| В рус. культуре до XVII в. формирование Д. с. происходило 2 путями: на фольклорном уровне возникали и усваивались эпические и лиро-эпические стихи, имевшие апокрифическое происхождение и приобретавшие фольклорную стилистику; на уровне «высокой литературы» создавались книжные стихи - «покаянны». Оба направления соединились в совр. Д. с., чаще всего в старообрядческих. Время появления Д. с. до сих пор нельзя считать установленным, несмотря на попытки его определения (см.: Марков А. В. Определение хронологии рус. духовных стихов в связи с определением об их происхождении//БВ. 1910. 6. С. 357-367; 7/8. С. 415-425; 10. С. 314-323). По-видимому, жанр Д. с. складывался на Руси в период принятия христианства на основе внелитургического бытования избранных сюжетов христианской литургической книжности. Ранее древнейшим Д. с. ошибочно считался «Стих о Голубиной книге», где рассказано о Сотворении мира, с упоминанием сщмч. Климента, еп. Римского, и сщмч. Петра Александрийского ( Оксенов А. В. Народная поэзия: Былины, песни, сказки, пословицы, духовные стихи, повести. СПб., 1908. С. 304-311). Во 2-й пол. XV-XVII в. на материале христ. лит-ры и гимнографии в рус. книжной традиции сложился книжный жанр, имеющий самоназвание «стихи покаянные», на основе к-рого формировался корпус Д. с. Ранние списки избранных покаянных стихов зафиксированы в литургических рукописях начиная со 2-й пол. XV в. как маргинальные, не относящиеся к уставной последовательности текстов (поэтому в списках XVI-XVII вв. они иногда называются прибыльными). Старейший образец жанра покаянного стиха - «Плач Адама», включенный кирилло-белозерским книжником Евфросином в один из сборников ок. 1470 г. (см.: ТОДРЛ. 1980. Т. 35. С. 136), восходит к богослужению Недели сыропустной. Евфросин оставил ремарку: «Стих старина за пивом» - напоминание, что стих пелся во время монастырской трапезы (см.: Фролов С. В. «Стих-старина» за монастырским «пивом»//ТОДРЛ. 1993. Т. 48. С. 196-204). В ранний период сфера бытования покаянных стихов была ограничена монастырскими стенами: они пелись (в системе осмогласия) за иноческой трапезой, во время шествий и т. д. В народной околоцерковной среде возникла особая разновидность певцов, исполнителей репертуара Д. с., к-рых называли каликами или калеками (паломники, странники, старики и дети, слепцы). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание БРАТСКИЕ ШКОЛЫ на Украине и в Белоруссии, появились во 2-й пол. XVI в. вместе с организацией братств православных . Ранее на западнорус. землях существовали школы начального обучения - дьяковские, с учителем псаломщиком, а также школы при храмах и мон-рях, в к-рых учили чтению, письму, счету, церковному пению. 2-я пол. XVI в. является временем бурного развития протестант. и католич. школ на западнорус. землях (первые иезуитские коллегии появились в Вильно и Ярославе (Галичском) в 1570 и 1571), правосл. шляхтичи охотно отдавали детей в эти школы. Открытие Б. ш. было наиболее действенной мерой в противостоянии правосл. об-ва насаждению инославия, унии (см. Брестская уния ) и полонизации правосл. шляхты. (Киевские братчики, сообщая царю Михаилу Феодоровичу об устроении братской школы, писали: «Училище отрочатом православним... языка славяноросскаго, еллиногреческаго и прочих... устроихом, да не от чуждого источника пиюще, смертоносна яда западныя схизмы упившеся и к мрачно-темным римляном уклонятся» (АЮЗР. Ч. 1. Т. 6. С. 573)). Первые Б. ш. появились в 1585 г. при Львовском Успенском и Виленском Троицком братствах, именно эти 2 школы играли ведущую роль в братской образовательной системе до появления Киево-Могилянской коллегии (1632). Б. ш. были созданы также в Бресте (1591), Могилёве (1590-1592), при Рогатинском (1589), Городокском (1591), Перемышльском (1592), Комарнинском (1592), Бельском (1594), Люблинском (1594), Каменец-Подольском (90-е гг. XVI в.), Галичском (кон. XVI в.) братствах. На организацию этих братств и их школ оказывало непосредственное влияние Львовское братство, направлявшее учителей, снабжавшее книгами из собственной типографии. В XVII в. число школ увеличилось: в 1609 г. существовала школа при Львовском Богоявленском братстве, в 1613 г. открылась школа при Минском Петропавловском 2-м братстве, в Киеве братская школа появилась в 1615 г., в Луцке - в 1619/20 г. В нач. XVII в. возникли Б. ш. в Замостье, Холме, Виннице, Немирове, Пинске. Школы с начальным обучением стали организовываться и при небольших сельских или местечковых братствах. Между братствами существовало тесное сотрудничество, в т. ч. в сфере образования. Так, поначалу Львовское братство посылало в Вильно учителей и книги, воспитанники виленского уч-ща ( Сильвестр (Коссов) , Исаия Козловский ) преподавали во Львове; в 20-х гг. XVII в. мн. учителя уехали из Львова в Киев. Типичным явлением были временные учителя и ученики, не имевшие постоянного места преподавания или обучения. |
| II. Развитие нотоиздания. Нотопечатание, появившееся в коммерческих масштабах в Венеции в нач. XVI в., развивалось в течение всего столетия и влияло не только на распространение муз. сочинений, но и на их создание. Впервые в истории церковной музыки появился рынок сбыта нотной продукции. Это обстоятельство побуждало композиторов, особенно со 2-й пол. XVI в., объединять сборники церковной музыки, предназначенные для печати, в циклы, связанные с церковным календарем (напр., цикл мотетов c заглавием «Motecta festorum totius anni» (Мотеты праздников всего года) и т. п.), предлагать систематические решения для любой капеллы (напр., циклы «Magnificat» во всех церковных тонах), заполнять лакуны в репертуаре при помощи жанров, место к-рых ранее занимали canto piano и полуимпровизационные практики (музыка для Страстной седмицы и оффиция, фобурдоны, литании и др.), и в целом публиковать произведения, не столько связанные с литургическими особенностями или исполнительским составом той или иной церкви или института, сколько адаптированные (или которые могут быть адаптированы) к различным условиям исполнения. Дж. П. да Палестрина. Портрет. 1-я пол. XVII в. (Б-ка Казаната, Рим) Дж. П. да Палестрина. Портрет. 1-я пол. XVII в. (Б-ка Казаната, Рим) При анализе связей между репертуаром, отраженным в изданиях, и музыкально-литургической практикой конкретной церкви или города следует сопоставлять печатные нотные издания с обширным, часто малоизвестным наследием рукописных источников, а также учитывать доступные историко-документальные, лит. и иконографические свидетельства. Систематическое применение этих методов исследования к церковной музыке XVI в., возможно, позволит в будущем существенно пересмотреть такие привычные историографические категории, как возможности сочетания голосов и инструментов, роль импровизации, литургико-церемониальный контекст репертуара, а также соотношение между заказом и индивидуальным творчеством композиторов, опыт муз. слуха (l " esperienza sonora) у различных социальных слоев, взаимодействие музыки с др. символическими системами. |
| Выдача грамоты 1589 г. стала завершением борьбы, которую вела православная иерархия по крайней мере с нач. XVI в. Еще в 1575 г. в ответ на просьбы Владимирского еп. Феодосия Баторий разрешил клиросу соборного храма после смерти епископа взять под свое управление лишь движимое имущество и архив кафедры, но не земельные владения (Архив Юго-Западной России. Ч. 1. Т. 1. 13). Грамоты Михаилу Оранскому заслуживают особого внимания, так как Стефан Баторий не только разрешил членам его семьи не принимать духовного сана, но и предписал владимирскому старосте следить за тем, чтобы Владимирский епископ не предъявлял им подобного требования. Важные сведения о приходском духовенстве на территории современной Западной Украины предоставляют описания государственных земель этой территории 60-х гг. XVI в. В них содержатся данные о количестве православных храмов в отдельных городах и селах, обеспечении отдельных храмов землей и о поборах, которые государственная власть взимала с приходских священников (Архив Юго-Западной России. Ч. 1. Т. 2; Жерела до icmopii Укра¿ни—Руси. Т. 1–3; Lustracja wojew?odztw Ruskiego, Podolskiego, Bielzkiego 1564–1565 гг. Warszawa; £?od?z, 1992. Cz. 1. Некоторые наблюдения и подсчеты на основании этих материалов см.: Грушевський. Icmopiя Укра¿ни—Руси. Т. 5. С. 268–271, 275–276, 280). Учительное Евангелие печаталось в Заблудове с 8 июля 1568 по 17 апреля 1569 г. Необычное для столь раннего времени издание сборника проповедей и поучений говорит о росте внимания в православной среде в эпоху религиозных конфликтов, которые принесла с собой Реформация, к проповеди как средству убеждения и воспитания. Учительное Евангелие должно было помочь борьбе с распространением протестантских учений. Издатели книги считали, что она необходима православным, «наипаче же в нынешний мятеж мира сего понеже мнози крестьянстии людие новыми и различными оучении в вере поколебашася» (Евангелие учительное. Заблудов, 1569. Предисл. Л. 1 об.). Издания Ивана Федорова затем неоднократно перепечатывались Мамоничами. 60-ми гг. XVI в. исследователи датируют появление нового учительного Евангелия, сохранившегося во многих десятках рукописных списков 2-й пол. XVI — 1-й пол. XVII в. (Тиховский Ю. И. Малорусские и западнорусские учительные Евангелия XVI и XVII вв. и их место среди южнорусских и западнорусских переводов Священного Писания//Труды Археологического съезда в Харькове 1902 г. М., 1905; Перетц В. Н. К вопросу об «учительных Евангелиях» XVI–XVII вв.//Перетц В. Н. Исследования и материалы по истории старинной украинской литературы XVI–XVIII вв. Л., 1926; Jan?ow J. Przyczynek do ¿r?ode³ ewangeliarza popa Andrzeja z Jaroslawia (przek³ad ruski z Postylli M. Reja)//Prace filologiczne. 1931. T. 15. Cz. 2). |
| Долгое время сочинения К. были в забвении, пока их не открыл рус. историк П. А. Бессонов. Более века продолжались споры вокруг имени К., в 1983 г. в честь 300-летия со дня его смерти в Загребе состоялся Международный симпозиум, положивший начало переизданию его сочинений и переоценке его творчества. Соч.: Собр. соч. М., 1891-1892. 3 вып.; Русское гос-во в пол. XVII в.: Рукопись времен царя Алексея Михайловича. М., 1859-1860. 2 ч. [в 6 вып.]; О Промысле. М., 1860; Белокуров С. А. Ю. Крижанич в России. М., 1901-1909. 3 вып.; Политика. М., 1965, 19972; Sabrana djela. Zagreb, 1983-1984. 2 knj.; Сочинение Ю. Крижанича «Беседа о суеверии»: (Текст, перевод, комментарии)/Публ.: Ю. П. Аввакумов//БТ. 1986. Сб. 27. С. 220-245. Лит.: Добротворский И. М. Послание Ю. Крижанича царю Феодору Алексеевичу//Известия и УЗ Казанского ун-та. 1865. Т. 1. Вып. 1. Отд. 2. С. 1-21; Бессонов П. А. Ю. Крижанич, ревнитель воссоединения церквей и всего славянства в XVII в.//ПО. 1870. Т. 1. 1. С. 129-159; 2. С. 338-394; 4. С. 661-723; 5. С. 854-871; Т. 2. 11. С. 646-702; 12. С. 800-830; Jagi V. ivot i rad J. Kriania. Zagreb, 1917; Шмурло Е. Ф. Юрий Крижанич: 1618-1683// Он же. Римская курия на Русском Православном Востоке в 1609-1654 гг. Прага, 1928. С. 138-173; Епифанов П. П. Происки Ватикана в России и Ю. Крижанич//ВИ. 1953. 10. С. 18-36; Из рукописного наследства Ю. Крижанича//ИА. 1958. 1. С. 154-189; Гольдберг А. Л. Ю. Крижанич о рус. обществе сер. XVII в.//История СССР. 1960. 6. С. 71-84; idem (Goldberg A. L.). J. Kriani i Rusija//Historijski zbornik. Zagreb, 1968/1969. God. 21/22. S. 259-281; ivot i djelo J. Kriania: Zb. radova. Zagreb, 1974; Пушкарев Л. Н. Ю. Крижанич: Очерк жизни и творчества. М., 1984; Znanstveni skup u povodu 300. obljetnice smrti J. Krizanica, 1683-1983: Zb. radova. Zagreb, 1985-1992. 4 t.; Аввакумов Ю. П. Славянофил? Миссионер? Экуменист?: (Личность и богословская мысль Ю. Крижанича)//БТ. 1986. 27. С. 245-256; Golub I. Kriani. Zagreb, 1987; Никоненко В. С. Идеи европейского возрождения и Римско-католической образованности в России// Он же. Русская философия накануне петровских преобразований. СПб., 1996. С. 53-118; Вальденберг В. Е. Древнерусские учения о пределах царской власти: Очерки рус. полит. лит-ры от Владимира Святого до кон. XVII в. М., 2006. С. 333-347; Зайцева Л. И. Русское гос-во в промыслительном богостроительстве: (По Ю. Крижаничу). М., 2006. |
| Часть этих песнопений, подобно вышеупомянутым стихирам Октоиха, Праздников и Минеи, по своей мелодической стилистике относится к нормативному столповому знамени. Так, тропарь «Богородице Дево» в одном из сборников 2-й пол. XVII в. (ГИМ. Син. певч. 402. Л. 58 об.) распет на столповой 4-й глас, «Приидите, ублажим Иосифа» (Там же. Л. 148 об.) - на 5-й глас, тропарь Богоявлению (ГИМ. Син. певч. 392. Л. 100, XVIII в.) - на 1-й глас, «Вбранной Воеводе» (ГИМ. Син. певч. 571. Л. 102 об., сер. XVIII в.; 576. Л. 49, 1-я четв. XVIII в.), «О Тебе радуется» (ГИМ. Син. певч. Л. 170. 402) и «Владычице, приими...» (ГИМ. Син. певч. 399. Л. 233, XVIII в.; 401. Л. 382 об., 1-я пол. XVII в.) - на 8-й глас. Указание на глас в заголовке песнопения может присутствовать не во всех его списках. «Взбранной Воеводе» в рукописи ГИМ. Син. певч. 571 содержит указание на 8-й глас, а тот же распев в рукописи ГИМ. Син. певч. 576 имеет только ремарку «малая», без упоминания гласа. В тех случаях, когда не удается обнаружить список песнопения с указанием гласа («О Тебе радуется» и «Владычице, приими...» в приведенных выше списках), его гласовую принадлежность можно установить только путем анализа формульного состава. Мелос др. части песнопений Обихода, напротив, не имеет выраженной гласовой принадлежности, в их распевах отсутствуют (или присутствуют фрагментарно, мало влияя на стилистику распева) узнаваемые формулы осмогласия. Таковы, напр., «Достойно есть» (РГБ. Ф. 379. 35. Л. 320, 3-я четв. XVII в.), задостойник Вознесению Господню «Тя паче ума и словеси» (ГИМ. Син. певч. 402. Л. 19) и псалом «На реках Вавилонских» (ГИМ. Син. певч. 571. Л. 85). К той же группе следует отнести цикл из 11 воскресных светильнов (ексапостилариев) с их богородичнами (ГИМ. Син. певч. 384. Л. 95, XVIII в., с ремаркой «малым роспевом»), мелос всех песнопений к-рого представляет собой распевание на подобен, т. е. приспособление единой мелодической модели к разным (в данном случае - 22) словесным текстам. Распевы песнопений этой группы, по-видимому, можно причислить к сфере негласового знаменного одноголосия, подобно мн. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДИПЛОМАТИКА [франц. diplomatique; англ. diplomatics; итал. diplomatica; испан. diplomática; нем. Urkundenlehre, Urkundenforschung, Diplomatik; польск. dyplomatyka; венг. oklevéltan, diplomatika], специальная историческая дисциплина, изучающая письменные акты (дипломы, грамоты и др.). Название происходит от позднелат. res diplomatica, букв.- предмет дипломатический. Это выражение, входящее в название труда Ж. Мабильона , основано на позднелат. термине diploma (от греч. δπλωμα - сложенное вдвое письмо) - офиц. документ. Определенная проверка подлинности актов (практическая Д.), вызванная борьбой за собственность и привилегии, производилась уже в средние века (на Западе известна с кон. VI в., на Руси - со 2-й пол. XV в.). В XIV-XV вв. зародилась научная Д., тесно переплетавшаяся до XIX в. с практической Д. (сочинения Ф. Петрарки, Л. Валлы, У. фон Гуттена, М. Франковица и др.). Сомнение в подлинности, коснувшееся в XIV-XVI вв. лишь отдельных документов, в XVII в. стало превращаться в общий подход к старинным актам. Научные критерии оценки подлинности актов разработал Мабильон - основатель Д. как исторической дисциплины ( Mabillion J. De re diplomatica libri sex. P., 1681). Содержание его труда и полемика вокруг него показали несостоятельность скептического отношения к древним актам. В кон. XVII-XVIII в. Д. развивалась под влиянием работы Мабильона. Во 2-й пол. XVIII в. центр развития Д. находился в Германии (работы И. К. Гаттерера и др.). XIX-XX века стали временем описания, издания, исследования и систематизации огромного количества актовых источников. Возникли специальные области: Д. имп. и королевских грамот; Д. папских грамот; Д. частных актов (под к-рыми подразумевались не только акты частных лиц в узком смысле слова, но и вообще все неимп. и непапские акты, что у совр. специалистов вызывает критическое отношение). В большинстве европ. стран главным объектом Д. являются средневек. акты на лат. и национальных языках. Изучаются также древневост., античные (особенно позднерим.), визант. и средневек. вост. и визант. акты (см. ст. Византийские акты ). В рус. Д. исследуются акты преимущественно X-XVII вв., в меньшей степени - XVIII-XIX вв. Австрийская и германская Д. |
| [греч. ανιλ Αϒιορετης Θεσσαλονικαος], мон., греческий мелург (2-я пол. XVII - 1-я четв. XVIII в.). В греч. певч. источниках содержится большое число упоминаний о мелургах и др. деятелях певч. искусства, носящих имя Даниил. Кроме того, это имя достаточно распространено в монашеской среде. Эти обстоятельства породили значительные трудности для исследователей в отождествлении мелургов и их творений. В визант. певч. источниках сообщается о святогорском мон. Данииле, которого митр. Софроний (Евстратиадис) в работе «Фракийские музыканты» отождествил с Давидом Редестским , считая, что речь идет о мон. Данииле Гавале, мелурге, получившем имя Давид при постриге в великую схиму. Этот же Даниил в поствизант. муз. источниках называется «древним» (παλαις). Во 2-й пол. XVII в. (исключительно в афинских певч. рукописях) упоминается Даниил Дусикиот (ουσικιτης, т. е. насельник мон-ря Дусику в Фессалии; о нем см.: Καραϒκονης. 2003. Σ. 392). На период 3-й четв. XVII в.- 1-й четв. XVIII в. приходится творчество мелурга Даниила, к-рого источники называют «архиерей Митилинский» или «бывший (πρην) Митилинский» (см.: Ibid. Σ. 408). Создатель Анфологии Lesb. Mitilyn. Gymn. Arren. 39 (XVIII в.) подписался как «Даниил, иеромонах из Мандамадоса [на о-ве Лесбос.- К. К.]». Тождество его с вышеупомянутым архиереем является весьма вероятным, но произвольным предположением (см.: Παπαδπουλος-Κεραμες. 1884-1888. Τ. 1. Σ. 157-158). В 1718 г. некий ватопедский иером. Даниил завершил написание Стихираря Doch. 330 (см.: Χατζηϒιακουμς. 1980. Σ. 221). Др. информация об этом писце, в т. ч. о его деятельности в качестве мелурга, отсутствует. Известен также протопсалт Великой ц. Даниил из Тирнавоса (Фессалия; сер. 1-й четв. XVIII в.- 1789), к-рый в источниках именуется также «Новым (νος) Даниилом» (см. собрание «экзегесисов» в ркп. антиохийского архидиак. Никифора Кандуниариса Хиосского (Ath. Xeropot. 318. Fol. 140, нач. XIX в.), где содержится «Каталог тех, кто в разное время работал на ниве церковной музыки, и некоторые сведения об их творениях»). |
| Куплено сукон братцких у казны 19 концов, а в них мерою 477 аршин, денег дано 8 рублев 24 алтыны пол 3 деньги. Да сукон мирских 4 концы, а в них мерою 42 аршины 2 чети, денег дано 25 алтын 4 деньги. Куплено полотно 21 аршин, денег дано 8 алтын 2 деньги. Куплено 20 овчин деланых и неделаных, дано 19 алтын з деньгою. Дано дворовым людям трем человеком за шубы к обменам Ваське Нестерку, Грише Озадцкому, Папке Мегорцу 15 алтын 2 деньги. Пояску 205 сажен да черни, дано 7м алтын 2 деньги. И всего в декабре в росходе денег 149 рублев 29 алтын пол 3 деньги. Месяц генварь, росход деньгам. Белозерской иконник Гриша Горбун писал 2 образа больших местных в придел в церьков князя Владимера образ Спас Вседержитель на престоле у него 2 ангела у главы, да образ великого князя Владимера, да на тои же цке святых страстотерпцов Бориса и Глеба во облаце Живоночяльная Тройца, дано от письма и за краски и за золото 5 рублев. Даваны деньги слугам нежаловалним и дворовым людям за рожественские рубахи. Статья по 5 алтын по 2 деньги: Ивану Вересовому, Кеме Молодому, да ему ж другие успенские, Гаврилу Ерославцу, Василью Тебенкову, Шестунке Сиземцу, диячку Ивашку Чернушке, Роману Колкатцкому, Ивану Козляйнову, Михаилу Горскому, Михаилу Куликовскому, Бушмарину Вилгощьскому, диячку Ондрюшке Прокудину, Семейке Огородному, Ивану Кемъскому, Стефану Володимерцу, Семену Ершу, Ждану Кулебякину, Третьяку Глухому, Василью Озередцкому, Степану Володимерцу за успенские, Титу Наугородцу, Михаилу Ухтомскому, Юшку Волотцкому, Кручине Омельянову. И всего 24 человеки, денег дано 4 рубли. Статья по пол 5 алтына: Ивану Сиземцу, Грише Озадцкому, Ивану Дмитровцу, Макуте Ворбозомскому, Дружине Колкатцкому, Трене Ворону, Ивашку Дудке, Ивану Пружининцу, Третьяку Вородавскому, Попку Котелному, Гордею Бочкарю, Федору Саннику, Третьяку Толстому, Титку Ферапонтовскому, Созонке Уломцу, Проне Павловскому, Тютрюму Крохинцу, Ларе Наугородцу, Устину Вологжанину, Шумилу Кишуле, Богдану Толстому, Роману Вогнемскому, Ивану Огородному, Кургану Наугородцу, Офоньке Белозерцу, Василью Кучюгу, Проне Сопле, Ефиму Крохинцу, Троше Власову, Гаврилу Ферапонтовскому, Юшку Сабурову, Богдану Бозинскому, Первуше Сороярскому, Ермушке Уломцу, Самутке Шелоху, Семеике Зауломскому, Шабалде Волотцкому, Онанье Тереботунцу, Ивану Усу, Томилу Углечянину, Ивану Крохину, Филе Бородавскому, Леве Лоскому, Ворыпаю Наугородцу, Пане Пряжину, Мокею мельнику, Василью Ферапонтовскому, Томилку Корюкаевскому, Михаилу Кеме, Ивану Щуке, Онанье Санниковскому, Колмаку Колкатцкому, Тюле Наугородцу, Леве Романовскому, Завьялку Игуменку конскому мастеру Якуньке Дмитровцу, Леве мельнику, 4 м коровником да пятои коровнице, Коурю Тереботунцу, Фетьке Попадеике. |
| Впервые З. был опубликован в Италии в 1558-1560 гг., и с тех пор эта книга переиздавалась десятки раз. В 1-й пол. XX в. появляются переводы З. на франц. и англ. языки. В нач. XXI в. в Станфордском ун-те (США) был сделан 1-й научный перевод этой книги на англ. язык. Одновременно в Израиле велась работа над 1-м научно-критическим изданием оригинального арам. текста З. и его перевода на иврит. Происхождение Первоначально в иудейской традиции автором З. считался рабби Шимон бар Йохай, однако с нач. XIV в. появление З. связывают с деятельностью каббалиста Моисея Леонского (Моше бен Шем Тов де Леона), жившего в Испании во 2-й пол. XIII в. Рабби Моисей Леонский называл себя лишь переписчиком З., но отнюдь не автором. Эту проблему еще при жизни Моисея Леонского взялся разрешить др. каббалист - рабби Исаак из Акры. Прибыв в Испанию, он встретился со мн. людьми, знавшими рабби Моисея и рассказавшими ему о появлении З. Изначально у рабби Исаака было 2 версии: либо эта книга действительно имела древнее происхождение, была найдена в пещере в Палестине, затем отправлена в Испанию, попала в руки Моисея Леонского и была им отредактирована; либо же она была написана Моисеем Леонским, скрывшим свое имя под псевдонимом. Расспрашивая современников, рабби Исаак выяснил, что немало людей еще при жизни рабби Моисея безрезультатно пытались увидеть подлинник и выяснить авторство З., однако ни им, ни рабби Исааку это сделать не удалось. Вопрос о происхождении З. был вновь поднят в XV-XVII вв. евр. учеными, к-рые сделали лингвистический и текстологический анализ этого сочинения. Одним из наиболее известных трудов, опровергавшим древность З., стала книга философа и талмудиста 2-й пол. XV в. Илии Дельмедиго «Бхинат ха-дат» (Исследование религии). В XIX в. историк Г. Грец не сомневался, что автором З. был именно кастильский каббалист рабби Моисей Леонский. Крупнейший исследователь евр. мистики XX в. Г. Шолем после тщательного филологического анализа текста З. отверг бытовавшее мнение, согласно к-рому З. представляет собой средневек. компиляцию различных произведений более раннего периода. По его мнению, в относительно короткое время (основная часть З. написана в 1280-1286) рабби Моисей Леонский написал обширное эпическое произведение, создав не только его фабулу, но и его язык, являющийся амальгамой арам. языка Вавилонского Талмуда и Таргума Акилы (Онкелоса), испан. и араб. слов, а также собственных неологизмов. |
|
|
