| Показав в Неделю о мытаре и фарисее истинное начало покаяния, Церковь раскрывает всю силу его: при истинном смирении и раскаянии возможно прощение грехов. Потому ни один грешник не должен отчаиваться в благодатной помощи Отца Небесного. Неделя мясопустная называется также Неделей о Страшном суде, так как о нем читается на литургии Евангелие (Мф. 25. 31 – 46). В субботу мясопустную, которая называется также вселенской родительской субботой, Церковь совершает поминовение «от века мертвых всех верою поживших благочестие и усопших благочестно, или в пустынех, или во градех, или в мори, или на земли, или на всяком месте… от Адама даже и до днесь, послужившыя Богу чисто, отцы и братию нашу, други вкупе и сродники, всякаго человека, в житии послужившаго верно, и к Богу преставльшагося многовидно и многообразно». Церковь просит прилежно «сим (им) в час суда ответ благий дати Богу и деснаго Его предстояния получити в радости, в части праведных, и во святых жребий светлем, и достойным быти Царствия Его». По неисповедимому Промыслу разной бывает кончина у людей. «Подобает же ведати, – говорится в синаксаре, – яко не вси в пропасти впадающии, и в огнь, и в море, и глаголемые пагубы, и студени (холод) и глад, по прямому повелению Божию сие страждут: сия бо суть Божия судьбы, ихже ова (одним) бывают по благоволению (Божию), ова (другим) же по попущению, другая же ведения ради и прещения (предупреждения), и уцеломудрения иных бывают». В субботу мясопустную Церковь по своему человеколюбию особенно молится о тех умерших, которые не получили церковного отпевания или вообще церковной молитвы: «узаконенных псалмов и песнопений памяти не получиша». Церковь молится «в части праведных учинити», «яже покры вода, брань пожат, трус (землетрясение) же яже объят, и убийцы убиша, и огнь яже попали». Возносятся моления о тех, кто в неведении и не в своем разуме окончил свою жизнь, о тех, которым Господь, вся полезная ведый, попустил умереть внезапной кончиной – «от печали и радости предшедшыя ненадежно (неожиданно)» и о тех, кто погиб в море или на земле, на реках, источниках, озерах, которые стали добычей зверей и птиц, убиты мечом, сожжены молнией, замерзли на морозе и в снегу, погребены под земляным обвалом или стенами, убиты чрез отравление, удавление и повешение от ближних, погибли от всякого другого вида неожиданной и насильственной смерти. |
| Помазание головы – это символ священнодействия. Помазывают царей на царство. Помазывают голову освященным елеем. Елей издревле считался символом милости Божией. В греческом языке слова «масло» (т. е. елей) и «елеос» (переводится как милость) очень похожи. Помазать голову обозначает участвовать в Таинствах и богослужениях церковных, прежде всего в Таинствах Исповеди и Причастия, через них очищаться от греха и соединяться с Богом. Это святая обязанность каждого православного христианина. Особенно в посты. Напомним себе слова Христа: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53). Также человек должен углублять и свое молитвенное домашнее правило, почаще ходить на службы. Вот суть два главных начала поста – аскеза телесная и развитие духовное. Сюда также нужно добавить и дела милосердия, к которым нас прямо призывает Господь (см. Мф. 25:31–46). Часто можно слышать утверждение, что телесный пост, мол, не важен, что это все формализм и фарисейство. Возможно, эти тезисы являются оправданием лени. Мол, пищевой пост не важен, значит я буду ублажать свой животик и далее. Вспомним слова апостола Иакова, брата Господня: «Ибо, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва» (Иак. 2:26). Но тело и есть наше дело. Как мы можем говорить об аскезе духовной, если не прошли более грубый и примитивный уровень – аскезу телесную. Прыгун не перепрыгнет через перекладину высотой в два метра, если сначала не научиться брать высоту в метр. Все нужно делать поступательно. С другой стороны, действительно можно наблюдать некий ригоризм, т. е. чрезмерную строгость у отдельных постящихся, когда техника и уставность поста превращаются в самоцель. И форма становится смыслом. Хочется напомнить нам, дорогие братья и сестры, еще митрополит Антоний Сурожский писал о том, что и из Типикона можно сотворить себе идола. Почему? Святитель Феофан Затворник говорил, что даже Таинства церковные суть благодатные средства в деле соединения человека с Богом – в деле стяжания Духа Святого – в деле любви. Вспомним слова Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Владимира: «Головне в – не один одного». Вот чем нужно поверять свой пост. Если я «любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий… я ничто» (1 Кор. 13:1, 2). И все мои аскетические подвиги тщетны. |
| Послушание – это проявление свободы Протоиерей Александр Ильяшенко : – Если кто-то в угоду послушанию сокращает пост и молитву, то надо спросить, а кого и что он слушает. Сейчас очень много людей с надорванным здоровьем. Возможно, речь идет о послушании врачу, который говорит, что вам не полезен строгий пост, вы заболеете. Тогда, конечно, нужно выбрать пост себе по силам. Пост – это не направление в больницу, а средство нашего духовного совершенствования и возрастания. И если ваше здоровье не позволяет вам поститься по всей строгости устава, поститесь в меру сил своих. Но очень легко сказать, что раз я немощный и больной, то я могу совсем не поститься. Это крайность и некая расслабленность , которая никакого отношения к словам о послушании, посте и молитве не имеет. А преподобный Иоанн Лествичник говорит о духовном послушании, и нам, мирянам, на самом-то деле трудно себе и представить, что это такое. Он говорит о положении, когда жизнью монахов управляют старцы, каким он был сам, которым нечто в духовной жизни открыто. Иногда и обыкновенный приходской священник, чувствуя, что в некоей ситуации лучше поступить так-то и так-то, может сказать, как делать, и прихожанину надо это исполнить. Но тут идет речь не о посте, а о других ситуациях. Например, кто-то заболел, прихожанин собирался пойти в храм, а священник ему говорит: «Сегодня будет гораздо лучше, если ты поедешь и поддержишь вот того больного». И тогда, действительно, придется пойти не на молитву в храм, а навестить болящего, – потому что это Богу угоднее. Господь ведь Сам говорит, что на Страшном суде Он спросит, а посетил ли ты болящего, а не о том, ходил ли ты в храм, постился ли (см.: Мф. 25: 31–46). Тут прямое послушание словам Самого Господа. Представить себе в нашей обыденной жизни такую дилемму: послушание или молитва – мне трудно. В монастырях – может быть, но там другая дисциплина, и монахи идут в монастырь, давая обет послушания. Так что это в первую очередь касается тех, кто выбрал такой подвиг в своей жизни. |
| Пример этого нового творчества я видела в трагической ситуации, в Бергамо — эпицентре эпидемии, где было огромное количество жертв. Там добровольцы за неделю построили огромную больницу и при ней, конечно, морг. Среди добровольцев было много молодежи — болельщики «Аталанты», местной футбольной команды, которые решили сделать что-то доброе. Готовя морг, они сделали огромный крест из дерева, сами нарисовали даже надпись INRI — латинская аббревиатура слов «Иисус Назарянин, Царь Иудейский». Так нежно эти молодые люди, часто не особенно церковные, заботились об умерших, среди которых не было их близких, которые умирали в одиночестве… Установив крест, волонтеры стали читать «Отче наш», благословляя помещение. Это сам бергамский епископ Франческо Бески попросил врачей и медицинских сотрудников сопровождать с его епископским благословением всех умирающих, всех уходящих в одиночестве в больницах. Для меня это пример не только творчества, но и христианской миссии. Многие как-то сегодня сосредоточены на переживаниях по поводу того, что из нашей жизни ушло много привычного, в том числе в религиозной области. Сколько дискуссий в прессе и интернете по поводу того, открыты церкви или нет, идти на богослужение или не идти… Это важно, но мы не должны забывать, где можем встретить Христа. В Евангелии в притче об овцах и козлищах (Мф. 25:31-46) говорится, что те, кто кормили, поили, лечили, приютили другого — сделали это для Самого Господа. Мне кажется, верующие сегодня теряют время, думая только о том, что их лишили возможности ходить в церковь и так далее. Сегодня есть возможность встретить страдающего Христа и помочь Ему через страдающих людей. Это новая страница нашей христианской жизни. И это также, безусловно, новая возможность осознать по-новому ценность богослужения, ценность таинств. Это стало для меня опытом в Великий Четверг, когда я прилетела в Италию и, по странному стечению обстоятельств, смогла причаститься. Для меня это было неожиданным бесценным подарком. Не помню, когда я, в «нормальное время» регулярно посещающая службы, причащалась с таким сознанием, с таким чувством глубокой благодарности за тот дар, который вдруг незаслуженно получила. Наверное, именно так мы должны подходить к причастию всегда… Не искать виноватых, а войти в будущее вместе |
| Приняв на себя нашу греховную природу, Спаситель Своим крестным страданием и воскресением вернул человеку утерянное Божественное сыновство, и мы от всего сердца и души смиренно благодарим Господа за такую безграничную любовь. В этом и состоит цель жизни каждого человека — увидеть Бога, Его любовь, и почувствовать Его присутствие в своей жизни. — Как же достигнуть такой высокой цели? — Надо проявлять внимательность к себе, жить по заповедям Божиим. Тогда почувствуешь Божие присутствие не только рядом с собой, но и во всей Вселенной. Все, что живет на земле, в море и в небе, живится Божией силой. Если человек это осознает, то ему не нужно забираться на небо, чтобы увидеть Господа. Достаточно лишь оглянуться вокруг и заглянуть вглубь себя. Разумеется, речь идет о глазах не телесных, а духовных. Каждый из нас — сосуд благодати Божией. Прикоснись к человеку, и ты прикоснешься к благодати Божией. В окружающем мире и в ближних мы видим проявление Божественной благодати. Посмотрите на гармонию, которая есть в человеке! Нужно быть очень грубым, неразумным, чтобы не осознать, что такое совершенное творение может создать только Тот, Кто выше его. И, вглядываясь в то, что имеем в себе, что нас окружает, — мы убеждаемся — Бог есть любовь, Бог есть жизнь, которая наполняет все Свои творения, весь мир. Признак человека Божия — Когда верующий человек попадает в трудные обстоятельства, ему иногда кажется, что Бог его оставляет… — Господь никогда не покидает человека. Каждый из нас, как я уже сказал, является сосудом благодати Божией. Другое дело, что мы недостойно ее носим. Если у кого-то отобрать Божию благодать, то он не сможет жить. Мы должны благодарить Бога за Его благодать, которую Он нам дает, и за все Его благодеяния, быть честными перед Ним и оказывать милосердие друг другу. Как сказано в Евангелии, на Страшном Суде каждый будет отвечать за свои дела. Тот, кто творил милосердие во имя Христа, унаследует вечное Царство, а тот, кто избегал этого, — разделит участь падших ангелов (см.: Мф. 25: 31–46). |
| Таким образом, зрелый Достоевский в значительной мере вернулся к одному из коренных начал русского самосознания: к словесному творчеству, свободному от личного произвола художника, от магической игры воображения, от искушения создавать и навязывать большому Божиему миру свой собственный мир, свою правду. Это творчество летописное, молитвенное, проповедническое, богослужебное, всегда в той или иной мере пророческое (не столько в смысле предсказания будущего, хотя и это неизбежно, сколько в смысле духовного богообщения, исполнения Божией воли). Многие современники признавали в Достоевском черты пророка, и сам он, несомненно, стремился в последние годы жизни к такому предназначению как единственно истинному для писателя (потому и любил на склоне лет принародно читать стихотворение А.С. Пушкина «Пророк»). Именно в этом пророческом, летописно-дневниковом завершении и совершенстве творческой жизни писатель с особенной ясностью осознал и обозначил свою главную цель и задачу: «Главная цель “Дневника” пока состояла в том, чтобы по возможности разъяснять идею о нашей национальной духовной самостоятельности и указывать ее по возможности в текущих представляющих фактах» (Дневник писателя. 1876. Декабрь. – XXIV, 61). Русскую народную самобытность Достоевский рассматривает с двух основных сторон: со стороны ее вечных, неколебимых «начал», или «идеалов», и со стороны современного, текущего отступления от этих начал – совращения, развращения русской души в лице многих «желающих совратиться» (Дневник писателя. 1876. Апрель. – XXII, 130). Писатель верит, что пока существуют начала, существует и народ и ничто не может его уничтожить, поскольку начала его жизни вечны, разве что он сам (или какая-то часть его) откажется от самого себя, предаст себя в руки врага Божиего и человеческого. Но и в этом печальном случае народ, будучи соборной личностью, сотворенной для вечной жизни, не исчезнет, а расколется на две доли, точнее – уже на два разных народа, один из которых унаследует вечную райскую жизнь с Богом, другой – вечное адское умирание с сатаною, согласно евангельской притче Христа о Своем Втором пришествии и Страшном суде над народами-языками (см.: Мф. 25: 31–46). На этой притче строится вся православная историософия, сторонником которой оказывается Достоевский: каждый народ, как и каждый отдельный человек, сотворен не только для временной, но и для вечной жизни и всегда пребывает в ответе перед Богом за свои земные помыслы, слова и деяния. |
| Таким образом, само наше лукавое время налагает на Церковь обязанность особого попечения о материальных нуждах верующих. Для более ясного изложения расчленим этот серьезный вопрос на два частных вопроса: 1) совместимо ли такое попечение с природою и назначением Церкви; 2) в чем состоит особенность церковного попечения о материальных нуждах и каковы могут быть виды его. При изложении этого последнего вопроса скажем особо о миссии сельского пастыря. Необходимость разрешения первого из этих двух вопросов вызывается тем, что и в наши дни находятся люди, даже иногда среди облеченных высшим саном, которые, «вопреки разуму», наперекор стихиям», на нужды и вопросы материального порядка смотрят как на нечто чуждое Церкви, недостойное внимания ее и ее пастырей. Рассмотрим же этот вопрос по существу: с принципиальной стороны и в исторической перспективе. Во II главе, разъясняя понятие «царство Божие», мы посильно установили то положение, что Церковь Божия, имея своею конечною целью приведение людей к вечной блаженной жизни, в отношении земного нашего существования имеет своей задачей борьбу не только с грехом, как он проявляется в духе человеческом, но и с его последствиями, как они обнаруживаются в мире вообще и в материальной стороне жизни человеческой в частности. К числу же последствий греха мы отнесли различные нестроения в природе и в человеческом обществе, как и различные беды, лишения и несчастия нашей жизни. Отсюда прямой вывод, что устранение нужды, облегчение человеческих страданий, как и всякое содействие лучшему устроению не только чисто духовной, но и материальной стороны человеческой жизни будет выполнением Церковью своего прямого назначения. Евангелие же дает нам, кроме того, другую отправную точку зрения для решения данного вопроса. В Евангелии Матфея ( Мф.25:31–46 ) рисуется картина Страшного суда. Праведный Судия на этом суде скажет тем, которые по правую сторону Его: «Приидите благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне». |
| Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25:31–46). Вот притча Христова. Теперь зададимся вопросом: что сказано нам в ней, в чем сущность этого суда, который от века называют Страшным? В слово «суд» мы привыкли вкладывать вполне определенный и именно устрашающий смысл: суд для нас — это грозный трибунал, применяющий к нам безличный и отвлеченный закон; суд — это наказание или оправдание. Но ничего этого нет в этом последнем суде Христовом, и если он, как мы всегда называем его, Страшный, то по какой-то другой причине. Ибо не ясно ли, что судьей и законом оказывается здесь не какая-то абстрактная норма, а только одно: любовь. В самом деле, с обыденной точки зрения можно преспокойно прожить всю жизнь, быть уважаемым членом общества, иметь чистую совесть, не знать даже, где помещается суд и судьи, и при этом ни разу не накормить голодного, не одеть бедного, не посетить больного или заключенного в тюрьме. Ибо никакой человеческий закон не требует от нас ничего подобного. Напротив, нам со всей определенностью говорят сегодня, что это дело не наше, а соответствующих органов или инстанций, которые занимаются голодными и бедными, больными и заключенными: «Не вмешивайтесь, себе дороже станет!» Закон, следовательно, ничего не говорит о любви, он просто игнорирует ее. Больше того: любовь может привести нас к тому, что считается иногда нарушением закона. Об этом хорошо знал Пушкин , который в своем «Памятнике» поставил себе в заслугу то, что он «милость к падшим призывал». |
| Церковь — не от мира сего, так же, как ее Господь, Христос — не от мира сего. Но Он пришел в этот мир, «смирив» Себя до его условий, — в мир, который надлежало Ему спасти и восстановить. Церковь должна пройти через процесс исторического кенозиса, осуществляя свою искупительную миссию. Ее целью является не только спасение людей в этом мире, но также спасение и восстановление самого мира. Церковь призвана действовать в мире по образу Христа, свидетельствовать о Нем и Его Царстве. Члены Церкви призваны приобщаться миссии Христовой, Его служению миру, которое возможно для Церкви лишь как служение соборное, «да уверует мир» (Ин. 17. 21). Церковь призвана служить спасению мира, ибо и Сам Сын Человеческий «не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10. 45). Спаситель говорит о Себе: «Я посреди вас, как служащий» (Лк 22. 27). Служение во имя спасения мира и человека не может ограничиваться национальными или религиозными рамками, как ясно говорит об этом Сам Господь в притче о милосердном самарянине. Более того, члены Церкви соприкасаются со Христом, понесшим все грехи и страдания мира, встречая каждого голодного, бездомного, больного, заключенного. Помощь страждущим есть в полном смысле помощь Самому Христу, и с исполнением этой заповеди связана вечная судьба всякого человека (Мф. 25. 31–46). Христос призывает Своих учеников не гнушаться миром, но быть «солью земли» и «светом миру». Церковь, являясь телом Богочеловека Христа, богочеловечна. Но если Христос есть совершенный Богочеловек, то Церковь еще не есть совершенное богочеловечество, ибо на земле она воинствует с грехом, и ее человечество, хотя внутренне и соединено с Божеством, далеко не во всем Его выражает и Ему соответствует. I.3. Жизнь в Церкви, к которой призывается каждый человек, есть непрестанное служение Богу и людям. К этому служению призывается весь народ Божий. Члены тела Христова, участвуя в общем служении, выполняют и свои особые функции. Каждому дается особый дар для служения всем. «Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией» (1 Пет. 4. 10). «Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно» (1 Кор. 12. 8-11). Дары многоразличной благодати Божией даются каждому отдельно, но для совместного служения народа Божия (в том числе и для служения миру). И это есть общее служение Церкви, совершаемое на основе не одного, а разных даров. Различие же даров создает и различие служений, но «служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех» (1 Кор. 12. 5–6). |
| По сравнению с армянскими лекционариями в рассматриваемом сборнике мы находим дальнейшие изменения, какие с течением времени испытало иерусалимское богослужение при сохранении в то же время своей древней основы. Начнем опять таки с богослужения подвижных дней. 40-ца в нашем памятнике предваряется мясопустной неделей. Для нее положены на утрени 3 Евангелие Мф. 5:17–48 (6, 7 и 3 заповеди и о любви к врагам в Нагорной проповеди ), а на литургии – Лк. 7:36–50 (Господь на вечери у Симона фарисея). В сырную неделю утреннее Евангелие Лк. 12:32–40 (заповедь бодрствовать в ожидании пришествия Господа), на литургии же – наше (лишь несколько длиннее: Мф.6:16–33 ). 1 неделя поста: Мф. 7:13–29 (конец Нагорной проповеди) и Мф. 6:1–15 (о милостыне, молитве и прощении обид); 2 неделя: Мф. 22:1–14 (притча о браке царского сына) и Лк. 15:11–32 (притча о блудном) 4 ; 3 неделя: Мф. 20:1–16 (притча о работниках в винограднике) и Лк. 18:9–14 (притча о мытаре и фарисее); 4 неделя: Мф. 21:33–46 (притча о злых виноградарях) и Лк. 10:25–37 (о милосердном самарянине); 5 неделя: Мф. 23:1–39 (обличительная речь Господа книжникам и фарисеям) 5 Лк. 16:19–31 (притча о богатом и Лазаре) 6 и Ин. 9:1–38 (о слепорожденном). Как видим, для 40-цы в Иерусалим избраны едва ли не самые трогательные, в смысле побуждения души к покаянию, зачала: этим иерусалимская система сильно отличается от константинопольской, назначающей для данного периода, за исключением приготовительных дней, большую часть чтений из рядовых зачал Евангелия Марка, которые с удобством можно прочесть во всякое другое время года. Для литургии Лазаревой субботы евангелистарий назначает Ин. 11:1–45 , но пред ним помещено зачало Ин. 11:55–57 (толки евреев, собравшихся на Пасху, о Христе), часть древнего чтения при возвещении Пасхи, с не совсем понятным заголовком: ες τν δπρθεσιν предназначалось ли оно в качестве заключения к Евангелию предшествующей недели (между ними стоит упоминавшаяся выше запись), или же употреблялось при старинном обряде возвещения Пасхи, сказать трудно. |
|
|
