| 1892. 69. С. 738-741). В 1896 г. в башне корпуса по зап. стороне ограды был устроен и после 1901 г. освящен деревянный на каменном основании надвратный Иоанно-Рильский храм. Помимо 3 храмов в обители находились сохранившиеся в перестроенном виде настоятельский (1856) и братский (1892) корпуса, просфорня (1890). С 1896 г. монастырь окружила каменная ограда в виде неправильного шестиугольника. В обширном деревянном 2-этажном корпусе с башней с сев.-зап. стороны на верхнем этаже находились настоятельские покои (4 комнаты во 2-м этаже, в сев. части), общий зал (по западной стороне), «покои для приезжающих особ», канцелярия и кладовая; на нижнем этаже - трапезная. Была возобновлена и поставлена на булыжный фундамент обширная часовня св. Никиты. На месте алтаря сгоревшей Благовещенской ц. был поставлен крест. Прав. Иоанн продолжал поддерживать пустынь до своей кончины: так, в нач. 1907 г. от него поступило 400 р. пожертвований. Мон-рю также принадлежала часовня на 47-й версте Олонецкого тракта. 19 янв. 1909 г., по пути в Петрозаводск, в Н. м. совершил литургию новоназначенный Олонецкий еп. Никанор (Надежин) . Он же посещал с.-петербургское подворье обители. 9-11 июня 1909 г. Синод постановил «Задне-Никифоровскую нештатную общежительную мужскую пустынь, в Олонецком уезде, наименовать Важеозерско-Никифоро-Геннадиевскою» (ЦВед. 1909. 32. С. 310). 9 февр. 1899 г. настоятелем пустыни и наблюдателем ее столичного подворья назначен настоятель Александрова Ошевенского монастыря игум. Митрофан (Воезерский). С его уходом на покой по прошению от 17 дек. 1901 г. пустынью управлял иером. Георгий (утвержден в должности 28 янв. 1903, с 1907 игумен). Свой монашеский путь он начал в Спасо-Преображенском Валаамском монастыре , откуда перешел в Свирский мон-рь. Многие годы он пребывал в духовном общении с о. Иоанном Кронштадтским: летом 1903 г. сопровождал его в с. Сура, а в день кончины пастыря находился в Кронштадте и сопровождал его тело в столицу. С 7 мая 1912 до 23 окт. 1917 г. настоятелем Н. |
| В XIX веке эту чудотворную иногда называли «Одигитрией» Смоленской. Так ее именует архимандрит Варлаам, составивший в 1859 году « Описание древностей и редких вещей, находящихся в Кирилло-Белозерском монастыре». Дивным светом сияла чудотворная, неся уповающим на нее исцеление и надежду. Летом 1854 года в Кирилловском уезде началась эпидемия холеры. В окрестностях городка от холеры умерло много людей. Случаи заболевания отмечались и в самом Кириллове. Жители обошли вокруг города крестным ходом с чудотворной, и болезнь отступила. С тех пор в этот день, 28 июля ежегодно совершался крестный ход, а с 1905 года чудотворную стали носить не только вокруг города, но и по Кирилловскому уезду. Так продолжалось вплоть до 1918 года. Величав и красив Кирилло-Белозерский монастырь. Незабываемое зрелище представляет он со стороны Сиверского озера. Словно сказочный и таинственный Китеж, он медленно подымается из спокойных прозрачно-тихих вод и, постепенно вырастая, превращается в фантастический нарядный город-кремль. Многовековая духовная твердыня, как и в былые времена, притягивает взор и манит к себе. Все одиннадцать храмов обители, поставленные в XV—XVI веках, и самый главный — Успения Пресвятой Богородицы, сооруженный мастером Прохором Ростовским с двадцатью каменщиками всего за пять теплых месяцев 1497 года, — удивительно сочетаются и дополняют друг друга. Даже неискушенного посетителя их строгая гармония настраивает на лад безмолвной тишины и молитвенного погружения в глубины собственного сердца. Кириллов монастырь стал духовным отечеством для новых обителей Русского Севера, созданных Савватием Соловецким, Александром Ошевенским, Корнилием Комельским. Выходцы из Кириллова заложили восемь монастырей, а одна из его «дочерних» обителей, Корнилиево-Комельская, стала прародительницей еще тринадцати... Всего же в XVII веке, ко времени царствования Михаила Феодоровича, в Русской Фиваиде насчитывалось сорок семь мужских монастырей и два девичьих. И хотя многие обители теперь разрушены и следы некоторых остались лишь в названиях на карте, отблеск зажженного ими духовного света, проникновенных молитв иноков и инокинь зримо присутствует на северной земле. Он сохранился в особом радушии, теплоте и сердечности отношений, и поныне присущих жителям этого края. |
| Среди учеников прп. Кирилла известны преподобные Мартиниан, игум. Ферапонтова в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-ря, и Кассиан, настоятель К. Б. м.; в числе пострижеников и насельников К. Б. м.- прп. Савватий († 1434 или 1435), один из основателей Соловецкого в честь Преображения Господня мон-ря , прп. Нил Сорский и его наставник игум. Паисий (Ярославов) , преподобные Александр Ошевенский (1427-1479), Иннокентий и Корнилий Комельские (1455-1537), Игнатий Ломской. При игум. Нифонте (1478-1482) в К. Б. м. проживал прп. Иосиф Волоцкий. Некоторое время здесь подвизался прп. Феодорит Кольский. Заметную роль в превращении К. Б. м. из удельной обители в крупнейший общерус. монастырь сыграл игум. св. Трифон († 1468; впосл. епископ Ростовский, Ярославский и Белозерский). В 1447 г. кн. Василий II Васильевич Тёмный, смещенный с великокняжеского стола, обратился к братии К. Б. м. за помощью освободить его от клятвы (т. н. крестного целования), данной Дмитрию Георгиевичу Шемяке. Игумен «снял» с вел. кн. Василия крестное целование, по к-рому тот обещал Шемяке не возобновлять борьбу за Москву. По сообщению Ермолинской летописи: «…и помолився Богу, и поиде благословитися в Кириловъ монастырь; игумен же Трифон срете его со всею братьею, с старци своими, и благослови его. И пребывъ мало днии ту, благословився у старцевъ и у игумена, и поиде ко Тфери, а игуменъ Трифонъ и инъ старець святъ, именемъ Симанъ Карлсмазовъ, и со всею братьею, благословиша князя великаго поити на великое княжение на Москву» (ПСРЛ. Т. 23. С. 153). В 1462 г. игум. Трифон был хиротонисан во епископа Ростовского, Ярославского и Белозерского. Именно он попытался поставить на игуменство в К. Б. м. своего брата Филофея без ведома кн. Михаила Андреевича (сына Андрея Дмитриевича), но спустя год Филофей был отстранен. Сменивший свт. Трифона игум. Кассиан часто отлучался из К. Б. м. для выполнения дипломатических поручений и поездок в К-поль и Литву. В 1478/79 г. возник спор между верейско-белозерским кн. Михаилом Андреевичем и Ростовским архиеп. св. Вассианом I (Рыло) , настаивавшим на своем праве судить игумена и братию и собирать в свою пользу церковные пошлины. Против этой инициативы выступил игум. Нифонт, к-рого поддержали верейско-белозерский кн. Михаил Андреевич и митр. Московский Геронтий . При этом кн. Михаил Андреевич ссылался на восходящее к прп. Кириллу и кн. Андрею Дмитриевичу право патроната князя над обителью. Митрополит после судебного разбирательства поддержал белозерского князя, велев судить «по старине» (АСЭИ. Т. 2. 315; Т. 3. 223). В спор между архиеп. Вассианом (Рыло) и кн. Михаилом Андреевичем вмешался и вел. кн. Иоанн III Васильевич , поддержавший архиерея. Над К. Б. м. была установлена власть Ростовского архиепископа «во всем». В 1486 г., после смерти кн. Михаила Андреевича, мон-рь со всем Белозерским краем перешел в юрисдикцию московского князя. |
| Житие прп. Александра погибло во время пожара. Но так как был жив еще брат его Леонтий и некоторые старики, помнившие его, то братия поручила одному иеромонаху по их рассказам восстановить его. Но когда он его писал, прп. Александр явился ему во сне, упрекнул его за то, что он берется за дело, которое превышает его разум, и ударил его хворостиной. Старец проснулся в лихорадке. Но через несколько дней преподобный опять ему явился, милостиво на него взглянул и исцелил его. Тогда братия поручила иеромонаху Феодосию написать вторично житие его. Ошевенская обитель имела громадное значение для местного края и воспитала шесть обителей. Из нее вышел прп. Пахомий Кенский (память его в субботу по Богоявлении), воспитавший прп. Антония Сийского (память его 7 дек.); прп. Кирилл, основатель Сырьинской обители, и другие подвижники, основавшие свои давно уже не существующие обители. С прп. Александром в нравственной связи находилась обитель св. Дамиана (в схиме Диодора) Юрьегорского (память его 27 нояб.). Когда в этой обители был голод, прп. Дамиану предстал светлый муж и сказал: «Не скорби, Дамиане, и укрепляй братию. В последнее время прославится имя Божие. А ныне вели ловить рыбу, тем пропитает вас Бог». Себя же он назвал: «Постриженник Кириллова монастыря, игумен Ошевенского. Имя же мое Александр». Улов рыбы был чудесный. До конца своего существования (1764) Юрьегорская обитель чтила своего небесного помощника. И до конца существования Ошевенского монастыря не оскудевали благодатные исцеления от святых мощей его первоначальника. • Прп. Александр, в миру Алексий, родился 17 марта 1427 г. в селении около Вещозера (в пределах совр. Липноборского р-на Вологодской обл.), во времена правления Василия II Темного. • Основанный им Александро-Ошевенский монастырь находится в 44 верстах от Каргополя, на р Чурьяге Во времена преподобного это была земля Новгородская, ныне — Каргополъский р-н Архангельской обл. Жизнь и подвижнические труды преподобного связаны с совр. Архангельской и Вологодской епархиями. |
| Более распространенная иконография А. Д., известная по сохранившимся памятникам иконописи, складывалась не ранее 2-й пол. XVII в. одновременно с составлением жития святого, вероятно под влиянием иконографии прп. Варлаама Хутынского. Описание облика А. Д. имеется в иконописных подлинниках XVIII-XIX вв. в основном старообрядческого происхождения. В одном указано, что преподобный «подобием аки Варлаам Хутынский, брада руса, схима на плечах» (РНБ. O.XIII.1. Л. 124 об., 3-я четв. XVIII в.); в др. отмечено, что «в схиме, брада аки Александра Ошевенскаго» (БАН. Двин. 51. Л. 260, кон. XVIII в.), в 3-м - «рус, брада аки у Василия Кесарийскаго, на конце остряя, на плечах схима, риза преподобническая, ряска вохра» (РНБ. Погод. 1931. Л. 138 об., 20-е гг. XIX в.). В текстах подлинников отсутствует упоминание, а на иконах - изображение железной шляпы, хранившейся у раки А. Д. Образ А. Д. на фоне своей обители (типичный для основателя мон-ря иконографический извод) представлен, напр., в иконах посл. четв. и кон. XVII в. (ГРМ; МИИРК): А. Д. изображен в схимническом одеянии, с куколем на голове, без свитка, в молении Иисусу Христу в небесном сегменте, на фоне густого леса, озера и панорамы деревянного мон-ря, окруженного высокой оградой. К данному изводу относится икона из ризницы Антониева Дымского мон-ря, описанная в 1907 г. К. К. Романовым (не сохранилась): «Образ преподобного Антония Дымского старого письма. На нем изображен монастырь Дымский, обнесенный деревянною стеною с деревянными башнями, деревянной церковью и кельями внутри. Церковь изображена шатровая с папертью, над которой две главки, над шатром главка, а за нею еще две также над шатрами» (ИИМК. Ф. 29. Ед. 472. Л. 4-4 об.). Подобное изображение деревянного мон-ря (отстроенного ок. 1655 игум. Филаретом) соответствует описанию его построек в описях 1682 г. и 1689 г. после пожара 1687 г. (СПб ФИРИ. Ф. 132. Оп. 2. Ед. 609. Л. 3), при этом изображение 2 глав на соборной церкви, очевидно, восходит к облику мон-ря в XVI в., согласно его древнейшей описи 1583 г. (ВОИДР. С. 89). Во 2-й четв. XIX в. появились иконы, на к-рых А. Д. с развернутым свитком в руке обращен в молении к Казанской иконе Божией Матери (этому образу был посвящен соборный храм обители) на фоне панорамы каменного мон-ря, архитектурный облик к-рого сложился к 30-40-м гг. XIX в. (деревянной оставалась лишь ц. во имя св. Иоанна Предтечи), напр., на иконе ок. 1815 г. (ГМЗК), на гравюре 1815 г. (частное собрание), иконах 1-й трети XIX в. (частное собрание. С.-Петербург), 1842 г. (ГРМ), сер. XIX в. (ГРМ), сер. XIX в. (частное собрание. Тихвин). |
| В монастыре Саввы Тверского по смерти его избран был такой игумен, который сам ниспровергал его общежительные уставы, к прискорбию братии. Даже в Кирилло-Белозерском монастыре, которого обычаи более всех понравились преподобному Иосифу, было несколько игуменов сряду, нарушавших предания и законы преподобного Кирилла, вопреки всем прещениям достойных иноков. Из новых монастырей преподобный Иосиф упоминает только об одном общежительном — о монастыре преподобного Макария Колязинского . Любя всею душою общежительный порядок в обителях, сам Иосиф основал свой монастырь на началах строгого общежития, но в других местах нашел себе немного подражателей. Нам известны общежительные монастыри (не говорим о многих, прежде основанных) только: в Переяславле Залесском — Даниилов, где введено было общежитие по воле великого князя Василия Иоанновича, в Смоленском крае — основанные преподобным Герасимом Болдинским, в Псковском — Елеазаров, Печерский и Саввы Крыпецкого, в Вологодском — Иннокентиев Преображенский и Корнилиев Комельский, в пятине Обонежской — Александро-Свирский и Александровский Ошевенский, на Белом море — Соловецкий. О других монастырях настоящего периода, по крайней мере, не сохранилось прямых известий, что они были общежительными, хотя это очень вероятно в отношении к некоторым из них. Особенно заметен был недостаток общежития в новгородских монастырях при их многочисленности. Там, по словам местного летописца, только «великие монастыри», и всего только четыре: Юрьев, Хутынь, Вяжецкий и Отенский — существовали общинами и по чину, а в прочих монастырях иноки жили каждый особо, и ели каждый в своей келье, и обременены были всякими житейскими попечениями. Вследствие чего даже в лучших монастырях было лишь по шести и по семи чернецов, а в других по два и по три. И вот архиепископ Макарий обратился к великому князю Василию Ивановичу с просьбою показать ревность о честных монастырях новгородских и, получив от князя повеление, созвал (в 1528 г.) к себе настоятелей монастырей, где не было общины, и убеждал завести ее. |
| Главный престол храма был освящен во имя иконы Нерукотворного Спаса, придел в алтарной части - во имя апостола Андрея Первозванного, теплый придел в трапезе - во имя Павла Фивейского и Иоанна Кущника. О времени и мастерах стенописей сообщает храмозданная надпись: «1741 г. месяца июния в 8-й день начата бысть сия св. церковь писатися стенным и иконным писанием… А трудившиеся во святей сей церкви ярославские иконописцы Алексей Иванов [Сопляков] с сыном Михаилом. Иван Никитин с братом с Иваном Горины. Андрей Емельянов с детьми Афанасием да Иваном. Алексей Данилов. Матфей Никитин. Иван Степанов. Подписи писал церкви Леонтия епископа Ростовского чудотворца поп Борис Федоров… совершися же того же лета сентемвриа во 2-й день». В 1875 году фрески были вновь прописаны «в совершенно другом характере». К 300-летнему юбилею храма, в 1911 г., поздний слой смыли и восстановили первоначальную живопись. В марте 1798 г. Леонтий Осипов Суконкин, крестьянин деревни Таланово Ярославского уезда, для теплого придела преподобных Павла Фивейскаго и Иоанна Кущника обязался исполнить новый резной иконостас, царския врата и «всё без изъятия вызолотить». Спасо-Пробоинский храм неоднократно подвергался переделкам: в 1831-1832 г.г. у его западного фасада соорудили теплую трапезу, а в ней устроили церковь, сохранившую посвящение придела - Павла Фивейского и Иоанна Кущника; шатровую колокольню заменили новой, трехъярусной по проекту архитектора П.Я. Панькова (в 1930 г. снесена, в 2018 г. воссоздана). В 1873 г. теплый и холодный храмы были соединены. В 1909-1911 г.г. церковь вновь подверглась значительным изменениям: к трапезной части с южной стороны пристроили по проекту архитектору А. А. Никифорова еще один придел, освященный во имя преподобных Серафима Саровского и Александра Ошевенского. Финансирование работ начал Иван Александрович Вахромеев, а после его кончины завершил сын, Александр Иванович. Главной ценностью Спасо-Пробоинского храма являлась чудотворная икона Нерукотворного Спаса, она была особо почитаема ярославцами: «Нет почти ни одного случая семейного, радостного ли или печального, при котором они не обращались бы к сему чудотворному образу с молитвою прошения и благодарения». Как выглядело раннее убранство иконы Спаса Нерукотворного, сведений не сохранилось, а в 1867 г. она получила новое обрамление. «Ковчег, риза и венец сделаны мастером серебряных и золотых дел ярославским купцом Василием Е. Рословым, а украшение оных жемчугом и драгоценными каменьями сделано монахинею Ярославского Казанского монастыря Маврикиею по рисунку, одобренному Его Высокопреосвященством (архиепископом Нилом)». Для участия в крестных ходах святыня помещалась в специально сделанный киот. В летнее время образ Спаса ставили справа от царских врат в холодной церкви, а зимой его переносили в иконостас теплой. |
| Прп. Иоанн, ученик прп. Григория Декаполита. Роспись ц. в честь Покрова Пресв. Богородицы в Ниловой пуст. 1863–1866 гг. Мастер иеросхим. Нил (Прихудайлов) Прп. Иоанн, ученик прп. Григория Декаполита. Роспись ц. в честь Покрова Пресв. Богородицы в Ниловой пуст. 1863–1866 гг. Мастер иеросхим. Нил (Прихудайлов) Некая странница Татьяна Павловна, посещавшая Надеевскую пуст., рассказала подвижнику о 3 мон-рях Русского Севера, удобных для пустынножительства, в их числе были Нилова Сорская пуст., Успенский мон-рь прп. Гурия Шалочского и Александров Ошевенский монастырь . Написав названия обителей на бумаге, Никон положил записки перед келейной иконой и молитвенно просил Богородицу указать ему место спасения. Он извлек записку с названием Ниловой пуст., к-рую с тех пор называл своим Богоданным жребием. Та же странница рассказала об иером. Никоне настоятелю Кириллова Белозерского мон-ря архим. Иннокентию (Рудневу), и последний пригласил подвижника посетить его обитель. В 1836 г. Никон, исполняя давний обет, отправился на богомолье к Тихвинской иконе Божией Матери, на обратном пути из Тихвина заехал в Кириллов. Архим. Иннокентий предложил ему стать настоятелем Ниловой Сорской пуст. После долгих сомнений и чудесного явления прп. Нила Сорского, разрешившего их, иером. Никон дал согласие: «Я принял на себя управление пустынею, хотя еще не был переведен из Костромской в Новгородскую епархию» (КБМЗ. ОПИ. Ф. 1. Оп. 2. Ед. хр. 4. Л. 11 об.). 24 янв. 1837 г. Никон был официально назначен строителем Сорской пуст. «Убогие ея храмы, священная гробница ея основателя - преподобнаго Нила - духовно пленили собою боголюбивую душу отца Никона» (Нилосорский иеросхим. Нил. 1910. С. 314). Иером. Никон ввел в обители общежительный устав; церковная служба совершалась ежедневно знаменным распевом. Новый настоятель запретил употребление вина на трапезе. За 3 года в обители были построены новые деревянные братские кельи, трапезная, келарня и др. хозяйственные службы, а также гостиница для паломников. Вокруг Ниловой пуст. |
| Согласно указу Синода от 20 авг. 1845 г., пустынь «с церквами, имуществом и капиталом» была возрождена и приписана к Александрову Ошевенскому мон-рю (НАРК. Ф. 25. Оп. 15. Д. 54/1182. Л. 68). Кроме работников, следивших за хозяйством, в ней жили иеромонах и послушник для регулярного богослужения. В 1867-1869 гг. по определению настоятеля игум. Викторина за пустынью присматривал свящ. Иоанн Покровский (Там же. Оп. 1. Д. 49/79. Л. 8 об.). 20 мая 1899 г. по указу Синода, полученному еп. Олонецким и Петрозаводским Назарием (Кирилловым), заштатная пустынь была отчислена от Ошевенского мон-ря и обращена в самостоятельный мон-рь с 7 монашескими вакансиями. Со 2-й пол. 80-х гг. XIX в. К. Ч. м. заведовали управляющие - иеромонахи Серапион (1887), Самуил (1889, 1891), Мелхиседек (1892), Архип (Мошняков; 1894-1899). В 1889 г. в К. Ч. м. проживали строитель иером. Самуил, 2 монаха, 3 указных послушника, 2 работника, а также коровница, в 1896 г.- управляющий (1894-1903) иером. Архип (Мошняков), иером. Иона, диакон, монах, 8 послушников, рабочие, в 1904 г.- настоятель (1904-1906, 1908-1916) иером. Герман, 2 иеромонаха, иеродиакон, 5 монахов, послушник, в 1907 г.- 2 иеромонаха, 2 иеродиакона, 5 монахов. В сер. XIX в. монастырский комплекс включал 2 храма, братский дом, скотный двор, гумно с ригой. В 1898-1899 гг. на средства каргопольского купца А. А. Лаврентьева и др. благотворителей к Богоявленскому храму пристроили придел во имя свт. Николая Чудотворца (НАРК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 46/13. Л. 2 об.; Березин. 1899). 19 февр. 1899 г. еп. Олонецкий и Петрозаводский Назарий освятил обновленную церковь. Редкое для тех мест торжество привлекло множество паломников и гостей. В кон. XIX - нач. ХХ в. на территории монастырской усадьбы продолжались строительные работы: были возведены 2 братских корпуса, невысокая каменная ограда с башенками по углам, за которой размещались хозяйственные службы, изба для рабочих и новая баня на р. Лёкшма. В 1900 г. крестьянин Е. Полежаев построил на свои средства каменную часовню «при дороге, идущей из Каргополя в Пудож, на повороте с этого тракта в пустынь». |
| Константин Коровин. «Базар у пристани в Архангельске», 1896 Так чем же перебивались монахи таких обителей? В основном пожертвованиями, за которыми порой приходилось уходить на сотни километров, и рыбной ловлей. У приморских монастырей была дополнительная возможность промышлять морского зверя, торговать ворванью, «рыбьим зубом» (то есть моржовыми бивнями), шкурами и таким образом зарабатывать средства на пропитание. У «озерных» и «речных» монастырей такой возможности не было. Голодом грозили морозы, но порой от внезапных оттепелей случались неменьшие беды. Оттепель — это распутица на немногочисленных сухопутных дорогах, вскрытие замерзших болот и непрочный лед на основных северных путях — реках. Вот лишь один случай, согласно преданию, произошедший в Ошевенском монастыре. На праздник святителя Николая Чудотворца (6 декабря по старому стилю) в окрестностях Каргополя, где стоял монастырь преподобного Александра Ошевенского, случилась сильная оттепель. Обычно это время сильных Никольских морозов, когда прочно замерзают реки и налаживается санный путь. В Ошевенский монастырь на праздник святителя Николая всегда съезжалось много народа; к тому же около монастыря, только на противоположном берегу реки, проходил торговый путь, по которому купцы везли в Каргополь на продажу рыбу, выловленную в лесных озерах. Поэтому в Николин день монастырь всегда запасался рыбой на Рождественский пост, а то и на всю зиму. Подходил праздник, в монастыре было скудно и голодно, и скоро стало ясно, что из-за распутицы никто не приедет. Игумен Максим так расстроился, что даже решил не служить всенощное бдение и ушел в свою келью. Поздно ночью игумену явился в сонном видении основатель обители, преподобный Александр; он постучал в окно кельи и повелел служить праздничную службу. Игумен благословил пономаря печь просфоры, а сам стал молиться. Всю ночь бушевала буря, шел снег, а наутро настала дивная тишина, ударил мороз и «устроилось путное шествие». К монастырю съехалось множество гостей, обозы с рыбой стояли на противоположном берегу реки. Игумен повелел звонить в колокола, созывая всех к заутрене. Купцы, пришедшие на службу, дали в монастырь «множество рыб от всякого рода их, малых и великих, свежих и просолных». Так новое чудо в очередной раз спасло монастырь. |
|
|
