| Глава VIII. Русская митрополия: от Киева до Москвы 1. Наследие Владимира и Ярослава В X–XI веках «Русская земля» находилась под властью экономических и военных центров, основанных варяжской династией. Они служили укрепленными резиденциями князей и, как следовало ожидать, стали местопребыванием епископских кафедр. Наиболее значительными из них были Киев – неоспоримая столица и Новгород. В обоих городах были возведены соборы в честь Святой Софии, прямо символизируя византийскую преемственность Руси. К концу XI века киевский митрополит имел девять викарных епископов (Белгородского, Новгородского, Черниговского, Полоцкого, Переяславльского, Юрьевского, Ростово–Суздальского, Владимиро–Волынского и Туровского). В XII веке были основаны еще три епархии – Смоленская, Галицкая, Рязанская. В начале XIII века на северо–востоке и на юго–западе стали оформляться две главные церковные группировки вокруг новых великокняжеских столиц – Владимира–на–Клязьме (вблизи Ростова, с новыми епархиями в Суздале и Твери) и Владимира–Волынского (с новыми епархиями в Перемышле, Холме и Луцке) 717 . Согласно канонической традиции, идущей от Никейского собора (325), митрополиту церковного округа вменялось в обязанность возглавлять собор архиереев, проходивший каждые полгода, на котором происходило избрание и поставление епископов. Для последовавшей затем патриаршей централизации (ср. 28–е правило Халкидонского собора 451 года) характерно стремление закрепить право поставления митрополитов за патриархом. В случае с Киевской митрополией, чья церковная, дипломатическая и политическая значимость были исключительны, патриархат сохранил за собой право не только поставления, но и назначения митрополита, что в некоторых случаях вызывало недовольство на Руси. Митрополитами обычно становились греческие иерархи, прибывавшие непосредственно из имперской столицы. Некоторые епископы также были греками, но большая их часть – русского происхождения. Их избрание и назначение (с формального согласия собора епископов и нередко – местных князей) фактически осуществлялось митрополитом единолично. Только новгородский епископ (впоследствии – архиепископ) избирался городским вече, а затем утверждался митрополитом. Традиционное наличие очень сильного предстоятеля в лице иерарха–иностранца, нередко не зависевшего от местной политики, – важная особенность истории Русской церкви. Она отразилась в титуле митрополита «России» ( " Ρωσας), который часто использовался в греческих текстах для обозначения лица, занимающего Киевскую кафедру; митрополит безусловно воспринимался как духовный глава всего этого многочисленного народа 718 . |
| Глава VI. Дальнейшее обсуждение догмата об Исхождении Св. Духа. Решительные шаги к заключению Унии. Трактат Св. Марка Ефесского («Силлогическия Главы») о том, что Св. Дух исходит только от Отеческой ипостаси. «Исповедание Веры» Св. Марка Ефесского. В Великий Понедельник, 30-го марта 1439 г. греки собрались у Патриарха, чтобы обсудить вопрос: можно ли до Пасхи найти некий modus unionis или же следует возвращаться в Константинополь, прекратив дальнейшие переговоры. Виссарион Никейский и Исидор Киевский немедленно высказались в пользу Унии. Между тем, один из иерархов – Досифей, митрополит Монембазийский – воскликнул, что предпочтет умереть, нежели “латинизироваться”. Исидор ответил ему: “Не менее тебя и мы не хотим “латинизироваться”, но Восточные Отцы в равной мере приписывают, что Св. Дух происходит и от Сына; вот посему нам и следует на этом вопросе сойтись с Латинской Церковью”. На это надо заметить, что митрополит Исидор, отнюдь, не был богословом, и совершенно не был прав в своем утверждении, что, по мнению Восточных Отцев, Дух Святый исходит в равной мере как от Отца, так и от Сына, и что посему латинский догмат о Св. Духе совершенно отвечает православному святоотеческому мышлению. Св, Марк Ефесский и Антоний Ираклийский горячо возражали Исидору и считали, что Уния с латинянами не может быть заключена. Так, Св. Марк Ефесский заявил, что латиняне не только – раскольники, но и – еретики. Но об этом молчала наша Церковь по той причине, что они – многочисленны; но разве не то ли было причиной, почему Православная Церковь отмежевалась от них, что они – еретики; поэтому мы просто не можем соединиться с ними, если они не согласятся изъять прибавление в Символе и исповедывать Символ так, как мы исповедуем. – На возражение Виссариона, что если некоторые свв. Отцы учили так, как учат латиняне, то и их надо, следовательно, считать еретиками? – Св. Марк ответил: – Конечно. Но они так не учили и книги представленные латинянами вызывают сомнения в подлинности 426 . На следующий день, 31-го марта, Император снова собрал греков на совещание, и одни выражались в пользу Унии, другие были решительно против нея. Ревнители Православной Веры после сего решили массовым порядком покинуть Флоренцию и во свояси направиться в Константинополь. Этим они желали положить конец дальнейшим переговорам и делу, начинавшему принимать опасный оборот для Православной Церкви. Но Император приставил свою стражу к вратам города, которая не выпускала греческих представителей выйти из города. Между тем, патриарх, который и до того постоянно болел, настолько разболелся, что его соборовали. |
| Глава VI. ХАЛКИДОНСКИЙ СОБОР И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ Эфесский собор (431) был окончательной победой над несторианством на Востоке и торжеством христологии, выраженной святым Кириллом Александрийским и основанной на том, что Иисус Христос обладает только одним субъектом, или ипостасью. Субъект этот есть предсуществующий Логос, второе Лицо Троицы. Единство субъекта предполагает Богоматеринство Девы Марии (Она есть воистину Богоматерь и Theomokos-Бoropoдuцa) и теопасхизм (не кто иной, как сам Сын Божий, пострадал на Кресте по Своей телесной природе). Эта христология Кирилла была действительно в полном согласии с никейской верой. Никейский Символ утверждает в словах это же самое единство субъекта. Именно Сын Божий, «единосущный Отцу», «воплотился от Духа Свята и Марии Девы», был рас пят при Понтийском Пилате, страдал и был погребен. Туже Личность или субъект исповедуют как Сына Божия и Сына Марии; это керигматическое утверждение предполагает, что для спасения Своего творения Творец полностью воспринял падшее, смертное состояние человечества, сделав его «Своим» даже до смерти, для того чтобы через Воскресение оно стало причастным Его собственному бессмертию. Однако св. Кирилл навязывал свои взгляды в Эфесе с некоторой грубостью. Он получил полную поддержку римского папы Целестина , которому должный совет дал его диакон Лев, состоявший в переписке с Кириллом. Но сам Кирилл был неспособен к использованию последовательной терминологии. Так, например, термины природа ( φσις) и ипостась он употреблял как взаимозаменяемые и говорил то об «одной воплощенной ипостаси», то о «единой воплощенной природе " Логоса. Антиохийские богословы, с которыми обучался и Несторий, были приучены к более рациональному и в интеллектуальном отношении более дисциплинированному подходу к толкованию христологических вопросов. Им не хватало керигматического духа святого Кирилла, но с точки зрения логики их забота о защите подлинного человечества Христова была законной. Конечно, сам Кирилл всегда был готов отвергнуть аполлинаризм (то есть мысль, что Христос, обладая человеческим телом, не имел человеческого духовного и интеллектуального измерения, замененных у Него Божеством) и четко утверждал свою веру в совершенное человечество Иисуса (особенно в своих «Письмах Сукценсу»), но подчас он бывал противоречив в употреблении богословской терминологии. К счастью, Эфесский собор не установил какой-либо определенной христологической терминологии как таковой, кроме той, что Деву Марию следует именовать Богоматерью. Это позволило антиохийцам и Кириллу прийти к взаимопониманию, которое и было выражено в знаменитом письме Кирилла к Иоанну Антиохийскому в 433 г. |
| Глава V. Церковная и государственная политика в конце IV в. Феодосий Великий. Дело о жертвеннике Победы. Иммиграция варваров. Принятие их на службу империи Кратковременное царствование Юлиана прошло как страшный ураган, мало затронув Запад. Существенного вреда христианской Церкви и в восточной половине империи оно не могло нанести уже вследствие недостаточной обдуманности и малой последовательности сделанных Юлианом распоряжений, а равно и потому, что местные власти не имели времени применить их на практике. После Юлиана не было охотников поддерживать его церковную политику. Во второй половине IV в. самым выразительным явлением в области религиозной жизни было разделение христианского мира на два враждебные лагеря: исповедников Афанасиева учения, т.е. никейского символа, и приверженцев учения Ария. Особенно ревностным защитником арианства на Востоке был император Валент (364–378), о котором до сих пор свидетельствует водопровод его имени. Ко времени трагической смерти его все епископские кафедры находились в руках ариан, даже кафедра константинопольская замещена была арианином Димофилом. Положение внушало серьезные опасения еще и потому, что кроме численно и официально преобладавшей арианской партии, на Востоке было еще значительное число разных сект и учений, образовавшихся на почве философских воззрений на существо тогдашнего христологического вопроса. Со смерти Константина занявшая господствующее в империи положение христианская Церковь более 40 лет была разъедаема внутренней враждой, что не могло не унижать ее в глазах приверженцев языческого культа. В 379 г. западный император Грациан назначил своего полководца Феодосия августом, т.е. сопричислил его к императорской власти и дал ему в управление восточную половину империи. С тех пор судьбы Востока в политическом и церковном отношении стали направляться к одной цели, и произведенные в конце IV в. государственные и церковные реформы соединены с именем Феодосия, получившего прозвание Великого. В церковном отношении деятельность Феодосия может быть рассматриваема с двоякой точки зрения: а) по отношению к старой римской религии, б) к разнообразным сектам и учениям среди христиан. |
| Глава XXXVII. О чиноприеме еретиков и о ереси люциферианской (против неправого учения Белокриницких) Апологеты австрийцев возводят на православную церковь и ее миссионеров два следующих обвинения: первое – православная церковь , не признавая их священства законным, принимая клириков их, при обращении к ней, в качестве простых мирян, хотя крещение, совершаемое ими, не повторяет, а принимает, якобы содержат люциферианскую ересь, и доказывают, это тем, что если от каких еретиков принято крещение, то должна быть принята и хиротония; второе обвинение их заключается в том, что православные, якобы, неправильно понимают и применяют к ним II нравоучение св. Златоуста на послание к Ефесянам. Но как первое, так и второе обвинение – несправедливы. Прежде всего – само понятие их об ереси люцифериан неправильно, – неверна их мысль и о том, что, якобы, раз крещение церковь принимает, то уже обязана принимать и хиротонии; самый вопрос о способе принятия еретиков в православную церковь по существу своему – вопрос не догматический, ибо способ принятия в православную церковь иномыслящих зависит исключительно от усмотрения церковной власти; наконец и II нравоучение св. Златоуста они намеренно, или по неведению, искажают, придавая ему совсем не тот смысл, какой оно имеет. А) Ересь Ария была осуждена первым вселенским собором, но этим дело арианства не кончилось Арианские епископы, подписавшие Никейский символ неискренно, по-прежнему оставались арианами и попрежнему старались распространять свое лжеучение. Поэтому споры между православными и арианами о Лице Господа Иисуса Христа должны были подняться снова и, действительно, поднялись с большим оживлением. Ариане, чтобы одержать верх над православными, прибегали ко всякого рода интригам, и тем производили болшие волнения в церкви, которые продолжались почти до конца 4 века. – При императоре Констанции, покровительствовавшем арианству, ариане имели перевес над православными; все важнейшие епископские кафедры были в их руках; защитники православия были только на нескольких кафедрах и находились в поношении, гонении или заточении. |
| Главным, основным началом законоположения русской Церкви, и всех постановлений, к собственному управлению её относящихся, изначала было и есть: неизменное сохранение в России учения веры и уставов православно-кафолической восточной Церкви. Довольно, во свидетельство этой истины, указать только на главнейшие эпохи нашей церковной истории. В самом начале русская Церковь основалась принятием веры и крещения от православного Востока. Особенную важность этому обстоятельству придает то, что принятие веры от Греции было следствием сравнения и выбора учений, не только разных вер, христианской, еврейской, магометанской, но и разных исповеданий одной и той же веры христианской. По рассуждению, опыту, убеждению, – преимущество отдано исповеданию восточному. Отсель все внимание правительства, равно и церковного, и гражданского, было постоянно обращено к утверждению и сохранению православия, – в вере, обрядах, установлениях. Мы видим это из самых первых наших официальных актов, церковных и гражданских. Первый из русских митрополитов, Илларион, при своем рукоположении в сан святительский, исповедал православную веру по символу никейскому-цареградскому, и в заключение говорит: «верую же в 7 собор правоверных святых отец, и его же отвергоша, и аз изметаю; и его же прокляша, и аз проклинаю. И яже писанием предаша нам, приемлю, – к кафоликии и апостольстей Церкви притекаю... и тако верую и пред народы исповедаю». 1 Как это исповедание составлено и произнесено по образцу восточному, так и служило образцом для всех, после Иллариона бывших, митрополитов и епископов, которые, сообразно церковным правилам, произносили исповедание при своем посвящении. Такое же исповедание веры еще прежде Иллариона произнес сам великий князь Владимир, во время своего крещения, с обещанием ненарушимо хранить его и не принимать учений иных. 2 Этим же исповеданием великий князь запечатлевал важнейшие из своих постановлений, Церкви касавшихся, как напр. Устав о церковных десятинах и судах, где он говорит: «то все дал есмь по первых царей уряженью и по вселенских святых семи зборов (соборов) великих святитель». |
| Е.С. Марей Глава IV. Влияние концепций Исидора на соборное законодательство Толедского королевства Идеалы закона, справедливости, правосудия, сформулированные Исидором, заложили в Толедском королевстве основы правовой теории. Но епископ Севильи был не только замечательным мыслителем; кроме писательской и просветительской деятельности, он участвовал в работе церковных соборов, носивших как провинциальный, так и общегосударственный статус. Старший брат Исидора, епископ Леандр, председательствовал на III Толедском соборе 589 г., на котором готы во главе с королем Реккаредом приняли Никейский символ веры . С этого собора принято отсчитывать начало т.н. «вестготской симфонии» Церкви и королевской власти. Окончательно же она оформилась руками Исидора на соборе 633 г. Однако прежде чем на правах старшего епископа председательствовать на историческом IV соборе, Исидор провел два провинциальных синода в Севилье. 1. Исидор на II Севильском соборе (619 г.) В ноябрьские иды (13 ноября) 619 г. в Севилье в Иерусалимской базилике был созван собор провинции Бетика под председательством Исидора. Под его канонами стоит подпись девяти епископов, включая его самого, однако помимо клириков на соборе присутствовало два должностных лица: Сисискл, управляющий государственными имуществами, и Сванила, управляющий имуществами фиска (надо полагать, полномочия обоих распространялись на территорию провинции Бетика). Об их участии в работе собора нельзя сказать ничего конкретного. 846 1.1. Разрешение конфликтов между епископами Первым делом участники собора принялись рассматривать жалобы епископов друг на друга и их споры. Епископ Малаги Теодульф (о котором нет больше никаких упоминаний в других источниках) заявил, что некий приход, издревле принадлежавший его епархии, во время боевых действий был занят византийцами, а после их поражения и ухода незаконно перешел другим епархиям. 847 Примечательно, что для решения этого конфликта участники собора попытались сравнить его с аналогичным казусом, известным из римского права. В данном случае в параллель было поставлено право восстановления в правах после возвращения из плена (ius postliminii). 848 Вероятно, участники собора опирались на титул De postliminio, содержащийся в Кодексе Феодосия (C.Th. 5.7) и в Бревиарии Алариха (Brev. 5.5). Власть Теодульфа в приходе, о котором шел спор, была восстановлена. |
| Евагрий Понтийский Нравственно-аскетические труды Послания Евагрий Понтийский Монах, аскетический писатель, богослов. Биография На пути к монашеству К сожалению, твёрдых исторических памятников, сообщающих о жизни и деятельности Евагрия Понтийского, известно не много. Исходя из тех данных, что имеются в распоряжении современных исследователей, его жизнь представляется следующим образом. Местом рождения аввы Евагрия был небольшой понтийский город Ивора (располагавшийся недалеко от Аннисы, где находилось родовое имение братьев-святителей Василия Великого и Григория Нисского ). Дата рождения Евагрия традиционно определяется 345-м или 346-м годом. По всей видимости, отец Евагрия был хорепископом, рукоположенным самим Василием Великим. Не исключается, что он был знаком с Григорием Богословом и Григорием Нисским. В довольно молодом возрасте Евагрий был посвящен в звание чтеца и принят в состав клира святителя Василия Великого. В дальнейшем он стал ему близок как ученик и верный последователь. Эти отношения длились вплоть до смерти святого Василия, последовавшей 1 января 379 года. Обескураженный кончиной своего учителя и архиерея, но горевший желанием продолжать изучать Божественные догматы, Евагрий покинул Каппадокию. Вскоре духовные поиски привели его в столицу Византии, Константинополь, где он примкнул к сторонникам святителя Григория Богослова (вероятно, он знал его лично и прежде, как близкого друга святого Василия) В то время Константинополь был переполнен сторонниками арианства. В этой связи единомышленникам Григория Богослова, ревностного защитника Православия, приходилось испытывать множество трудностей и опасностей. Для осуществления богослужения и душеспасительных бесед они могли довольствоваться лишь небольшой домовой церковью Анастасии. Святитель Григорий взял Евагрия под своё пастырское окормление и стал его новым учителем. Со временем он рукоположил Евагрия во диакона. Состоявшийся в 381 году, в Константинополе, Второй Вселенский Собор утвердил Никейскую веру, дополнил Никейский Символ новыми членами. В спорах между арианами и Православными была поставлена важная догматическая точка: арианство было окончательно осуждено. |
| Енё Гергей «TU ES PETRUS» (Образование епископальной церкви в I–III веках) 3 Начало истории христианской церкви туманно. Научные поиски направлены здесь на новый критический анализ источников, чтобы доказать историчность христианства, раскрыть социальные причины его возникновения и проследить этапы его формирования в церковь , включая и длительный период превращения римского епископа в папу. Процесс образования папства восходит к периоду отмирания древней церкви. Об истории римских епископов мы можем говорить лишь с момента возникновения епископальной церкви и института епископата как такового. Поэтому, чтобы понять историческую необходимость папства, нам следует схематично обрисовать историю католической церкви. Возникновение христианства и древняя церковь Согласно официальному учению христианских церквей, христианство и церковь возникли в Палестине в период правления императоров Августа (31 год до н. э. – 14 год н. э.) И Тиберия (14–37 годы н. э.). Палестина, которая в силу своего географического положения почти постоянно находилась под иноземным владычеством, являлась с 586 года н. э. политическим придатком то Египта, то месопотамских государств, то Римской империи. Населявшие Палестину еврейские племена никогда не теряли надежды вернуть свою независимость. Они ждали Мессию, Божественного посланника, который принесёт им освобождение, спасение от рабства, неволи. Идея прихода Мессии пустила глубокие корни в их сознании, приспосабливаясь к историческим обстоятельствам. Римский полководец Помпей в 63 году до н. э. занял Иерусалим и присоединил Палестину к провинции Сирия. В период правления союзника Рима, выходца из Эдома – Ирода, давно теплившаяся в кругах еврейского народа идея Мессии получила широкое распространение, можно сказать, стала экзальтированной мечтой. В этих условиях и появился на сцене основатель и проповедник идей христианства – Иисус из Назарета. Основные догмы новой веры были заключены в Никейском символе веры 4 . Подробно же новое вероучение содержится в четырёх канонических евангелиях. Три первых родственных (синоптических) друг другу евангелия – от Матфея, Марка и Луки – возникли после 70 года н. Э., а четвёртое – от Иоанна было написано в конце 1 века, но лишь в конце 11 века эти евангелия стали основополагающими. (Слово «евангелие» (euangelion) означало у греческих классиков, например у Гомера, награду принесшему добрую, благую весть. В Новом завете евангелием, благой вестью, называли учение о Христе и само его учение, равно как и распространение его.) |
| За последние десятилетия в церковно-исторической науке и на западе, и у нас в России немало сделано для выяснения причин так называемой «антиникейской реакции» – того почти единодушного и долговременного протеста каким встречен был на востоке никейский символ с его терминами κ τς οσας το Πατρς и μοοσιον τ Πατρ. История церкви всей середины IV века производит тяжёлое впечатление на тех, кому приходилось знакомиться с нею по старым или устаревшими руководствам и пособиям (вроде, например, семинарского учебника Е. Смирнова ). Торжество православия над арианством, одержанное на никейском соборе, было кратковременно. Начиная приблизительно с 330 года и кончая 379-м, когда вступил на восточный императорский престол Феодосий великий, – весь этот 50-летний период был временем почти непрерывного господства на востоке епископов-антиникейцев, явно или тайно покровительствовавшим арианам. Всё виднейшие защитники никейского символа, как св. Евстафий Антиохийский , св. Афанасий Великой Александрийский, преемник первого борца против Ария св. Александра, Маркелл Анкирский, Асклипий Газский, Елланик Трипольский, св. Павел Константинопольский, Лукий Адрианопольский и другие, были под теми или иными предлогами низложены и согнаны со своих кафедр, и на место их поставлены епископами лица из евсевианского лагеря. Наоборот Арий и его сообщники приняты были в церковное общение, и некоторые из них, как например бывший александрийский диакон Евзоий (в 361–376 гг. епископ Антиохийский), занимали видные церковные кафедры на востоке. На место никейского символа на ряде соборов, собиравшихся в царствование Константия, выдвинут был целый ряд других формул веры – по большей части настолько бесцветных, что под ними легко подписался бы и сам Арий. Бывали и за это время периоды, когда Афанасий В. и другие сосланные евсевианами епископы возвращались на свои кафедры. Но это происходило по желанию императоров, сторонников никейского символа, как Констант и Иовиан, и со смертью этих православных государей кончалось и это временное торжество православия. И самое торжество это до 381 года ни разу не было полным. Восточные епископы антиникейцы примирялись на время с возвращением Афанасия В., но сами не вступали с ним в общение и не принимали никейского символа. |
|
|
