| В своей книге, посвященной церковной истории, Евагрий, тем не менее, отводит большое место описанию народных восстаний в разные периоды истории Византии, но рисует их неизменно в самых мрачных тонах. Перед читателем проходит серия народных мятежей в Александрии, Антиохии и самом Константинополе. Наиболее достоверно и подробно описаны восстания в Антиохии . Таким образом, Евагрий по своим социально-политическим взглядам является представителем антиохийской привилегированной интеллигенции, презиравшей и боявшейся народа, верой и правдой служившей патриарху Григорию и императорам Тиверию и Маврикию. Хронисты Ни одно произведение византийской хронографии раннего периода не пользовалось в течение всего средневековья такой популярностью, как «Хронография», или «Всемирная Хроника», сирийца Иоанна Малалы (491—578) . Причина этого состоит в том, что автор сумел в простой, доходчивой форме соединить богатейшее наследие античной историографии с христианским миросозерцанием. Заслугой Иоанна Малалы, с точки зрения средневекового человека, было то, что богов и героев языческого мира, не забытых, хотя и преследуемых, он сумел облечь в одежды христианского смирения, а античную историю перекроить на библейский лад. Когда читаешь благочестивый труд Иоанна Малалы, ясно видишь, что классическая древность, в том числе даже само язычество, против которого хронист так ревностно ополчается, еще не перестала быть живым, близким прошлым его страны, еще не утеряла власть над его христианской душой. Иоанн Малала, скорее всего, родился в Антиохии, где и получил классическое образование в школе риторов. Впоследствии Иоанн стал, видимо, духовным липом. Его «Всемирная хроника» в 18 книгах освещала историю всех народов с древнейших времен почти до конца правления Юстиниана: труд Малалы начинается с пересказов библейской истории, затем в переработанном виде излагается греческая мифология и история народов Востока, древняя история римского государства, эллинистического мира эпохи диадохов и т. д. В наиболее полной рукописи хроника Иоанна Малалы доведена до 563 г., но есть предположение, что существовало ныне утерянное заключение, освещавшее события до 574 г.. |
| О Марцеллинне комите замечено только, что он вел свою хронику с 305–534 г., а потом она продолжена до 566 г. 23 О хронографии Иоанна Малалы даже не сказано, когда она написана. Только судя потому, что Муральт перечисляет источники в хронологическом порядке, можно думать, что он относит ее написание к концу 7 века. Указывая источники, которыми пользовался Малала, он помещает между ними пасхальную хронику. Откуда почерпнул такой взгляд Муральт, неизвестно 24 . Нужно только заметить, что сходство, наблюдаемое между пасхальной хроникой и хронографией Малалы, ученые, решавшие этот Вопрос подробно, склонны объяснить не тем, что Малала пользовался Пасхальной хроникой, а тем, что автор Пасхальной хроники пользовался хронографией Малалы, что для этих ученых служит твердым доказательством происхождения хронографии Малалы в конце 6-го века 25 . Видимо Муральт, как совершенно справедливо заметил его ученый критик, в указании века источников «следовал пособиям не везде надежным» 26 . О самом богатом и важном источнике – хронографии Феофана заметки Муральта совершенно незначительны. Останавливает внимание здесь только указание нарушения правильного отношения индиктов и лет от Рожд. Христова, начавшееся, по мнению Муральта, с последнего года Маврикия и первого года Фоки 27 , что впрочем, не совсем точно. Правда, Муральт указывает источники Феофана, говорит, что он пользовался трудами Сократа, Прокопия, Агафии, Евагрия, Феофилакта Симокаты, Иоанна Малалы, но эти указания в данном случае нужно признать бесценными, потому что дело должно идти о хронологических источниках Феофана, а перечисленные авторы ими для Феофана быть не могли, так как в соответствующих местах хронологическая сеть его несравненно сложнее, чем у них. О Генезие тоже показано только, что он вел свою хронику для периода 813–866 года 28 . Подробнее и обстоятельнее сведения у Муральта об авторах позднейших: Зонаре, Кедрине и др., при чем, автор старается эти позднейшие компиляции разложить на их источники 29 . Работа эта, ценная сама по себе, не может, однако, принести пользы при пользовании этими сочинениями, потому что нет оценки достоинства и значения хронологических показаний самых источников, например, Феофана и пр. |
| В докторской диссертации великий император предстаёт перед нами дважды. Оба раза, с разной степенью обширности материала о его правлении, Юстиниан фигурирует при разборе сочинений сирийца Иоанна Малалы и константинопольского монаха Георгия Амартола. Ф.А. Терновский не очень скрупулезен в выяснении точного времени жизни и деятельности Иоанна Малалы. Учёный определял это лишь приблизительно: Иоанн Малала «...жил – надо полагать – в VI в., при императоре Юстиниане, царствованием которого заканчивает свою летопись, описывая последние события с живым чувством очевидца» 25 . Сказанное о «последних событиях» действительно соответствует 563 г., но более детальных уточнений на эту тему киевский ученый не сделал: они появятся лишь в 1892 г., благодаря стараниям Э. Брукса, а известные ныне даты жизни Малалы (491 – ок. 574–578) уточняются до сих пор 26 . Ф.А. Терновский не приводит сколько-нибудь ценных отрывков из хроники византийского автора и своих комментариев к ним, которые отражали бы отношение Иоанна Малалы к деятельности Юстиниана. Исключением является лишь описание хронистом внешности императора. По собственному признанию Ф.А. Терновского , «многие события византийской истории могли быть поняты и хорошо усвоены русскими читателями уже потому, что находили себе аналогию в русской жизни» 27 . Едва ли в богатой деятельности Юстиниана, описанной Малалой, не нашлось ничего, что могло стать яркой аналогией с русской жизнью и одновременно заставить Ф.А. Терновского прокомментировать её. Иной подход демонстрировал киевский византинст при разборе описания правления Юстиниана другим широко известным хронистом, Георгием Амартолом, писавшим, как теперь известно, в 846–847 гг. 28 . Страницы докторской диссертации Ф.А. Терновского буквально пестрят обширными отрывками из хроники Амартола, в которых воздаётся дань уважения императору за строительство храма Св. Софии, издание новых законов, даже улучшение нравственности подданных, но в то же время отмечается путаница, умышленно внесённая императором в празднование Пасхи 546 г. |
| После безрезультатных поисков Европы он не вернулся домой, а основал беотийские Фивы (Diod. Bibi. IV. 2. 1). 918 История о Геракле Тирском была хорошо известна в античности. Она встречалась в собраниях Палефата. 920 Палефат – автор IV в. до н. э., написавший трактат «О невероятном» (См.: Палефат. О невероятном/Пер. В. Н. Ярхо//Вестник древней истории. 1988. 3, 4. 1992. 3). 922 В античной литературе упоминание о гробнице Зевса на Крите встречается часто (Callim. Hymn, in Iovem. 8–9; Minue. Fel., Oct. 21). Однако значительно чаще этот материал выступает как аргумент смертности языческих богов в христианской апологетике (См.: Jeffreys Е. Malalas’ sources... P. 177). 925 Связь Гермеса с золотом подчеркивается в герметической традиции, где много внимания уделяется алхимии и изготовлению золота. См.: Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада/Сост., коммент., пер. К. Богуцкого. Киев; М., 2001. С. 289–315. 926 Mal. I. XXI . Сокращая текст Иоанна Малалы, аноним в этом месте соединил в одно предложение конец одного фрагмента и начало другого, немного изменив их. Вероятно, поэтому издатель прибег к круглым скобкам, заключив в них поясняющую информацию, необходимую для пропущенного фрагмента, но почти не связанную синтаксически с фразой «Пасхальной хроники». 929 Так передано имя сына Хама Мицраима, родоначальника египтян, что соответствует мнению Иосифа Флавия (Jos. Ant. I. 6. 2) и уже приведенному Описанию расселения потомков Ноя. В Ветхом Завете Местраим является наименованием Египта, поэтому это лицо становится эпонимом Египта. 930 В греческой мифологии Гефест – сын Зевса и Геры (Нот. II. 580–593) или одной Геры (Hes. Theog. 927–929). Диодор Сицилийский писал, что Гефест стал изобретателем всех ремесел и искусств, связанных с обработкой железа (Diod. Bibi. V. 74. 2). 931 Издатели Иоанна Малалы и «Пасхальной хроники» указывали разные числа. В новейшем издании Иоанна Малалы дано число «четыре с половиной года и 38 дней». 932 Э. Джеффрис полагает, что здесь мы сталкиваемся с попыткой Иоанна Малалы (и это зафиксировал автор «Пасхальной хроники». |
| Braunschweig, 1883. Bd. 1. S. 499; 1887. Bd. 2. H. 1. S. 1, 207, 211 ff.; 1884. Bd. 2. H. 2. S. 75; Rocchi A. Codices Cryptenses seu Abbatiae Cryptae Ferratae in Tusculano. Tusculani, 1883. P. 401-402; Шестаков С. П. Иоанн Ритор в «Церковной истории» Евагрия//УЗ Казанского ун-та. 1890. Т. 5. С. 97-132; он же. О значении слав. перевода хроники Иоанна Малалы для восстановления и исправления ее греч. текста//ВВ. 1894. Т. 1. С. 503-552; он же. Прибавление к статье «О значении слав. перевода Малалы»//Там же. 1895. Т. 2. С. 372-377; он же. К хронике Иоанна Малалы//Там же. 1898. Т. 5. С. 697-699; Patzig E. Unerkannt und unbekannt gebliebene Malalas-Fragmente//Jahresbericht der Thomasschule, 1890/1891. Lpz., 1891. S. 1-26; idem. Johannes Antiochenus und Johannes Malalas//Ibid., 1891/1892. Lpz., 1892. S. 1-32; idem. Der angebliche Monophysitismus des Malalas//BZ. 1898. Bd. 7. S. 111-128; idem. Die Abhängigkeit des Johannes Antiochenus von Johannes Malalas//BZ. 1901. Bd. 10. S. 40-53; Brooks E. W. The Date of the Historian John Malala//EHR. 1892. Vol. 7. P. 291-301; Истрин В. М. «Александрия» русских хронографов: Исслед. и текст. М., 1893; он же. Хронограф Ипатского списка летописи под 1114 г.//ЖМНП. 1897. Ч. 314. Нояб. Отд. 2. С. 83-91; он же. Исследования в области древнерусской лит-ры. 3: Краткий хронограф с Хроникой Иоанна Малалы//ЖМНП. 1903. Нояб. С. 167-186; Gleye C. E. Zum slavischen Malalas//ASPh. 1894. Bd. 16. S. 578-591; idem. Beiträge zur Johannesfrage//BZ. 1896. Bd. 5. S. 422-464; idem. Über monophysitische Spuren im Malalaswerke//BZ. 1899. Bd. 8. S. 312-327; idem. Die grusinische Malalasübersetzung//BZ. 1913. Bd. 22. S. 63-64; Wirth A. Chronographische Späne. Fr./M., 1894; R ü ger A. Studien zu Malalas: Präpositionen und Adverbien. Das 18. Buch. Die konstantinischen Excerpte. Die Tusculanischen Fragmente. Bad Kissingen, 1895; Traube L. Chronicon Palatinum//BZ. 1895. Bd. 4. S. 489-492; Krumbacher. Geschichte. S. 325-334; Bourier H. Über die Quellen der ersten vierzehn Bücher des Johannes Malalas. |
| зап. КУ. 1891. Т.58. С. 121–140; С.89–110; С. 1–56; 1892. Т.59. С. 173–198; С. 1–46 [отдельной книгой: Казань, 1892. – Прим. изд. (А.Н.)]; он же. О значении славянского перевода хроники Иоанна Малалы для восстановления и исправления ее греческого текста//ВВ. 1894. Т.1. С.503–552; Gleyer С.Е. Zum slavischen Malalas//ASlPhil. 1894. Bd. 16. S. 578–591; Васильевский В. Хроника Логофета на славянском и греческом//ВВ. 1895. Т. 2. С. 78–151; Истрин В. Μ. Хронографы в русской литературе//ВВ. 1898. Т.5. С. 131–152; он же. Книгы временьныя и образныя Георгия Мниха: Хроника Георгия Амартола в древнем славянорусском переводе. Текст, исследование и словарь. Т.1–3. Пг. (Л.), 1920–1930 (рец.: Лавров П.А.//Slavia. 1925/1926. Т.4/5. С.461–484, 657–683) (Перепеч.: Istrin V.M. Die Chronik des Georgios Hamartolos in altslavischer Übersetzung. (Slav.Propyl. Bd. 135/1–2). München, 1972; см. также: Станков P. Славянский перевод хроники Георгия Амартола в издании В.М. Истрина //Palaeobulgarica. 1994. Т.18/1. С. 74–88.); Потапов П. Судьба... хроники Зонары в славяно-русской литературе//ИОРЯС. 1917. Т.22. С. 141–186; Дурново Н. К вопросу о национальности славянского перевода хроники Георгия Амартола//Slavia. 1925. Т.4. С.446–460; Острогорский Г. Славянский перевод хроники Симеона Логофета //SK. 1932. Т.5. С. 17–37; Сперанский М.Н. Забелинский отрывок хронографа с Малалой//Сб. статей к 40-летию деятельности А.С. Орлова. Л., 1934. С.75–81; Мещерский Н.А. Два неизданных отрывка древнеславянского перевода “Хроники” Иоанна Малалы//ВВ. 1956. Т.Н. С.279–284; Удальцова З.В. Хроника Иоанна Малалы в Киевской Руси//АЕ за 1965 год. 1966. С.47–58 (также в: Byz. 1965. Т.35. Р.575–591); Шустерович Е.М. Древнеславянский перевод хроники Иоанна Малалы: История изучения//ВВ. 1969. Т.30. С.136–152; Подобедова О.И. Отражение византийских иллюстрированных хроник в Тверском (Троицком) списке хроники Георгия Амартола//Actes du XlVe Congr. intern, d’études byzantines (Bukarest, 1971). T.l. Bucure§ti, 1976. Р.373–390; Творогов О.В. |
| 5. Константин , епископ Болгарский, один из учеников св. Мефодия и сотрудник Экзарха. Он а) составил недельные поучения, выбрав их из Златоуста (37 Слов) и Исидора Пелус. (5 Слов) с прибавлением своих вступлений и заключении, при чем поместил одно свое Слово. В предисловии говорит он: «Аз умаленный Константин к вам, братие моя, отцы же и сынове, аще и грубе, и хощу мало беседовати... Уничижение мое, убеждено бывши верным етеры человекы сказание святого Евангелия от Гречьского языка в Словеньск». По словам Шафарика, труд совершен в 898 г., при князе Борисе. Но в предисловии ни слова нет о годе перевода, как и о князе Борисе. За предисловием следует молитва , где между прочим говорит Константин: «Шествую ныне по следу учителя, имени его и делу последуя» (Ркн. Синод. библ. и Волокол. м.). б) «Повелением князя нашего Болгарска, именем Симеона преложи (четыре Слова св. Афанасия против Ариян) епископ Константин в Словенск язык – в лето 6414 (906), ученик сый Мефодов, архиепископа Моравска»: так говорит в послесловии черноризец Тудор, написавший книги Афанасия в 907 году (Ркп. Синод. библ.). в) Тому же переводчику Афанасьевых трудов надобно присвоить перевод Афанасиевой жизни св. Антония и жития св. Панкратия. Переводчик их говорит: «Не собою дерзнухом на дело сие, толь велико суще, но принуждени от строителя церковного Иоанна Болгарския земли». Преподобный Нестор читал жития Антония великого и Саввы Палестинского, как это видим из его жития Феодосиева. г) Наконец едва ли не тому же трудолюбивому пастырю и ревнителю к званию народного наставника должно приписать и перевод оглашении св. Кирилла: древний перевод (Опис. муз. 195) по языку несомненно признается за современный Экзарху. 6. Григорий , «пресвитер и мних всех церковник Болгарских церквей», т. е. старший иеромонах и судья, «повелением книголюбца князя Семиона, истинее же реши боголюбца», перевел хронику Иоанна Малалы; так говорит он сам в своем переводе хроники. В рассказе о покорении Трои пишет: «сий Ахилеус имый воя своя, яже нарицахуся тогда Муръмидонес, ныне Болгаре, Унну». Хронику Малалы Григорий дополнял: а) Событиями церковно-библейской истории. После четвертой главы Малалы вставлены: извлечение из Палеи о Мельхиседеке, извлечение из кн. Иова, гл. 13–48, кн. Бытия, далее прочие четыре книги Моисеевы, книги Иисуса Навина, Судей и Руфь, После 5 кн. Малалы следуют четыре книги Царств, но в 4 кн. вставлено несколько глав из Исаии и Иеремии; далее извлечение из кн. Товита, книга пр. Даниила, извлечение из кн. Есфири. б) После 45 кн. Малалы помещена: «книга Александр», или история Александра Македонского. в) В девятой книге вставка из Флавия и Евангелия (см. кн. Оболенского предисловие к Переяславской летописи, стр. 29, 31, 35 и 47. М. 1851 г.). |
| Внимательное изучение различных редакций русских переводов византийских хроник показывает, что переводы эти сразу же использовались для больших русских сочинений сводного характера по всемирной и русской истории. Русские переписчики упорно и настойчиво расширяли материал этих хроник все новыми и новыми историческими произведениями, которые включались в их состав для наиболее полного освещения всемирной истории. Одновременно русские переводчики и писцы сокращали их риторические части, выбрасывали морально-философские рассуждения, придавая рассказу большую деловитость. Так, на основании переводного материала и частично русского было составлено на Руси обширное сводное сочинение по всемирной истории – Еллинский и Римский летописец. Основу Еллинского и Римского летописца составили переводные византийские хроники – Иоанна Малалы, Георгия Амартола и «Летописец вкратце» патриарха Никифора. Творческое отношение к этим хроникам русских составителей Еллинского и Римского летописца наглядно видно хотя бы из того, что они, не довольствуясь материалами этих хроник, дорабатывали их, дополняя вставками, заменами и уточнениями иногда на основании источников этих самых хроник с тем, чтобы более точно и подробно представить события всемирной истории. Так, например, в тех случаях, когда текст Амартола или Малалы сокрашал более подробные рассказы соответствующих мест библейских книг, русские составители заменяли текст Амартола и Малалы текстом библейских книг. Вместо рассказа хроники Иоанна Малалы об Александре Македонском русские составители вставляли его источник – текст Александрии второй редакции (в списках второй редакции Еллинского и Римского летописца). В те же списки Еллинского и Римского летописца второй редакции включается «Сказание о трех пленениях Иерусалима» Иосифа Флавия с особой повестью «Взятие Иерусалима третье, Титово», «Сказание Епифания о Богородице», «Видение Даниила», замечательная, новгородская по своему происхождению, повесть о взятии Константинополя крестоносцами в 1204 г., известия о крещении Руси (отличные от летописи), о походах русских князей на Константинополь (также отличные от летописи), русская повесть о Казарине и его жене и другие. |
| Автора «Всемирной хроники» нельзя поставить на высоту, достигнутую античной историографией. Труды ее корифеев — Фукидида, Полибия, Аппиана, Тацита и других — запечатлели не только сами события древности, но и донесли до нас элементы той философии истории, которая явилась прогрессивной ступенью в процессе познания мира. Иоанна Малалу нельзя также поставить в ряд и с его близкими современниками — Прокопием, Агафием, Феофилактом Симокаттой. Они выступали еще как наиболее талантливые представители античной историографии на византийской почве, у которых лишь кое-где начинает пробиваться христианская идеология. Иоанн Малала принадлежит уже средневековой эпохе. Это — монах-компилятор: он дает сводку чужих произведений, считая это не только своим правом, но и своей обязанностью. Хроника Иоанна Малалы — новый тип христианско-византийской монашеской литературы. Она основана на множестве источников, в том числе на произведениях античных авторов, но хронист пользуется ими главным образом из вторых рук — из более поздних компиляций римского и византийского времени. Лишь о правлении Юстиниана — своей современности он писал самостоятельно, и поэтому наибольшую ценность в качестве исторического источника имеет как раз 18-я книга хроники, авторская принадлежность которой вызвала некогда большие споры в науке (Малала здесь строго ортодоксален, в других же частях его труда обнаруживаются следы монофиситства). «Всемирная хроника» Иоанна Малалы писалась уже не для узкого круга знати и образованных людей, а для широких масс, прежде всего для многочисленного в Византийской империи монашества. Автор хроники не ставил перед собой больших историко-философских или политических задач. Он задался целью дать нравоучительное в христианском духе и в то же время занимательное чтение. Эту задачу Малала успешно выполнил. Из-под его пера вышла книга, написанная образным языком и вместе с тем проникнутая христианско-апологетическим освещением событий. Сказочные эпизоды, чудесные происшествия расцвечивали радужными красками ткань повествования. Зачастую, однако, в угоду занимательности автор жертвовал логикой исторического изложения. В отличие от своих предшественников, византийских историков VI в., Малала далек от стремлений критически проверить доступный ему фактический материал. Перед нами — причудливое переплетение важных исторических событий и анекдотов, ярких характеристик исторических деятелей и чудесных явлений природы, достоверных фактов и легенд. Неразборчивость в подборе источников в соединении с недостаточной образованностью автора привели к тому, что «Хронография» Иоанна Малалы (особенно в первых 15 книгах) пестрит самыми примитивными и абсурдными ошибками и анахронизмами. Лишь для VI в. она ценный, хотя и нуждающийся в постоянной критической проверке, источник. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ГЕЛАСИЙ [Геласин; греч. Γελσιος, Γελσινος] (кон. III в.), мч. (пам. греч. 27 февр.), пострадал в г. Илиополь в Сирии (Гелиополь, совр. Баальбек, Ливан). Согласно самым ранним сведениям о мученике, к-рые находятся в Хронике Иоанна Малалы (VI в.), Г., названный здесь и в др. памятниках до IX в. Геласином, пострадал в правление имп. Максима Лициниана (хронист смешивает Максимина Дайу (305-313) и Лициния (308-324) - 2 правителей Римской империи). Г. был 2-м мимом (μμος δετερος), т. е. актером, исполнявшим вторые роли, как правило шутовские, в небольших театральных представлениях пародийного характера. Однажды он изображал христианина, принимающего Св. Крещение. В эту минуту на него снизошла благодать Божия и он уверовал во Христа. Тут же, в театре, Г. исповедал себя христианином. Разъяренная языческая публика выволокла его за стены театра и забила камнями. Родственники похоронили мученика в его родной дер. Мариамма недалеко от Дамаска, где впосл. был воздвигнут храм в его честь. Тот же рассказ о Г. с нек-рыми вариациями появляется в визант. «Пасхальной хронике» VII в. и копт. хронике Иоанна Никиуского кон. VII в., сохранившейся в переводе на эфиоп. язык. Составитель «Пасхальной хроники» делает уточнения относительно времени страдания мученика, исправляя неточную хронологию Иоанна Малалы и указывая, что Г. пострадал при имп. Диоклетиане, в 5-е консульство Максимиана Геркулия и 2-е Максимиана Галерия, т. е. в 297 г. (Chron. Pasch./Ed. L. Dindorf. Bonn, 1832. P. 513-514). Хотя хроника Иоанна Малалы сохранилась лишь в поздней редакции, маловероятно, что сообщение о мученике - позднейшая вставка (напр., из «Пасхальной хроники»), т. к. в этом рассказе имеется хронологическая неточность относительно нач. IV в., свойственная Малале. Остается неясным, пользовался ли он несохранившимся письменным памятником о мученичестве Г. или опирался на устную традицию, бытовавшую в VI в. в Сирии. |
|
|
