| Падите ниц, как, каясь, Магдалина Склонилась в прах в смиренной простоте! К ногам Христа – Божественного Сына – В страданьях на кресте!.. (Леонид Афанасьев) Смерть Христа – победа над грехом Вся земная жизнь Иисуса Христа представляет собою непрерывную борьбу Его с виновником греха, диаволом. Не было ни одного момента в Его искупительной деятельности, когда враг вечного нашего спасения не расставлял бы Ему своих сетей, чтобы уловить Его в грех. После искушения Его в пустыне «диавол отошел от Него до времени» ( Лк. 4:13 ), но не оставил Его без своего воздействия через людей. Он постоянно вызывал в книжниках и фарисеях вражду и ненависть ко Христу, осыпал Его страшными клеветами ( Мф. 11:18 ; Ин. 7:20, 8:59 ), обвинял Его устами законников в нарушении закона ( Ин. 5:16 ; Мф. 15:2, 12:1, 2 ), богохульстве и возмущении народа ( Мф. 9:3 ; Ин. 7:12 ), ставил Его в такое положение, где легко можно было уклоняться от истины (Мф. гл.22), самое добро, совершенное Христом, Его чудеса и милости, оказанные народу, он превращал в оружие против Христа ( Мф. 9:34 ), вызывая в народе ложный фанатический энтузиазм ( Ин. 6:14, 15 ), разрушивший все дело Христа (Ин. гл. 9). И чем больше творил добра людям, тем больше разжигалась злоба и ненависть ко Христу, так что последнее чудо, самое поразительное из всех чудес Его, вызвало решительный смертный приговор против Него ( Ин. 11:46–53 ). Из всех этих столкновений Христос всегда выходил победителем, так что незадолго до Своей смерти Он сделал вызов – «Кто... обличит Меня в неправде?» ( Ин. 8:46 ). А когда висел на кресте, то даже разбойник, с Ним распятый, исповедал, что «Сей ни единаго зла сотвори» ( Лк. 23:41 ). Последнее решительное столкновение и личное, и чрез народ, с вождями его во главе, было в Гефсиманском саду и последующих затем истязаниях на суде и в крестной смерти. В этой последней борьбе все силы ада вооружились против Христа ( Лк. 22:53 ; Ин. 12:31, 14:30, 16:11 ) и напрягли свои силы ддо последней степени, как это мы уже раскрыли. |
| ст. 4). Это Он повторяет и в момент совершения чуда, в ответ на робость Марфы перед зловонием разлагающегося тела (ср. Ин.11:39–40 ). В этой точке повествование о Воскрешении Лазаря требует сопоставления с рассказом об исцелении слепорожденного. И там Господь говорит о явлении дел Божиих (ср. Ин.11:3–4 ), совершение которых ограничено недолгими часами кончающегося дня. В повествовании о Воскрешении Лазаря, вместо дел Божиих, речь идет о Славе Божией (ср. Ин.11:4, 40 ). И что еще важнее, Слава Божия, противополагаемая смерти, получает свое выражение в прославлении Сына Божия (ср. ст. 4). Догматически явление Славы Божией чрез прославление Сына Божия объясняет единение Отца и Сына, о котором Сын свидетельствует во всеуслышание в молитвенном обращении к Отцу у могилы Лазаря (ср. ст. 41–42). Но мы уже видели, что на всем протяжении Ин. Страсти Христовы толкуются как Его Слава (ср. Ин.7и др.). Мы помним и то, что в жертвенной смерти Пастыря-Сына получает выражение любовь к Нему Отца (ср. Ин.10:17 ). Указание на прославление Сына Божия неизбежно направляет мысль читателя к Страстям. Ожидаемая развязка оправдывается и течением событий. Как мы видели, весь вводный отрывок Ин.11:1–16 стоит под знаком смерти, причем сильно подчеркивается опасность, грозящая Иисусу в Иерусалиме (ср. ст. 7–9 и 16). Ее предвидят и ученики (ср. ст. 8–10 и 16). И прямым последствием Воскрешения Лазаря оказывается решение иудейских начальников убить Иисуса (ср. ст. 46–53). Иисус удаляется вместе с учениками «в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим» ( Ин.11:54 ). Приближалась Пасха. В Иерусалиме наплыв паломников. И «первосвященники и фарисеи дали приказ, чтобы, если кто узнает, где Он, донес, дабы схватить Его " ( Ин.11:57 ). Решение начальников убить Иисуса налицо. С ним считается и Сам Иисус. Значение Воскрешения Лазаря не только в том, что оно символически выражает содержание Иоанновских речей на протяжении всей первой части Евангелия. Последние наши наблюдения показывают, что оно устремлено и в будущее и направляет внимание читателя к неизбежности Страстей. |
| 9, 3. 11. 12, 38. 16, 1, 19, 3; Мк. 8, 11; Лк. 11, 53–54). Чтобы умалить и обессилить всеобщее расположение к Иисусу Христу народа, старались приводить в подозрение образ действий Его и жизни: твердили всем и каждому, что Он друг мытарям и грешникам, враг закона и преданий, разоритель покоя субботнего, благоприятель язычников, особенно самарян, даже сообщник Вельзевула и темных сил (Мф. 11, 19. 12, 2. 15, 2; Мк. 2, 18. 24; Ин. 8, 48. 10, 20). Может казаться непонятным, что случая такого не успели найти в продолжение трех лет; но при этом не должно забывать, что Иисус Христос большую часть времени проводил в странствовании по Галилее (Мк. 7, 31; 6, 53. 5,1.4; 1.8,11; Мф. 19,1), находившейся под управлением Ирода Агриппы, который не очень благоприятствовал власти первосвященников и влиянию фарисеев; что во время посещения Иерусалима Он бывал окружен множеством приверженного к Нему народа и на ночь удалялся в окрестные места к Своим почитателям, особенно в Вифанию; что под владычеством римлян старейшины иудейские не могли располагать сами, без римского прокуратора, военными средствами и вообще принуждены были действовать более хитростью, нежели открытой силой. Более же всего должно не упустить из виду, что время и продолжение великого служения Спасителя мира зависело не от слепого произвола человеческого, а от непосредственного распоряжения свыше; и поскольку назначенный в Предвечном Совете великий час всемирного искупления еще не пришел (Ин. 7, 30), то все козни врагов Иисусовых распадались сами собой, как паутина. Между тем, синедрион делал все, что мог. После безуспешия некоторых частных мер всенародно объявлено было, что тот из иудеев будет отлучен от синагоги (угроза страшная), кто признает Иисуса Христа за Мессию (Ин. 9,22). Это значило связать совести и навести ужас на почитателей Его; ибо подвергшийся отлучению от синагоги почитался как бы исключенным из потомства Авраамова, обреченным, подобно язычнику, на вечную погибель за гробом. Не довольствуясь этим, старейшины иудейские старались захватить Иисуса Христа в свои руки; в последнее пребывание Его в Иерусалиме нарочно были отправлены для этого ближайшие слуги архиерейские. Только небесная сладость Его беседы, тронувшая до глубины души этих простых, а потому беспристрастных людей сделала меру сию недействительной; ибо они не посмели возложить рук своих на Того, Кто говорил так, как не говорил никогда никакой человек (Ин. 7, 45. 46). Изобретательность и злоба фарисеев ручаются за то, что были для этой же цели употреблены и другие меры, хотя евангелисты, по свойственной им краткости, не упоминают о них (Мф. 12,14; Ин. 10, 39. 7, 19). Вообще, в начале четвертого года служения Иисусова ненависть врагов Его уже совершенно созрела: ученики Иисусовы, как увидим, страшились и одной мысли идти в Иудею (Ин. 11,9. 10), и в самом народе опасались даже говорить о Нем, чтобы не подвергнуться преследованию от фарисеев (Ин. 7-10 гл.). |
| Чудо является тем мостиком между нашим миром, развивающимся по законам падшего естества, и Царствием Небесным, где нет тлена и смерти, нет болезней, нет времени («стрелы времени»), а есть одномоментное бытие. Нет трехмерного континуума, а есть Бесконечномерное проявление Божественных энергий, Божественной любви (существование в любви). Еще Е. Трубецкой писал о том, что «Время есть необходимое условие самоопределения твари». Можно с уверенностью добавить, что в целом пространство-время и масс-энергетические характеристики мироздания также являются необходимым и достаточным условием самоопределения твари. Находясь в Своей Сущности, вне пространства и времени, Сущий сотворил этот мир относительно антиномичным, не эволюционирующим, в пространстве и времени, для максимального раскрытия всей полноты свободы выбора (воли), максимального обожения и единения с Богом. Значение чудес, совершенных Спасителем, как дело служения любви безмерно и в то же время в них раскрываются глубокие педагогические аспекты, как осуществление творения новой материи (чудо умножения хлебов ( Мф. 15:32–38 ; Ин. 6:1–15 ), чудо претворения воды в вино ( Ин. 2:1–11 ), преодоление нерушимых законов природы Силой, большей, чем эти законы (чудо хождения по воде ( Ин. 6:15–19 ; Мф. 14:25 ), воскрешение сына Наинской вдовы ( Лк. 7:11–15 ), воскрешение Лазаря ( Ин. 11: 43–44 ), чудо со статиром во рту рыбы ( Мф. 17:24–27 ), явление Воскресшего Господа Марии Магдалине и другой Марии ( Ин. 20:11–18 ; Мф. 28:9– 10 ), явление Воскресшего Господа десяти ученикам ( Ин. 20:19–23 ), явление Иисуса Христа одиннадцати ученикам на восьмой день по Воскрешении ( Ин. 20:24–31 ), явление Господа ученикам при море Тивериадском ( Ин. 21:1–24 ) и на горе в Галилее ( Мф. 28:16–20 ; Лк. 24:46–49 ) и, наконец, Вознесение Господне ( Лк. 24:49–53 ; Мк. 16:19–20 ). И самым величайшим чудом для нас будет Второе пришествие Христово. По выражению Е. Вигнера, «Чудо – само существование законов природы и человеческого разума, способного раскрыть их». Чудо необходимо воспринимать не как феномен, а как сущность. «Чудо – фундаментальная реальность мира, смысл мира, открытость его бытия. Чудо проходит через все мировые уровни, вернее, образует их и, достигая человека, преображается в чудо спасения». |
| При таком гибельном ослеплении умов и сердец, что долженствовало произвести появление Иисуса Христа в народе иудейском не с мечом, величием и славой земной, а в самом простом и смиренном виде народного Учителя, окруженного не легионами воинов, а дванадесятью простых и бедных учеников, — с одной проповедью о приближении Царства Божьего (Мф. 4,17–23; Мк. 1,14; Лк. 4,21; 43; Мал. 3,2) и исцелением недужных, без обещаний свободы от ига иноплеменников, без всяких предложений каких-либо земных выгод, даже без обращения к главам народа, к лицам, имеющим вес и влияние в обществе? Мессия из Галилеи, откуда, по ложному понятию тогдашних книжников, и обыкновенный пророк не приходит (Ин. 7, 52), — из Назарета, где, по бедности и малолюдству этого города, не предполагали ничего важного и общеполезного (Ин. 1,46), Мессия, вместо славы и побед, проповедующий нищету и самоотвержение (Мф. 5, 10), не имеющий где подклонить главу (Мф. 8, 20), нередко предрекающий Себе поносную смерть на кресте, а между тем в то же время усвояющий Себе бытие до рождения Авраама (Ин. 8, 56–59), возносящий Себя превыше всех праотцов (Ин. 4, 12; 8, 53) и даже равняющий Себя с Самим Богом (Ин. 10, 30), Мессия, не щадящий страстей и пороков в фарисеях и первосвященниках (Мк. 7, 6; Ин. 8; Мф. 23; 21, 31–32), ставящий ни во что их мнимую праведность (Мф. 5, 20) и в то же время обращающийся с мытарями и грешниками (Мк. 2, 16), обещающий ввести в Царство Небесное язычников, с изгнанием из него многих иудеев во тьму кромешнюю (Мф. 8, 11, 12; Лк. 13, 24–30), Мессия, повелевающий платить беспрекословно дань кесарю (Мф. 20, 43; Мк. 12,13–17; Лк. 20, 20–26), думающий без оружия и земной силы одной проповедью основать какое-то духовное, невидимое царство (Лк. 17, 20; Ин. 18, 26), без всякого участия синедриона (Мф. 21, 23–27), Мессия, идущий во всем вопреки любимейшим ожиданиям народа, вопреки всем понятиям книжников, против господства самого синедриона, — такой Мессия преданному мирским видам и честолюбию, своекорыстному и гордому Каиафе и клевретам его в синедрионе, по необходимости, казался лицом странным и неудоприемлемым, противным и опасным. |
| 53. Первое благо – жизнь: Иисус есть жизнь (ср. Ин. 14, 6 ). Другое благо – «свет мира» ( Ин. 8, 12 ); «свет», являющийся «истинным» ( Ин. 1, 9 ); «свет человеков» ( Ин. 1, 4 ): всем этим называется Сын Божий. Еще одно мысленное благо, помимо жизни и света, – истина; кроме того, четвертое – путь, к ней ведущий. Спаситель наш учит и говорит, что все эти [блага] – Он: «Аз есмь Путь и Истина и Живот» ( Ин. 14, 6 ). 54. Как же не благо то, что «стряхнувший персть» (ср. Ис. 52, 2 ) и мертвенность 45 воскрес, став причастным сему благодаря Господу, поскольку Он есть Воскресение, как и говорит: «Аз есмь Воскресение» ( Ин. 11, 25 ). Но и дверь, чрез которую восходят на вершину блаженства, – благо. Христос же говорит: «Аз есмь Дверь» ( Ин. 10, 9 ). 55. Что же говорить о Премудрости, которую «создал» Бог " началом путей Своих в дела Свои» ( Притч. 8, 22 ), которой радовался Отец ее, ликуя ее умной «многообразной» ( Еф. 3, 10 ) красоте, зримой лишь умными очами и призывающей созерцающего Божественную красоту к небесной любви? Ведь Божественная Премудрость – благо, о котором вместе с перечисленным выше благовествуют те, чьи «ноги прекрасны». 56. Но и сила Божия (ср. Рим. 1, 16 ), которая есть Христос, причисляется нами к уже восьмому [по счету] благу. 57. Нельзя обойти молчанием и Бога Слово, Которое после Отца всяческих 46 , ибо и это благо не меньше никакого другого. Итак, блаженны вместившие эти блага и принявшие их от благовествующих с «прекрасными ногами». 58. Кроме того, если кто-нибудь, как коринфянин, в присутствии которого Павел рассуждает, что не знает «ничего, кроме Иисуса Христа, и Сего распятого» ( 1Кор. 2, 2 ), узнав, примет Человека, [воплотившегося] ради нас, – то он находится „в начале“ благ, став благодаря Человеку Иисусу «человеком Божиим» (ср. 1Тим. 6, 11 ) и умерев для греха Его смертью , ибо и [об] Иисус [е сказано]: «ч то умер,.. для греха... умер единожды» ( Рим. 6, 10 ) 47 . 59. От жизни же Его, поскольку [об] Иисус [е сказано]: «что живет, живет для Бога» (там же) 48 , – всякий, ставший сообразным Его воскресению, получает [благодать] жить для Бога (ср. Рим. 6, 10 ). |
| г) Подвергнется посмеянию и биению: ( Ис.50:6 ) «плещи мои вдах на раны, и ланите мои на заушения, лица же моего не отвратих от студа заплеваний» ( Лк.18:31–32 ; Мф.26:30: 67 ). д) Будет поставлен на ряду с беззаконниками: ( Ис.53:12 ) «и со беззаконными вменися» ( Мк.15:27–28 ). е) Желчию и уксусом напоен: ( Пс.68:22 ) «и даша в снедь мою желчь, и в жажду мою напоиша Мя оцта ( Мф.27:34, 48 .). ж) Будет распят на кресте и прободен: ( Пс.21:17–18 ) «обыдоша Мя пси мнози, сонм лукавых одержаша Мя. Ископаша руце мои и нозе мои: исчетоша вся кости моя. – ( Зах.12:10 ) Воззрят нань, егоже прободоша» ( Ин.3:14–15 ; Мк.15:25 ). з) Предсказано было, что смерть Христа Старейшины совершится в последнюю из 70 седмин, Даниилу свыше открытых ( Дан.9:26 ). По самому точному счислению времени от издания Артаксерксом Лонгиманом указа о восстановлении Иерусалима чрез Неемию (Неем. гл. 2.), последняя седмина, то есть 70-я, падает на то время, в которое Иисус Христос был распят. Иисус Христос пострадал и умер добровольно 1 . Иисус Христос пострадал и умер добровольно, как Сам Он о Себе говорил ( Ин.10:17–18 ): « сего ради Мя Отец любят, яко Аз душу Мою полагаю, да паки прииму ю. Никтоже возмет ю от Мене: но Аз полагаю ю о Себе. Область имам положити ю, и область имам паки прияти ю.» 2 Иисус Христос самым делом показал, что в полной власти Его состояло сохранить Свою жизнь, или предать Себя на страдание и смерть, и что Он шёл на смерть по Своей воле, совершенно согласной с волею Отца небесного: добровольно идёт Он в Иерусалим, совершенно зная, что будет предан, поруган и распят ( Мф.20:18 ); добровольно идёт в сад Гефсиманский, зная, что придёт туда предатель с сообщниками ( Мф.26:30 ); добровольно идёт на встречу пришедшим взять Его; являет всемогущество Своё, поражая их одним словом: Аз есмь,– и Свою волю быть преданным, смиренно и кротко потом отдаваясь им ( Ин.18:4 . и сл.). При этом говорил Он ученикам, что если бы хотел просить Отца, то более дванадесяти легионов мог бы Он иметь в защиту Себя ( Мф.26:53 ). 3 . Эту истину доказывает и святейшая жизнь Господа Иисуса, чуждая всякого греха ( Ин.8:46 ; 1Пет.1:19, 2:22, 3:18 ; 1Ин.3:3–5 ; Рим.5:18–19 ; 2Кор.5:21 ; Евр.4:15, 7:26 ; Флп.2:6–8 ): Он, как всесвятый, Сам по Себе не подлежал закону болезней и смерти, лежащему на всех потомках Адама, подвергшихся в нем греху. Предложенному учению о совершенно свободной смерти Иисуса Христа не противоречит Его моление к Отцу небесному, в саду Гефсиманском: «Отче Мой, аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия» ( Мф.26:39 . слич Лк.22:42 ). Здесь раскрывается только безмерная тяжесть Иисусовых страданий, среди которых изнемогала человеческая природа Божественного Страдальца, но отнюдь не желание Его уклониться от исполнения предвечного определения: ибо страждущий Иисус и при этом изнеможении также добровольно повиновался воле Отца небесного; «обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» ( Мф.26:39 сл. Лк.22:42 ). Иисус Христос пострадал и умер за грехи человеков |
| Посещение Господом Иерусалима повело сначала к обострению, а затем и к разрешению конфликта. Первое покушение на убиение Господа – еще в первый период Его служения – было вызвано исцелением больного в Овчей купели (ср. 5:18). Намерение иудеев не было случайным и мимолетным. Оно обусловило образ действий Господа (7:1). В народных массах отношение к Господу было тоже не одинаковое (7:12). На него, во всяком случае, влияло отношение руководящих кругов (ст. 13). Покушение их на убийство было памятно иерусалимлянам (7:25–26). Не знавшие о нем (стт. 19–20) принадлежали, очевидно, к паломникам, пришедшим издалека. Обострение конфликта выражается в повторных покушениях побить Господа камнями. Первое отмечено в 8после того, как служители Синедриона, посланные взять Его (7:32), не посмели наложить на Него руки (7:46–52). В нарастающем конфликте Господь, в недрах самого Синедриона, имеет робкого защитника в лице верного Ему Никодима. Возможно, что к этому же времени относится случай с женою, взятой в прелюбодеянии и приведенной к Господу ( Ин. 8:1–11 ). В науке не существует сомнения в том, что весь отрывок Ин. 7:53–8:11 , отсутствующий почти во всех древних рукописях и неизвестный древним восточным толкователям, не составлял изначальной части Ин. Встречаются рукописи Нового Завета – тоже поздние, – в которых этот отрывок помещается в Лк. или в Мк., но его обычное место – в Ин. Возможно, что оно объясняется контекстом. Грех женщины был грех плоти. К Господу ее привели фарисеи и книжники (8:3), и в начале Своей речи, следующей непосредственно за прорекаемым отрывком, Господь говорит фарисеям (ср. стт. 13–14): «вы судите по плоти, Я не сужу никого» (8:15). Господь не осудил грешницу. Но очень возможно, что за отрывком укрепилось его теперешнее место в Ин. и потому, что эпизод, несомненно исторический, относится по времени к посещению Господом Иерусалима в начале пути. Это могло быть известно носителям церковного предания, к которым и восходит текст Ин. в его теперешнем составе. При таком решении текстуальной проблемы, провокационный вопрос книжников и фарисеев был бы дальнейшим проявлением того нарастающего конфликта, которым отмечено пребывание Господа в Иерусалиме. Книжники и фарисеи поставили Господа перед альтернативою: или высказаться против Моисея (8:5), или произнести приговор, на который Он не имел формального права. Господь избрал третью – противниками не предусмотренную – возможность: Он перенес решение вопроса в плоскость моральных оценок и отношений (7 и слл.). Он так же поступит и впоследствии, когда, – тоже в Иерусалиме, но уже накануне Страстей, – Его противники поставят Ему провокационный вопрос о подати Кесарю ( Лк. 20:20–26 и паралл.). |
| Ис.50:6 . Я предал хребет Мой биющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания. «Я предал хребет Мой бьющим и ланиты Мои – поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания.» Если конец предшествующего стиха еще довольно прикровенно намекал на состояние добровольного уничижения и крестной смерти Мессии, то настоящий стих говорит обо всем этом с такой поразительной пророческой ясностью, которая сильно напоминает нам исторические повествования евангелистов ( Мф.26:67 ; Мф.27:26–30 ; Ин.19:1–4 ; и др.). «Все, что было типического в личности Иова ( Иов.30:10 ), что типически-пророческим образом пред изображалось о страданиях в псалмах Давида ( Пс.21:17–18 ), о чем говорил в своих жалобных речах пророк Иеремия ( Иер.20:10 ), все это находит совершенное исполнение в личности Мессии» (Delitzsch). Гебраисты находят, что вместо слова «поражающим» должно стоять «вырывающим мне волосы». Это уже такая деталь мучений, о которой евангелисты умалчивают; но что она была вполне возможна, об этом свидетельствует аналогичный случай из послепленной эпохи ( Неем.13:25 ). Вообще же говоря, по силе своей изобразительности и ясности настоящий стих может быть поставлен в параллель лишь с 53 гл. пророка Исаии (5 ст. и след.). Ис.50:7 . И Господь Бог помогает Мне: поэтому Я не стыжусь, поэтому Я держу лице Мое, как кремень, и знаю, что не останусь в стыде. С 7–9 идет выяснение истинного характера такого добровольного уничижения Мессии. В глазах самообольщенных иудеев, подобное унижение Мессии могло колебать Его авторитет и давать повод к непризнанию Его за Мессию. Пророк и спешит здесь предупредить это ложное извинение и рассеять такой предрассудок, продолжая говорить опять же от Лица Самого Мессии. «Унижаемый от людей и оставляемый всеми ( Мф.26:31, 56 ; Мк.14:27, 50 ). Он не падает духом и не приходит в смущение, зная, что Господь, Отец Его, есть помощник и защитник Его ( Ин.16:32 ; Ин.8:29 ), что никто не может обличить Его «о грехе» ( Ин.8:46 ), все же противники Его, будучи противниками вместе с тем и Бога ( Ин.12:47–50 ), погибнут от нравственной порчи ( Ин.8:24 ), как одежда от моли» (Толков, СПб. проф. с. 787). |
| Таким образом, предание не только составляет для нас руководство к правильному разумению Священного Писания, но и существенно пополняет его 46 . Во-вторых, Священное предание нужно и ныне для правильного совершения таинств. Истинность этого положения еще очевиднее первого. Как известно, о таинствах в Священном Писании упоминается очень кратко, а о способе совершения их почти ничего не говорится. Между тем необходимость для нашего спасения принятия Святых Таинств не подлежит никакому сомнению. Сам Спаситель, например, прямо говорит: кто будет веровать и креститься, спасет будет; а кто не будет веровать, осужден будет ( Мр. 16:16 ); или: если не будете есть плоти Сына человеческого, и пить крови Его; то не будете иметь в себе жизни ( Ин. 6:53 ); еще: аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет ( Ин. 7:37 , – слова, которые, по объяснению Евангелиста, сказаны были о Духе, Которого имели принять (разумеется, в таинствах) верующие в Него ( Ин. 7:39 ) и проч. ( Ин. 20:21–23 , Мф. 19:4–6; Деян. 20:28 .; Иак. 5:14–15 ; Гал. 1:11–12 ; Ин. 14:26 ). Спрашивается теперь: когда и каким образом мы должны принимать все сии таинства? Вопрос этот и решается Священным преданием. От самых времен Апостольских для совершения каждого таинства установлен известный чин или порядок, при посредстве которого мы и входим в общение с Духом Божиим. Не признавать же сего порядка значит отрицать все дело устроения Церкви, принесенного на землю Христом. В-третьих, Священное предание нужно и ныне для соблюдения священных обрядов в чистоте первоначального их установления. Религия без обрядов немыслима; это факт, подтверждаемый историею всего человечества и требуемый самою природою человека. Внутренняя жизнь наша неизбежно отражается и во внешнем нашем поведении, и если мы имеем влечение к высочайшему Существу в глубине нашего духа, то это влечение неизбежно должно отражаться и во внешних наших действиях. Но, как самая религия человека может быть религией истинною и ложною, так и религиозные обряды его могут быть и святые и до крайности искаженные, если не прямо богохульные. Пример обрядов последнего рода представляют обряды многих из наших раскольников. Ясно таким образом, что и в обрядовой стороне нашей религии нам необходимо сообразоваться с установлениями самих Апостолов, которые заповедали нам, что все должно быть благопристойно и чинно в каждом обряде нашем ( 1Кор. 14:40 ), и, не описавши этих обрядов в своих книгах, передали их Церкви в устном своем слове. |
|
|
