| В столице Египта и других городах страны христиане обнаруживали острое недовольство гонениями на своего архипастыря. Во избежание волнений император Валент распорядился вернуть изгнанника на кафедру. Народ и местная администрация с почестями встретили исповедника, возвратившегося в свой кафедральный город 1 февраля 366 г., и с этих пор он уже не оставлял его до самой кончины. Попытка поставить в Александрию арианского епископа Луция вызвала столь сильное негодование православной общины, что префект вынужден был ради предотвращения беспорядков выдворить его из города уже через два дня после его прибытия. По контрасту со своим младшим братом Валентиниан, будучи никейцем, последовательно воздерживался от поддержки той или иной стороны в богословских спорах. В самом начале его правления, в 364 г., группа епископов-омиусиан – Сократ ошибочно называет их омоусианами, иными словами, последовательными никейцами – обратилась к нему с просьбой позволить им созвать собор, а он ответил им: «Я принадлежу к мирянам и считаю неприличным вмешиваться в это дело. Пусть иереи, которым следует пещись об этом, съедутся, куда хотят, сами по себе» 376 . Воспользовавшись этим, епископы-омиусиане собрались в 365 г. на собор в городе Лампсаке, расположенном на азиатском берегу Гелеспонта. Собор продолжался в течение двух месяцев. Созомен называет участников собора македонианами 377 , вероятно потому, что в ту пору самым авторитетным среди них был низложенный с Константинопольской кафедры при Констанции Македоний. В Лампсаке отвергнуты были постановления арианского Константинопольского собора 360 г. и Ариминского собора, собор осудил омиев Акакия и Евдоксия, призвав их к покаянию; участники собора решили вернуться к символу Антиохийского собора 341 г., подтвердили свою приверженность учению о том, что «Сын подобен Отцу по существу, ибо, – как писал, комментируя эту формулу, апологет собора Сократ, – прибавка слова “подобный” необходима для отличения ипостасей» 378 . Между тем Валентиниан удалился на Запад и участникам собора приходилось иметь дело с правившим на Востоке покровителем ариан Валентом. Когда посланцы собора доложили Валенту о решениях, принятых в Лампсаке, тот, не вдаваясь в обсуждение догматической темы, потребовал от них вступить в общение с Евдоксием. За отказ повиноваться омиусане, участвовашие в соборе, были отправлены в ссылку. Чтобы получить поддержку со стороны Валентиниана, они решили обратиться к папе Либерию, и так как, по словам В. В. Болотова , «они понимали, что “никейская вера” – conditio sine qua non всяких переговоров с Римом, то решились подписать Никейский символ и с этим документом отправили делегатов к Либерию, которые и возвратились с общительною грамотою от него» 379 . |
| Но Господь должен был целиком облечься в человеческую природу, ибо то, что «не было облечено, не было и спасено». Против Аполлинария, для которого Логос во Христе заменил дух человеческий, Константинопольский Собор (381) провозгласил полноту человеческой природы Иисуса. И все же во Христе Бог и человек не соседствуют друг с другом, но пребывают в единстве, позволяющем жизни божественной просвещать светом своим человеческое начало. Против Нестория, не видевшего между человеком Иисусом и Словом Божиим ничего, кроме морального совмещения, Собор в Эфесе в 431 году настаивает на богочеловеческом единстве, провозглашая Марию не только Матерью Иисуса, но «Богородицей». После того как было преодолено иудаис- тическое искушение, делавшее упор на человеческой стороне личности Иисуса, возникает противоположное искушение, родившееся из духа азиатских религий, столь живучих на Ближнем Востоке, где в ходу всякого рода гностические доктрины. Теперь возникает опасность растворения в Его божественной природе Его природы человеческой и, стало быть, и нашей, «как капли духов в океане». Против Евтихия, распространявшего это учение, и собрался Собор в Халкидоне. Это Собор бого-человечности. Рассматривая Воплощение в свете учения о личности (ипостаси), выработанного предыдущими Соборами, дабы сохранить парадокс троичности, он исповедует, что в личности Христа (в «ипостасном союзе») божественное и человеческое соединяются «нераздельно и неслиянно» и что начало человеческое обретает свою полноту в этом союзе обожения. Не разделение человека и замкнутой в себе трансцендентности, свойственное семитическим религиям, не слияние их, характерное для Востока, но общение в жизненном взаимообмене, так что чеМ больше человеческое соединяется с Богом, наполняется Богом, тем более реализует оно свою подлинную природу. Но в этом и начало драмы. В мышлении христианского Египта слово «природа» (Pfiysis) означает не столько непосредственную реальность божественного или человеческого! сколько конкретное существование воплощенного Слова- В антиномии Воплощения, где два начала, человеческое И божественное, не разделяясь и не смешиваясь друг с другом, соединяются в третьем, в личности Слова, слово " в Египте служило обозначением единства, а в Халкидоне. |
| В 369 г. созван был в Риме собор, главной задачей которого было провозгласить с одной стороны веру в единосущие Лиц Божества, с другой анафематствовать Авксентия, епископа миланского, главного защитника арианства на западе 598 . Изложивши свое исповедание веры, собор отправил послание к восточным епископам в Антиохию, сообщая им о заключении собора и прося их высказать свое суждение об этом 599 . Спустя девять лет созван был большой собор в Антиохии, на котором присутствовало 146 православных епископов, собравшихся с двоякою целью: во-первых – уничтожить появившийся среди православных раскол, во-вторых – изыскать средства для скорейшего достижения церковью победы над арианством. Особенно для достижения последнего, собравшиеся епископы прежде всего разобрали, затем, хорошо ознакомившись, подписали послание Римского Собора 369 года, прибавив еще несколько догматических толкований к тем, которые уже были в послании 600 . Затем собор (Антиохийский) отправил в Рим, как дополнение к своему письменному отчету, копию того же самого послания Римского Собора (369) за подписью и со своим заявлением относительно веры в единосущие 601 . Вскоре после этого западные епископы написали восточным относительно раздора, вновь возникшего среди православных, и в письме напоминали им о своем первом послании (tomus), в котором они объявили, что признают православными в Антиохии обе стороны. Восточные отцы, собравшиеся на Константинопольском Соборе и побуждаемые, между прочим, говорить об антиохийцах и тем, что опасались, как бы тогдашняя распря между двумя тамошними епископами, Мелетием и Павлином, не причинила зла православию, объявили как бы в ответе на заявление западных, сделанное в первом их послании об антиохийцах, что и они признают православными христиан в Антиохии. Следовательно, этот свиток западных, этот τμος τν δοτικν (tomus occidentalium, volumen occidentalium) не есть исповедание веры Сердикского Собора, как утверждают греческие комментаторы, а это послание Римского Собора 369 года, принятое и подтвержденное подписями восточных отцов на соборе 378 года в Антиохии. Поэтому данное правило, которое, как надо признать, не совсем ясно изложено, могло бы быть формулировано таким образом: «Что касается свитка, τμος, принятого нами от западных и составленного на Римском Соборе 369 года и принятого и подписанного на соборе восточных епископов в Антиохии в 378 году, заявляем, что признаем православными в Антиохии тех, которые исповедуют едино Божество Отца, Сына и Святаго Духа». |
| Этот последний рескрипт дан 22 сентября 257 , и 8 октября собор был открыт в Халкидоне. Что и Диоскор с египетскими епископами был в Никее, мы уже знаем 258 . Такова совокупность документальных данных, сделаем из них выводы для критики сообщения „похвального слова“. 1 . Собор переведен был из Никеи в Халкидон совершенно неожиданно для всех. Ни Анатолий константинопольский, явившийся в Никею с архидиаконом, ни Пульхерия, отправлявшая к консуляру указ „Intentio“, не предполагали, что этот перевод состоится. 2. Халкидон и следовательно Константинополь казались отцам опасной почвой, и Анатолий не мог разубедить их в этом. Но опасения сводились лишь к простому подозрению 259 , не подкрепленному конкретным фактом. Сдедовательно эта почва была для них опытно неизведанная. 3 . Император 22 сентября был очень недалеко от столицы; но это не звачит, что он там был недавно. От Никеи до Ираклии было 233–255 верст; на этот переезд нужно полагать около трех суток. Уже это одно заставляет предполагать, что рескрипт „Cum festmaremus“ писан не позже 15 сентября в ответ на прошение отцов, посланное государю 12 числа. Так как в предшествующем рескрипте „Studii“ император уже просил отцов подождать, то ясно, что до 12 сентября они ждали довольно долго. Ничто не препятствует думать, что рескрипт „Studii“ получен в Никее 1–2 сентября в смысле заявления, почему в назначенный срок собор не открывается. Этот рескрипт Маркиан посылает с похода и заявляет не о том, что политические осложнения вынудили его предпринять экспедицию, но о том, что они удерживают его в походе. Все это показывает, что в самом конце августа государя уже не было в столице. Представляется даже правдоподобным, что государь выступил в поход задолго до конца августа, так что в начале сентября он надеелся блегополучно возвратиться из похода в столицу и потому не сделал лично заранее тех распоряжений, которые от его имени делает Пульхерия. Это предположение подтверждается несколько и с другой стороны. Легаты папы заявляют, что они не осмеливаются отправиться в Никею, если там лично не будет государя. Если бы Маркиан дал им решительный ответ (в смысле ли обещания – присутствовать непременно или в смысле предписания – отправляться на собор без рассуждений), они не осмелились бы не отправиться в Никею. Так как представителей Льва в. император мог принять лишь с почетом, тο эта неуверенность их объясняется тем, что они не застали императора в Константинополе; a прибыли они туда 260 вероятно в половине августа. |
| Эти новые преследования не охладили однако же ревности друзей св. Златоуста. Многие ушли в Рим и доставили Иннокентию письма тех из клириков и константинопольского народа которые остались верными своему епископу. Утешая их и поддерживая их надежду, Иннокентий отвечал им, что Бог скоро защитит их посредством вселенского собора, о созвании которого он старается. Златоуст и его друзья требовали законного собора и Иннокентий, будучи далеким от присвоения себе права окончить дело собственною властью, тоже возлагает всю свою надежду на собор. Эти факты сами собою говорят достаточно громко и освобождают нас от дальнейших расследований. Другие западные епископы держались тех же мнений. В частности, епископ Аквилейский присоединил свои усилия к усилиям Иннокентия, чтобы побудить Гонория созвать собор на Западе, с целью найти средство покончить с делом, которое занимало их в такой сильной степени. По распоряжению Гонория, италианские епископы собрались и объявили ему, что, по их мнению, должен быть созван вселенский собор в Фессалониках, куда восточные и западные епископы могли бы прибыть с одинаковым удобством; что подобный собор необходим для прекращения раздора и постановления окончательного решения. Они просили его написать об этом Аркадию. Гонорий написал Иннокентию о высылке пяти епископов, двух священников и одного диакона, которые должны были доставить его письмо к брату. Это было третье письмо, адресованное к нему по одному и тому же предмету. В виду затруднений, указанных Аркадием в деле созвания собора, вот представился Римскому папе прекрасный случай самому решить вопрос, в силу верховного авторитета, если бы он обладал подобным авторитетом. Но ни Златоуст, ни его восточные друзья, ни западные епископы, ни сам папа и не помышляют об этом средстве, которое было неизвестно им. Все они довольствуются испрашиванием у императоров собора, который один мог произнести окончательное решение. Депутаты, принесшие письмо Гонория, были снабжены еще многими другими письмами: Иннокентия Римского, Хромация Аквилейского, Венерия Миланского и многих других италианских епископов. Кроме того, они были снабжены инструкцией, требовавшей, чтобы Златоуст предварительно был восстановлен на своем престоле и принят в общение со всеми восточными епископами, прежде появления пред вселенским собором, где его дело должно быть закончено. |
| 10 Применительно к Эфесским соборам 431 и 449 гг. не было различия между первенствующими и председательствующими, поскольку заседания проводились исключительно назначенными императором епископами. Государственные чиновники в этих соборах участия не принимали. 11 Сам Диоскор, защищаясь от подобного об винения, однозначно заявил: «Благочестивейший император приказал (κλευσεν), чтобы собор был созван (συγκροτηθναι), и тот был созван (συγκεκρτηται) согласно божественному повелению (κατ θεον νεμα) нашего благочестивейшего им ператора» p. 67.20–22]. 13 На этот существенный момент в исследовательской литературе, по нашему наблюдению, неˆобращалось внимания. 14 Тем не менее следует отметить, что без их согласия, – то есть, в сущности, согласия императора Маркиана, – Феодорит не считался бы правомочным выступать на соборе как восстановленный в своем сане епископ. 15 Между тем разница в положении Феодорита и Диоскора, а тем самым и правота последнего, была очевидной. Диоскор был еще действующим епископом, дело которого заслушивалось собором. Феодорит же, соборное низложение которого состоялось и было подтверждено императором, а пересмотра дела еще не наступило, не мог сам выступать как обвинитель по делу Диоскора – своего прежнего судьи. В этом эпизоде, как и в ряде других, проглядывает политическая подоплека: Халкидонский собор был созван для осуждения Диоскора, каковое и состоялось, несмотря на очевидные нарушения. 17 При этом также следует отметить роль Анатолия Константинопольского и Максима Антиохий ского, фактически выступавших в качестве сопред седателей. 18 См. издание: Вера Флавиана Константинопольского была признана православной именно в силу ее соответствия вере папы Льва: Flauiani fides concordat cum apostolica sede et patrum traditione p. 94.17]. 19 Сам Пасхазин так объяснял свои полномочия: «Сему боголюбезному (deo amabili) собору, конечно же, известны и священные (то есть импе раторские. – М. Г.) письма, направленные к блажен ному, апостолическому и кафолическому папе Льву с тем, чтобы он соблаговолил предстать перед сим святым собором. Однако поскольку такового ни древний обычай не предусматривал (neque antiqua hoc tenuit consuetudo), ни, как представлялось, нужды настоящего времени (generalis temporis necessitas) не позволяли, он предписал председательствовать вместо себя на этом святом соборе (huic sancto concilio pro se praesidere) нашей малости (nostram paruitatem), и потому то, что выставляется , должно разбираться посредством нашего рассуждения (per nostram interlocutionem disceptari)» p. 18 |
| Он, действительно, был символом, в котором собор 381 года играл некоторую роль и который был освещен лучами 150 отцев 1887 . – Охотно признаем, что гипотеза Кунце значительно улучшает теорию Хорта. Если в последней нас поражает полная бездоказательность и искусственная придуманность басни о Кирилле, предявлявшем Епифаниевский символ на соборе, то предположение Кунце имеет хотя видимую основательность, опираясь на известные исторические факты. Но уже одно то, что Епифанийского символа никогда не существовало, разрушает это предположение в самой его основе. Правда, в целях константинопольского собора 381 г. было, между прочим, и назначение епископа на столичную кафедру. но о Нектарии тогда никто не думал, и свидетельство Каллиника говорит лишь о недостаточной осведомленности его в истории собора 1888 . Вопрос о происхождении константинопольского символа, очевидно, должен быть поставлен иначе. Если не существовало никаких исторических прецедентов, предварявших его собой, если теория Хорта об Епифаниевском символе рухнула с треском, то не следует ли возвратиться к традиционному мнению и в самых источниках, относящихся к собору, попытаться найти данные для него? Как это желание ни кажется безнадежным, оно, быть может, все-таки не будет совсем бесплодным. Исторические свидетельства о том, что константинопольские отцы подтвердили никейскую веру, (т.-е. никейский символ), мы уже читали и этот факт остается непоколебимым. Но ограничились ли они только этим и не сделали ли чего большого? Любопытно уже то, почему константинопольский собор в своем послании к императору Феодосию, перечисляя свои занятия, говорить о « σντομοι ροι» (краткие определения) и тотчас же затем об утверждении никейского символа, и осуждены появившихся после него ересей 1889 . Почему собор определенно говорит о никейском символе и еще о каких-то « σντομοι ροι», и если под этим « σντομοι ροι» он не разумеет ничего более никейского символа, то почему он не называется своим именем и описывается образно? Значительное пояснение этого недоумения мы получаем из послания на Запад собора 382 г.: изложив свою веру в существенных чертах, константинопольские отцы здесь замечают: «более же ( π πλεν) в отношении к нашей вере вы узнаете, если удостоите прочитать о ней в том свитке ( τμφ), который прошедшего года издан был вселенским собором константинопольским. |
| Но напрасно Кирилл старался образумить своих учеников, которые перестали понимать его своего учителя. Недаром считается аксиомой, что враги из друзей – самые ужасные и непримиримые враги. Они не только не удовлетворились его разъяснениями, не оценили его снисходительности к ним, но даже стали злоупотреблять его авторитетом, его сочинениями, его терминологией 689 . Унию они считали пятном в деятельности Кирилла. Куда вело и привело неразумие этих ревнителей веры? Но об этом речь впереди... Нельзя сказать, чтобы Кирилл оставался в неизменно добрых отношениях с истинными приверженцами унии. Между ним и этими последними выходили недоразумения, разногласия 690 , и Кирилл сошёл в могилу, не уверенный в безопасности церковного мира в будущем. Один из униатов, к сожалению, почтеннейший из униатов, узнав о смерти Кирилла, вместо похвальной речи этому поистине великому мужу, сочинил и пустил в ход едкую сатиру на усопшего праведника 691 ... VII. Торжество приверженцев унии над её врагами на Константинопольском соборе 448 года Торжество приверженцев унии над её врагами на Константинопольском соборе 448 года. – Взгляды и стремления врагов и друзей унии, церковно-историческое значение унии. – Характеристика Евтихия как противника унии, Флавиана и Евсевия как друзей унии, черты различия в воззрениях двух последних лиц. – Торжество друзей унии на соборе Константинопольском 448 года Мне кажется, что с ним случилось что-то вроде того, что бывает с теми, кто не умеет плавать и вдруг упадёт с корабля. Прежде чем станут тонуть, они барахтаются руками и ногами и по чувству самосохранения, без разбору, хватаются, бедные, за всё, что ни попалось под руку. Св. Кирилл Переходим к изучению свойств и характера догматической деятельности, заключающейся в деяниях собора Халкидонского, IV Вселенского. Как известно, деяния Халкидонского собора состоят из троякого рода документов, которые равно имеют отношение к нашей задаче: первый касается собора Константинопольского Поместного 448 года, второй – собора «Разбойничьего» 449 года и третий, наконец, – собственно Халкидонского собора. Изучим основные принципы и точки зрения, на которых стоял каждый из указанных Соборов в своей догматической деятельности. Начнём в хронологическом порядке – с собора Константинопольского 448 года. Собор Константинопольский доныне не был серьёзно изучен и понят наукой западной, не говоря уже о русской, которая неохотно выбирает самостоятельный путь научного исследования. Константинопольский собор может быть понят наукой только в связи с обстоятельствами и явлениями церковной унии, о которой мы говорили в предшествующей главе. Этот Собор есть прямое и решительное заявление симпатий к унии, совершившейся между александрийцами и антиохийцами пятнадцать лет тому назад. Враги унии стали врагами собора Константинопольского. Суд этого Собора есть суд над теми, кто не принял и не признал унии, т. е. над крайними александрийцами. |
| Но некоторые ученые, защищая Даллея, писавшего в опровержение древнейшего происхождения апостольских правил, никак не хотят в приведенном правиле Константинопольского собора видеть ссылку на действительные апостольские правила, и думают, что здесь должно разуметь или антиохийские правила (4, 12, 13, 14 и 15), или четвертое правило Никейского собора Но известно, что константинопольские Отцы определили, что должно низлагать епископа большому собору епископов, как апостольскими правилами постановлено. Где же это постановлено в правилах Антиохийского собора? В указанных правилах такого определения нет; в них только содержится постановление касательно епископов уже низложенных, а именно, что низложенные епископы не должны касаться служения, некогда им порученного, что они должны обращаться с жалобами не к царю, а к собору епископов, который осудил их и т.п. Притом, могли ли константинопольские Отцы назвать антиохийские правила апостольскими, когда их никогда так не называли и под этим именем никогда не приводили ни один собор, ни один Отец и ни один писатель того времени? Тем более константинопольские Отцы не могли ни назвать таким именем, ни сослаться на четвертое правило Никейского собора, когда оно говорит только о постановлении епископов, между тем как константинопольское правило говорит о низложении их. Что же? Ужели нет никакого различия между тем и другим правилом? Такого точного определения, какое высказывают константинопольские Отцы, в правилах собора Никейского нигде нет, а потому константинопольские Отцы не могли ссылаться на них; тем более, не могли называть их апостольскими, так как этим именем никейские правила никогда не назывались. " Впрочем, - говорят далее то же ученые, - церковные правила Отцы называют апостольскими не только потому, что они согласны с учением апостолов, но и потому, что правила предков принимаются за законы апостольские, как говорит Иероним в двадцать восьмом послании к Люцинию " Но из этого видно только то, что правила церковные, согласные с апостольским учением, могут, вероятно, называться апостольскими. |
| По своему предназначению Собор ставит цели: 1. Установление догматов, вероисповедных формул 2. Разработка канонов 3. Налаживание церковного мира. Ясность вероисповедных формул, очевидно, достигнута прежними Соборами. Догматы нуждаются в подтверждении, которое продемонстрирует единство православия и очертит белые границы религиозных споров. Каноны также нуждаются в подтверждении и, может быть, в редактировании. Достижение обеих этих целей восстановит поколебленное схизмой, экуменизмом и константинопольским папизмом единство поместных Церквей и усилит их миссию. Против этого выступят все, кому мешает сильное православие, от христианских деноминаций до политических элит западного мира. Из-за местных церковных амбиций и зависти поднимется критика и в самом православии. Третья цель будет иметь следствием восстановление духа церковной соборности и поднимет мировой авторитет царя, а значит и его империи. Этому будут противиться все геополитические соперники России и прилагать усилия по недопущению и срыву Собора. Препятствия труднейшие, и этим они особенно хороши. Противодействие православию и сейчас оказывается, но по большей части скрыто, прикровенно. Великие трудности выводят борьбу на поверхность. А где есть сопротивление открытое, там борьба благодаря известности врага становится легче: 1. Становится возможным использовать открытые меры противодействия (открытые меры придают силы приводящим их в действие механизмам). 2. Явное сопротивление моральной инициативе – лучшее свидетельство безнравственности, какими бы словами та не прикрывалась. Разделение же по линии нравственности усиливает поборников правды, а саму её делает ярче для противников и убедительней для колеблющихся. Таким образом, для созыва Вселенского собора будет использован авторитет Императора как наследника римских кесарей и политические ресурсы государства. Собор будет способствовать воскрешению миссии православия и осознанию Россией своего участия в этой миссии. Миссия эта – устроение жизни и народа, и государства в соответствии в Законом Божьим, демонстрация другим христианским народом образца такой жизни и построение, демонстрация другим христианским народом образца такой жизни и построение отношений с нехристианскими народами на основе, с одной стороны, нравственных ценностей православия, с другой – уважения к их самобытности. |
|
|
