| Известно, что в 1827 г. в Осаке распяли семерых христиан 227 . И тем не менее в такой обстановке в Нагасаки сохранилась община «тайных христиан», более двух столетий скрывавших религиозную принадлежность. И не нашлось предателей! Симптоматично, что текст Библии «тайных христиан» – «Тэнти хадзимари но кото» (Слово о начале Неба и Земли) содержал элементы синтоизма и буддизма. 228 В Японии любая идеология приобретала национальную окраску. После заключения Японией неравноправных договоров с иностранными державами в середине прошлого века там появляются иностранные миссионеры – американские баптисты, английские пресвитериане и представители Епископальной Церкви, голландские реформаты. Наряду с протестантами в стране обосновались французские католики. Начинается распространение христианских книг и трактатов. Местным миссионерам оказывают поддержку Библейские общества и другие религиозные организации, в первую очередь в Англии и США. Миссионеры создают религиозные школы в Токио, Киото, на Окинаве (ныне университеты) 229 . Но в глазах большинства японцев христианство ассоциировалось с США и европейскими государствами, силой открывшими страну. Подавляющее большинство народа не принимало иностранную религию. Голландский миссионер Гвидо Вербек имел нескольких последователей только из среды самураев. С 1854 по 1872 г. всего пять японцев стали баптистами 230 . Позднее количество христиан возросло, но не настолько, чтобы говорить о повороте японского народа в сторону христианства. Отношение к миссионерам в основном оставалось враждебным. Святитель Николай Японский знал это на собственном опыте 231 . Однако правительственные реформаторы проигнорировали особенности национальной психологии собственного народа, что и привело, как это обычно бывает, к непредвиденным последствиям. Во-первых, произошло сближение синтоизма и буддизма. Обе национальные религии выступили против христианства. Таким образом, 1884 г. следует считать в какой-то мере переломным в развитии их дальнейших отношений. |
| Эдо — 137 Эдская семинария — 109 Япония — 74, 75, 77, 78, 80, 82–87, 89–91, 95–101, 104, 105, 107–110, 112–114, 117, 119–125, 128–130, 132, 134–136, 138, 140–142, 144, 145, 147, 150, 151, 153, 157, 158, 159, 161, 163, 166, 167, 169–176, 178, 180, 183, 187, 188, 191–193, 195–197, 200–202, 206, 208, 210–215, 217–219, 221, 223, 224, 228–231, 234, 236–238, 244, 246–249, 251, 252, 254–257, 259, 262, 263, 265, 268, 271–273, 278–280, 284–286, 288, 290, 294, 295, 298–300, 305, 307, 312–314, 316, 321, 322, 324–326 Японская православная Духовная миссия (образована в 1870 г.) — 78, 80–98, 100–103, 107–110, 113–116, 118–120, 122–125, 128–130, 132, 133, 138, 139, 142144, 152, 153, 156–159, 162, 163, 165, 170–173, 175, 184, 186, 187, 189, 190, 194, 196, 202, 203, 212, 215–221, 223, 229, 238, 240, 242, 244, 245, 248–257, 260, 261, 263–265, 267, 271, 274, 275, 281–283, 286–288, 290, 293, 298–302, 312–314, 317, 319, 321, 324–326 Японское посольство Петербурге — 229 В Указателе комментируются реалии, функционально значимые для публикуемого дневника — К. К., А. К. Церковные православные термины Агнец — одно из наименований Христа; второе значение; вырезанная на литургии четырехугольная часть большой служебной просфоры для приготовлении Святых Даров (см.: Проскомидии ). Акафист — церковное хвалебное песнопение в честь Спасителя, Богоматери и святых угодников. Алтарь — восточная часть православного храма, отделенная иконостасом и царскими вратами. Амвон — полукруглый выступ, примыкающий к солее (см. ниже); кроме обычного амвона в православной церкви имеется еще и так называемый архиерейский амвон, — возвышенное на две ступеньки место посреди храма. Аналогий, аналой — высокий столик с покатым верхом для чтения стоя во время службы. Анафема — церковное проклятие, отлучение от церкви. Антидор — оставшаяся часть большой служебной просфоры, после того, как из нее вырезан агнец (см. выше), которая преломляется и раздается частицами прихожанам в конце литургии. Антиминс — освященный плат с частицей мощей и изображением положения во гроб Иисуса Христа, на котором совершается приготовление и освящение Святых Даров. |
| О. Николай был, пожалуй, единственным христианским миссионером, обладавшим в эпоху Мэйдзи таким глубоким пониманием Японии. Существует еще один важный момент: о. Николай был все–таки русским миссионером и, в отличие от протестантских и католических миссионеров из Европы и Америки, принадлежал к миру православия, которое еще сохранило в себе действительную религиозную сущность. Христианская вера, которую он проповедовал, вероятно, была близка «японскому духу» эпохи Мэйдзи с его остатками средневекового мироощущения. «Японцы, кажется, и обнаруживают наклонность именно к православию. Не нравится им гнет католичества. […] Не нравится японцам и протестантство. Протестантство, давая лишь библию в руки, но предоставляя каждому понимать ее как угодно, не может удовлетворить их религиозной жажды», — пишет о. Николай (Япония и Россия. — Древняя и новая Россия, ноябрь 1879 г.). Сопоставление Японии и России Как русский человек, приехавший в Японию уже в зрелом возрасте, о. Николай, естественно, делает о Японии различные наблюдения и сравнивает ее с Россией. Например, в работе «Япония с точки зрения христианской миссии» (1869) он пишет, что Япония — не страна «восточной тупости и неподвижности», как ее представляют в России; что в Японии не наблюдается «абсолютный деспотизм сверху и безответное раболепство снизу, невежество, отупение и вместе с тем невозмутимое самодовольство и гордость»; что «деспотами, в том смысле, какой мы привыкли соединять с этим словом, [японские] императоры никогда не были»; что «образование здесь разлито почти равномерно по всем слоям народа» и т. д., предлагая таким образом свои представляющие большой интерес наблюдения о Японии в сравнении с Россией. В другом месте, узнав в процессе изучения японской истории, что с эпохи Муромати фактическая власть перешла от императоров к сёгунам, о. Николай, словно обнаружив что–то редкое и необычное, пишет: «Япония, не задумываясь долго, создала себе новую форму правления. Вышло нечто очень оригинальное: император, по–видимому, продолжал быть тем же императором; титулы и почести на словах и в книгах остались за ним, но власть перешла к более живым и сильным деятелям — сёогунам» («Япония с точки зрения христианской миссии»), |
| Известно, что еще в семинарии Иван хотел в будущем отправиться в Китайскую Миссию, о которой ему рассказывал учитель. Похоже, мечта проповедовать язычникам жила в нем с детских лет. А в годы учения в академии он прочел «Записки капитана Головнина о приключениях его в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах», и дремавшая мечта о миссионерстве пробудилась с новой силой — но теперь взоры его от Китая обратились к Японии. Святитель Николай так пишет об этом в своем Дневнике: «Пошел с 6–ти часов, когда пришли сказать, что все [для ,,симбокквай“] готово. Было отличное угощение чаем, фруктами и печением, и хорошо убранная столовая, где всегда производятся собрания, цветами и флагами. […] Попросили и меня сказать что–нибудь; взял темой: „воля Божия, о которой мы ежедневно молимся в «Отче наш», нас и направляет, если мы не противимся ей“, — и рассказал, как именно твердо признаю, при всем недостоинстве своем, что воля Божия послала меня в Японию: в Семинарии рассказ Ив. Феод. Соловьева, профессора, о Китае и отправлении туда в Миссию его товарища по Академии о. Исайи Полкина, возбудили у меня желание ехать в Китай на проповедь Евангелия; в Академии чтение путешествия Головнина пробудило забытое желание, — но уже в направлении Японии» (21 октября/3 ноября 1907 года). В один прекрасный день студент духовной академии Иван Касаткин, питавший неясную тягу к Японии, увидел в аудитории объявление о приглашении священника для российского консульства в г. Хакодате на острове Эдзо (Хоккайдо) в Японии. Это произошло в июне 1860 года, на последнем курсе его учебы в академии. «Проходя как–то по академическим комнатам, я совершенно машинально остановил свой взор на лежавшем листе белой бумаги, где прочитал такие строки: „Не пожелает ли кто отправиться в Японию на должность настоятеля посольской церкви в Хакодате и приступить к проповеди Православия в указанной стране " . А что, не поехать ли мне, — решил я, — и в этот же день за всенощной я уже принадлежал Японии» (Отдых христианина. 1912, 2.) |
| Кроме того, он, несомненно, был неравнодушен и к проповеди христианства в Японии. Тот факт, что Гошкевич еще за восемь лет до начала Реставрации Мэйдзи предвидел отмену запрета на христианство в Японии, уже говорит о том, что он питал интерес к этому вопросу и внимательно следил за развитием ситуации в Японии. Гошкевич, хорошо владея китайским языком, мог общаться с помощью китайской письменности и с японцами. (Скорее всего, его отношения с К. Татибана начались именно таким образом.) Думается, что Гошкевич в широком смысле испытывал симпатию к Японии. По–видимому, с момента своего назначения российским консулом он мечтал о том дне, когда запрет на христианство в Японии будет снято и проповедь православия станет также возможной. Когда протоиерей Василий Махов уезжал на родину, Гошкевич, несомненно, решил осуществить свою давнюю мечту. Он просил не просто о священнике для отправления служб в консульской церкви, но о проповеднике, готовом нести слово Божие японцам. В своем письме Святейшему Синоду Гошкевич настаивал, чтобы ныне посылаемый священник был «не иначе как из кончивших курс духовной академии, который мог бы быть полезным не только своей духовной деятельностью, но и учеными трудами, и даже своею частной жизнью в состоянии был бы дать хорошее понятие о нашем духовенстве не только японцам, но и живущим здесь иностранцам». В Хакодате жило немало образованных европейцев и американцев — таких как, например, английский консул Кристофер Ходжсон. Здесь также находилось много японской интеллигенции, например Дзёун Ку–римото, завоевавший известность в период Мэйдзи как журналист. Новый настоятель консульской церкви должен был быть миссионером, который мог бы не только общаться с подобными людьми на равных, но и завоевать их уважение. К тому времени, имея в виду перспективу разрешения христианской проповеди в будущем, в Хакодате для подготовки к ней уже находился французский католический миссионер Мерме де Котон, обладавший глубоким образованием и хорошо говоривший по–японски. |
| Tom Burke of Ours (1843) — 323 «Russia and Englan» — «Russia and Englan from 1876 to 1880» (London, 1880) — книга О. А. Новиковой — 272 Музеи, выставки, библиотеки Выставка картин П. П. Верещагина — 197, 205 Залы в Академии художеств — 102, 162 Залы русской и французской живописи в Зимнем дворце — 126 Мозаичное заведение Академии художеств — 101 Музей Общества поощрения художников — 143 Парижская выставка — 102, 155 Портреты дома Романовых в Зимнем дворце — 126 Публичная библиотека — Императорская публичная библиотека — 183 Обеды Завтрак в Зимнем дворце по случаю водоосвящения — 127 Завтрак в доме графа С. Д. Шереметева — 144, 229 Обед у великой княгини Екатерины Михайловны — 119 Обед у Московского митрополита Макария — 276 Обед у Петербургского митрополита Исидора — 164 Обед в Благородном собрании в юбилей Пушкина — 293 Трапеза в Александро–Невской лавре— 115, 200, 234 Общества Американское Библейское общество (основано в 1817 г.) — 212 Археологическое общество — Императорское русское археологическое общество (основано в 1846 г.) — 132 Общество взаимного вспомоществования русских художников (1871–1918) — 108 Общество вспоможения бедным студентам — Общество вспомоществования студентам (основано в 1873 г.) — 190 Общество естествознания — Императорское общество любителей естествознания, антропологии и этнографии (основано в 1863 г.) — 159 Общество любителей Российской словесности (основано в 1811 г.) — 294 Общество поощрения художников (1820–1882) — 143 Периодические издания «Варшавский дневник» (1864–1915) — ежедневная газета, издавалась в Варшаве — 277 «Голос» (1863–1884, 1906, 1915–1916) — петербургская политическая и литературная ежедневная газета — 160, 175, 176, 183, 213, 232, 236 «Древняя и новая Россия» (1875–1881) — петербургский иллюстрированный ежемесячный исторический сборник — 82, 103, 106, 122, 136, 220, 327 «Журнал Министерства Народного просвещения» (1803–1917), издавался в Москве — 168 «Московские ведомости» (1756–1916) — газета; с 1859 г. выходила ежедневно — 232, 242, 254, 268, 269, 272, 294 «Нива» (1870–1918) — петербургский еженедельный журнал для семейного чтения — 321 «Новое время» (1868–1916) — петербургская политическая и литературная ежедневная газета — 132, 153, 164, 166, 169, 173, 241 «Полицейские московские ведомости» — «Ведомости московской городской полиции» (1848–1905) — ежедневная газета — 274 «Правительственный вестник» (1869–1916) — петербургская ежедневная газета — 166 «Православное обозрение» (1860–1891) — московский журнал — 218, 272 «Рассвет» (1879–1884) — еженедельная петербургская газета, орган русских евреев — 155 «Русский вестник» — московский журнал; в 1856–1887 гт. |
| Комплектование основных фондов РГИА началось во времена Петра Великого, когда Генеральный регламент предусмотрел наличие архивов при каждом государственном учреждении, в том числе при Сенате и Синоде. Архивы большинства высших и центральных учреждений, чьи фонды хранятся в РГИА, были созданы одновременно с их образованием в 1802–1811 гг. При этом Общее учреждение министерств 1811 г. предусматривало децентрализацию архивного дела: отдельные архивы создавались при каждом департаменте и при канцеляриях всех министерств. Общие архивы существовали при Государственном совете, Сенате (Петербургских департаментах), Синоде, Министерстве юстиции, Комитете министров. Все эти архивы являлись ведомственными, т. е. подчинялись соответствующему ведомству, обслуживали его интересы и не всегда были доступны для исследователей. Роль государственных архивов до революции в определенной мере играли: архив Государственного совета (Государственный архив), Московский архив Министерства юстиции и Московский архив Министерства иностранных дел. Радикальная реформа архивного дела в России была провозглашена декретом Совнаркома от 1 июня 1918 г. В соответствии с этой реформой архивы упраздненных революцией высших и центральных учреждений образовали Единый государственный архивный фонд (ЕГАФ). Этот фонд был разделен на секции по тематическому принципу: Верховного управления, Юридическая, Военно–морская, Историко–культурная, Экономическая, Внутреннего управления, Историко–революционная и Печатные ведомственные издания. В Петрограде были созданы отделения этих секций, ставшие основой нынешнего РГИА. В 1925–1926 гг. был образован Центральный исторический архив Ленинграда с двумя архивохранилищами — 1 и 2 — и четырьмя секциями: Народного хозяйства, Политики и права, Культуры и быта, Армии и Флота, который разместился в зданиях бывшего Сената и Синода, где ранее находились их архивы. В 1929 г. Центральные исторические архивы Москвы и Ленинграда были объединены в Центральный исторический архив СССР с Ленинградским (ЛОЦИА) и Московским отделениями. Но уже в 1934 г. на базе ЛОЦИА было создано 4 государственных архива (с 1936 г. получивших наименование центральных) — Центральный государственный архив внутренней политики культуры и быта, Центральный государственный архив народного хозяйства, Центральный государственный военно–исторический архив и Центральный государственный архив Военно–Морского Флота. Первые два из них 29 марта 1941 г. образовали Центральный государственный исторический архив СССР в Ленинграде (ЦГИАЛ). После упразднения в 1961 г. Центрального исторического архива СССР в Москве часть фондов последнего была передана ЦГИАЛ, который в этом же году был переименован в Центральный государственный исторический архив СССР (ЦГИА). Таким образом, к середине 1960–х годов нынешний состав фондов РГИА сформировался в основном окончательно. С 1991 г. архив получил нынешнее наименование, войдя в состав федеральных архивов России. |
| Гошкевич сам был сыном священника. Во время учебы в Санкт–Петербургской духовной академии он познакомился с иеродиаконом Поликарпом, впоследствии начальником двенадцатой православной миссии в Китае (в составе этой миссии было десять человек), и почти десять лет, с октября 1840 по май 1850 года, провел в Пекине в качестве члена этой миссии (правда, не как священнослужитель, а как «студент»). После этого он перешел на работу в Министерство иностранных дел и, как уже было сказано выше, приезжал в Японию в качестве переводчика с китайского языка в составе российской миссии, возглавляемой Путятиным. Можно сказать, что даже в биографии Гошкевича уже присутствовали предпосылки развития православного миссионерства в Японии. Возможно, современному человеку покажется странным, что Гошкевич из православной миссии перешел работать в Министерство иностранных дел, однако в ту эпоху в России перемена службы подобного рода имела место довольно часто. Дело в том, что Православная миссия в Пекине формировалась Азиатским департаментом и совмещала функцию представительства МИДа в Китае. Например, начальник миссии архимандрит Поликарп занимался переговорами между Россией и Китаем о торговле чаем, красящими средствами и пр. Передача в Россию сведений о состоянии отношений между Китаем и Англией в связи с проблемой опиума также входила в число его обязанностей. Отчеты, подготовленные в Китае Гошкевичем, — «Шелководство и воспитание червей», «Изготовление китайской туши» — также предназначались не для миссионерской деятельности, а являлись китаеведением в широком смысле (Краткая история православной миссии в Китае. Изд. Русской Духовной Миссии, 1916). Судя по всему, в Православной церкви в России зарубежное миссионерство было сферой, где трудились в основном люди интеллектуального склада. «Японско–русский словарь», составленный И. А. Гошкевичем при содействии японца Косай Татибана (этот объемистый труд был издан в Санкт–Петербурге в 1857 году, за год до назначения Гошкевича на должность консула в Хакодате), ясно говорит о большом интересе, который он питал к Японии, стране своего нового назначения. |
| — Есть ли между вами могущие петь молебен? — Нет, — ответили. — В таком случае и священник, и пение будут японские. — Для нас это — все равно, Господь Бог не положил различие в языке для молитвы. Да наградит Господь Своею Благодатью такое истинно православное суждение! 24 Октября 1904. Понедельник. Остались мелочи по приготовлению и печати Церковных Евангелий и Апостола и исправленного Ирмология. Пора приступать к Октоиху. Боже, еще целое море переводов! Но зато какая польза будет от них! Нужно только в церкви внятно читать и петь, а молящемуся внимательно прислушиваться, — и целое море христианского научения вливается в душу, — озаряет ум познанием догматов, оживляет сердце святою поэзиею, оживляет и движет волю вслед святых примеров. Это не протестантская церковная беднота, пробавляющаяся несколькими ветхозаветными псалмами, своими слезливыми стишками и самодельной каждого пастыря проповедью — «чем богаты, тем и рады,» — и не католическая богомольная тарабарщина с органными завываниями. Это — светлая, живая, авторитетная проповедь и молитва устами всей Церкви Вселенской, голосом Боговдохновенных Святых Отцев, в совокупности столь же авторитетных, как Евангелисты и Апостолы, верховодители церковной молитвы… Помоги, Боже! Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Материалы по теме 8 мая, 2023 24 мая, 2022 6 мая, 2022 10 апреля, 2022 12 марта, 2022 30 сентября, 2021 12 сентября, 2021 2 августа, 2021 7 июля, 2021 Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. |
| Симеон Мацубара описывает жизнь и смерть одного христианина, по имени Исайя Кондо; точно страница из житий святых. Исайя сам был беден, жил тем, что днем продавал по улицам «сою,» а вечером «соба,» но всем, кому только нужно было, говорил о христианской вере; любимым чтением его было Священное Писание и Жития Святых; самым любимым занятием — молитва. В субботу после полдня он, обыкновенно, прекращал свою разносную торговлю и начинал духовные занятия, в которых и проводил все время до конца воскресенья; в другие праздники поступал так же. Когда священник посещал Аомори, он всегда говел и причащался. В церкви Аомори он, несмотря на свою бедность, всеми был уважаем и избран был в старосты, каковую должность и исполнял со всем усердием. Но особенно отличительною чертою его было милосердие. Катехизатор пишет, что он знает 27 случаев, когда он выручал бедных из самой крайней беды; из них 4-5 он приводит в письме; вот, например, один: ходя с «соей,» наткнулся он в одном доме на такое бедное семейство, что старуха-мать только что померла от голода; другие члены семьи были близки к этому и плакали около трупа, не имея средств похоронить его. Исайя, бросив свою «сою,» прибежал к Мацубара, занял у него 1 йен, заказал кадку для покойницы; потом сам обмыл труп, сам вырыл могилу — уже ночью, с фонарем; сам, с помощью бондаря, снес кадку-гроб на кладбище и похоронил, читая и распевая христианские молитвы, которыми он всегда сопровождал и языческих покойников. Вот другой случай: набрел он на нищего, обессилевшего от голода и упавшего на дороге старика; принес к себе, питал, служил ему и, наконец, отправил к родным, в далекий город. Вообще питался сам скудно, все, что добывал своим промыслом, он раздавал нищим и бедным. Своими делами милосердия он приобрел себе немалую известность в городе, так что местные газеты выставляли его в пример подражания. Умер он от тифа, простудившись. Предсмертные слова, которыми он утешал свою плачущую бабку, до того трогательны, что нельзя читать без слез: смерти нет для него — только жизнь, — здесь ли, там ли, ибо живет он во Христе. Похоронен он великолепно; о. Борис прибыл, несколько окрестных катехизаторов собралось, местные христиане не пожалели ничего. Язычников также множество провожало. |
|
|
