| Храм сочли древним и предположительно относящимся к концу XIV века. Акт осмотра церкви с изложением указанного решения подписали В. Румянцев, И. Забелин, Н. Никитин, А. Мартынов и А. Попов. Для составления проекта возобновления древнего вида церкви был привлечен архитектор Г. Корнеев. В результате выполнения проектной работы архитектор представил в консисторию планы, чертежи и смету на требуемую сумму для произведения расхода в 20 539 рублей 84 копейки. 30 декабря 1882 года был подписан за 62 указ его императорского величества, самодержца Всероссийского (Александра III) «из Московской духовной консистории, члену оной московского Сретенского монастыря архимандриту и кавалеру Мелетию». В полученном 13 января 1883 года указе «консистория по выслушании дела… приказали: предписать вам, Сретенскому архимандриту Мелетию, чтобы донесли: 1. в течение какого времени предполагается произвести исправление означенной церкви? 2. из каких источников будет произведен расход 20 539 рублей 84 копеек, ассигнованных по смете архитектора на таковые исправления, и если из средств монастыря, то сколько таковых имеется в наличности, и не будет ли затрата означенной суммы стеснительна для монастыря на будущее время?». Мелетий же испрашивал разрешения пригласить подрядчиков на торги, отвечая: «1. В течение 1883 года не предполагается исправление означенной церкви, так как ничего не приготовлено по сему делу… Разве будущий 1884 год не укажет ли на благоприятное время. 2. Сретенский монастырь может уделить из своих наличных средств на возобновление такого памятника старины и надеется на Бога и ревнителей к славе Божией, которые в помощь Сретенскому монастырю принесут жертву на святое доброе дело». Однако в 1883 году архимандрит Мелетий скончался. Как знать, проживи пользовавшийся большим авторитетом Мелетий еще два года, и красовался бы перед нашими глазами отреставрированный памятник архитектуры. А так 17 марта 1887 года последовало решение Святейшего правительствующего Синода: «Принимая во внимание, что церковь во имя святой Марии Египетской в московском Сретенском монастыре, по отзыву Московского археологического общества, представляет такой памятник древности, который необходимо сохранить во всей полноте и во всех подробностях, согласно представлению его высокопреосвященства (Иоанникия, митрополита Московского. |
| Но пресвитер Флавиан вопросами, предложенными Павлину и Виталию, сделал крайне сомнительным во мнении Сапора их право на честь – считаться православными. A Мелетий предложил Павлину управлять паствою вместе, чтобы оставшийся в живых стал единственным потом епископом. Но Павлин не согласился на это, и Сапор передал церкви Мелетию. гг) Нужно признать, что прав Феодорит, а не Сократ. Григорий Богослов в речи на соборе ничего не говорит о подобном договоре и после не укоряет ни отцов за нарушение обязательства, ни Флавиана за клятвопреступление. Не слышно подобного укора и со стороны западных. Это молчание веско 28 . Итак, никаких формальных препятствий к замещению кафедры по кончине св. Мелетия новым епископом не существовало. Но св. Григорий Богослов , как идеалист, видевший везде не действительных людей с их слабостями и недостатками, а христиан, стремившихся к совершенству, выступил с предложением довольно неудобным: он заговорил в духе любви и мира, утверждая, что миролюбие должно царствовать во всем, и предлагал признать Павлина истинным епископом антиохийским. Предложение было таково, что большинство отцов собора было недовольно и не хотело и слышать об этом: это значило бы уступить западу, тогда как свет и вера Христова – с востока; это значило бы оскорбить память св. Мелетия, бросив тень подозрения на его церковное положение. Григорий Богослов исходил из начала высокого; но и восточные отцы имели основание стоять за свою точку зрения. аа) Поползновения Рима были действительно властолюбивы. бб) Отношение Дамаса к Василию В. всего менее могло приобрести западным сердечную привязанность восточных. вв) Павлин, видимо, был человек далеко не симпатичный, и в отношении к Мелетию держал себя с высокомерием, третируя его как арианина. гг) Вообще западные, попадавшие на восток, имели слабость держать себя с проконсульскою важностью в отношении к востоку. Напр. Иероним, который своим значением весьма немало обязан тому, что был учеником восточных богословов, позволял себе, однако, говорить о таком времени, когда на всем востоке было только два человека православных: Павлин да Епифаний (кипрский). – Итак, оба пункта, которые отстаивали восточные: достоинство восточной церкви пред лицом западной, и достоинство мелетиан, как епископов православных, имели право на защиту и нуждались в ней. Но своим «не мелетианским» образом действия по антиохийскому вопросу св. Григорий оттолкнул от себя сочувствие восточных. Между тем, прибыли египтяне и македоняне и – опротестовали перемещение Григория, епископа сасимского, на кафедру константинопольскую, ссылаясь на can. Nicaen. 15, Antioch. 21. Они были настолько откровенны, что конфиденциально высказали Григорию, что против него лично не имеют ровно ничего и у них нет даже своего кандидата на константинопольскую кафедру; но поднимают они этот вопрос, чтобы сделать неприятность восточным. Из этих последних многие уже не поддерживали св. Григория. |
| Той же мудростью отмечены также и последующие акты Феодосия в отношении этого позднее признанного вселенским константинопольского собора 381 г. Об этом втором вселенском соборе мы располагаем столь скудными сведениями, как ни об одном другом. Семь канонов, из которых один, а по Гефеле три 2529 , подозрительны, краткое соборное послание к императору 2530 и сохранившийся до нас список подписей соборных Отцев 2531 – вот все, что мы имеем от собора. Из других источников заслуживает веры только Григория Богослова Carmen de vita sua v. v. 1509 – 1949 2532 и касающиеся собора 381 г. сведения, находящиеся в послании константинопольского собора 382 г. к папе Дамасу 2533 . Позднейшие известия 2534 скудны, сбивчивы, а порой и прямо неверны 2535 . Нам известно только самое главное и то в общих чертах. Собор собрался в мае месяце 381 г. 2536 Приглашение исходило от Феодосия Великого 2537 . По древнему преданию всех участников было 150 2538 . Все они принадлежали к восточной половине империи 2539 . С запада был приглашен только один Ахолий фессалоникийский, суждению которого придавали великое значение. 2540 Что он присутствовал – об этом говорит Сократ 2541 . По Григорию Назианзину 2542 , македонские и египетские епископы прибыли на собор впервые после смерти Мелетия, именно λθον ξαπνης κεκλημνοι. Председательство принадлежало Мелетию антиохийскому 2543 . По Сократу 2544 он был приглашен в Константинополь раньше других епископов «для поставления Григория». Устроить так, чтобы Мелетий председательствовал, а Тимофей отсутствовал – это было чрезвычайно важно для положения дела. Уже в этом видна печать гения Феодосия. Этого мало. При первом же свидании с Мелетием император особым образом почтил св. епископа 2545 . Дело в том, что еще до избрания на царство как-то Феодосию «представилось во сне, будто предстоятель антиохийской церкви, божественный Мелетий, возложил на него царскую порфиру и главу его украсил царским же венцом» 2546 . Вследствие этого «когда в Константинополе собрались епископы в числе 150, – Феодосий объявил, чтобы не говорили ему, кто между ними Мелетий: он хотел сам, припоминая сон, узнать этого мужа. И действительно, лишь только весь сонм епископов вошел в царские палаты, Феодосий, оставив всех прочих, прямо подошел к великому Мелетию и, как любящий отца сын, сначала долго наслаждался его лицезрением, потом обнял его и начал целовать ему очи, уста, грудь, голову и короновавшую его правую руку. При этом царь рассказал ему (и всем присутствующим) свой сон» 2547 . История эта, засвидетельствованная историками, заслуживает полного внимания, так как, по словам Лоофса 2548 , показывает дипломатическую виртуозность императора. |
| Мелетий Метаксакис В июне 1924 г. Патриарху пришлось столкнуться опасностью, связанной с политикой Вселенской Патриархии. В Православном мире Константинопольский Патриарх традиционно считается первым среди равных, что, однако, не означает, что он имеет какие-либо права в отношении Поместных Православных Церквей. В начале 1920-х гг. политика патриархов Константинопольских резко изменилась и начала расходиться с православной традицией. Особенно резко это проявилось в годы патриаршества Мелетия (Метаксакиса) (1923-1924 гг), который был сторонником радикальных нововведений в церковной жизни, сродни тем которые вносили российские обновленцы. Кроме того, патриарх Мелетий открыто вмешивался в юрисдикцию Московского Патриархата, неканонично объявив автокефальными части Российской Церкви в Финляндии, Польше и Эстонии. Патриарх Мелетий в мае-июле 1923 г. созывал свой «Всеправославный собор», который прошел в Константинополе. На этот «Всеправославный собор» собралось едва ли больше десятка человек, из которых ни один не представлял официально какой-либо из Патриархатов. «Собор» заменил юлианский календарь григорианским, он постановил переменить пасхалию, навеки установленную в Православной Церкви определением I Вселенского Собора, дозволил клирикам стричь волосы и отменил обязательное ношение ряс; ввел неканонический брак и двоебрачие священниковрасстроив тем самым порядок и единство, преобладавшее в автокефальных Православных Церквах. Патриарху Мелетию был на руку тот факт, что в России укрепилась обновленческая «Живая церковь» с очень похожей на его собственную программой модернистских реформ. И, по случаю его избрания патриархом Александрийским, синод «Живой церкви» написал Мелетию: «Священный Синод (обновленцев. – Д. С.) с искренними наилучшими пожеланиями воспоминает моральную поддержку, которую Ваше Блаженство оказало нам, когда Вы были еще патриархом Константинопольским, войдя в общение с нами, как единственным законным правящим органом Российской Православной Церкви» . Более того, его преемники Григорий VII и Константин VI остались в общении с «Живой церковью» (общение было прервано лишь в 1929 г.), и Григорий даже призывал к отставке патриарха Тихона. |
| IV. о расколе Мелетия документы в латинском переводе в Maffei: Osservationi Letterarie, Verona 1738, tom. III, p. 11 sqq., и греческие фрагменты из Liber de pœnitentia Петра Александрийского в Routh: Reliquiae Sacr. vol. II, pp. 21–51. Епифаний: Haer. 68 (благосклонен к Мелетию); Афанасий: Apol. contra Arianos, § 59; и вслед за ним Сократ, Созомен и Феодорит (очень неблагосклонны к Мелетию). Из этого разногласия о восстановлении отступников в церкви в III веке проистекли четыре раскола: два в Риме, один в Северной Африке и один в Египте. Монтанизм также был в какой–то степени связан с вопросом дисциплины покаяния, но касался и других моментов христианского образа жизни, поэтому мы обсудим его в отдельной главе. I. Римский раскол Ипполита. О нем стало известно недавно вследствие обнаружения «Философумен». Ипполит был достойным учеником Иринея и самым образованным и ревностным ученым мужем в Риме во время правления пап Зеферина (202 – 217) и Каллиста (217 – 222). Он умер мучеником в 235 или 236 г. Он был сторонником строгой дисциплины и выступал против практики терпимости, которую мы описали в предыдущем разделе. Он самым неблагоприятным образом отзывается о прошлом Каллиста и обвиняет его, как и его предшественника, в патрипассианской ереси. Следовательно, их разногласия касались не только дисциплины, но и учения. Похоже, дело дошло до взаимного отлучения и временного раскола, продолжавшегося до 325 г. по P. X. Ипполит сам себя называет преемником апостолов и, по–видимому, он был епископом Порта, портового города возле Рима (согласно более позднему преданию), или епископом самого Рима (согласно греческим авторам). Если он был епископом Рима, то это был первый папа–схизматик, предтеча Новациана, рукоположенного антипапой в 251 г. 315 Но, должно быть, Римская церковь забыла об этом расколе и простила его, ибо она причисляет его к святым и мученикам и отмечает его память 22 августа. Пруденций, испанский поэт, пишет о нем как о римском пресвитере, который сначала принимал участие в расколе Новациана, но потом вернулся в католическую церковь и был разорван на куски дикими лошадьми в Остии, поплатившись за свою веру. Воспоминания о расколе затмила слава его предполагаемого или реального мученичества. Согласно хронологическому списку пап 354 г., «пресвитер» Ипполит вместе с римским епископом Понтианом, преемником Каллиста, был сослан из Рима во время правления Александра Севера (235) на рудники в Сардинию 316 . |
| Антиохийский патриарх Макарий находился в Грузии. Туда отправился Мелетий и убедил патриарха Макария снова посетить Москву, а по пути склонил к поездке на московский Собор бывшего трапезундского митрополита Филофея из церковной области константинопольского патриарха. Уже в ноябре и декабре 1665 г. Мелетий посылает в Москву донесения о передвижениях александрийского и антиохийского патриархов с просьбой о предоставлении им транспорта для следования его с ними по России – РГАДА, ф. 27, оп. 1. д. 140, ч. 6, 7; Гиббенет 2, 832–835, 841–849, 903. Летом 1666 г. патриархи неоднократно посылали царю Алексею Михайловичу грамоты с похвалами иеродьякону Мелетию, заботящемуся о них – Гиббенет 2, 914–920. В ответ на эти послания царь отправлял свои грамоты Мелетию (4 августа и 14 сентября), называл его «многострадальным», хвалил за труды, обещал свою царскую милость и поручал обнадёжить царской милостью восточных патриархов – Гиббенет 2, 923, 948. 2 ноября 1666 г. патриархи Паисий и Макарий торжественно вступили в Москву. Несмотря на то что посольство Мелетия Грека увенчалось успехом, на православном Востоке о нём ещё до его первой поездки в Константинополь ходили слухи как о человеке хитром и нечестном, который «на все руки подписывается и печати подделывает» – Гиббенет 1, 255; Каптерев 2, 292. Вскрылись факты о неосторожном и неосмотрительном поведении Мелетия в Константинополе в 1663 г., нечестности, подделке царских грамот и утаивании огромных денежных сумм, предназначавшихся восточным патриархам: 11 апреля 1670 г. в грамоте иерусалимского патриарха Досифея царю Алексею Михайловичу подробно записаны обстоятельства задержки Мелетия в Яссах из-за павшего на него подозрения в подделке царской грамоты о милостыне Св. Гробу и присвоении огромной суммы денег; сведения Досифея подтверждаются письмом Дионисия Ивирита к Паисию Лигариду, написанном и отосланном в Москву одновременно с грамотой иерусалимского патриарха – Фонкич 1994, 120. В начале 1670-х годов Мелетий Грек предпринял попытку восстановить свою репутацию в глазах высшего духовенства православного Востока, и прежде всего иерусалимского патриарха Досифея, который в своей грамоте 11 апреля 1670 г. |
| Для более же близкого знакомства с положением дел в Антиохии он посылает туда пресвитера Петра, который должен был изучить течение дела на месте и сообщить о нем Афанасию Великому (69 п. 371 г.). Между тем св. Василий Великий, видя, что св. Афанасий откликнулся на его призыв, снова пишет ему и просит его начать сношения с Западом, причем сообщает ему, что через Дорофея они просят Римского епископа, чтобы он, вследствие трудности послать на Восток кого-либо из тамошних по общему и соборному определению, уполномочил сам себя на «это дело, избрав мужей, способных перенести труды путешествия, вразумить упорных» и т. д. (см. 69 п. 371 г. к Аф. Алекс.). В то же время св. Василий Великий пишет св. Афанасию и о необходимости осуждения Маркелловой ереси западными епископами, потому что они в своих письмах не упоминают о ереси Маркелла, почему и неизвестно, как они смотрят на учение Маркелла, которое на Сардикийском соборе (347 г.) было не понято, и Маркелл был принят западными епископами в общение. Но, как видно из писем св. Василия Великого к Мелетию Антиохийскому , Афанасий Александрийский все еще медлил действовать и ждал вестей от пресвитера Петра из Антиохии (см. 68 п. 371 г.). Медлительность св. Афанасия побудила Василия Великого писать о том же и Мелетию Антиохийскому, чтобы он также написал письма в Рим и к италийским епископам с приглашением некоторых из них приехать на Восток. Для большей же убедительности писем Мелетия св. Василий советует ему присоединить к ним и имена единомышленников на Востоке (68 п. 371 г.). Но и Мелетий Антиохийский медлил посольством в Рим, зная нерасположение к себе западных епископов – сторонников Павлина. Тогда св. Василий Великий сам пишет к Римскому епископу Дамасу от лица православных единомышленных епископов Востока: «Мы, – заявляет он, – приступаем к письменному изложению нашего прошения...» И далее просит Дамаса и других западных епископов восстать на помощь им и прислать кого-либо из единодушных с ними на Восток с целью примирить разногласящих, яснее определить несогласных, довести о таковых к сведению западных епископов и тем «оживить древние законы о любви к ближним и мир отцов» (см. |
| Итак, слово Петра было за милость и человеколюбие, а слово Мелетия и его приверженцев – за истину и ревность. Отсюда, когда одни говорили то, другие другое, произошло разногласие, хотя взгляд на предмет той и другой стороны, представлялся благочестивым. Но когда архиепископ Петр узнал, что Мелетиане восстали против его человеколюбивого желания и еще более увлеклись божественною ревностью, тогда он сам устроил посреди темницы занавес, растянув одежду, т. е. мантию и диакону приказал провозгласить: те, которые принимают мое мнение, пусть придут ко мне: а которые держатся мнения Мелетия, пусть идут к Мелетию. И отделились к Мелетию множество епископов, монахов, пресвитеров и других чинов: а при архиепископе Петре остались весьма немногие из епископов и немногие из других сословий. С этого времени они молитвы и другие священнодействия совершали каждый отдельно. Между тем блаженный Петр скончался мученическою смертью, оставив своим преемником в Александрии Александра. И так он занимает престол после означенного Петра. А Мелетий со многими другими был осужден в ссылку и сослан в Фенисийские рудники. Тогда Мелетий с исповедниками, которые вместе с ним везены были, и в темнице, и во время пути, в каждой стране и в каждом месте, где проходил, поставлял клириков, епископов, пресвитеров и диаконов, и устроял частные церкви; между тем ни последователи Мелетия, ни последователи Петра, имевшие у себя древние церкви, не имели между собой никакого общения. Надписывали же каждый на своей церкви так: последователи Петра, имевшие у себя древние церкви, писали так: кафолическая церковь ; а приверженцы Мелетия: – церковь мучеников. Таким образом сам Мелетий, проходя Елевферополь, Газу и Елию, многих рукоположил. В означенных, рудниках пришлось ему жить довольно долго. Наконец исповедники, – как бывшие на стороне Петра, (а их было еще много), так и Мелетия, освобождаются от рудников. И в рудниках они не имели общения друг с другом и не молились вместе. Мелетий и после сего жил в мире еще довольно долго, так что процветал и при Александре, преемнике Петра, и был с ним дружен. |
| Глава 3. Святыни пустыни Икона Божией Матери Владимирская В пустынь Фиваиду в 1886 году прибыл на жительство духовник иеросхимонах отец Савва и от себя пожертвовал святую икону Божией Матери Владимирскую (копию с чудотворной), мерой вышины 7 вершков, шириной 6 вершков, в приличном киоте под стеклом, в серебряной позолоченной ризе с венчиком, украшенном камнями. К этой иконе привешен военный орден – крест святого Владимира 4-й степени, и другой небольшой грудной крестик, и цепочка серебряные. Об этой святой иконе отец Савва сообщил, что она ему досталась в благословение от старца его, иеросхимонаха отца Мелетия, с которым он несколько лет жил в келье на Афоне, а отцу Мелетию эта икона досталась также в благословение от его старца, иеросхимонаха отца Нафана-ила, а сей последний соорудил ее, когда жил в Воронежском мужском монастыре, и привез ее с собою на Афон в сороковых годах сего XIX столетия. О происхождении этой святой иконы сохранилось старческое предание следующего содержания. Вышеупомянутый старец иеросхимонах отец Нафанаил (мирское его имя отцу Савве было неизвестно) до вступления в монашество был человек военный в чине полковника. В молодости несколько лет он был под командой знаменитого полководца А. В. Суворова, затем, по наступлении французской войны, в 1812 году участвовал во многих битвах, из которых особенно для него памятна была битва под Лейпцигом в 1813 году. На память своему ученику отцу Мелетию отец Нафанаил рассказал один случай из своей военно-страннической жизни, живо напоминающий историю Сусанина. Однажды вечером, во время военно-наступательных действий во Франции, к начальнику отряда, в составе которого был и полк отца Нафанаила, явился с неприятельской стороны лазутчик, объявил себя врагом своего отечества, на всех своих был ужасно недоволен и посему был готов действовать против своих. Он предложил начальнику отряда провести вечером русские войска известным ему кратчайшим путем на те позиции, на которые они направлялись, но дороги куда не знали, чтобы они могли без всякого урона занять их. Начальник отряда поверил ловкому лазутчику, отдал приказ, и войска вечером выступили в поход. |
| 7 А приехав к Антиохийскому патриарху великого государя грамоту ему подати и его государскую милость и словесной приказ сказати против того ж как Цареградскому патриарху. Да ему ж говорить, чтоб он для нынешнего настоящего в Московском государстве церковного дела и иных церковных потреб к великому государю к Москве приехал через Молдавскую землю, а будет через ту землю ехать ему будет невозможно, и он бы изволил ехать своею епархиею через Грузинскую землю, и что на то патриархово изволенье будет, и ему Стефану отписать о том к великому государю наперед его патриарха наскоро с его ж патриарховым человеком, которой бы преж сего бывал на Москве с ним патриархом, а самому ему Стефану ехать к Москве с ним Антиохийским патриархом вместе. 3. Проект инструкции иеродьякону Мелетию (Без означения времени, но относится к сентябрю 1664 г.). Буде изволит великий государь для своих государевых дел и для всяких вестей дьякону Мелетию ехать Войска Запорожского до гетмана Ивана Брюховецкого, и ему ехать с Москвы на Калугу, на Болхов, на Карачев, на Севеск, на Путивл, на Конотоп, на Нежин, на Киев. А с ним послать с Москвы подьячего Приказа Тайных Дел, сотника московских стрельцов или и нова какова началнова человека, а с ним для провожанья стрельцов 3-х человек, да конюхов для посылок к Москве 3-х человек. С Мелетием же послать государеву грамоту к гетману к Ивану Брюховецкому с милостивым словом тайно, к нему к одному, как он с греченином Стефаном к нему приедет и что учнет говорить, и он бы, гетман, ему Мелетию в том во всем верил, и Стефану дав провожатых сколько доведется велел его проводить до города Рашкова вцеле, и ему Мелетию и Стефану в государевых делах чинить всякое вспоможенье, а провожатых, которые посланы будут с Стефаном сказал, что им государево жалованье за их службу дано им будет впредь. А великого государя к воеводам, также и к Серку в запас его государевы грамоты послать таковы ж. Мелетию ж отпустить от себя с ним Стефаном и с гетманскими провожатыми человека своего до города Рашкова ж и отпустить им его Стефана из Рашкова в Молдавскую землю в Ясы при себе, и от него ожидать им письма в Рашкове, и как он Стефан о приезде своем в Ясы и про Иерусалимского патриарха, что он в Ясех же и хочет из Яс в Рашков ехать или поехал отпишет, и из Рашкова с теми провожатыми черкаскими городами проехать ему будет возможно, и тем провожатым его патриарха ожидать в Рашков ж; а как он приедет и им приняв его ехать черкаскими городами, которыми пристойно. |
|
|
