| Евтих – авг. 24. Евтропий – мрт. 3, июня 16, окт. 17. Благонравный. Евфрасий – апр. 28. Веселый. Евфросин – мая 15, снт. 11. Благомыслящий. Евфимий (Ефим) – янв. 20, мрт. 11, апр. 1, июля 4, снт. 3, окт. 15, дек. 26, 28. Благодушный. Едесий – апр. 2. Радость. Сир. Екдиний (или Екдит ) – мрт. 7. Совлекшийся одежд. Ексакустодиан – авг. 4, окт. 22. Полковой судья. Елеазар (Елизар) – авг. 1. Божья помощь. Евр. Елевсипп – янв. 16. Гонящий коня. Елевферий – авг. 4, 8, окт. 3, дек. 15, 15. Свободный. Елезвой – окт. 24. Елима – июл. 30. Молчание. Евр. Елиссей – июня 14. Коего спасение Бог . Евр. Елладий – янв. 8, мая 28. Греческий. Еллий – июля 14. Елпидифор – апр. 3, нбр. 2. Надеждоносный. Елпидий – мрт. 7, нбр. 15. Надежный. Емилиан (Емельян) – янв. 8, мрт. 7, июля 18, авг. 8, 18. Принадлежащий Емилию. Епафрас – янв. 4. Приятный. Епафродит – янв. 4, мрт. 30, дек. 8. Любезный. Епенет – янв. 4, июля 30. Епиктет – июля 7. Приобретенный. Епимах – мрт. 11, окт. 31. Воинствующий. Епифаний – мая 12, нбр. 7. Славный, объявленный. Епполоний – снт. 4. Еразм – фвр. 24, мая 4, 10. Возлюбленный. Ераст – янв. 4, нбр. 10. Любящий. Ермил – янв. 13. Ерминиггельд – нбр. 1. Ермей – нбр. 4. Ермипп – июля 26, авг. 18. Конь Гермеса. Ермий – янв. 4, мая 31, июля 6. Бог-вестник. Ермоген – снт. 1, дек. 10. Из рода Гермеса. Ермократ – июля 26. Удерживающий вестника. Ермолай – июля 26. Вестник народа. Ерм или Ерма – янв. 4, мрт. 8, апр. 8, мая 31, авг. 18, нбр. 5. Бог-вестник. Ерос – июня 24. Любовь, вожделение. Еспер – мая 2. Вечер. Ефив – июля 30. Юноша. Ефрем – янв. 28, 28, 28, мрт. 7, мая 16, июн. 8. Плодовитый. Еферий – мрт. 7. Воздушный. Закхей – нбр. 18. Праведный, справедливый. Сир. Захария (Захар) – фвр. 8, мрт. 24, снт. 5, дек. 5. Память Господня. Евр. Зевин – фвр. 23. Зина – янв. 4, июня 22, снт. 26. Божественный. Зиновий – окт. 30. Богоугодно живущий. Зинон – янв. 30, мрт. 3, апр. 10, 12, 18, 28, июня 22, снт. 3, 6, 17, дек. 28. Божественный. |
| и под 4 нояб. вместе с апостолами от 70 Патровом (Рим 16. 14), Лином , Гаием (Рим 16. 23) и Филологом (Рим 16. 15). Отдельно память Е. помещается под 8 марта в Синаксаре К-польской ц. (кон. X в.), где он именуется Ермилом (Ερμλεις) (SynCP. Col. 522). В греч. стишных синаксарях и печатных Минеях его память перенесена на 5 нояб. Однако в древнерус. прологах в ВМЧ она остается под 4 нояб. (ВМЧ. Нояб. Дни 1-12. Стб. 99). Под 5 нояб. память Е. появляется только в московском издании Часослова 1652 г., и этот перенос в соответствии с печатными греч. Минеями непосредственно связан с реформами патриарха Никона. В тех визант. синаксарях, где под 30 июня помещается Собор не только апостолов от 12, но и от 70, память Е. появляется и под этим числом (SynCP. Col. 786). В том же стихе из Послания ап. Павла к Римлянам рядом с Е. упомянут др. апостол от 70 - Ермий (Ερμς), из-за сходства греч. имен апостолов возникли сложности при их передаче на слав. языке, что привело к путанице в рус. агиографической традиции. В совр. календаре РПЦ имена обоих апостолов представлены в форме Ерм. Ист.: ActaSS. Maii. T. 2. P. 360; Index apostolorum discipulorumque Domini (textus Pseudo-Dorothei). 36, 38//Prophetarum vitae fabulosae/Ed. H. Gelzer, T. Schermann. Lpz., 1907. P. 138; Epiphanius. Index discipulorum [Sp.]. 29//Ibid. P. 121. Лит.: Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 344; Димитрий (Самбикин), архиеп. Собор 70 Апостолов. Каз., 1907. С. 104-108; Spadofara F. Erma//BiblSS. Vol. 5. Col. 9. Д. В. Зайцев Рубрики: Ключевые слова: ЕРАСТ еп. Панеадский, ученик ап. Павла, ап. от 70 (пам. 10 нояб.; 4 янв.- в Соборе 70-ти апостолов; пам. зап. 26 июля) АНАНИЯ ап. от 70, еп. Дамасский, сщмч. ( 1 окт., пам. 4 янв. в Соборе 70-ти апостолов; пам. зап. 25 янв.) АКИЛА И ПРИСКИЛЛА (I в.), апостол от 70-ти и его жена (пам. 4 янв.- Собор 70 апостолов; 14 июля, 13 февр.- пам. мц. Прискиллы) АМПЛИЙ ап. от 70-ти, сщмч. (пам. 4 янв.- Собор 70 апостолов, 31 окт. вместе со Стахием, Урваном, Апеллесом, Наркиссом и Аристовулом) |
| Имена свв. апостолов по славянской четии минее: Иаков , брат Господень (23 окт.), Марк , евангелист (25 апр.), Клеопа , брата Иосифа обручника, убиенный иудеями (239 окт. 29, 1295 окт. 30, Нан. 3 окт. 28, «Р. А. У. Н. 25 севт. Копт. 1338 июня 1), Симеон , сын его (27 апр.), Варнава (11 июня), Иосий или Иосиф , прозываемый Варсавою или Иустом (30 окт.), Фаддей (21 авг.), Анания (1 окт.), Стефан архидиакон (27 дек.), Филипп из 7 диаконов (11 окт.), Прохор из 7 диаконов (28 июля), Никанор из 7 диаконов (28 июля и 28декабря), Тимон из 7 диаконов (28 июля и 30 дек.), Пармен из 7 диаконов (28 июля), Тимофей (22 янв.), Тит (25 авг.), Филимон (22 ноября и 19 февр.), Онисим (15 февр.), Епафрас ( Екл. 9 апр. а. У. 19 июля), Архипп (22 нояб. и 19 февр.), Сила (30 июля), Силуан (30 июля), Крискент или Криск (30 июля), Крисп (мР. А. У. Н. 4 окт.), Епенет (30 июля), Андроник (17 мая и 30 июля), Стахий, Амилий, Урван, Наркисс, Анеллий или Апелл (сии 31 ОКТ.), Аристовул (31 окт. и 16 мар.), Иродион или Родион (8 апр. и 10 ноябр.), Агав, Руф, Асинкрит, Флегонт (сии 8 апр.), Ерм ,(5 нояб. и 31 мая), Патров (5 нояб.), Ермий (8 апр.), Лин, Гай, Филолог (сии 5 нояб.), Лукий (10 сент.), Иасон (28 апр.), Сосипатр (28 апр. и 10 нояб.), Олимиан или Олимп (10 нояб.), Тертий (30 окт. и 10 нояб.), Ераст (10 нояб.), Куарт или Кварт (10 нояб.), Евод (7 сент.), Онисифор (7 сент. и 8 дек.), Климент или Клим (25 нояб.), Сосфем (8 дек.), Аполлос (10 сент. и 8 дек.), Тихик (8 дек.), Епафродит (8 дек.), Карп (26 мая), Кодрат (21 сент.), Марк , он же Иоанн (27 сент.), Зина (27. сент.), Аристарх (15 апр. и. 21 сент.), Пуд (15 апр.), Трофим (15 апр.), Марк , племянник Варнавы (30 окт.), Артема (30 окт.), Акила (14 июля), Фортунат (Кал. Флор. 5 июля, Нан. Слепч. 9 июня, Пар. 14 июля, УКр. 19 июня), Ахаик ; Дионисий ареомагит (3 окт.), Симеон, называемый Нигер. Пр. Феоктиста , игумена в Кукуме сикилийском, † 800. Нан. 1. Мст. Соф. Прол. CI. 2. Тип. М. 14 в. М. 448 и 70. Сев. 2. Канон, Феофана по греч. М. 331, что и у нас. В Петр. Феоктиста исповедника. (247. 249 янв. 4 и 5, МГр. 8 янв.). |
| — О горе! о горе! — прошептал Ермий, — вижу, что он даже совсем еще далек от того, чтобы понимать, в чем погряз, но его ум и его естество, может быть, добры… Потому я, верно, для того к нему и послан, чтобы вывесть его одаренную душу на иную путину. И сказал он ему вдохновенно: — Брось свое гадкое ремесло, Памфалон. А тот ему спокойно ответил: — Очень бы рад, да не могу. — Произнеси глагол к богу, и он тебе поможет. Памфалон вздрогнул и упавшим голосом молвил: — Глагол!.. зачем ты читаешь в душе моей то, о чем я хочу позабыть! — Ага! ты, верно, уже давал обет и опять его нарушил? — Да, ты отгадал: я сделал это дурное дело — я давал обет. — Почему же ты называешь обет дурным делом? — Потому, что христианам запрещено клясться и обещаться, а я, какой ни есть, все же христианин, и, однако, я давал обет и его нарушил. А теперь я знаю, что разве может слабый человек давать обет всемогущему, который предуставил, чем ему быть, и мнет его, как горшечник мнет глину на кружале? Да, знай, старичок, знай, что я имел возможность бросить скоморошество и не бросил. — И почему же ты не бросил? — Не мог. — Что у тебя за ответ: все ты «не мог»! Почему ты и мог и не мог? — Да, и мог и не мог, потому что… я небрежлив — я не могу о своей душе думать, когда есть кто-нибудь, кому надо помочь. Старец приподнялся на ложе и, вперив глаза в скомороха, воскликнул: — Что ты сказал?! Ты ни во что считаешь погубить свою душу на бесконечные веки веков, лишь бы сделать что-нибудь в сей быстрой жизни для другого! Да ты имеешь ли понятие о ярящемся пламени ада и о глубине вечной ночи? Скоморох усмехнулся и сказал: — Нет, я ничего не знаю об этом. Да и как я могу знать о жизни мертвых, когда я не знаю даже всего о живых? А ты знаешь о тартаре, старец? — Конечно! — А между тем, я вижу, и ты не знаешь о многом, что есть на земле. Мне это странно. Я тебе говорю, что я человек негодный, а ты мне не веришь. А я не поверю тебе, что ты знаешь о мертвых. — Несчастный! да ты имеешь ли даже понятие о самом божестве? |
| Автор Деяний святых апостолов рассказывает о том, что в Листре некоторый муж, не владевший ногами, сидел, будучи хром от чрева матери своей, и никогда не ходил. Очевидно, что этот больной человек жил тем, что просил у прохожих милостыню. Апостол Павел благовествовал жителям Листры о Господе нашем Иисусе Христе, Его распятии, искупительной смерти на Кресте. Люди внимательно слушали пришлого человека. Но особенно внимал словам Павла несчастный хромой. И вот Богопросвещенный апостол духовным взором увидел, что страдающий тяжким недугом имеет веру для получения исцеления. Почему именно на этого человека обратил внимание апостол Павел? Ведь вслух тот даже и ничего не сказал апостолам. Правда, его молчаливый зов о помощи был подкреплен такой верою в Господа, которая будто бы даже светилась в его глазах. И тогда Павел сотворил чудо — сказал громким голосом: тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги твои прямо. И в то же мгновенье атрофированные ноги наполнились жизненной силой, и человек тот вскочил и стал ходить. Свидетелями этого удивительного исцеления стали многие люди. Естественно, они поразились до глубины души, осознали Божественность совершенного чуда. Конечно же, ведь ни один человек на свете не мог сам сделать ничего подобного! И потому народ, помня древнюю легенду о Зевсе и Ермии, решил провозгласить: боги в образе человеческом сошли к нам. Ликаонцы называли Варнаву Зевсом, а Павла Ермием, потому что он начальствовал в слове. Скорее всего, на такой выбор повлияла также внешность апостолов. По словам святителя Иоанна Златоуста, «Варнава имел вид достопочтенный». Павел же был эмоциональным, скорым в слове, разумным в выводах. А языческий бог Ермий считался красноречивым истолкователем вещаний богов и всегда сопровождал Зевса, когда тот сходил с Олимпа к смертным людям. Жрец идола Зевса привел к городским воротам волов и принес венки. Он хотел вместе с народом совершить жертвоприношение: для большего угождения богам жертвенные животные украшались венками. Представьте себе, как могли воспринять эту новость апостолы?! В знак глубокой скорби и сокрушения о таком ослеплении и заблуждении людей, они разодрали свои одежды и, бросившись в народ, говорили: мужи! что вы это делаете? И мы — подобные вам человеки… |
| Будем же готовы, по словам аввы Иоанна Колова, повергнуть себя перед Господом в разуме и повиноваться заповедям Божиим в смиренномудрии, чтобы сподобиться через это благодатной Божественной любви. Аминь. Христос воскресе! Слово 54. О силе апостольской проповеди. В среду 4й седмицы по Пасхе (по Апостольскому чтению) Мужи! что вы это делаете? И мы — подобные вам человеки, и благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них. ( Деян.14:15 ) Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Возлюбленные о Господе братья и сестры! Христос воскресе! Вчера мы говорили о том, как Бог призвал к истинной вере язычника — сотника Корнилия, и апостол Петр пришел по его зову для благовестия и вразумления. Сегодняшнее Апостольское чтение (см. Деян.14:6-18 ) переносит нас в Ликаонские города Листру и Дервию и в окрестности их, где побывали апостолы Павел и Варнава и сотворили во имя Христа чудо исцеления. Ликаония была особой областью Малой Азии, жители которой разговаривали на ликаонском наречии, которое одни исследователи относили к ассирийскому языку, другие считали тождественным каппадокийскому, третьи называли испорченным греческим. Населяли Ликаонию язычники, среди вероисповеданий преобладал культ Зевса, или Зевеса. Близ города Листры был даже сооружен храм Зевса. Народ, живший здесь, свято верил в предание, что однажды Зевс и Гермес (или по-другому — Ермий) явились на землю в виде людей. Но никто на земле не принял в дом этих странников, все гнали их от себя. Только один старик-крестьянин по имени Филемон со своей женой Бавкидой проявили по отношению к богам гостеприимство, приняли в своем доме, угостили тем, что сами имели в этот день на столе. Люди поплатились за свою жестокость — боги истребили все население. Только добрые и щедрые Филемон и Бавкида остались целы и невредимы. Они стали стражами великолепного храма, а когда умерли, языческие боги обратили их в два больших, красивых и раскидистых дерева. Вот поэтому народ Ликаонии с особым трепетом и благоговением относился теперь к Зевсу и Ермию, и именно за них люди приняли апостолов Павла и Варнаву, совершивших невиданное в тех краях чудо. |
| С. Успенский Святость имени Божия Святого мученика Ермия , после разных мучений, за твердость его веры во Христа приговорили выпить яд. Святой Ермий не смутился, он помнил слово Христово о верующих: если что смертное выпьет – не повредит ему. Осенив себя крестным знамением, он призвал имя Божие и выпил яд. И чудо совершилось на глазах у всех: яд, самый смертоносный, не подействовал, и святой мученик остался жив. Даже языческий волхв, приготовлявший яд, был поражен и уверовал во Христа. Вот так сильно имя Божие в устах благочестивого и благоговейного человека и так страшно в устах неблагоговейного, произносящего его с небрежением и всуе. К преподобному Авксентию подошли двое прокаженных и молили его исцелить их. На вопрос преподобного, за какой грех они наказаны, они только кланялись и просили об исцелении. «Знайте, – сказал Авксентий, – Господь наказал вас за то, что вы имеете обычай напрасно божиться и клясться». Прокаженные изумились прозорливости святого, покорно признали за собой грех и, покаявшись в нем преподобному, исцелились от проказы. Клятвопреступление Царь Навуходоносор пошел войной против Иерусалима и овладел им. Побежденного царя Седекию он оставил на престоле, но взял с него клятву в том, что он будет верен ему. Несмотря на это, Седекия заключил союз с египетским царем против Навуходоносора и, таким образом, нарушил данную клятву. За это клятвопреступление Господь тогда же обличил Седекию устами пророка Иезекииля: «...клятву Мою, которую он презрел, и союз Мой, который он нарушил, Я обращу на его голову. И закину на него сеть Мою, и пойман будет в тенета Мои; и приведу его в Вавилон, и там буду судиться с ним за вероломство его против Меня» ( Иез. 17, 19–20 ). Божественная угроза скоро исполнилась. Навуходоносор снова взял Иерусалим, отвел Седекию в Вавилон, где его посадили в темницу, в которой он и умер. Таково было наказание, постигшее Седекию за клятвопреступление. А. Царевский Наказанное богохульство Сеннахирим, царь ассирийский, вздумал овладеть Иерусалимом, где царствовал благочестивый Езекия, царь иудейский. Он укрепил город и убеждал свой народ надеяться на помощь Божию. А Сеннахирим стал поносить Бога, говоря: |
| Юпитер Юпитер , или Зевс ( Дeяh. XIV, 12 ) – главное языческое божество древних греков и римлян. По мифологии языческой он сын Сатурна, или Хроноса, и Реи; он считался отцом богов и людей, повелителем неба и земли, грома и молнии, ветров и дождей. Он разделил Вселенную на три части: Нептуну дал воду, Плутону – подземное царство, а себе небо и землю. Главное его местопребывание – Олимп в Фессалии. Во многих местах ему посвящались храмы, алтари и жертвенники. В Греции в честь его отправлялись знаменитые Олимпийские игры. Царь сирийский Антиох Епифан, овладев Иерусалимом, чрез одного старца, афинянина, принуждал иудеев отступить от законов отеческих и не жить по законам Божиим и повелел осквернить храм Иерусалимский и наименовать его храмом Юпитера Олимпийского, а храм в Гаризине, так как обитатели того места пришельцы, храмом Юпитера странноприимного, и храмы наполнились мерзостями языческими, жертвенник наполнился непотребными, запрещенными законом вещами ( II Mak. VI, 1–6 ). Жители Ликаонии, увидев чудесное исцеление в Листре больного, не владевшего ногами, совершенное св. ап. Павлом, считали апостолов Варнаву и Павла за богов, сошедших на землю в образе человеческом, и называли Варнаву Зевесом, а Павла Ермием, и так как между ликаонийцами существовало древнее предание, что их земля была посещена некогда Юпитером и Меркурием, то они появление в Листре означенных апостолов и признали как бы за повторение божеской к ним милости. Жрец идола Зевеса, находившийся перед их городом, привел к воротам волов и принес венки, чтобы вместе с народом совершить жертвоприношение; но апостолы Варнава и Павел, услышав о сем, разодрали свои одежды и едва убедили народ не приносить им жертвы и идти каждому домой. Ермий , или Меркурий, за которого был принят св. апостол в Листре, считался как бы вестником и спутником Юпитера. Зевс, или Юпитер, вообще изображается в виде царя, сидящего на престоле, с громовыми стрелами в руках. Священной птицей Юпитера считался орел. Читать далее Источник: Библейская энциклопедия/Никифор (Бажанов) – Москва : Локид-Пресс; РИПОЛ классик, 2005. – 795 с. ISBN: 5-320-00440-0 Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| Надо идти в Дамаск! Но тут вспомянул Ермий, что он наг, ибо рубище его, в котором он пришел тридцать лет тому назад, все истлело и спало с его костей. Кожа его изгорела и почернела, глаза одичали, волосы подлезли и выцвели, а когти отросли, как у хищной птицы… Как в таком виде показаться в большом и роскошном городе? Но голос его не перестает руководствовать и раздается издали: — Ничего, Ермий, иди: нагота твоя найдет тебе покрывало. Взял Ермий свою корзиночку с сухими зернами и тыкву и кинул их вниз на землю, а затем и сам спустился со столпа по той самой веревочке, по которой таскал себе снизу приносимую пищу. Тело столпника уже так исхудало, что его могла сдержать тонкая и полусгнившая веревочка. Она, правда, потрескивала, но Ермий этого не испугался: он благополучно стал на землю и пошел, колеблясь как ребенок, ибо ноги его отвыкли от движения и потеряли твердость. И шел Ермий по безлюдной, знойной пустыне очень долго и во весь переход ни разу никого не встретил, а потому и не имел причины стыдиться своей наготы; приближаясь же к Дамаску, он нашел в песках выветрившийся сухой труп и возле него ветхую «козью милоть» , какие носили тогда иноки, жившие в общежитиях. Ермий засыпал песком кости, а козью милоть надел на свои плечи и обрадовался, увидев в этом особое о нем промышление. К городу Дамаску Ермий стал приближаться, когда солнце уже начало садиться. Старец немножко не соразмерил ходы и теперь не знал, что ему сделать: поспешать ли скорее идти или не торопиться и подождать лучше утра. Очам казалось близко видно, а ногам пришлось обидно. Поспешал Ермий дойти засветло, а поспел в то самое время, когда красное солнце падает, сумрак густеет и город весь обвивает мглой. Точно он весь в беспроглядный грех погружается. Страшно сделалось Ермию — хоть назад беги… И опять ему пришла в голову дума; не было ли все, что он слышал о своем путешествии, одною мечтою или даже искушением? Какого праведника можно искать в этом шумном городе? Откуда тут может быть праведность? Не лучше ли будет бежать отсюда назад, влезть опять в свою каменную щелку, да и стоять, не трогаясь с места. |
| Надо идти в Дамаск! Но тут вспомянул Ермий, что он наг, ибо рубище его, в котором он пришел тридцать лет тому назад, все истлело и спало с его костей. Кожа его изгорела и почернела, глаза одичали, волосы подлезли и выцвели, а когти отрасли, как у хищной птицы… Как в таком виде показаться в большом и роскошном городе? Но голос его не перестает руководствовать и раздается издали: – Ничего, Ермий, иди: нагота твоя найдет тебе покрывало. Взял Ермий свою корзиночку с сухими зернами и тыкву и кинул их вниз на землю, а затем и сам спустился со столпа по той самой веревочке, по которой таскал себе снизу приносимую пищу. Тело столпника уже так исхудало, что его могла сдержать тонкая и полусгнившая веревочка. Она, правда, потрескивала, но Ермий этого не испугался: он благополучно стал на землю и пошел, колеблясь как ребенок, ибо ноги его отвыкли от движения и потеряли твердость. И шел Ермий по безлюдной, знойной пустыне очень долго и во весь переход ни разу никого не встретил, а потому и не имел причины стыдиться своей наготы; приближаясь же к Дамаску, он нашел в песках выветрившийся сухой труп и возле него ветхую «козью милоть», какие носили тогда иноки, жившие в общежитиях. Ермий засыпал песком кости, а козью милоть надел на свои плечи и обрадовался, увидев в этом особое о нем промышление. К городу Дамаску Ермий стал приближаться, когда солнце уже начало садиться. Старец немножко не соразмерил ходы и теперь не знал, что ему сделать: поспешать ли скорее идти или не торопиться и подождать лучше утра. Очам казалось близко видно, а ногам пришлось обидно. Поспешал Ермий дойти засветло, а поспел в то самое время, когда красное солнце падает, сумрак густеет и город весь обвивает мглой. Точно он весь в беспроглядный грех погружается. Страшно сделалось Ермию – хоть назад беги… И опять ему пришла в голову дума: не было ли все, что он слышал о своем путешествии, одною мечтою или даже искушением? Какого праведника можно искать в этом шумном городе? Откуда тут может быть праведность? Не лучше ли будет бежать отсюда назад, влезть опять в свою каменную щелку, да и стоять, не трогаясь с места. |
|
|
