| поиск: разделы рассылка Ксения Лученко Церковный раскол " справа " провоцируют СМИ В последнее время в некоторых публикациях на портале " Религия и СМИ " (см. статьи А. Шмелева [ здесь ] и А. Беглова [ здесь ] ) авторы обратили внимание на то, что в православной среде активно развивается движение за канонизацию царя Ивана Грозного и Григория Распутина. Эти настроения формируются многочисленными публикациями в прессе, и православные журналисты посчитали необходимым четко обозначить позицию Церкви по этим вопросами. Редакция официальной газеты Московского Патриархата " Церковный вестник " , выступившая организатором секции " Православная журналистика " в рамках XI Рождественских чтений, предложила детально обсудить проблемы ответственности церковных журналистов при освещении этих тем. На секцию собралось около 100 представителей епархиальной и приходской прессы из многих регионов России. Вел заседание заместитель председателя Издательского Совета протоиерей Валентин Тимаков. Перед собравшимися выступили ведущие церковные историки, богословы и публицисты: архимандрит Макарий (Веретенников), преподаватель Московской Духовной Академии, доктор богословия, протоиерей Владислав Цыпин, специалист по церковному праву, священник Борис Михайлов, член московской епархиальной комиссии по искусствоведению, священник Александр Степанов, руководитель петербургского епархиального радио " Град Петров " , протоиерей Александр Новопашин, настоятель кафедрального собора Новосибирска, диакон Андрей Кураев, кандидат богословия, известный миссионер, профессор Александр Дворкин, руководитель Центра сщмч. Иринея Лионского, Алексей Беглов, аспирант Института российской истории РАН, специалист по истории Церкви XX века, Сергей Чапнин, ответственный редактор газеты " Церковный вестник " . В ходе оживленной дискуссии были выявлены несколько причин популярности в церковной среде идеи канонизации царя Ивана Грозного и Григория Распутина. Первая: низкий уровень церковной культуры, большой приток в Церковь неофитов, которых легко увлечь любыми, в том числе и сомнительными, идеями. |
| Послание Архиерейского Собора боголюбивым пастырям, честному иночеству и всем верным чадам Русской Православной Церкви (Москва, 1997 г.) 7 июня 2008 г. 20:00 Послание принято на заключительном заседании Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 1997 года. Возлюбленные о Господе всечестные пастыри, боголюбивые иноки и инокини и все верные чада нашей Святой Церкви! Освященный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви, состоявшийся в московском Свято-Даниловом монастыре 18-23 февраля 1997 года, обращается ко всей Полноте Церкви нашей со словами апостольского приветствия: «Благодать вам и мир от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа, Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века» (Гал. 1, 3-4). Благодаря Господа за успешное завершение работы Собора, мы, его участники, напоминаем пастырям и пастве нашей Святой Церкви слова священномученика Иринея Лионского: «Не должно искать у других истины, которую легко получить от Церкви, ибо апостолы, как богач в сокровищницу, положили в нее все, что относится к истине, так что всякий желающий берет из нее питие жизни» (Против ересей 3, 4, 1). Вера во Христа есть живоносное наследие, полученное нами от предков, передававшееся из поколения в поколение, выстраданное подвигом тысяч и миллионов людей, которые в течение всей истории христианства — начиная с апостолов и кончая мучениками наших дней — отдавали свою жизнь за Христа и Его Святую Церковь. В сонме новомучеников и исповедников Российских, прославленных нашей Церковью, воссияли ныне три новые звезды: Патриарший Местоблюститель митрополит Петр (Полянский; 1862-1937), митрополит Серафим (Чичагов; 1856-1937) и архиепископ Фаддей (Успенский; 1872-1937). В лютую годину гонений они явили беспримерное мужество и до последней минуты сохранили верность Святой Русской Православной Церкви, которой они отдали всю жизнь и ради которой пошли на смерть. Молитвенное предстательство новопрославленных святых да укрепит всех нас в несении жизненного креста, да поможет и нам быть верными Матери-Церкви, давшей миру стольких великих исповедников веры. |
| Послание святого апостола Павла к Евреям О писателе послания к Евреям Последнее место в ряду посланий св. апостола Павла занимает послание к Евреям. Причиной такого положения его является не позднейшее происхождение и не меньшее его достоинство, а сомнения, существовавшие некоторое время, в том, что писателем этого послания действительно был апостол Павел. Сомнения эти вызывались тем, что в начале послания нет обычного для апостола Павла надписания с указанием его имени, нет обращения и приветствия с наименованием церкви, которой это послание предназначалось. Находили иногда, что и слог послания отличен от слога прочих Павловых посланий. Кроме того, многие древние свидетельства, как, например, свв. Климента Римского, св. Игнатия, Поликарпа, Иустина Мученика, Иринея Лионского, говорят только о глубокой древности послания и его апостольском происхождении, но не называют имени его писателя. Ориген приводит мнения, приписывавшие это послание то св. Клименту Римскому, то св. евангелисту Луке, то св. Варнаве, то Аполлосу Александрийцу, но вместе с тем решительно заключает: " Если Церковь наша принимает послание к Евреям за Павлово, то пусть в этой уверенности и остается всякий, потому что древние не без причины передали нам это послание как произведение апостола Павла " (У Евсевия Церк. Ист. VI, 25). Восточные церкви всегда были согласны с мнением Оригена, и только ариане считали послание к Евреям за подложное. На Западе, наоборот, долгое время сомневались в подлинности этого послания, и лишь под влиянием блж. Августина на Иппонийском соборе 393 года оно было присоединено к прочим 13 посланиям св. апостола Павла. Со времени Лютера отрицательная критика вновь пыталась воскресить сомнения в принадлежности этого послания св. апостолу Павлу. Самый важный довод сомневающихся состоит в том, что св. апостол Павел не указывает в начале послания, как это обычно для него, своего имени. Но весьма основательное объяснение этому давал еще начальник знаменитой Александрийской школы Пантен (191 год). Послание обращено к евреям, которые всегда подозрительно относились к св. апостолу Павлу и по отношению к которым сам Павел, как призванный быть апостолом необрезанных, не считал себя апостолом (Гал. 1:16; 2:7; Рим. 11:13), прилагая это имя в собственном смысле одному Господу Иисусу Христу (Евр. 3:1 ср. Мф. 15:24). Павел мог опасаться, что евреи не станут читать его послания, узнав из первых слов, кем оно написано. Доводы о различиях в слоге малоосновательны; тем же лицам, кому это послание приписывалось иногда по многим соображениям, оно не могло принадлежать. |
| Предисловие 1-я глава. История агап Введение §1. Агапы в новом завете §2. Агапы в Διδαχ των δδεα Αποστλων §3. Агапы у св.Климента Римского и св. Игнатия, епископа Антиохийского §4. Агапы в 97-м письме Плиния, губернатора Вифинии, к императору Траяну §5. Агапы у св.Иустина Философа, Иринея Лионского и в послании к Диогнету §6. Агапы у Минуция Феликса §7. Агапы в творениях Тертуллиана §8. Переход агап на ступень благотворительного учреждения §9. Агапы в апокрифических творениях христиан. Происхождение поминальных агап §10. Агап в сочинениях Лукиана «О смерти Перегрина» §11. Агапы в творениях св. Климента Александрийского §12. Агапы у Оригена §13. Агапы у св.Киприана Карфагенского §14. Агапы в книгах Сивилл §15. Агапы в Апостольских Постановлениях и сродной им литературе: Канонах Ипполита, «Завет Господа нашего Иисуса Христа», Фрагментах Египетских канонов, Постановлениях Египетской Церкви и Didascalia §16. Агапы у императора Константина Великого, в правилах Гангрского собора, у императора Юлиана, в правилах Лаодикийского собора, 3-го Карфагенского собора, у св. Григория Назианзина, Иоанна Златоуста, в сочинении «De duplice martyrio», у блаж.Августина, св.Амвросия Медиоланского, св.Павлина Ноланского, в правилах соборов: Арелатского, Орлеанского – 590 года, Орлеанского – 541 года, 2-го Турского, Агапы в переписке папы Григория I Великого, в правилах Трульского собора, Германского и др. 2-я глава. Происхождение агап Введение §1. Аналогии агапам в религиозно-бытовой жизни Греции §2. Аналогии агапам в истории Римской империи §3. Невозможность зависимости христианских агап от этих проявлений религиозно-бытовой жизни Греции и Рима §4. Аналогии агапам в Иудействе §5. Аналогии агапам в трапезах ессеев и терапевтов §6. Невозможность заимствования Церковью агап у ессеев и терапевтов §7. Попытка решить вопрос о происхождении агап в том смысле, что агапы есть произведение чисто христианской почвы. Значение этой попытки для решения вопроса §8. Положительное решение вопроса о происхождении агап: агапы – явление общечеловеческое. Аналогии агапам у народов древности 3-я глава. Внешняя история агап, их жизнь в Империи 4 глава. Отношение к агапам язычников: обвинения агап в преступлениях. Защита агап со стороны апологетов. Успех их защиты. Объективные основания для этих обвинений Заключение Приложение. Следы влияния и остатки агап в современной литургической жизни Церкви Введение §1. Возможные следы влияния агап в современной литургии §2. Благословение хлебов §3. ’Αολουϑα τς ταπξης §4. Чин о панагии и пасхальный артос §5. Поминальные трапезы (поминки) Заключение |
| Предисловие Эта книга посвящена апостолу Петру – ближайшему ученику Иисуса Христа, «корифею апостолов», как его именовали в раннехристианской Церкви. В биографии Петра много пробелов. Нам не известно почти ничего о его жизни до призвания на апостольское служение. Во всех четырех Евангелиях он многократно упоминается, но почти всегда находится не в центре повествования, а в тени главного героя евангельской истории – Иисуса Христа. Лишь в нескольких эпизодах он играет самостоятельную роль. Наиболее важный из них – рассказ о его отречении, присутствующий во всех четырех Евангелиях. В первых главах книги Деяний апостольских Петр занимает центральное место. Эта книга дает нам достаточно подробные сведения о начале его самостоятельного служения после воскресения Иисуса Христа, мы слышим несколько речей Петра, узнаем о нескольких связанных с ним событиях и чудесах. Но затем автор книги Деяний переключается на Павла и основное внимание уделяет его трудам и путешествиям. В последний раз Петр упоминается в рассказе об Апостольском Соборе в Иерусалиме, после чего исчезает из поля зрения автора книги. О дальнейших событиях жизни Петра мы узнаем из отрывочных упоминаний о нем в посланиях Павла, а также из более поздних преданий, зафиксированных у Отцов и учителей Церкви II и последующих веков ( Игнатия Богоносца , Иринея Лионского , Тертуллиана , Оригена и др.), у церковных историков (в частности, у Евсевия Кесарийского ), а также в памятниках христианской апокрифической литературы. Миссионерская деятельность Петра за пределами Иерусалима покрыта мраком неизвестности, точными сведениями об обстоятельствах его кончины мы не располагаем. В этих условиях можно ли вообще писать биографию Петра? Ответ зависит от того, что понимать под биографией. Если исчерпывающее жизнеописание, то такое составить невозможно: слишком много имеется лакун. Однако даже об Иисусе Христе мы многого не знаем (например, чем Он занимался от 12 до 30 лет). Это не препятствует появлению все новых и новых исследований о Нем, в том числе имеющих биографический характер. |
| (Пример церковно-отеческой антропологии) «Быть мудрым», говорит св. Григорий Богослов , значит – «иметь ведения о божественном и человеческом» 1 , потому что, по словам другого св. Отца, Иринея Лионского , Бог есть начало, а человек – конец 2 , и в этих рамках заключено понятие о существующем 3 . И в самом деле. Бог есть начало всего и в отношении наоборот: человек есть начало и источник всякого познания, а Бог – конечная цель и предел человеческого познания. Чтобы верить Богу и природе, по словам Тертуллина, надо верить душе своей 4 , т.е. познать себя самого и главным образом, конечно, душу свою, потому что душа, по выражению того же Тертуллина, «есть все, что составляет человека» 5 . Но уже Иустин Философ от лица Трифона иудея заявляет, что нет такого знания, которое давало бы нам ведение о вещах как божеских, так и человеческих; ни Бога ни человека нельзя знать так, как мы знаем музыку, арифметику, астрономию и т.п., потому что познание их дается не посредством обучения или упражнения ( χ μαθσεως διατριβς), но через видение ( χ το δσθαι), т.е. интуитивно 6 . А св. Василий Великий говорит, что для познания собственной природы нам «потребна некая высшая мудрость, посредством которой каждый из нас познает себя, каков он» 7 . Но у кого же иного мы найдем эту мудрость, как не у тех же богомудрых Отцов Церкви, изречениями которых мы начали свое изложение? Если же мы желаем вкратце ознакомиться со свято-отеческим учением о человеке – с антропологией Отцов, то в данном случае никто не может нам оказать такой услуги, как св. Иоанн Дамаскин , этот великий систематик, златоструйный ( χρυσοας), как прозвали его 8 , песнописец церковный и многосторонний богослов 9 , который, как пчела 10 , собрал у св. Отцов все лучшее и важнейшее в их учении о Боге и человеке, и потому справедливо назван Макарием Анкирским «устами и толкователем всех богословов» 11 . «Его мысль», читаем мы у еп. Сильвестра, «есть мысль древней вселенской Церкви, его слово – заключительное слово того, что прежде было высказано о вере всеми древними Отцами и учителями Церкви» 12 . Да и вообще, надо сказать, личность преп. Иоанна так высоко поднимается над общим уровнем позднейшей свято-отеческой письменности, что невольно привлекает к себе внимание исследователя. Сочинения Дамаскина настолько значительны и ценны, заслуги его пред Церковью так необъятно велики, что ему по праву принадлежит почетное место между великими Отцами Церкви 13 . |
| протоиерей Георгий Шмид Глава 1. Авторство и подлинность Деяний апостолов 1. Автор 1 . Деяния, как и третье Евангелие, анонимны. Из прологов к обеим книгам следует лишь то, что автор был хорошо известен адресату – Феофилу 1 . 2 . Самые ранние письменные фиксации традиции об авторстве Лк-Деян находятся в каноне Муратори (Рим, конец II в.) и у сщмч. Иринея Лионского († 202). Иными словами, речь идет о древнейшей традиции, восходящей ко второй половине II в. Свидетельство Мураториева фрагмента звучит так: «На третьем месте стоит книга Евангелия по Луке. Лука, этот врач, после Вознесения Христа, когда Павел взял его как сведущего в законах (quasi ut iuris studiosum) 2 , написал ee от своего лица, но в соответствии с мнением (ex opinione) [Павла?]. Он никогда не видел Господа во плоти и поэтому писал, насколько он смог установить факты. Итак, он начал свое изложение с рождения Иоанна» (строки 2–8); «Деяния всех апостолов были написаны в одной книге. Лука, обращаясь к „наилучшему Феофилу“ (optime Theophile) соединил вместе события, которые произошли в его присутствии, как это видно из того, что он опустил страсти Петра и отъезд Павла из города [Рима] в Испанию» (строки 34–39) 3 . Сщмч. Ириней Лионский упоминает о Луке как о «неразлучном [спутнике] Павла и его сотруднике в благовествовании» (Против ересей. III. 14, 1; см. также III. 13, 3), который «изложил в книге проповеданное им [Павлом] Евангелие» (Там же. III. 1, 1). Начиная с конца II в. практически все церковные писатели следуют этой традиции, не выходя за рамки ее содержания. Утверждая в своей совокупности авторство Луки, свидетельства Тертуллиана (О nocme. X. 3); Климента Александрийского (Строматы. V. 12) и Оригена (Против Цельса. VI. 11) стремились при этом подчеркнуть тесную связь Луки, как автора обеих книг, с ап. Павлом. С их стороны это было желание доказать, что за автором третьего Евангелия, не входившего в число Двенадцати, стоял авторитет апостола Павла, как за евангелистом Марком, также не принадлежавшим к лику Двенадцати, – авторитет Петра. |
| Разделы портала «Азбука веры» Оглавление После прекращения идеологических запретов и гонений религия в последние годы восстанавливает свое место в духовной жизни нашего общества. Этот процесс приводит и к реанимации старых, не решенных до 1917 года духовных проблем и к возникновению новых, обусловленных современным состоянием страны и мира. К числу наиболее трудных и важных относится проблема взаимодействия религии и культуры. Именно поэтому мы предложили деятелям Церкви, мыслителям, писателям, культурологам ответить на вопросы: существует ли ограничитель свободы творческого сознания, разрешим ли конфликт между верою и современной культурой (и каковы возможные варианты его разрешения) или же он будет усиливаться в будущем, должны ли вообще находиться в каком-либо взаимодействии Церковь , вера — и культурное творчество, восприятие художественных произведений или это вообще разные сферы духовного существования человека? I. Андрей Зубов Андрей Зубов д. ист. наук, профессор МГИМО Духовное существование человека в своем пределе всегда целостно. Целомудрие, в первоначальном смысле слова, как целостность мудрости, ума является наивысшей христианской добродетелью, придверьем к главной цели религиозной жизни христианина — обоженью. “Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом” — в этой максиме святителя Иринея Лионского заключено все христианство, а поскольку Бог есть полнота и целостность, человек не в состоянии взойти к Нему и стать Им, оставаясь расколотым, разделенным на “мир сей” и “мир тот”, на небесное и земное. Духовная жизнь дает человеку “третье измерение”, выводит его из-под власти эмпирики земного существования, раскрывает истинную суть и действительное призвание его. В христианском контексте человек имеет божественное начало. Он — “образ Божий”, он в той степени личность, в какой он подобен своему Небесному Отцу и Создателю, в какой он божествен. Мысль протоиерея В. В. Зеньковского, что “образ Божий” коренится не в природе, но в личности человека, глубоко верна и имеет исключительное значение, так как из этого следует, что для каждого человека “образ Божий” личностен, это — именно его “образ Божий”, его божественность, его неповторимая вечность и целостность. |
| Разделы портала «Азбука веры» Оригинал I. История праздника в святоотеческой традиции Пятидесятница (греч. – Κυριακ της γας Πεντηκοστς; лат. – Pentecoste) является одним из древнейших праздников Христианской Церкви. Имеющий свой прообраз в Ветхом Завете ( Числ.34:22 ; Втор.16:10 ) и будучи установлен там в память дарования Синайского законодательства, с сошествием Святого Духа ( Деян. 2 ) в этот день в Церкви Христовой, в которой нашла свое завершение ветхозаветная история спасения, он получил новое осмысление. Блаженный Августин (354–430) [Contra Faustum Manichaeum, lib. 32, cap. 12] пишет: «Мы празднуем Пятидесятницу, то есть 50й день от страдания и воскресения Господня, в который Он послал нам обещанного Святого Духа, Параклита, что было прообразовано и иудейской пасхой, так как на 50й день после празднования закланного агнца Моисей получил на горе написанный перстом Божиим закон. Читайте Евангелие и обратите внимание, что там Дух Святой назван перстом Божиим» 1 . Первые упоминания о праздновании Пятидесятницы в христианском, а не иудейском понимании святитель Епифаний Кипрский (около 315–403) 2 и блаженный Августин 3 видят в небесспорных указаниях Деян.20:16 и 1Кор.16:8 . Достоверные же свидетельства о литургически оформленном христианском праздновании сошествия Святого Духа относятся лишь ко II–III векам, поскольку из-за совпадения с воскресным днем он воспринимался в неразрывной связи с Пасхой как ее продолжение. Тертуллиан (около 155 – 20е гг. III века) говорит о Пятидесятнице не как о дне, а как о 50-дневном промежутке времени, следовавшем за Пасхой и считавшемся наполненным праздничными днями, которые «мы проводим во всяком ликовании» 4 . В трактате «Об идолослужении» он пишет: «Каждый языческий праздник имеет для себя один день в году, … собери все языческие праздники, расположи их подряд, и они не в состоянии будут наполнить Пятидесятницу» 5 . В сочинении «О Крещении» Тертуллиан, связывая период Пятидесятницы со Вторым Пришествием Спасителя, считает наиболее благоприятным временем для принятия крещения пятидесятидневный период после Пасхи, отражая тем самым древнюю традицию приурочивать крещение к этим дням 6 . В одном из фрагментов сочинений священномученика Иринея Лионского (II век) Пятидесятница, наряду с Пасхой и воскресеньем, упоминается уже как день, в который запрещается преклонять колени 7 . А Тертуллиан говорит о непозволительности поста и коленопреклонений во весь период от Пасхи до Пятидесятницы 8 . Ориген (II–III век), рассуждая о превосходстве христианских праздников над языческими и иудейскими и упоминая о Пятидесятнице вместе с пятницей, воскресеньем и Пасхой, рассматривает первую не в качестве периода года, а в качестве однодневного праздника 9 . Завещание Господа нашего Иисуса Христа (II, 28) 10 назначает для Пятидесятницы, подобно Пасхе, торжественную Литургию с мистагогией 11 . |
| Разделы портала «Азбука веры» св. Ипполит Римский О Христе и антихристе " decoding="" data-lazy-srcset="" data-lazy-sizes="" title="" > ( 4 голоса: 4.0 из 5) ИППОЛИТ (Hippolitus) РИМСКИЙ, свт. (ок. 170 — ок. 236); богослов-ересеолог, один из первых экзегетов, писавших на Западе. О жизни Ипполита уже в 4 в. знали мало. Он трудился в Риме, но писал по-гречески, образование его носило эллинский характер. По мнению Даниелю, Ипполит мог быть римским уроженцем греческого происхождения, однако большинство патрологов считает, что он приехал с Востока в зрелом возрасте. Патриарх Фотий называет его учеником свтятого Иринея, хотя неизвестно, знал ли Ипполит лионского святителя лично. Ипполит был горячим поборником церковного правоверия и боролся словом и делом с ложными учениями (преимущественно тринитарными). Ввиду того, что папа Зеферин (ок. 198–217) стал склоняться к ереси, Ипполит отделился от него и образовал собственную общину. В 212 Ориген , побывавший в Риме, слушал проповеди Ипполита, который был еще пресвитером. Вероятно, вскоре после этого Ипполит был поставлен епископом. По одним сведениям, он стал первым «антипапой», а по другим — окормлял только греков римского пригорода. Согласно древнему римскому Хронографу, раскол продолжался до нач. 30х гг., когда и Ипполит, и папа Понтиан были сосланы императором Максимином на о. Сардинию. Там они оба погибли, по-видимому, на каторжных работах в рудниках. Незадолго до смерти Ипполит сложил с себя сан епископа и тем ликвидировал схизму. Обоих проповедников, Ипполита и Понтиана, вскоре причислили к лику святых. В Риме Ипполиту воздвигли тогда памятник, на котором был высечен список его трудов (найден в 1551). Православная Церковь чтит память Ипполита 30 января. Ипполит был трудолюбивым и плодовитым писателем. Его работы относятся к различным областям: догматике, полемике с еретиками, литургике, истории. Значительная часть их утеряна, некоторые открыты в 19 и 20 вв.; часть сохранилась в грузинских и других переводах. Из экзегетических трактатов известно 15, но и от них уцелели лишь фрагменты или одни названия. |
|
|
