| Но что пользы в таком чтении? Один читает любовные романы или научную фантастику, другой – Исаака Сирина , но для него это та же научная фантастика, потому что он на самом деле не знает, о чем там говорится, и никогда не узнает. И вот он, читая эти возвышенные духовные книги, не хочет пойти купить хлеба соседке, которая заболела и не может выйти из дома. Он говорит: «Она будет мешать мне в уединенной молитве, зачем я буду ходить, я рассеюсь» – и продолжает мечтать о пламенной любви к ближнему, самопожертвовании и мученичестве. Таких людей, на самом деле, очень много, и не дай Бог, чтобы мы поддались этой страсти. Христиане, а в особенности монашествующие, знают, что легко читать духовные книги и мечтать о подвигах, но трудно исполнить хотя бы малую толику из тех советов, которые дают нам святые отцы. В некотором смысле это лукавство может проявляться и у монашествующих. Скажем, нужно помочь кому-то в монастыре, брату или сестре, а мы под предлогом уединения ведем себя как истуканы, как каменные. И думаем, что этим угождаем Богу. Но ведь если мы безразличны к людям, которые нас окружают, значит, в нас нет благодати Божией. Это совершенно очевидно, потому что Господь есть любовь. Когда Господь пребывает в нас, тогда эта любовь действует через нас и распространяется на прочих людей таким образом, каким Богу угодно. Иногда это может быть просто приветливое выражение лица. Допустим, обращаются к тебе с просьбой, а ты никак этому человеку помочь не можешь, ни нравственно, ни материально, но ты искренне ему улыбнешься, приветливо ответишь, скажешь что-то доброе, – и это уже будет с твоей стороны той любовью к ближнему, которую ты можешь оказать тогда, когда ты, казалось бы, ничем ему помочь не можешь. В Евангелии от Луки есть слова Спасителя не только о том, что нужно любить Бога больше, чем родственников, но даже и о том, что нужно возненавидеть своих родных: Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником 159 . |
| Нынешнее же неподчинение твари человеку целиком обусловлено его грехопадением. В начале так не было. Об этом так говорит св. Иоанн Златоуст : «Человек вначале имел полную власть над животными, так как сказано: да обладают рыбами морскими и птицами небесными, и зверьми, и гады пресмыкающимися по земли. А, что теперь мы боимся и пугаемся зверей, и не имеем власти над ними, этого я не отвергаю; только это не делает ложным обещания Божия. Вначале не так было, но боялись звери и трепетали, и повиновались своему владыке. Когда же он преслушанием потерял дерзновение, то и власть его умалилась» 137 . Потрясающее описание человека, владыки твари, в своем и ее восстановлении к Богу после падения находим мы у прп. Исаака Сирина : »Что такое сердце милующее? – спрашивает преподобный и отвечает: – Возгорание сердца у человека об этом творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах 138 и о всякой твари. При воспоминании о них, и при воззрении на них, очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умиляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-нибудь вреда или малой печали, претерпеваемых тварью. А посему, и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред, ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились они и очистились; а также, и о естестве пресмыкающихся молится, с великой жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его, по уподоблению в этом Богу " 139 . 3.6. Творение человека как мужчины и женщины И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их ( Быт. 1:27 ). Трижды здесь употреблен глагол «бара». Появление человека не является следствием предыдущих дней творения. Мир не развился эволюционно до человека. В этом мире человек появляется из ничего. Он появляется из замысла Божия, Его предвечного совета. Человек сотворен не для рая, а, по образу Божию, для Бога. Относительно же остального творения, он получит отдельно свои обязанности. |
| О бдении и откровении пред Богом. «Который в тайных», — ибо Бог живет в глубинах чистого и пламенного сердца, где Его и видят чистые… Великие учителя молитвенного подвига всегда говорят прежде всего и больше всего об этой молитве, об этой тайне восхождения каждой души наедине с Богом… И возникает недоумение: не говорят ли они об отдельной, уединенной, одинокой душе… Нет, — ибо Бог есть любовь. И чем ближе кто к Богу, чем неотступнее предстоит он пред Богом, тем напряженнее и в нем становится любовь. И любовь к ближним своим, ибо все с большей очевидностью созерцает он распятую любовь Спасителя, истекающую за всех. Уподобиться Христу нельзя иначе, как приобщившись Его состраждущей любви ко всякому человеку. Уподобиться Богу нельзя, не войдя в дух и в силу Его любви, не хотящей смерти для грешника, но обращения и жизни. Невозможно преуспевать в любви к Богу, и не возрастать тем больше в любви к ближнему. Ибо Бог есть самая Любовь, Любовь к ближним… И темою потаенной молитвы остается эта любовь. Достаточно вспомнить замечательное свидетельство преп. Исаака Сирина о тайне «милующего сердца…» Однако есть и другая молитва. И здесь, напротив, отрицается уединение. « Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного. Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их» (Мф.18:19–20)… Здесь не только расширение молитвенного кругозора, но именно общение в молитве… И здесь не простая двойственность в молитве, и не только удвоение… Здесь есть некий антиномизм в молитве. И он только повторяет общий антиномизм христианского подвига и делания, вообще поляризованного в противоположности «отшельничества» и «общежития». Уйти из среды человеческой в затвор или в пустыню, чтобы там предстоять Богу в безмолвном трепете и радости, и входить и вникать в Его неисчерпаемую любовь к миру, и в молчании молитвы загораться этой любовью, и воспламеняться в ней до нестерпимо–жгучей тоски о всякой твари, страждущей в неведении и грехе… Или остаться в миру, чтобы в нем «согласиться» о имени Христовом, и стяжать от Него дар «общей и согласной молитвы», которая только о Христе и возможна. |
| О бдении и откровении пред Богом. «Который в тайных», – ибо Бог живет в глубинах чистого и пламенного сердца, где Его и видят чистые... Великие учителя молитвенного подвига всегда говорят прежде всего и больше всего об этой молитве, об этой тайне восхождения каждой души наедине с Богом... И возникает недоумение: не говорят ли они об отдельной, уединенной, одинокой душе... Нет, – ибо Бог есть любовь. И чем ближе кто к Богу, чем неотступнее предстоит он пред Богом, тем напряженнее и в нем становится любовь. И любовь к ближним своим, ибо все с большей очевидностью созерцает он распятую любовь Спасителя, истекающую за всех. Уподобиться Христу нельзя иначе, как приобщившись Его состраждущей любви ко всякому человеку. Уподобиться Богу нельзя, не войдя в дух и в силу Его любви, не хотящей смерти для грешника, но обращения и жизни. Невозможно преуспевать в любви к Богу, и не возрастать тем больше в любви к ближнему. Ибо Бог есть самая Любовь , Любовь к ближним... И темою потаенной молитвы остается эта любовь. Достаточно вспомнить замечательное свидетельство преп. Исаака Сирина о тайне «милующего сердца...» Однако есть и другая молитва . И здесь, напротив, отрицается уединение. «Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного. Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их» ( Мф.18:19–20 )... Здесь не только расширение молитвенного кругозора, но именно общение в молитве... И здесь не простая двойственность в молитве, и не только удвоение... Здесь есть некий антиномизм в молитве. И он только повторяет общий антиномизм христианского подвига и делания, вообще поляризованного в противоположности «отшельничества» и «общежития». Уйти из среды человеческой в затвор или в пустыню, чтобы там предстоять Богу в безмолвном трепете и радости, и входить и вникать в Его неисчерпаемую любовь к миру, и в молчании молитвы загораться этой любовью, и воспламеняться в ней до нестерпимо-жгучей тоски о всякой твари, страждущей в неведении и грехе... |
| Общественный Комитет " За нравственное возрождение Отечества " Мы вступили в Петров пост 11.07.2016 Рубрика: Проповеди протоиерея Александра Шаргунова Метки: Петров пост Хорошо нам в течение Петрова поста, который в этом году длится целый месяц, постараться прочитать два Соборных Послания апостола Петра и четырнадцать Посланий апостола Павла — кто сколько вместит. Не забывая при этом предупреждения преподобного Исаака Сирина: «Никогда не приступай к чтению Писания, не помолившись, да не раскаешься». Снова должны мы задуматься о том, что жизнь христианина глубока и серьезна, что не так-то легко исполнять заповеди Божии, как может показаться. Начать чаще, чем обычно, ходить в храм, все исполнять по церковным предписаниям. Да, без этого и говорить не о чем, но надо дойти до сути — до того, о чем непрестанно говорят нам в Церкви апостолы Петр и Павел. Победить грех — это все равно что победить смерть. Кто из нас может победить смерть? Это возможно только по мере принятия нами дара победы Христовой. Потому исполнить заповедь Божию — значит стать исповедником Христа, а совершить грех — значит отречься от Христа. В праздник святых первоверховных апостолов Петра и Павла мы услышим за Божественной литургией вопрошание Господа: «За кого люди почитают Меня, Сына Человеческого?» Одни полагают, что Он — Иоанн Креститель, другие ? что Илия или один из пророков. Господь не удивляется таким ответам. Но Он обращается к ученикам, чтобы узнать, что они думают о Нем. Он ждет от них иного ответа, потому что они ? близкие Его, и им дана была возможность узнать Его намного больше, чем всем. Апостол Петр отвечает от имени Двенадцати: «Ты Христос, Сын Бога Живаго». И Господь говорит о блаженстве его исповедания. Но хотя не плоть и кровь открыли это апостолу Петру, но Отец, Сущий на небесах, Господь не удовлетворяется истинностью его ответа. Господу надо ясно показать, что значит это слово «Мессия Христос», и Он раскрывает, какого рода Мессией Он будет. Он говорит о страдании, об отвержении, о предании Его на смерть и о Воскресении. Петр слышит только первую часть того, что говорит Господь и начинает прекословить Ему: «Нет, это невозможно! Это не может быть Твоей участью». «Будь милостив к Себе, Господи, да не будет этого с Тобою». Ответ Господа беспощаден: «Отойди от Меня, сатана! Ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». Петр был ближайшим учеником Христовым в течение долгого времени, и не знал по-настоящему Христа. |
| Один из апостолов сказал: «придет антихрист, и теперь появилось много антихристов» ( 1Ин.2:18 ). Всякий дух, отрицающий Иисуса Христа, есть дух антихриста. Поэтому то, что касается печати антихриста, является чередой печатей-предтечий, то есть дьявол постоянно делает репетиции. Есть множество печатей-предтечий, антихристов-предтечий, и это естественно, потому что дьявол не решается сразу осуществить захват власти. Откр.4:1 . «После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего». Здесь мы обратим внимание на слова «и прежний голос» , то есть тот же голос. Все Священное Писание – это тот же глас Господень. Любая заповедь – она была дана Божественным Логосом, именно Сыном Божиим. О том, что Сын Божий собеседовал с древними пророками, в Писании сказано: «К сему-то спасению относились изыскания и исследования пророков, которые предсказывали о назначенной вам благодати, исследывая, на которое и на какое время указывал сущий в них Дух Христов» ( 1Пет.1:11 ). Когда Бог Отец хочет разговаривать с нами, Он разговаривает с нами через Свой Божественный Логос, через Сына Своего. Он есть Слово, Которое воплощается в звуках, воплощается в буквах, воплотилось, вочеловечившись, в образе Человека. Многоразлично, многообразно Божественный Логос проявляет Свое присутствие в этом мире. Святой Иустин Философ , когда писал свои апологии язычникам, говорил так, обращаясь к неверующим во Христа язычникам: «И все, что когда-либо сказано хорошего философами и законодателями, все это сделано соответственно мере нахождения ими и созерцания Слова… из живущих до Христа, по Его человечеству… самый твердый из всех них в этом деле Сократ… Ибо всякий из них говорил прекрасно потому именно, что познавал отчасти сродное с посеянным Словом Божиим… Итак все, что сказано кем нибудь хорошего, принадлежит нам христианам» (Апология II,10,13). Святой Иустин Философ верил в то, что Логос, Слово Христово, всеяно в каждого человека. Потому что в каждом человеке присутствует добро, по крайней мере – ощущение добра, ощущение справедливости. Это свидетельствует как раз о том, что Божественный Логос не покидает род человеческий. Если вы будете читать наставления преподобного Исаака Сирина , то обратите внимание – преподобный настаивает на том, что если Бог из небытия воззвал в бытие род человеческий, то это означает, что Он будет промышлять о человеке, о каждом человеке на протяжении всей его жизни, не меняя отношения к человеку в зависимости от его поступков. Человек переменчив. Бог не меняется. Если мы бы сказали, что Бог меняется, это означало бы, что Он несовершенен. Меняется – значит, либо совершенствуется, либо деградирует. |
| Они сходятся в том, что загробная участь души зависит от того, насколько человек стяжал благодать Святого Духа в период своей земной жизни. Зачастую под духом как одной из составных частей человека подразумевается именно Божественный Дух, или «частица Божества», которую человек получил при сотворении, однако потерял вследствие грехопадения и может вернуть через праведную жизнь и участие в Таинствах. Учение о трех составных частях человека восходит к Священному Писанию и встречается, среди прочего, в одном из посланий св. апостола Павла: «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1 Фес. 5:23). Учителя Церкви Востока настаивают на том, что человек является полноценным существом только в единстве этих трех составных частей. Состояние человеческой души без тела св. Ефрем Сирин, а вслед за ним и католикос Тимофей I сравнивает с состоянием плода во утробе матери, поскольку плод лишен всех ощущений и деятельных функций тела. Это учение и было закреплено католикосом Тимофеем I на Соборе 786–787 гг. Почти все авторы, чьи воззрения рассмотрены в настоящей статье, за исключением Татиана Сирийца, сравнивают состояние души после смерти со сном. Следовательно, можно утверждать, что в древней Церкви Востока психопаннихизм, или так называемый «сон души» , являлся доминирующей точкой зрения. Во сновании этого веровария, среди прочего, легли слова апостола Павла, приводимые Феодором Мопсуэстийским в рассмотренной выше цитате: «Но теперь Христос воскрес из мертвых и стал начатком спящих (1 Кор. 15:20)». Тем не менее в Церкви Востока существовала практика почитания святых и их мощей, но значение этого культа было несравненно ниже, чем в Византийской империи. Заметное отличие такой практики от аналогичной традиции греко-православной Церкви заключалось в том, что ее приверженцы считали — чудеса через мощи святых творит Бог, тогда как сами святые, находясь в раю, не ведают о происходящих от их мощей чудесах. |
| Осколки Если Адам - " осколок " , то что же мы, все остальные? " Осколки " ! Все люди, когда-либо жившие на земле, находящиеся на ней теперь и будущие, - " Адамовы осколки " . Есть в Предании изображающий грехопадение образ, приписываемый свт. Василию Великому. Специалисты утверждают, что в дошедших до нас сочинениях свт. Василия такого текста нет; однако другой его подлинный текст, выражающий такую же мысль, косвенно указывает на возможное первоавторство. Образ следующий: " Представьте себе драгоценный сосуд, падающий и разлетающийся на мелкие куски. Осколки падают одни ближе, другие дальше и, соответственно, быстрее и дольше, в зависимости от расстояния. Сосуд - Адам " . Адам, как мы уже знаем, " земнородный " , от слова адама - " земля " , - именование как первого человека, так и всей совокупности человечества - все-Адам (с приставкой " кол " древних еврейских толкований). Апостол Павел применил это имя ко Христу - " Новый Адам " . Митрополит Антоний (Храповицкий) пишет в своем сочинении " Нравственная идея догмата Церкви " , ссылаясь на ап. Павла, свт. Григория Богослова и Исаака Сирина: " В Св. Писании и Предании новым Адамом или новым человеком называется и Сам Христос и Церковь, возглавляемая Христом " . Трудно себе представить, чтобы ап. Павел, хорошо знавший св. Писание и св. Предание древних евреев, употребил эту аналогию без мысли об Адаме как о " Все-Человеке " , поскольку именно в том ее суть. Таким образом, предание о все-человечности Адама, то есть о том, что во Адаме было сотворено все человечество, следует полагать восходящим к ап. Павлу и от него дошедшим к свт. Василию. Апостол Павел пишет в послании к Ефесянам: " Благословен Бог и Отец Господа Нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах, так как Он избрал нас в Нем прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви " (Еф.1:3-4). Бельгийское издание Нового Завета на русском языке 1985 г. снабжает приведенный отрывок подзаголовком " Происхождение Церкви " . |
| – Отец Георгий, прошу ответить на вопрос телезрителя из Белгородской области. – Я об осуждении думаю так: осуждение – это когда человек за глаза говорит неправду, сплетничает. А если он говорит правду в глаза человеку о том, чего он стоит и что он о нем думает – это тоже считается осуждением? В Евангелии сказано: не судите, и не судимы будете. А когда в государстве судья судит человека, имеет ли он моральное право кого-то осудить, если сам нечист на руку? – Батюшка, и у меня тоже вопрос: почему христианство так категорично запрещает осуждение? Разве грех, с точки зрения Церкви, не достоин порицания? – Грех достоин порицания. Но очень важно понимать, что в современном мире люди порой отождествляют грешника и грех . А Церковь учит иначе. В подтверждение своих слов хочу процитировать слова преподобного Исаака Сирина : «Люби грешников, но ненавидь дела их, и не пренебрегай грешными за недостатки их, чтобы самому тебе не впасть в искушение, в котором пребывают они. Ни на кого не гневайся и никого не ненавидь ни за веру, ни за дурные дела его. Не питай ненависти к грешнику, потому что все мы повинны. Ненавидь грехи его и молись о нем самом, чтобы уподобиться Христу, Который не имел негодования на грешников, но молился о них». Отвечая на вопрос телезрителя, скажу, что нам никто не дал права судить других. Мы можем судить других только если сами без греха. Господь об этом прямо сказал: «кто из вас без греха, первый брось на нее камень» ( Ин. 8:5–7 ). Но мы с вами не безгрешны, безгрешен один лишь Бог , поэтому один лишь Бог может и будет судить каждого. Когда мы, будучи грешными, начинаем судить другого человека: правда это или неправда, или это нам кажется правдой, мы перестаем быть там, где и должны быть – в положении грешников, которыми мы являемся, и пытаемся из себя строить богов. Грех осуждения действует очень интересно – думаю, что очень многие люди могли заметить это и по себе, по своей жизни. Как только начинаешь осуждать кого-то за те или иные грехи, через какое-то время Господь делает так, что ты сам впадаешь в те же грехи. Через это Господь тебя смиряет и показывает, чего ты на самом деле стоишь. Когда мы судим другого человека, мы себя ставим над ним, а ведь мы ничем не лучше его. |
| Первое повествование восхищает нас в сверхнебесные выси и вводит в тайны Предвечного Совета Живоначальной Троицы. По замечанию св. Исаака Сирина , ангелы сотворены в молчании, животные и все твари – одним повелением, лишь человек удостоен специального совета Троицы и создан пречистыми руками Отца. «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему: и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» ( Быт.1,26 ). В этих словах ясно указывается таинство Триединства: Бог Отец беседует с Богом Сыном (Которого Исайя именует «Великим Советником») и Богом Духом. Без признания в Творце Трех Личностей, множественное число («сотворим», «Нашему») было бы какой-то нелепостью. Думать, как евреи и лже-«свидетели Иеговы», что речь идет об ангелах-сотворцах – безумно. Ведь они не имеют с Богом одного образа и подобия. Слово «человек» – по-еврейски «адам» (не в смысле личности первочеловека, а имя природы) означает, с одной стороны, «уподобляющийся» Богу – в одном слове указывается цель жизни человека; а с другой – «кровавая земля, глина» – результат, во что может превратиться тот, кто отказался от этой высочайшей цели. К сожалению, большинство наших современников – люди в смысле «кровавая глина», потому что забыли о Боге Творце и Искупителе и о собственном бессмертии. Необходимо сказать, что в повествовании о появлении человека Моисей уподобляет слово «бара» – сотворение из ничего. То есть Адам не имел предков, и его создание было принципиально новым для мироздания. Этого, к несчастью, не желают понять эволюционисты-богословы. Таинственное выражение «по образу Нашему и по подобию Нашему» содержит бездонные глубины смыслов. Рассмотрим лишь некоторые из них. Относительно бытия Лиц Св. Троицы – Образом Отца именуется Бог Сын (2. Кор.4, 4), а Подобием – Дух Святый, через Которого разумные существа богоуподобляются. В человеке основным проявлением образа Божия является личностность человека, благодаря которой он может видеть Бога «лицем к лицу» ( 1Кор. 13, 12 ). Частные же проявления его бесчисленны. Мы воспользуемся для перечисления их прекрасным творением архим. Киприана (Керна) «Антропология св. Григория Паламы » (М., 1996). Большинство св. Отцов видят образ Божий в разумности и духовности человека, некоторые созерцали его в свободе воли, иные усматривали его в бессмертии человеческой души, многие понимают его в господственном положении человека в мироздании, некоторые думали, что образ Божий заключается в способности к стяжанию святости или возможности человека творить, и, наконец, по учению некоторых Отцов, человек отражает в себе, в своей духовной структуре и жизни внутритроичную жизнь Божества. |
|
|
