| Курс византийской истории в академии Герасим Яред вел только шесть лет. В 1876 г. он был удостоен сана архимандрита и назначен ректором сначала Псковской, а затем Рижской духовной семинарии. В 1883 г. он оставил службу в России и переехал в Иерусалим, приглашенный туда новоизбранным Патриархом Иерусалимским митрополитом Никодимом (Цинцонисом), у которого он стал секретарем. В этот период он перевёл с греческого языка на арабский «Историю христианской церкви». В 1885 году иеромонах Герасим сопровождает в Дамаск новоизбранного Патриарха Антиохийского Герасима ( Протопапаса ) и остается в Сирии. В 1889 г. занял селевкийскую митрополичью кафедру (город Захла) в Антиохийском патриархате. Церковно – политическая деятельность митрополита Герасима на Ближнем Востоке заслуживает отдельного рассмотрения, т.к. он был первым из православных арабов, кто получил столь серьёзное образование в России и играл заметную роль в церковно – общественной жизни России и Ближнего Востока. Сейчас же будет затронута только его научная деятельность как ученого – византиниста. К сожалению, пока судить (разумеется, косвенно) об учебном курсе отца Герасима можно только по сохранившейся его магистерской диссертации «Отзывы о святом Фотии, патриархе Константинопольском , его современников, в связи с историей политических партий Византийской империи» 1 . Данную работу можно рассматривать как попытку «секуляризовать» классический сюжет церковно – исторической проблематики, рассмотрев его с точки зрения гражданской (светской) политической истории. Научным руководителем иеромонаха Герасима при написании данной работы был профессор И.В. Чельцов , но можно говорить, что отец Герасим оказался под влиянием идеи И.Е. Троицкого . Так, он воспринял подход профессора И.Е. Троицкого к изучению церковно – общественной жизни в Византии через анализ церковно – политической борьбы двух течений в византийской церкви: строго – консервативного, опиравшегося на слои монашества, и умеренного, которое поддерживала высшая церковная иерархия и белое духовенство. Иеромонах Герасим распространил эту борьбу двух соперничавших церковных фракций на всю византийскую историю, представив ее частным эпизодом в социально – политическом противоборстве двух традиционных политических и династических партий, выступавших с первых веков существования Византийской империи: цирковые партии зеленых и голубых V–VII вв., иконоборцы и иконопочитатели VIII в., прогрессисты и клерикалы времен императрицы Ирины и патриарха Никифора. Таким образом, «партийная борьба» провозглашалась одной «из самых характерных особенностей политической жизни в Византии» с.87]. Также можно предположить, что и в учебном курсе иеромонаха Герасима данному аспекту социально – политической жизни Ромейского государства уделялось повышенное внимание. |
| Очевидно, и владыко был доволен. Глава восемнадцатая Если бы я имел дерзновение счастливых избранников Неба, которым, по великой их вере, дано проницать тайны Божия смотрения, то я, может быть, дерзнул бы дозволить себе предположение, что, вероятно, и Сам Бог был доволен поведением созданной им смирной души Постникова. Но вера моя мала; она не дает уму моему силы зреть столь высокого: я держусь земного и перстного. Я думаю о тех смертных, которые любят добро просто для самого добра и не ожидают никаких наград за него где бы то ни было. Эти прямые и надежные люди тоже, мне кажется, должны быть вполне довольны святым порывом любви и не менее святым терпением смиренного героя моего точного и безыскусственного рассказа. Лев старца Герасима Триста лет после Иисуса Христа жил на Востоке богатый человек, по имени Герасим. У него были свои дома, сады, более тысячи рабов и рабынь и очень много всяких драгоценностей. Герасим думал: «Мне ничто не страшно», но когда он один раз сильно заболел и едва не умер, тогда он начал размышлять иначе, потому что увидал, как жизнь человеческая коротка и что болезни нападают отовсюду, а от смерти не спасет никакое богатство, а потому не умнее ли будет заранее так распорядиться богатством, чтобы оно на старости лет не путало, а потом бы из-за него никто не ссорился. Стал Герасим с разными людьми советоваться, как ему лучше сделать. Одни говорили одно, а другие другое, но все это было Герасиму не по мыслям. Тогда один христианин сказал ему: – Ты хорошо сделаешь, если поступишь со своим богатством, как советует Иисус Христос: ты отпусти своих рабов на волю, а имущество раздай тем, кто страдает от бедности. Когда ты сделаешь так, ты будешь спокоен. Герасим послушался – он сделался христианином и роздал все свое богатство бедным, но вскоре увидел, что, кроме тех, которых он наделил, осталось еще много неимущих, которым он уже ничего не мог дать, и эти стали его укорять, что он не умел разделить свое богатство так, чтобы на всех достало. Герасим огорчился: ему было прискорбно, что одни его бранят, а другие над ним смеются, что он прежде жил достаточно, а теперь, все раздавши, и сам бедствует, и всех наследников обидел, а всех нищих все-таки не поправил. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГЕРАСИМ ПАЛАМА [греч. Γερσιμος Παλαμς], иером., визант. мелург. По мнению Е. В. Герцмана , Г. П. жил во 2-й пол. XIV в. Распевы Г. П. известны по рукописям с 1-й пол. XV в. В Пападики - Матиматарии 1430 г. мон. Давида Редестского как песнопения Г. П. надписаны причастны «Чашу спасения прииму» (ту же атрибуцию он имеет в Пападики 1-й пол. XV в. (Konstamon. 86), отражающей фессалоникийскую певч. традицию, в Пападики 2-й пол. XV в. (РНБ. Греч. 126) такой причастен надписан как творение «кир Герасима иеромонаха») и «В память вечную», оба на 2-й глас. Возможно, др. распевы Г. П. находятся среди песнопений, дошедших в списках лишь с именем Герасим или с уточнениями «кир», «иеромонах». Так, в рукописи БАН. РАИК. 154 после надписанных полным именем помещены следующие песнопения, к-рые также могут принадлежать Г. П.: «В память вечную» и «Хвалите Господа с небес», «Таин еси Богородице рай», «Бог наш прибежище и сила», все на 4-й плагальный (8-й) глас - «кир Герасима», «Вкусите и видите» на 2-й плагальный (6-й) глас νενανω, «Сущую Богородицу Тя величаем» на подобен 4-го плагального гласа Τ θματα τ λογικ - «иеромонаха кир Герасима», «Тело Христово приимите» на 2-й плагальный глас - «Герасима». Предположительно к распевам Г. П. были также отнесены аллилуиарий на 4-й плагальный глас, херувимская на 3, 4 и 1-й плагальный гласы, причастен «Хвалите Господа с небес» на 1-й τετρφωνος, 2, 3, 4-й, βαρς (7-й) гласы (РНБ. Греч. 130, нач. XVIII в.; 711, XVIII в.), рождественский причастен «Избавление посла Господь» на 1-й глас (РНБ. ОЛДП. О. 117, 1729-1731 гг.- ркп. иером. Германа Олимпиота). Более точное определение авторства возможно исходя из комплексного анализа материала рукописей, и в первую очередь на основе сличения мелоса разных версий песнопений. См. также ст. Герасим Халкеопул . Лит.: Στθης. Χειργραφα. Τ. 1. Σ. 666; Герцман Е. В. Греч. муз. рукописи Петербурга. 1996. Т. 1. С. 581; 1999. Т. 2. С. 442; он же. Герасим Халкеопулос с соименниками//УЗ РПУ. 2000. Вып. 5. С. 111-112, 114, 125, 126. С. И. Н. Рубрики: Ключевые слова: АЗБУКА ПЕВЧЕСКАЯ условный термин, применявшийся с XVIII в. для обозначения различных по содержанию музыкально-теоретических руководств |
| Пасха. Воскресение Христово. Осталось 4 дня Отец Герасим приютил во время немецкой оккупации английского шпиона Бальфура Отец Герасим приютил во время немецкой оккупации английского шпиона Бальфура Какое впечатление произвела на отца Герасима эта простота подвижника! И все же он рассматривал величие Божие с несколько иной точки зрения. Он часто говорил мне: „Брат мой, те астрономы и великие физики, которые исследуют премудрость Божию в природе, тем самым прославляют величие Господа и сильнее верят в Него. Божественная премудрость проявляется не только в безграничности Вселенной, в макрокосме, но и в недоступном человеческому глазу микрокосмосе, с его постоянным и незаметным движением микробов и живых организмов, видимых лишь в микроскоп. Яко возвеличишася дела Твоя, Господи! Когда во время грозы сверкала молния и гремел гром, он говорил мне: „Знаешь, брат, что за математика скрыта в этой изломанной линии на небе!.. Небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь!» С великой простотой и глубокой верой монах противостоял трудностям и проблемам повседневной жизни. Однажды у него не оказалось закваски, чтобы замесить хлеб. Тогда отец Герасим взял четки святого Нектария, которые хранил как драгоценную реликвию, перекрестил ими тесто и вместе с отцом Варфоломеем выпек просфоры для Божественной литургии. Весьма характерным было его благоговение перед святителем Нектарием, нашим новопрославленным святым. В письме своему другу и духовному брату Ф. С. отец Герасим пишет: «Я получил твою посылку со святым елеем и несколькими лоскутками от облачения (архиерейского саккоса) святого Нектария, которые я раздал страждущим братиям, оставив часть и себе. За это я тебе безмерно благодарен. Поскольку же я ожидал и той фотографии, о которой ты мне писал, то со дня на день откладывал написание ответа тебе... Я очень хочу узнать, на какой день назначено перенесение его святых мощей, так что прошу тебя помнить об этом и заранее мне сообщить». |
| Так он и будет исповедовать и, когда позволят, сослужить. А Крест?! В храме, где он нашел пристанище, нет Креста! Большого, резного, такого, который отец Герасим подарил Сербии. Вот найти резчика, и — с Богом! И полуслепой отец Герасим снова в работе. И резчика отыскал, заставил его вырезать точно по эскизу, написанному самим отцом Герасимом, довел это до конца и поставил Крест в храме. Настоятель и священники довольны, а прихожане уже считают это своей святыней, и перед Крестом горит лампада, а на плечи Иисуса накинуто свежее ручной вышивки полотенце. А отец Герасим задумал вырезать Рождество Христово, и в подтверждение этого уже тихо лежат две деревянные овечки. Еще Пресвятая Мария Дева, Младенец, — и можно предлагать поставить на Рождество. А на День Победы к отцу Герасиму пришли как-то дети. Их послали по адресу, где живет ветеран-пенсионер. Вошли с помятой красной гвоздикой, и не знают, что делать. Ветеран в рясе и с крестом на груди. Ребята почти испуганы. Других одноклассников послали к военным, к бухгалтеру магазина, к охраннику… Гости озираются среди икон, картин, кистей и полотен. Задают вопросы по бумажке. Какой подвиг вы совершили? Какие награды и за что? В каких войсках служили? Где закончили войну? Он их усадил, стал показывать эскизы и рассказывать о людях войны. Ушли к полуночи. Всё не могли оторваться от такого интересного старика. Он им и о пехоте, и о Родине, и об учебе, и о русских сокровищах. Показывал часы — награды за память о войне. — Эти — к 50-летию Победы, эти — к 60-летию. — А они одинаковые! — На батарейках? — Надо заводить. — Каждый день? — Тяжеленные! — А ремешок-то — не согнешь! А отец Герасим, еще оправдывая государство, дарившее одни и те же часы одним и тем же ветеранам, часы, которые невозможно завести и даже просто надеть, говорил, что это «ветераны виноваты, потому что они умирают. А часов сделано много. Потому так и получается». Шло время. У отца Герасима умерла жена, у дочери рождались его внуки, а у внуков — правнуки. Я уже сбился со счета, перечисляя всех внуков, а уж правнуков-то было не счесть. Дочь была занята своим потомством, у внуков — свои заботы. Отец Герасим был один. Так уж случилось, что он оставался один, даже при обилии прихожан, даже при своем многочисленном потомстве. |
| Так и инок Герасим, после подвигов в пещере Феодосиевой, является первым насадителем иночества на дальнем севере. Когда пр. Герасим вышел из Киева, как достиг Вологды, что побудило его оставить родину и место своего пострижения – любезную для его сердца пустыню Гнилецкую? Тяготили ли его уважение братии и слава о его добродетели, все более и более распространявшаяся? Или может быть он желал в дремучих лесах дальнего севера найти себе покой и защиту от начавшихся тогда смятений и неустройств политических 9 ? мы не знаем, и более можем сказать о благодатных чудесах и исцелениях, происходивших от гроба пр. Герасима, о благодениях, оказанных им уже из другого мира, нежели о трудах и подвигах его по пришествии в Вологду 10 . За всем тем, принимая в соображение тогдашнее состояние православной веры на севере и те немногие сведения о жизни преподобного, которые сохранили нам предания и память народная, кажется не погрешим против истины, если скажем, что пр. Герасиму было некое внушение свыше оставить Киев и идти в Вологду, в страну совершенно для него неизвестную, – что Промысл Божий, всегда воздвигающий потребных Себе делателей там и тогда, когда и где они были особенно необходимы – Сам вызвал Герасима в Вологду для утверждения православной веры в сердцах граждан – христиан еще недавних и для распространения ее между многочисленными язычниками – сельскими жителями; что в Вологде жатва была многа, а жателей не было, и что такой духовный деятель, как пр. Герасим, был необходим на севере для окончательной победы христианства над язычеством. Северные окраины России, богатые пушным товаром и другими дарами природы, давно известны были Новгороду под именем Заволочья. Населявшая их Чудь белоглазая, находившаяся в постоянных торговых сношениях как с Новгородом, так и с Ростовом (еще более близким и населенным ее соплеменниками) – могла услышать и познакомиться с христианством еще в конце X и никак не позже начала XI века, вскоре после того, как христианская вера распространилась и утвердилась в сих городах. |
| Итак, я робко подошел к нему, чтобы узнать, как он. Он меня учуял и раскрыл свои большие, черные, глубокие глаза: “Ты пришел? Я рад… А я был далеко, в тех местах, где полно зелени, песен и благоуханий, сотканных из света. Там чудесно. Там мир. На самом деле, выразить, что там, невозможно. Там столько блаженства, что даже радость видеть тебя – страдание по контрасту между этими двумя мирами. Я скоро отойду, может, прямо сейчас, в Рождественскую ночь. И это дар от Бога. Не знаю, как Его благодарить… Не знаю, как сделать, чтобы люди ощутили Бога, полную радость… Уверен в существовании жизни вечной, я уже причастен ей. Меня не пугает Суд, ибо я ухожу со смиренным помыслом и упованием на одну только милость и благодать Господа”». «Этой ночью я отойду» Заключенные тюрьмы Тыргу Окна трудятся на соляном руднике, 1934 г. Отец Герасим обладал даром прозорливости. Он знал день своего отшествия в вечность и известил окружающих о времени своего ухода из жизни сей: «В последний час своего пребывания здесь он сказал ухаживавшему за ним человеку: “Этой ночью я отойду. Прошу тебя, умой мне немного лицо и, если есть чем, подстриги ногти. Не хочу оставлять здесь неопрятное тело”. Затем, пристально вглядываясь своими большими глазами в какую-то точку пространства, отчетливо произнес: “Ты слышишь? Ангелы поют!” – и застыл со сложенными крест-накрест руками и открытыми глазами, устремленными туда, куда он отходил легко, подобно дуновению ветра», – вспоминает Виктор Стойка. «Здесь когда-нибудь будет место паломничества» Отец Герасим предсказал падение коммунистического режима и превращение лагерей в места паломничества Отец Герасим предсказал также падение коммунистического режима и превращение коммунистических лагерей в места паломничества. Об этом он говорил так: «“Духи тьмы сейчас обладают людьми, но не бойтесь, Христос близ, Он испытывает людей; а люди нуждаются во многом страдании… Враги думают, будто победили нас, но они не учитывают действия Бога в истории и не знают Его путей”. Немного остановился, глубоко вздохнул, затем продолжил: “Здесь когда-нибудь будет место паломничества… Сегодня нас мало, но на свете есть еще вера, так что мир будет спасен. Сейчас это кажется невозможным, но, кроме человеческих средств, существует и Божественный Промысл, и он возродит человечество”», – вспоминает Иоанн Янолиде. |
| «Да не пресекаются же у нас никогда, – пишет святой Исихий, пресвитер Иерусалимский , – сердечное внимание, трезвение, прекословие помыслам и молитва ко Христу Иисусу, Богу нашему. Ибо лучшей помощи, кроме Иисусовой, не найти тебе во всю жизнь твою, потому что только Он один, Господь, яко Бог, знает демонские ковы, обходы и лукавства. Дерзновенно убо да уповает душа на Христа, да призывает Его; врагов же отнюдь да не страшится, ибо не одна воюет, но со страшным Царем Иисусом Христом, Творцом всего сущего, телесного и бестелесного, видимого и невидимого». Необходимым условием для подвига молитвы является пост. Поэтому пустынники обходились простой естественной пищей: сухарями, овощами, зеленью и небольшим количеством бобов. Там, в своей пустынной и бедной каливе с земляным полом и глиняными стенами, отец Герасим, богатый афинский юноша, аристократ со знаменитой фамилией Менайас, уподобился любящей пустыню горлице псалмопевца, которая обрела гнездо, чтобы вывести птенцов своих 391 . В этом гнезде душа родила и вскормила птенцов своих, – добродетели монашеской жизни. В этом гнезде он поддерживал истощенное многими болезнями тело и дал крылья, яко голубине 392 , своему духу. Подвижник не шел на уступки «другу-врагу» – своей плоти. Окружающие его также не давали ему возможности идти на компромисс. Пока отец Герасим жил на Катунаках, старец Каллиник проявлял к нему снисхождение в том, что касалось еды. Но с того момента, как он переселился в пустыню, это начало вызывать осложнения. Старец Иосиф, который, как мы говорили, был духовным отцом их небольшой общины, заставлял его есть много дней подряд одну лишь фасоль. – Старец, я умру, я не могу питаться постоянно только фасолью, – жаловался отец Герасим. – Не переживай, ведь мы затем и удалились сюда, чтобы умереть, – отвечал ему тот. «И вот! Со мной не только не случилось ничего плохого, но мне даже стало лучше. Существует другая сила, которая действует при таких обстоятельствах. Это сила послушания. Она превыше силы логики»,– говорил отец Герасим, рассказывая о чудесных результатах молитвы и благословения старцев. |
| С того дня он уж ей не давал покоя: куда, бывало, она ни пойдет, он уж тут как тут, идет ей навстречу, улыбается, мычит, махает руками, ленту вдруг вытащит из-за пазухи и всучит ей, метлой перед ней пыль расчистит. Бедная девка просто не знала, как ей быть и что делать. Скоро весь дом узнал о проделках немого дворника; насмешки, прибауточки, колкие словечки посыпались на Татьяну. Над Герасимом, однако, глумиться не все решались: он шуток не любил; да и ее при нем оставляли в покое. Рада не рада, а попала девка под его покровительство. Как все глухонемые, он очень был догадлив и очень хорошо понимал, когда над ним или над ней смеялись. Однажды за обедом кастелянша, начальница Татьяны, принялась ее, как говорится, шпынять и до того ее довела, что та, бедная, не знала куда глаза деть и чуть не плакала с досады. Герасим вдруг приподнялся, протянул свою огромную ручищу, наложил ее на голову кастелянши и с такой угрюмой свирепостью посмотрел ей в лицо, что та так и пригнулась к столу. Все умолкли. Герасим снова взялся за ложку и продолжал хлебать щи. «Вишь, глухой черт, леший!» — пробормотали все вполголоса, а кастелянша встала да ушла в девичью. А то в другой раз, заметив, что Капитон, тот самый Капитон, о котором сейчас шла речь, как-то слишком любезно раскалякался с Татьяной, Герасим подозвал его к себе пальцем, отвел в каретный сарай, да, ухватив за конец стоявшее в углу дышло, слегка, но многозначительно погрозил ему им. С тех пор уж никто не заговаривал с Татьяной. И всё это ему сходило с рук. Правда, кастелянша, как только прибежала в девичью, тотчас упала в обморок и вообще так искусно действовала, что в тот же день довела до сведения барыни грубый поступок Герасима; но причудливая старуха только рассмеялась, несколько раз, к крайнему оскорблению кастелянши, заставила ее повторить, как, дескать, он принагнул тебя своей тяжелой ручкой, и на другой день выслала Герасиму целковый. Она его жаловала как верного и сильного сторожа. Герасим порядком ее побаивался, но все-таки надеялся на ее милость и собирался уже отправиться к ней с просьбой, не позволит ли она ему жениться на Татьяне. |
| Во внешнем своем поведении отец Герасим, впрочем, мало изменился. Так же продолжал он ходить за больными, возился с ночлежниками, лечил алкоголиков, обмывал, очищал зараженных, предавал земле распрощавшихся с жизнью, но все это он делал скорее в силу привычки, машинально. Никакой идеи он уже в это дело не вкладывал и скоро даже перестал давать себе отчет в своих поступках. Протолкавшись весь день по " приходу " , отец Герасим торопился к вечеру домой и тут спешил скорей забыться тяжелым сном, чтобы не дать возможности разгуляться своим думам. Последнее не всегда ему удавалось. В долгие зимние ночи, когда на улице начинала вдруг разыгрываться страшная вьюга, холодный ветер, проникая в комнату, уносил из нее тепло, и отец Герасим просыпался от пронизывающего холода. И тогда он уже не мог заставить себя снова заснуть. Сон убегал, думы разгорались в голове. Свист ветра, завывание бури и непроглядная ночная тьма разжигали воображение. Все, что наполняло день отца Герасима, вставало вдруг перед ним, принимая различные образы. Больные, слепые, хромые, убогие, нищие, пьяные, живые и мертвые мелькали перед ним человеческие облики бесконечной вереницей. Они стонали, рыдали, безумно смеялись, невыносимо смердели и вдруг, потеряв свои очертания, сливались в одну беспредельную, гнойную, смердящую язву, ту язву, которую отец Герасим впервые прозрел в ночлежном приюте в день, когда над трупом несчастного пьяницы поучал бродяг трезвости. Язва ширилась, росла, принимала гигантские размеры, наползала на отца Герасима. И он вскакивал вдруг с постели, содрогаясь от ужаса. Отирая холодный пот с застывшего лба, метался он из угла в угол по комнате, пока рассвет наступавшего дня не разгонял ночной темноты и не прекращал его галлюцинаций. Так потянулись дни за днями. Жизнь катила мимо отца Герасима. Он смотрел на нее взглядом зрителя, рассматривающего постоянно меняющиеся картины в панораме. Безучастно относился он даже к таким крупным событиям в жизни духовенства, как смена архиереев. По повестке благочинного являлся он в собор на встречу нового владыки, принимал от него, в числе других, благословение и, отбыв эту формальность, снова уходил в свой замкнутый круг. |
|
|
