архим. Агапит Глава VII. Природные способности старца Макария, его разумная внешняя обстановка, наружный вид, келлия и порядок ежедневных занятий Как при изучении внешних наук успешнее усвояется внешнее образование и многознание людьми даровитыми: так и при изучении науки наук – жизни духовной – замечается тот же порядок, конечно, при благом произволении и усердии подвизающихся 39 . Так, можно думать, и приобретению боголюбезных качеств души и высоких духовных дарований старца Макария много способствовали его природные способности, направляемые при его тщании Промыслом Божиим к благой цели. Старец от природы имел ум светлый и любознательный. Как окончивший школьное свое воспитание в приходском училище и поступивший на гражданскую службу в уездное казначейство с 14-летнего возраста, он, очевидно, не был достаточно обучен внешним наукам; но по поступлении в святую обитель – это училище жизни духовной – деланием заповедей Христовых со всегда присущим ему глубоким смирением и прилежным чтением Божественных и отеческих писаний и житий святых угодников Божиих скоро достиг высокого совершенства жизни духовной. Так что, думается, если бы пришлось ему долго заниматься изучением светских наук, он много бы потерял дорогого времени, употребленного им для достижения главной своей цели – спасения души. По долгом труде Господь просветил ум смиренного подвижника к ведению всех Божественных писаний – так что на нем можно видеть исполнение слов св. Исаака Сирина : «Смиренномудрым открываются таинства» 40 . Память у старца Макария была изумительная и, очевидно, промыслительно дарованная ему для вспоможения в деле служения ближним. Сказывали его современники монахи, что когда он предлагал какому-либо брату для пользы его душевной прочитать какое-либо место из творений св. отцов, то указывал по памяти даже страницу книги, где можно было отыскать то место. Еще: если кто раз был у него на исповеди или откровении, то он долго помнил все главные касавшиеся его обстоятельства. Можно себе представить радость какой-либо бедной старушки, которая после многих лет первого личного свидания со старцем, придя к нему в другой только раз в своей жизни, бывала встречаема от него приветствием вроде следующего: «А, здравствуй, Дарья! Что детки? Здоровы ли? Как Иринушка твоя поживает? Ведь она, кажется, у тебя уж года три будет как отдана замуж?..» И вот, изумленная таким неожиданным вниманием и памятованием о ней святого отца, старушка уже и забыла вполовину то горе, которое привело ее в обитель, а вместе исчезла и робость, с которой она шла к старцу, раздумывая: «Как-то я, грешница, покажусь ему, как расскажу ему – что есть на душе?» И легко и свободно изливает она пред ним свою душу, черпая в то же время утешение в словах благоглаголивых его уст.

http://azbyka.ru/otechnik/Makarij_Optins...

архим. Агапит Приложение 141 Из наставлений Оптинского старца иеросхимонаха Макария Предостережение читающим духовные отеческие книги и желающим проходить умную Иисусову молитву Поводом к написанию сего предостережения послужили две причины. Первая и главная причина объяснена переводчиком отеческих писаний с еллино-греческого на славянский язык опытным делателем молитвы молдавским старцем Паисием Величковским в письме его к старцу Феодосию, архимандриту Софрониевой пустыни, где он пишет так: «Духовно уведомляю святыню вашу, что касательно издания, чрез напечатание отеческих книг как на еллино-греческом, так и на славянском языке, объят я радостию и страхом: радостию – потому, что они уже не будут преданы окончательному забвению и ревнители удобнее могут приобретать оные; страхом же, боясь и трепеща, что эти (святые творения), как и прочие книги, как вещь продаваемая, предлагаемы будут не только монахам, но и вообще всем православным христианам; и по ним обучившимся самочинно, без наставления опытных, деланию умной молитвы как бы не воспоследовала прелесть; а за прелестию, как причиною, не воспоследовала бы от суемудрых хула на это святое и пренепорочное дело, засвидетельствованное весьма многими великими святыми отцами». Представив бывший пример хулы на молитву, старец продолжает: «Итак, как выше я сказал, боюсь и трепещу того, дабы не воспоследовали для самочинников прелести, прелестям же – хулы, хулам же – усумневания в истине учения богоносных наших отцов. Потому богоносные отцы, уча о молитве сей, началом ее и непоколебимым основанием полагают истинное послушание, от которого рождается смирение; смирение же охраняет подвизающегося в ней от всех прелестей, последующих самочинникам. Да и как возможно будет без послушания, по самочинию, которому последует прелесть, без всякого наставления, понуждаться на столь страшное и ужасное дело, то есть на таковую молитву, и избежать многоразличных прелестей вражиих, с великим ухищрением наводимых на молитву сию и на подвизающихся в ней? Отнюдь невозможно!» 142

http://azbyka.ru/otechnik/Makarij_Optins...

Известно, что вскоре по переходе его из Площанской пустыни в Оптинский скит он по воле высшего духовного начальства определен был духовником всего Оптинского братства; затем, немного спустя, возложена была на него обязанность скитоначальника; а по кончине старца о. Льва он был и главным в обители старцем. Среди многотрудных занятий по всем этим обязанностям старец Макарий по каждой почте получал немало писем от обращавшихся к нему за духовными советами и решением своих недоумений сверх присылаемых из разных мест в немалом количестве с оказией 111 . И с 1834 года по 1841 год писал он ответы от лица своего духовного отца и сотаинника старца о. Леонида; а потом, когда старец Леонид в 1841 году скончался, в течение последующих 19-ти лет своей жизни продолжал писать уже от своего лица или диктовал ответы, приличные каждому вопрошавшему к укреплению и утешению его в скорбях. Большую часть ответов на вопросы, требовавшие духовного рассуждения, старец писал сам. Ученики же его помогали ему только в таких письмах, которые по содержанию своему требовали ответов маловажных и кратких; равно как и в ответах на письма не духовного содержания – поздравительных или требовавших просто поблагодарить кого-либо за любовь и усердие. Это делалось так: сперва старец прочитывал полученные письма, отлагая в сторону те, которые по важности содержания подлежали его личному ответу; а другие отдавал помогавшему ему в письмоводстве ученику, тут же сказывая вкратце – что нужно ответить на каждое письмо. Определенного времени для писем, как выше видно было, у старца не было. Они всегда почти писались, так сказать, урывками, потому что часто приходившие к нему посетители то и дело отрывали его от письменных занятий. Только два раза в неделю, в самые дни отхода почты по утрам, старец прекращал на несколько часов прием посторонних посетителей и до отправки писем усиливал свою деятельность: писал сам, прочитывал написанное помогавшим ему ученикам, исправлял, подписывал, сказывал адреса и сам запечатывал.

http://azbyka.ru/otechnik/Makarij_Optins...

Скачать epub pdf Предисловие Публикуемые нами письма старца Макария относятся к 1846–1852 годам. Лев Александрович Кавелин, тогда еще молодой петербургский офицер, под духовным руководством Оптинского старца проходит тот отрезок жизненного пути, на котором ему предстоит окончательно утвердиться в своем решении оставить мир и «водвориться в пустыне». В неспешной рассудительности рассматривает батюшка намерения Кавелина, постепенно раскрывая перед ним всю значимость и неординарность предстоящего подвига, призывающего Божия избранника на «бескровное мученичество». Ибо именно так определяли Святые Отцы суть монашества. Но было у Оптинских старцев и свое, долголетним сокровенным опытом выношенное определение: «Монашество – это блаженство». Двенадцать писем старца к Льву Кавелину, будущему оптинскому иноку, а еще позднее – архимандриту, наместнику Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, церковному историку и духовному писателю – это бесценное свидетельство истинно христианских взаимоотношений наставника и ученика: многоопытная мудрость, заботливая попечительность одного и новоначальная послушливость, сыновья доверительность другого положены в основание их высокодуховного союза. «Письма его, – писал один из современников старца Макария, – могут быть названы часами, по которым и утром, и в полдень, и ночью можно поверять жизнь всякому... И юный, и зрелый, и старый может прибегать во всякое время к этому указателю, который сам шествовал неуклонно по пути Солнца правды». Да не уклониться и нам от правого пути по святым молитвам преподобного Макария Оптинского ! Письма Письмо 1 Оптина Пустынь, 1 января 1846 года Достопочтеннейший Лев Александрович! Прочитав Ваше письмо, явно вижу Отеческий Промысл Божий, спасший Вас, как птицу от сети ловцов. Сеть порвалась, и вы избавились (см. Пс.123:7 ). Милосердный Господь не попустил Вас обольститься прелестями Далиды, уготовлявшей Вам ослепление не телесных, но душевных очей, чтобы не видеть истинного Солнца правды, Христа, Спасителя нашего, и отдохновение для слышания Слова Божия и спасительного Его учения.

http://azbyka.ru/otechnik/Makarij_Optins...

Однажды случилось мне проехаться по делам своим в разные места. Это было в сырую и пасмурную осень. Грязь была невылазная. К тому же и положение дел моих не слишком радовало меня. Естественно, поэтому я был в самом дурном расположении духа. Жена, встретив меня на пороге моего дома, сказала, что к нам собралось несколько знакомых. Не до них мне было, но, делать нечего, я переоделся и вышел в залу. Поздоровавшись с гостями и усевшись вокруг шипящего самовара, мы повели разговоры о сене, о гречихе и других предметах, «вызывающих на размышление». Беседа наша час от часу становилась шумнее: посыпались анекдоты и рассказы про разные деревенские случаи. Вдруг докладывают, что в прихожей дожидается какой-то монах. После нескольких секунд колебания решено было принять неожиданного гостя. Вошел инок и, помолясь пред иконами, объявил, что он иеродиакон Оптиной Пустыни К. После обычных приветствий он объяснил причину своего приезда, что, дескать, послан от обители для сбора доброхотных подаяний на нужды монастырские. Было уже поздно. Я и жена предложили ему переночевать у нас. Монах согласился. Затем мы стали продолжать прерванную беседу и скоро вошли в обычную колею толков и пересудов. Нас немножко стесняло присутствие монаха, и потому мы старались вести речь больше на французском языке. Монах молчал. Чувствуя неловкость нашего положения, мы пробовали как-нибудь втянуть в общий разговор и гостя. Как там оно случилось, не помню, но только речь наша коснулась вопросов религиозных. Поднялись сначала легкие, а потом более серьезные споры. Монах все молчал. Наконец, когда я, чтобы прекратить неуместную полемику, заговорил несколько в тоне поучительном, гость прервал свое молчание. Частию из любопытства, частию из учтивости, все наше общество перестало спорить и внимательно прислушивалось к скромной и простой речи инока. Довольно говорил он. Откланявшись затем, он вышел от нас в отведенную ему комнату. Мы тоже недолго оставались вместе. Через час каждый из нас отправился на покой с думами далеко не теми, какие были у всех нас при начале вечера.

http://azbyka.ru/otechnik/Makarij_Optins...

IV. Жизнь о. Амвросия от пострижения в монашество до принятия на себя старческого служения (1842–1860) На следующий год, т. е. в 1812 году, в жизни брата Александра совершилось одно весьма важное событие: он, по представлению своего начальства и согласно разрешению Св. Синода, 29 ноября, был пострижен в мантию 138 . В это время постриженному было уже ровно 30 лет. Лета для пострижения, разумеется, не молодые. Но для человека, пришедшего в обитель только три года тому назад, – пострижение в эти годы – очень раннее. Однажды в Бозе почивший старец рассказывал про это пострижение следующее: «Нас тогда через три года постригли. – Как тогда это скоро уж очень делалось, – заметил на это старцу один из слушателей. –Да, нет, ведь и тогда бывало, что лет по 12 живали послушниками до пострижения в мантию. А это так уж меня, – и старец махнул рукой, давая этим жестом понять, что я-де совсем не стоящий этого человек, что мне-де всю жизнь оказывали предпочтение не по заслугам» 139 . Но, во всяком случае, если его там скоро постригли, то на то было благословение старца, батюшки о. Макария. А последний, разумеется, хорошо уже знал душу молодого постриженика и надеялся на твёрдость его воли и приуготовленность духа к принятию мантии. Обычно в Оптиной пустыни в то время разрешения на пострижение из Св. Синода приходили к Великому посту; но в тот раз это разрешение пришло к октябрю. В объяснение этого почивший старец говорил, что тут всё «дело в том, что тогда служил в Синоде один мой товарищ, который мной весьма интересовался, но всё ещё не знал: где я нахожусь. А тут как представление к пострижению сделали, он узнал обо мне и сразу же ради меня выхлопотал немедленно разрешение на пострижение» 140 . Пострижение состоялось 29 ноября. Новопостриженный наречён Амвросием в честь Амвросия, Епископа Медиоланского (7 декабря). Монахам известно то значение, какое имеет пострижение. Этот момент, когда постригаемый совершенно забывает всё, кроме Бога, когда даже его внешние органы – слух и зрение – нечувствительны к внешнему миру, действительно, имеет значение перерождения человека. Это такой акт, который производит в душе прямо переворот. Причина сего заключается в гармоничном содейетвовании и благодатных и естественных сил: душа обычно бывает так настроена и возбуждена, что она способна бывает воспринимать сообщаемое в самую глубь своего существа, а обряд произнесший обетов и молитвы так содержательны, что могут наполнить всю душу. Момент пострижения естественно запоминается твердо и не забывается во всю жизнь. Когда монахам приходится бывать на чужих пострижениях, то без слёз они не могут смотреть на этот дорогой им обряд.

http://azbyka.ru/otechnik/Grigorij_Boris...

VI. Пасхальные и рождественские общие поздравления иеросхимонаха Амвросия Но старческое служение о. Амвросия не ограничивалось только тем, что он постоянно принимал всех, приходивших к нему, исповедовал, разрешал, наставлял. Одни требовали продолжительного духовного врачевания и, расставшись с батюшкой, писали ему о том, что стало с ними после, и просили наставлений; другие, не имея почему-либо возможности сами повидать его, начинали с ним сношения заочно, письменно; он отвечал им. Так возник у о. Амвросия, по примеру прежних старцев, о. Льва и о. Макария, особый способ пастырского воздействия – письмами. И о. Амвросию писали тысячи писем, и он отвечал на них тысячами. Этот материал особенно дорог для характеристики личности о. Амвросия. Он – верен и истинен; он – серьёзен и глубок. Из тысячи этих писем особенно выделяются те, которые о. Амвросий писал в виде окружных посланий ко всем своим духовным детям к двум великим праздникам – Рождеству и Пасхе. Письма к частным лицам главное значение имеют для этих лиц. Не то эти послания: они важны для всех, ибо для всех и писаны. Они писались старцем из года в год, к каждой Пасхе и Рождеству. Обыкновенно он или сам писал или диктовал первый экземпляр послания. Затем с него снималось тут же несколько копий, которые рассылались к ближайшие женские монастыри, где монахини-почитательницы старца наперерыв спешили изготовить как можно более копий. Участвовать в этом добром деле считалось сёстрами за счастье. Особенно много таких копий писалось в Белёвском (Тульской губ.) женском монастыре. Затем, когда достаточно копий было изготовлено, они присылались к старцу, он их подписывал своим именем – и рассылал тысячами. Получавшие же их также старались распространить между своими близкими, как лучшие праздничные подарки. Старец смотрел на это дело серьёзно и потому обычно писал эти послания с большим усердием. Они – необыкновенно назидательны; в них глубокая аскетическая мудрость. Все они проникнуты горячей любовью старца к своим духовным детям: это пишет именно отец своим нежно любимым детям. Сии послания – самый драгоценнейший для будущего памятник пастырской деятельности почившего. Поэтому мы и считаем долгом напечатать их все сполна 189 .

http://azbyka.ru/otechnik/Grigorij_Boris...

Виктор Афанасьев Иго благое Инокиня, к которой обращены эти письма старца Макария, была его родственница, молодая девица, еще в миру по традиции своего семейства окормлявшаяся духовно в Оптиной Пустыни. Он поддержал возникшее у нее желание оставить вся красная мира сего и уневеститься Господу нашему Иисусу Христу. Она была искренним человеком, но, как и многие, слабым и переменчивым в настроениях. „Наука из наук“ давалась ей нелегко. Но понемногу давалась... Словом, это была обычная инокиня, одна из многих, которые руководствовались в своей духовной жизни наставлениями о. Макария. Дело ее спасения совершал Господь, посылая ей искушения от людей и болезни. Старец то радовался ее устроению, то огорчался, часто повторял сказанное ранее, так как видел, что из посеянного зерна не произвелось ростка. С удивительным терпением и любовью о. Макарий воспитывал свое чадо. Он понимал, что значат его письма для получающих их. В нескольких женских монастырях с приходом каждой почты спешили насельницы узнать, нет ли кому писем от Старца. И Господь так чудесно умножал его силы, что Старец не испытывал слишком долго терпения ни одной из них. Первое письмо (вошедшее в „Собрание писем оптинского старца Макария к монашествующим“) относится к 1845 году. Адресату около девятнадцати лет. Бабушка и дедушка ее похоронены на кладбище Оптиной Пустыни. Родители ее – небогатые дворяне, живущие в уездном городке Ливны полугородской, полусельской жизнью. Девица во время посещения Оптиной высказала старцу Макарию желание стать инокиней. Он одобрил ее намерение и стал поддерживать. Родные, однако, воспротивились и не сразу согласились на избранный ею путь. Поначалу они даже не пускали ее в Оптину к Старцу. Она пожаловалась ему на это в письме, и он отвечал: „Я слышу о вашей скорби, что не имеете свободы побывать в нашей обители. Надобно это принимать с покорностью воле Божией... вам это на искус в терпении и укреплении благого вашего намерения. Если точно оно истинно, то чем больше будет препятствий, тем больше и оное умножится“.

http://azbyka.ru/otechnik/antropologiya-...

Вследствие этих боголюбезных качеств старца Макария все духовные его дети, и прежде всего ближайшие к нему по месту жительства скитяне, имели к нему полную веру и глубокую сыновнюю преданность. Вышеупомянутый современник старца Макария свидетельствует о сем так: «Сила его любви столько привлекала к нему сердца всех, что мы готовы были не отходить от него, чтобы выну наслаждаться светлым его лицезрением и сладкою беседою благоглаголивых уст его». А все это располагало каждого брата к искреннему, по преданию св. отцев, откровению пред ним совести, состоящем в частом и, если возможно, даже ежедневном и вместе чистом исповедании пред старцем не только всех дел и поступков, но и тончайших помыслов и умственных приражений, с получением от него советов и наставлений, как противостоять той неотдышной внутренней брани, которую ведут невидимые враги с воинами Христовыми. Ибо, по Писанию, несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным ( Еф.6:12 ). В силу такого отношения старца Макария к своим ближайшим ученикам двери его келлии отверсты были для них во всякое время. Каждый из них свободно мог входить к нему без доклада келейников, не опасаясь прийти не вовремя или обеспокоить старца своим приходом. Проживший 20 лет при старце Макарии келейник его в свое время говорил, что ни разу он не видел, чтобы старец выразил на кого-нибудь из братий неудовольствие за несвоевременный приход, не исключая даже и того часа, который он, утомленный трудами, употреблял на краткий послеобеденный отдых. Как чадолюбивый отец, он одним лишь обеспокоивался – если долго не видел у себя кого-либо из постоянно относившихся к нему. Отворяя дверь, каждый пришедший, по общепринятому в обителях обычаю, обязательно должен был произнести молитву Иисусову. Ведущая из коридора в переднюю старца дверь, когда отворялась, скрипела на своих ржавых петлях. По этому только скрипу старец узнавал о приходе посетителя и немедленно выходил к нему, оставляя свои келейные занятия.

http://azbyka.ru/otechnik/Makarij_Optins...

Глава 18. Ученики Оптинских Старцев. Епископ Иона Ханькоуский (1888 – 1925) От святого корня срубленного уже Оптинского древа, произросла дивная поросль в лице святителя Ионы, епископа Ханькоуского. В миру владыку звали Владимиром Покровским и был он Калужанином, происходя из бедной семьи духовного звания. Рано осиротев и натерпевшись много горя, он окончил духовное училище и Калужскую семинарию. С какого именно момента начинается его личная связь с Оптиной Пустынью – мы не знаем, но она была давнишняя и крепкая. Поступив в Казанскую Духовную Академию, он на третьем курсе принимает монашество с именем Ионы. В это время его духовником стал великий старец Гавриил, сам положивший начало своей монашеской жизни в Оптиной Пустыни еще при старце Амвросий. Он тогда – во времена студенчества о. Ионы – был настоятелем Седмиозерной пустыни возле Казани. Вскоре о. Иона был посвящен в сан иеромонаха. Во время окончания им курса, в 1914 г., за смертью профессора, освободилась кафедра Священного Писания Нового Завета. Заместителем его был избран только что окончивший курс, со степенью магистранта, иером. Иона, находившийся в это время у своего старца в Оптиной Пустыне, издавна славившейся опытными руководителями монашеской жизни, к числу каковых относятся старцы: Леонид, Макарий и Амвросий. Получив такое неожиданное для себя известие и считая преподавание столь важного предмета в учебном заведении, которое он только что окончил, непосильным, он, не долго раздумывая, послал отказ. По правилам иноческим, находящийся под руководством старца инок, должен открывать своему старцу не только о своих поступках, но и о своих желаниях и помыслах. Ревностно исполняя эту иноческую обязанность, о, Иона открыл своему старцу-духовнику о своем отказе от предложеннаго ему занятия, приведя все доводы, по которым он считал для себя преподавание Священного Писания в высшем учебном заведении непосильным. Старец его, однако, посмотрел на это дело совсем иначе: он увидел в этом руководящую волю Божию и приказал ему взять свой отказ обратно, а за неразумную поспешность с отказом положить триста земных поклонов с молитвой Иисусовой. Как ни трудно было о. Ионе взять на себя преподавание в Академии Священного Писания, однако, он, послушания ради своему старцу, соглашается взять на себя звание доцента Духовной Академии, в каковом и остается до 1918 г., когда по обстоятельствам политической жизни должен был оставить г. Казань. Четыре года, проведенные им в должности доцента Академии, в обществе ученых людей, оставили глубокий след на его духовной стороне. Помимо своих ученых занятий, он с юношеской преданностью трудился на поприще церковно-богослужебном и проповедническом, участвуя в совершении уставных Богослужений, проповедничестве и устройстве богословских чтении.

http://azbyka.ru/otechnik/Ivan_Koncevich...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010