| Феофил (829-842 гг.) А.В.Карташев. Вселенские соборы//VII Вселенский собор 787 г.//Оглавление По смерти Михаила II Травля престол достался его сыну Феофилу, в отличие от отца хорошо образованному под руководством ученого монаха Иоанна Грамматика. Феофил любил науки и искусства. Любил богослужение, чтил Богоматерь и святых и любил сочинять стихиры. Ему, например, принадлежит третья хвалитная стихира на Неделю Ваий: «Изыдите языцы.» Он занимался также и церковным композиторством, и даже регентством в церкви. Феофил считал своим идеалом правосудие и творил его c жестокостью азиатского деспота. Он тотчас по вступлении на престол приказал казнить убийц Льва V Армянина за то, что они «помазанника Божия» убили в алтаре, хотя те в свою защиту говорили: «ведь мы же боролись за твоего отца.» Благодаря им и сам Феофил очутился на троне. Но этой казнью Феофил выразил и свои симпатии иконоборческому императору, линию которого он решил продолжать, покинув формальный нейтралитет отца. И от отца, и от своего учителя Иоанна Грамматика Феофил усвоил твердые иконоборческие убеждения. Как человек до жестокости прямолинейный в понятиях ο государственных законах и правосудии, Феофил решил проводить борьбу с иконами с беспощадной требовательностью. Какой печальной иллюзией было присланное по вступлении Феофила на престол приветствие ему от трех зарубежных патриархов Антиохийского Иова, Александрийского Христофора и Иерусалимского Василия с просьбой не быть иконоборцем и оправдать свое имя θεφιλος. Феофил, наоборот, считал иконопочитание прямо политическим преступлением, «оскорблением величества,» ибо не терпел противоречий себе. С ним наступило самое жесткое царствование во втором периоде иконоборчества. Феофил приказал при сборе податей опрашивать все население: кто есть кто? Составлять списки иконоборцев и, как друзьям императора, оказывать им в податях всяческое снисхождение. Β 832 г. воспретил прилагать к иконам эпитет γιος, ибо это подобает Одному только Богу. Β 833 г. Феофил поставил патриархом фанатичного иконоборца своего профессора Иоанна Грамматика. Иоанн немедленно созвал род собора во Влахернском храме и тут анафематствовал иконопочитателей. После этого Феофил приказал вынести из церквей все иконы, a стенные изображения опять заменить фигурами зверей и птиц. Гонение обрушилось и на самих живописцев, писателей икон. Их убивали, или оставляли их жить под условием, что они плюнут на иконы, бросят их на пол и растопчут ногами. Знаменитый тогда изограф Лазарь подвергся увещаниям, затем тюрьме, a затем за упорство ему положили на ладони раскаленное железо, отчего он упал полумертвым. Житие говорит, что он выпущен был из тюрьмы по ходатайству ставшей императрицей Феодоры. Еще обожженными руками он написал икону Предтечи, a в 843 г. по восстановлении икон написал икону Господа εν τη Χαλκη. Πο-видимому, с этого времени на первом месте стала не скульптура, a икона, писанная красками. |
| Основополагающими для первого периода данного раздела являются упомянутые выше хроники патриарха Никифора (до 769 г.) и Феофана (до 813 г.). Иконоборческий спор оба хрониста по понятным причинам описывают с точки зрения партии иконопочитателей 320 . Эта же тенденция характерна и для уже более обильного историописания, которое относится ко второму периоду иконоборчества. Всемирная хроника Георгия Монаха , которая, будучи составлена при Михаиле III (842–867), доходит до 842 г., является типичной монашеской хроникой 321 ; самостоятельную источниковую ценность представляет собой лишь заключительная часть с 813 по 842 г., в то время как предшествующее изложение списано у Феофана. Временем, которое лежит за пределами рассмотренной Феофаном эпохи, начинается и важнейшая часть всемирной хроники Симеона Логофета . Это сочинение, возникшее в середине X в., сохранилось во многих изводах: в так называемой хронике Феодосия Мелитинского 322 , у Продолжателя Георгия Монаха, в хронике Льва Грамматика 323 , в многочисленных неизданных рукописях 324 и в старославянском переводе 325 . Далее, ко второму периоду иконоборчества относятся и три первые книги Иосифа Генесия , который писал при Константине VII (945–949), так же, как и первые три книги равным образом возникшего по инициативе Константина VII компилятивного труда, известного как хроника Продолжателя Феофана ( Ο μετ Θεοφνην, Theophanes continuatus) 326 . О болгарском походе Никифора I и роковом сражении 26 июля 811 г. мы имеем открытое Дуйчевым подробное анонимное « Повествование » ( Διγησις), которое восходит к современному, составленному непосредственно после сражения сообщению 327 . Подробного изложения удостоилось также правление Льва V (813–820) в равным образом анонимном сочинении 328 . Согласно убедительным аргументам Грегуара 329 , это сочинение о болгарском походе 811 г. и история Льва V вышли из-под пера одного автора и, таким образом, должны рассматриваться в качестве фрагментов не дошедшего до нас исторического произведения 330 . Здесь же следует упомянуть важную «Монемвасийскую хронику» с ее сведениями о славянском господстве на Пелопоннесе с конца VI до начала IX в. 331 |
| Был выдвинут сторонниками Константина Копронима и должен был стать новым Копронимом, т.е. ожесточенным иконоборцем. Таким он и стал. Он оправдал надежды военных. Отогнал от стен Константинополя Крума, a затем после 818г. нанес болгарам решительное поражение. Иконоборцы ждали с нетерпением немедленного гонения на иконы, но Лев Армянин был осторожен. Он был, кроме того, церковен: очень любил петь и канонархать в церкви, щеголяя своим громким голосом. Но армейский дух еще увлекал его. B интимном кругу он высказывался совершенно по-иконоборчески: что все беды постигают империю «δια το προσκυνεισθαι τας εικνας και αλλο οδν,» a доказательство — это благополучие императоров-иконоборцев и жалкая судьба иконопоклонников. Венчал на царство Льва патриарх Никифор, и, по-видимому, Лев произнес обычное исповедание православия. Но вскоре повел с патриархом такие речи: «Народ (войско) возмущается против икон, говоря, что мы неправильно почитаем их, за то нас и одолевают враги. Сделай уступку, убери кое-что с глаз долой.» Патриарх, как бывший министр двора, понимал политику царя, но за спиной патриарха стояла другая партия, и свободно пойти на компромисс он не мог. На сторону императора опять встали некоторые иерархи: Антоний, епископ Силлейский из монахов; Иоанн Грамматик, ученый профессор богословия (ему Лев и поручил собирать свидетельства против икон) и даже придворный чтец с особым выражением читавший в церкви обличения пророка Исаии против выделки идолов (40:18-19). Β декабре 814 г. Лев счел полезным столкнуть лбами самих богословов. Он устроил диспут своих вышеупомянутых сторонников с патриархом Никифором, Феодором Студитом и др. Вульгарным резонансом этого соблазнительного диспута было бросание камнями со стороны солдат в знаменитый образ Спасителя на медных воротах дворца (Халкопратия). Идя к причащению в день Рождества 814 г., Лев V поклонился иконе, a 6 января 815 г. уже не сделал этого и велел икону убрать под предлогом оберегания ее от оскорблений. Об этом с возмущением писал Феодор Студит к папе в Рим. Туда снова во имя православия обратилось сердце монахов и их вождя Феодора. И как бесхитростно ошибался преподобный Феодор в области политики, так же без хитрости он превозносил высоко честь кафедры апостола Петра. Этим до сих пор пользуются римские богословы для укора греков в измене древнему православию. |
| Во время совместного правления имп. Ирины и ее сына Константина VI (780-790) Е., по сведениям Жития, участвовал в посольстве к багдадскому халифу, где проявил себя способным дипломатом. Др. источниками это посольство не засвидетельствовано, и сама его возможность представляется маловероятной. Во время правления имп. Никифора I (802-811), возможно в кон. 803 - нач. 804 г., Е. вместе с др. малоазийскими иерархами - буд. исповедниками Евдоксием, еп. Аморийским, и сщмч. Феофилактом , еп. Никомидийским, был сослан на о-в Пантеллерия (между Сицилией и Тунисом) по обвинению в поддержке восстания Вардана Турка (авг.-сент. 803). Житие, однако, сообщает, что настоящей причиной было то, что Е. постриг в монахини девушку, на к-рую имел виды император. Вряд ли эта информация достоверна. По настоянию патриарха Тарасия, к-рый противился низложению одного из своих самых верных соратников, Е. был возвращен из ссылки, но на кафедре не восстановлен. Ее занял свт. Иоанн , впосл. также исповедник. Имп. Михаил I якобы неоднократно обещал вернуть E., к-рый жил на покое в феме Опсикий, его кафедру, но выполнить обещание не успел. На рождественской имп. аудиенции 814 г. присутствовали Е., патриарх Никифор I (806-815) и др. иерархи, к-рые вместе выступили против намерений имп. Льва V (813-820) устроить диспут между сторонниками и противниками почитания икон. Факт приглашения лишенного кафедры епископа на столь представительное собрание говорит о высоком авторитете Е. До этого главные сторонники иконоборчества Иоанн Грамматик (впосл. патриарх К-польский Иоанн VII ) и Антоний, митр. Силейский (впосл. патриарх К-польский Антоний I Кассимата ), более 2 месяцев безуспешно пытались уговорить Е. как притесненного прежними властями принять их сторону, обещая ему Патриаршество. После возобновления иконоборчества в 815 г. Е. был сослан на о-в Фасос (в нек-рых источниках ошибочно - Асос). В нач. 821 г. имп. Михаил II освободил всех ссыльных, и Е. вновь участвовал в дворцовой аудиенции, где в резкой форме отверг попытку компромисса между иконопочитателями и иконоборцами, предложенную императором. За это Михаил приказал сослать его, но тут же вернул. При имп. Феофиле (829-842) Е. арестовали под неким неясным предлогом: согласно Житию, обвинение заключалось в том, что Е. и св. Иосифа, еп. Фессалоникийского, регулярно посещали высокопоставленные сановники. Е. допрашивали, избивали и наконец сослали на о-в Св. Андрея у мыса Акрит в Вифинии (в нек-рых источниках ошибочно - о-в Крит), где в это время находился в ссылке св. Мефодий, буд. патриарх К-польский (843-847). Согласно Житию святых Давида, Симеона и Георгия (Сар. 22), допрос Е. неким Космой сопровождался настолько жестокими пытками и избиениями, что Е. умер 8 дней спустя. |
| «Диалог с язычником», как учебный текст в преподавании патриарха Фотия Сочинение, русский перевод которого приводится ниже, входит в собрание «Амфилохий», в ту его часть, которую сотрудники св. патриарха Фотия собирали, вероятно, уже после его смерти, в самом конце IX в. На первый взгляд оно выглядит настолько необычно, что издатели греческого текста, в кратком резюме содержания, охарактеризовали его следующим образом: «Трактат, полный колкостей и хитросплетений, бедный аргументацией, далеко отстоит от Фотиева греческого языка и манеры изложения; поэтому, возможно, он попал в его бумаги откуда то со стороны» (Photii, 1987, p. 3). Однако, на самом деле, все не так просто. Язык произведения действительно не отличается изяществом, но это легко объяснить тем, что оно не прошло окончательную литературную обработку. А вот содержание заставляет задуматься. Собеседник патриарха удачно опровергает один из важных аргументов, выдвигаемых христианами в пользу троичности Бога – «нельзя же сказать, что Бог лишен слова и духа» (см., например, Gregorii Nysseni (PG), 1863, col. 13A7–12; col. 17A11-B2). «Язычник» говорит: «я не примешиваю (συνερω) к божественной природе её свойства (προσντα)». И тут, начиная со строки 100, происходит нечто неожиданное. Христианин произносит реплику, не имеющую ни малейшей доказательной силы, после чего его оппонент заявляет: «Удивительно, как одно и то же рассуждение, построенное одним образом, давало много поводов для возражений, а предложенное тобою сейчас явственно оказалось свободно от них всех» (111–113). В принципе, сама мысль, что неправильная формулировка ведет к искажению выводов, Фотию очень близка, но проблема заключается вот в чем. Тема диалога предполагает долгое собеседование, а характер первых реплик язычника указывает на то, что таковое вовсе не ожидалось столь легким для христианина. Поэтому есть все основания считать, что перед нами набросок гораздо более пространного сочинения. С какими же целями мог писать его патриарх? Известно, что т. н. «криптоязычество» существовало в империи до самого конца её существования, периодически выходя на поверхность в виде обвинений против того или иного интеллектуала (например, Иоанна Грамматика, Льва Хиросфакта, Иоанна Итала), пока окончательно не проявило себя в творчестве Георгия Гемиста Плифона, однако, в контексте позднего Фотия, актуальность борьбы против язычества представляется сомнительной. |
| Директор: Тишков Михаил Борисович 117574, Москва, пр-д Одоевского, 13 Тел./факс: (495) 423-51-22 События Наши младшие школьники на Неделе книги Во вторник 24 марта наши гимназисты из 2 и 3 классов приняли участие в 72-й городской Неделе детской книги «Именины книжки детской» и городском литературном конкурсе «Лоцманы книжный морей»! Юным книголюбам предстояло стать экипажем машины времени «Книжная стрела» и за один день промчаться по просторам нашей родины, принять участие в Акватории странствий, выбраться из хитроумной Ловушки для героя, стать победителем веселой грамматики и многое другое. С радостью поздравляеем команду «СВЕТЛОЕ СЛОВЕЧКО», набравшую максимальное количество баллов за прохождение этого увлекателького квеста. В состав команды вошли: Тишков Тихон - капитан (3 класс), Асташкина Даша (3 класс), Кузнецова Александра (3 класс), Степанов Илья (3 класс), Фадеева Мария (2 класс), Калашников Константин (2 класс), Ефимова Александра (3 класс), Кириенко Полиина (3 класс). Участию в конкурсе предшествовала большая работа: ребятам предстояло прочесть немало книг, чтобы суметь участвовать во всех маршрутах конкурса. И они успешно справились. Руководила подготовкой команды библиотекарь Летникова Елена Александровна. Интересные факты о Неделе детской книги: По инициативе Льва Абрамовича Кассиля в 1943 году был впервые проведен Праздник детской книги для детей, родители которых защищали нашу Родину. В празднике приняли участие детские писатели Сергей Михалков, Агния Барто, Мария Прилежаева, Самуил Маршак, Корней Чуковский и многие другие детские писатели, дарившие ребятам радость в трудные военные годы. В прошлом году библиотеки Москвы и всей России отметили 70-летний Юбилей Недели Детской книги: " Именины книжки детской " . Многолетний опыт организации Недели детской книги, получившей статус городской, позволил привнести в нее много новых содержательных элементов. Эта массовая форма работы с детьми практикуется на Воробьевых горах с 1962 года, соединяя в себе литературные фестивали, конкурсы, развивающие игры, выставки детских книг, которые ведутся на протяжении всего года. |
| Исламский мир в «Хронографии» преподобного Феофана Сигрианского Преподобный Феофан Исповедник 12/25 марта Церковь вспоминала преподобного Феофана, исповедника Сигрианского, пострадавшего от иконоборцев. Преподобный Феофан родился около 760 года в семье знатного византийского чиновника. В раннем возрасте он остался сиротой. В молодости он пошел было по стопам отца, определился на государственную службу, вступил в брак с Мегало, дочерью византийского патриция Льва. Но вскоре супруги по взаимному согласию посвятили себя монашеской жизни. В монастыре Полихнион у горы Сигриан преподобный Феофан принял иноческий постриг. Основным его послушанием было переписывание книг богословского содержания. Впоследствии преподобный Феофан был игуменом монастыря «Великое поле» у горы Сигриан, развалины которого на побережье Мраморного моря, между Кизиком и устьем Риндака, сохранились до наших дней. Он основал и несколько других монастырей. Его житие говорит о том, что преподобный принимал участие в VII Вселенском соборе в Никее (787 г.). В 815 году с возобновлением иконоборчества при императоре Льве V (813–820) преподобный Феофан был вызван в Константинополь, где ему было приказано отречься от иконопочитания. Святой отец отказался. В диспуте он победил будущего иконоборческого патриарха Иоанна Грамматика (832–842). За верность традиции преподобного бросили в тюрьму. Не лишне привести здесь два письма святого Феодора Студита к Феофану, находящемуся в заключении. Они хорошо показывают и обстоятельства его подвига, и сам характер Сигрианского исповедника. Вот первое письмо. «Правда, поздно, но все же я узнал, многожеланный и славнейший отец, что ты схвачен иудействующими и лжехристианами. О, как они не постеснялись наложить руку на человека Божиего, на мужа преподобного, на тело, изможденное долголетними подвигами и сильной изнурительной болезнью! Но те, кто на Самого Христа простерли руку поругания и гонения, на какое только беззаконие не способны!? Благодарение Богу за Его неизреченную милость, что тебя, больного смертельной болезнью, Он сделал более, чем других, крепким духом, так что ты стал глашатаем истины, мужественно изобличил язык еретичествующий и остался совершенно непоколебимым в исповедании Христа. Это верх твоих аскетических подвигов. Это высшая точка твоего богомудрого ведения. Ты угодил Богу, любящему тебя; сделал приятное ангелам, наблюдавшим за твоей похвальной жизнью. Ты увенчал свою голову венцом исповедничества. Вместе с Церковью Христовой ты и для меня, жалкого и ничтожного, стал столпом спасения. Радуйся и веселись надеждами на воздаяние в бесконечные века. Молись, чтобы и мне, нижайшему твоему сыну, шествовать вслед за тобой» . |
| Окружное послание преподобного Навкратия о кончине преподобного Феодора Студита Перевод и комментарии Диакон Владимир Василик Вниманию читателей предлагается не переводившийся ранее текст окружного послания прп. Навкратия о кончине прп. Феодора Студита . К сожалению, нам известно о нем немногое . прп. Навкратий поступил в Студийский монастырь вероятно еще годы игуменства Платона Студита. Во времена прп. Феодора Студита был экономом Студийского монастыря и входил в ближний круг его учеников. Сохранилось много писем св. Феодора св. Навкратию, где игумен хвалит ученика за усердие, духовные подвиги и терпение скорбей . После событий 815 г., когда прп. Феодор Студит вместе со св. патриархом Никифором выступил против иконоборческой политики Льва Армянина , прп. Навкратий вместе с другими монахами был вынужден покинуть монастырь. Навкратия, как и многих известных монахов и игуменов, при Льве Армянине вызывали на диспут с Иоанном Грамматиком, но св. Навкратий сумел противостоять «великому софисту» и не поддался на его хитрости, за что претерпел гонения. После освобождения прп. Феодора Студита из ссылки в 821 г. неотлучно находился при нем и был свидетелем его кончины. После кончины св. Феодора Навкратий был избран игуменом Студийским. После Торжества Православия в 843 г. студиты вернулись в свой монастырь, и св. Навкратий много потрудился, чтобы восстановить прежний порядок монастырской жизни. Во время игуменства св. Навкратия, в 845–846 гг. произошел серьезный конфликт между студитами и св. патриархом Мефодием. Во-первых, патриарх Мефодий не признал полномочия прп. Навкратия как Студийского игумена, на том основании, что у него не было соответствующей письма от патриарха Никифора. Во, вторых, стремясь утвердить авторитет высшей церковной власти, он потребовал не только уничтожить все писания прп. Феодора Студита против прелюбодейного брака императора Константина VI и вынужденного попустительства ему со стороны св. патриарха Тарасия и Никифора, но и предать их анафеме. Студиты во главе с прп. Навкратием отказались это сделать и тогда патриарх Мефодий отлучил их от Церкви как схизматиков и предал анафеме. Столь жесткий конфликт мог привести к непредсказуемым последствиям, если бы св. Мефодий не умер от водянки 14 июля 847 г. Новый патриарх, св. Игнатий немедленно снял со студитов все прещения, и церковный мир был восстановлен. Однако, прп. Навкратий недолго радовался этому событию, поскольку он вскоре скончался в 848 г. День его смерти — 18 апреля стал днем его памяти |
| По завещанию императора Феофила верховная власть передана была под главенством его жены Феодоры в руки Совета, малого коллектива, состоявшего, как и сама Феодора, сплошь из армян. Это были логофет Феоктист, Варда, брат Феодоры, и магистр Мануил, дядя Феодоры. Несмотря на завещание умиравшего Феофила, особенно рассчитанное на преданность ему Феоктиста сохранить status quo antes, общая атмосфера была такова, что все регенты быстро решили дать свободу вероисповедания и прекратить гонения. A далее уже покорились не тому status quo, которое было в голове императора-»интеллигента,» a которое было в церковном народе, т.е. настроенному за иконы. Сосланные были освобождены. Константинополь быстро наполнился вышедшими из подполья и в пустынь монахами. Феоктист был настроен решительно в пользу восстановления св. икон. Варда был индифферентен. Колебался Мануил, командир гвардейского корпуса. Внезапная болезнь и выздоровление Мануила после обещания студитским инокам восстановить иконы сделали и его сторонником этой реставрации. Как это ни неожиданно, но задержка была только за самой Феодорой. С одной стороны, она понимала, что измена партии Феофила могла ей стоить трона. С другой стороны, будучи сама почитательницей икон, она все же любила и чтила память мужа. Ей тяжело было его анафематствовать. A это было неизбежно, по примеру другой — Ирины, которая в свое время анафематствовала и мужа Льва IV (с которым, правда, была уже в фактическом разводе), и свекра Константина V Копронима. Феодора была одержима желанием купить торжество православия ценой получения посмертного прощения Феофилу. Надо было действовать быстро и решительно. He прошел еще 40-й день по кончине. Неизбежно было сменить главу иерархии. Патриархом сидел еще Иоанн Грамматик. Мануил уговорил Феодору послать к патриарху предложение — покинуть кафедру. Феодора решилась. Послала с этим ультиматумом к Иоанну офицера Константина, мотивируя требование давлением общественного мнения. Патриарх попросил несколько времени для размышлений. Затем, говорят летописцы, сам нанес себе раны и пустил слух, что его пытались убить. Варда был послан в патриархию расследовать инцидент. Патриарх жаловался на причинение ему насилий командированным офицером Константином. Но прислуга выдала тот нож, которым патриарх искусственно себя ранил. Трудно проверить в эти россказни, но, кажется, не исключено, что Константин и его конвой пытались прямо выгнать Иоанна из его дворца и при сопротивлении ранили его. Как бы то ни было, но Иоанн был свергнут с кафедры «за попытку самоубийства» и послан на жительство в его именье, в деревню. |
| Скачать epub pdf К 150-летию со дня смерти … Архимандрит Феофан (Александров, 1785–1852) создал много прекрасных сочинений, одно из которых – Рождественские ирмосы – стало, можно сказать, народным. Их поют не только в самый праздник Рождества, но и в течение всего Рождественского поста и на святках. А между тем сам Феофан сегодня практически забыт. За последние 90 лет ему были посвящены всего две довольно скупые статьи в Журнале Московской Патриархии, причем вторая 8 за 1985 год), подписанная Г.А., во многом повторяет предшествующую – профессора Льва Парийского 10 за 1952 год). В свою очередь оба автора, по признанию Г.А., базировались на ставшей уже библиографической редкостью монографии протоиерея А. П.Смирнова 1 Архимандрит Феофан, церковный композитор (Казань, 1909) и на Истории Казанской Духовной Семинарии за XVIII и XIX столетия А. Благовещенского (Казань, 1881). Обе статьи, к сожалению, содержат ряд искажений и страдают существенной неполнотой. Например, по поводу происхождения архимандрита Феофана здесь сообщается только, что он – сын дьячка из села Городище Каширского уезда и родился либо в 1785, либо в 1786 году. Как удалось установить, первая публикация о Феофане содержится в книге С.К.Смирнова История Троицкой Лаврской Семинарии, изданной в 1867 году. В семинарских архивах обнаружился документ о поступлении сюда будущего архимандрита. Из него следует, что первоначально дьячкова сына Федора во время разбора священнослужительских детей оставили при отце – с перспективой самому стать сельским пономарем или дьячком. Однако его старший брат, священник московской Климентовской церкви, ходатайствовал перед митрополитом Платоном, а через него – перед епархиальной консисторией о разрешении поступить мальчику в Троицкую духовную семинарию, на что и получил согласие. Поскольку Федор, видимо, фамилии не имел, он взял фамилию Некрасов (вероятно, епархиального секретаря, подписавшего отношение о его зачислении в семинарию), которую носил первые два-три года. Федор Васильев Некрасов 12-ти лет (согласно документу за 1799 год) и 13-ти лет (за 1800 год), сын дьячка (Василия Гаврилова – указано только в документе за 1800 год) Николаевской церкви села Городище 2 Каширского уезда Тульской епархии, ученик высшего грамматического класса, поступил в семинарию 15 декабря 1798 года 3 . |
|
|
