| Да и где же было на Флорентийском соборе исследование этих вопросов? Более того, как этот декрет папы (ведь это он был законодателем 74 , а не собор; точно так же прежде он один внес и вставку в Символ) согласуется с деяниями собора? Раве можно вывести его из [соборных] прений – будь то первые, проходившие в Ферраре, или позднейшие, Флорентийские? Или [латиняне] надеются избежать укоров, исказив и сами воспоминания об этом в угоду себе? А на каком собрании это определение было соборно утверждено? Не по углам ли они совещались с каждым в отдельности, убеждая поставить свою подпись разнообразными способами, о которых и говорить было бы неблагопристойно, притом, что и многие из наших помогали им разыгрывать этот спектакль 75 ? Впрочем, если говорить честно, то в нас все сделал страх, а латинянам было достаточно воспользоваться смятением наших защитников под давлением необходимости. Кто-то из них сошел в бездну ада 76 не столько даже из-за нехватки доводов [против латинского учения], сколько от страха показаться виновником раскола, когда большинство уже сделались предателями. Иные же с ходу во всем уступили латинянам, нисколько не задумываясь о последствиях, уверенные, что даже если они вместе с латинянами сделают еще какую-то прибавку ко всеобщей вере, и это будет принято без колебаний. К тому же и надежды на вознаграждение не позволяли должным образом рассмотреть дело; поэтому даже если бы [наши представители на соборе] хотели сделать нечто правильное, совершалось это явно неподобающим для Вселенского Собора образом. Далее, какое вселенское постановление так начинается и так оканчивается? Было ли такое вселенское определение, в котором не был бы предварительно изложен Символ веры и утвержден предшествующий Собор? Тот собор, о котором мы сейчас говорим, какой предшествующий собор утвердил он? Седьмой? Да только их постановления не просто не сходны меж собой, а прямо противоположны. Впрочем, пускай. Может, он утверждает не его, а подлинно Восьмой Собор – тот, что при Фотии, Вселенский? Но ведь и его решения противоположны флорентийским! Не будем, впрочем, подробно говорить и о нем. Выходит, что [во Флоренции] подтвержден латинский Лионский собор, на котором были наши посланники (подкупленные, как потом оказалось), – тот самый, осужденный и лишенный силы Великим и истинным Собором против Векка. Последний и вправду был, как показывает благочестивое рассуждение, Вселенским; если нужно, это можно доказать с большой ясностью. Если внимательно прочесть постановление этого Собора, можно увидеть, каким образом тогда намеревавшиеся судить о вопросах веры приступали к делу, и какой образ действий они завещали тем, кто и сейчас хочет следовать за ними. Впрочем, ладно, не будем об этом. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| Приравнивая Константинопольского патриарха к папе, Вальсамон ясно относил к первому все судебные прерогативы, признаваемые им за папой. Наиболее выдающейся среди этих прерогатив было право Рима выслушивать апелляции не удовлетворенных судом провинциальных синодов где-либо на христианском Западе. Сопоставимая прерогатива Константинополя должна была по аналогии распространяться на весь Восток, ибо в своем толковании пятнадцатого канона Антиохийского собора Вальсамон признает, что суды Синодов папы или Константинопольского патриарха одинаково не подлежат апелляции. Он пишет: “Настоящее правило отменено 4-м правилом Сардикийского собора. А если не хочешь этого сказать, истолкуй это правило, как выше сказано; и скажи, что осуждение здесь последовало со стороны собора неподлежащего апелляции, каковы соборы папы, или константинопольского патриарха”». «Более глубокое и внимательное исследование» состоит, очевидно, в грубой подтасовке и умолчании о «лишних» деталях Вальсамонова толкования. Мы увидели, что Вальсамон озабочен в своём толковании вовсе не защитой будто бы особенного права Константинопольского престола принимать апелляции, а защитой безапелляционности его собственного суда, которая подвергалась сомнению. Это толкование вообще не о праве Константинопольского патриарха на апелляционный суд, не о том, что, как утверждает митрополит Максим, этот патриарх наделен привилегией «выслушивать апелляции не удовлетворенных судом провинциальных синодов» Восточной Церкви. Вальсамон не возвеличивает судебные права Константинополя над другими патриаршими кафедрами, а, наоборот, доказывает, что эти права ничем не меньше аналогичных прав других патриархов и что суд Константинополя столь же безапелляционен, как и суд прочих. В качестве еще одного аргумента в пользу невозможности пересматривать суд Константинопольского патриарха императорским судом Вальсамон, как было показано, использует отсылку к подложному «Константинову дару», якобы наделяющему папу правами императора. Именно в этом контексте общих императорских привилегий согласно средневековой подделке, о чём стыдливо умалчивает митрополит Максим, Вальсамон ссылается на равенство безапелляционности суда Константинопольского патриарха и папы по канонам. |
| е. стояли в это время в значительной мере под влиянием антиохийцев, а другие члены того же собора, как Мелетий, Диодор, Флавиан, Нектарий несомненно были антиохийцами по своему направлению, то ясно, что собор состоял из лиц, ни другого какого, а, именно, антиохийского характера богословствования. Но, ведь это-то мы и утверждали в своей диссертации, ни больше и ни меньше. На соборе преобладал дух антиохийцев, но это не значит, что на нем совсем не было александрийцев, или, что александрийцы на нем отступились от своих начал. На собор собрались представители христианского мира отовсюду, а не были предумышленно вызваны такие-то и такие-то лица с определенным богословским характером. Собор представлял собой соединение элементов разнообразных, но это разнообразие подчинено было единству, а, таким единящим началом, был дух, выработанный антиохийской школой в широком смысле этого слова. Главнейшим актом II вселенского собора было издание символа константинопольского, того самого символа, который читается в нашей православной церкви, и который известен каждому православному. Что такое этот символ? Как он произошел? В каком отношении он стоял к Никейскому символу? Составлен ли он весь или частью на этом соборе? Это вопросы очень любопытные. Главный интерес этих вопросов заключается в том, что доселе в науке на них нет прямого и удовлетворительного ответа. Конечно, на многие вопросы нет надлежащего разрешения в науке, но неудовлетворительность решения вопроса о символе константинопольском имеет свои особенности. Большая часть вопросов в науке, чем дальше идет время, тем больше разъясняется; наука в изучении их идет вперед. Наоборот, изучение символа константинопольского тем больше запутывается, чем больше работают над разрешением его. Время и успехи науки только еще более сгущают туман над этим, по-видимому, очень простым вопросом. Не будем разбирать воззрений нашего критика по этому вопросу; они не научны. Ими едва ли кто удовлетворится даже на Руси, где не заявляется больших претензий в разработке богословской науки. Об этих воззрениях в двух-трех словах скажем впоследствии. Мы хотим в кратких чертах познакомить читателя с состоянием вопроса о константинопольском символе в современной науке, во-первых, потому, что этого мы не сделали в своей диссертации (восполним пробел), во-вторых, потому, что этого не сделано никем еще в нашей литературе, (а между тем дело заслуживает внимания), в-третьих, потому, что это даст нам возможность взглянуть трезвыми глазами на теорию о. Иванцова о происхождении символа константинопольского (его теория представляет то, что называется «всего понемножку»). Сначала изложим такие взгляды на сущность и происхождение символа константинопольского, которые держались в науке издавна, казались или, даже, доселе кажутся, достаточно разрешающими вопрос, а потом такие, которые появилась очень недавно и еще не утвердились в богословской литературе, если только суждено им утвердиться. |
| Отцы Собора переслали западным епископам для ознакомления 530 томос догматического содержания, однако не сочли нужным официально поставить их в известность относительно изданных Собором правил 531 . То обстоятельство, что принятые в Константинополе решения приняты были без какого-либо участия с их стороны, не понравилось ряду западных епископов, и в особенности Амвросию Медиоланскому 532 . В свете таких событий неоднократно ставился вопрос, как может Константинопольский Собор 381 г. считаться Вселенским. Уже отцы, собравшиеся в Константинополе в 382 г., именно так именуют Собор, состоявшийся в этом городе в предшествующем году 533 , однако очевидно, что они не придавали этому прилагательному того точного и технического значения, которое оно приобрело впоследствии. Мы располагаем доказательством этому в виде составленного ими правила, где термин «Вселенский Собор» относится к любому собранию епископов на более высоком уровне, нежели пределы одного гражданского диоцеза 534 . В IV в. отсутствовало еще четкое представление о том, что Вселенские Соборы относятся к совершенно особой категории, имеющей вполне определенные признаки 535 . Переоценка значения Собора 381 г. была проведена семьдесят лет спустя отцами Халкидонского Собора. Действительно, тогда практически одинаково высоко был оценен Никейский Символ веры и символ, приписываемый Собору 381 г. 536 Кроме того, решение относительно привилегий кафедры нового Рима, принятое ограниченным количеством отцов 29 октября 451 г., представлено было в качестве пояснения 3 правила Собора 381 г. 537 Инициатива прочтения Константинопольского Символа исходила от императорских представителей, без сомнения, не без скрытых причин. Император Маркиан был убежден, что для прекращения богословских споров Халкидонскому Собору необходимо было издать догматическое постановление ad hoc, тогда как большинство участников Собора желало ограничиться Никейским Символом 538 . Ссылаясь на Константинопольский символ, представители императора намеревались показать, что ввиду новых догматических отклонений возникла необходимость принять соответствующее определение, как поступили и 150 отцов в 381 г. для опровержения ереси пневматомахов. Что же касается второго пункта – утверждения и разъяснения привилегий Константинопольского престола – император Маркиан мог рассчитывать на полную поддержку архиепископа Анатолия и столичного духовенства. Однако необходимо было показать, что здесь не было никакого нововведения. Речь должна была идти об утверждении, с соответствующими разъяснениями, решения, принятого Собором 381 г. А это в свою очередь подразумевало, что Собор 381 г. действительно был Вселенским Собором. |
| оттуду же на общего Пастыря и Владыку простре величание; Сына бо и Слово Божие, о дерзостного оного языка же и мысли, в создание и тварь низвождаше. ниже сие разумети хотя обще суще всем, и самоучению исповедание, яко всяко сын того же есть рождьшему существа и естества. и иже Сына вчиняяи в созданиих, и Отца тварь преже нарекл есть. яко же иже Отца содетельного существа, и присносущного естества ведаяи, того же быти и Сына исповесть. где же будет истинное сыновства, иному убо существу отчю сущу, иному же сына. како же еллинского заблужения не возникнет многобожие, на меншее и большее существо пресецаему Божеству. и овому убо в первого и содетельного и старейшего Бога определяему. овому же второму, и Бога разлучаему, и служителю и юну. сия убо суть Ариева лукавого сеяния плоды. но того яко устна хульная на сотворшего вооруживша, священства священныи обнажи собор, и злочестивейшую его и богоборную ересь, проклятию подложи. единосущна же и единоестествена, и соприсносущна Сына и Слово Божие рождьшему Отцу, и тоя же власти и господьства, яко же божественая пророчества, и благочествующих общая учения богословивше, утвердиша. добре уведевше и разсмотривше, зане яко еже во едино заключати лице, тройческое единоначалие и господьство, июдейство есть, и христоненавистно. сице, и еже разсецати в неравных естествах и неподобных существах пресущественое и преестественое и единственое Божество, еллинство есть и многобожно. но в сих убо святыи и вселенскии первыи собор бысть. Собор вторыи на духоборца Македония Святыи же и вселенскии вторыи собор, священных убо попечении, царствующии град священное показоваше училище, в пятьдесят же и сто мужей священных собрася. начальников имея, Тимофея Александрийского. и досточюдного Антиохийского Мелетия . Кирила же Иеросалимского, архиерейского престола управляющых. тако же и Нектария, иже новооглашенных стада отлучився, и божественою банею жития скверну отмыв. чист уже чистейшим архиерейства саном облагается судом убо общим собора, рукоположением же начальников, вкупе же и царствующего града епископ, и собора бысть начальник. |
| Такое отношение не только у него.Это само собой.Насчет алчности.С советских времён,т.е.когда РИ перестала поддерживать Константинопольский патриархат,этим занимается...правильно,Америка.Кроме того очень уж украинцы упрашивали и доводы приводили.Копытами показывая откуда рога растут. 2. Ответ на 1., М.Яблоков: Не алчность, он далеко не бедный человек, а лично нанесенная обида! Критский собор - дело всей его жизни. А в Москве сначала пообещали приехать на собор, а после кинули. Такое кидалово не прощается! ) Для него Москва - это полные отморозки, которые за базар не отвечают ) Яблоков нам " объясняет " мотивацию Варфоломея в профанной (и даже полукриминальной, " пацанской " ) логике. Уместно задаться вопросом: имеет ли право " жрец " действовать в логике " купца " ? Профанизация всегда скрывает от нас тайную сущность, подменяя истинное видимым. Будто бы нет никакой тайной дипломатии и сложных политических игр в делах подобного рода, а есть только корысть, мелкое тщеславие и подленькое стремление " зашкварить " конкурента. То, что для Яблокова " пацанская " логика представляется " нормальной " и " естественной " , всякому, ознакомившемуся с его изобилующем непристойностями профилем на ЖЖ, понятно. Но насколько корректно индуцировать логику ортодокса-фарисея Яблокова на логику ортопракса (мы надеемся!) Варфоломея? 1. Re: «Рога поссорились с копытами» «Но Варфоломей пошел на томос, потому что его алчность превозмогла всякое нормальное разумение» Не алчность, он далеко не бедный человек, а лично нанесенная обида! Критский собор - дело всей его жизни. А в Москве сначала пообещали приехать на собор, а после кинули. Такое кидалово не прощается! ) Для него Москва - это полные отморозки, которые за базар не отвечают ) Сообщение для редакции Закрыть Закрыть Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| И все же, если бы отрекшиеся отреклись от того, что сделали, получив взамен почести и богатство, их перемена и вправду была бы весьма подозрительной. Но сейчас они бегут от зла, на которое дали свое согласие, хотя им приходится терпеть горе и бесчестие, которое они предпочитают замалчиванию истины, собственной гибели и развращению других. Пожалуй, это не следует всецело приписывать добродетели этих людей; скорее, напротив, все это – дело благого Промысла Божия; ведь Господь не хочет, чтобы мы совершенно отпали от истины и хора Отцов, и потому подвиг этих мужей [к исправлению]. Впрочем, наверное, и сами они заслуживают некоторой похвалы: в конце концов, их воля была склонна к лучшему. Некоторые говорят, что отступившие от унии отступили по невежеству (ς οκ εδτας); что же, если так, то и соглашению [о единении] не стоит уделять никакого внимания, поскольку и оно было заключено совершенными невеждами, а следующие этим определениям с необходимостью будут заблуждаться, повинуясь постановлениям этих невежд. Ведь те же люди [которые, как говорят, по невежеству отреклись от унии], ее и заключили; или определение о том, что Сын «является причиной Духа» вынес кто-то другой? А без них собор, состоящий из одних латинян, мы не станем звать Вселенским! Ведь [латиняне] и до Флорентийского собора настаивали на прибавке [к Символу], которую сами же и ввели, и осыпали тысячами насмешек всех несогласных. 8 . Но даже вместе с латинянами тех трех или четырех виновников всего произошедшего, которые до сих пор хранят верность [флорентийским] определениям, нельзя назвать [Вселенским] собором, поскольку они во всем действовали вопреки воле патриархов, представителями которых являлись. Ни один закон не позволяет нам повиноваться им в этом деле, даже если они были во всех прочих отношениях достойными мужами и заслуживали некоторого почтения. Впрочем, об этом и говорить-то ничего не нужно. Многие зовут этот собор «Восьмым». Но по справедливости следовало бы назвать его первым, ибо он, может статься, сделается началом целого ряда соборов, которые из дурного будут становиться все хуже; из цепи же [прежних Вселенских соборов] он вырван. Как кажется, поскольку ему вовсе не подобает именоваться Вселенским, нет ни малейшего повода именовать и считать его в числе Вселенских соборов. Как он может быть Восьмым, если Восьмой уже был? Как может быть Девятым [собор], противоречащий Восьмому? Впрочем, его и не назвали Девятым, да и не было никаких оснований так его звать, зато его называют Восьмым, хотя он и таковым не является. Итак, об этом сказано достаточно. |
| Эпоха Трулльского собора совершенно не соответствовала эпохе Никейского собора. Кроме того, в 7-м правиле Трулльского собора речь идет о служении диаконов в области церковного управления, как это ясно из самого текста правила, тогда как в 18-м правиле Никейского собора говорится исключительно об их литургических функциях. «Своеволие и дерзость» диаконов в церковном управлении, которым собор желал положить конец, не только не были устранены из церковной жизни, но в значительной степени усилились после собора. Вплоть до падения Византии правило оставалось мертвой буквой. Некоторые диаконы, имеющие высокие должности при Константинопольском патриархе, так называемые «ставрофоры» или, по выражению знаменитого византийского канониста XII-ro века Вальсамона, кардиналы, занимали в патриарших и царских церемониях места не только выше простых епископов, но даже митрополитов. Иною была судьба 18-го Никейского правила: оно постепенно полностью вошло в церковную практику. В нем не может быть речи о «дерзости и своеволии» диаконов, но дело идет о старой литургической практике, которая стала меняться приблизительно со второй половины III-ro века или, может быть точнее сказать, о некоторых искажениях этой практики. Если это последнее предположение правильно, то собор, желая устранить непорядки старой литургической практики, устранил не только их, но и отменил самую практику. Собор констатирует: 1) что в некоторых местах диаконы преподают пресвитерам Евхаристию, т. е. евхаристические дары и 2) что некоторые диаконы даже раньше епископов прикасаются к евхаристическим дарам, т. е. причащаются. Относительно первого пункта собор указывает, что противно «канону и обычаю», чтобы диаконы преподавали пресвитерам тело Христово, т. к. пресвитеры имеют власть «приносить», т. е. совершать Евхаристию, а диаконы этой власти не имеют. Первое, что следует отметить, это – неясность и неточность формулировки. Мы знаем, что обычно соборные правила редактировались очень тщательно. Поэтому напрашивается само по себе предположение, что эта неточность формулировки до некоторой степени намеренная. |
|
|
