| Высоко-Петровский монастырь в 20–30 годы Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 8, 1996 23 марта, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 8, 1996 От публикатора. Монахиня Игнатия (Петровская) принадлежит к тому поколению, которое дало Русской Церкви миллионы мучеников, исповедников и праведников, ставших нашей духовной опорой и образцом христианской жизни. Матушка родилась в Москве в семье железнодорожного служащего 19 января (1 февраля) 1903 года, в день памяти преподобного Макария Египетского. В 1920 г., закончив школу, она поступила в 1 МГУ на естественное отделение физико-математического факультета, а затем, после организации в 1923 г. биологического отделения, продолжила обучение там. В феврале 1924 г. Валентина Петровская пришла на говение перед своим днем Ангела в Высоко-Петровский монастырь и неожиданно для себя нашла здесь духовное пристанище, определившее ее жизненный путь. Высоко-Петровский монастырь в это время был одним из центров церковной жизни Москвы. Его настоятелем был епископ (позднее — архиепископ ) Варфоломей (Ремов; †1935) 1 , духовный сын схиигумена Германа (Гомзина; †1923), последнего настоятеля Свято-Смоленской Зосимовой пустыни 2 . После долгих лет запустения монашеская жизнь была возобновлена в Зосимовой пустыни в конце XIX в. О. Герман, назначенный строителем пустыни в 1897 г., видел цель монашества прежде всего в созидании внутреннего человека по образу Христа. К этой цели были направлены все его усилия как настоятеля. Поэтому о. Герман восстанавливает в пустыни старческое окормление братии, наличие которого он считал необходимым условием здоровой духовной жизни. Он сам стал первым старцем-наставником монашествующих, сделавшись для них не столько начальником, сколько отцом. Сам о. Герман был духовным сыном иеросхимонаха Александра (Стрыгина; †1878) 3 , старца Гефсиманского скита, который в свою очередь был учеником старца Леонида Оптинского . Таким образом, по линии духовного родства зосимовские иноки были прямыми потомками оптинских старцев. Позднее вместе с о. Германом окормлял братию и обращавшихся к нему мирян старец иеросхимонах Алексий (Соловьев; †1928) 4 . |
| Глава 5. Начало Оптинскаго Старчества. Иеросхимонах Лев Начало Оптинскаго старчества Приступая к истории оптинскаго старчества, мы еще раз повторим: «Оптина явилась как бы чашей, куда сливалось все драгоценное духовное вино». Или другими словами напомним читателю о той предварительной связи, которая существовала между братьями Путиловыми – о.о. Моисеем и Антонием с теми старцами, которых они призвали старчествовать в построенный ими скит. Все они были «одного поля ягода» – люди одного и того же духовного воспитания и закала. И именно этим и объясняется то полное единодушие и взаимное понимание, которое царило между ними. Как во всей церковной истории между святыми отцами не случалось идеологического разномыслия, таким же образом не существовало такового и между этими святыми подвижниками. На этом согласии и взаимном понимании между строителями скита и прибывшими старцами и могла установиться прочно жизнь скита. И это согласие явилось как бы фундаментом и твердым цементом крепко скреплявшим духовное здание. Мы знаем, что о. Моисей в течение 14 лет проводил пустынническую жизнь в Рославльских лесах. Нашествие французов в 1812 г. заставило его перебраться в Свенскую обитель, откуда он перешел в Белобережскую пустынь и здесь он встретился с бывшим строителем этой пустыни о. Леонидом – в схиме Львом – и его сопостниками о.о. Клеопой и Феодором. «А потом я перешел, – пишет игумен Моисей, – в монастырь, где ходил за добродетельным старцем схимонахом Афанасием, учеником Молдавского старца Паисия, скончавшегося в Площанской Пустыни в 1823 г. на руках иеромонаха Макария» (второго Оптинского старца). Житие старца Клеопы уже известно читателю из предыдущего, нам остается его теперь познакомить с кратким жизнеописанием старца Феодора, неразрывно связанное с житием старца Льва. Схимонах Феодор (1756–1822 г.) Одним из родоначальников старчества Оптиной Пустыни надо считать после старца Паисия Величковского его ученика старца схимонаха Феодора. Родился он в Карачеве Орловской губ. в 1756 г. Лишившись рано отца, он был дан в обучение местному протоиерею. Феодор обладал чудным голосом, любил чтение свв. отцов и церковные службы. В юношеском возрасте стал заниматься вместе с матерью небольшой торговлей. Но его тянуло к монашеству. Дважды он уходил в монастырь, но каждый раз мать возвращала его домой. Вернувшись в мир, он не избежал и падений. Хотя он и женился, но вкусивши в юности от сладости духовного жития, он уже не был в состоянии найти удовлетворения в миру и умиротворения своей совести. |
| Глава 8. Подробности старчествования, или учительства, старца иеромонаха Леонида в рассказах живших при нем учеников его Выше изложен был общий взгляд на старчествование, или учительство, первого Оптинского старца иеромонаха о. Леонида. Теперь постараемся представить некоторые подробности, частью в письменных рассказах духовных его детей, частбю же в устных рассказах остававшихся в живых старожилов-монахов. Так как самолюбие и самооправдание суть главные корни всех зол и нестроений в роде человеческом, то против них, главным образом, и направлены были все наставления старца о. Леонида и все его приемы. Предыдущая глава уже показала, как он смирял ближайшего и возлюбленного своего ученика, старца-подвижника и сотрудника иеромонаха Макария. Подобным образом он обращался и с другими Оптинскими старцами, из которых не исключался даже и начальник Скита иеромонах Антоний. Сделать строгий выговор или пристыдить чем-либо кого-нибудь из старших монахов и вообще, кто попадется под случай – было обычным делом старца-наставника. – Так пришел к нему однажды вышеупомянутый прежде иеромонах, а затем настоятель Валаамского монастыря, доживавший при старце Леониде век свой в Оптинском скиту, игумен Варлаам. Заметить должно, что человек сей был строгий подвижник, молитвенник и полный нестяжатель, ничего в своей келлии не имевший и потому никогда ее не запиравший. На этот раз захотелось ему лимона, которого, конечно, у него не было. Старец о. Леонид по обычаю в келлии своей окружен был посетителями. Вошедший к нему о. игумен, по немощи человеческой, постеснялся просить у него лимон при людях, а потому и сказал потихоньку: «Мне нужно сказать тебе несколько слов». – У Старца в келлии стояла небольшая ширмочка, за которую он и брал некоторых для секретных разговоров. Немедленно о. Леонид встал, взял за руку о. Варлаама, ведет его за ширмочку, а сам, слегка подталкивая сзади ногой, приговаривает: «Ну, иди, иди! Ты-таки игумен, а я что?..» Заведши за ширмочку, Старец спросил: «Ну, что скажешь?» Отец игумен потихоньку: «Нет ли у тебя лимончика?» Старец во всеуслышание: «Ишь секрет какой! Нет ли лимончика?» Шумит келейнику: «Яша, дай ему лимон». |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Смириться до конца Вспоминая лаврского духовника – архимандрита Кирилла (Павлова) 08.10.2019 694 Время на чтение 16 минут 8 октября 2019 года исполняется 100 лет со дня рождения архимандрита Кирилла (Павлова). «Монастырский вестник» не раз публиковал воспоминания духовных чад батюшки. Книги о нем продолжают выходить в разных издательствах. Его любовь и сострадание к людям навсегда останутся в сердцах тех, кто знал батюшку при жизни. Но и для всех нас, его современников, он является примером евангельского отношения к Богу и ближнему. Вечная память дорогому отцу Кириллу! « Ж ить – не тужить, никого не осуждать, никому не досаждать, быть тише воды, ниже травы, и всем – мое почтение!» – это общеизвестное изречение преп. Амвросия Оптинского отец Кирилл особенно любил. Он повторял его так часто и с таким искренним воодушевлением, что оно стало уже восприниматься как его собственное и, конечно, оно было созвучно с его личным духовным настроем. Можно сказать, что для батюшки в этих словах заключалась некая концентрированная и вместе с тем простая и скромная правда о христианском образе отношений с миром: «Всем – мое почтение!». Простота не делала эти отношения примитивными, скорее, придавала им некую евангельскую легкость – бремя мое легко есть, избавляла от рабства тяжеловесных помыслов… Почтительное и благодушное восприятие любых жизненных испытаний сообщало силы к их преодолению. Прожив почти столетие, отец Кирилл ушел в иной мир нашим современником – мы были свидетелями достаточно большого отрезка жизненного пути батюшки. Наконец, перед нашим взором прошли беспримерные страдания последних 13 лет его жизни. И эти страдания стали в нашем восприятии не завершением, а каким-то таинственным продолжением его пастырского служения – венцом его преданности Христу и любви к добродетели смирения. Конечно, о глубинах его монашеского подвига мы не можем судить в полной мере: внутренняя жизнь отца Кирилла осталась ведомой только Творцу всяческих или, как говорится в жизнеописании прп. Макария Египетского, – «Жизнь его, сокровенная во Христе, осталась сокрытою и для Но все-таки мы можем – и этого никто не отнимет у нас – если и не научиться следовать его примеру вполне, то хотя бы не забыть о нем в свой час испытаний; если и не стать подлинными подражателями его смирения, то хотя бы время от времени согревать свою душу памятованием о нем или, по слову Пимена Великого, «стоя вне, услышать звук его голоса» . |
| «И вочеловечшася. Распятого же за ны…» Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 16, 1998 5 июня, 2012 Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 16, 1998 От редакции Предлагаемые вниманию читателя проповеди принадлежат двум не связанным ни во времени, ни в пространстве православным пастырям: русскому митрополиту Вениамину (Федченкову) и немецкому священнику Петру Планку. И тем не менее эти проповеди близки друг ко другу и по мысли, и по мироощущению. “Место Лобное рай бысть”, — провозглашает в одном из богослужебных песнопений Православная Церковь. И действительно, вся Евангельская Священная история от Рождества до Пасхи целиком фокусируется и осуществляется в едином страшном событии Крестной Жертвы; земное же служение Спасителя является Его непрерывным тридцатилетним восхождением на Голгофский холм. Самые светлые события Евангельской истории — Рождество, Преображение — это также и ступени, возводящие Спасителя на Крест. А следом за Христом, проживая церковный богослужебный год, восходим на Голгофу и мы — христиане. “Хорошо нам быть на Фаворе, но путь спасения лежит через Голгофу”, — сказал как-то, перефразируя слова преподобного Макария Оптинского, протоиерей Глеб Каледа. Однако Голгофа (и об этом свидетельствуют и публикуемые здесь проповеди) — это еще не конец нашего пути ко спасению. Ведь Христос — Бог не только умерший, но и воскресший. Воскресение Христово есть исполнение Голгофы, точно также как Голгофа есть исполнение всего Его земного пути. Иначе она не смогла бы преобразиться из места невыносимой муки Господа в место райской встречи Воскресшего Бога и воскрешенного Им из смертного рабства греху человека. Рождественская проповедь 1 Досточтимые отцы и братия! Так Церковь поет в Символе веры. Вслед за рождением Сына Божия она тотчас же вспоминает о Его страданиях, распятии и смерти. И мы, особенно священнослужители, приветствуя ныне друг друга, задумаемся над страданием Родившегося нас ради. И это не будет случайным словом вне связи с праздником Его рождения, а наоборот — неразрывно, тесно связано одно с другим. Вертеп и Голгофа — это начало и конец одного дела, — спасения человечества. |
| мон. Лазарь (Афанасьев) Глава 39. Духовная деятельность отца Никона в Козельске. Его арест Незадолго перед тем как закрыт был последний храм в Оптиной пустыни, освободилось место настоятеля в Козельском Георгиевском соборе. Архимандрит Исаакий по просьбе местной общины благословил сюда настоятелем бывшего оптинского старшего рухольного иеромонаха Макария (Чельцова), диаконом – Лаврентия (вскоре иеромонаха), псаломщиком – иеромонаха Савватия, пономарем – монаха Клеопу, его же звонарем и сторожем. Уставщик иеромонах Феодот (бывший благочинный Оптиной пустыни) составил хор, регентом которого стал сам архимандрит Исаакий, которого никто из монахов не считал «бывшим» настоятелем монастыря: у него на все брали благословение, авторитет его во всем как был, так и остался высоким. В храме святого великомученика Георгия начались настоящие монастырские службы при большом стечении народа. Мать Амвросия писала, что «самым близким по духу батюшке был Оптинский архимандрит Исаакий. Он жил в Козельске в уединенном домике с двумя послушниками. Это был замечательный человек и идеальный монах. Он обладал особенными способностями к пению и даже составлял ноты. Большого роста, мудрый, но в то же время простой и искренний как дитя. Эта простота и искренность и, наконец, любовь к пению сближали его с нашим батюшкой [отцом Никоном]. Придет, бывало, батюшка благословиться или посоветоваться к отцу архимандриту и там задержится непременно: побеседуют и попоют где-нибудь в саду» 612 . Отец Исаакий благословил отца Никона и нескольких других оптинских монахов петь в другом козельском храме Успенском. В хор этого храма вошли иеромонах Геронтий (Ермаков), отец Родион (Шейченко, впоследствии иеромонах Рафаил), отец Василий (Белоградский, оптинский канонарх), отцы Акакий, Игнатий и другие. Хорошо пели из них только отец Никон и отец Василий, но слабость других голосов не нарушала красоты оптинских напевов. Иногда настоятель храма протоиерей отец Сергий и второй священник отец Григорий просили отца Никона служить вместе с ними. |
| Москва. Церковь Петра и Павла. Карта и ближайшие объекты Престолы храма: центральный - во имя св. апп. Петра и Павла; южный - в честь прп. Сергия Радонежского; северный - в честь святой вмц. Варвары. Приставной Престол – в честь иконы Божией Матери «Знамение». Первые исторические сведения и документы с описанием церкви датируются началом XVII в., когда Ясенево по-прежнему оставалось дворцовым селом. Ныне существующий храм был построен в стиле елизаветинского барокко и освящен во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла в 1751-53 гг. В результате реконструкции 1860-х гг. храм Петра и Павла приобрёл облик, сохраняющийся до нашего времени. Архитектура храма была приведена к типу трёхчастной осевой симметричной композиции " храм-притвор-колокольня " , наиболее распространённому среди храмов, возводившихся в вотчинных владениях России эпохи классицизма. После смерти С.И. Гагарина имение перешло к его дочери М.С. Бутурлиной (троюродной сестре А.С. Пушкина). Сыновья, наследовавшие в 1902г., владели Ясеневым вплоть до революции 1917 г. В 1924 г. главный дом имения выгорел, от него сохранилась только лестница в стиле барокко. В 1930-е гг. закрыли и храм, который использовался под совхозный склад. Роспись храма, относящаяся к первой половине XIX в., не сохранилась. В 1973-1976 гг. церковь была внешне отреставрирована, воздвигнуты кресты на храме и колокольне. Была восстановлена водонапорная башня с флюгером, почти заново воссоздан усадебный дом. Вся территория храма, огороженная забором, принадлежала авторемонтной базе и ее складам. В 1989 г. храм свв. апп. Петра и Павла в Ясенево с домом причта возвращен Православной Церкви и передан приходу. Первым настоятелем храма был протоиерей Александр Торопов. С февраля 1997 г. храм стал Московским подворьем Свято-Введенского ставропигиального монастыря Оптиной Пустыни. В храме находятся частицы мощей св. ап. Андрея Первозванного, свт. Николая Чудотворца, св. вмц. Варвары, св. вмц. Татианы, св. вмц. Екатерины, св. прав. Лазаря Четверодневного, прп. Евфимия Великого, свт. Григория Богослова, бессер. Косьмы и Дамиана, первомуч. Стефана, ап. Луки, св. вмч. и целителя Пантелеимона, свт. Иоасафа Белгородского, мч. Трифона, прмц. вел. кн. Елисаветы и ин. Варвары, св. равноап. Марии Магдалины, прп. Александра Свирского, свт. Филарета Московского, свт. Иллариона (Троицкого), прп. Амвросия Оптинского, прп. Оптинских Старцев: Льва, Макария, Моисея, Антония, Илариона, Анатолия " Старшего " , Исаакия I, Иосифа, Варсонофия, Анатолия " Младшего " , Нектария. |
| Не прошло еще двух лет после кончины оптинского очень многим известного старца иеросхимонаха отца Макария, – и Оптина пустынь понесла опять тяжкую потерю: 16–го июня сего года скончался её 80–ти летний настоятель. Архимандрит Моисей , в миру Тимофей Иванович Путилов, из московского купечества, оставил в молодых летах родительский дом, полагал начало монашества в Саровской пустыни‚ потом проходил строго-подвижническую жизнь среди семьи отшельников в пустынных Рославских лесах, где провел около 10-ти лет. Оттуда, по приглашению калужского епископа преосвященного Филарета (впоследствии митрополит киевский), перешел 6–го июня 1821 года в Оптину пустынь; устроил при ней скит, и 41 год был настоятелем сначала сего скита, потом и всей обители. Его мудрой попечительности и трудам Оптина пустынь обязана настоящим благолепием, которое свидетельствует о его неутомимой деятельности. Но внутренняя духовная жизнь его была открыта для очень немногих. Надеемся, что те, которые близко знали о. архимандрита, не откажутся почтить его память, и, в общее назидание, поведают нам когда-нибудь то, что о нем знают. А мы предлагаем теперь читателям краткий рассказ о святолепной кончине великого старца, очевидцами которой Господь сподобил быть и нас недостойных. Первый признак болезни о. архимандрита Моисея был прыщ на спине, на который он сперва не обратил никакого внимания. 21–го мая, в день храмового праздника иконы Владимирской Божией Матери, о. архимандрит последний раз соборно служил обедню; предполагая на другой день утром отправиться в Калугу, поздравить владыку с благополучным возвращением из Петербурга па паству, он после трапезы прощался с братиею, и между прочим сказал, что едет в Калугу, может быть, в последний раз. В Калуге, равно как и в дороге, неизбежно было для 80-ти летнего старца безпокойство и утомление; не смотря на то, он показывал бодрый и веселый вид. Из Калуги выехал 24–го мая вечером, – по своей всегдашней привычке ездить преимущественно по ночам. По возвращении в обитель 25–го мая утром, оказалось, что из прыща образовался нарыв величиною в яблоко. Пригласили уездного врача, который при осмотр нашел, что нарыв карбункулезного свойства, хотя и не настоящий карбункул; прописал мазь и, отправляясь сказал: «берегите старца, болезнь опасная». |
| Общественный Комитет " За нравственное возрождение Отечества " «Добродетель — не груша, ее сразу не скушать» — наверное, всем православным известны эти веселые и в то же время очень серьезные слова. Их любили повторять преподобный Серафим Саровский и преподобный Амвросий Оптинский. Великий русский святой преподобный Амвросий Оптинский из своего личного опыта знает, как непросто обрести решимость всецелого посвящения себя Богу, о которой преподобный Серафим говорит как об обязательном условии святости. И сколь многими скорбями надлежит нам войти в Царство Небесное. Смысл жизни святого — не только самому спастись, но и передать этот опыт всем ищущим спасения. От юности преподобный Амвросий был верующим человеком, учился в семинарии. Однако ему никогда и в голову не приходило стать монахом. Но вот он заболел так, что, кажется, не было надежды на выздоровление. И он дал обет, если выздоровеет, пойти в монастырь. «После выздоровления, — рассказывает он, — я целых четыре года жался, не решался сразу покончить с миром». Однажды, молясь у раки преподобного Сергия о благодатном укреплении, «он ощутил предчувствие какого-то громадного захватывающего счастья». Но, вернувшись домой, продолжал, по его словам, «жаться». Наконец, решился бежать в Оптину, тайно от всех. Там, по принятии пострига, Господь посетил его новым тяжким недугом, после которого он никогда уже не поправлялся. Он был столь слаб, что не мог совершать Божественную литургию, еле передвигался. А через некоторое время ему была послана новая болезнь, и с тех пор он уже не мог ходить в храм Божий, и должен был причащаться в келлии. Всю жизнь он благодарил Господа за эти скорби и говорил в утешение всем страждущим, что Дух не требует подвигов телесных, а только принятие с верой данного нам креста. Преподобный много трудился в Оптинской обители, был помощником своего старца, преподобного иеросхимонаха Макария, был духовником монастыря, участвовал в переводах и изданиях творений святых отцов, книг духовного содержания. Самое главное его служение начинается, как у преподобного Серафима Саровского, когда он достигает духовной зрелости. Господь благословляет его на подвиг духовничества не только братии монастыря, но всех приходящих в обитель. За наставлением к нему шли тысячи верующих и неверующих со всей России. Приезжали за советом многие искушенные в земной мудрости знаменитости. Такие писатели и философы, как Федор Михайлович Достоевский, Владимир Сергеевич Соловьев, великий князь Константин Константинович Романов, Алексей Константинович Толстой, Лев Николаевич Толстой, Михаил Погодин, Константин Леонтьев, принявший в конце концов монашество в обители. Но каждый человек, самый простой, был для него не менее дорог, потому что он смотрел не на внешнее его положение, а на душу. Непостижимо, как, пригвожденный к страдальческому кресту, в полном изнеможении сил, он мог принимать ежедневно толпы людей и отвечать на десятки писем. |
| Оптина пустынь и Вознесенский Великолукский монастырь Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 61, 2011 7 ноября, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 61, 2011 Вторая статья из серии “Под покровом Оптиной пустыни” продолжает серию очерков 1 , в которых рассказывается о духовном влиянии оптинского старчества на женское монашество XIX – начала XX в. Здесь рассматривается Вознесенский женский монастырь в городе Великие Луки. История обители до XIX века исследована плохо 2 . Более подробно известна история монастыря с начала XIX века, когда настоятельствовали ученицы преподобных оптинских старцев игумения Палладия и игумения Людмила. Игумения Палладия (Юревич) Игумения Палладия, в миру Анна Степановна, родилась 20 февраля 1812 года в семье помещиков Бельского уезда Смоленской губернии Стефана Фёдоровича и Елены Васильевны Юревич. Кроме Анны, в семье было ещё пятеро детей: сыновья Феодор и Нил и дочери Варвара, Александра и Любовь. Все дети получили хорошее домашнее образование. Дочери, кроме младшей Любови, скончавшейся в младенчестве, приняли монашество: Анна и Варвара (в постриге схимонахиня Виталия) — в Вознесенском Великолукском, а Александра (в монашестве Августа) — в Севском Троицком монастыре. Анна Степановна 10 февраля 1830 года в семнадцатилетнем возрасте поступила в Вознесенский Великолукский монастырь, получив на это благословение от своего духовника иеромонаха Макария (Иванова), в будущем известного старца Оптиной пустыни. Как отмечали впоследствии её современники, Анна Степановна «рано познала, что все заманчивые и многообещающие радости временной жизни нашей скоропреходящи и изменчивы, что безусловное счастие здесь на земле невозможно; что возможное на земле счастие состоит в любви к ближнему, покое душевном, молитве и добрых делах все мирские радости и блага не в состоянии удовлетворить возвышенного духа, если духовные очи, при содействии благодати Божией, открылись — и явилось уже сознание, что всё здесь лишь “суета и томление духа”…» 3 . Начало иноческой жизни Анна Степановна полагала при игумении Калисфении (Ворониной). Игумения Калисфения сразу же обратила внимание на юную Анну Степановну, которую выделяло искреннее стремление к иноческой жизни, строгое следование советам старцев, начитанность в духовной литературе и примерная жизнь. 7 марта 1834 года Анна Степановна Юревич была определена в число послушниц Вознесенского монастыря, а 28 июля 1835 года облечена в рясофор. |
|
|
