| 799 . Архиерей-патриот 1812 года//Душеполез. чтение. – 1874.– Июнь. 800. Архимандриты на чреде священнослужения в столице//Рус. старина. – 1879. – 3. 801 . Библиотеки а) в Омске: частные, церковные и корпусная; и б) в Тобольске: церковные (и между ними соборная), семинарская и частные; из них в особенности покойного архиепископа Тобольского и Сибирского Афанасия//Тобол, губ. ведомости. – 1858. – 22–23; 26–28. 802 . Биография Афанасия, архиепископа Тобольского и Сибирского//Москвитянин. – 1843. – Нояб. 803 . Биография Николая Алексеевича Абрамова/Протоиер. Алексея [!] Сулоцкого. – [Иркутск]: Тип. Штаба [войск]. – 60 с. – Извлеч из: Иркут. епарх. ведомости. – 1874. – 8, 9, 13– 18, 20. 804 . Благодатные явления от Абалацкой иконы Божией Матери. – М.: Унив. тип., Ценз. 1878. – 8с. – Извлеч. из: Душеполез. чтение. – 1878. -- Авг. 805 . В память законоучителя женской гимназии священника Омского Воскресенского Собора Иоанна Сотникова: Надгробное слово. – М.: Унив. тип., Ценз. 1879. – 8 с. – Из: Душеполез. чтение. – 1879. – Окт. 806 . В память Омского городского головы Федора Леонтьевича Чернавина: Надгробное слово, сказанное 20 марта 1879 г. – М.: Унив. тип., Ценз. 1879. – 12 с. – Из: Душеполез. чтение. – 1879. – Июнь. 807 . Викариатства Тобольской епархии, новые и древние, и выделение из нее новых епархий//Иркут. епарх. ведомости. – 1871. – 808 . Возвращение к Православию совратившегося в иудейство//Странник. – 1870. – Т. 4. 809 . Воспоминания о недавно скончавшемся Преосвященном Платоне Троепольском, епископе Томском и Семипалатинском. – СПб.: Тип. духов, журн. «Странник», Ценз. 1877. – 13 с. – Из: Странник. – 1877. 810 . Встреча в Тобольске в старину вновь прибывших преосвященных//Чтения в Имп. о-ве истории и древностей российских при Моск. ун-те. – 1871. – 1. 811 . Две замечательные иконы в городе Омске. – [Омск 1863]. – 7с. 812 . Дополнение к биографии митрополита Иоанна Максимовича //Странник. – 1870. – Нояб. 813 . Дополнения к биографии преосвященного Владимира, епископа Тобольского и Сибирского. – СПб., 1862. – 15с. – Отт. из: Странник. – 1863. |
| На последнем рубеже издевательства власти интервентов стало ясно и наше состояние, наше собственное лицо, искаженное унижением и духовною слепотою. Откроем же глаза и уши наши. Православные! Да не дрогнут сердца ваши перед властью господствующих на Святой Руси интервентов! Священник Владимир Переслегин, настоятель храма Спаса Нерукотворного с. Прохорово Московской области: Братья и сестры! Фильм, который сатанисты намереваются показать сегодня вечером на всю Россию, затрагивает личность нашего Господа. И мне хочется обратить внимание на тот факт, что «наша Пасха — Христос». Как могут люди, которые приходят на Пасху в православный храм и стоят там со свечой — как могут эти люди стоять в храме Христовом, если на их земле, за которую они отвечают перед Богом, и ответят еще страшно, поносится, растлевается, разрушается вера во Христа? Какую цель преследует богохульный фильм? Посеять презрение, брезгливость и ненависть к нашему Господу. Лишить Его Имя даже всякого ореола святости и неприкосновенности, выбить из под ног бедного народа последние камни страха Божия. Наша Пасха — Христос. Всякий, у кого крест на груди, кто хоть раз в жизни маливался Господу, должен знать, что «за всякое слово праздное даст человек ответ в день суда». Господь говорит в Евангелии: «Кто постыдится Меня и Моих словес в роде этом, прелюбодейном и грешном, того Сын Человеческий постыдится». Этот суд мы должны применить к себе самим. Если мы боимся лишиться своего благополучия, своей неприкосновенности, когда порочат и поносят нашего Господа, искупившего нас Своею честною Кровию, пострадавшего и воскресшего, — значит, мы отрекаемся от Христа. Валентина Ивановна Булычева, пенсионерка: Братья и сестры! Простите меня, грешную рабу Божию Валентину. Я мать, бабушка и прабабушка. Мы, православные, собрались здесь для того, чтобы просить этих господ, сидящих вот в этом громадном поганом здании, не глумиться над нами, русскими простыми людьми. И если только подумать, что делают эти люди, которые занимаются растлением нашей молодежи, наших правнуков и внуков, — это даже у меня, старого человека стынет кровь в жилах. Как можно в голову маленького крошечки-ребенка, у которого еще не сформировано сознание жизни, вселить такой разврат, такое постыдство и бесстыдство. |
| 1 Речь, произнесенная в сокращении в годовом собрании Киевского отдела Императорского Православного Палестинского Общества 10 апреля 1905 года. 2 «В этот день, пишет арх. Порфирий 8 сентября 1854 г. В своем дневнике, наступил пятьдесят первый год моей жизни. Я молился в церкви Лазенковского дворца и просил Бога продлить мой век, облагодетельствовать мою душу и благословить меня на дальнейшие труды». (Книга бытия моего, ч. VI, стр. 344–345. Спб. 1900). «Завтра, отмечает он под 7 сентября 1881 г., мне исполнится 77 лет. Вот сколько их подарил мне Вечный!» (Там же, т. VIII, стр. 538. Спб. 1902). 6 Это противоречие принадлежит пр. Порфирию. Книга бытия моего, V, 385; сн. Второе пут. По св. Афон. Горе, стр. 1. 14 Книга бытия моего, III, 47. Для характеристики миросозерцания матери пр. Порфирия может служить и «молебная песнь солнцу», перенятая последним от своей матери. Вот эта песенка: Солнышко, ведрышко, Выглянько! Твои детушки на камешке сидят, Уж сухарики и крошечки едят. Собакам бросают И их не оставляют (III, 256). 15 Вера была внушена пр. Порфирию матерью и «привита к душе в часы коленнопреклоненной молитвы, совершаемой, бывало, на одной половой доске с нею. С этою верою не вжаждешься во веки». (Первое путеш. в Синайский монастырь в 1845 г., стр. 9. Спб. 1856. Сн. Первое путеш. в Афон. Монастырь и скиты, ч. I, стр. 169). 16 Книга бытия моего, VIII,122; Первое путешествие по св. Афонской горе, ч. I, отд. I, стр. 169. Киев. 1877. 19 КПутешествие по Египту и в монастыри св. Антония В. и пр. Павла Фивейского в 1850 г, стр. 58. Спб 1856. 22 Гадание о судьбе по Евангелию – несомненно наследие этого воспитания. «В семействе нашем, пишет еп. Порфирий, сестры мои, родные и двоюродные, и сам я, когда учился в семинарии, все мы нередко загадывали всякий свое, и отгадку искали в Евангелии, которое всегда полагалось на голову» Путешеств. в метеорск. и оссо-олимпийекие мон. в Фессалии, стр. 177). 30 Книга бытия моего, I, 465, 559; II, 488; VII, 170; VIII, 319–320; Путеш. первое в Афон. мон. и скиты в 1845 г., ч. I, отд. П, стр. 341. |
| Игуменья Таисия. Чем могу я выразить Вам мою искреннюю, глубокую благодарность за посещение нашей обители? О, если бы я могла чем-нибудь послужить Вам или угодить! Отец Иоанн. Угождай Господу, больше мне ничего не надо, и ничто не может быть для меня более приятного. Игуменья Таисия. Если бы за Ваши святые молитвы и помог мне Господь преуспевать в духовной жизни, то все-таки это будет не Вам угождение, а прямая обязанность моя и польза для моей души; притом же как Вы узнаете об этом, чтобы порадовалось Ваше отеческое сердце? Ведь мы с Вами не часто видимся и живем довольно далеко друг от друга. Отец Иоанн. А я говорю тебе, что узнаю – верь этому, и отныне мы будем часто видеться. Я ежегодно буду ездить на родину и обратным путем, может быть, буду заезжать в твою обитель. С такой радостной надеждой оставил меня Батюшка, сев на пароход, а я, вернувшись в обитель, тотчас же записала всю эту нашу беседу. Эти слова батюшки отца Иоанна вполне сбылись; хлопоты мои о приобретении места в Петербурге для постройки подворья с целью материальной поддержки нашей обители, не имеющей ни капитала, ни обеспечения, начавшиеся еще при митрополите Исидоре, требовали иногда моего некратковременного пребывания в столице, где я нередко виделась с Батюшкою, хотя вести с ним духовную беседу никогда не приходилось; но зато во время заездов его к нам в монастырь летом на обратном пути с родины мы получали поистине неземное наслаждение, находясь в непрерывном общении с этим благодатным пастырем в течение нескольких дней и даже недель. Он обыкновенно писал мне с родины, села Суры или из Архангельска о том, куда предполагает заехать, сколько где пробыть и когда приблизительно быть у нас и на своем ли пароходе или на арендованном, и мое дело было встретить его на назначенном месте. Вот тут-то начинался мой праздник, мой отдых, то есть буквально отдых душевный, обновление сил и подъем духа. Едем с ним, бывало, от пристани нашей Борки до монастыря; дорога все идет лесом, а версты за три до монастыря, пересекая дорогу, проходит полоса монастырского леса; и станет Батюшка благословлять его на обе стороны: «Возрасти, сохрани, Господи, все сие на пользу обители Твоей, в нейже имя Твое святое славословится непрестанно». Дорогою расспрашивает о состоянии сестер, о здоровье их и т.п. Подъезжаем к деревне, расположенной за одну версту от обители и составляющей весь ее приход, а там по обеим сторонам пестреет народ, вышедший на благословение к великому гостю: мужички, с обнаженными головами, кланяются в пояс; женщины, с младенцами на руках, спешат наперерыв поднести своих деток, хоть бы ручкой-то коснулся их Батюшка, только и слышно: «Батюшка кормилец», «родимый ты наш», «красное солнышко». А Батюшка на обе стороны кланяется, благословляет, говоря: «Здравствуйте, братцы! Здравствуйте, матери! Здравствуйте, крошечки Божии! Да благословит вас всех Отец наш Небесный! Христос с вами! Христос с вами!» |
| Едем с ним, бывало, от пристани нашей Борки до монастыря; дорога все идет лесом, а версты за три до монастыря, пересекая дорогу, проходит полоса монастырского леса; и станет Батюшка благословлять его на обе стороны: «Возрасти, сохрани, Господи, все сие на пользу обители Твоей, в ней же Имя Твое святое славословится непрестанно». Дорогою расспрашивает о состоянии сестер, о здоровье их и т. п. Подъезжаем к деревне, расположенной за одну версту от обители и составляющей весь ее приход, а там по обеим сторонам пестреет народ, вышедший на благословение к великому гостю: мужички, с обнаженными головами, кланяются в пояс; женщины, с младенцами на руках, спешат наперерыв поднести своих деток; хоть бы ручкой-то коснулся их Батюшка; только и слышно: «Батюшка, кормилец», «родимый ты наш», «красное солнышко». А Батюшка на обе стороны кланяется, благословляет, говоря: «Здравствуйте, братцы! Здравствуйте, матери! Здравствуйте, крошечки Божии! Да благословит вас всех Отец наш Небесный! Христос с вами! Христос с вами!» А как только пойдут монастырские постройки – дома причта, гостиницы и пр., тут встречают сестры с громким стройным пением: «Благословен грядый во имя Господне!» И далее с пением же провожают до самого соборного храма, где встречают священнослужители, а звон в большой колокол давно уже гудит. Похоже на что-то Пасхальное, прерадостное. Общий подъем духа, общее торжество! После литургии, за которою всегда бывает много причастников, Батюшка проходит прямо в сад, куда приглашаются и все сослужившие ему священнослужители, гости, приехавшие к нему, туда же являются и самоварчик со всеми атрибутами, и дорогой Батюшка, зная, что всякому приятно получить чаек из его рук, старается всех утешить. Потом пройдет гулять по аллеям сада или один, или с собеседником, но никто не беспокоит его. Как только Батюшка проходит через террасу в дом, – сад пустеет, так как все расходятся. Но ведь Батюшка слишком любит чистый воздух; не только днем проводит все время или в саду, или катаясь со мною по полям и лесам, но и иногда, в теплые, сухие ночи, и спит на террасе. Иногда в саду соберет более близких знакомых своих и некоторых сестер обители и, сам выбрав где-нибудь местечко, станет читать нам книгу, им же самим выбранную; но чаще всего читал Евангелие, Апокалипсис или книгу пророков и все читаемое тут же объяснял. Иногда чтение прерывалось и беседами на объясняемую тему. Когда устанет сидеть или утомится чтением, скажет мне: «А что, матушка, не худо бы и прокатиться нам в пустыньку твою». И конечно, это моментально исполняется, и мы едем. Катались мы всегда не быстро, медленно, потому что в это время Батюшка или молился тайно, или беседовал со мною, или просто дремал; да и нужды не было скоро ехать: народ, как бы много его не было, никогда у нас не бросался к нему, не беспокоил его на дороге. О Пустыньке, этом излюбленном местечке Батюшки, я сообщу следующее: |
| Но каков пир, каково торжество жизни на небе, в мире ангельском и в мире праведных людей, удостоившихся вечной жизни и предстоянию престолу Господа, Живота всех! Читай последние главы Откровения святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова и увидишь, какой на небе есть и будет вечный пир, вечное блаженство в царстве славы! Слава Тебе, Господи, так все сотворившему и так все промыслящему! . Человек, одаренный разумом и смыслом, разумно ли ты смотришь на прекрасный мир Божий, созданный бесконечно разумно Творцом, в трех Лицах единым? Разумно ли ты смотришь на каждую особь из царства растительного, на каждое дерево и деревцо, кустарник, траву, цветы бесчисленных видов, на плоды, на животное царство домашних и диких зверей, на все бесконечно разнообразное творение? Не смотришь ли ты на все это несмысленно, глупо, без размышления и удивления? О, как приятно удивляет меня премудрость, целесообразность, польза, красота всего созданного, во всякой травке, дереве и кустарнике! Во всяком животном вижу премудрого, всеблагого, всемогущего, прекрасного Бога и целую Его руку, творящую, оживляющую, формирующую, влагающую во всякое растение вкус и запах, организацию, жизнь и красоту. Надивиться не могу бесчисленному разуму Божию, говоря с псалмопевцем Давидом: велик Господь и достохвален, и величие Его неизследимо (Пс. 144, 3), и вместе с тем возгораюсь крепким желанием видеть Художника, Который и меня сотворил премудро по образу и подобию Своему, с разумом, чувством, свободною волею и бессмертием по душе. Когда увижу Его, желанного, всеблагого, прекрасного, всеблаженного, бессмертного Творца Владыку, и поклонюсь Ему и возблагодарю Его лично за все, за все! Часть II Вкушая разные плоды древесные, ягоды, зерновые плоды и всякие иные, встречаешься с бесчисленным разнообразием вкусов, весьма приятных и полезных, вполне соответствующих нашей природе, так что надивиться не можешь благости и премудрости Творца, благоволившего угождать нам Своею отеческой благостью, сладостью, премудростью, всемогуществом. Из одной земли столько плодов, бесчисленных по форме и вкусам! Лобзаю Тебя, ласкаюсь я к Тебе, Отец и Творец и Питатель мой, во всяком плоде, во всякой ягодке, во всяком зерне хлебном (а сколько их, видов!). А что касается бесчисленных вкусов разной другой пищи, данной нам, то решительно нет предела удивлению моему. Во вкусе каждой крошечки видна любовь Творца к тебе, желание угодить тебе, поласкать тебя, утешить тебя, порадовать тебя, ободрить, напитать, укрепить, оживить. Дивен Ты, Господи, во всех вещах и делах рук Твоих. Но какое несравненное, несчетное богатство сладости духовной Ты уготовал в будущем веке, сладости от наслаждения неизреченной добротой и красотой Лица Твоего, Которым неисчетно блаженны все лики и соборы ангелов! |
| Покаяние психологически означает, во-первых, старание увидеть себя с возможной человеку объективностью. Важно изучать себя, наблюдать за собой: за своими мыслями, речью, эмоциями, отношениями. Ведь невидимое не может быть изменено, а без усилий по изменению, исправлению себя с помощью Божией невозможно покаяние. Путь должен быть сопряжен с надеждой, ибо мы спасены в надежде. Можно даже сказать, что неослабная надежда, упование – показатель правого пути. VI. Стяжание добродетели трезвения через усердие к духовному деланию. Определяем меру и понуждаем себя с терпением и смирением, оставаясь на своем месте и избегая празднословия, на молитву, чтение слова Божия, псалмопение, посильное рукоделие. Важны посещение богослужений и участие в Таинствах церковных, особенно в Таинствах Покаяния и Причащения, после которых душа, очистившись, становится бодрой и легкой, чувствует радость и оживление. В Таинстве Евхаристии самым реальным образом происходит встреча со Христом. Именно здесь совершается восполнение немощи, недостатков человеческих. Таинственное соединение со Христом дарует силы и гонит прочь усталость (вспомним святого праведного Иоанна Кронштадтского ). Не забываем и о том, как врачуют от расслабленности и многоспания поклоны и всенощное бдение. В молитве, как и во всяком деле, надо определить меру и точно ее соблюдать: «Молись разумно и усиленно – и дух уныния бежит от тебя», – говорит преподобный Нил Синайский с. 258]. Вспоминаем совет святителя Тихона Задонского : «Убеждай себя и принуждай к молитве и ко всякому доброму делу, хотя и не хочется…Видя такой труд и старание, Господь подаст охоту и усердие» с. 2121–2122] . Так как душа истощена, собираем крошечки воли и понуждаем себя на коротенькие молитвы: «Слава Богу за все!», «Господи! Предаюсь Твоей святой воле! Буди со мной воля Твоя!», «Господи! Благодарю Тебя за все, что Тебе благоугодно послать на меня!», «Достойное по делам моим приемлю; помяни мя, Господи, во Царствии Твоем!». VII. Сопротивление унылым помыслам. Унылый человек не тот, кто испытывает по временам помыслы уныния, но тот, кто побежден ими и не борется. И наоборот, свободен от уныния не тот, кто никогда таких помыслов не испытывал, – таких людей нет на земле, а тот, кто с ними борется и побеждает их. |
| – А ее, однако, называли «Головановым грехом». – Всяк по себе судит и называет; не было у него такого греха. – Но, бабушка, разве вы, милая, этому верите? – Не только верю, но я это знаю. – Но как можно это знать? – Очень просто. Бабушка обратилась к работавшей с нею девочке и послала ее в сад набрать малины, а когда та вышла, она значительно взглянула мне в глаза и проговорила: – Голован был девственник! – От кого вы это знаете? – От отца Петра. И бабушка мне рассказала, как отец Петр незадолго перед своей кончиною говорил ей, какие люди на Руси бывают неимоверные и что покойный Голован был девственник. Коснувшись этой истории, бабушка вошла в маленькие подробности и припомнила свою беседу с отцом Петром. – Отец Петр, – говорит, – сначала и сам усумнился и стал его подробнее спрашивать и даже намекнул на Павлу. «Нехорошо, – говорит, – это: ты не каешься, а соблазняешь. Не достойно тебе держать у себя сию Павлу. Отпусти ее с Богом». А Голован ответил: «Напрасно это вы, батюшка, говорите: пусть лучше она живет у меня с Богом, – нельзя, чтобы я ее отпустил». – «А почему?» – «А потому, что ей головы приклонить негде…» – «Ну так, – говорит, – женись на ней!» – «А это, – отвечает, – невозможно», – а почему невозможно, не сказал, и отец Петр долго насчет этого сомневался; но Павла ведь была чахоточная и недолго жила, и перед смертью, когда к ней пришел отец Петр, то она ему открыла всю причину. – Какая же, бабушка, была эта причина? – Они жили по любви совершенной. – То есть как это? – Ангельски. – Но, позвольте, для чего же это? Ведь муж Павлы пропал, а есть закон, что после пяти лет можно выйти замуж. Неужто они это не знали? – Нет, я думаю, знали, но они еще кое-что больше этого знали. – Например, что? – А например, то, что муж Павлы всех их пережил и никогда не пропадал. – А где же он был? – В Орле! – Милая, вы шутите? – Ни крошечки. – И кому же это было известно? – Им троим: Головану, Павле да самому этому негодивцу. Ты можешь вспомнить Фотея? – Исцеленного? – Да как хочешь его называй, только теперь, когда все они перемерли, я могу сказать, что он совсем был не Фотей, а беглый солдат Фрапошка. |
| Литература, – что скрывать? – Нет, не моим была кумиром. Пов е лено: и ветер в поле Колеблет тучи решето!.. Я поменяюсь, коль на то Откроется Господня воля. Но, как и ныне, – лишь Ему – Преображения познанье! …Из кожи змеи выползают, А людям это – ни к чему. Помилуй и прости Слово сердца Слово сердца оживляет плоть, И зовут уста мои: – Господь! И восходит слово к небесам, И Христос ему внимает там: – Господи! Помилуй и прости. Черные долги мне отпусти. Душу отбели до чистоты. До Креста. Как заповедал Ты. Обрати Свой милующий взор На Твою рабу, на мой позор. Покаяньем опалив уста, Вытри слезы горького стыда. У Тебя прошу я не утех: Ненависти – ненавидеть грех, Благодати – пребывать в любви, Той, рожденной на Твоей крови. И прошу молитвы – песни слез, Чтобы воздыхать к Тебе, Христос… За Христа, душа моя, держись: Он – твой Путь, и Истина, и Жизнь. Во тьме белеет огонек свечи Поводырем к молитвенному хлебу. И мается душа моя в ночи. И жалоба моя восходит к Небу: – Как изувечен Твой удел во мне! Как разорен! Как вкривь и вкось изломан! Но Крест висит на матовой стене, И муки нет, что Богу незнакома… Не оставь! На столе – ломоть. За окном – зима. Надо мной – Господь. Подо мною – тьма. Чередой утех Промелькнула жизнь. Руки вскину вверх – Ноги тянут вниз. А душа в цепях, Словно пленница, На семи страстях Спит да ленится. Мне бы плакать в крик – Сердце высохло. А святой родник – В Небе в ы соко. И надежды нет, Ну, ни крошечки! Вдруг забрезжит свет, Как в окошечке. Подниму глаза К лику – с долу я: Закипит слеза – Та, которая На исходе дня В слове молвится: – Не оставь меня, Богородица! Мольба Я, Тебя терявшая стократ, Снова умоляю о прощенье. В Твой словесный, в Твой духовный град Отправляю слезное прошенье. Заблудилась я в себе самой – И не потому ль! Не потому ли Ласточки последнею весной К моему жилищу не вернулись? К лучшим людям прилетят они, Доброту высокую почуяв… Господи! Спаси и сохрани Сына!! – за меня не наказуя! Сыну б расплатиться за себя… За своё позволь мне расплатиться, |
| На пороге смерти отец Иоанн говорит о Боге именно как о Художнике и радуется тому, что человек и в этом похож на своего Творца. «Вся природа полна жизни – земля, вода, воздух. Какая везде гармония, порядок, красота… Не насмотрится глаз, не надивится ум», – пишет он и почти тотчас на другой странице продолжает: «Бесконечно торжество в мире животном, органическом и неодушевленном – растений, цветов, кустарников и всяких дерев, и деревцев… наконец, людей, особенно веселящихся и прыгающих детей. Виновник, Художник и Источник жизни и радости всех этих тварей – Господь, единый в Трех лицах; сколь же Он блажен Сам в Себе, если твари Его так блаженны, жизнерадостны, сколь Он прекрасен, если твари Его так прекрасны и столь жизненны, разумны, деятельны люди – и способны к бесчисленным работам, художественным и всяким другим. Не может надивиться ум, сколь благ, животворящ и всемогущ Творец и Художник их Господь Бог». 10 Трудно поверить, что эти последние записи принадлежат 80-летнему старцу, но подлинное вдохновение всегда юно, а тем более – движимое благодатью. В свежести этих последних записей отца Иоанна Кронштадтского чувствуется уже дыхание вечной жизни, дуновение все одолевшей любви. От самой смерти теперь ожидает он конечного торжества красоты и встречи с Первым Художником. В мировой духовной литературе едва ли можно найти много исполненных такого жизненного порыва (élanvital) строк, как нижеследующие: «Во всяком животном вижу премудрость всеблагого, всемогущего, прекрасного Бога и целую Его руку, творящую, оживляющую, формирующую, влагающую во всякое растение вкус и запах, организацию жизни и красоты, и вместе с тем возгораюсь крепким желанием видеть Художника. Когда увижу Его, желанного, всеблагого, прекрасного, все блаженного, бессмертного Творца Владыку и поклонюсь Ему и возблагодарю Его лично за все, за все». Но вот, может быть, еще более исполненные жизненного трепета слова: «Лобзаю Тебя, ласкаюсь к Тебе, Отец и Творец, и Питатель мой, во всяком плоде, во всякой ягодке, во всяком зерне хлебном. Во вкусе каждой крошечки видна любовь Творца к тебе, желание угодить тебе, поласкать тебя, ободрить, напитать, укрепить, оживить. Но какое несравненное богатство сладости духовной Ты уготовил в будущем веке, сладость от наслаждения неизреченной добротой и красотой Лица Твоего, которыми блаженны все лики и соборы Ангелов». |
|
|
