| Достигнув своей цели, Марине торжествовала и в глазах народа сделалась общею проповедницею. С крестом в руке, она переходила из деревни в деревню, проповедуя повсюду покаяние. Распаленное воображение её, раздраженное состояние проходило, а взамен того, лицо её и глаза блестели внутренним торжеством. Недуг, от которого она исцелилась, заразил других; в народе появилось множество её последователей, старавшихся перещеголять друг друга своим призванием свыше. В обыкновенные и праздничные дни, в деревне и в церкви, где только собирался народ, появлялись кадачи и преследовали его своими проповедями. Кадачи распространялись повсюду. Одна из них видит св. Георгия не белом коне, с пылающим от гнева лицом и держащего живого дракона, связанного веревкой; другой – мерещатся черти со страшными рогами, длинными зубами и когтями на ножных пальцах. Тот проповедует истинное покаяние и отрешение от плоти, а этот, напротив – удовольствие и любовь. Одни вскакивают на деревья; другие взбираются на кровлю церкви и, падая оттуда, с довольно большой высоты, не разбиваются. Предвещаниям и требованиям их не было конца. От бесчисленных и противоречивых требований у народа становились дыбом волосы, он не знал что делать. Считая необходимым исполнять требования предсказателей, народ то ходил, в течение целого месяца, босиком, то привязывал к руке шану 109 и носил её до известного срока. В таком печальном, неспокойном настроении, ожидая ежеминутно небесной кары, собирались осетины на праздник в местечко Корниси. Место сбора образует довольно обширную луговину. Вокруг поросшую дремучим лесом. Стоящее посреди церковное здание имеет крестообразный вид и прикрыто различными кустами и вьющимся растением. Глухой говор оглашал окрестности. В разных местах горело несколько костров, над которыми в больших котлах кипятили воду; подле костров лежали огромные деревянные вертела, для шашлыков. Приведенный на жертву скот, стоял привязанным в деревьям; часть его была уже зарезана и выпотрашивалась. По всему пространству, там и сям, сновал босой народ, едва прикрытый лохмотьями. Между ним вертелись кадачи, требующие покаяния и жертвы. Толпа переходила от одной кадачи к другой, с потупленными взорами и с лицами, выражающими страх, просила прощения св. Георгия. |
| Нельзя не привести еще нескольких отрывков из «Войны и мира». Это венцы толстовского вдохновения. «Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых сильных и радостных ощущениях и, главное о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время» (Т, IV, ч. II, гл. 12). « В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей 18 и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину –– он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, 19 что так, как нет на свете положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал от того, что в розовой постели его завернули один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и согревая другую; что, когда он, бывало надевал свои бальные узкие башмаки, он точно ток же страдал, как и теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что когда он, как ему казалось, по собственной своей воле, женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню». (Т. IV. ч. III, гл. 12). «Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где-то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в туманной дали, казалось ему великим и бесконечным от того только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и так он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он научился видеть великое, вечное, бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтоб наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? –– теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос: зачем? –– в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть Бог, тот Бог, без воли Которого не спадает волос с головы человека (Т. IV, ч IV, гл. 13). 20 |
| В то время Л. Н. страдал от камней в печени, болезнь усилилась, и после мучительных припадков, он с большим прискорбием должен был снова вернуться к менее строгому вегетарианству, допуская молоко и яйца. Весной они таки устроили хлебный огород, но шведа этого выслали из России, так как он не признавал паспорта». Личности шведа освещает и В. М. Величкина: «Один раз, вернувшись откуда-то, я увидела в столовой на столе рваную войлочную шляпу. –– «А у нас интересный гость, Вера Михайловна, –– сказал мне улыбаясь Лев Николаевич. –– Кто такой? –– А вот увидите. И войдя в комнату, где у нас лежали разные журналы и бумаги, я действительно увидела на полу в углу чьи-то торчащие голые ноги. Эти ноги принадлежали «интересному гостю». Гостем оказался старик, лет 70-ти, маленький, заморенный, одетый в какую-то совсем вытертую куртку, босой, растрепанный, но с живым и каким-то ненормальным блеском глаз. Выражение его лица не привлекало к себе, и правду сказать, не смотря на всю свою оригинальность, сначала и до конца он мне не был интересен. Что же касается до Льва Николаевича и до большинства остальных товарищей, то они почти все в высшей степени заинтересовались этим философом-натуралистом. Самое появление его у нас было необыкновенно. Когда его спросили, откуда он явился, он ответил: «из пространства». На вопрос, куда он направляется, последовал ответ: «в пространство». А настоящее его местожительство? «Здесь». Пришлось помириться пока на этом. Потом он дал некоторые сведения о себе. При нем оказался даже какой-то билет на жительство, который требовался нашей полицией, не признававший неопределенного «пространства». По национальности наш гость оказался шведом. Он рассказал нам, что был когда-то богатым коммерсантом, но потом понял всю несправедливость своего богатства, раздал его до копейки бедным и вот уже тридцать лет странствует по всему свету, был в Индии и в Китае и сейчас явился к нам откуда-то с востока. Он решил сажать картошку на каком-то клочке земли, который ему предоставили для этого занятия… Слабый, истощенный старик работал, разумеется очень плохо. |
| Однажды, приближаясь с войском к Риму, где заключился гонитель Христиан Максентий, Константин увидел на небе знамение креста, составленное из света, с надписью: сим побеждай. Потом сам Иисус Христос явился ему во сне, повелел устроить воинское знамя с изображением креста, и обещал ему победу над врагами. Константин победил, вера Христианская провозглашена господствующей, Крест, бывшее орудие позорной казни, соделался знамением победы, предметом благоговения, славой и украшением Царей и подданных. После сего, Бог внушил Св. Елене желание обрести сам тот крест, на котором пострадал Иисус Христос. С этой целью она отправилась в Иерусалим. Но место страданий Спасителя было с намерением поругано и засыпано язычниками. Когда, по приказанию Царицы, Голгофа и окружающая ее местность были очищены, то в глубине земли нашли три креста и дощечку с надписью пилатовой. Но который из трех был Крест Спасителя? Сам животворящий Крест решил это недоумение; от прикосновения к нему одна неисцелимо болящая получила исцеление и один мертвый – воскрес. Радость Христиан, особенно Св. Елены, была безмерна. Патриарх Макарий, стоя на возвышенном месте, воздвигал, приподнимал Крест Господень, а бесчисленный народ, падая с благоговением на землю, говорил: Господи, помилуй. С этого времени (с 326 года) установлен праздник Воздвижения честного и животворящего Креста. Особенно в Иерусалиме этот праздник был совершаем с величайшей торжественностью; бесчисленное множество Христиан из разных стран света приходило поклониться животворящему Древу. Здесь преподобная Мария Египетская почувствовала раскаяние в своих грехах и решилась вести тот образ жизни, который возвысил ее до состояния равноангельского. В седьмом веке Крест Господень был взят Персами, но оружие Императора Ираклия возвратило Христианам эту святыню. Благочестивый Император, сложив с себя царские одежды, босой, нес Крест Христов на раменах своих до Голгофы. Патриарх Зосима воздвигал Св. Крест перед народом, который в умилении взывал: Господи, помилуй. |
| Нельзя не привести еще нескольких отрывков из „Войны и мира“. Это венцы толстовского вдохновения. „Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых сильных и радостных ощущениях и, главное, о том новом душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время“ (Т. IV, ч. II, гл. 12). „В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей 19 , и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал 20 , что так, как нет на свете положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и согревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как и теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что когда он, как ему казалось, по собственной своей воле, женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню“ (Т. IV, ч. III, гл. 12). „Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где-то, и ждал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в туманной дали, казалось ему великим и бесконечным от того только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он научился видеть великое, вечное, бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтоб наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? – теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос: зачем? – в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть Бог, тот Бог, без воли которого не спадает волос с головы человека“ (Т. IV, ч. IV, гл. 13) 21 . |
| Почти в полном своем виде последование пострижения в малую схиму содержится в рукописи XV в., принадлежащей о. Антонию Капустину. В этом источнике говорится, что по удару в било к литургии братия начинают читать часы, экклесиарх вводит желающего постричься, который делает три земных поклона перед Святыми Вратами, ликам и игумену 54 . Это первые приготовительные действия к пострижению, после чего, как бы получив благословение от Господа и согласие от братии и игумена, желающий постричься в малую схиму выходит в притвор, где отлагает свои обычные одежды. После этого он, “неопоясанный, босой, с открытой головой, прикрытый одной сорочкой “за благообразие”, вводится экклесиархом из притвора в самый храм, где и стоит до малого входа. По малом входе на “Славе” полагается кондак дня, а на “И ныне” – тропарь “Объятия Отча”, “Престол Твой страшен”, “Тя Матерь Божию вси вемы…”. Во время пения этих тропарей желающий постричься припадает к Святым Вратам, а братия зажигает свечи. Трижды поклонившись до земли перед Святыми Вратами, постригаемый еще раз повергается пред игуменом, и последний начинает вопрошение 55 . Только тогда вопросы задает игумен, когда он облечен иерейским саном, если же нет, то вопрошает служащий иерей. Задаются вопросы о готовности хранить себя в девстве, целомудрии и благоговении; слушаться настоятеля и всех братий во Христе; терпеть всякую скорбь и тесноту монашеского жития ради Царства Небесного. В других источниках предлагаются те же вопросы, что и в современном чине пострижения в монашество, который имеется в славянском Требнике. Утвердительный ответ вопрошаемого выражается либо в полной форме: “Ей, Богу содействующу, честный отче”, либо в краткой: “Ей, честный отче” 56 . Новопостриженный облачается затем в хитон, опоясуется поясом, приемлет паллий и надевает сандалии. Указывается также, что иерей дает ему в правую руку крест, произнося при этом: “Рече Господь: аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и последует Ми”, – потом иерей вручает ему возжженную свечу и произносит: “Рече Господь: тако да просветится свет…” 57 . |
| Но и призвав сына, он еще не заживил сердечной раны, но удалил его от лица своего еще на два года, и только после столь долгого времени, по просьбе военачальника, дал сыну позволение явиться к себе. Но сын, злопамятуя о прежнем или притом стремясь к власти, восстал на отца и довел его опять до скитальничества и бегства, которым он подвергался при Сауле, и даже сделал его жизнь гораздо тяжелее прежней. Тогдашние скорби Давид терпел, быв военачальником; а теперь он принужден был скитаться после многих лет царствования и после победы, можно сказать, над всеми врагами. И доведший его до этого был и не чужой и не неприятель, но «изшедый из чресл его», как сам он говорил с жалобою ( 2Цар.16:11 ). Тогда он был во цвете лет и мог все переносить мужественно, а теперь, в то время, когда ему следовало в этом негодном сыне иметь утеху своей старости, в нем встретил злоумышленника и врага. И вышел царь из Иерусалима вместе с немногими, босой, закрываясь и проливая слезы. Эта война причинила ему не только скорбь, но и стыд. Сын поступил тогда с блаженным оскорбительнее, чем Саул, обесчестил и наложниц отца, и притом не скрытно, но на кровле дома перед взорами всех; в ярости против отца нарушил и уставы природы, и законы обращения с женщинами, и в безумном упоении, когда война еще продолжалась, отважился сделать то, что обыкновенно делают уже по одержании победы и по взятии врагов в плен. Между тем Сива, встретив Давида в такой печали и страхе, еще более возмутил его, налгав на своего господина и сказав, будто (Мемфивосфей) замышляет овладеть царством ( 2Цар.16:3 ). 9 . После Сивы является Семей, человек злой и неблагодарный, и направляет против Давида множество злословий, бросая в него камнями с такими словами: «Изыди, мужу кровей и мужу беззаконный: возврати на тя Господь вся крови дому Сауля, понеже воцарился еси вместо его, и даде Господь царство в руце Авессалома сына твоего, показа тебе злобу твою, яко муж кровей ты» ( 2Цар.16:7–8 ). Слыша и претерпевая это, Давид сокрушался, как видно из самого плача его, но не решился ничего сделать и дал Семею уйти живым, сказав: «Оставите его проклинати мя, яко рече ему Господь. Негли призрит Господь на смирение мое, и возвратит ми благая вместо клятвы его во днешний день» ( 2Цар.16:11–12 ); а сам с беспокойством и страхом ожидал, чем кончится предприятие Хусия. Когда же и это сделалось известным, то началась война, самая необыкновенная из всех когда-либо бывших войн, и даже похожая на загадку. Того, кто был виновником таких бедствий и подал все поводы в такой войне, с чьим падением уничтожались все эти бедствия, – того самого тщательно беречь и щадить Давид убеждал полководцев своих, повторяя: «пощадите ми отрока Авессалома» ( 2Цар.18:5 ). Что могло быть хуже этого горестного положения? Что прискорбнее этого затруднения? |
| Ориген приобщился к интеллектуальной жизни египетской столицы, оставаясь, согласно Евсевию, ревностным и строго православным христианином, всецело поглощенным религиозными и интеллектуальными интересами. Постепенно он сделался кем-то вроде христианского миссионера среди столичной языческой интеллигенции: Когда Ориген занимался этим ... и когда в Александрии некому было принять на себя должность оглашателя, потому что, боясь гонения, все разбежались: тогда пришли к нему некоторые язычники и изъявили желание слышать Слово Божие... Оригену было восемнадцать лет, когда он получил в управление огласительное училище, когда по случаю гонения при александрийском префекте Акиле оказал много пользы и приобрел себе славное имя у всех верующих за ту приязнь и любовь, какую оказывал всем святым, знакомым и незнакомым ему мученикам... Являя такие примеры любомудренной жизни, он естественно возбуждал соревнование и в своих учениках, так что многие и из неверующих, по учености и философии люди известные, были привлечены его учением и, приняв от него искренне, всем сердцем, веру в божественное слово, по случаю тогдашнего гонения прославились: иные же, быв взяты, даже скончались мученически. («Церковная история», кн. 6, гл. 3) В это же время Ориген с необычайным рвением предался аскетизму: ходил босой, мало спал, много постился, строго ограничивал свои материальные нужды. Согласно свидетельству Евсевия, тогда же, чтобы избежать соблазна со стороны многочисленных слушательниц училища и приняв буквально слова Христа о «скопцах ради Царства небесного» ( Мф.19:12 ), он привел это изречение в исполнение и оскопил себя, тем самым раз и навсегда «разрешив» проблему половой нравственности – пример фанатического пыла и юношеской незрелости характера. С течением времени Ориген изменил свое вначале отрицательное отношение к философии, и постепенно под его влиянием александрийское огласительное училище приобрело новый характер, сделавшись чем-то вроде христианского университета. В нем было введено преподавание светских предметов наряду с религиозными, а прием перестал быть ограниченным лишь кандидатами ко крещению – практически школа стала открыта для кого угодно: |
| Вы знаете, что, когда больной не воспринимает болей и каждый из близ стоящих может понять близкий конец жизни, врачи приказывают, чтобы они, движимые любовью, не плакали и не смущали души больного, чтобы тем не увеличивать все более печали. Что ты, скажут, врач, говоришь? Ужели я слезами убью? Конечно, скажет тот, слезы показывают ему близкую смерть. Итак, пророк увещевал будущих (слушателей) не только слезами, но и образами. Тоже делал и Давид, но — вследствие своих грехов. Другие делают тоже теперь, оплакивая впрочем, не завоевание города в скором времени, как — тогда пророк, и не предугаданный плен, но злые времена. Ныне, когда возмущена вселенная, подобно Иерусалиму того времени, они постоянно и везде видят смятение, оплакивают погибших, несознающих своей погибели, вследствие чего, оставив города, они, не так как Иона, но иным образом убегают в пустыни. И сбрось сандалии твои с ног твоих. Он так и сделал: ходил нагой и босой : это служит признаком великого повиновения. Пророк не сказал: что Ты, Господи, говоришь? Ты повелеваешь шутить, осмеивать, презирать, глумиться, насмехаться? Будут говорить, что я — безумный и глупый. В законе определяется, что даже в банях родителям неприлично быть нагими пред сыновьями и сыновьям — пред отцами, а Ты повелеваешь мне быть нагим? Мы будем бесчестными пред женщинами и постыдными пред отроками. Однако пророк не осмеливается не только говорить, а даже помышлять таковое, так как позор и бесчестие является только тогда, когда человек делает то, что запрещает Бог. А то, что Бог повелевает, не позорно, и — при послушании — служит людям даже на пользу. Что ты говоришь, человек? Сам Господь не счел недостойным для себя воспринять недостойный образ (человеческий), принять то, что неприличествовало Ему, чтобы освободить тебя от бесчестия. Ты же, напротив, отвергаешь его, и тебе неприятно терпеть его ради твоих соработников. Он, неизреченный и непостижимый умом, сердцем и помышлениями, — говорится, — сидит на облаках, и, что особенно важно, Ему приписывается гнев, хотя Он менее всего подвержен этой страсти, — часто говорится: прогневался Господь; а ты ради своих соработников отвергаешь и медлишь? Обрати внимание на то, от чего произошло бесчестие наготы? — От грехов. |
| Мф.28:4, 11–15 ). Что означает вид оглашаемых во время обряда экзорцизма 6 . Итак, мы достаточно сказали, – по крайней мере, мне так кажется, – чтобы показать, почему отцы повелели принимать посвящение в Таинство в это время. И, если вы не утомились слушать, я хочу отдать вам еще один долг и сказать, зачем мы провожаем вас потом нагими и босыми к тем, кто заклинает вас возгласами 46 . И здесь опять будет та же самая причина – потому что Царь, одержав победу в войне, взял пленных 47 . И таков вид пленных. Послушай же, что говорит Бог иудеям: «Как раб Мой Исаия ходил нагой и босой ( Ис.20:3 ), так и сыны Израилевы пойдут в плен нагие и босые». Итак, желая напомнить тебе видом прежнюю тиранию дьявола, Он ведет тебя к воспоминанию древнего рабского положения. Поэтому вы стоите не только нагие и босые, но и с воздетыми вверх руками, чтобы после этого вы исповедовали владычество Бога, к Которому приступаете ныне. Все вы – доспехи и добыча, и об этих доспехах упоминает Исаия, издавна прежде исхода событий предвозвещая так: «Он будет делить доспехи сильного» 48 , и еще: «Он пришел проповедовать пленным освобождение» ( Ис.61:1 ). А Давид, пророчествуя вместе с тем и об этом плене, говорил: «Ты восшел на высоту, пленил плен» ( Пс.67:19 ). Но не смущайся, слыша о плене, ибо нет ничего блаженнее этого плена. Человеческий плен ведет от свободы к рабству, а этот плен выводит из рабства к свободе, человеческий лишает отечества и ведет на чужбину, а этот плен прогоняет с чужбины и ведет в отечество 49 , горний Иерусалим. Человеческий плен лишает матери, а этот ведет тебя ко всеобщей нашей матери 50 . Тот разлучает родных и граждан, а этот ведет к вышним гражданам, ибо " вы, – говорит апостол, – сограждане святым» ( Еф.2:19 ). Итак, вот какой смысл имеет этот вид. Польза экзорцизма 7 . Для чего же те страшные и ужасающие возгласы заклинателей, напоминающие о всеобщем Владыке, каре, наказании, геенне? Из-за бесстыдства бесов. И действительно, оглашаемый – это не помеченный 51 овен, пустая гостиница, проходной двор, прибежище разбойников, пристанище диких зверей, жилище бесов. Когда же Царь решил по Своему великому человеколюбию превратить эту пустую, проходную гостиницу, пристанище разбойников в царский дворец, Он для этого послал нас, наставников, и тех заклинателей, чтобы заблаговременно привести в порядок этот постоялый двор. |
|
|
