| Один из старшин взял палицу и поднес ее новоизбранному кошевому. Кирдяга, по обычаю, тотчас же отказался. Старшина поднес в другой раз. Кирдяга отказался и в другой раз и потом уже, за третьим разом, взял палицу. Ободрительный крик раздался по всей толпе, и вновь далеко загудело от козацкого крика все поле. Тогда выступило из средины народа четверо самых старых, седоусых и седочупринных козаков (слишком старых не было на Сечи, ибо никто из запорожцев не умирал своею смертью) и, взявши каждый в руки земли, которая на ту пору от бывшего дождя растворилась в грязь, положили ее ему на голову. Стекла с головы его мокрая земля, потекла по усам и по щекам и все лицо замазала ему грязью. Но Кирдяга стоял не сдвинувшись и благодарил козаков за оказанную честь. Таким образом кончилось шумное избрание, которому, неизвестно, были ли так рады другие, как рад был Бульба: этим он отомстил прежнему кошевому; к тому же и Кирдяга был старый его товарищ и бывал с ним в одних и тех же сухопутных и морских походах, деля суровости и труды боевой жизни. Толпа разбрелась тут же праздновать избранье, и поднялась гульня, какой еще не видывали дотоле Остап и Андрий. Винные шинки были разбиты; мед, горелка и пиво забирались просто, без денег; шинкари были уже рады и тому, что сами остались целы. Вся ночь прошла в криках и песнях, славивших подвиги. И взошедший месяц долго еще видел толпы музыкантов, проходивших по улицам с бандурами, турбанами, круглыми балалайками, и церковных песельников, которых держали на Сечи для пенья в церкви и для восхваленья запорожских дел. Наконец хмель и утомленье стали одолевать крепкие головы. И видно было, как то там, то в другом месте падал на землю козак. Как товарищ, обнявши товарища, расчувствовавшись и даже заплакавши, валился вместе с ним. Там гурьбою улегалась целая куча; там выбирал иной, как бы получше ему улечься, и лег прямо на деревянную колоду. Последний, который был покрепче, еще выводил какие-то бессвязные речи; наконец и того подкосила хмельная сила, и тот повалился – и заснула вся Сечь. |
| С 27 июня по второе число августа, 35 дней, дал я солдатам отдохнуть, а между тем приготовлял их к походу; они же разрывали около города шанцы и апроши и исправляли другие нужнейшие работы; 2 августа, выбравши лучших и здоровых пехоты пять тысяч человек да 300 конных и снабдив их на два месяца провиантом, отправил к Перекопи чрез степь, как вдруг получаю от фельдмаршала Миниха уведомление, что он отошел от Перекопи, и я должен был идти для соединения с ним к Изюму». Миних разместил полки на зимние квартиры, но при этом велел им быть в готовности к походу, так чтоб могли выступить в 24 часа по получении приказа. Фельдмаршал осень и зиму занимался укреплением важнейших мест на Украйне. Запорожская Сечь и два ретраншемента при Самаре приведены были в оборонительное положение, так что без формальной атаки неприятель не мог им ничего сделать; запорожские козаки письменно обязались зимовать в Сечи в количестве от 2 до 3 тысяч человек; Васильков обведен был ретраншементом. В Киеве крепостные работы производились ежедневно, и в декабре оставались неукрепленными только некоторые отдаленные монастыри. Миних очень ценил здоровое, выгодное положение Киева, поэтому хотел сосредоточить при нем корпус в 20000 и больше, построить магазины и несколько казарм. Татары иногда прорывались чрез линию, и хотя им не позволяли больших разбоев, но, естественно, рождался у некоторых вопрос: к чему же служил поход фельдмаршала Миниха в Крым – поход, в котором была потеряна, как считали, почти половина армии, и все по нераспорядительности главнокомандующего, потому что от неприятельского оружия погибло не более 2000 человек? Миниха упрекали, зачем он выступил в поход в самое неудобное время года? Зачем повел войско на авось, в одном предположении, что оно может кормиться на счет неприятеля? Кроме того, Миниха упрекали в жестокости относительно солдат: вместо того чтоб идти ночью или выступать за несколько часов до рассвета, в прохладное время, войско выступало в поход несколько часов спустя по восходе солнца, что страшно развило болезни. |
| Сам я роду-племени - черноморский казак. Казачество - плоть от плоти русского народа. Напомню: когда Запорожская Сечь была упразднена, большая часть запорожских казаков ушла в Турцию, другая часть так называемых верных казаков получила Кубань на вечное поселение и основала там 38 куреней. Все курени имели точно такие названия, какие носили в Запорожье. Я родом из станицы Дядьковской, основанной в 1794 году одной из первых, в просторечии Дядькивка, чисто украинское название. В ней поселились переселенцы из Приднестровья, а потом Полтавской и Черниговской губерний. Я, кстати, балакал (говор, очень похожий на украинский. - И. И.). По-русски мы говорили только в школе. Только когда приехал поступать в музыкальное училище, я постарался распрощаться со своим балаканьем - стал говорить по-русски. РУССКИЙ ИЛИ УКРАИНЕЦ? - Записывая песни на Кубани, я спрашивал: а кто вы по национальности, русские или украинцы? «Мы - русские», - отвечали мне. «Какие ж вы русские, вы по-русски говорить не умеете!» - «Нет, может, наши деды и были украинцами, а мы - русские». Или отвечали мне, чтобы найти какую-то середину: «Мы - кубанские казаки». Но никто не говорил, что они украинцы. Когда украинские фольклористы прочитали эти мои записи, то возмутились: как это так, люди, поющие украинские песни, называют себя русскими! Но я записал то, что мне говорили, не выдумывал. В Дядьковской все говорят сегодня только по-русски. Украинцы укоряют русских, что украинский язык стирается - и в этом есть большая доля правды. Это не политика такая, просто русские этого не знают и не чувствуют: ну и что, не балакаете, так говорите по-русски тогда. А ведь язык - это для народа тоже свято. - Тут всё непросто, - не соглашаюсь с Виктором Гавриловичем. - Ваш Центр народной культуры опубликовал в 2010 году очень интересную работу Васильева о политике украинизации на Северном Кавказе в 20-е годы прошлого века. Оказывается, на Кубани по прямому указанию Москвы большевики предприняли попытку насильственного внедрения украинского языка в школы и в общественную жизнь. Цель была понятна: уничтожить всякую память о казачестве, сам его свободолюбивый дух. И люди сопротивлялись этому. Балакая на смеси русского и украинского, кубанцы всё же считали себя русскими. Доводы приводили вполне бытовые: украинский язык «грубый, мужицкий», а без знания русского языка в люди не выйдешь... |
| Такими стычками ограничивались военные действия. Выговский долго не трогался. Он не доверял своим казакам, видел повсеместное колебание и надеялся на помощь от Крыма и Польши, а между тем составлял наемную дружину из сербов, волохов, немцев и поляков: последних пришло к нему 3000 под начальством Юрия Потоцкого и Яблоновского, да 2 драгунских полка под командой Лончинского. 58 C одной стороны он выжидал, как приняты будут в Варшаве статьи, постановленные им с Бенёвским, с другой – заискивал расположение хана, но в то же время показывал желание оставаться верным царю и отправил в Москву послом белоцерковского полковника, Кравченка. В конце января, Выговский решился выступить на войну, но не против великороссиян, а против запорожцев: Запорожская Сечь объявляла себя решительно против намерений гетмана. «Хотя мы, – писал ему кошевой Гомон, – и не противились твоему избранию, надеясь от тебя кого-либо добра отечеству, но надежда нас обманула. Ваша милость не сохранил присяги пресветлейшему монарху, отцу нашему и благодетелю, преклонил сердце свое к лядским прелестям, – обратился, как нес на свою блевотину, к полякам отщепенцам, от которых мы освободились с таким трудом и кровопролитием, и разоряешь мать нашу Украину, воздвигшую тебя от гноища и удостоившую сидеть с князьями. Знай же, что ни ты, ни монарх твой, король польский, к которому возвратился, ничего не сделает против нашего православного монарха, при Божией помощи». 59 Запорожцы, по словам современника, ненавидели Выговского еще сильнее после того, как он побратался с татарами, следовательно, не мог одобрять обычных запорожских набегов на татарские поля и Черное море. 60 Запорожцы послали на помощь царскому войску сильный отряд под начальством Силки. Силка явился в Зеньков и начал возбуждать восточную Украину против гетмана. Против этого-то отряда пошел Выговский, стараясь не допустить до соединения с лохвицким войском, как его, так и отряды которые составлялись в близких местечках. Чтобы Ромодановский не ударил ему в тыл гетман послал Немирича беспокоить его. |
| Сады стояли безмолвные и спокойные, отягченные белым, нетронутым снегом. И было садов в Городе так много, как ни в одном городе мира. Они раскинулись повсюду огромными пятнами, с аллеями, каштанами, оврагами, кленами и липами. Сады красовались на прекрасных горах, нависших над Днепром, и, уступами поднимаясь, расширяясь, порою пестря миллионами солнечных пятен, порою в нежных сумерках царствовал вечный Царский сад. Старые сгнившие черные балки парапета не преграждали пути прямо к обрывам на страшной высоте. Отвесные стены, заметенные вьюгою, падали на нижние далекие террасы, а те расходились все дальше и шире, переходили в береговые рощи, над шоссе, вьющимся по берегу великой реки, и темная, скованная лента уходила туда, в дымку, куда даже с городских высот не хватает человеческих глаз, где седые пороги, Запорожская Сечь, и Херсонес, и дальнее море. Зимою, как ни в одном городе мира, упадал покой на улицах и переулках и верхнего Города, на горах, и Города нижнего, раскинувшегося в излучине замерзшего Днепра, и весь машинный гул уходил внутрь каменных зданий, смягчался и ворчал довольно глухо. Вся энергия Города, накопленная за солнечное и грозовое лето, выливалась в свете. Свет с четырех часов дня начинал загораться в окнах домов, в круглых электрических шарах, в газовых фонарях, в фонарях домовых, с огненными номерами, и в стеклянных сплошных окнах электрических станций, наводящих на мысль о страшном и суетном электрическом будущем человечества, в их сплошных окнах, где были видны неустанно мотающие свои отчаянные колеса машины, до корня расшатывающие самое основание земли. Играл светом и переливался, светился и танцевал и мерцал Город по ночам до самого утра, а утром угасал, одевался дымом и туманом. Но лучше всего сверкал электрический белый крест в руках громаднейшего Владимира на Владимирской горке, и был он виден далеко, и часто летом, в черной мгле, в путаных заводях и изгибах старика-реки, из ивняка, лодки видели его и находили по его свету водяной путь на Город, к его пристаням. Зимой крест сиял в черной гуще небес и холодно и спокойно царил над темными пологими далями московского берега, от которого были перекинуты два громадных моста. Один цепной, тяжкий, Николаевский, ведущий в слободку на том берегу, другой — высоченный, стреловидный, по которому прибегали поезда оттуда, где очень, очень далеко сидела, раскинув свою пеструю шапку, таинственная Москва. |
| Будем надеяться, что наш альманах станет регулярным изданием, посвященным изучению наследия Афона. Очень важно, что именно в Киеве начат такой международный проект, который в дальнейшем, будем надеяться, объединит усилия не только восточнославянских, но и западных, и греческих исследователей. В этом направлении мы делаем определенные шаги. Презентация в Киево-Печерской Лавре научного альманаха «Афонское наследие», май 2015 – Также в прошлом году у Вас вышли книги, которые стали открытием для украинского общества. Что Вам удалось исследовать? – У меня вышло две книги. Одна из них – переписка преподобного Паисия (Величковского) с последним кошевым атаманом Запорожской Сечи, недавно канонизированным Украинской Православной Церковью, Петром Калнышевским. Это малоизвестная, по сути новая страница в биографии как преподобного Паисия, так и Петра Калнышевского, поскольку об этих письмах фактически не было известно, хотя они и хранились в киевских архивах. Я издал эти письма полностью, сопроводив специальным исследованием, посвященным этой переписке. Это очень важная страница нашей духовной истории. – Как долго Вы шли к этому? – Задача нашего института – поиск в архивах Украины и других стран документов, свидетельствующих о духовно-исторических связях Киевской Руси, Украины, восточного славянства с Афоном. В рамках этой работы я и пытался разбирать эти письма, хранящиеся в нашем историческом архиве. Они хранятся в архиве коша войска Запорожского, но не нашли должного отражения в исследованиях отечественных историков. – А исследователи истории казачества касались ранее этих писем? – Скорее всего, что да. Но в письмах не указывается фамилия автора, а лишь стоит подпись «игумен Паисий», без расшифровки. И узкопрофильные специалисты, которые занимались конкретной тематикой, военной и др., не обращали на них внимания. Мало ли какой там Паисий мог писать на Сечь… Нужно было проводить отдельные исследования: кто такой этот Паисий, откуда он, в какой период и где служил и т. д. При анализе материалов выяснилось, что это тот самый знаменитый Паисий (Величковский). |
| Исторические свидетельства Мы начнем разбирать заявленную тему со знакомства с историческими документами, дошедшими до нас свидетельствами очевидцев, а также выводами профессиональных историков. Так, к примеру, до наших дней дошло свидетельство венецианца Барбаро, жившего в XV веке, какое-то время проживавшего на Руси и в Крыму: «В городах Приазовья и Азове жил народ, называвшийся казаки, исповедовавший христианскую веру» . Куда полнее описывает увиденное у запорожских казаков архидиакон Павел Алеппский: «…Начиная с этого города и по всей земле русских, то есть казаков, мы заметили возбудившую наше удивление прекрасную черту: все они, за исключением немногих, даже большинство их жен и дочерей, умеют читать и знают порядок церковных служб и церковные напевы; кроме того, священники обучают сирот и не оставляют их шататься по улицам невеждами… Усердие их к вере приводило нас в изумление. …С их (казаков) стороны мы видели чрезвычайную набожность, богобоязненность и смирение» . В Запорожскую Сечь брали только православных, очевидцы описывали, как это происходило: новопришедшего спрашивали: «ачи в Бога?», в ответ желающий быть в Запорожском войске отвечал: в Богородицю – в Богородицю – «А ну, перехрестись!» Человек крестился и таким образом принимался казачью вольницу . Существовал своего рода закон, который позже был закреплен как «Регула казацкая об иноверцах и иностранцах», который гласил: «такъ въ это время, по по общей раде всего войсковаго товариства, въ Кош ршено было формально и положительно, въ род клятвеннаго обта, чтобы на будущее время никто не могъ быть запорожскимъ казакомъ, кром православнаго русскаго…» . До наших дней дошли грамоты запорожцев, в которых явно отражается их религиозное мировоззрение: «От древних времен мы, войско запорожское, никакого иного намерения не имели, токмо единаго тогожде единомыслия и стояния против неприятелей за сохранение церквей святых и за целость всего православного христианского народа будучи, всегда радетельно и храбро во всех наших походах, где Бог по милости своей подати изволил, великий помысел на бусурман чинили и радети не переставали» . |
| Казачество с самого начала было неоднородным. В процессе социальной дифференциации увеличивалось количество бедных казаков («голытьба», «нетяги» и др). Одновременно из среды «домовитых» выделялась богатая верхушка, которая захватывала руководящее положение в казачьих общинах, образовав группу старшин. К началу XIX в. старшина вошла в состав дворянского сословия России. В XVI - XVII казачество пользовалось автономией в области суда, управления и внешних сношений. Все важнейшие дела обсуждал общий сход казаков (рада, круг), на решения которого рядовая масса оказывала некоторое влияние. Русское правительство, опираясь на зажиточное казачества и старшину, постепенно (особенно с начала XVIII в.) стало ограничивать автономию казачьих областей, стремясь к их полному подчинению центральной власти, что вызывало недовольства во всех казачьих сообществах. Вольнолюбивое казачество было одной из главных движущих сил крестьянских войн и восстаний XVII - XVIII , выдвинув из своей среды таких крупных руководителей антифеодальной борьбы, как С. Т. Разин , К. А. Булавин и Е. И. Пугачев . В начале XVIII в. казачьи общины были преобразованы в иррегулярные казачьи войска. В 1721 они перешли в ведение военного ведомства; постепенно была ликвидирована выборность войсковых атаманов и старшин, которые стали назначаться правительством. После крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачева 1773 —75 была упразднена Запорожская Сечь , а Донское, Уральское (бывшее Яицкое) и др. войска окончательно подчинены военному ведомству. Во 2-й половине XVIII - XIX , вв. был упразднён ряд казачьих войск и созданы новые казачьи войска, полностью подчинённые правительству (Астраханское — 1750 , Оренбургское — 1755 , Черноморское — 1787 , Сибирское — 1808 , Кавказское линейное — 1832 , разделённое в 1860 вместе с Черноморским на Кубанское и Терское, Забайкальское — 1851 , Амурское— 1858 , Семиреченское — 1867 , Уссурийское — 1889 ). Эти войска сыграли значительную роль в колонизации малонаселённых окраин (Сибирь, Дальний Восток, Семиречье, отчасти Северный Кавказ), в распространении земледелия. |
| История казачества Тяжелое материальное положение и усиление крепостничества в XV - XVI вв. в Русском и Польско-Литовском государствах, усугублявшийся на захваченной Польшей Украине национально-религиозным гнётом, привёл к массовому бегству крестьян и посадских людей за пределы этих государств, главным образом на незанятые земли на Юге. В результате со 2-й половине XV в. за линией сторожевых укреплений на южных и юго-восточных окраинах России и Украины, в основном по рр. Днепр, Дон и Яик и их притокам поселяются беглые крестьяне и посадские люди, называют себя вольными людьми — казаками. Необходимость вести постоянную борьбу против соседних феодальных государств и полукочевых народов потребовала объединения этих людей в военные общины. В XV — начале XVI вв. возникли общины донских, волжских, днепровских (черкасских), гребенских и яицких казаков. В 1-й половине XVI в. возникает Запорожская Сечь во 2-й половине XVI в. — общины терских казаков и служилое сибирское казачество. Польское правительство во 2-й половине XVI в., пытаясь использовать верхушку украинского казачества в своих интересах, создало категорию реестровых казаков, состоявших на жаловании, а остальных стремилось перевести в податные сословия и закрепостить. Быстро возраставшее украинское казачество составило ведущую силу народных восстаний на Украине против польского господства в конце XVI — 1-й половине XVII вв. и особенно в Освободительной войне украинского народа 1648 —54 под руководством Богдана Хмельницкого . В середине XVII в. на территории восточной части Украины, отошедшей к России, образовалось Слободское казачество Основу хозяйственной жизни казачество вначале составляли промыслы — охота, рыболовство и бортничество; сравнительно рано появилось скотоводство; земледелие, как правило, стало распространяться позднее, примерно со 2-й половины XVII в. В XVI - XVII вв. важными источниками существования казачество были военная добыча и жалование от государства. Казачество быстро освоило огромные пространства плодородных земель Дикого поля и др. окраин России и Украины. В XVI - XVII вв. казаки во главе с Ермаком , В. В. Атласовым , С. И. Дежневым , В. Д. Поярковым , Е. П. Хабаровым и др. активно участвовали в освоении русскими Сибири и Д. Востока. В XVI — 1-й половине XVII вв. русское правительство не имело достаточных сил, чтобы подчинять своей власти «вольное» казачество, но стремилось использовать его для защиты границ государства, посылая казакам жалование, боеприпасы, хлеб. Это способствовало постепенному превращению казачества в особое привилегированное военное сословие (окончательно в XIX в.), положение которого определялось тем, что за службу государству за каждым казачьим войском закреплялась занятая им земля, которую войско передавало в пользование казачьим станицам. Эта форма землепользования сохранялась вплоть до Октябрьского переворота 1917 г. |
| В. С.- Кстати, надо добавить, что гарнизон Батурина в свое время целовал крест и Евангелие, присягая государю. А.Д.- Безусловно. В.С.- Государю Петру Алексеевичу, русскому царю. А.Д.- Как и все на Украине. В. С.- Алексей Григорьевич, зная неплохо военную историю, Вы могли бы вспомнить случаи, когда в различные века и эпохи, в различных войнах, хотя бы в одной каких либо военных компании, хоть в одной из стран, изменников гладили по головке? Или все же всегда с ними обращались довольно сурово? А.Д.- Ну, Вы знаете, ведь есть же понятие, которые остаются вечными. Как, например, - любовь к родителям. Не укради, не убий, не предавай. То есть, если ты целовал крест, клялся на Евангелии в верности. Тем более это Вы представьте, в то время, во вселенной был единственный Православный Царь. Защитник вселенского Православия. И достаточно только вспомнить, пробежать историю Русской Церкви. Вспомнить, сколько раз жители Украины, частные лица, монастыри обращались к русским царям до этого за помощью. Просто за материальной помощью, за защитой, за книгами для того, чтобы православие продолжало жить в Малороссии. В этой оторванной трагической историей, в этом оторванном живом куске, тела России. И большинство жителей Украины воспринимало русского православного царя, как защитника и хранителя Православия. Несмотря на все сложности внутренней политики Петра Первого, о которых мы сегодня хорошо знаем. И предать Православного Царя - это было, ну, чем-то немыслимым для сознания обычного, нормального человека в то время. Не случайно ведь Мазепа просчитал все. Он перевел с собой менее трех тысяч человек, из которых потом практически все сбежали от него… В.С.- Ну, не совсем так. К шведам примкнуло около десяти тысяч гордиенковцев, запорожцев атамана Кости Гордиенко… А. Д.- Да, от пяти до десяти тысяч запорожцев. Но, Вы, пожалуйста, не путайте запорожцев с реестровыми казаками, сердюками, которые, собственно поддерживали Мазепу, или окружали Мазепу. Или, скажем, с простым людом, который жил на Украине. Запорожская Сечь - это была, такая, своего рода, вольница. Ну, грубо говоря, это лихие люди того времени, которые, хотя и позиционировали себя и объявляли защитниками Православия и, в общем-то, иногда это делали и довольно успешно. Но в целом, это было уже в то время такое сложившееся военное братство, которое нанималось за деньги на службу к любому, кто им платил. неслучайно запорожцы воевали и на стороне турок, и на стороне татар, и на стороне русских, и на стороне Мазепы. |
|
|
