| Вновь разразилась война, которая приняла для Византии неудачный оборот. Болгарами была опустошена область Серр (в 1195 и 1196), византийская армия разбита, а ее командующий, севастократор Исаак Комнин, захвачен в плен 953 . Для мирных переговоров Византия оказалась слишком гордой, а для ведения войны – слишком слабой. Оставался еще третий способ: поддержка оппозиции во вражеской стране. В 1196 г. Асень пал жертвой заговора бояр. Впрочем, его убийца, боярин Иванко, не смог долго продержаться в Тырново, поскольку ожидаемая из Византии помощь не смогла прибыть из-за мятежа в византийском войске. Иванко был вынужден уступить сцену Петру, а сам бежал в Константинополь. Но и Петр, принявший царский венец вместо Асеня, в 1197 г. пал от руки убийцы. В Константинополе Иванко приняли с почестями, назначили наместником Филиппополя, а затем даже главнокомандующим сражавшихся с болгарами императорских войск. Однако вскоре хитрый боярин, в руки которого Алексей III вручил судьбу византийско-болгарской борьбы, отпал от Империи и создал в Родопах собственное независимое княжество. Еще более значительное удельное княжество возникло в Македонии, где воевода Добромир Хрис сначала добился независимости в области Стримона, а затем значительно увеличил сври владения и утвердился в труднодоступном Просеке на Вардаре. Он добился признания со стороны византийского правительства и получил в жены родственницу императора. Однако уже вскоре Византия была вынуждена выступить против него с оружием в руках. С опорой на Тырновское царство он начал против Византии военные действия, занял довольно большую часть Западной Македонии с Прилепом и Битолой и даже прорвался в Среднюю Грецию. В конце концов византийцы хитростью захватили своего бывшего друга Иванко, после чего его владения вновь отошли к Империи. Шедшие с переменным успехом сражения с Добромиром Хрисом, к которому присоединились даже некоторые византийские высокопоставленные военачальники, закончились тем, что его владения перешли к царю Калояну, и таким образом значительная часть Македонии присоединилась к державе болгар. |
| Летом 1378 г. «старцы» предприняли первую попытку заставить князя Дмитрия отказаться от его планов относительно Митяя. Они сделали ставку на митрополита Киприана, который в 1375 г. был поставлен на Литву с тем условием, что после смерти: Алексея он объединит под своей властью всю митрополию. Фигура митрополита Киприана стараниями историков и литературоведов в последние годы все ярче выступает из мрака забвения. Диапазон оценок его личности и деятельности очень широк: от «проходимца» до одного из крупнейших деятелей «православного возрождения», утонченного интеллектуала, далеко обогнавшего свое время. Биография Киприана известна лишь в самых общих чертах, с большой долей предположений. Будущий митрополит происходил из знатного болгарского рода Цамблаков. В юности он покинул родину и вместе с выдающимся деятелем древнеболгарской литературы, впоследствии патриархом, Евфимием Тырновским перебрался в Византию. Приняв монашество, Киприан долгое время жил на Афоне . Здесь, в скалистых горах над Эгейским морем, ютились десятки больших и малых монастырей. В XIV—XV вв. Афон был самым авторитетным центром православного монашества, питомником высшей церковной иерархии, рассадником не только теологических, но и общественно-политических доктрин. Вероятно, именно на Афоне Киприан познакомился с патриархом Филофеем, пережидавшим там тяжелые времена изгнания. В 1364 г. Филофей вновь вернулся на патриарший престол и призвал Киприа-на для выполнения различного рода ответственных поручений. В ходе одной из своих дипломатических миссий Киприан сумел расположить в свою пользу литовских князей и с их помощью стал митрополитом Киевским в декабре 1375 г. Митрополит Алексей и его окружение, по-видимому, не питали к литовскому митрополиту особой вражды. Во время своего приезда в Северо-Восточную Русь в 1374 г. он поразил их своими обширными познаниями, увлек головокружительными планами объединения всех сил православного мира для борьбы с натиском мусульман и католиков. Невозмутимых, погруженных в молчание лесных подвижников Киприан сумел заинтересовать рассказами о византийском исихазме — мистическом течении, последователи которого путем строгого аскетизма и особого рода психофизических приемов «приближались к богу». В молитвенном экстазе перед их взором вспыхивало ослепительное сияние — то самое, что, согласно Евангелию, окружило Христа в момент его общения с богом на горе Фавор. |
| Всего в «Слове о житии и учении» Стефана Пермского насчитывается 340 цитат, из которых 158 – из Псалтири. Иногда Е. П. составляет очень длинные цепи из одних цитат. Замечено (Ф. Вигзелл), что цитирует он при этом не буквально точно, по памяти, не боясь изменять грамматическое лицо, если это ему зачем-то нужно, и свободно приспосабливать цитируемый текст к своему ритму речи, не поступаясь, однако же, его смыслом. Иногда в тексте Е. П. встречаются как бы пословицы («Видение бо есть вернейши слышаниа», «акы на воду сеяв»). Во вкусе Е. П. игра словами вроде «...епископ “посетитель” наричется, – и посетителя посетила смерть». Он очень внимателен к оттенкам и смысловой, и звуковой, музыкальной стороны слова и иногда, будучи как бы остановлен каким-то словом или вспыхнувшим чувством, вдруг пускается в искусные вариации на тему этого слова и как бы не может остановиться. Образцы такого рода риторических вариаций, восходящих к античному приему «Горгиевой схемы», Е. П. мог видеть как в переводной литературе, так и в оригинальной южнославянской (например, в Житии св. Симеона, написанном в XIII в. сербом Доментианом, и в произведениях так называемой тырновской школы патриарха Евфимия). Е. П. пишет о себе – конечно, риторически-самоуничижительно – как о неуче с точки зрения античной образованности, но широкое использование им восходящих к античности приемов искусства слова показывает, что он прошел хорошую риторическую школу либо в ростовском «Затворе», либо у южных славян, либо в Византии у греков. Используя, например, прием гомеотелевтона (созвучия окончаний) и гомеоптотона (равнопадежья), откровенно ритмизуя при этом текст, он создает без всякого перехода от обычной прозы, в прозаическом окружении, периоды, приближающиеся, на современный взгляд, к стихотворным. Такого рода панегирические медитации (В. П. Зубов, О. Ф. Коновалова сравнивают их с книжным художественным орнаментом) находятся обычно в тех местах, где речь касается чего-то, возбуждающего у автора чувство вечного, невыразимое обычными словесными средствами. Подобные периоды бывают перенасыщены метафорами, эпитетами, сравнениями. Причем при сравнениях (отмечает О. Ф. Коновалова) имеется в виду обычно не реальное сходство чего-то с объектом речи, а библейское по происхождению символическое значение предмета. Синонимы, метафорические эпитеты, сравнения иногда выстраиваются, как и цитаты из Писания, в длинные цепи. Именно «Слово о житии и учении» Стефана Пермского в первую очередь позволяет говорить о Е. П. как о русском писателе, в творчестве которого стиль «плетения словес» достиг наивысшего развития. |
| Сегодня мы также вспоминаем Александра Михайловича Дондукова, русского генерала и государственного деятеля, скончавшегося 15 апреля 1893 года. А.М.Дондуков-Корсаков родился в Петербурге 12 сентября 1820 г. Получив образование на юридическом факультете Петербургского университета, Дондуков-Корсаков в 1841 г. поступил на военную службу. Он участвовал во многих боях против войск горцев, возглавляемых Шамилем, и Крымской войне 1853-1856 гг. В 1859 г. он был назначен начальником штаба Войска Донского. С 1869 по 1876 гг. служил генерал-губернатором Киевской, Волынской и Подольской губерний. Во время Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Дондуков-Корсаков командовал 13-м армейским корпусом, а после ее победоносного окончания в 1878-1879 гг. был верховным русским комиссаром в Болгарии, в каковой должности провел большую работу по административному, судебному, финансовому и военному устройству этой братской страны, освобожденной русскими войсками от турецкого ига. При участии Дондукова-Корсакова был разработан первоначальный проект ограниченного устава, который лег в основу первой болгарской, т.н. «Тырновской конституции», формально действовавшей до 1947 г. В 1880-1882 гг. Дондуков-Корсаков командовал Харьковским и Одесским военными округами, затем, вплоть до 1890 г., являлся главноначальствующим гражданской частью на Кавказе и командующий войсками Кавказского военного округа. При нем на Кавказе было введено новое положение об управлении, действовавшее до большевистского переворота. Также сегодня мы вспоминаем естествоиспытателя К.А.Тимирязева (1843-1920). Климент Аркадьевич Тимирязев родился 22 мая 1843 г. в Петербурге в дворянской семье. Первоначальное образование он получил дома. В 1866 г. закончил с отличием естественный факультет Санкт-Петербургского университета. Еще в студенческие годы Климент опубликовал ряд статей на социально-политические темы и по дарвинизму. В 1868 г. Тимирязев для подготовки к профессорскому званию был командирован за границу, где работал в лабораториях крупных физиков, химиков, физиологов, ботаников. Вернувшись в Россию, Тимирязев защитил магистерскую диссертацию и был назначен профессором Петровской сельскохозяйственной академии в Москве , где читал лекции по всем отделам ботаники. В этот же период Климент преподавал в Московском университете на кафедре анатомии и физиологии растений, на женских «коллективных курсах». Кроме того, был председателем ботанического отделения Общества любителей естествознания при университете. |
| Сосредоточивать внимание, «держать ум» в богодухновенных словах ученикам помогал сам процесс списывания и перевода книг, в то же время учащиеся имели возможность глубже усвоить духовное наследие, поскольку такая работа производилась ими медленно и вдумчиво. Метод дословного перевода, калькирования, который применялся в Тырновской книжной школе, также был характерен для исихастской духовно-культурной традиции в целом. Его применение связано, с одной стороны, с почитанием высоких духовных образцов, а с другой – являлось исихастским «художественным» приёмом сосредоточения внимания на сложных и непривычных оборотах речи, что препятствовало блужданию ума. Духовный подвиг, труд, напряжённая работа мыслительной силы души была необходима, чтобы прочитать текст, выполненный в стиле «плетения словес». Также и высокая изобразительная культура, присущая исихастским рукописям, и в частности творениям Тырновской школы, – это не дань внешней красивости, а внутренняя духовная потребность создавать из письменного произведения глубоко символичный образ. Заложенное в человеке Богом чувство прекрасного и изящного должно получить в душе подвижника спасительное, безгрешное направление. Страстные силы души должны не умерщвляться, а преображаться, освящаться, «обогащаться благим» и направляться на служение Богу – вот важнейшее положение исихазма. В силу этого исихасты всемерно стремились развить в человеке его творческие способности для созидания в синергии с Богом. В этой спасительной установке кроется причина столь результативной деятельности Тырновской книжной школы. Воспитанники Тырновской школы патриарх Евфимий и митрополит Киприан стали главными духовными преемниками и продолжателями дела преподобного Феодосия. Патриарх Евфимий Тырновский «произвёл целый переворот в церковной жизни и в образовательных сферах Болгарии», укрепил религиозно-национальное сознание своих соотчичей и православных народов других славянских стран. Святой Евфимий явил будущим поколениям православных деятелей высокий образец подвижнического служения Слову. Святителю Московскому Киприану Господь судил много потрудиться для распространения исихастского просвещения на Руси и для её духовно-политического укрепления. |
| Церковные структуры в югозападной части Балканского полуострова в XI в. были достаточно гибкими и быстро меняли свою структуру и очертания (Снегаров. 1924. С. 188–192), следуя социально-политическим и церковно-административным изменениям. Уже при организации архиепископии Болгарии в ее состав не входили созданные при князе Борисе-Михаиле Деволская и Брегальницкая епархии (см. выше), а в посланиях архиепископа Феофилакта Охридского (1088/92–1120/26) упоминаются шесть епархий, отсутствующие в грамотах императора Василия 1019– 1020 г.: Видинская (Gautier. 1986. P. 295:8–9, 323:1), Дебарская (Ibid. P. 561:1), Деволская (Ibid. P. 203:6), Канинская (Ibid. P. 245:20), Малешевская (Ibid. P. 459:40) и Сланицкая (Ibid. P. 295:9). Пять из них были образованы в результате разделения существовавших епархий (Prinzing. 2012. С. 364–365), тогда как Малешовская епархия представляла собой обновленную Моровиздскую епархию, и все эти 6 епархий находятся в списке епархий реформированной архиепископии Болгарии ( Α ποκεμενοι πισκοπα τ θρν τς Βουλγαρας (Gelzer. 1892. S. 256:213 – 257:237)). Ее новая структура существенно отличалась от первоначальной структуры, определявшейся грамотами императора Василия, так как в реформированную архиепископию не входили епархии, включенные в первоначальный состав архиепископии Болгарии второй и третьей грамотами императора Василия (Иванов. 1931. С. 555–562), за исключением епархии с центром в Расе, а также отмеченные в первой грамоте Могленская и Сервийская епархии (Там же. С. 551, 554), т. е. те епархии, которые до 1018 г. принадлежали Фессалоникийской, Ларисской и Навпактской и Диррахийской митрополиям. Таким образом, вслед за фактическим прекращением существования фемы («катепаната») Болгарии в середине XI в. (Литаврин. 1960. С. 272) последовала реорганизация церковных структур на этой территории и во второй половине XI в. архиепископия Болгарии перестала существовать в своем первоначальном составе, определенном в 1019–1020 гг. императором Василием II. Именно тогда в составе архиепископии появились новые епархии (Видинская, Дебарская, Деволская, Гревенская, Канинская, Малешевская и Сланицкая), а также этническая епископия влахов (Gelzer. 1892. S. 257:219, 228, 232–237). В таком составе архиепископия Болгарии существовала и во второй половине XII в. ( Τξις τν θρνων τς πρτης ουστινιανς τοι πσης Βουλγαρας (Darrouzès. 1981. P. 371:838, 372:47, 851– 856)), однако в конце этого столетия некоторые епархии (например, Софийская и Кюстендилская) были присоединены к Тырновской архиепископии, созданной в 1185 г. и не имевшей до 1235 г. урегулированного канонического статуса. |
| Не позднее 893 г. св. Константин , еп. Преславский, перевел для «Евангелия учительного» катены толкований И. З. и др. авторов на евангельские тексты ( Горский, Невоструев. Описание. Отд. 2. Ч. 2. С. 409-434; КМЕ. Т. 2. С. 435). В X в. в Болгарии была переведена выборка из бесед И. З. «О статуях», представленная в русском списке рубежа XII и XIII вв. (РГБ. Троиц. фунд. 12) и в ряде позднейших списков ( Мушинская. 2003) (см. также Андрианты ). По заказу царя Симеона (913-927) была переведена краткая редакция учительного сб. «Златоструй» , почти целиком состоящая из сочинений И. З. В составе Изборника 1076 г. , отражающего болг. оригинал кон. IX в., представлены фрагменты творений И. З. (Изборник 1076 г. М., 20092. Т. 1; по указ.). Рус. книжниками в кон. XI-XII в. были переведены фрагменты сочинений И. З. и псевдоэпиграфов в составе сборника сентенций «Пчела» («Пчела»: Древнерус. пер./Изд. подгот.: А. А. Пичхадзе, И. И. Макеева. М., 2008. Т. 1; по указ.) и Пандектов Никона Черногорца . Через посредство последних ряд текстов И. З. вошел во 2-й пол. XII в. в учительную часть Пролога ( Прокопенко Л. В. Источники Пролога за сентябрьскую половину года (краткой и пространной редакции) по четырем спискам XII-XIV вв.//Словарь древнерус. яз. (XI-XIV вв.). М., 2008. Т. 8. Прил. С. 706, 717, 723, 748, 749, 751, 754). Позднее «Пчела» неоднократно переводилась на славянский и редактировалась в XIV-XVI вв., а Пандекты Никона Черногорца были дважды переведены в XIV в. болг. книжниками. В сер. XIV в. болг. книжником Дионисием Дивным на славянский был переведен «Маргарит» ( Ангелов Б. С. Търновският книжовник Дионисий Дивний//Старобългарска литература. София, 1980. Кн. 7. С. 54-62). Перевод был впервые издан в 1595 г. в Остроге и переиздавался в Москве в 1642 и 1699 гг. В издание 1642 г. было включено пространное Житие И. З., приписываемое патриарху Георгию Александрийскому; издание 1699 г. дополнено 6 переведенными специально для него Словами ( Пекарский. 1862. С. 5. 3). В посл. трети XIV в. болг. книжниками из окружения св. Евфимия , патриарха Тырновского, был выполнен (в К-поле или в Болгарии) новый перевод 10-томного гомилиария Студийского мон-ря, включавшего минейную и триодную части и содержавшего похвальные Слова И. З. на большинство праздничных и воскресных дней обоих календарных циклов (см.: Юфу З. За десеттомната коллекция Студион: (Из архива на румънски изследвач Й. Юфу)//Проучвания по случай II Конгрес по балканистика. София, 1970. С. 311-342. (Studia Balcanica; 2); Hannick. Maximos Holobolos. S. 83-255; Иванова. 2008. С. 177-625). |
| лит-ру XIX-XX вв. и польско-болг. лит. связи. В сравнительных исследованиях средневек. слав. лит-р Д. придавал большое значение особенностям корпуса переводных сочинений и кирилло-мефодиевского наследия в национально-региональных вариантах общей традиции. В связи с этим он критически воспринял идею Д. С. Лихачёва (творчество к-рого высоко ценил и с к-рым его связывала многолетняя дружба) описать историю правосл. слав. литературы до XVI в. (см., напр.: Лихачёв Д. С. Развитие рус. лит-ры X-XVII вв.: Эпохи и стили. Л., 1973. С. 23, 28) как единое целое, справедливо усматривая в этом опасность упрощения и нивелирования значимых деталей. Деятельность первоучителей Кирилла (Константина) и Мефодия являлась для Д. отправным моментом, исходя из к-рого он рассматривал предысторию слав. письменности и начало слав. лит-ры в Болгарии, роль Болгарии в деле сохранения и приумножения их наследия, личностные характеристики солунских братьев и их культ в позднейшей болг. лит. традиции, во многом определивший ее самобытный облик, гуманистические аспекты деятельности конкретных носителей и реализаторов кирилло-мефодиевских принципов. Особенно это касается книжников т. н. «золотого века» древнеболг. лит-ры (кон. IX-X в.), и в первую очередь Климента Охридского (КМЕ. Т. 1. С. 585-586). Различным аспектам этой проблематики посвящены мн. работы Д., опубликованные в 60-70-х гг. Значительное место в творчестве Д. занимала лит-ра Второго Болгарского царства XIII-XIV вв., в т. ч. сочинения патриарха Тырновского св. Евфимия и связанная с ним лит. школа, а также деятельность его учеников и последователей в период завоевания страны османами. В многосторонних проявлениях культурной жизни Болгарии сер.- 2-й пол. XIV в. Д. прослеживал в лит-ре и искусстве процесс взаимопроникновения накопленных культурой за века традиций и новых, отвечающих современным реалиям тенденций. Большое место в творчестве Д. занимало изучение болг. лит-ры эпохи тур. владычества - от XVI в. до освобождения. В диссертации «Софийски книжовници през XVI в. |
| К этому же периоду, с 1166 (?) по 1183 г., поскольку в Житии нет упоминания о перенесении мощей в Венгрию, относится создание на греческом языке Жития византийским историком Георгием Скилицей. Хотя греч. текст не сохранился, известны 26 списков его слав. перевода, сделанного, вероятно, в Средеце (о списках см.: Ангелов. 1977. С. 56-60; Томова. 2008. С. 150-151). Сведения Анонимного Жития и версии Скилицы, сопровождаемые авторскими комментариями, объединены в пространное Житие, составленное патриархом Тырновским Евфимием после 1371 г. Оно написано в соответствии с метафрастовскими традициями экспрессивным поэтичным языком и имеет стройную композицию. Целью составителя было «достойнолепно» рассказать о богоугодной жизни и подвигах И. Р., т. к. ранее о нем рассказывали «безыскусно и грубо». Как последователь исихазма автор уделяет внимание мистическим переживаниям святого, а как патриарх делает акцент на отношениях между царской и церковной властями и сообщает все известные ему исторические факты о перенесениях мощей. Существуют 14 списков (в их числе - ранний, т. н. Зографский, кон. XIV в.), к-рые условно делятся на 2 редакции. Зографский список Жития И. Р. был напечатан в 1671 г. в Киево-Печерской лавре. Дополнением к Житию, написанному Евфимием, является т. н. Рильская повесть Владислава Грамматика, подробно рассказывающая о перенесении мощей святого из Тырнова в Рильский мон-рь в 1469 г. Эту повесть автор включил в составленный им в 1478-1479 гг. т. н. Рильский панегирик (Торжественник минейный на февр.-март с дополнениями; Болгария. Б-ка Рильского мон-ря. 4/8). Повесть дошла в 9 списках и 4 редакциях, из к-рых 2 (Рильская и Белградская) всегда сопровождали Житие, написанное Евфимием, а 2 распространялись самостоятельно. Благодаря интересу автора к подробным описаниям исторических событий, их участников и мест Рильская повесть является новым этапом в болг. лит-ре. Созданное современником Владислава Грамматика Димитрием Кантакузином между 1469 и 1479 гг. «Житие с малой похвалой» следует образцам тырновской агиографии и канонам ораторской прозы. Оно было составлено на основе Житий, написанных Георгием Скилицей, патриархом Евфимием, и рассказа Владислава Грамматика в связи с установлением ежегодных празднований в Рильском мон-ре возвращения мощей из Тырнова и включено в состав того же Рильского панегирика. Известно лишь в одном списке. Риторические вступление и заключительная похвала обрамляют повествование, в к-ром при сильно сокращенной фактологии акцент сделан на размышлениях об истории обители и о возвращении в нее мощей. |
| Новый тип церковнослав. М., соответствующий Иерусалимскому уставу, сложился в первые два десятителетия XIV в. на Афоне, оттуда распространился на север Балканского п-ва и к кон. XIV - нач. XV в. проник на Русь в ходе 2-го южнослав. влияния в составе корпуса афонско-тырновских переводов XIV в. Начиная с этой эпохи структура и жанровый состав церковнослав. М. не менялись. Печатные М. в Русской Православной Церкви Первое старопечатное издание М. в Московской Руси было осуществлено в типографии И. А. Невежина в 1607-1610/11 гг. Издание было начато сентябрьским томом и доведено до декабрьского. В 1619-1630 гг., при патриархе Филарете (1619-1633), Московский Печатный двор осуществил 1-е 12-томное издание церковнославянских служебных М., охватывавшее весь годовой круг. В 1636-1646 гг., при патриархах Иоасафе I (1634-1640) и Иосифе (1642-1652), Московский Печатный двор осуществил еще два издания М.: одно неполное (1636, печатник В. Ф. Бурцов), от к-рого сохранились сентябрьский и декабрьский тома, и одно полное 12-томное (1644-1646), ставшее наиболее распространенным и самым продаваемым в дониконовский период (известно о 25 проданных комплектах). Общая М. была впервые издана в 1600 г.; Праздничная М. («Трефологиона») - в 1635 г. (в одной книге с Общей М.) и 1637 г. (самостоятельное изд.) ( Крылов. 2009. С. 131-141, 261-272). Редактирование М. в русле начатой патриархом Никоном книжной реформы проводилось достаточно быстро и привело к изданию в 1666 г. М. на сент.-нояб., но затем застопорилось и было завершено только в последние десятилетия XVII в. (см.: Мансветов. 1884; Крылов. 2009). При патриархах Иоакиме (1674-1690) и Адриане (1690-1700) Московским Печатным двором были осуществлены 2 полных издания М. (1690-1691 и 1692-1693), в которых, согласно предисловию, была поставлена задача привести текст М. в соответствие исправленному и изданному в 1682 г. Типикону. В ходе правки М. сверялись не с рукописями древних традиций, а с практически современными им изданиями богослужебных книг. Среди источников правки - Львовский Трефологий (Праздничная М. с богослужебными дополнениями) 1632 г., который был сверен с изданиями греч. М. По образцу львовских книжных справщиков греч. старопечатные М. стали использовать в Московском Печатном дворе при подготовке изданий 1690-1691 и 1692-1693 гг. По греч. М., а также по Ирмологию сверялись состав служб, тексты стихир и канонов, акростихи, которые записывались в заглавии церковнослав. службы. По Типикону 1682 г. исправлялись Марковы главы, состав памятей, тексты тропарей и кондаков, к-рые, как правило, буквально переписывались из Типикона в М. Общие тексты, содержавшиеся также в Триодях и Октоихах, сверялись по их современным изданиям. В ходе правки из М. кон. XVII в. было исключено немало служб русским святым, а также текстов, для к-рых не удавалось отыскать соответствия в греч. печатных изданиях, использовавшихся справщиками. |
|
|
