| Ок. 993 г. Лев, аббат мон-ря святых Вонифатия и Алексия в Риме, в письме франк. кор. Гуго Капету сообщал, что годом ранее О. и «архиепископ Египта Феодор» (возможно, речь идет о митр. Каира (Мисра) Арсении; Александрийским патриархом в это время был Илия I ) отправили легатов к папе Римскому Иоанну XV . Они хотели узнать, можно ли принимать в клир обратившихся в Православие яковитов (см. Монофизитство ), а также получить разрешение освящать антиминс и использовать его вместо престола там, где это необходимо в связи со сложностями, вызванными мусульм. владычеством ( Leonis abbatis et legati ad Hugonem et Rotbertum reges epistola//MGH. SS. T. 3. P. 689). Факт отправки такого посольства исследователи считают возможным, хотя его цели (как и имя 2-го инициатора), очевидно, превратно переданы в источнике, поскольку подобные вопросы могли быть решены без участия папы Римского ( Zimmermann. 1966. S. 340-343). Пользуясь покровительством фатимидской администрации, О. продолжил восстановление архитектурного комплекса Гроба Господня (Воскресения Христова) храма в Иерусалиме , пострадавшего во время антихрист. выступлений 966 г., когда был убит Иерусалимский патриарх Иоанн VII . Строительными работами еще со времен Патриаршества Иосифа II руководил синкелл Садака ибн Бишр, к-рый завершил возведение купола над базиликой и устранение ряда др. повреждений. Оставалась невосстановленной (в силу материальных или технических сложностей) только большая 2-скатная крыша над ц. св. Константина. Одним из источников средств для реставрации церкви являлась финансовая помощь со стороны Византии. Известно о посольстве имп. Василия II Болгаробойцы ко двору халифа аль-Азиза в 987/8 г., к-рое среди прочего доставило деньги для поддержания храма Воскресения. Десятилетнее перемирие, заключенное по результатам переговоров этого посольства, сменилось новым витком военного противостояния в 998 г., когда фатимидский наместник Дамаска разбил под Апамеей дуку Антиохии Дамиана Далассина и подступил к стенам Антиохии. |
| Итак, еще раз, что же делать? Оставить Кантакузина и подыскать Иоанна Дуку, жившего ранее 1386 года. Готового такового мы имеем в Хрисовуле 8, а еще прежде встречались, предположительно, с ним же в Касторийской ктиторской записи. Но, в обоих случаях, имя Дука представляется как-бы собственным, а не нарицательным, не фамильным. Так-как, однако же, ни в каких святцах имени св. Дуки не встречается, то позволительно предположить, что у человека было и другое, менее ходячее имя, которое могло быть опускаемо и частно и официально, но которого не могла забыть родная сестра. Почему не быть таковым Иоанну? Теперь череда за „Царицей Марией, Ангелиной“ и проч. Подобно тому, как Иоанна мы отыскивали там, где ему официально и места нет, не можем ли мы и Марии поискать у того же Нееманича-Палеолога, как видно очень дорожившего родством с царственными домами? Его сын Дука, фигурирующий вместо собственного под фамильным именем, не дает ли нам если не права, то повода, и в его дочери, пресловутой Ангелине, угадывать туже самую игру именословную? „Ангелина“ тоже не есть собственное имя, а таковое, несомненно, она должна была иметь. Что же проще, как именоваться ей Марией? Иоанн и Мария (у нас: „Иван да Марья“) суть самые ходячие христианские имена. В „Истории Эпира“, приписываемой Михаилу Дуке Непоту (где она именуется Ангелиной почему-то), она называется прямо „блаженною, благочестивейшею Царицей Дукеной, Палеологиней“, хотя она была женою только Деспота, сперва Фомы, а потом Изава, и вовсе не царствовала 280 . Столько есть намеков на ее тождество с актовой Царицею Марией! На поприще истории она выступила (по свидетельству Дуки Непота) в 1367 г., когда отец ее, царствовавший во Влахии Элладской (т. е. в поселениях Волошских, рассеянных по Пинду и называвшихся у историков „Великой Влахией“), выдал ее замуж за сына бывшего правителя Фессалии Прялупа или, по нашему, Прелюба 281 , известного тирана Янино-Эпирского Фому, с которым проживала сперва у отчима Хлапена в Веррии, а потом в Водене, откуда вместе с ним переехала в Янину; пережила его, вышла за другого мужа, и скончалась 28 Декабря 1395 г. |
| Видимо подчинившись этому церковному распоряжению, царь в душе питал против патриарха раздражение и придумывал средства сломить его настойчивость или по крайней мере устранить его влияние на имеющих прибыть в Константинополь представителей папы и восточных патриархов. Между прочим, он старался заподозрить патриарха в политической неблагонадежности, раздувая молву о сношениях его с бунтовщиком Андроником Дукой и приписывая ему враждебные замыслы на жизнь царя 341 . По обычному в жизни государства церемониалу, патриарху и царю необходимо было часто встречаться в праздничные дни на глазах народа и придворных чинов, и при этом не раз натянутые отношения между церковным и светским владыкой проявлялись, к общему соблазну, в довольно резкой форме. Так, в праздник Рождества Христова, когда царь входил в храм св. Софии, патриарх встречает его в царских вратах и обращается к нему с такими словами: «Не угодно ли будет вашему царскому величеству пройти боковыми дверями с правой стороны: мы вам разрешим без колебания вход через царские врата в Богоявление. Если же вы захотите пройти теперь, то знайте, что мы удалимся из храма». На этот раз царь исполнил желание патриарха и вошел боковыми дверями, чтобы стоять при входе. Но когда в Богоявление снова встретилось препятствие к допущению царя принять участие в церковном входе, то Лев выразил свое раздражение в резкой форме: «Ты, кажется, хочешь издеваться, патриарх, над нашим величеством; не ожидаешь ли мятежного Дуку из Сирийской земли и не в надежде ли на его помощь так презрительно относишься к нам?» После таких объяснений, которые, конечно, стали известны присутствовавшим и были разнесены по городу, дальнейшее пребывание патриарха Николая во главе Церкви становилось весьма затруднительным. Царь, с своей стороны, стал привлекать на свою сторону часть митрополитов и духовенства и подготовлять себе партию в будущем Соборе, которая бы снисходительней посмотрела на дело о четвертом браке. Наконец 1 февраля 907 г., за несколько недель до прибытия уполномоченных от патриархов, царь пригласил к себе на трапезу патриарха и нескольких митрополитов и после стола начал выражать свои жалобы на то, что патриарх не держит своего слова, унижает царя публично, в присутствии сената и духовенства. |
| Синод своим участием санкционировал и так называемые политические браки, которые устраивались и в Византии в интересах благополучия Империи. В 1355г. состоялось сватовство царевича Андроника Палеолога с дочерью болгарского царя Иоанна-Александра – Марией. По этому поводу между дворами византийским и болгарским был заключён политический договор, подтверждённый клятвами с той и другой стороны. Патриарх Каллист и синод особым актом утвердили этот политический брак, признали действительность и взаимных клятвенных обещаний, а в случае нарушения синодального деяния грозили виновнику отлучением от Церкви. По смерти болгарского царя Александра, Византийская церковь вновь выступила охранительницей политических интересов Империи. В 1365г. патриарх Филофей обратился к царю Иоанну, сыну Александра, с особым питтакием по поводу политического союза между двумя империями. Указав в нём на прежде заключённый между Византией и Болгарией мирный договор, весьма важный для обоих государств, ввиду наступления грозного врага – турок, патриарх увещевал болгарского царя Иоанна, чтобы он своей царской властью устранял всё то, что может вызвать беспорядки и подать повод к нарушению традиционного мира: любовь и согласие между народами – вот заповедь Христа и учение Церкви, во имя которых патриарх и обращается с увещанием к царю. В случае нарушения политической клятвы патриарх и синод подвергали виновных весьма суровой церковной каре. В доказательство можно представить следующий пример. В царствование Андроника II Палеолога (1282–1328) население Янинской митрополии в Эпире, воспользовавшись смертью правителя Фомы, присягнуло на верность византийскому императору. Вслед за тем, во время происшедших политических смут, янинцы отложились, вопреки клятве, от Византии и признали в достоинстве деспота сперва Николая, а потом Иоанна Дуку, по смерти которого признали над собой власть его жены и сына. Но в царствование Андроника III янинцы должны были подчиниться Византии, и вот в 1337г. они обратились к патриарху Иоанну Калекасу с раскаянием и просьбой об уврачевании их тяжкого греха – клятвопреступления. |
| 625 Хотя видимой связи между этим бунтом и заговором Керуллария нет, однако же между ними есть и общие черты. Бунт направлен был против Константина, одного из членов паф-лагонской фамилии, удаление которой от дел в полном ее составе было целью заговора Керуллария. Бунт, судя по месту, отведенному ему историком, произошел одновременно с заговором, или непосредственно вслед за ним, тоже летом 1040 г. Участвуют в бунте, подобно тому как и в заговоре, члены аристократических родов, как-то: Таронит, происходивший из Таронского рода армянских Багратидов, Гавра. Разница та, что здесь фигурируют члены военной аристократии, а еще более та, что наказание, постигшее месанактских бунтовщиков, строже, чем византийских заговорщиков. Строгость наказания может быть объясняема не только требованиями военной дисциплины, но также и тем обстоятельством, что бунт войска имел более серьезное значение, чем заговор Керуллария. Жаль, что кроме краткой и неопределенной заметки Скилицы других свидетельств об этом бунте не сохранилось. Из них, может быть, открылось бы, что месанактское движение было одним из проявлений обширного замысла, разветвившегося между столичной знатью и войсками, что предположено было действовать одновременно и сообща, причем войска должны были поддержать византийских заговорщиков, предоставив им одним выбор преемника Пафлагону. Предусмотрительный Орфанотроф с первых же дней царствования своего брата озабочен был вопросом о том, чтобы надолго обеспечить византийский престол за Пафлагонским домом. У Михаила от Зои детей не было, женить кого-нибудь из родственников на Зое, по смерти Михаила, – задача была слишком мечтательная. Единственный прямой путь состоял в усыновлении кого-нибудь из пафлагонян Зоей с тем, чтобы усыновленный оставался кесарем до смерти Михаила, а потом занял бы его место. К этому последнему способу и решено было прибегнуть. Сначала предполагалось возвести в кесари императорского брата, Никиту, антиохийского дуку. 626 Но в 1034 году он скончался. 627 Тогда был избран на это место племянник царя по сестре, Михаил Калафат, занимавший должность этериарха. |
| С одной стороны, для Фридриха, предпринимавшего на 1154 г. экспедицию в Италию, было небезразлично участие византийского императора в этом же предприятии, направленном против сицилийского короля, с другой же – он не желал отступать от положений, нашедших себе выражение в договоре с папой. Зимой 1154 г. германские послы Ансельм Гавельбергский и Александр Гранина имели назначение отправиться в Константинополь, когда произошло громадной важности событие. В феврале умер король Рожер II, и вступивший на престол его сын Вильгельм, боясь затруднений для своего королевства из германо-византийских переговоров, немедленно послал в Константинополь послов, предлагая Мануилу мир и вознаграждение за все убытки, причиненные недавним опустошением Фив и Коринфа. Но в Византии не придали серьезного значения этому предложению; напротив, в это же время царский флот имел дело с норманнами на юге от Пелопонниса, причем стратиг Константин Ангел потерпел поражение и попал в плен. Таким образом, Мануил оставался в прежних расположениях относительно германского союза и воспользовался сделанными ему сообщениями Александра Гранины, прибывшего от Фридриха, для самостоятельного шага в Италии. Именно он послал вместе с Граниной двух своих уполномоченных, севастов Михаила Палеолога и Иоанна Дуку, с большими денежными суммами. Послам было наказано отправиться в Анкону и войти в сношение с Фридрихом, который летом 1155 г. совершил свой поход в Рим, где принял императорское венчание и освободил папу от предводителя враждебной ему республиканской партии Арнольда из Брешии. Как известно, Фридрих, от которого ожидали дальнейших мероприятий в Италии, обманул все надежды и не желал на этот раз связывать себя никакими политическими и военными задачами. Когда византийские послы представились германскому императору, его войско начало уже тогда отступление на север. Само собой разумеется, их представления насчет содействия, какое мог оказать Мануил в предполагавшемся ранее походе против сицилийского короля, оказались или запоздавшими, или истолкованными в неблагоприятном смысле приближенными к нему лицами. |
| Возлюбленный наш сослужитель Макарий повеселил меня, написав из Константинова града, как неприлично вел себя клеветник Архаф, о живом человеке провозглашавший всем, как об убитом. Что он за дерзкий поступок свой вместе с толпою единомышленников от Праведного Судии понесет достойное наказание, – об этом гласят неложные Писания. Владыка всяческих как можно долее да хранит тебя, господин, исполненный ко всем доброты! 67) А что Арсений был скрываем с намерением, дать силу выдумке о смерти его, – об этом свидетельствуют с ним жившие. Ибо, когда мы стали искать его и нашли, – некто к Иоанну, который был действующим лицом в таковой клевете, писал следующее: Возлюбленному брату Иоанну Пинн, пресвитер обители Птеменкиркской в области Антеополитской, желает радоваться. Спешу известить тебя, что Афанасий прислал в Фиваиду диакона своего разведать обстоятельно об Арсении, и во-первых, отысканные им Пекусий пресвитер, Сильван, брат Илии, Тапенакерамевс и Ипсилийский монах Павел признались, что Арсений – у нас. Но мы, известившись об этом, сделали, что он посажен на корабль и с монахом Илиею отвезен в нижнюю часть Египта. Вслед за сим, диакон, пришедши опять в сопровождении нескольких человек и вступив в нашу обитель ради того Арсения, его не нашел, потому что, как выше сказано, отправили мы его в нижние страны, а меня с отвозившим Арсения монахом Илиею отвез он в Александрию и представил Дуку, и не мог я отпереться, но признался, что Арсений – жив и не умерщвлен. В том же признался отвозивший его монах. Поэтому, извещаю тебя о сем, отец, что бы ты не думал уже взводить обвинения на Афанасия, я сказал, что Арсений – жив и скрываем был у нас, все это узнано в Египте и утаено быть не может. Послание это писал монах той же обители Пафнутий. Многократно целую тебя и желаю тебе быть здоровым. И царь, известившись, что Арсений найден живым, писал следующее: Константин победитель, Великий Август, Папе Афанасию. 68) Прочитав писание твоего благоразумия, был я той мысли, чтобы, отписав к твоему постоянству, предложить тебе совет, тщательно вести народ Божий к благочинию и сострадательности. |
| На Востоке авторитет «Пастыря» уменьшался едва ли не стремительнее, чем на Западе. Евсевий Кесарийский в нач. IV в. свидетельствует, что книга читается публично в церквах и служит для наставления катехуменов, хотя нек-рые подвергают сомнению ее богодухновенность ( Euseb. Hist. eccl. III 3. 6); но в др. месте (Ibid. 25. 4) он причисляет «Пастыря» к подложным сочинениям. Свт. Афанасий I Великий исключает «Пастыря» из канона, однако использует книгу в полемике с арианами, называя ее при этом «полезнейшей» ( Athanas. Alex. De incarn. Verbi. 3. 1//PG. 25b. Col. 101; SC. 199. P. 286), и говорит о пригодности ее для оглашаемых ( Idem. Ep. pasch. 39). В IV в. «Пастырь» еще используется (без упоминания имени автора и названия произведения) в «Макариевском корпусе». Начиная с V в. сочинение практически исчезает с горизонта визант. авторов, цитаты из «Пастыря» содержатся лишь в «Вопросоответах к дуку Антиоху», приписывавшихся свт. Афанасию Великому (V или VI в.; CPG, N 2257), и в «Пандектах» Антиоха-монаха (VII в.; CPG, N 7843). А. Ю. Виноградов, А. Г. Дунаев Изд.: Der Hirt des Hermas/Hrsg. M. Whittaker. B., 1956, 19672 (испр. и доп.). (GCS; 48); The Apostolic Fathers: A New Transl. and Comment. N. Y., 1964. Vol. 6: The Shepherd of Hermas/Ed. R. M. Grant, trad. G. F. Snyder; Le pasteur/Ed. R. Joly. P., 1958, 19682 (доп.). (SC; 53); Papyrus Bodmer XXXVIII: Erma, Il Pastore (Ia-IIIa visione)/Ed., introd., comment. A. Carlini. Genova, 1991; Die Apostolischen Väter: Griechisch-deutsche Parallelausgabe. Tüb., 1992; El Pastor de Hermas/Ed. J. J. Ayán Calvo. Madrid, 1995. (Fuentes patrísticas; 6); Papiasfragmente: Hirt des Hermas/Eingel., hrsg., übertr., erl. U. H. J. Körtner, M. Leutzsch. Darmstadt, 1998. (Schriften des Urchristentums; 3); рус. пер.: Пастырь Ерма/Пер., введ., примеч.: прот. П. Преображенский//ПМА. СПб., 18952. С. 127-247; Рига, 1994р. С. 198-285; М., 2003п. 2008р. С. 222-309; «Пастырь» Гермы/Введ., коммент.: И. С. Свенцицкая. М., 1997. Указатель: Concordantia in Patres Apostolicos. Hildesheim, 1999. Pars 5: Hermae Pastoris concordantia/Cur. Á. Urbán. (Alpha-Omega. R. A: Lexika, Indizes, Konkordanzen zur klassischen Philologie; 191). |
| 47): этим определяется хронология писем к Адриану и к Никифору Вриеннию, так как те и другие – и еще многие – имеют одно и то же содержание. В нескольких письмах Феофилакта совершенно ясно говорится ο нашествии Боэмунда на Византию, как это указано еще Дюканжем: поход Боэмунда относится к 1107 и 1108 годам, и это есть последняя точная дата, которую можно дать переписке Феофилакта. Этих замечаний пока достаточно. Но мы обязаны несколько подробнее заняться хронологическим определением трех произведений Феофилакта другого рода, из коих одно служит издавна точкою отправления для всех соображений и догадок ο времени его вступления на Болгарскую кафедру, а два следующие приведены в довольно подробных изложениях в нашей статье и приурочены к важным историческим событиям. Первое сочинение носит следующее заглавие: «Иже во святых отца нашего Феофилакта, архиепископа Болгарского, ο царском воспитании к Константину Порфирородному» (Παιδεα βασιλικ, Institutio regia). Здесь Феофилакт называет себя несколько раз учителем Константина. Еще ученый Паги, в критических замечаниях на церковные анналы Барония, утверждал, что это сочинение несомненно доказывает, будто Феофилакт, воспитатель Константина Дуки, жил и действовал при Михаиле Дуке, а не при Алексее Комнине, как заключал Дюканж из писем Феофилакта. Константин Порфирородный, сын Михаила Дуки и Марии из рода царей Грузинских, родился около 1074 года. Анна Комнина, которая считалась некоторое время его невестою, под 1081 годом замечает, что в этом году ему еще не исполнилось семи лет (р. 71 С). В 1076 году, следовательно, еще двух-трех лет, он был обручен с Еленою, дочерью Роберта Гвискара (Lupus Protospatarius, MG. SS. V, 60: Hoc anno (1076) dedit praefatus dux filiamsuam uurum imperatori Constantinopolis. Cp. Scylitz. p. 724 ed. Bonn.; Anna p. 23 B. 28 D. 29 C; Zonaras II, 288 D). Никифор Вотаниат, овладевший византийским престолом в 1078 году и низвергнувший Михаила Дуку, разорвал этот брачный договор и отослал Елену, которая находилась при Константинопольском дворе, к ее отцу. |
| Митр. Навпактский Иоанн Апокавк , наиболее влиятельный среди церковных лидеров Балкан, ответил отказом, ссылаясь на опасность путешествия в Никею для иерархов из Греции, отделенной от Н. и. владениями латинян. В то же время в Никее стало известно, что в Эпире совершаются епископские хиротонии без согласования с Патриархией. Это вызвало протест иерархов К-поля. В 1222 г. патриарх Мануил I Сарантин отправил письмо Иоанну Апокавку, в котором требовал прекращения подобной практики и обвинил его в стремлении отделиться от К-польской Церкви (RegPatr, N 1230). Это противостояние достигло пика в сер. 20-х гг. XIII в., когда в захваченной эпиротами Фессалонике архиеп. Охридский Димитрий II Хоматиан короновал правителя Эпира Феодора Комнина Дуку короной императора ромеев. В 1225 г. Собор епископов Эпирского гос-ва в послании в Никею потребовал от патриарха Германа II отказаться от вмешательства в церковные дела на Балканах под угрозой возможного перехода их епархий в юрисдикцию Рима. Угроза раскола была снята после того, как в 1230 г. эпироты потерпели поражение от болгар в битве при Клокотнице и лишились большинства прежних завоеваний. В 1231/32 г. патриарх Герман II отправил новое послание зап. епархиям Церкви с предложением вернуться в юрисдикцию К-польской Патриархии в Никее и получил благожелательный ответ (RegPatr, N 1255). После кратких переговоров единство греч. епархий Балкан и М. Азии было восстановлено; в 1238 г. патриарх Герман совершил пастырскую поездку в эти регионы. Примирение позволило в 1234 г. провести крупнейший в истории Н. и. Собор, к-рый в течение неск. месяцев заседал в Никее и Нимфее. Собор продемонстрировал единство К-польской Церкви делегации лат. послов, к-рые предлагали определить условия унии с Римом. На консультациях с католиками обсуждали много вопросов, в т. ч. проблему Filioque. Собор составил пространное исповедание веры, описал богословские взгляды Церкви и отправил эти тексты в послании папе Григорию IX (RegPatr, N 1267-1276). Дальнейшие контакты с католиками не привели к положительным результатам. |
|
|
