| Павлу ( Деян.22:17–24 ). «Мне наименьшему из всех святых дана блогодать сия – блоговествовать язычникам неизследимое богатство Христово» ( Еф.3:8:6–7 ). Независимый в блоговестническом деле от всякого человеческого авторитета, в ясном сознании открывшогося в себе Сына Божия ( Гал.1:16; 2:20 ), проповедующего чрез него Духом Святым «необрезанным», ап. Павел только через 14 лет вполне самостоятельной от «плоти и крови» деятельности прибыл опять в Иерусалим, прибыл не по личной нужде в авторитетном утверждении своего блоговестия апостолами вообще, а «по откровению», и, по собственной инициативе, «предложил там, и особенно знаменитейшим (Иакову, Петру, Иоанну), блоговествование, проповеданное им язычникам, не напрасно ли он подвизается или подвизался ( Гал.2:2 ), т. е. ища по человечески поддержки себе в единомыслии их, в сорадовании этому новому, великому делу обращения язычников, ибо он, как неоднократно говорит св. Иоанн Златоуст , хотя и ап. Павел (великий апостол), но все же Павел (человек), тем более, что за все время проповеди он не виделся с апостолами. Твердость принципа его блоговестия была в нем непоколебима: «вкравшимся лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас (закону), мы не на час не уступили и не покорились, дабы истина блоговествова- вания совершилась» ( Гал.2:5 ). Лжебратия в поддержке для себя расчитывала на других апостолов, тогда еще не стоявших в свободе, как ап. Павел, но придерживавшихся Ветхого Закона. На это он от части намекает в дальнейших словах: «и в знаменитейших чем либо, какими бы ни были они когда либо, нет ничего особенного. Бог не взирает на лице человека». И не смотря на это, «и знаменитейшие не возложили на него ничего более; напротив того, увидевши, что ему вверено блоговестие для необрезанных, как Петру для обрезанных... Иаков, Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали ему и Варнаве руку общения, чтобы им идти к язычникам, а тем к обрезанным» (6–9). Если в предыдущих свидетельствах Слова Божия ясно выступает совершенная независимость учителя языков в своем блоговестии от апостолов вообще, и Петра в частности, отсутствие даже малейшого намека на исключительное приматство последнего в папистическом смысле в области учительства в Церкви, то в дальнейшем выяснении Галатам своего полного апостольского авторитета, как бы в предвидении папских притязаний на единоличную непогрешимость в церковном учительстве и верховную власть в Церкви вообще, якобы по преемству от ап. |
| Скачать epub pdf Глава первая 2Пет.1:1 . Симон Петр, раб и Апостол Иисуса Христа, принявшим с нами равно драгоценную веру по правде Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа: Симон есть сокращенное имя Симеона, как и Митр – Митродора, Мина – Минодора, Февда – Феодосия. С самого начала апостол пробуждает помыслы и души верующих, побуждая их стараться в деле проповеди равняться апостолам. Ибо тогда, как все получили равно драгоценную благодать, несправедливо было бы иметь недостаток в чем-нибудь таком, в чем все оказались равными. Апостол постоянно желает верующим мира, который дал им Христос по воскресении Своем из мертвых и при отхождении к Отцу, взывая: «мир вам» ( Ин. 20, 19, 21, 26 ; Лк. 24, 36 ). И в церкви мы молим Господа, чтобы дал нам «ангела мирна», и священник от святого жертвенника подает народу «мир»; потому что мир есть мать всяких благ. Поэтому и Господь заповедал ученикам Своим, чтобы они при входе в дома прежде всего подавали «мир» ( Мф. 10, 12 ; Лк. 10, 5 ). 2Пет.1:2 . благодать и мир вам да умножится в познании Бога и Христа Иисуса, Господа нашего. Связь такая: вам, которые в познании Бога и Христа Иисуса, Господа нашего, приняли с нами равно драгоценную веру, по правде Бога нашего, благодать и мир да умножатся. 2Пет.1:3 . Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостью, 2Пет.1:4 . которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, Связь такая: да умножатся вам благодать и мир, так как все, потребное для жизни и благочестия, в познании Бога и Господа нашего Иисуса, Его божественной силой, этой благодатью, даровано вам для познания славы и добродетели, за которые дарованы величайшие обетования, дабы вы, удалясь от мирского растления, совершающегося чрез похоть, сделались причастниками Божественного естества. Иначе. Изложение растянуто, но мысль такая: силой Христовой получив бесчисленные блага, мы можем и сделаться причастниками Божественного естества и достигнуть жизни и благочестия; посему должны жить так, чтобы к вере присовокупить добродетель и чрез добродетель преуспевать в благочестии, доколе достигнем совершеннейшего блага, которое есть любовь. Причастниками же Божественного естества мы сделались чрез явление Господа и Бога, Который начаток нашего естества соединил в Самом Себе и чрез восприятие освятил; если же начаток свят, то и целое свято. |
| со всею силою утверждает свое апостольское достоинство, ссылала не только «на знамения, чудеса и силы» (ibid. 12) которые были явны для всех, но и на «видения и откровения Господни» (12:1), которые были известны только лично ему и даны Господом лично ему, но о которых, однако, он говорит для той высокой цели, замечая: «я дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили. Вам бы надлежало хвалить меня, ибо у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов, хотя я и ничто» (12:11) Не был ли смиренным св. Иоанн Богослов? Во всех случаях, когда выделялась его личность в среде апп., или когда Христос выделял его среди них, он, по смирению, называет себя «другими учеником» ( Ин.1:35 –39; 20:8 ), или так на себя указывает: «которого любил Иисус» ( Ин.13:23; 21:22 ). А когда нужно было утвердить Божественным словом против еретиков докетов истину действительного вочеловечения и смерти Христа, то он приводит в свидетельство ее исключительный факт личной апостольской чести пред другими апостолами, факт своего пребывания у креста Христова в то время, как все другие апостолы, оставив Христа, разбежались, и говорит о том не для того чтобы тем подчеркнуть свое личное достоинство, чтобы личным свидельством удостоверить факт непребития у умершего Христа голений и прободения его ребра, откуда «тотчас истекла кровь и вода. И видевший свидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили» (19:34–35). И св. ап. Петр, как бы не был, смирен, но если бы в словах Христа к нему, приводимых ев. Мф., заключался догмат апостольского приматства в Церкви, то он не мог ни в коем случае умолчать о том в своей проповеди вообще, ибо дело касалось, повторяем, почти существа Церкви, спасения человечества, как это представляет Католическая Церковь , выводя приматство папы, как sine qua поп существования Истинной Церкви на земле, из якобы верховной власти ап. Петра. Допускать возможность умолчания ап. Петром догмата о своем приматстве ради личного смирения – равносильно в данном случае вменять ему в вину разделение Церкви и последствия его. |
| Петр патриарху, встречено было последним решительно неодобрительно. Когда митр. Петр вышел из комнаты патриарха, с патриархом вскоре сделалось дурно и началось предсмертное состояние». Это повествование очевидца, которого я хорошо знал и которому безусловно доверяю, прежде всего снимает с митр. Петра всякую тень возводимого на него без всякого основания тяжелого обвинения, что он будто бы «в бурной предсмертной беседе с назойливостью вырвал у патриарха подпись под указанным документом». В зарубежной печати выдвигалось это обвинение и даже сообщалось, что будто бы епископат знал об этой бурной предсмертной беседе митр. Петра и не одобрил за его «назойливость». Спрашивается: если и допустить, что митр. Петр действительно вел эту «бурную, назойливую беседу», «вырывая» у патриарха подпись, то можно ли допустить, что сам митр. Петр стал бы рассказывать архиереям или кому-либо об этом крайне предосудительном характере своего последнего объяснения с патриархом?! Конечно, нет. А ведь никаких свидетелей этой беседы (кроме вышеупомянутого мною лица), которые бы могли сообщить об этом, не было! Откуда же мог бы узнать о «бурном, назойливом характере» последней беседы митр. Петра с патриархом «русский епископат»? Ниоткуда! Несомненно, если кто-либо из «епископата и приписывал митр. Петру этот ужасный акт, но только разве введенный в заблуждение со стороны лиц, решивших, что патриарх действительно подписал послание в свои предсмертные часы в присутствии митр. Петра, и не придумавших никакого иного лучшего объяснения поступку патриарха, как приписать его «бурному и назойливому» требованию митр. Петра. Но тот, кому пришло в голову это объяснение, не учел одного очень серьезного препятствия к его допущению, а именно: все, кто хорошо знал характер митр. Петра, могут свидетельствовать, что он был (во всяком случае в период своего управления епархией) настолько благородным, мягким и деликатным человеком, что не мог допустить какого-либо «бурного» объяснения даже с последним служащим Епархиального Управления или сельским псаломщиком, как бы грубо тот ему не отвечал. Представить же себе митр. Петра в «бурном» объяснении с кем-либо из архиеерев, а тем более с самим патриархом, с которым никто никогда не дерзал на что-либо подобное, это – совершенно невозможная вещь. И потому есть полное основание доверять вышеприведенному сообщению упомянутого мною лица, что беседа митр. Петра с патриархом имела характер обычного разговора, доклада или чтения, прерываемого репликами патриарха. И если, как сообщило это лицо, реплики патриарха – «я этого не могу» – были в несколько «повышенном и раздраженном тоне», то этот тон раздражения относился отнюдь не к митр. Петру. Я могу засвидетельствовать, что именно в этом несколько раздраженном тоне и именно этой фразой патриарх всегда реагировал, когда Патриаршее Управление докладывало патриарху о новых провокационных требованиях, предъявляемых ему через Патриаршее Управление, и этот тон, конечно, относился не к докладчикам, а к Тучкову. |
| Во время последнего визита митрополита Петра к Патриарху их разговор слышал человек, свидетельство которого приводит прот. В. Виноградов: " Находясь в соседнем помещении, я слышал, как вошел в комнату патриарха митр. Петр и затем что-то обычным своим голосом читал и докладывал патриарху...я слышал как патриарх несколько раз и при том в несколько раздраженном, повышенном тоне прерывал доклад митр. Петра замечанием - " я этого не могу " и из этого я заключил только, что то, что читал или докладывал митр. Петр патриарху, встречено было последним решительно неодобрительно. Когда митр. Петр вышел из комнаты патриарха, с патриархом вскоре сделалось дурно и началось предсмертное состояние " . О последнем визите митрополита Петра вспоминала и врач Э. Бакунина: " Келейник пустил его, но так как митрополит долго не уходил и о чем-то горячо говорил с патриархом, то келейник вызвал меня и сказал, что патриарх взволнован, страшно утомлен беседой и чувствует себя очень плохо. Чтобы прекратить это, я пошла к больному и у его дверей встретила Петра Крутицкого, спешно выходившего с какими-то бумагами " . В деле имеется копия послания (Г), которая имеет очень незначительные расхождения в печатном тексте с опубликованным вариантом. По тексту сделана карандашная правка, и той же рукой текст перечеркнут крест-накрест, также в документе имеется правка красными чернилами рукой Е. Тучкова, которая не была внесена в опубликованный вариант. Именно с эти документом ездил митрополит Петр к Патриарху. Карандашная правка, по всей видимости, принадлежит Патриарху либо митрополиту Петру, перечеркивание текста означает его непринятие. Нужно отметить, что, судя по документам 6 отделения, ни Тучков, ни кто-либо из работников ГПУ не пользовались карандашом для исправления документов, поэтому карандашная правка не могла принадлежать этим лицам. Отвергнутый таким образом документ, митрополит Петр передал Е. Тучкову, который начал красными чернилами, обычно использовавшимися им, делать исправления, составляя новую редакцию послания для дальнейшей ее передачи Патриарху для подписания. |
| И.А. Шляпкин же, наоборот, не страшится оценок и обобщений, что неизбежно в исследовании столь острой для XIX в. темы как петровская эпоха. Он представляет время митр. Димитрия как пору постепенной смены византийского «духовного начала» западноевропейским в России. Одним из течений, возникших под «влиянием Запада» является польское, осуществлявшееся через посредство малороссов, в особенности − духовных лиц. Это культурное влияние достигло расцвета в правление Софьи, когда конфликт между его носителями и людьми старого, византийского образования выразился в борьбе двух церковных партий и евхаристических спорах (не случайно И.А. Шляпкин посвящает полемике о времени пресуществления Св. Даров два из десяти разделов монографии). В эпоху Петра I большая часть людей с «малорусскими взглядами» сочувствовала общему ходу реформы, но не одобряла её «голландско-немецкого, полного протестантизма духа» 25 . Митр. Димитрий Ростовский явил собой «идеального общественного деятеля в духе слияния западного образования с старыми русскими церковными взглядами» 26 . Темы противопоставления малороссийского и великорусского, западноевропейского и византийского пронизывают всю монографию. Так, даже жизнь митр. Димитрия И.А. Шляпкин считает необходимым чётко разделить на два этапа: малорусский, где «личность будущего святителя не представляет резких очертаний и деятельность его мало выделяется из общей деятельности малорусских монахов» 27 и ростовский, где «жизнь кончилась… началось житие» 28 . Следует отметить, что И.А. Шляпкин первый обратил внимание на то, что в сочинениях Димитрия Савича содержится ряд «латинских» богословских мнений: по вопросу о времени пресуществления Св. Даров и о Непорочном Зачатии Девы Марии 29 . Хотя труд И.А. Шляпкина не утратил своего значения и по нынешнее время, он не лишен недостатков. Во-первых, историко-культурные концепции, бывшие актуальными в конце XIX столетия, в настоящее время уже сильно устарели, многие из выводов исследователя нуждаются в корректировке. Во-вторых, единственный подробно изложенный сюжет в монографии – это вопрос о времени пресуществления Св. Даров, причём участие самого митр. Димитрия в евхаристических спорах автор осветил весьма блёкло. Остальные проблемы, связанные с деятельностью Ростовского владыки излагаются как бы «на ходу»: тем самым автор, хотя и охватывает всю проблематику деятельности митр. Димитрия, однако, недостаточно глубоко. Сочинения Димитрия Савича рассматриваются также лишь обзорно. Желая максимально отстраниться от церковно-академических исследований с их детальным анализом сочинений, И.А. Шляпкин уходит в другую крайность: творения Ростовского владыки используются им, скорее, как иллюстрации событий жизнеописания, но не как объект глубокого исследования. |
| Какие священные одежды надевать иерею при совершении таинства Брака? В Требнике Петра Могилы указывается, что во время венчания иерей бывает облачен в фелонь и епитрахиль. Но кроме фелони и епитрахили некоторые священники надевают еще и поручи. Против этого ничего нельзя возразить. Символическое значение поручей – напомнить совершителю таинства, всезиждительную силу Божию ( Симеон Солунский ) и внушить ему при благословении врачующихся упование на эту силу Божию, – находит место и в священнодействии таинства брака. Можно ли перстни брачующихся, по их просьбе, полагать на престоле и оставлять на нем во время литургии, совершаемой за здравие жениха и невесты? Нет в этом никакой надобности, так как перстни брачующихся полагаются (или должны быть полагаемы) на престоле при самом обручении и, таким образом, освящаются. Тайно или вслух должно читать молитву пред обручением: «Господи Боже наш, от язык пред обручивый»? Молитва эта читается вслух. На каком основании полагаются венцы пред венчанием на престоле? В древних требниках (напр., в Требнике XIV в. митр. Киприана) прямо говорится: «Стоят же на святой трапезе... венци, потирец стеклян и исполнен вина...» То же замечание относительно брачных венцов можно встретить и в других чинах обручения и венчания, относящихся к более позднему времени. Посему нет ничего предосудительного в том, если бы венцы (равно как и обручальные перстни) брались священником с престола как бы от Самого Господа; это соответствует и общему смыслу читаемых молитв. Откуда ведет начало обычай при венчании связывать молодой чете руки платком, и следует ли допускать этот обычай? Указанный обычай ведет свое начало, вероятно, со времен митр. Киевского Петра Могилы и выродился из обряда вязания рук епитрахилью при присяге в таинстве Брака по Требнику митр. Петра Могилы . Обычай вязать руки платком существует как обычай местный. Как местный, этот обычай должен был бы теперь потерять значение и исключиться из практики. Но так как нажитые привычки бывают настолько крепки в народе, что прямая и решительная борьба против них приносит более вреда, чем пользы, то и с обычаем вязания рук платком можно примириться. Священник обязан, однако, внушить брачущимся, что вязание их рук есть символ уз духовных, знак союза любви и взаимной их привязанности, тесного духовного единения. Полагаем, однако, что вязанье и покрытие рук платком гораздо лучше было бы заменить епитрахилью, как указано у Петра Могилы. |
| Помимо податных реформ «Правительница» содержит предложения по изменению единицы межевания земли: вместо четверти Е. предлагает использовать «четверогранное поприще» (квадратную версту). 2 важных предложения Е. касаются военной службы дворянства: владеющий одним «поприщем» должен выходить на войну вместе со слугой «в бронех» (это предложение было осуществлено с учетом др. земельной единицы при принятии «Уложения о службе»); дети боярские, чтобы быстрее собираться на войну, должны жить в городах. В последней части трактата автор высказывается против корчемства, к-рое он считал основной причиной распространения на Руси «пьянственнаго пития» и «душегубства». Агиографические, гимнографические сочинения, молитвы Важнейшее место в творческом наследии Е. занимают агиографические сочинения. Примечательно, что они были включены автором в 1-й сборник-автограф и отсутствуют во 2-м сборнике. Возможно, это обстоятельство объясняется разочарованием, постигшим писателя, после того как митр. св. Макарий отказался включить созданные по его поручению Жития Муромских святых в ВМЧ. Житие святых Петра и Февронии. Автограф Ермолая (Еразма) (РНБ. Солов.. 287/307. Л. 134) Житие святых Петра и Февронии. Автограф Ермолая (Еразма) (РНБ. Солов.. 287/307. Л. 134) Житие святых Петра и Февронии Муромских («Повесть от жития святых новых чюдотворец Муромских, благовернаго, и преподобнаго, и достохвалнаго князя Петра, нареченнаго во иноческом чину Давыда, и супруги его благоверныя, и преподобныя, и достохвалныя княгини Февронии, нареченныя во иноческом чину Еуфросинии») - наиболее известное из сочинений Е., получившее широкое распространение в списках. Памятник был создан в 40-х гг. XVI в. в качестве офиц. Жития «новых чудотворцев», канонизированных Собором 1547 г. К этому времени почитание святых Петра и Февронии уже имело устойчивую многолетнюю местную традицию. Работая над Житием, Е. использовал предания о святых: по его признанию, он писал «елико слышах, не ведый, аще инии суть написали, ведуще выше мене». В созданном Е. Житии святых Петра и Февронии наряду с агиографическим каноном оказались сильны фольклорные (сказочные) и связанные с ними философско-символические мотивы; исследователи отмечают наличие в тексте «странствующих» сюжетов, роднящих текст с европ. фольклором (литературоведы рассматривают данное Житие как христ. притчу (Н. С. Демкова) или как богословско-дидактическую поэму (М. Б. Плюханова)). Агиографическое введение к Житию обнаруживает родство с «Книгой о Св. Троице» Е. |
| я слышал, как Патриарх несколько раз и притом в несколько раздраженном, повышенном тоне прерывал доклад митр. Петра замечанием – „я этого не могу“, и из этого я заключил только, что то, что читал или докладывал митр. Петр Патриарху, встречено было последним решительно неодобрительно. Когда митр. Петр вышел из комнаты Патриарха, с Патриархом вскоре сделалось дурно и началось предсмертное состояние» 708 . О последнем визите митрополита Петра вспоминала и врач Э. Бакунина: «Келейник пустил его, но так как митрополит долго не уходил и о чем-то горячо говорил с Патриархом, то келейник вызвал меня и сказал, что Патриарх взволнован, страшно утомлен беседой и чувствует себя очень плохо. Чтобы прекратить это, я пошла к больному и у его дверей встретила Петра Крутицкого, спешно выходившего с какими-то бумагами» 709 . Редакция Г имеет очень незначительные расхождения в печатном тексте с опубликованным вариантом (Ж). По тексту сделана карандашная правка (неучтенная в опубликованном варианте (Ж)), и той же рукой текст перечеркнут крест-накрест, также в документе имеется правка красными чернилами рукой Е. Тучкова, которая также не была внесена в опубликованный вариант. Вероятно, с этим документом ездил митрополит Петр к Патриарху. Карандашная правка, по всей видимости, принадлежит либо Патриарху, либо митрополиту Петру, перечеркивание текста озна- —281— чает его непринятие. Нужно отметить, что, судя по документам 6-го отделения, ни Тучков, ни кто-либо из работников ОГПУ не пользовались карандашом для исправления документов, поэтому карандашная правка вряд ли могла принадлежать этим лицам. Отвергнутый таким образом документ митрополит Петр передал Е. Тучкову, который начал красными чернилами, обычно использовавшимися им, чтобы делать исправления, составлять новую редакцию послания. Однако полученное известие о смерти Патриарха сделали эти исправления ненужными. Появилась возможность опубликовать от имени Патриарха отвергнутую им редакцию. То, что послание не было подписано, косвенно подтверждается тем, что и ранее ОГПУ прибегало к опубликованию отвергнутых Патриархом документов. |
| В 1341 г. в Орде произошла смена ханов – на престол вступил Чанибек. Феогносту пришлось предпринять путешествие в Орду. Здесь какие-нибудь удельные князья наговорили хану о больших средствах, кои имел в своем распоряжении Феогност и хан начал было требовать ежегодной дани, но встретил в лице Феогноста решительного защитника того закона, который освобождал духовенство от налогов. Хан вынужден был уступить. Правда, не обошлось без подарков, на что ушло (вышло) 600 руб., на наши деньги до 60.000 руб. нынешних. По всей вероятности, значительная часть этих денег досталась жене хана, знаменитой Тайдулле, ибо она, в знак благоволения к митрополиту, дала ему свой собственный ярлык сверх ярлыка хана – своего мужа. Митр. Феогност приобрел право на величайшую благодарность Москвы не только тем, что сам был верным и усердным ей другом и сделал все, что мог, с целью содействия ее политическому возвышению, но и тем, что позаботился и успел оставить преемника по себе, который довел союз высшей церковной власти с князьями московскими до его конца и до его неразрывности. Феогност, подобно св. Петру, имел своей фактической столицей Москву; но и это пребывание второго митрополита в Москве не создавало для третьего митрополита – его преемника – непременной обязанности сделать то же самое: преемник Феогноста, как преемник св. Петра мог возвратиться снова во Владимир и там под влиянием других князей стать из друга Москвы ее врагом, а между тем, князья московские еще не находились в таком положении, чтобы совершенно исключалась возможность подобного случая. Митр. Феогност оставил в св. Алексие преемника по себе, который имел вполне заменить для Москвы его самого. Эта услуга Феогноста Москве имеет тем большую цену, что, будучи Греком, он шел в данном случае против своих интересов, греческих, ибо поставление митрополитом русских из природных русских, каков был св. Алексий, далеко не считалось Константинопольской патриаршей кафедрой делом желательным. Митр. Феогност скончался 11 марта 1353 г. |
|
|
