| Блины скороспелые (скородумки) 6 ст. муки, 5 - 6 ст. воды, 5 яиц, 2 ст. л. сахара, 1 ч. л. соли, 1 неполная ч.л. соды, 1/2 ч.л. лимонной кислоты. Яйца, соль, сахар размешать в 4 стаканах теплой воды, всыпать муку и хорошо перемешать, чтобы получилось тесто без комков. Лимонную кислоту развести в 1/2 ст. воды, влить в подготовленное тесто, размешать. Если тесто получилось густое, добавить еще воды и сразу же выпекать на нескольких сковородах, чтобы не дать тесту осесть. Скороспелые гурьевские блины 1 кг муки, 10 яиц, 200 г масла сливочного, 5,5 ст. кефира или простокваши, 2 - 3 ст.л. сахара. В кастрюлю всыпать муку, положить яичные желтки, растертые с сахаром, размягченное сливочное или топленое масло и тщательно размешать. Затем развести кефиром или простоквашей до густоты сметаны. Отдельно взбить яичные белки, добавить в тесто, смешать всю массу и сразу выпекать на раскаленной сковороде. Рисовые блины 400 г риса, 400 г пшеничной муки, 0,5 стакана молока, 50 г дрожжей, 100 г сливочного масла, 4 яйца. Разварить в молоке рис, протереть сквозь сито, положить пшеничную муку, развести молоком не очень жидко, как обыкновенно делают тесто для оладий, добавить дрожжи, поставить в теплое место, чтобы тесто поднялось. Сливочное масло растереть с желтками. Охлажденные белки взбить в пену. Когда тесто поднимется, выложить в него желтки и белки, посолить, дать еще раз подняться и печь на маленьких сковородках. Манные блины 1/2 ст. муки, 1/2 ст. манной крупы, 3 ст. молока, 2 желтка, 1/2 ст.л. масла сливочного, 1/2 ч.л. соли. Манную крупу засыпать в 1 ст. кипящего молока, сварить до готовности и охладить. Из муки, желтков и оставшегося молока, соли замесить тесто, добавить остывшую манную кашу, размешать до однородной массы. Выпекать блины обычным способом на маленькой сковороде с двух сторон. Блины картофельные 2 стакана пшеничной муки, 4 стакана молока, 7 – 8 картофелин, 30 – 40 г дрожжей, 0,5 стакана сливок, 5 яиц, соль по вкусу. Из 2 стаканов теплого молока, муки и дрожжей приготовить опару и поставить ее в теплое место. Картофель очистить, отварить, протереть в горячем виде через сито, добавить сливочное масло, сливки и хорошо перемешать. Когда опара подойдет, соединить ее с картофельной массой, добавить соль, яичные желтки, взбитые яичные белки, тесто перемешать, ввести в него оставшееся молоко и дать снова подойти в теплом месте. |
| Если объяснять все это действием частиц мозга, что тогда было бы? Количество мозга ограничено, а область представлений наших, мыслей и желаний расширяется в беспредельность. Если понимать это так грубо, что каждое душевное действие расширяет мозг, прибавляя что-либо к количеству его, в таком случае надобно было бы предположить увеличение массы его неимоверное. Но когда представим не увеличение, а некоторое переложение частиц (атомов) прибавляющихся в умеренном количестве, как и действительно видим, что в материальной природе все состоит только в разных переложениях: то и такое объяснение оказывается неудовлетворительным, потому что прежние представления и действия воли нашей не исчезают в душе нашей. В калейдоскопе количество мелких стекол одинаково, из них можно делать много, хотя и не бесчисленное множество переложений; при всяком из этих переложений происходят новые сочетания; из которых образуются новые фигуры, но прежние уже теряются. А в душе нашей не так. Память и воображение хранят и прежнее, но воображение производит и новые сочетания. Как все это вмещалось бы в весьма умеренном количестве мозга? Декарт, хотя не единоследственно с самим собой, пытался объяснить чувственное напечатление чувственных представлений в мозге, приняв для этого мозговые углубления, язвины. Эта гипотеза, долго существовавшая, повторялась и материалистами, которые утверждали, что каждое новое чувственное впечатление (представление) делает новое углубление в малейшей массе мозга, а действия воображения объясняли тем, что такие углубления долго остаются в мозге. Объяснение самое неудачное. Опять не только не оправдывает, но и опровергает его. Вещество мозга слишком мягко и жидко для того, чтобы предполагать в нем углубления; кроме того, одно углубление должно было бы сглаживаться новым при новом приливе впечатлений или образов чувственных. Таким образом, сохранение образов памятью становится необъяснимым. Хотя вещество мозга, с возрастанием тела и растет: все же оно непропорционально множеству рождающихся в душе представлений, – их десятки тысяч, старые удерживаются, новые прибывают, а увеличения в мозге не бывает. |
| Он был уже в той поре, когда хорошие, смирные мужики, много поработавшие, – а он таки поработал, в одних батраках жил тридцатый год! – начинают плохо слушать, мало говорить и со всем, что им ни скажешь, соглашаться, думать же что-то иное, свое. Он был в тех мужицких годах, которых не определишь сразу. Он был высок и нескладен: очень худ, длиннорук, в кости вообще широк, но в плечах, на вид несильных, опущенных, узок. И с этой полевой нескладностью, с лаптями и полушубком, никогда не сходившим с плеч, странно сочеталось благообразие: небольшая, лысеющая со лба, в длинных, легких волосах голова, изможденное лицо с тонким, сухим носом, жидко-голубые глаза и узкая седеющая борода, не скрывающая сухой челюсти. Все, над чем смеялись за обедом, казалось ему ненужным, несмешным. Но неприязни на его лице не было. Ел он неспешно, кладя ложку, с детства привыкнув совершать трапезу, как молитву, ибо эта трапеза всю жизнь была для него венцом трудового дня, среди вечных опасений за будущий день, хотя всю жизнь и говорил он привычное: – Бог даст день, Бог даст пищу… Мысли его туманились. Костлявые выступы скул, обтянутые тонкой серой кожей, розовели. Душа не принимала пищи. Но он ел пристально: и потому, что уж так полагается в праздник, и потому, что еда могла, как думал он, помочь ему, и потому, что жалко было не есть: вот он заболел, с места, должно, сойдет, дома же не только сладких харчей, а может, и хлеба не будет. Подали на деревянном круге круто посоленную жирную баранину. Аверкий вспомнил, как служил он когда-то зиму в городе. Подумав, он осторожно взял кусок своими тонкими пальцами и бледно усмехнулся. – Люблю горчицу, а где я ее могу взять? – сказал он застенчиво, не глядя ни на кого. От баранины стало нехорошо; но он досидел-таки до конца стола. Когда же работники, дохлебав до последней капли огромную чашку голубого молока и самодовольно икая, стали подниматься и закуривать, смешивая запах махорки с запахом еды и свежих ситников, Аверкий осторожно надел свою большую шапку, – в пеньковом дне ее всегда была иголка, обмотанная ниткой, – и вышел на порог сенец, постоял среди голодных собак, жадно смотревших ему в глаза, точно знавших, что его тошнит. Погода портилась. Стало сумрачно, похоже на будничное предвечернее время; мелкий дождь стрекотал по газете, валявшейся у крыльца барского дома; индюшки, опустив мокрые хвосты, усаживались на развалившейся ограде, а цыплята, которых сердито клевали они, лезли, прятались под их крылья… Сладкие харчи! Аверкий знал им цену. Последняя предсмертная тягота наступала для него, а все же крепко не хотелось ему терять их, когда брел он за избу. II |
| Так, например, опытами дознано, что воздух, сжатый в пять раз против настоящего своего объема, может воспламенить прикасающееся к нему горючее вещество, а сжатый до десятой части объема достигнет до температуры раскаленного угля. Такие же явления выказывают и прочие тела. А таким образом неоспоримо доказывается, что внутренняя теплота земли происходит от давления к центру тяготеющей массы. Кроме того, известен еще физический закон в природе, по которому с увеличением степени теплоты тел непременно увеличивается степень их расширения; а из этого следует, что земля ближе к центру должна иметь сильнейшую степень расширения, соответствующую наисильнейшей внутренней теплоте. А как эта теплота и это расширение земли произведены внешним давлением тяготеющей массы, то и степень расширения тела земли должна быть равна степени давления, или произведенной этим давлением теплоте. А таким образом оказывается, что земля находится под влиянием двух взаимно действующих сил: тяготения и расширения, и эти силы пребывают в равновесии. После этого непременным последствием является то, что всякое нарушение в равновесии сил тяготения и расширения, будет ли оно произведено внешним непрестанным давлением тяготеющей массы, или тяготением земли к солнцу, Луне и планетам, – должно вызывать в земле неминуемые колебания, которые должны выражаться в явлениях землетрясения, а в иных случаях и вулканического извержения; здесь, в последнем случае, теплота и внутреннее расширение, разъединяя первичные химические соединения, двигают разрозненные массы в вулканические расщелины, подвергая горючие их части, соприкасающиеся с воздухом, процессу горения или окисления. 11 Поэтому вулканические явления, производимые землею, как замечено, строго ограничены законом двух действующих сил – тяготения и расширения. Едва при вулканических извержениях и землетрясениях равновесие этих сил восстановится, вулканические действия прекращаются. Не то явила бы земля, если бы она действительно имела внутри раскаленное огне-жидкое ядро. Если бы тело земли было огне-жидкое, то оно, подобно всем жидко-расплавленным веществам и подобно воде и воздуху, было бы в постоянном движении; нагретые внутри жидкие части поднимались бы вверх, а охлажденные опускались бы вниз, отчего кора земли находилась бы в постоянном колебании. А если бы эта жидкая, наисильнейше до парообразного состояния разгоряченная масса раз пробила стесняющую ее оболочку, то уже не осталась бы в запертом состоянии, но вылетела бы на земную поверхность со страшною силою и стремилась бы занять свойственное ей по теплоте и расширению пространство. А как ничего подобного при вулканических явлениях не бывает, то, следовательно, земля извергает лаву и производит другие вулканические явления не из воображаемой огне-жидкой массы, а только, как замечает и сам Гумбольдт: «земля непрерывно подвержена воздействиям внутреннего внешнему». 12 |
| У острова реку перегораживали деревянные плотины. На острове стоял заброшенный стружечный завод. Горы опилок были навалены около пустых амбаров. В жаркие дни на заводе до одури пахло древесной трухой. Завод когда-то работал от мельничного колеса. Сейчас все это обрушилось, затянулось косматой паутиной – и колесо, и деревянные зубчатые передачи. На них уже выросли желтые, как сера, грибы. За плотинами были водяные ямы – жилища огромных щук. Ямы назывались спадами. В спадах вода была черная и медленно вращалась. В этих ямах мы с дядей Колей засадили десятки крючков и блесен. Кроме щук, там жили большие, почти синие окуни. Мы удили их с мокрых бревен плотины. Бывало, окуни вырывали у нас из рук удочки и утаскивали под воду. Бамбуковое удилище, как золотая стрела, быстро скользило в глубину. Потом обычно оно всплывало ниже спада, и мы доставали его с лодки вместе с окунем. Что было еще в Рёвнах? Старинный дом с колоннами, построенный, по преданию, Растрелли. На его фронтоне вили гнезда ласточки. Пустые залы, лестницы и переходы заливал радужный свет. Он проникал сквозь выпуклые стекла. Когда кто-нибудь проходил по залам, трещала мебель. Жидко звенели люстры. В доме никто не жил. Только по семейным праздникам, на именины Марии (Марий в семье было две – моя мама и тетя Маруся, жена дяди Коли), открывали зал с хорами для музыкантов, проветривали его и устраивали бал. Мы развешивали на балконе круглые фонарики, а поздним вечером пускали в парке ракеты. Они прорывались сквозь гущу деревьев и выбрасывали разноцветные огненные шары. Шары медленно слетали сверху и освещали красноватым пламенем старый дом. Когда ракеты гасли, в парк возвращалась летняя ночь с ее отдаленным криком лягушек, блеском звезд и запахом цветущих лип. На именины приезжали из Брянска товарищи дяди Коли – артиллерийские офицеры. Однажды приехал даже московский певец тенор Аскоченский. Он устроил концерт в старинном зале. «О, если б ты ко мне вернулась снова, – пел Аскоченский, – где были мы так счастливы с тобой! В густых ветвях услышала б ты шепот, – знай, это стон души больной». |
| На гладкую высушенную поверхность наносится тонким слоем лак, разведённый уайт-спритом, подсушивается минут 20-30, тщательно стирается тряпкой (ватой не надо, она оставит волоски) и сушится, пока будет можно наносить золото. Готовность проверяется чисто опытным путём, может пройти и 1 час, и 2 часа. 3-ёх часовой лак сохнет быстрее, но удобнее этот способ проходит с 12-часовым лаком. Влажность поверхности можно проверить ваткой, она должна спокойно отлипать или пальцем. Поскольку золото очень тонкое недосушенный лак может просочиться сквозь него, оставляя пятна, на пересохший лак золото ляжет плохо, с дырками. Во всех случаях лучше делать проверку, накладывая небольшой кусок золота, притираем мягкой кисточкой или ваткой, сильно не нажимая. Поверхность получается блестящей. При золочении на лак можно использовать трансферное золото. Золочение на полимент. Это самое сложное золочение, необходим зубок – кусочек от полированного агата, вделанный в деревянную ручку. Довольно дорогой инструмент. Золото используется обычное, лучше 1.4, 1.5г. Грунт должен быть не очень твёрдым, в нём не должно быть частиц песка, это очень важно, потому что песчинки при полировке будут оставлять царапины и портить зубок. Готовый полимент продаётся, довольно большими объёмами, его можно приобрести на несколько человек, потому что расход мизерный. Обычно на полимент золотятся нимбы, сочетаясь с более матовым основным фоном, или небольшие иконы. Полимент разводится тухлым яичным белком с водой. Белок заранее подготавливается, разводится водой и томится месяц при комнатной температуре. Я беру один белок на 100гр. воды. Профессиональные позолотчики разводят 5 белков в бутылке из под шампанского. Итак, разводим полимент с белком довольно жидко и наносим на грунт тонкими слоями, просушивая слои и полируя их тряпкой, если будут крошки можно полировать 2000-ой шкуркой. Может быть слоёв 5-6, плотная непрозрачная поверхность. Место куда кладём кусочек золота быстро намачивается водкой, кладётся золото ,с лапки оно легко прилипнет к водке. Сушим минут 30-40. Затем полируется зубком до получения зеркальной золотой поверхности. Время сушки зависит от влажности помещения. Во всех случаях лучше пробовать полировать небольшой кусочек. Заехавшее за графью золото удаляется тонким скальпелем (скальпель важный инструмент в арсенале иконописца). На золото можно нанести чеканку. Узор на золото наносится с кальки, передавливая шариковой ручкой. Чеканы можно приобрести фирменные или использовать подручные средства – пустая шариковая ручка, заточенная спица, стеклянная лопаточка с круглой капелькой на конце – при ударе лёгким молоточком оставляет круглую впадину (для нимба). |
| Перечень этих товаров приводит РИА «Новости»: «До этого Япония ввела запрет на экспорт 57 позиций товаров, также с 18 марта, 31 из которых — товары общего назначения, а еще 26 — технологические элементы, включая программное обеспечение. В частности, запрет на экспорт, который также вступит в силу 18 марта, распространяется на полупроводники, радары, сенсоры, лазеры, средства связи, записывающие устройства и их компоненты, осциллографы, спектрометры, усилители сигналов, генераторы сигналов, резисторы, криптографическое оборудование, телекамеры, оптические фильтры, фторидное волокно, а также на навигационное и радиоэлектронное оборудование, оборудование для подводного наблюдения, дайверское оборудование. Также в списке значатся дизельные двигатели, комплектующие для тракторов, газотурбинные двигатели для самолетов и их комплектующие, оборудование для нефтепереработки». И ещё. Понимая, что у подвергшихся японским «санкциям» В. Путина, С. Лаврова или С. Шойгу едва ли есть авуары в японских банках, токийские политики вслед за американцами изыскивают «друзей Путина», которые, согласно публикациям на Западе, «прячут за рубежом его несметные богатства». В то время, когда я имел возможность посещать Японию, ко мне были «подходы» с просьбой назвать имена «ближайших к Путину людей, пользующихся его особым доверием». Так как я друзей президента не знаю, приходилось разочаровывать любопытных собеседников. Однако японцы продолжают составлять списки «подозрительных». Токио уже ввёл персональные санкции против заместителя руководителя Администрации президента России Алексея Громова, заместителя руководителя Администрации президента России и пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова , заместителя руководителя Администрации президента России Дмитрия Козака, первого заместителя руководителя Администрации президента России Сергея Кириенко, главы Чеченской Республики Рамзана Кадырова, предпринимателей Бориса Ротенберга и Алишера Усманова и др. В японском санкционном списке оказалась также официальный представитель МИД Мария Захарова, заместители министра обороны России Юнус-Бек Евкуров, Алексей Криворучко, Тимур Иванов, Дмитрий Булгаков, Юрий Садовенко, Николай Панков, Руслан Цаликов, Геннадий Жидко, генеральный директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Дмитрий Шугаев, начальник Главного разведывательного управления Генерального штаба России (ГРУ) Игорь Костюков, гендиректор «Рособоронэкспорта» Александр Михеев, член Совета Федерации, бизнесмен Сулейман Керимов, депутат Государственной думы Андрей Скоч, а также бывшая жена Игоря Сечина Марина Сечина. |
| На ступе струны (шерстобитной) не перебивай! Доит шибко, да молоко жидко. Ударить в бобра – не видать добра. Ударила погодка – началась молотьба. Он пишет через Юг на Маткому (т. е. околицей, река Юг Черепов., Маткова Пошехон. уезд.) . Ни везет, ни едет. Ни мычит, ни телится. Ни начала, ни конца, ходи как вкруг кольца. Ни ползет, ни лезет, ни вон нейдет. Ни то, ни се. Ни туда, ни сюда. Ни взад, ни вперед. Ни вон, ни в избу. Ни идет, ни едет. Идет не идет, едет не едет. Ни из короба, ни в короб. В короб не лезет, из короба нейдет и короба не отдает. Ни сана, ни мана нет (т. е. ничего, вероятно с татарского: ни тебе, ни мне. Казанск.) . Один про Фому, другой про Ерему. Не грози, Кузьма, не дрожит корчма. Болит бок девятый год, не знаю которо место. Бог мой, Бог, болит мой бок девятый и пр. Дома ль хозяин? – Собака дома, а хозяин привязан. Тенти-бренти – коза в ленте. Став на лавку, да в пол головой. Пеки блины! – Рада б пекла, да нет муки. – Ну нет муки, так и так пеки. Догадлив крестьянин – на печи избу поставил. Сбиться с пахвы, с панталыку, с толку. Очертя голову. С бухты-барахты. Торчмя головой. Поет куролесу (греч. «Господи помилуй») , а несет аллилую. Шиворот навыворот, вон на тараты. Порет горячку; понес, закусил удила. Мечется, что угорелая кошка. Бьет не по делу, учит не по уму. Пошла стряпня, рукава стряхня. Муж кует, жена дует, что-то будет. Сам кует, жена дует, да Бог весть, что будет. Шипит да дует, что-то будет. Не ставь наши сени булдырем (ставь высоким теремом)! Не торопися ткать, посмотри в бердо! Бестолково село, так не почто в него. Куда торопишься? Все одно тебе здесь нечего делать – посиди! Заведи сперва хлевину, а там и животину! Когда рожь, тогда и мера. Не надейся на счастье: не купи коня хромого! Не все лови, что плывет! Не все уди, что клюет! Не купи на сто, купи на стать! По делу и совет держат. Дикая собака на ветер лает. Вольно собаке и на владыку брехать. Хлопот полон рот. С сука на сук (т. е. прыгает) , а все недосуг. Как куры бродят. Как слепень снует. |
| - Может и нам заправиться? – подмигнул Санек Кирюхе. – Я видел за сценой коробку «Ред булла». - Я эту дрянь больше не пью, - поморщился тот. – Помнишь, мы ночью работали в «Синей корове»? Я тогда выпил две банка энергетика, чтобы до утра дотянуть. Так вот мне мать неотложку на следующий день вызывала. Приступ панкреатита у меня был. Врач сказал, что энергетики не только клетки мозга убивают, но и на почки, на печень и на желудок влияют. Запросто можно почки посадить, стать инвалидом. А я еще не все дела в жизни переделал. Да и моя девчонка-судьба где-то ходит, ищет меня. Нам еще детей растить. Сын будет рэпером, а дочка…. Дочка тоже рэпером. – Кирюха мечтательно улыбнулся. - Ладно. Уговорил, – согласился Санек и начал настраивать гитару. Концерт проходил, как обычно. Депутат района произнес бравую речь о пользе спорта, о добром дядюшке «Газпром», который только и думает, какое еще добро сделать людям, и особенно молодежи. После этого на сцену вышел ансамбль народного танца из местного дома культуры. Стройные девушки-березки закружились хороводом под звуки балалаек. Молодежь откровенно скучая, громко переговаривалась, многие говорили по мобильникам. После березок на сцену вышел поэт. Он читал стихи немного завывая, и очень громко. Стихи были хорошие, но ценителей поэзии на празднике открытия бассейна не нашлось, и хлопали ему жидко. Наконец на сцену выпустили Санька и Кирюху. Увидев рядом высокого и маленького, толпа грохнула от смеха. Послышались обидные выкрики. Не обращая на зрителей внимания, Санек взял нужный аккорд. Кирюха опустил микрофон и, посматривая то на одного, то на другого, начал читать: - Я живу на окраине города. Мне это нравится. Это здорово. Народ притих. - Молодость – это ум и сила. И я хочу, чтобы во мне это было. Я люблю плавать, я люблю бегать, я люблю завтракать и обедать. Раздался смех. Санек облегченно выдохнул. Кирюха, как обычно, смог шуткой разрядить обстановку. - Молодость – это большие возможности. И хотя вокруг нас одни сложности. Мы не сдадимся злу, выгоде и разврату. |
| Канадцы после поражений дома поняли, что перед ними великая команда, и напрочь отбросили звездный снобизм. Мы элегантно, с виртуозной перепасовкой в одно касание входили в их зону, а они буквально привозили шайбу в нашу, бросали по воротам из любых положений, даже в падении, и если Третьяк не завладевал шайбой, что тут начиналось! Канадцы неслись, сметая наших на своем пути, к " пятачку " , добивал один игрок, другой, третий, пока, наконец, не зажигался красный свет за нашими воротами. Они дрались не только потому, что проигрывала их сборная и НХЛ - терпела поражение политическая система, сделавшая своим рекламным щитом профессиональный хоккей. Сотни миллионов телезрителей во всем мире наблюдали, как " рашен " отнимают у Запада то, что ему принадлежит по праву первородства. А ведь великие, титанические усилия канадцев не дали им особого преимущества! Они с трудом выиграли у нас два матча с разницей в одну шайбу. Во время решающей последней игры уже и толстокожие номенклатурные болельщики почувствовали, что наши ребята нуждаются в элементарной человеческой поддержке, и нестройно, вразнобой загудели, жидко закричали: " Шайбу! " И чаша весов качнулась в нашу сторону. Но как только наши, стремительными проходами разорвав оборону канадцев, к 37-й минуте повели 5:3, снова те, кто еще недавно уволил Тарасова, сложили пухлые ручки на объемистых животах и вернули чертам лица приличное им невозмутимое сонное выражение. Все в порядке, все идет по плану, предыдущие два проигрыша были досадными недоразумениями. Успокоились трибуны, успокоились игроки. Игра шла с переменным успехом, но класс позволил нам вести за 7 минут до конца 5:4. Досадная оплошность - и... счет 5:5. В принципе, нас и такой результат устраивал - у сборной СССР была лучшая разница забитых и пропущенных шайб. Поэтому, наверное, наши просто решили «доиграть» матч. Дескать: разойдемся миром. Русский менталитет! Они не учли, что такое категорически не устраивало канадцев. Тогда, на последних минутах, они, наверное, уже не думали уже ни о чести западного мира, ни о престиже Канады или НХЛ. Под угрозой оказалось их негласное реноме лучших игроков мира, что не могло не сказаться на их контрактах. А ведь контракты тогда, в 1972 г., были отнюдь не заоблачными. Позднее Ф. Эспозито признался, что до 29 лет «зарабатывал на кусок мяса на другой работе» в перерывах между сезонами в НХЛ. Несомненно, гонорары прославленных «профи» стали бы еще меньше, если бы они сыграли вничью с «русскими дилетантами» при худшей разнице забитых и пропущенных шайб. Во всяком случае, не больше - это точно. |
|
|
