| Сразу после похода появились средства на грандиозное строительство, которое было произведено в Звенигороде с 1396 по 1405 годы. Основание монастыря на горе Сторожи (правильное название горы с окончанием на " и " ) можно отнести к периоду 1396–1398 годов. Именно в разгар строительства и после кончины владыки Звенигородского Даниила, в 1398 году, преподобный Савва оставляет Троицкую обитель и по приглашению князя Звенигородского и Галичского Юрия приходит в Звенигород со Смоленской иконой Божией Матери. В это же время полным ходом идет строительство каменного Рождественского собора в Сторожевском монастыре, Успенского храма на Городке в Звенигородском кремле, а позднее (после кончины Саввы) – и Троицкого собора в Сергиевом монастыре (где и сегодня находятся мощи святого Сергия Радонежского). Для росписи этих храмов, построенных в так называемом раннемосковском (а правильнее его ныне следует называть звенигородским) стиле, после 1395 года в Звенигород был приглашен молодой иконописец Андрей Рублев. По благословению Саввы он создал уникальный Звенигородский чин, часть которого была найдена случайно в 1918–1919 годах на Городке, включая знаменитого «Спаса Звенигородского» («Русского Спаса», ныне хранится в Третьяковской галерее). Предположительно старец Савва мог благословить преподобного Андрея Рублева на создание знаменитой иконы «Троица» для Троицкого собора в Троице-Сергиевой лавре (ныне в Третьяковке), построенном при прямом попечительстве князя Юрия Дмитриевича. Таким образом преподобный Савва сыграл важную роль в судьбе иконописца и духовно окормлял его в ранний период его творческого становления в течение нескольких лет. Покровительствовал также преподобному Андрею Рублеву и духовный сын святого Саввы князь Юрий. Преподобный Савва благословил брак князя Юрия Дмитриевича с дочерью последнего князя Смоленского Юрия Святославича Анастасией. Тем самым возникала возможность для сына Димитрия Донского Юрия унаследовать не только великое княжество Владимирское (включая Москву), но и более западные земли. Однако пролитовская политика его старшего брата Василия (женатого на Софии – дочери великого князя Литовского Витовта), сдача им Смоленска Литве, завещание престола своему сыну Василию (в нарушение завещания Димитрия Донского), а не брату Юрию, помешали грандиозным планам обустройства Древней Руси, которые наметили князь Юрий и его духовный наставник старец Савва Сторожевский. После кончины Саввы начались разногласия между братьями по вопросу престолонаследия, закончившиеся в два последних года жизни Юрия Дмитриевича тем, что он стал великим князем Владимирским (Московским) и потому был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля. Дети Юрия начали уже настоящую междоусобную войну за власть, закончившуюся в 1450 году их поражением. |
| Утвердившись в великокняжеском достоинстве, Димитрий уже на заре своего правления начинает работу по объединению Московской земли. Москва возвышалась. Она укрепила союз и с Суздалем, завершившийся в 1366 году браком великого князя Димитрия и суздальской княжны Евдокии Димитриевны. Тем не менее постоянная трудность положения великого князя Димитрия Иоанновича состояла в том, что практически на протяжении всей жизни ему приходилось вести непрекращающиеся войны с многочисленными врагами. Кроме постоянного противостояния Руси держав внешних — Орды и Литвы, великий князь должен был неусыпно помнить о противниках внутрирусских, сильнейшими из которых были княжества: Нижегородское, Рязанское и особенно Тверское. В 1371 году тверской князь Михаил отправился к Мамаю просить ярлыка для себя. Мамай, который уже давно наблюдал за действиями московского князя Димитрия, давно не выплачивавшего ему дани, охотно дал ярлык Михаилу. В Москву же был направлен посол Сары-хожа с оскорбительным приглашением Димитрию Иоанновичу во Владимир на венчание Михаила. И здесь великий князь поступил как свободный человек, истинный хозяин положения: «К ярлыку не еду, а в землю на княжение Владимирское не пущу, а тебе послу, путь чист». Главным в этом поступке было неповиновение Орде — и в деле весьма важном. Димитрий Иоаннович, действительно, перекрыл путь Михаилу во Владимир, введя свои войска в Переяславль: ордынский же посол, прибывший в Москву, был встречен великим князем прекрасно. Задобренный, Сары-хожа в Орде походатайствовал за московского князя, чем в какой-то мере подготовил и дальнейший его успех. Вскоре, в этом же году, Димитрий Иоаннович отправился в Орду, чтобы прекратить происки Михаила; на этот поступок великий князь имел благословение митрополита Алексия. Руководство митрополита Алексия, продолжавшееся вплоть до его смерти в 1378 году, соответственно самой личности святителя, имело жизненно-практический характер, было для Димитрия Иоанновича школой не только духовной жизни, но и управления страной. Великий князь вернулся в Москву с нужным ярлыком. Михаилу же от Мамая пришло послание, в котором содержалось отрицание права на великое княжение. |
| Через два года после русской победы над татаро-монголами на Куликовом поле хан Тохтамыш разгромил Москву, и вновь Донскому нужно было ехать за ярлыком на великое княжение. Хан был озлоблен и жесток, и можно предположить, что просто не выпустил бы одержавшего победу над Мамаем князя от себя живым. Тяжелым было это решение для родителей, но пора и наследнику брать на себя ответственность за княжество. В Орду отправился старший сын – 12-летний Василий. Юноша несколько лет прожил в плену у ордынцев, затем ему удалось сбежать. Надо думать, нелегкими были эти годы для великого князя: мало того что после многолетних его усилий татары все равно творят свою волю на русской земле, так еще и старший сын, надежда и продолжатель дела отца, у них в заложниках… Когда Василий наконец вернулся домой, уже недолго оставалось до часа, когда ему пришлось принять из ослабевших рук умирающего отца бразды правления… Завещание Князь Дмитрий скончался от тяжелой болезни через несколько дней после рождения своего младшего сына. Ему не было еще и 39 лет… Перед смертью он завещал своей супруге быть теперь за отца и мать, укреплять и наставлять детей. Детям же строго наказал сохранять между собой мир и любовь и уважать мать: «А который сын мой не станет слушаться своей матери, на том не будем моего благословения». Летописцы запечатлели для потомков княжескую чету: «двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь, на будущую славу взирают, возводя очи к небу. Так же и Дмитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так и они огнем Божественного Духа распалялись и слезами покаяния очищались». За 22 года совсем не простой и совсем не гладкой совместной жизни Дмитрий и Евдокия, правда, наверное, стали единым целым. И в те 18 лет, на которые жена пережила мужа, их дети не могли не чувствовать незримого присутствия отца. Дмитрий I Иванович (1350— 1389) – русский полководец, великий князь Московский и Владимирский. Объединял русские земли вокруг Москвы. Противостоял Золотой Орде. За победу над татарами в Куликовской битве на реке Дон был назван Донским. Причислен к лику святых. |
| Было восстановлено владимирское влияние и в Новгороде Великом, где брат Юрия Ярослав вел активную оборону Северо-Западной Руси от усилившегося натиска немецких рыцарей и литовских феодалов. В 1238 году орды Батыя разгромили Владимиро-Суздальское княжество, опустошили и сожгли его города. Но монгольское иго не смогло уничтожить высоких культурно-политических традиций Владимирской земли. Они были сохранены, восприняты и развиты в процессе «собирания Руси» Москвой в XIV–XV веках. Владимирское Великое княжество , в междуречье Оки и Волги в XII–XIV веках. Образовалось в 1157 году в связи с переносом великим князем Андреем Боголюбским столицы Ростово-Суздальского княжества из города Суздаль в город Владимир на Клязьме. При великом князе Андрее территория Владимирского великого княжества расширилась: на юго-востоке – до низовье Клязьмы, на востоке – до Волги, на северо-востоке – в бассейне Северной Двины. При великом князе Всеволоде Большое Гнездо на северо-востоке княжества основаны города Устюг, Унжа, на западе – Зубцов. После его смерти (1212) от Владимирского великого княжества отделились Ростовское, Переяславское, Юрьевское, Стародубское, Суздальское, Ярославское княжества. В 20-е годы XIII века были присоединены земли по нижней Оке, средней Волге, территории к северо-востоку от Костромы. Великие князья Андрей Боголюбский и Всеволод Большое Гнездо вели активную политику по отношению к Муромскому. Рязанскому, Черниговскому, Смоленскому, Киевскому княжествам и Новгородской республики. Великий князь Владимирский был старшим в Северо-Восточной Руси. Он руководил внешней политикой и войсками всех Всеволодовичей, к нему отходили все выморочные княжества. В 1247 году после монгольских завоеваний (1237–1238) территория Владимирского великого княжества сократилась, однако оно оставалось самым крупным в Северо-Восточной Руси. Белоозеро – Белозерск , районный центр к Вологодской области, в 214 километрах к северо-западу от Вологды. Расположен на южном низменном берегу Белого озера. |
| После этого город стали заново строить на левом берегу Волги при великом владимирском князе Ярославе Всеволодовиче (1238-1246). Есть основания считать, что в 60–70-х г.г. XIII в. было положено основание костромскому кремлю на левой луговой части берега Волги. Это объясняется и тем, что в 1272 г. костромской князь Василий Ярославич (последний, девятый, сын Владимирского князя Ярослава Всеволодовича) вступил по праву старшинства на великое Владимирское княжение и в течение пяти лет, до его смерти, Кострома являлась столицей великого княжества. Находился кремль первоначально на берегу реки Сулы (примерно на месте пересечения нынешней улицы Пятницкой с улицей Островского). Ко второй половине XIV в. Костромской кремль стал уже сильной для своего времени крепостью, являлся одним из пограничных форпостов Московского княжества. За стенами его нашел себе надежное укрытие от войск хана Тохтамыша в 1382 г. великий князь Дмитрий Донской с семьей. В 1408 г. великий князь московский Василий Дмитриевич скрывался в Костроме от набега хана Эдигея. Во время междоусобной войны, которую вел великий московский князь Василий Васильевич с галичским князем Юрием Дмитриевичем в 1433 г., и позднее, в 1448 г., когда московский князь боролся с князем Дмитрием Шемякой, Кострома, окруженная крепостными стенами, также служила оплотом московскому князю. Имеются сведения о том, что старый кремль сильно пострадал во время пожара 1413 г. Административный центр Костромы вместе с крепостью стали восстанавливать примерно в 1416 г., но уже на новом, возвышенном месте (в районе теперешнего парка культуры и отдыха). Крепость на возвышенном месте было легче защищать от врагов; кроме того, кремль подняли выше по берегу Волги, который часто затоплялся в весеннее время. И кремль снова не раз играл роль боевой крепости, защищал жителей от врагов. В 1539-1540 г.г. город дважды пытались взять татары, но были разбиты костромским ополчением. В «смутное время» стены кремля выдержали не одну осаду со стороны польских захватчиков. |
| В следующем, 1362 г. Дмитрий Иванович и Дмитрий Константинович «сперлися о великом княжении», отправив каждый своих послов к Мурату. На этот раз московское влияние взяло верх «и принесоша ярлык княжение великое по отчина и по дедина князю великому Дмитрею Ивановичю Московскому» 466 . Суздальский князь, однако, не собирался оставлять великого княжения, видимо, надеясь на перемену конъюнктуры в Орде. Но военное превосходство было явно на стороне Москвы – 30-летний период великого княжения Калиты и его сыновей не прошел даром. Дмитрий Константинович вынужден был удалиться в отчинный Суздаль, и в начале января 1363 г. Дмитрий Московский въехал во Владимир 467 . Московское правительство (в котором ведущую роль играли, по-видимому, тысяцкий Василий Вельяминов и митрополит Алексей 468 ) подстраховалось, получив ярлык и от другого хана – Абдуллы 469 . Не исключено, что именно факт обращения Москвы к сопернику Мурата привел к перемене настроения последнего – в 1363 г. он выдал ярлык на великое княжение Дмитрию Константиновичу 470 . Тот занял было Владимир в отсутствие там Дмитрия Ивановича, но вновь был вынужден отступить перед военной силой и, будучи осажден в своем Суздале, признать переход великого княжения к московскому князю 471 . Тогда же была возвращена половина Ростова и Галицкое княжество 472 . Таким образом, за три года, используя собственный накопленный потенциал и «неустроение» в Орде, Москва восстановила позиции, существовавшие до смерти Ивана Ивановича. В Орде к 1363 г. ситуация несколько прояснилась: отныне в ее западной части – от Днепра до Волги правил, используя ханов- марионеток, Мамай. До 1370 г. ханом считался Абдулла, затем его сменил Мухаммед-Булак (Бюлек) 473 . В заволжской же части 474 (со столицей Сараем) происходила частая смена ханов (от 8 до 13 с 1363 по 1380 г., согласно разным мнениям); Мамаю несколько раз удавалось захватить Сарай (1363, 1367–1368, 1372–1373), но удержать его он не смог 475 . Зимой 1364–1365 гг. сын Дмитрия Константиновича Василий пришел от сарайского хана Азиза с ярлыком отцу на великое княжение владимирское. |
| Каким образом Нижний Новгород достался в 1341 г. Константину Васильевичу Суздальскому? Это могло произойти как военным, так и мирным способом. Но первый из этих вариантов отпадает, так как ни одна из русских летописей ничего не говорит о каких-либо боевых столкновениях в это время между московскими и суздальскими князьями. По мнению В. А. Кучкина, переход Нижнего Новгорода под власть суздальского князя был связан с тем, что Семен Гордый получил великое княжение Владимирское в урезанном виде: в 1341 г., т.е. спустя год после смерти Ивана Калиты, хан выделил из него особое Нижегородское княжество, переданное князю Константину Васильевичу Суздальскому. Таким образом Орда стремилась избежать чрезмерного усиления московских князей. Тем самым складывалась ситуация, аналогичная той, что была в 1328 г., когда после подавления тверского восстания 1327 г. великое княжение было поделено между Иваном Калитой и Александром Васильевичем Суздальским. А. А. Горский, хотя и в целом согласился с этим предположением, все же подверг его критике. Действительно, Рогожский летописец, хотя и говорит о посажении Константина Васильевича в Нижнем Новгороде «на княжении на великомъ» 332 , в последующих упоминаниях этого князя эпитета «великий» по отношению к нему не употребляет 333 . От себя добавим, что при этом объяснении остаются невыясненными два вопроса. Что мешало хану Узбеку разделить великое княжение годом раньше, когда к нему приехал Семен Гордый после смерти отца? Что подвигло нижегородских и Городецких бояр «яшася» за Семена и идти вместе с ним в Орду, если раздел великого княжения был санкционирован самим ханом (хотя к тому времени и умершему), чьи действия не подлежали даже обсуждению? Тем самым выясняется необходимость поиска иных причин того, каким образом Нижний Новгород достался суздальским князьям. Из практики того времени известно, что подобное могло явиться следствием брака, когда за невестой давали приданое. Это обстоятельство заставляет обратиться к семейной жизни Семена Гордого. |
| Кн. Димитрию Константиновичу не помог ханский ярлык на великое княжение, а его брату кн. Борису - ханский ярлык на нижегородский стол. Эти успехи были делом рук советников отца Д. И. и митр. Алексия, фактически возглавлявшего Боярскую думу и выступавшего в качестве опекуна молодого московского князя. В летописном рассказе о борьбе за владимирский стол неоднократно указывается, что в военных походах Д. И. сопровождали «все бояре». Московское боярство являлось опорой политики вел. князя, направленной на объединение рус. земель под его верховной властью. В княжение Д. И. окончательно сформировался тот круг боярских родов, на к-рых в дальнейшем опиралась политика вел. князей Московских по объединению великорус. земель. В исторической традиции сохранилась память об особо тесных, дружеских отношениях, соединявших Д. И. и его бояр. С сер. 60-х гг. XIV в. есть основание говорить уже о самостоятельной политике Д. И., к-рая, впрочем, продолжала политику, проводившуюся в предшествующие годы. О немалых политических амбициях молодого вел. князя говорит принятое им сразу после свадьбы решение построить в Москве каменный Кремль - первое сооружение такого рода на всей территории Сев.-Вост. Руси. Одной из важных задач политики правителей Москвы во 2-й пол. 60-х гг. XIV в. стало укрепление ее влияния в Тверской земле, правители к-рой в 1-й четв. этого столетия были главными соперниками московских князей в борьбе за великое княжение. Вмешавшись в спор между тверскими князьями, Д. И. выслал войско на помощь кн. Василию Михайловичу, боровшемуся со своим племянником св. Михаилом Александровичем , правившим в удельном г. Микулине. Этот шаг имел важные политические последствия. Михаил Александрович, вынужденный на время покинуть свои владения, обратился за помощью в Литву и вернулся в Тверь осенью 1367 г. с литов. войском. Его тверские противники и Д. И. были вынуждены заключить с ним мир. Из-за Тверского княжества возникла перспектива серьезного и опасного для Москвы конфликта с Литовским великим княжеством . |
| В кон. II - нач. I тыс. до Р. Х. главенствующее положение на территории Н. о. занимала общность культур текстильной керамики. В раннем железном веке в регионе распространились ананьинская культура в Заволжье и городецкая культура на правобережье Оки и Волги, памятники к-рой в кон. I тыс. до Р. Х. появились на левобережье Волги. В юго-вост. части совр. Н. о. (Ардатовский, Сергачский, Воротынский районы) известны могильники (в основном трупоположения на спине) 1-й пол. I тыс. по Р. Х., культурная принадлежность которых является дискуссионной. Со 2-й пол. I тыс. по Р. Х. на территории Н. о. фиксируются древности 3 родственных народов поволжских финнов - муромы (в приокских районах, датированы не ранее кон. VII в.), мордвы (на юго-востоке региона), черемисов (марийцев; в Заволжье). В их культуре наблюдается много общего; различия проявляются прежде всего в погребальном обряде, обнаруживаются в жен. украшениях, уборе. На границе расселения этносов, на берегах Волги и Оки, происходили наиболее тесные контакты, о чем свидетельствуют материалы могильников - Безводнинского (Кстовский р-н) V - 1-й пол. VIII в., Желтухинского (Городецкий р-н) VI-VII вв. и Подвязьевского (Богородский р-н) сер. IV - 1-й пол. VI в. (наиболее раннее погребение кон. III - сер. IV в. относится к раннему железному веку). По мнению исследователя Подвязьевского могильника Н. Н. Грибова, население, оставившее его, ведет свое происхождение от племен культуры рязаноокских могильников. Первые славяне появились на нижегородском правобережье Оки не ранее XII в. Их расселение, по-видимому, брало свое начало с Муромо-Рязанского княжества и тянулось вниз по Оке. Большинство поселений возникло на свободных местах, но нек-рые данные указывают на процесс древнерус. ассимиляции муромы. В XII - нач. XIII в. земли совр. Н. о. стали ареной борьбы между Ростово-Суздальским княжеством (с 1157 Владимирское великое княжество ) и Волжско-Камской Булгарией. Владимирские князья основали здесь города Городец (сер.- 3-я четв. XII в.; впервые упоминается в 1171) и Н. Новгород (1221), что способствовало притоку слав. населения. |
| Дорогостоящий пушной зверь был выбит. Только на юго-востоке Подмосковья сохранилась менее ценная белка. В первой четверти XV в. в последний раз в Подмосковье упоминаются бобры (на реке Воре). Поэтому зоркий наблюдатель начала XVI в. Сигизмунд Герберштейн писал, что «в Московской области нет... зверей (за исключением, однако, зайцев)». Наиболее значительные места ловли рыбы располагались по крупным рекам, особенно по Волге, Шексне, Мологе, Двине, а также на озерах — Белоозере, Переславском, Ростовском, Галицком и др. Разве только бортные угодья получили распространение и в Московском крае. Но мед, собиравшийся здесь, шел не на вывоз, а на изготовление напитков. Пили на Москве всегда много. В 1433 г. москвичи умудрились пропить великое княжение, а в 1445 г. — и самого великого князя, попавшего с перепою в татарский полон. Воевать без вооружения нельзя. Меч, кольчуга, щит, шелом, копье и сабля — это прежде всего железо. В Северо-Восточной Руси было три более или менее значительных места, богатых запасами болотной руды. Это — Серпухов, Белоозеро и Устюжна Железопольская. Спасибо, что белозерский князь Михаил Андреевич и серпуховской князь Василий Ярославич принадлежали к числу союзников Василия II, а то бы великому князю пришлось совсем туго. Ведь запасов железной руды в пределах самого Московского княжества не было. П.П. Смирнов полагал, что основу подъема экономики в Московском княжестве составлял переход к трехполью при употреблении сохи-косули. Начало вытеснения подсечной системы земледелия паровой (с трехпольным оборотом) он относил к первой половине XIV в. «Лемех, или соха-косуля, да навоз на крестьянском поле» сделали, по его мнению, Калиту «самым богатым князем в Русской земле». Однако никакой сохи-косули в изучаемое время не было. С рубежа XIII—XIV вв. основным орудием на Руси становится двузубая соха с полицей и без нее. О широком распространении трехполья даже к середине XV в. говорить не приходится. «Ярь», свидетельствующую о наличии трехполья, встречаем в актах Бежецкого (1392—1427 гг.), Дмитровского (1428—1432 гг.), Переславского уездов, в каких-то актах из числа московских, коломенских, костромских, вологодских, владимирских и юрьевских (около 1449—1452 гг.), суздальских (до марта 1459 г.) и московских (до июля 1460 г.). Возможно, третье поле было в деревне Галицкого уезда около 1425—1430 гг. Из приведенных отрывочных сведений нельзя сделать вывода о преимущественном развитии трехполья в Московском княжестве. Основной формой земледелия продолжала оставаться подсека. |
|
|
