| Некоторые сестры, восхищенные такими внушениями, просили у него благословения ходить в лес ночью молиться, ибо лес был близко, возле самой калитки. Он с утешением благословил и сделал им на елках кресты в некотором расстоянии один от другого и просил Господа укреплять и утешать их. Юная, но пылкая Маргарита загорелась желанием не отставать от сестер и также начала просить на это благословение у отца Зосимы. «Хорошо, – сказал он, – я тебе сделаю крест вот на этой елочке», – указывая на самую ближайшую к его келье, ибо он знал ее немощь: она, как дитя, всего боялась, не только какие-нибудь страхования, но и всякий шорох пугал ее. «Вот тебе елочка и крест на ней, недалеко от моей кельи, сюда приходи и молись», – сказал отец Зосима. И когда Маргарита приходила ночью молиться, старец тихонько, чтобы она не знала, выходил на крыльцо своей кельи и стоял, издали смотря на нее. И если замечал, что она начинает робеть, тревожиться, осматриваться по сторонам, тогда он подавал голос, говоря: «Молись, молись, не бойся, я стою на крыльце». Его отеческая любовь и попечение еще больше одушевляли ее, как и остальных сестер, к молитве. Не одними словами отец Зосима старался возбуждать усердие в душах сестер, вверенных ему. Однажды утром вошел он молиться в часовню, в которой стояло большое резное распятие, и, по смотрению Божиему, забыл запереть за собой дверь на крючок. Через некоторое время, не зная, что старец там, одна из его учениц вошла в часовню с намерением помолиться и, увидав отца своего, стоящего на коленях перед распятием, всего в слезах, с опущенной головой и со сложенными на груди руками, тотчас же вышла, чтобы не тревожить его в такие высокие минуты. Но старец, заметя ее, сказал ей вслед: «Не уходи, подожди на крыльце». Вскоре он вышел, сел на ступеньки крыльца часовни, велел и ей сесть и сказал: «Видно, так Богу угодно, чтобы я показал тебе, как надобно молиться перед распятым Господом нашим Иисусом Христом. Лишь только ты приближаешься к Нему, а Он уже встречает тебя с отверстыми объятиями. |
| А вот тебе еще один случай: Зоя, Царство Небесное ей. Позвонила как-то и попросила дежурного священника на дом. Я был дежурным и пошел ее причащать. Это было первый раз в ее жизни. У нее что-то с сосудами, сердце, она перенесла несколько операций, ей вставляли искусственные сосуды. Я говорил: «А зачем вам такие страшные мучения?» А она говорит: «Это я ради детей делаю, потому что если я откажусь от операции, помру, они потом будут унывать, страдать, от того что позволили мне так поступить, и не простят себе». Понимаешь, она принимала величайшие муки из-за своих детей. Хотя, говорит, я б лучше померла, да и все. «И во всем Израиле я не встречал такой веры». Вот так, каждый по-разному. Важно не по верхам смотреть. Что на сердце у человека, вот что важно. Сыр как крест – Нелегкие экономические времена наступили: продукты дорогие, люди без работы. Бороться? Или принимать, как есть? Кризис – это крест? – Кризис? Мы же знаем, что он означает: «кризис» – суд. Суд – значит, правда. А кто нас судит? Господь. Насчет всех кризисов, революций, воин, катаклизмов, переворотов, ломал я себе голову и думал: как наша страна, Россия, такая мощная была, и армия христолюбивая, воинство, и вдруг – бах! – и все рухнуло в одночасье. Это я про 1917-й. И брат на брата пошел, и отец на сына… Но в чем же причины? А ответ я нашел в Номоканоне. Правило есть такое: когда пастыри земные перестают пасти стадо, то Пастырь Небесный, чтобы спасти хотя бы малое стадо, попускает глады, моры, землетрясения по местам, братоубийственные войны, нашествие иноплеменников. В общем, все, что у нас. Я не знаю, как в других странах, но насчет России это однозначно: отвернулись от Христа – и все. Мы все повторяем Адамов путь. Путь отступления. И когда это набирает масштабы страны, целого народа, то получается совокупность свободных воль. И каждая из них устремлена не к Богу, а куда угодно. Должен быть противовес какой-то, хоть сколько-то праведников должно быть в государстве! Помнишь, Авраам спорит с Богом? «А 50 человек хотя бы найдется праведников, пощадишь?» – «Пощажу». – «А если 40?» (Он чувствует, что 50, наверное, вряд ли будет.) – Пощажу. Ну, и когда до 10 дошло – ответа уже нет. Когда в обществе достигается критическая масса, когда такое общественное настроение, что Бог не нужен, мы тут сами боги, мы рождены, чтоб сказку сделать былью, – отступает тогда Господь. |
| — Это? — смутилась Анна. — Это Стрельбицкого. Он привез из Испании и поставил сюда. Вообще-то он здесь не работает, но когда съемки, интервью, сидит за этим столом. Это декоративный стол. Отец Киприан взял чертика брезгливо двумя пальцами за загривок и вышвырнул в открытое окно. — Ой, — она втянула голову в плечи, — а если кого убьет? Там у нас под окнами улица. — Ничего, — спокойно кивнул отец Киприан, — если кого убьет, то именно того, кого надо. Слава Богу, что никого так и не понадобилось убивать этому чертику! И он просто канул в бездну, где ему и подобало быть. Да! Потому что Анна потом ходила и искала его под окнами, но не нашла. Он исчез от рук отца Киприана, и Стрельбицкий не заметил пропажи. Меж тем отец Киприан стал обходить дом и рисовать на стенах освещенным елеем крестики — ровно четыре, по четырем сторонам света. Один приходился на западную стену, то есть на кабинет Стрельбицкого. И Анна попросила: — Знаете, у моего мужа очень сложные отношения с Богом. Мало ли что, если он вдруг заметит на своей стене крест. Может даже возмутиться, что на него оказывают психологическое давление, и сказанет что-нибудь кощунственное. Так что вы уж сотворите его как-нибудь тайно, этот крест. Ну, тайнообразующе… Отец Киприан все понял. Не надо смущать писателя. Не надо даже невольно провоцировать его шаткое сознание. Поэтому он залез на стул, снял со стены картину, которая висела над шкафом, и под ней начертал знамение. И сказал Анне весьма уверенно: — Все будет как надо! Он обязательно примет святое крещение, когда этого захочет Господь, дивным образом, ты увидишь! Как-то раз она спросила его — не без некоторого кокетства, почему это женщина не может быть священником — совершать таинства, проповедовать, служить ближнему. Ведь в женщине самим Богом заложено именно это, пастырское начало. Вечно она кого-нибудь пасет — мужа, детей, ну и так далее. Отец Киприан, несмотря на ее игривый тон, ответил ей очень серьезно и даже строго: — Вот послушай и запомни. Если кто-нибудь когда-нибудь из тех, кто считает себя церковным человеком, скажет тебе, что женское священство возможно и что нет для этого никаких вероучительных преград, а тем паче — если он сделает прекраснодушное предположение, что из тебя могла бы получиться неплохая священница, немедленно поворачивайся и дуй от него во все лопатки. Поняла? |
| Бочонок тотчас же на дно пошел; все так и думали, что деньги потеряются. Что же сталося? Жила у татарина русская стряпка. Вот однажды случилось ей идти на реку за водой; приходит и видит – плавает бочонок; побрела по воде и давай его хватать – не тут-то было! Она к бочонку, а бочонок от нее; она от бочонка к берегу, а бочонок за ней плывет. Так она билась-билась немалое время, пошла домой и рассказала про то своему хозяину. Он сначала было ей не поверил, а потом сам решился идти на реку и посмотреть, что за бочонок такой там плавает. Приходит туда – бочонок, точно, плавает, и недалеко от берега. Татарин снял с себя одежду, зашел в воду, и только что побрел, как бочонок сам к нему подплывает; взял татарин бочонок, принес домой и раскупорил; заглянул, а в бочонке деньги лежат, наверху денег записка виднеется. Взял он – прочитал записку, а в ней вот что говорилось: «Любезный друг! Возвращаю тебе пятьдесят тысяч рублей, которые когда у тебя занимал, то давал тебе в поручители животворящий крест». Татарин прочитал и удивился силе животворящего креста; пересчитал деньги: все ли налицо? Деньги оказались все сполна. Меж тем русский купец, поторговавши лет с пяток, нажил, порядочный капиталец; приезжает в свое место и, думая, что бочонок его пропал, за первый долг поставил рассчитаться с татарином; приходит он к нему и отдает занятые деньги. Тогда татарин рассказал купцу все, что было, и как он поймал на реке бочонок с деньгами и с запиской; показал ему эту записку и спросил: «Точно ли это твоей руки?» Тот отвечал: «Точно, моей». Все подивились чудному явлению, и татарин сказал: «Так мне, брат, не нужно с тебя других денег получать; неси-ка их назад». Русский купец отслужил Богу благодарственный молебен; а татарин на другой же день крестился со всем своим семейством. Русский купец был у него крестным отцом, а стряпка – крестною матерью. После того жили они оба долго и счастливо; прожили до глубокой старости и скончались в мире. Об отце Николае В одном городе был вороватый человек, и наделал уже много бед. Однажды случилось ему обокрасть богатого человека; дело это подметили и послали за ним погоню. Долго он бежал лесом, а впереди того леса была чистая степь верст по крайней мере на десять. Как пробежал весь лес, остановился и не знает, что ему делать. Если бежать по степи, то сейчас поймают, потому что версты на две все видно, а погоня, слышит, уже близко. Тогда-то он начал молиться: «Господи! Прости мою душу грешную; батюшка отец Николай, сокрой меня – я тебе гривенную свечку поставлю». |
| Случалось, и здесь, в монастыре, ноги у матушки отнимались. Раз пять так было. Приходилось на постели ее переворачивать, но все правило она вычитывала. А как начинала ходить, то – к нам на огород. Пыталась трудиться, травку дергать. Со временем с ногами совсем плохо стало и помогать нам она уже не могла. Тогда мы ей стульчик на огороде ставили – сами работаем, а она нам Псалтирь вслух читает. Молитва ее нас согревала. Потом ноги совсем отказали. Ходить она перестала, но молитвенно весь день с нами бывала. Это всегда сердцем чувствовалось. Матушка передала нам завет своих наставников: «наламывать язык и сердце на молитву Иисусову». Отец Иннокентий ввел у нас на послушаниях общее пение Иисусовой молитвы и особый напев дал. Когда сидели картошку чистили или посуду мыли, то напевали хором молитвенно. И сейчас уже в Курске, бывает, запоем. Когда начали неусыпаемую Псалтирь читать, то так трепетно к этому послушанию относились! Казалось, что прерваться ни на секунду нельзя – неусыпаемая же. Читали по очереди по часу. Бывало, что час закончится, а смена не приходит. Еще полчаса читаешь. Нет никого. Второй час прошел... Нужда так подступает, что уже на одной ноге стоишь. Но даже мысли не появляется прерваться и отбежать на минутку. Или хотя бы позвать на подмену кого-то. Пот льется, слезы на глазах... Помнится, однажды через три часа только смена пришла. Матушка нас учила, что самое сильное средство против уныния – это благодарить Господа: «Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!» В этом проявляется наше смирение. Враг ведь не всегда и не всякого креста боится, крест кресту – рознь. Когда крестное знамение совершаешь, нужно Веру иметь с большой буквы. А вот «слава Тебе, Боже!» – это само смирение. Тебе плохо, а ты благодаришь Господа – не ропщешь. Смирение это то, чему враг противиться не может и отступает. Матушка говорила: хотя бы одними устами шепчи потихоньку «слава Тебе...». И уныние отступит, придет покой, тишина – Господь даст. Так же наставлял и владыка Питирим, он благодарение Богу всегда ставил на первое место, побуждал постоянно изыскивать повод для молитвенной благодарности. А повод, на самом деле, всегда есть. |
| Соседка пошла своей дорогой, а Варвара полезла уточнять. – В итоге сколько времени вы за них подавали? – 20 лет, – скромно потупилась Елена. Варвару повергла в шок цифра, и она побежала домой – осмысливать. Об изменениях все-таки ей было трудно судить, но 20 лет систематического воздействия – это, да, редкое постоянство. Мало кто такое потянет. Рейтинг: 9.7 Голосов: 724 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии Мария 5 июня 2020, 11:36 Рассказ замечательный, начитаться не могу, уже 5 за сегодня. Наводит на разные размышления о правильных взаимоотношениях с близкими. Я на своем личном опыте убедилась, что если тебя не ценят в этой семье, унижают, воспринимают как обслуживающий персонал, надо уходить. Я благодаря таким отношениям заработала гастрит, постоянно нервничала, а как отпустила ту семью, наоборот все наладилось. Юлия 12 ноября 2018, 13:19 Я согласна, что на Страшном Суде мы будем отвечать за свою душу и за души наших детей. А своей душе надо думать и детей спасать. Нести свой крест мы должны и смиряться, но это не значит, что мы обязаны общаться с людьми которые калечат наши души. Таких людей нужно отпускать и прощать во Славу Божию. Прощение это оставить всё на волю Божию и не мстить за себя. Лариса 22 августа 2017, 11:52 рассказ о каком то фальшивом благочестии, липовом смирении. женщины начитались россказней околоцерковной литературы и начинают вести себя как " девочки для битья " , почитайте жития Святых Жен, ничего подобно в поведении этих Женщин нет, они терпели ради Христа, но в коем случае ни ради того, " чтоб взбалмошная тетка начала здороваться с соседями " . не нужно спасать мир, спасайся сам и вокруг тебя спасутся тысячи, получается, героиня рассказа делает что то не так Ирина 3 августа 2017, 12:49 Спасибо, Машенька, дорогая. Рассказ читаю не впервые, но вдруг остро осознала, как правильно ведет себя Елена. Как трудно! Подай Господи сил. А Вам, Машенька, света и любви. Людочка 28 марта 2017, 21:42 Все у Бога промыслительно! И такие вот Елены, не от мира сего, мягко выражаЯсь, тоже Ему нужны. Ведь она сама добровольно свой крест несет. Глядишь, свекровка к концу жизни покается. И хулиганы там пришли к Богу. Вот , что важно Богу! Что человвек свою лепту внесет в промысел Божий, заодно и очистится для жизни вечной! А вариаций на эту тему ой как много.... Спасибо тебе, Маша, за эти золотые крупицы. Всегда найдешь в них что то себе во спасение... |
| Глава 9. Крестоносцу не должно возноситься и услаждаться похвалою людскою («Не умничай много, чтобы делать дело твое» (Сир. 10:29)) Беседы Ангела Божия соделали Ставрофилу более мужественною, и она с большим усердием шествовала, неся крест. Но вот новая восстала буря, новое встретилось искушение. Случилось ей однажды проходить чрез большое селение, где на улицах толпилось множество людей, которые, заметив ее, начали громко прославлять ее мужество и благочестие. Ставрофила теперь хотя и не с тем намерением, как прежде, несла крест, однако ж не могла не увеселяться громкими воззваниями и всенародной славой, а потому более и более склоняла слух свой к похвалам и стала сама себя ублажать. Но ангел не оставил ее без вразумления. «Остерегайся, — сказал он, — остерегайся поползновения этого, Ставрофила. От любви к славе угрожаете тебе опаснейшее искушение. И зачем ты так радуешься одобрению других, когда чрез это самое ты соделываешься неблагоугодною Богу. Враг истинного блаженства везде расставляет сети, нашептывая: «хорошо! хорошо!»; и если увлечешься предлагаемою славою неожиданно будешь уловлена вражией сетью (Блаженный Августин. Кн. 1 Испов. гл. 86). Древо тем более поднимается вверх, тем более подвергается влиянию ветров и бурь; так чем более кто возносится похвалами людскими, тем сугубейшим сокрушается ветром от уст похваляющих (Св. Григорий, кн.22 прав. Гл.5). Итак старайся отвергать похвалы людские и не внимать им, ибо принимать похвалу за добрые дела, не увеселяясь собственным прославлением, а все относить к славе Творца, это дело одних совершенных». СТАВРОФИЛА. Удивляюсь и недоумеваю, каким путем опять проникла в сердце мое пагуба сия, ибо ныне «не ищу славы моей» (Ин.8:50), и готова сказать с Пророком: «Да смятутся от посрамления своего говорящие мне: хорошо! " » (Пс.39:16). Однако сознаюсь, что я несколько увеселяюсь похвалами, и радость о совершенном мною добре растет от людской похвалы. Добро, которое мне так приятно, делается еще приятнейшим для меня когда вижу, что оно приятно для других. Так язык человеческий для нас повседневная пещь. |
| Так возвестил пророк царю Иоакиму, и его слово сбылось. Халдеи, заняв Иерусалим, убили Иоакима, выволокли его [труп] под стены города и бросили на съедение псам. И было с царем непослушным то же, что бывает и с ослами. О человек, о земля! Своевременно слушай слово Господне, дабы не излился на тебя, как на бесплодное поле, гнев Хозяина и не стал бы твой конец подобен концу осла. Господи долготерпеливый, избавь нас от окаменения сердца и от помрачения ума – от этих двух лютых болезней, [от] горьких последствий тех часов жизни, которые люди называют счастливыми. Спаси и помилуй нас, Господи сил! Тебе слава и [по]хвала вовеки. Аминь. 13 мая 1. Св. мученица Гликерия . Дочь бывшего римского градоначальника. Осиротев по смерти отца, Гликерия поселилась в Траянополе во Фракии. В правление нечестивого царя Антонина Гликерия получила повеление принести жертву идолу Дия. На своем челе она начертала крест. Когда царский наместник спросил ее, где ее лампада (потому что все люди шли с лампадами в руках), Гликерия показала крест на челе и сказала: «Вот моя лампада». По ее молитве идол был поражен молнией и рассыпался на куски. Разгневанный наместник [(игемон)] приказал бичевать ее и бросить в темницу. Он же запечатал двери каземата, решив уморить девицу голодом. Но Гликерии являлся Божий Ангел, подавая ей небесную пищу. Спустя некоторое время игемон, полагая, что мученица наверняка умерла с голода, отворил темницу и удивился, увидев ее здоровой, светлой и веселой. Темничный страж Лаодикий, узрев это чудо, и сам исповедал Христа Господом – и тотчас был усечен [мечом]. После этого Гликерия была брошена в раскаленную печь, но осталась невредимой. Стоя посреди пламени, хвалила она Господа, воспевая чудо, свершившееся над тремя отроками в печи вавилонской. Наконец, брошенная на съедение львам, эта святая дева, помолившись Богу, предала свою душу Господу, за Которого претерпела многие муки. Благочестно пострадала она в 177 году. Из ее мощей истекло целебное миро, от которого излечивались страждущие самыми тяжкими недугами. |
| — Да вот видишь ты, — отвечал Туберозов, — а бог-то ведь, ни в чем этом не нуждаясь, сотворил свет. — Это правда, — отвечал дьякон, — бог это сотворил. — Так как же ты его отрицаешь? — То есть я не отрицаю, — отвечал Ахилла, — а я только говорю, что, восходя от хвакта в рассуждении, как блоха из опилок, так и вселенная могла сама собой явиться. У них бог, говорят, «кислород»… А я, прах его знает, что он есть кислород! И вот видите: как вы опять заговорили в разные стороны, то я уже опять ничего не понимаю. — Откуда же взялся твой кислород? — Не знаю, ей-богу… да лучше оставьте про это, отец Савелий. — Нет, нельзя этого, милый, в тебе оставить! Скажи: откуда начало ему, твоему кислороду? — Ей-богу, не знаю, отец Савелий! Да нет, оставьте, душечка! — Может быть сей кислород безначален? — А идол его знает! Да ну его к лешему! — И конца ему нет? — Отец Савелий!.. да ну его совсем к свиньям, этот кислород. Пусть он себе будет хоть и без начала и без конца: что нам до него? — А ты можешь ли понять, как это без начала и без конца? Ахилла отвечал, что это он может. И затем громко продолжал: «Един бог во святой троице спокланяемый, он есть вечен, то есть не имеет ни начала, ни конца своего бытия, но всегда был, есть и будет». — Аминь! — произнес с улыбкой Туберозов и, так же с улыбкой приподнявшись с своего места, взял Ахиллу дружески за руку и сказал: — Пойдем-ка, я тебе что-то покажу. — Извольте, — отвечал дьякон. И оба они, взявшись под руки, вышли из комнаты, прошли весь двор и вступили на средину покрытого блестящим снегом огорода. Здесь старик стал и, указав дьякону на крест собора, где они оба столь долго предстояли алтарю, молча же перевел свой перст вниз к самой земле и строго вымолвил: — Стань поскорей и помолись! Ахилла опустился на колени. — Читай: «Боже, очисти мя грешного и помилуй мя», — произнес Савелий и, проговорив это, сам положил первый поклон. Ахилла вздохнул и вслед за ним сделал то же. В торжественной тишине полуночи, на белом, освещенном луною пустом огороде, начались один за другим его мерно повторяющиеся поклоны горячим челом, до холодного снега, и полились широкие вздохи с сладостным воплем молитвы: «Боже! очисти мя грешного и помилуй мя», которой вторил голос протопопа другим прошением: «Боже, не вниди в суд с рабом твоим». Проповедник и кающийся молились вместе. |
| Знаешь ли что? я жив и здоров. Прощай. 3 июля. Я переписал мои пять повестей и предисловие, т. е. сочинения покойника Белкина, славного малого. Что прикажешь с ними делать? печатать ли нам самим или сторговаться со Смирдиным? Réponse, s’il vous plait . Жена моя кланяется твоей и желает вам здравия. 423. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ 3 июля 1831 г. Из Царского Села в Москву. 3 июля 1831 г. Из Царского Села в Москву. Получил я письмо твое (вероятно, от Федосея Сидоровича, по крайней мере на печати вырезан крест и якорь и надпись: бог моя надежда). Ты требуешь назад свою мебель. Эх, милый! Трудно в Царском Селе мне будет найти новую. Нечего делать, возьми себе назад. Только мне жаль будет тебе оставить ее за ту же цену. Ей-богу, Ваше сиятельство, больше стоит. Она мне досталась по оказии и по знакомству; право, не грех прибавить рублей сто. По газетам видел я, что Тургенев к тебе отправился в Москву; не приедешь ли с ним назад? это было бы славно. Мы бы что-нибудь и затеяли вроде альманаха, и Тургенева порастрепали бы. Об «Адольфе» твоем не имею никакого известия; Плетнев отделен от меня холерою, ничего не пишет. Ждал я сюда Жуковского, но двор уже не едет в Царское Село, потому что холера показалась в Пулкове. В Петербурге народ неспокоен; слухи об отраве так распространились, что даже люди порядочные повторяют эти нелепости от чистого сердца. Двух лекарей народ убил. Царь унял возмущение, но не всё еще тихо. Из армии известия не имеем. Вот тебе всё, что знаю. О литературе не спрашивай: я не получаю ни единого журнала, кроме «С.-Петербургских ведомостей», и тех не читаю. «Рославлева» прочел и очень желаю знать, каким образом ты бранишь его. Разговоров о «Борисе» не слыхал и не видал; я в чужие разговоры не вмешиваюсь. Не пишу покамест ничего, ожидаю осени. Элиза приготовляется к смерти мученической и уже написала мне трогательное прощание. Ты что? Вышел ли «Фонвизин» из цензуры и поступил ли в печать? Кстати о цензуре. Щеглов умер: не нашего полку, чужого. — Отец мой горюет у меня в соседстве, в Павловском; вообще довольно скучно. |
|
|
