| Да, конечно, всем людям очень полезно петь, и детям тоже. Это воспитывает чувства и вкус, укрепляет дух. В нашей студии занимается больше половины учащихся школы, у нас семь хоров разных возрастов. Значит, дети этого хотят, значит, им это для чего-то полезно. – В студии занимаются только пением или есть и другие музыкальные дисциплины? – У нас полный цикл хоровой студии: хор, сольфеджио, музыкальная литература, вокал. Обязательный предмет – музыкальный инструмент. Можно заниматься на фортепиано, скрипке, виолончели, кларнете, флейте. – Вы как-то отбираете детей? – Мы, конечно, проводим прослушивание, но оно часто бывает не показательно, и мы это понимаем. Я убежден, что в каждом человеке есть способности абсолютно ко всему, просто одни в процессе роста активно затрагиваются, а другие не затрагиваются вообще. Они дремлют какое-то время, а потом с возрастом уходят на периферию. Так вот, пока эти способности еще не угасли, мы даем ребенку возможность их в себе развить. Если не получается, ребенок сам уходит – находит что-то более близкое и интересное для себя. – Какой репертуар у ваших хоров? – Очень разнообразный. В нем есть Рахманинов, Бах, Бетховен, Глинка, Дунаевский – «А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер», колыбельная Раймонда Паулса… На именины школы 1 ноября (день памяти свято благоверного царевича Димитрия) мы подготовили спектакль по «Борису Годунову»: выбрали из трагедии Пушкина все отрывки, посвященные царевичу Димитрию, и разучили несколько хоров из оперы Мусоргского. Сейчас по моей просьбе известный композитор Владимир Борисович Довгань пишет нечто вроде оперы, действо, посвященное Александру Невскому, – для совместного исполнения хором Елоховского собора и студией «Царевич». Мы уже знаем, что 11 июня 2017 года в Переславле, в одном из монастырей, будем исполнять это действо, и всех на него приглашаем. Вообще мы не стремимся к частым выступлениям. Ребенку до определенного возраста вредно много выступать – ему надо работать. Выступать – значит, соревноваться, стремиться к славе. А это не то, чему мы хотим научить наших детей. Но и вообще без выступлений тоже нельзя. Когда знаешь, что у тебя впереди концерт, это мобилизует, стимулирует, помогает собраться. |
| Так часто бывает: ты уверен, что сделал хорошее дело, а тебя вдруг начинают за это ругать! Но затем время все расставляет по своим местам. Так было и с этой песней. На пленуме Союза композиторов меня разве что пошляком не назвали: такую великую тему – и под блюз! Позор! Только Дунаевский встал на мою сторону. Я и подумать тогда не мог, что через некоторое время по сюжету песни «Прощание» будет сделан фильм «Возвращайся с победой». – А как вдохновляет эта песня: «Споем друзья!/Путь далек –/Дальний Восток!/Пусть летит до океана/Песня друзей./Поезд идет все быстрей». И в фильме вы сами же эту песню перед камерой и спели! – А я вам расскажу, почему так получилось! Я написал эту и другую песню Райзману к его фильму «Поезд идет на восток». Ему они очень понравились, но подобрать актера он никак не мог. Пересмотрел человек сорок – никто не подходит. А сроки поджимают, и тогда Райзман предложил и спеть, и сыграть мне самому. – Почему сейчас не сочиняют ничего подобного? – Для этого мало одного таланта, желания, нужна особая атмосфера, которая бы способствовала творческому процессу. – Я согласен: нынешнюю атмосферу творческой никак не назовешь. Все поставлено с ног на голову! На честных и порядочных людей нередко смотрят как на недалеких. Слова «нравственность», «долг», «патриотизм» стали уже почти неприличными. Дошло до того, что содомский грех напрямую связывают с той творческой силой, которая привносит в культуру много яркого и значительного. Дескать, гомосексуалисты – натуры утонченные, видят мир в других красках, иначе воспринимают происходящее… – Я бы снял штаны со всех этих гомосексуалистов и выпорол бы их хорошенько. Мужчина, если он любит жизнь, должен любить женщину. Противно говорить об этом, но среди творческих людей действительно встречаются… иной сексуальной ориентации. Но это – так, налет… Гомосексуалисты есть не только в творческой среде, они есть и среди рабочих, и среди служащих. Дело не в этом. Да, были гомосексуалистами некоторые великие композиторы. Но они никогда не выпячивали свой грех, не кичились им, как кичатся своей извращенной ориентацией отдельные, потерявшие совесть люди. |
| Однако лирический строй музыки Максима Дунаевского, сказочный антураж фильма с милейшей Натальей Андрейченко, которая пела нежным и чистым голосом Татьяны Ворониной , все эти обстоятельства не позволили песни «Ветер перемен» превратиться в какой-то грубый политического манифест. Так обычная для интеллигенции лирическая «фига в кармане». Милая, чарующая песенка как бы сразу пришлась по душе миллионам наших соотечественников: её постоянно гоняли на радио, выпускали пластинками-сорокапятками, непременно стали включать в музыкальные нарезки из фильмов для ТВ (предтечи нынешних музыкальных клипов), но все же обаятельная песенка в наших судьбах ветер посеяла. Ведь ещё Пророк Божий Осия свидетельствовал об отступившем от Господа Израиле: Так как они сеяли ветер, то и пожнут бурю: хлеба на корню не будет у него; зерно не даст муки; а если и даст, то чужие проглотят ее (Ос. 8: 7). Буря перемен Менее чем через год после выхода телефильма «Мэри Поппинс, до свидания» — вначале 1985-го рок-музыкант Виктор Цой сочинил свою знаменитую песню «Перемен!»: Перемен! — требуют наши сердца. Перемен! — требуют наши глаза. В нашем смехе и в наших слезах, И в пульсации вен: «Перемен! Мы ждем перемен!» Не берусь гадать, могла ли словесная тема внешне эстрадной («попсовой») песенки с небольшими вкраплениями рок-музыки «Ветер перемен» напрямую повлиять на поэтический творческий поиск Виктора Цоя. Но свою вещь рок-музыкант писал уже в общей духовной атмосфере 1985 года, на которую совершенно определенное эмоциональное и духовное влияние оказал и фильм «Мэри Поппинс, до свиданья», и песенка «Ветер перемен». Если же говорить об экспрессивной стилистики строк Виктора Цоя, то возможно, она была косвенной или даже прямой протестной реакцией на лирический и фантазийный настрой шлягера 1984-1985 годов: …Завтра ветер переменится, Завтра, прошлому взамен, Он придёт, он будет добрый, ласковый, Ветер перемен. Зачем мечтать в каком-то добром завтра? Уже сегодня! И что за ласки?! Именно сегодня: Перемен! — требуют наши сердца. |
| Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой... это означало, что пол войны, можно сказать, уже было выиграно. Почему? Потому что у врага не было такой песни и быть не могло. Потому что наше дело было правое, и правоту эту авторы песни выразили с огромной художественной силой. Геббельса, конечно, можно было пожалеть. Уж если ты такой большой специалист по пропаганде, что же ты не смог противопоставить этой песне песню такой же красоты и мобилизующей силы? Где же твои Бахи и Гендели, Шиллеры и Гёте? С одной «Лили Марлен» много не навоюешь. Но это всё в прошлом, а что у нас сейчас? Сейчас у нас вот что: один умник высказался замечательнейшим образом (цитирую, возможно, неточно, но за смысл ручаюсь), что Леонид Ильич Брежнев - незначительный политическая фигура эпохи Аллы Пугачевой. Вот оно! Именно - эпохи! Именно Аллы Пугачевой! Автор думал, что удачно схохмил, и певице польстил, и лягнул мёртвого льва, как это принято у лиц определённого звания. За Леонида Ильича, впрочем, беспокоиться нечего, с ним история разберётся, а вот что касается Аллы Борисовны, умник, не целясь, попал в яблочко, в самую десятку. Эпоха Аллы Пугачевой. Что же это за эпоха такая, каковы её характерные особенности? Речь, конечно, пойдёт о песне, хотя и другие аспекты представляют интерес. Эпоха эта со всей очевидностью характеризуется угасанием такого явления как советская песня. Явление это следовало бы выделить в отдельный жанр, поскольку советская песня явила миру столько шедевров, что заслуживает отдельного рассмотрения. Угасание советской песни с наибольшей наглядностью можно проследить на примере творческой судьбы замечательной певицы Валентины Толкуновой. И красавица, и голос с изумительно-жемчужным тембром, всем хороша была Валентина Толкунова, одна беда: петь ей было нечего. Так, пустяки всякие, «носики-курносики», «серебряные свадьбы», ничего такого, достойного её таланта. Ей бы композитора уровня Соловьёва-Седова или Дунаевского, ей бы поэта уровня Исаковского или Фатьянова, только где их взять? Да неужто в такой стране не найти ни поэта, ни композитора? Да нет, есть таланты, как не быть, только бабло с некоторых пор стали выдавать совсем в другой кассе. На смену «носикам-курносикам» явилась мадам Брошкина со своими заботами, печалями и триумфами. |
| Иллария: Удивительно! Принц: И, вы знаете, с некоторых пор , следуя этому правилу, я стал замечать в людях действительно больше хорошего, а раньше я просто был слеп сердцем. Иллария: Но как же, Себастьян, неужели все принцы? А грязные и оборванные? А лжецы и подлецы? А хулиганы и преступники? Принц: Поверьте, дорогая Иллария, все люди – принцы, потому что все они дети одного Короля, только они забывают об этом. Так сказал мне мудрец. Иллария: Мне нравится эта мысль, Себастьян! Но без вашей помощи я не смогу, кто будет учить меня выполнять такие трудные правила? Принц: Я уверен, что теперь у нас будет много времени на это – целая жизнь. Вы согласны? Иллария: Да. Песня (На мелодию песни М. Дунаевского «Непогода» из к/ф «Мери Поппинс, до свиданья») : 1. C Рождеством Христовым, братья, С Рождеством Христовым, сестры. Праздник нам открыл объятья, И с небес сияют звезды. Пусть же словно звезды эти И у вас горят сердца - Любовью и радостью светят И будут светить без конца. Припев: Заколдованный принц грустит под Рождество, Но рождественский бал начнется вновь, И разрушить ты сможешь злое колдовство, Если будет гореть в душе любовь. 2. Если в каждом человеке Ты увидишь образ Божий, То забыть мгновенье это Никогда уже не сможешь. Только принцы и принцессы Пред тобой откроют дверь. Шутов и лакеев здесь нету, Поверь в это чудо, поверь. Припев тот же. Вифлеемская гостиница Действующие лица: 1. Марфа , хозяйка гостиницы 2. Симон , муж хозяйки 3. Сарра , племянница хозяйки 4. Купец 5. Гостья из Дамаска 6. Мисаил , друг Сарры 7. Двое взрослых пастухов Сцена 1 Трапезная в гостинице: маленькие столы, накрытые чистыми скатертями, горы посуды, полотенца. В углу стол хозяйки с пергаментными свертками и чернилами. Сарра подметает полы, затем устало садится у стола и закрывает глаза.Ее озаряет свет с неба и слышится тихое пение «Эта ночь святая». Входит Марфа. Марфа: Сарра! Опять ты бездельничаешь! Сарра: (вздрагивая) Прости, тетя Марфа. Я только отдохнуть присела. Голова что-то кружится очень. |
| Как на яркий пример “перебарщивания” можем сослаться на циркуляр Украинского ПУР-а об обязательном праздновании Комсомольского Рождества в казармах с участием всех красноармейцев. Такой циркуляр был тем более неуместен, что религиозные предрассудки на Украине при едва трехлетней продолжительности советской власти гораздо свежей и сильней, чем в России. Считаем нужным кстати заметить, что в красноармейских частях анти-религиозная пропаганда требует сейчас особо умелого и тактичного подхода, ибо из неоднократных оффициальных заявлений ПУР-а видно, что у красноармейцев молодых возрастов, приходящих из деревни, религиозность еще очень сильна. Во всяком случае проведение будущих комсомольских праздников должно потребовать выработки в центре совершенно ясных и точных инструктивных указаний, исключающих всякие головотяпства и неослабного наблюдения за их проведением. Только при этих условиях анти-религиозные праздники смогут стать действительным орудием разрушения религиозных предрассудков... 270 Следует отметить непрерывно происходящее расширение издательской деятельности “Красной Нови” в области выпуска анти-религиозной литературы. За последние недели вышли брошюры и книги В. Брауна “Христианство и Коммунизм”, Ярославского “Как родятся боги”, Древса “Миф о Христе”, Дунаевского “Миф о Христе”, Даснюка “О чорте и Боге”, Фрумкиной “Долой раввинов”, Чемиса “Л. Фейербах и его время”, переводится ряд изданий с немецкого языка (“Еретическая библия”, “Культурбильдер” 271 , Бебель “Христианство и социализм” и т. д.). На заседании редакционной коллегии “Красной Нови” неделю назад принято решение немедленно приступить к подготовке целой серии брошюр о происхождении мира и человека, с наглядным опровержением религиозных взглядов на этот счет. В области борьбы с церковной контр-революцией можно отметить целый ряд важных фактов, добытых следствием над патриархом Тихоном и позволяющих сказать с уверенностью, что позиция обвинения по этому процессу будет безпроигрышной. Тихон и его правая рука Никандр 272 [ 17 ] уже признали себя виновными в том, что выпустили воззвание к верующим по поводу изъятия ценностей в надежде на то, что народные волнения заставят советскую власть отказаться от изъятия и что употребление церковных ценностей на нужды голодающих не противоречит никаким канонам. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance «Почему, дружок? Да потому, что я жизнь учил не по учебнику» 4 мин., 20.06.2013 Поскольку полная объективность вещь звездно-сияющая, но мало достижимая, я предлагаю отвечать на вопрос «Каким должен быть учебник по истории России?» ровно после того, как мы ответим на другой важный вопрос: а кого мы намерены получить в результате? На выходе, на выпуске. Вот он идет, наш выпускник, распрекрасный юноша, говорящий на русском языке с явным интернет-акцентом. Неатлетическое тело его обтянуто майкой, на которой в относительно грубой англоязычной форме сказано, как автор майки относится к действительности. Из произведенного в России на нем, возможно, трусы, скрытые до поры, до времени от общественности. При этом у него светлая голова, он любит маму, Машу, кошку и Warface, он гораздо более открыт и о большем осведомлен, чем советский школьник его возраста. Но кое-что важное в нем отсутствует. Отсутствует неявно, в трудно формулируемом виде, и сильно искажается поколенческим разрывом: помните, в фильме «Курьер» папашу реально бесит, что сын неправильно пьет сгущенку? Пробьет дырку в банке, запрокинет голову – и чмок, чмок! Вот это раздражение, почти не мотивированное, надо, говоря о молодых, технологично отсепарировать. Как при производстве сливок из молока. Если попыться хладнокровно описать главную отцовскую претензию героя Владимира Меньшова парой слов, то они таковы: нет в юноше стержня. К слову, извилистая судьба актера, сыгравшего странноватого пацана в этом тонком фильме, наводит на мысль, что гость, котого играет Владимир Меньшов, не зря волновался: мы не узнаем, как сложилась судьба любителя сгущенки, но курьер Федор Дунаевский был и актером, и барменом, жил то там, то здесь, по разным Германиям и Израилям, теперь вот повзрослел, прибавил в весе и стал бизнесменом. Как говорится, и слава Богу. Какие вопросы? Жизнь удалась. Есть ровно один нюанс. Похоже, жизнь форматировала человека, а не он ее. |
| А не называй. А уж как откусил от яблочка с Древа Познания – тут уж любовь и называние побоку. Тут уж все развинтить и посмотреть, как сделано. Чем уж вовсю будет заниматься сынок Каин. И мир еще назван не весь, а уж матушка-цивилизация пошла расщеплять его и делать из человека бога, и бедный Адам уже позабыл, что это он от стыда одевался в смоковное листвие”, и успел сделать из листвия моду, одеваясь в дома, машины, парламенты, революции и войны. И все удалялся и удалялся от первообраза». «Новый Завет – не книга для чтения. Это – кровообращение и мера духовного устроения. Это навсегда. Просто с годами чувство может притупиться, а при лени механизироваться – привычка к обряду и литургии по воскресеньям часто ослабляет связь с Книгой. Привычка, увы, часто оказывается сестрой равнодушия». Дай бы Бог, чтобы в случае беды разом вспомнить и родных «Ермака» и «Утес», и Исаковского с Матусовским «А чего еще записать-то хотел? А про неодолимость русской песни. Что еще не только с русским человеком предстоит воевать неприязненному к нам миру, а и с нашей песней, которая сегодня, к сожалению, посильнее нас. Поменяв ее на песенки Лепса, мы, может, к Европе-то и подвинулись, а от себя отошли. И последним народным композитором, кажется, осталась Пахмутова, а уж Вставай, страна огромная” написать некому. Сузили мы страну в своем сознании. Дай бы Бог, чтобы генетика еще была жива, чтобы в случае беды разом вспомнить и родных Ермака” и Утес”, и Исаковского с Матусовским, русских (без кавычек) Покрасса и Дунаевского. Народ в себе вспомнить. И уж коли запоем, то тут уж янки дудль” и Гитлер капут”». «Может, потому мы не слышим и другого человека, что каждый из нас двоих внутри нас слушает каждого другого в другом – из раза в раз не попадая. Все время странный гражданин” (как зовет дьявола Постная триодь”) меняет карты и подсовывает нам не то отражение. Как бывает трудно даже с самыми близкими, словно даже и веселый разговор ведется в испорченный телефон, в вечную готовность услышать обидный для себя смысл, даже если другой говорит со всей строгостью. Мир вечных параллельных с редкими пересечениями. В этом все революции, войны, оппозиции, ООНы. А только и надо – сказать Я” без лжи перед собой, как перед Богом. Ведь как просто и как невыполнимо!» |
| Колыбельные бывают не только народного авторства, многие поэты сочиняли их. Правда, ритм и мелодии в таких колыбельных совсем другие, да и слова/выражения используются более сложные. Еще в XIX веке сборники с колыбельными песнями пользовались большой популярностью. Известные русские поэты, такие как Лермонтов, Цветаева, Гумилев, Ахматова, Бродский, Набоков, Жуковский, Блок, Брюсов, Плещеев, да и многие другие, внесли свой вклад в «колыбельное» творчество. В небе звездочки горят, В речке струйки говорят, К нам в окно луна глядит, Малым деткам спать велит: «Спите, спите, поздний час, Завтра брат разбудит вас…» Александр Блок Все, что дышит на земле, Сладко спит в полночной мгле, Дремлют птички и цветы; Отдохни, усни и ты… Константин Бальмонт Спи, как рыбы, птицы, львы, Как жучки в кустах травы, Как в берлогах, норах, гнездах Звери, легшие на роздых… Валерий Брюсов Старший брат сестру баюкал: – Ну, не купим мяч, Принесу обратно кукол, Только ты не плачь. Ну, не плачь, не будь упрямой. Спать пора давно… Ты пойми, я папу с мамой Отпустил в кино. Агния Барто Непростое время двадцатых годов XX века наложило на детский эпос свои отпечатки – политизированные колыбельные транслировали ребенку уверенность в советской силе и мощи, а также в силе и мощи малыша как представителя могучей страны. М. П. Герасимов, например, ласково обращался к ребенку как к дизелю: Спи, мой мальчик, Спи, мой свет. Сон твой охранит Совет. Спи, мой дизель, Спи, силач, Баю-баюшки, не плачь. Немало колыбельных можно встретить в известных мультфильмах и фильмах. Песни были написаны специально для них, но оказались такими удачными, что с экрана перешли в нашу жизнь. Колыбельная Медведицы из мультфильма «Умка» Музыка: Евгений Крылатов Слова: Юрий Яковлев Колыбельная из кинофильма «Цирк» Музыка: Исаак Дунаевский Слова: Василий Лебедев-Кумач Современные колыбельные Пожалуй, лучшее, что создала за всю свою многовековую историю традиционная педагогика (и что сохранила до настоящего времени), – это колыбельные песни. В наши дни мамы (и даже папы) тоже иногда сочиняют для своих чад колыбельные. |
| Интересно, что Руми, в отличие от других персидских поэтов и философов, таких как Омар Хайям, видит в боли не наказание, а источник жизни. В «Диване Шамса Табризи» он говорит, что боль, которую порождает взгляд, брошенный внутрь себя, помогает пройти сквозь завесу, отделяющую человека от Бога. У него я находил отзвуки собственных чаяний, его слова формулировали мою тягу к живому и любящему Богу: Любовь — это к небу стремящийся ток, Что сотни покровов прорвал и совлек. В начале дороги — от жизни уход, В конце — шаг, не знавший, где след его лег. Не видя, приемлет любовь этот мир, И взор ее — самому тленью далек, «О сердце, — вскричал я, — блаженно пребудь, Что в любящих ты проникаешь чертог». («Диван Шамса Табризи», пер. Е. Дунаевского). Теперь, когда у меня были книги Руми, я желал лишь остаться в одиночестве и читать. Мне не хотелось никого видеть, и я находил общество в самом себе. Часто я сидел один в какой–нибудь из комнат нашего дома и читал — иногда громко, вслух — «Диван Шамса Табризи». Стихи Руми написаны словами, которые проникают в самую душу, и очень ритмичны. Я приходил от них в такое духовное опьянение, что пускался в пляс. Я знал, что Руми пишет о возлюбленном наставнике Шамсе Табризи, но не знал, что за любовь и к кому я сам нахожу в этих стихах. Дивный язык Руми помогал мне выразить жгучую любовь к таинственному Возлюбленному. Я знал, что Он есть, но не знал, кто Он, и незнание терзало меня все больше. Я сознавал, что люблю Кого–то, что этот Кто–то лучше и выше всего, что мне ведомо, что Он может подарить мне радость и мир. Я приблизился к тому этапу своей жизни, когда надо было пойти дальше духовных жалоб и найти Возлюбленного. Однако суфийская литература помогала лишь скорбеть о разлуке. Она не объясняла, как ее преодолеть. Для мусульманина единственный серьезный источник — Коран. Пророк Мухаммед, которого называют «Печатью Пророчества» и через которого, согласно традиции, явлено Божественное откровение, составляет идеал исламского мистика. Мне казалось логичным в поисках неведомого Возлюбленного обратиться к этой книге. |
|
|
