| «Души людей, падших в смертные грехи, и при смерти не отчаявшихся, но еще до разлучения с настоящей жизнью покаявшихся, только неуспевших принести никаких плодов покаяния, каковы: молитвы, слезы, коленопреклонения при молитвенных бдениях, сокрушения, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу и ближним; что все Кафолическая Церковь с самого начала признает Богоугодным и благопотребным, – души таких людей, по словам Церкви 428 , исходят во ад и терпят за учиненные ими грехи наказания, не лишаясь впрочем надежды облегчения от них. Облегчение же получают они, по бесконечной благости Божией, через молитвы Священников и благотворения, совершаемые за умерших; а особенно силой бескровной жертвы, которую в частности приносит Священнослужитель для каждого Христианина о его присных, вообще же за всех повседневно приносит Кафолическая и Апостольская Церковь ». Помянники Для поминовения усопших имена их пишутся в помянниках или синодиках, которые издревле называются диптихи (от слова δπτυχα или δς и πτσσειν), что с Греческого языка значит двойные или из двух частей составленные книги; потому что в них вписывались для поминовения при Богослужении имена живых, по Крещении, или присоединении их к Церкви, и имена умерших 429 . Начало этих книг жизни и смерти относятся к древним временам 430 . О книгах жизни и смерти, хотя в смысле духовном, упоминает в Откровении св. Иоанн Богослов: и увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими ( Откр.20:12 ). О поименном поминовении умерших по диптихам, бывшим в первые времена Христианства, свидетельствует св. Епифаний Кипрский , живший в IV веке 431 . Так Православная Церковь издревле молится о спасении живущих и умерших, начертанных в книгах жизни и смерти. Коливо, или кутия При поминовении умерших Православной Церковью употребляется, по древнему обычаю, кутия, состоящая из зерен послащенных. Зерна знаменуют воскресение мертвых и жизнь будущего века. Ибо Сам Господь говорит: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода ( Ин.12:24 ). Ап. Павел говорит: то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет. И когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое; но Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело ( 1Кор.15:36–38 ). Послащение зерен знаменует наслаждение благами вечной жизни 432 , которых человеку нельзя пересказать ( 2Кор.12:4 ). Употребление кутии, или, что тоже, колива относится к древним временам Христианства. о нем упоминается в древних Богослужебных книгах 433 , и в житии Феодора Тирона, повелевшего в IV веке Епископу Евдоксию приготовить коливо для Христиан, во время первой седмицы св. Четыредесятницы, которую Юлиан отступник хотел было осквернить кровью идольских жертв. |
| Ежедневно мы празднуем память каких-то святых. За две тысячи лет в Церкви просияло множество угодников Божиих, причем большая часть их имен нам неизвестна. При этом история святости не окончена – Церковь, будучи Святой по присутствию в ней Духа Божьего, продолжает рождать святых во все эпохи своей жизни. «Неужели и сейчас есть святые?» – спросит кто-то. «Конечно, есть» – ответим мы. «И где же они?» – вновь могут спросить. Но, чтобы попытаться ответить, нам необходимо будет задать сразу еще один вопрос: а что такое святость? Ведь часто мы имеем о ней самые превратные понятия. Согласно Священному Писанию, святость – это одновременно и призвание всех христиан, и необходимое качество повседневной христианской жизни. Будьте святы, потому что Я свят (1Пет. 1:16) – ставит нам задачу Господь. И в то же время, быть христианином значит уже иметь в себе некоторую святость. Ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец – жизнь вечная (Рим. 6:22) – говорит всем верным Римской Церкви апостол Павел. Итак вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу (Еф. 2:19) – пишет апостол в Ефес. Само слово «святой» (по еврейски «кадош», по-гречески «агиос») в языке Писания имеет несколько другое значение, чем то, с каким мы привыкли его употреблять. В библейских книгах «святой» значит «отделенный для Бога, посвященный Богу». Говоря римлянам: «вы освободились от греха и стали рабами Богу», Павел имеет в виду их крещение, а под словами «плод ваш есть святость» подразумевает то, что теперь их жизнь должна быть посвящена Христу. Выражение «плод ваш есть святость» Толковая Библия Лопухина предлагает перевести с греческого языка так: «вы имеете свой плод в том, что направляетесь к святости». Итак, святость есть цель, и в то же время направление, устремление; это вектор движения к Богу. И люди, движущиеся к этой цели, всегда были и есть. Читая жития святых, постоянно приходится удивляться тому, насколько святость непредсказуема, непонятна, иррациональна, а также незаметна и неузнаваема в грешном мире. Сами святые часто не узнавали святость друг в друге. Например, свт. Епифаний Кипрский очень не любил своего выдающегося современника, свт. Иоанна Златоуста, – считал его еретиком, открыто порицал, и способствовал осуждению вселенского учителя на Соборе под Дубом. Всю жизнь терпеть не могли друг друга блж. Феодорит Киррский и свт. Кирилл Александрийский, будучи идейными противниками в богословии. Златоуста свт. Кирилл тоже не жаловал – когда в 407 году тело Златоуста, умершего в изгнании, было привезено в Константинополь, александрийский святитель произнес известные слова: «Если Иоанн епископ, то почему Иуда – не апостол?» |
| Епифаний Кипрский сохранил предание, что Св. Иоанн Богослов крестил Божию Матерь ( Ин.3:3 ; Синаксарь. Вознесения Господня). Пребывание Приснодевы в первородном грехе до искупления его Спасителем нисколько не препятствует тому, чтобы признавать Ее всегда избранным сосудом Божией блогодати, содействовавшей Ей в личной святости, почему Она в Православной Церкви именуется «Непорочною», ибо и Иоанн Предтеча, которому Католическая Церковь не усвояет непорочного зачатия, был «исполнен Духа Святаго еще от чрева матери своей ( Лук.1:15 ), и настолько, что сила этого исполнения передалась к последней в приветствии ею пришедшей к ней Богоматери (41 ст.); равным образом и апостолы еще до страданий Христа имели в себе Духа Божия ( Ин.14:17 ). Дары Святаго Духа – бесчислены и качественно разнообразны. Посему, по Божию смотрению о домостроительстве нашего спасения нужен был особый дар Духа Святаго, Который бы, как огнем, истребил во Христе первородный грех и в нем создал новую тварь. Это с одной стороны, так сказать, догматической. Сам Христос в немногих отмеченных св. Евангелием фактах отношения Своего к Своей Матери, по существу, не выделяет Ее из человеческой среды, чего не могло бы быть, если бы Она была изъята из общей всему человечеству первородной греховности. «Пришли к Нему Матерь и братья Его и не могли подойти по причине народа. И дали знать Ему: Мать и братья Твои стоят вне, желая видеть Тебя. Он сказал им в ответ: Матерь Моя и братья Мои суть слушающие Слово Божие и исполняющие Его» ( Лук.8:19–22 ). Спаситель ставит Ее в ряд людей вообще, призванных исполнением воли Божией быть в общении с Отцом, в каковом Он Сам находился всегда. Ее природе, Ее Существу, как бессеменно воплотившийся от Нее наитием Св. Духа, Он не придает исключительного значения, ибо это – действие всецело Божие, но некоторым образом свидетельствует, что Она личными качествами, безусловною покорностью воле божией сделалась достойным сосудом для восприятия воплощенного в Ней Сына Божия, «блогодатною в женах». Еще ярче это различие сказывается в другом факте отношения двенадцатилетнего Отрока Иисуса к Своей Матери: «Чадо, что ты сделал с нами?», сказала Она Сыну Своему, найдя Его в храме после трехдневного тщательного искания Его. «Вот отец Твой и Я с великою скорбию искали Тебя. Он сказал им: Зачем было вам искат Меня? Или вы не знаете, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему? Но они не поняли сказанных Им слов» ( Лук.2:48–50 ). В Новом Адаме, двенадцатилетнем Иисусе, чуждом первородного греха, живет высокое, чистое мессианское самосознание. Вмещалось бы оно и в Божией Матери, если бы Она была Евою до грехопадения. А здесь Христос уравнивает Ее со старцем Иосифом: оба они даже не поняли слов Его, ибо оба не свободны от прародительского греха. Суть та же и в Ин.2:4; 19:26–27 . |
| Если вы поспешите, то сможете изгнать его с легкостью, а если оставите на долгое время в вашем сердце, тогда лишь с большим трудом сможете его искоренить. В качестве оружия употребляйте пост, молитву, слезы, память смертную и воспоминание о неугасимом огне мучения, используя эту память как губительницу всякого греха. Помните и о самом сильном, и самом страшном оружии для наших врагов – одеянии Самого Иисуса – победоносном смирении: «научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем…» ( Мф. 11: 29 ), – говорит нам Спаситель. Хранение ума и всех чувств, особенно зрения и слуха, есть безопасное пристанище для того, чтобы не быть нам порабощенными помышлениями, отделяющими нас от Бога, потому что через эти два чувства входят в наше сердце почти все дурные желания. Как говорит пророк Иеремия, через окна невнимания, то есть чувства, входит в нас душевная смерть. Весьма драгоценное приобретение для монаха суть нестяжание, беспопечительность, непривязанность к пожеланию тленных предметов. Монах должен быть умеренным в телесных потребностях, как советует Павел: «Имея пропитание и одежду, будем довольны тем», не ропща опрометчиво на Благодетеля нашего ( 1Тим. 6: 8 ). Величайшее из всех других зол – высокомудрие и гордыня, поскольку они убивают в человеке всякое добро. Эта страсть очень часто обымает и сопровождает тех, кто богат добродетелями, но иногда прилепляется к тому, кто лишен всякого добра. Гордость вызывает страшное крушение у того, кто ею одержим. Потому-то и божественный Павел, протягивая нам руку помощи, указывает, как мы можем избавиться от нее: «Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть» ( 1Кор.10: 12 ), то есть тот, кто думает, что он хорошо стоит в добродетели, пусть внимательно смотрит, чтобы не потерпеть ему крушения в добродетели, так что он не сможет более встать от падения. Должно нам много беречься, чтобы не осуждать брата нашего, но сострадать ему и исправлять, потому что осуждение есть порождение души гордого, который в помыслах осуждает всех людей и ищет через осуждение других оправдания и прославления самого себя, говоря фарисейски: «я не таков, как прочие люди… или как этот мытарь» ( Лк. 18: 11 ). Если тебе нравится судить себя и исследовать, брат, то ты весьма близко от самого себя. Никогда не прекращай судить и исследовать все свои тайные помыслы, слова и дела, исправляя погрешности, потому что если будем здесь, в этой жизни, судить самих себя и исправляться, тогда не будем осуждены Богом в другой жизни на вечные муки, как говорит блаженный Павел: «Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы. Будучи же судимы, наказываемся от Господа» ( 1Кор.11: 31–32 ). Если кто доставляет сверх меры удовольствие своей утробе, такой легко терпит крушение и впадает в плотские страсти, получая, таким образом, за это злое воздаяние. Труды же и бдение иссушают ее, пост совершенно укрощает и препятствует возникновению в ней беспорядочных движений. |
| Если святой и праведный Иоанн Кронштадский, чтобы не засохла смоковница нашей Церкви, предлагает нам всем пережить покаяние и огнем суда очистить Россию, то святитель Игнатий Брянчанинов , подобно п реподобному Нифонту, епископу Кипрскому, уповает только на остаток, тот самый остаток избранных Божиих, ради которых и которыми (то есть их молитвами) и сохраняется мир. Сказано: «Ной оказался совершенным, праведным; во время гнева он был умилостивлением; посему сделался остатком на земле, когда был потоп» ( Сир.44:16–17 ); и еще: «Остаток обратится, остаток Иакова – к Богу сильному. Ибо, хотя бы народа у тебя, Израиль, было столько, сколько песку морского, только остаток его обратится; истребление определено изобилующею правдою» ( Ис.10:21–22 ). То есть во все времена спасение было открыто только для остатка – избранных и предопределенных к спасению. А то, что остатком и мир существует и держится, смотри, что сказано у пророка Исаии: «Если бы Господь Саваоф не оставил нам небольшого остатка, то мы были бы то же, что Содом, уподобились бы Гоморре» ( Ис.1:9 ). Так же и апостол Павел пишет: «Так и в нынешнее время, по избранию благодати, сохранился остаток» ( Рим.11:5 ). То есть остаток сохраняется Богом «по избранию благодати», а мир не продолжил бы своего существования «Если бы Господь Саваоф не оставил нам небольшого остатка». Кто-то может возразить на слова Сына Божия, – « если будете иметь веру и не усомнитесь, не только сделаете то, что сделано со смоковницею », – что, мол, древние и современные христиане не только не могут подобного сделать, но и табуретку с места сдвинуть одной верою своею не могут. Блаженный Иероним предлагает следующий ответ на подобное недоумение: «Псы языческие вопиют против вас, в своих свитках (книгах), оставленных в память собственного нечестия, утверждая, что апостолы не имели веры, ибо не могли горы передвигать. На это мы ответим им, что, – по свидетельству Евангелия от Иоанна, – Господом сотворено много знамений, которые если бы были записаны, то [книг] не мог бы вместить мир. Это значит не то, что мир не мог бы вместить, потому что, – как бы ни были они многочисленны, – это возможно даже для одного шкафа или ящика; это значит то, что мир не мог бы перенести содержания их по величию знамений и своему неверию. Потому мы веруем, что и это делали апостолы, но это не записано с той целью, чтобы неверующим не дать большего повода к спорным возражениям » 205 . То есть подлинное чудо не должно разрушать ничьей свободной воли, и оно всегда оставляет место для сомнения. Ибо если Господь врывался бы в нашу реальность каскадом чудес, это и означало бы насилие над нашей свободной волей. Поэтому чудо – это всегда ответ на присутствие веры в сердце созерцающего данное чудо. Даже о Сыне Божием сказано: «И не совершил там многих чудес по неверию их» ( Мф.13:58 ). |
| Затем Аэций перебрался в Антиохию, где и развернул свою проповедь. Церковный историк Созомен сообщает нам об Аэций, что он «был силен в искусстве умозаключений и опытен в словопрении». Святитель Епифаний Кипрский так пишет об Аэций: «С утра до вечера он сидел над занятиями, стараясь составлять определения о Боге посредством геометрических фигур». Таким образом, догматика превращалась для Аэция в некую игру и диалектику понятий, и он, в своем тщеславии доходил до того, что утверждал, что «знает Бога так хорошо, как не знает самого себя». 2.1.1. Евномианская доктрина У Аэция были ученики, среди которых был некто Евномий, родом каппадокиец, занимавший епископскую кафедру в Кизике. Именно Евномий придал диалектике Аэция логическую стройность и законченность. Он утверждал, что «истинная цель человека и единственное содержание веры… заключается в познании Бога, и притом чисто теоретическом». В контексте тринитарных споров конца IV века был поставлен очень важный и принципиальный для богословия вопрос: «Как вообще возможно богопознание». Для православных ответить на этот вопрос не составляло большой трудности, так как православная теория богопознания обоснована идеей единосущия, вспомним слова апостола Филиппа на Тайной вечери: «Господи! Покажи нам Отца, и довольно для нас». И Господь ему отвечает: «Столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? видевший Меня видел Отца… Разве ты не веришь, что Я во Отце, и Отец во Мне» (Ин. 14,8-10). Таким образом, для православных полнота богопознания возможна во Христе в силу единосущия Отца и Сына. Естественно, что аномеи, бывшие крайними арианами, не могли принять такой гносеологии и вынуждены были создавать собственную теорию познания. За детальную разработку этой арианской теории познания и принялся Евномий. Теория Евномия получила наименование «теории имен». Он утверждал, что все понятия, которыми пользуются люди, можно разделить на два класса. Первые — это понятия, именованные людьми или понятия «по примышлению». С точки зрения Евномия эти понятия суть некие логические фикции, которые только условно указывают на вещи, по существу это некие клички вещей, которые ничего не говорят о природе предметов и никакого объективного знания не содержат. |
| Землетрясением были отвалены камни от гробниц умерших, «и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим» ( Мф. 27: 52–53 ). Из этих слов ясно, что явление воскресших праведников произошло после Воскресения Христа. Воскрешение праведников было следствием Воскресения Христа. Опираясь на слова ап. Павла, что именно Христос есть «начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство» ( Кол. 1: 18 ), блж. Иероним разделяет открытие гробниц и воскрешение заключенных в них умерших праведников: «Однако же, хотя гробницы и открылись, умершие воскресли не прежде воскресения Господа, так что Он есть первородный воскресения из мертвых» 445 . Но поныне остается тайной, кто были эти святые и кому они являлись, что это был за образ воскресения и что с ними было дальше. «Воскресение мертвых, бывшее при крестной смерти Господа, давало знать об освобождении и тех душ, которые находились во аде; воскресшие тогда явились многим, дабы сие происшествие не показалось мечтою; а воскресли они собственно ради знамения, и явно, что они опять умерли. Впрочем, некоторые думают, что они воскресли по воскресении Христа и в другой раз уже не умирали. Но я не знаю, должно ли это принимать» 446 . Остановимся немного на переданном блж. Феофилактом мнении некоторых отцов, что вышедшие из гробов по Воскресении Христа праведники воскресли окончательно, что восставшие из гробов неведомые нам праведники уже не умирали потом, что их образ воскресения отличается от воскрешений ветхозаветных, а также дочери Иаира, сына вдовы и Лазаря четверодневного. Свт. Епифаний Кипрский говорит об этом воскресении праведников как об окончательном, предвосхищающем общее воскресение мертвых: «Но с Ним вместе многа телеса усопших святых восташа, и явишася мнозем ( Мф. 27: 52–53 ), вместе с Ним вошли в брачный чертог», то есть в уготованное Сыном Царство; и в другом месте: «О каком это святом граде говорит? Речь здесь относится к обоим градам – к здешнему и горнему» 447 , то есть воскресшие праведники явились в Иерусалиме как земном, так и небесном (так же мысль отражена и в толковании блж. Иеронима ). Но воскресшие праведники, еще раз на это укажем, не опередили Воскресение и Вознесение Христа, потому что «никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах» ( Ин. 3: 13 ). |
| И было всех дел, сотворенных Богом в шесть дней, двадцать два. И окончил Бог в шестой день все, что было на небесах и на земле, в морях и безднах, во свете и во мраке и во всем прочем. Святитель Епифаний Кипрский . Творения, ч. 6, М., 1884, с. 252–253. В начале Бог создал небо и землю, и темную водную бездну или, как говорят эллины, хаос, который есть смешение стихий, в нем же земля была безвидна и пуста, покрыта бездонными водами и тьмою, как говорит Писание: «И тьма над бездною» ( Быт. 1, 2 ). Создал же их Всесильный Господь из ничего, и из небытия привел в бытие, а от тех потом произвел и прочие создания, всё горнее и дольнее, творя шесть дней... ...Созданная Богом первоматерия стала начатком прочего творения. Первоначальной материей небес была вода, а земли – сгустившаяся тяжелая масса. Потом повелением Божиим вода была отделена от толщи, небо – от земли, явился посреди воздух и просиял огонь. И прочие творения произошли по своему чину и времени. Святитель Димитрий Ростовский . Летопись, М., 1784, с. 1–2. «В начале сотворил Бог небо...» ( Быт. 1, 1 ) Небо есть то, что облекает как видимые, так и невидимые творения. Ибо внутри его заключаются и ограничиваются и постигаемые только умом силы Ангелов, и все то, что подлежит чувствам. Неописуемо же одно только Божество, Которое все наполняет и все обнимает, и все ограничивает, так как Оно – выше всего и все сотворило. ...Конечно, что рождается, подлежит и уничтожению, в соответствии с последовательностью, принадлежащей природе, также и небеса, но благодатью Божией они и содержатся, и сохраняются. Одно только Божество по Своей природе – и безначально, и бесконечно, поэтому и сказано: «они погибнут, а Ты пребудешь» ( Пс. 101, 27 ). Однако небеса будут уничтожены не до конца, ибо «все они, как риза, обветшают, и, как одежду, Ты переменишь их, и изменятся» ( Пс. 101, 27 ), и будет новое небо и новая земля ( Откр. 21, 1 ). ...Сам Он – Создатель и Творец Ангелов, приведший их в бытие из небытия, создавший их по образу Своему бестелесной природой, как бы некоторым духом и невещественным огнем, как говорит блаженный Давид: «Ты творишь ангелами Твоими духов, служителями Твоими – огонь пылающий» ( Пс. 103, 4 ), описывая их легкость и пламенность, и пылкость, и весьма большую проницательность, и стремительность, с какой они и желают Бога, я служат Ему, их направленность ввысь и свободу от всякого вещественного помышления. |
| И еще подобно врагам нападают эти новые Иудеи (ибо они пребывают в Иудейском образе мыслей и ничем не отличаются от них кроме одного имени), восставая на нас и отыскивая в Писании против Спасителя некоторые изречения, чтобы уловить Его в слове ( Мф.22:15 ), как говорит святое Евангелие. На кресте, говорят, сказал Он: Или, Или лима савахфани, еже есть, Боже мой, Боже мой, вскую мя еси оставил. ( Мф.27:46 ). Видишь, говорят, как жалостно он взывает и вопиет, говоря: вскую мя еси оставил? Но не знают они, вскружившие себе голову этим ядовитым неистовством Ариевым и лишенные разумения Божия ведения, что в Господе все подобострастное людям должно признавать относящимся к истинному пришествию Его во плоти. И прежде всего перебегая от одного к другому, сами забывают то, что думают о Нем, не имея никакого постоянства. Да и как иначе могут поступать люди, не владеющие здравым рассудком? Ибо иногда они хотят называть Его Спасителем и Господом и Христом, и сущим прежде всех век, и владыкою Ангелов и Архангелов, которым все приведено в бытие, – Начала и Власти, Ангелы и Архангелы, небеса и все, что в них, земля и все люди и все находящееся на ней, море и все, что в нем. Но, какое великое безумие людей так думающих о нем, а между тем не понимающих того, что сущий прежде веков по своему божеству, кем получили бытие небо и земля, Ангелы и Архангелы и, коротко сказать, все существующее, видимое и невидимое, не может от лица своего Божества изречь слов: Боже мой, Боже мой, вскую мя еси оставил! Ибо когда Сын оставлен был Отцом? Когда не пребывал Сын во Отце и Отец в Сыне? Сын и Слово Божие жил на земле, но в то же время имел соприкосновение с небом, и все враги ощущали полноту Его славы. Пребывал во чреве Марии и соделался человеком, но силою Своею наполнял все. Каким же образом таковый и столь великий мог, по своему божеству, говорить жалостно: Или, Или лима савахфани; еже есть, Боже мой, Боже мой вскую мя еси оставил? Тем более, когда сам Он говорит: опять Я отхожу и не оставлю вас сиры, но прииду к вам ( Ин.14:18 ); и еще в другом месте говорит: аминь глаголю вам: вси вы соблазнитеся о мне в нощь сию ( Мф.26:37 ) и мене единаго вси оставите, но несмь един, ибо со мною родивший меня Отец ( Ин.16:32 ); и еще: отхожу и послю вам Духа Святого, Иже от Отца исходит и от моего приемлет ( Ин. 13:28–15:26–16.14 ); и опять в ином месте: я толку ( Апок.3:20 ) и если кто отверзет мне, внидем к нему Я и Отец мой и обитель у него сотворим ( Ин.14:23 ). Таким образом Он не был оставляем Отцом, равно как и Отец всегда с Сыном и Святой Дух с Отцом и Сыном. |
| Дух отношения Кипрской Православной Церкви к Старокатолической Церкви можно выразить словами представителя Кипрской Православной Церкви на заседании Межправославной Богословской Комиссии в Белграде в сентябре 1966 г. по диалогу со старокатоликами архимандрита Хризостома Киккотиса. От лица своей Церкви он заявил тогда в своей речи: «Будем решительными, и с верой в успех диалога со старокатоликами не остановимся перед непреодолимыми препятствиями и побочными вопросами, не приносящими вреда вероучению. И не опуская ни одной йоты из православных догматов, будем стремиться, чтобы их лучше познать чтобы они нас познали. И я уверен, что достигнем введения их в православную паству». Еще более благоприятно смотрят деятели Кипрской Православной Церкви на контакты с Древними Восточными Церквами (Коптской, Эфиопской, Армянской, Малабарской и др.). Они считают, что между этими Церквами и Православием существуют в христологии различия по преимуществу терминологического характера и достижение единства с этими Церквами укрепит Православие в его общении и контактах с западными христианами и перед лицом последних сделает более сильным и авторитетным. Что касается отношения Кипрской Православной Церкви к борьбе за мир во всем мире, то следует отметить, что ее делегаты во главе с митрополитом Китайским Хризостомом были участниками деяний Всемирной Конференции «Религиозные деятели за прочный мир, разоружение и справедливые отношения между народами» (июнь 1977, Москва). 10. Взаимоотношения Кипрской и Русской Православных Церквей Взаимоотношения Кипрской и Русской Православных Церквей были всегда истинно братские, ни разу не омраченные какими-либо прискорбными событиями или недоразумениями. Посещая Святую Землю, многие русские паломники заезжали поклониться и святыням Кипрской Православной Церкви, о чем потом рассказывали в описаниях своих паломничеств (в «Хождениях»). Так, в начале XII в. русский игумен Даниил писал: «Кипр есть остров велик зело, и множество в нем людий, и обилен есть всем добром. |
|
|
