| И. Западный загородный храм Херсонеса//ВВ. – 1990. – Т. 51. – С. 165–171; Лосицкий Ю. Г. Западный загородный храм: архитектурная реконструкция//ВВ. – 1990. – Т. 51. – С. 172–173; Сорочан С. Б., Зубарь В. М., Марченко Л. В. Жизнь и гибель Херсонеса. – Харьков, 2000. – С. 660–661, 663–664; С. Б. Сорочан. О храме Созонта, «доме св. Леонтия» и мартирии св. Василия в раннесредневековом Херсоне//АДСВ. – Екатеринбург, 2003. – Вып. 34. – С. 146–151). ...наконец, перенесли в церковь св. Леонтия – demum vero ad ecdesiam S. Leontii transtulerunt. В пер. А. Пеньковича: «...лишь затем перенесли к церкви св. Леонтия» (см.: Протоиерей Александр Пелин. Топография... – С. 157). И. Я. Франко пропустил в предлагаемом им переводе это важное указание источника (ср.: с.215). Первым, кто попытался проследить весь путь переноса мощей св. Климента и определить церкви, в которых останавливалось шествие, был Е. Э. Иванов. Церковь св. Созонта он идентифицировал с небольшой часовней на Девичьей горе за стенами города, а церковь св. Леонтия с храмом, пристроенным к внутренней оборонительной стене «цитадели» в юго-восточном конце города (Иванов Е. Э. Херсонес Таврический. Историко-археологический очерк//ИТУАК. – 1912. – – С. 256–258). Именно за этим храмом надолго закрепилось название «базилики Леонтия», прочно вошедшее в дальнейшие исследования (Гриневич К. Э. Отчет о херсонесских раскопках 1926 г. в связи с раскопками 1907–1911 гг.//X. сб. – 1927. – Вып. 2. – С. 259–272). Оно было опровергнуто В. Ф. Гайдукевичем лишь в середине XX в. (Гадукевич В. Ф. Мнимая базилика Лаврентия-Леонтия//МИА. – 1953. – – С. 299–315). По данным последних изысканий, одноименный храм, обладавший «мощетекой», очевидно, входил в монастырский комплекс с крупной базиликой 13, который находился на территории своеобразной «цитадели» в северо-западном углу крепостной ограды города. Защищенный городскими стенами, он обеспечивал безопасность, какую не могла дать даже усердная стража, и главное, был удобен для совершения службы. В храм св. Леонтия можно было попасть следуя от храма св. Созонта к берегу вдоль оборонительных стен до калитки в 1 куртине «цитадели» или со стороны города, через Западные ворота (подр. см.: Сорочан С. Б., Зубарь В. М., Марченко Л. В. Указ. соч. – С. 643–650, 664–665; Сорочан С. Б. О храме Созонта... – С. 151–172; Романчук А. И. Очерки истории и археологии византийского Херсона. – Екатеринбург, 2000. – С. 222–223, там же литература вопроса о Западной базилике и храме, отождествляемом с церковью св. Созонта). |
| На каждый анонимный донос архимандриту Леонтию приходилось писать объяснение. 30 января 1960 года отец Леонтий писал в объяснении: «Слава Господу Богу! Жил и живу с собратьями в мире, всем и всеми доволен. Господь им судья! Жалоба не отвечает истине. Я не сержусь ни на кого». В это время его недоброжелатели стали распространять слухи, что отца Леонтия вскоре освободят от должности настоятеля и переведут на другой приход. 10 февраля 1960 года обеспокоенные прихожане направили правящему архиерею письмо, в котором писали: «Наш город был до отца Леонтия, как при Лоте, весь развращен. А теперь по его святой молитве многих Господь обратил на путь истинный. Спаси его Господи, нашего дорогого батюшку, отца Леонтия, как истинного служителя, – никуда его не отпустим. Весь город живет по его святым молитвам. И если у нас его возьмут, тогда мы осиротеем, как овцы, которые остались без пастыря и разбрелись в разные стороны. Просим Вас, дорогой наш отец, Преосвященнейший Владыка, не оставлять нас сиротами; оставьте нам отца Леонтия до самой его смерти». В 1960 году архимандрит Леонтий был награжден правом служения Божественной литургии с открытыми царскими вратами до Херувимской песни. Однако гонения и скорби не прекращались. Летом 1962 года два священника, служившие с отцом Леонтием, в корыстных целях оклеветали его, обвинив в небрежном отношении к святыне. Архиепископ Ивановский и Кинешемский Иларион (Прохоров), бывший родственником одному из этих священников, не разобравшись в существе дела, запретил архимандрита Леонтия на месяц в священнослужении. Для отца Леонтия, служившего в течение многих лет ежедневно, это стало большой скорбью. «Плачу и рыдаю, – говорил он. – Шило в мешке не утаится, все выйдет наружу, все улетят». По истечении месяца, когда пришло время приступать к совершению богослужения, архиепископ назначил отца Леонтия в один из дальних и глухих в то время приходов – в Свято-Введенский храм в село Елховку Тейковского района. В Елховке он прослужил год. |
| Об этом архиерее имеются очень противоречивые сообщения. Это связано, на наш взгляд, с отождествлением двух тезоименитых епископов – Леонтия (991 г.) и следующего Св. Леонтия (1054–1070). В жизнеописании Св. Леонтия Ростовского можно увидеть 2 различные даты поставления на кафедру (993 и 1054 соответственно), различные указания на национальность (грек и русский) (см., напр., Словарь исторический... С. 146–147). О первом епископе Ростовском Леонтии в достоверных летописных источниках сведения отсутствуют. Житие Святителя именует его греком, но в этом оно вступает в противоречие с Киево-Печерским патериком, из которого следует, что Леонтий был славянин. Приведем мнение известного исследователя А. А.Титова: «...Название святителя Леонтия в послании Симона Суздальского к Поликарпу первопрестольником Ростовским, каковое имя на Руси обыкновенно носил при учреждении епархии первый архиерей, служит уже доказательством того, что в Ростове епархия основана была не прежде, как при этом епископе;... и должно смотреть на Феодора и Илариона... в том смысле, что они первые были посланы святым просветителем В. К. Владимиром в Ростов для евангельской проповеди , но по неуспеху вскоре возвратились восвояси, тем более, что они... были греки...» ( Титов А. Летописец о Ростовских архиереях. С. Х). Если свидетельства Никоновской и Воскресенской лет. о существовании епархии в Ростове ко времени, близкому крещению Руси, признать верными, то к суждению A. А. Титова следует отнестись критически. Именование Свт. Леонтия первопрестольником Ростовским, а также третьим «русичем – гражданином небесного града», после св. мчч. Феодора и сына его Иоанна и до Бориса и Глеба («Леонтий, епископ Ростовъскый великий святитель, его же Бог прослави нетлениемь, и се бысть пръвый престолник, его же невернии много мучивше и бивше, и се третий гражанин бысть Рускаго мира, с онема варягома венчася от Христа, его же ради пострада»), наводит на мысль, что время жизни Святителя следует отнести не к сер. и II пол. XI в., а к кон. X – нач. XI в. Вместе с тем, деятельность Свт. Леонтия в Ростове с 50-х гг. XI в. является вполне достоверной. Следовательно, в начале века на кафедре был другой архиерей, родом грек, который и был первопрестольником Ростовским. В пользу гипотезы о контаминации имен 2 архиереев говорит наличие в представленных ниже списках архиереев только одного Леонтия, которого можно было бы отнести к начальному времени существования епархии. Возможно, Св. Леонтий был реальным Ростовским архиереем, но во времена второго правления патриарха Фотия и начала Митрополии в Киеве (80-е гг. IX в. – см. Митрополия России), предание о котором сохранялось в памяти ростовских христиан, или архиереем позднейшего времени, но еще до Крещения Руси при Владимире. |
| В издании Ватиканской рукописи X в. трудов Леонтия наряду с трактатами Против несториан и евтихиан, Эпилисис и Тридцать глав против Севира был включен трактат, известный как Adversus fraudes Apollinaristarum («Против подлогов аполлинаристов») 1876 . Этот трактат был также включен в латинский перевод Леонтия XVI-XVII вв., сделанный иезуитом Франциско Торресом (Francisco Torres, или Turrianus), осуществленный, скорее всего, с Ватиканского издания (хотя Лоофс так не считал) 1877 . Этот труд – не богословский трактат, а скорее сборник извлечений из работ Аполлинария и двух его учеников, который был составлен для того, чтобы показать, что многие «цитаты», использовавшиеся монофизитами, на самом деле не были высказываниями православных Отцов, а принадлежали Аполлинарию. Авторство Леонтия в отношении этого трактата было подвергнуто сомнению, и Риз (Rees) предположил, что этот трактат принадлежит Иоанну Скифопольскому 1878 . Дейли был готов принять авторство Леонтия, хотя он также допускал, что «авторство его спорно» 1879 . Другая работа, которая ассоциируется с именем Леонтия Византийского – это трактат De sectis («О сектах») 1880 . В нем описываются различные ереси (начиная с иудеев), потрясавшие Церковь , а также защита Халкидонского собора от клеветников. Однако на сегодняшний день общепризнано, что Леонтий не был автором этой книги 1881 . Итак, большинство исследователей творчества Леонтия считают, что он был автором трех работ: Против несториан и евтихиан, Эпилисис и Тридцать глав против Севира. Название первой работы требует объяснения. Труд, известный под этим названием, на самом деле представляет собой собрание из трех текстов, первый из которых и носит это название. Остальные два, собранные под названием Против несториан и евтихиан (Contra Nestorianos et Eutychianos) – это, во-первых, полемика с φθαρτοδοκται, «афтартодокетами», то есть последователями Юлиана Галикарнасского, разделявшими его учение о нетлении человеческой природы Христа от рождения. Во-вторых, это полемика с Феодором Мопсуестийским и, в меньшей степени, Диодором Тарсским, которых Леонтий рассматривает как духовных отцов Нестория. |
| Стирнон (Stiemon) пишет: «Итак, вернемся, наконец, к классической интерпретации христологии Леонтия. Антропология играет здесь роль первого плана благодаря симметрии, которую она предлагает: Слово существует в человечестве, которое Оно воспринимает, так же как душа существует в теле. Эти два элемента рассматриваются как совершенные в себе сущности, как законченные в себе реальности, несовершенные только по отношению к ипостаси целого, частями которого они являются. Этот параллелизм отдаляет Леонтия от христологии Кирилла, отмеченной онтологическим преобладанием Слова в составе одной ипостаси» 1999 . Подобным образом Ришар 2000 и Мёллер 2001 указывают, что Леонтия не следует причислять к «неохалкидонитам», то есть тем, кто, согласно Ришару, «старался кое-как примирить определение Халкидона и наиболее монофизитские формулы святого Кирилла». Юнглас хотя и не использует термин «неохалкидониты», но утверждает, что Леонтия можно отнести к этой категории: «Леонтий – это богослов примирения; он сочетал в себе взгляды как Кирилла, так и Антиохийцев» 2002 . Однако, как мы пытались показать, толкование Леонтием выражения νωσις κατ’ οσαν «единство по сущности» имеет лишь поверхностное сходство с христологией свт. Кирилла, а потому следует согласиться с Ришаром: «Его христологическую доктрину можно определить так: очень строгий халкидонизм, истолкованный в свете богословия Каппадокийцев и оригинальной философии. Он совершенно независим от кирилловской христологии. Он явно допускает учение великого патриарха только в том малом объеме, который допускал Халкидонский собор» 2003 . Каково же было отношение самого Леонтия к выражению νωσις καθ πστασιν «единство по ипостаси», столь важному для многих его современников в силу того, что оно ассоциировалось с свт. Кириллом? По сравнению с выражением νωσις κατ οσαν мы редко встречаем у Леонтия выражение νωσις καθ πστασιν. Сам Леонтий употребляет его только однажды, и еще оно встречается и цитате из письма свт. Кирилла Несторию, где Кирилл защищает употребление этого выражения. Эта цитата включена в пространный флорилегий (собрание фрагментов), добавленный к Contra Nestorianos et Eutychianos 3, но не вошедший в издание Миня. |
| Притом четвертая редакция выставляет, годы и над известиями невставными, составляющими основное содержание сказания 7 . Чтобы с помощию этой редакции ближе определить время происхождения первой, надобно исправить некоторые другие неточности церковно-исторических исследователей в рассказе о ростовских событиях XII–XIII в. Есть известие, что кн. Константин в 1213 г.· заложил в Ростове на месте обрушившегося собора новый, освященный в 1231 г. еп. Кириллом, куда и перенесены были из церкви Иоанна мощи св. Леонтия 8 . Отсюда заключают, что собор, основанный при кн. Андрее, обрушился, едва оконченный, а мощи Леонтия и Исаии тотчас по обретении в 1164 г. были положены в церкви св. Иоанна на епископском дворе, где лежали до 1231 г. 9 . Но первые редакции житий Исаии и Леонтия согласно говорят, что мощи этих святых внесены по обретении в новый собор вскоре по его окончании, еще при кн. Андрее; перенесение мощей Леонтия четвертая редакция его жития помечает 1170 годом; в рассказе о чудесах Леонтия 1194 г. по всем редакциям жития находим мощи святого в соборной церкви Богородицы и в ней епископ совершает службу. Наконец, в летописях сохранилось известие, что каменная соборная церковь в Ростове упала в 1204 г. 10 . Сопоставление этих известий жития с отрывочными летописными дает, кажется, некоторое основание заключать, что тело св. Леонтия, положенное в соборной церкви еще при Андрее, лежало в ней до ее падения в 1204 г., после чего оно хранились в надворной епископской церкви до вторачного перенесения в новый, третий собор, освященный в 1231 г. Отсюда ближе определяется время происхождения первой редакция жития. Повествуя о судьбе мощей Леонтия с обретения до чудес 1194 г. при еп. Иоанне, оно ничего не говорит ни о падении Андреева собора, где они лежали, ни о еп. Кирилле, ни о таких важных для нее событиях, как построение третьего собора и торжественное перенесение в него мощей в 1231; согласно с ней и в четвертой редакции ряд летописных известий прерывается на еп. Иоанне, 1194 г. |
| Нельзя, разумеется, проследить источники и развитие всех черт местного предания о Леонтие; можно только заметить, что они не все вошли в житие и некоторые развивались, цепляясь за урочища или местные остатки старины 22 . Жизнеописание и оканчивается таким же сомнительным, спорным известием, каким начинается. По этому известию, проповедь Леонтия, увенчавшаяся крещением Ростова, завершается мирной кончиной просветителя, тогда как еп. Симон в упомянутом послании называет Леонтия третьим русским мучеником за веру, после двоих варягов, и говорит, что ростовские язычники, много мучив, его убили. Эти противоречивые известия разделили критиков на две стороны; взвешивая основания обеих, надобно, кажется, придать более вероятия мнению той, которая, основываясь на прямом смысле всего известия Симона о Леонтие, понимает буквально его выражение о мученичестве ростовского епископа. К ее доводам можно прибавить, что Симон не имел побуждении, попятного в ростовском источнике, смягчать рассказ о судьбе Леонтия, и что даже по ростовским источникам можно заметить, что местная память в XIII в. и после вообще преувеличивала просветительные успехи Леонтия 23 . Из сделанного разбора можно извлечь некоторые выводы для оценки жития как Исторического источника. В древнейших уцелевших источниках нашей истории до Андрея Боголюбского не сохранилось письменных следов памяти о св. Леонтие. Она по-видимому впервые стала возобновляться и слагаться в сказание со времени обретения мощей, т. е. почти сто лет спустя по смерти святого. Можно заметить некоторые основы, на которых развивается сказание: это местные памятники старины (наприм., загородный храм архангела Михаила), существовавшие в XII–XIII в., и местное смутное воспоминание о Константинополе, как первоначальном источнике христианской проповеди в Ростове, поддержанное отдаленностью последнего от киевской Руси и местными стремлениями времен Андрея к церковной самостоятельности. Это – главные, в первой редакции даже единственные источники жизнеописания; согласно с своим характером они сообщают его рассказу о жизни Леонтия неопределенность, при которой в нем трудно уловить ясный, положительный факт. К этим местным источникам присоединяется в позднейших редакциях жития летопись. Но достоверное содержание входит отсюда только во вторую половину жития, в рассказ о церковном прославлении Леонтия: летописные известия, занесенные в описание жизни святого (о крещении кн. Владимира, о первом митр. Леонтие, о первых епископах, с ним пришедших на Русь и проч.), 1) не касаются прямо Леонтия, 2) повторяют ошибки позднейших летописей. Вообще из рассмотренного жития можно, кажется, извлечь тот факт, что достоверные известия о Леонтие были утрачены в ростовской письменности уже к концу XII века, растворившись в смутном предании и оставив слабые следы на юге в Киево-Печерском монастыре, откуда и вынес их еп. Симон. |
| Имя «Христос» обозначает не природу, а – ипостась. Всякая ипостась может включать в себя как одну, так и несколько природ, смотря по тому, что с ее именем соединяется. В имени «Христос» соединяется Бог и человек: эти две природы в Нем и должны считаться неизменно существующими. Логос, будучи по природе тожествен с Отцем, соединил καθ πστασιν с Самим Собою природу человека, не переставая быть Богом 1288 . Отдавая во всем предпочтение св. Кириллу и преимущественно пользуясь им в своих сочинениях, Иустиниан не забывает и других богословов-писателей: цитаты из них повсюду встречаются на страницах его трудов. Имена этих, цитируемых Иустинианом, авторов почти тожественны с таковыми же у нашего Леонтия. Из восточных отцев ссылки делаются более всего на Афанасия Александр., Насилия Кесарийск., Григория Назианз, Григория Нисского , Флавиана Константинонол. и др.: из западных: на Льва Римского, Августина Иппонского, Амвросия Медиоланского и др. 1291 . Если рассмотреть самое содержание этих отеческих извлечений у Иустиниана и сравнить с подобными же у Леонтия, то без труда найдем совершенно одинаковый у них обоих. В особенности указывают на пять таких выдержек 1292 из сочинений Иустиниана, сходственных с цитатами у Леонтия и заимствованых обоими из св. Кирилла. Можно указать и из других отцев более или менее сходные цитаты в сочинениях Иустиниана и Леонтия, как напр. из св. Амвросия 1293 , Григория Нисского 1294 , Григория Богослова Назианзского 1295 . Сличая данные цитаты у обоих наших авторов, мы убеждаемся, что при некотором сходстве они далеко не тожественны. Так, напр, цитаты из Григория Назианз. и Григория Нисск. у Леонтия очень кратки и не точны по сравнению с подлинником, у Иустиниана же они полнее и точнее, и местонахождение их указано определенее. У Леонтия сказано, напр., просто из: « Γρηγοου το Θεολ γου " 1296 . у Иустиниана же так: » ν γοις Γρηγιος Θεολγος ν τ πρς Κληδνιον πρτ λγ γρφων ο τως " 1297 . Это ясно показывает, что как Леонтий, так и Иустиниан приводят свои извлечения независимо один от другого и пользуются для своей цитации различными источниками. У Иустиниана очень много таких выдержек, каких у Леонтия не находится ни в целом виде, ни по частям. Так Иустиниан приводит места: из сочинений св. Афанасия Великого выдержку из его речи о жизни св. Антония 1298 , из трудов: св. Василия Великого , из речи его на слова: «в начале бе Слово» 1299 ..., св. Григория Нисского , из рассуждения о человеке 1300 , Кирилла Александр., из послания к монахам в Фуа 1301 и др. Нельзя сказать, что эти выдержки были не нужны для нашего автора, так как он все таки занимался, хотя и не специально, опровержением оригенизма 1302 , но он ни этих, и вообще никаких других авторитетов не привлекает в своей полемике с оригенизмом, чем и дает очень ясно понять, что он в этой полемике никак не был связанн с Иустинианом, и еще вернее, что он в противоположность императору сравнительно мало интересовался и занимался оригенизмом. |
| 6)что все биографические вопросы о Леонтии в конечном счете решаются не сочинениями этого автора, а другими историко-литературными памятниками, подлинность которых стоит вне всяких сомнений. Итак, наметив себе указанный план, приступим к своей работе, ногшнпв ее девизом золотые слова нашего писателя: η αλθεια συμραχομνη συμμαχε τος περμαχοσιν αυτς «защищаемая истина помогает ее защитникам» 20 . Раздел I. Биография Леонтия Византийского и его литературные труды Глава 1 Характерные черты эпохи Леонтия Византийского . Некоторые признаки сочинений Леонтия, говорящие за принадлежность их автора к VI веку. Разделение Восточной и Западной Церкви в конце V – начале VI веков. Причины, обусловившие это разделение. Усиление монофизитства после Халкидонского собора в связи с изменчивой политикой императорской власти. Церковные нестроения и волнения на этой почве – в Константинополе, Иерусалиме, Александрии. Заслуги монашества в деле победы Православия над еретиками и сектантами. Теопасхитский спор. Личность императора Юстиниана и черты его религиозно-церковной деятельности. Оригенистическое движение. Спор о трех главах. Соображения в пользу возможности помещения Леонтия Византийского в числе деятелей охарактеризованной эпохи. Эпохой Леонтия Византийского можно и должно считать VI век нашей эры. Почти с несомненным также правом можно еще ограничить этот период собственно для разворачивающейся деятельности Леонтия временем царствования в Византийской империи императора Юстиниана. Воспроизведем здесь в кратких чертах движение идей того времени в связи с главными фактами церковно-исторической жизни. Таким предварительным очерком мы избавим себя от необходимости постоянно отвлекаться в сторону различных пояснений при дальнейшем изложении биографии нашего автора. Поскольку сочинения Леонтия отразили на себе дух и события своего времени (а они не лишены такого отпечатка), можно заключить, что в то время Церковь находилась в острой борьбе с многочисленными ересями, из которых главными были несторианство и монофизитство с их ответвлениями. |
| Этой особенности доктрины Леонтия нельзя, конечно, отрицать, но ведь она и касается не самого существа доктрины, не принципиальных ее оснований, а внешней, формальной стороны. Поэтому, с другой стороны, причиной, побуждающей указанных ученых причислять к чистым аристотеликам Леонтия Византийского , нужно считать явное намерение именно к нему приурочить начало нового курса в византийском богословии – схоластики. Более подробная речь об этом у нас будет впереди, но и теперь мы не можем удержаться от того, чтобы не высказаться против крайностей подобного взгляда на Леонтия и его литературную деятельность. Леонтий по своему религиозному настроению полон самого высокого религиозного энтузиазма и самого чистого идеализма. Его литературные труды отмечены повсюду горячей религиозной верой, самыми живыми интересами к религиозной истине, самым искренним желанием воспринять и уразуметь ее в полном согласии и соответствии с Преданием Церкви и учением церковных авторитетов. Насколько далеко отстоит такое религиозное настроение и богословское направление, характеризующее нашего писателя, от настроений и направлений схоластической эпохи, эпохи всяческого поклонения Аристотелю, говорить не приходится. Чтобы закончить речь о терминологии Леонтия, необходимо сказать еще о последнем, имеющем очень широкое применение, термине в сочинениях Леонтия – о термине νωσις «соединение» Понятно, почему данный термин встречается почти на каждой странице сочинений Леонтия. Автор все время занят одной мыслью понять и в доступной форме разумно объяснить соединение природ во Христе согласно с определением соборов и учением Свв. Отцов, главным же образом с учением свт. Кирилла Александрийского . Образ этого соединения различно понимался сектантами и защищался ими по-разному со всякими передержками, подлогами и извращениями или замалчиваниями тех свидетельств, которые говорили против них. Для Леонтия открывалась двоякая задача: обнаружить ложь в понимании сектантами единения и выяснить истинную сущность его на основе здравого разума и Предания Церкви. |
|
|
