-рь, 2-м аббатом к-рого стал Евгиппий. От Леринского мон-ря линия преемственности ведет также к свт. Кесарию Арелатскому, к-рый в юности жил в этой обители, а затем основал женский мон-рь в Арелате для своей сестры Кесарии Старшей. Свт. Кесарий составил «Правила для дев» - один из первых нормативных уставов, которым вводился полный затвор для монахинь (право выхода из мон-ря по необходимости закреплялось только за настоятельницей). Этот устав и зависящие от него «Правила для монахов» впосл. были приняты в ряде мон-рей Галлии, напр. в мон-ре Св. Креста, основанном в Пиктавии св. Радегундой. Эта обитель, один из ранних примеров королевских мон-рей, находилась на попечении королевской фамилии. В меровингскую эпоху мон-ри стали рассматриваться как места, в которых сохраняется память о предках и возносятся молитвы за правящую династию и семьи знатных благотворителей. Мон-ри также стали служить хранилищами родовых богатств и убежищами. В мон-рях стали накапливаться значительные материальные богатства, появились земельные пожертвования. Поэтому в конфликтах между мон-рями и местными епископами правители часто вставали на сторону мон-ря. Вопрос об автономии мон-рей приобрел политическое значение. |
| там была возведена Покровская часовня, превращенная затем во Введенскую ц. Примерно в это же время иером. Пахомий и инок Филарет основали 3-й крупнейший скит Иргиза - Пахомиев. Процветанию и превращению иргизских скитов в большие мон-ри в немалой степени способствовал переселенец с Ветки мон. Сергий (Юршев) , в 1780 г. получивший от властей офиц. разрешение на совершение богослужений на Иргизе. На средства вольского миллионера Злобина в муж. скитах были сооружены большие церкви, после чего скиты получили названия мон-рей: Авраамиев скит стал Нижне-Воскресенским мон-рем после строительства здесь в 1786 г. храма Воскресения Христова (с древней складной походной церковью); в 1783 г. в Исаакиевом скиту построили Успенский храм, и скит этот превратился в Верхне-Успенский мон-рь, а после постройки здесь в 1804 г. Преображенского собора этот мон-рь стал называться Верхне-Спасо-Преображенским; в Пахомиевом скиту в 1790 г. была сооружена Никольская ц., и скит стал называться Средне-Никольским мон-рем. По ветковской и керженской традиции возле муж. скитов и мон-рей появлялись жен.: близ Исаакиева скита - Маргаритин скит (впосл. Покровский жен. мон-рь), близ Пахомиева - Анфисин скит (впосл. Средне-Успенский жен. мон-рь). Общежительные уставы для мон-рей составил Сергий (Юршев), ставший настоятелем Верхне-Успенского мон-ря. В царствования Павла I и Александра I иргизские мон-ри достигли вершины своего процветания. В 1797 г. был издан указ, освобождавший иргизских иноков от рекрутской повинности, в 1799 г. имп. Павел пожертвовал 12 тыс. р. на восстановление сгоревших церквей в иргизских скитах. Число монашествующих на Иргизе по отдельным мон-рям колебалось от 100 до 700 чел., а общее их число составляло в 1828 г. 3 тыс. иноков, не считая послушников. В храмах самого Иргиза неустанно «исправляли» в «староверие» все новых беглых попов, к-рые свободно проживали по всей России. Соборы 1784 и 1805 гг., проходившие на Иргизе, со ссылкой на рекомендации еп. Павла Коломенского подтвердили порядок приема иереев из Православия 2-м чином. |
| Антония, беседующего с Феодором, такие слова сожаления: «Ведь когда я стал монахом, еще не было на земле общежития, чтобы я мог жить в общежитии поэтому я стал жить в уединении; затем путь апостольский явился на земле, т. е. то дело, которое предпринял наш могучий авва Пахом; он стал гаванью для каждого, кому грозила опасность от того, кто изначально чинит людям зло…» (S5: Lef. 2. Р. 178. 5 sq.; ср.: G1. 120). К этому времени Пахомиевы мон-ри возникли уже и на севере Египта (так, в пригороде Александрии ок. 390 еп. Феофил на месте разрушенного святилища Сераписа основал «монастырь возле Канопа», позднее переименованный в «Покаяние» (Μετνοια), устроенный по Пахомиеву уставу (первое упоминание у блж. Иеронима Стридонского: Regula S. Pachomii. Praef. 1; подробно см.: Gascou. 1991). С тех пор, не в последнюю очередь под влиянием образа жизни пахомиан, общежительные мон-ри, правда уже со своими уставами, появляются повсюду в Византийской империи, постепенно вытесняя др. формы монашеской жизни (напр., общежитие Шенуте в Египте, мон-ри свт. Василия Великого в М. Азии или мон-ри прп. Венедикта Нурсийского в Италии; подробно см.: Bacht. 1950; Idem. 1952; Dunn. 2003). В 30-х гг. VI в. имп. Юстиниан I издал закон, согласно которому все мон-ри должны были быть общежительными (см.: Frazee. 1982). Хронология Первоначальное несохранившееся греч. Житие VP возникло, по всей видимости, в кон. IV в. (ср.: Chitty. 1966. Р. 8). Автором текста был анонимный двуязычный автор, живший в одном из монастырей общежития (ср. «в Тавенниси»: Heussi. 1936. S. 116). Главным источником для его сочинения помимо уже существовавших лит. образцов (напр., Житие прп. Антония, написанное свт. Афанасием I Великим после 356: влияние этого сочинения на VP доходит иногда вплоть до дословных совпадений, см.: Bousset. 1923. S. 258-60; Chitty. 1954. Р. 68; D ö rries. 1966. S. 202) служили богатые устная, а затем и письменная - как греческая, так и коптская - традиции о П. В., имевшие хождение в Пахомиевых мон-рях; свидетельства этому находятся в VP. |
| Богородицы. В том же году Никифор стал императором и Лавра прп. Афанасия фактически получила статус имп. мон-ря. Уже при жизни своего основателя мон-рь стал одним из крупнейших на А. (число иноков достигло 80 чел.). Для Вел. Лавры прп. Афанасий Афонский разработал устав (типикон, 973-975), а также т. н. Завещание - Диатипосис прп. Афанасия (после 993) ( Meyer. Haupturkunden. 1894. S. 102-140); мн. положения этих документов вошли в уставы др. афонских общежительных мон-рей. Запрет доступа женщин действовал на А., вероятно, с самого начала его заселения монахами. Несмотря на то что он не зафиксирован в древних уставах, о неукоснительности его соблюдения говорит тот факт, что уже в Типиконе прп. Афанасия Афонского запрещается присутствие в мон-ре даже самок животных (гл. 31). В Житии прп. Петра (кон. X - нач. XI в.) говорится, что, поскольку Христос даровал А. Своей Матери, др. женщинам нет места на нем ( Lake. 1909. Р. 25; см. Talbot. 1994. P. 67-68). «Лавра св. Афанасия на Афоне». Худож. К. К. Герц. Акварель. 50-е гг. XIX в. (ГИМ) «Лавра св. Афанасия на Афоне». Худож. К. К. Герц. Акварель. 50-е гг. XIX в. (ГИМ) Среди др. крупных обителей на А. пользовался известностью Ватопедский мон-рь, основанный, по наиболее достоверным сведениям, в 70-х гг. X в. (ранний период истории этой обители мало изучен, уцелевшие после пожаров документы относятся к XIV в.). Также в X в. были основаны мон-ри Ксиропотам, Зограф и Фессалоникийца во имя св. Пантелеимона, позднее переданный рус. монахам. К тому же столетию относят основание прп. Павлом Ксиропотамским мон-ря, получившего впосл. его имя (возобновлен в XIV в. сербами). В кон. X или нач. XI в. был основан мон-рь прп. Ксенофонта (древнейший документ из его архивов датируется 1010). Основание Дохиарского мон-ря предание приписывает имп. Никифору III Вотаниату (1078-1081), однако известна подпись игумена этой обители, датируемая до 1030 г. В XI в. были основаны мон-ри Эсфигмен, Каракал и Кастамонит, а также мон-ри Филофея и Симонопетра (мн. |
| уставы, напр. Устав прп. Пахомия Великого и Устав свт. Василия Великого . Однако мн. монастыри, по-видимому, не имели письменного устава, порядки в обители определялись волей и авторитетом настоятеля. Нек-рые представители аристократии строили мон-ри в загородных имениях. Так, мон-рь Лукуллан близ Неаполя был основан на средства жены патриция Ореста и матери последнего рим. имп. Ромула Августула, Варвары, и предназначался для монахов из пров. Норик, переселившихся в И. Кассиодор в конце жизни удалился в основанный им мон-рь Виварий (на территории Калабрии). Монашеские обители нередко становились центрами культуры и образования в И. Мон-рь Санта-Схоластика в Субиако. 1-я пол. VI–XVIII в. Мон-рь Санта-Схоластика в Субиако. 1-я пол. VI–XVIII в. Институционально монашество возникает в И. только в связи с деятельностью прп. Венедикта Нурсийского, к-рый основал 3 общежительных мон-ря - в Сублаке (ныне Субиако), в Кассине (ныне мон-рь Монте-Кассино) и пригородную обитель в Таррацине. В составленном им уставе был обобщен опыт более ранних монастырских правил (свт. Василия Великого, прп. Пахомия Великого, прп. Иоанна Кассиана Римлянина ). Буд. папа Римский свт. Григорий Великий основал в своей рим. усадьбе мон-рь св. Андрея, где был введен Устав прп. Венедикта Нурсийского. Сюда прибыли нек-рые кассинские монахи, бежавшие в Рим после разрушения мон-ря лангобардами (ок. 580). Благодаря деятельности свт. Григория Великого Устав прп. Венедикта Нурсийского получил широкое распространение в И. и за ее пределами. Бенедиктинские мон-ри, т. е. жившие по Уставу прп. Венедикта Нурсийского, возникали в основном в сельской местности, особое внимание в них уделялось физическому труду, сельскохозяйственным работам. Все необходимое для жизни монахов добывалось собственным трудом, монастырская инфраструктура (мельницы и т. п.) располагалась в обители или близ нее. Независимые в экономическом отношении бенедиктинские мон-ри были более устойчивыми в отличие от ранних рим. общин, к-рые существовали только на пожертвования основателей. |
|
|
