| Вот евангельская картина: жил на земле богач, и его богатство ослепило его ум и глаза. Но лишившись всего, там, за порогом смерти он вдруг начинает все видеть, все понимать и все знать в истинном свете. У него даже есть порыв что-то исправить, если не для себя, то хотя бы для своих близких. Но оказывается, что уже сделать ничего невозможно, «потому что между нами и вами, – как говорит Авраам, – утверждена великая пропасть, и никто не может прийти оттуда сюда, или отсюда туда» ( Лк. 16:26 ). Блаженный Феофилакт Болгарский объясняет, что, находясь у ворот богача, видя, как другие наслаждаются, Лазарь не роптал, не хулил Бога и не поносил роскошную жизнь богача. Что проще: сохранить доброе расположение духа и не озлобиться в нужде, или в достатке? Кажется, что в достатке, когда ничто не беспокоит, когда всего хватает. Но сегодняшняя притча говорит нам совсем обратное: Лазарь жил в нищете и находил силы благодушествовать, за что и удостоился обители праведных, а богач в своем богатстве сделался жестоким, невнимательны и недобрым, и, лишившись блаженства, просит, как последний нищий, воду жизни у Лазаря, которую тот пьет в изобилии. Аминь! Дорогие братья и сестры! Мы сегодня читали послание к Галатам. В этом послании есть одна фраза, которую прекрасно знают и повторяют даже те, кто никогда это послание не слышал и не читал. А именно: «Что посеет человек, то и пожнет» ( Гал. 6:7 ). Эти слова стали поговоркой, которая употребляется по разным поводам. Но апостол Павел говорит о вечной участи и об отношении с Богом: «Не обманывайтесь, Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную» ( Гал. 6:7,8 ). И сегодняшнее евангельское чтение нам рассказывает о богаче и Лазаре. Об одном мы можем с уверенностью сказать, что он сеял в плоть: пировал, веселился, непрестанно ел и… пожал тление, т.е. попал в ад. А другой – бедный Лазарь, который лежал у порога богача, но, когда он умер, ангелы отнесли душу его на лоно Авраамово. Куда и как он «сеял», чем он жил, каким образом ему удалось заслужить такую милость? В Евангелии есть лишь один намек, но он многое объясняет: сказано, что Лазарь мечтал лишь о крошках со стола своего господина. Он не мечтал о богатых яствах, о том, чтобы завладеть достоянием хозяина, чтобы поставить себя на его место. Он даже в мечтах ограничил себя самым необходимым, крохами, полагаясь на помощь Божию (именно это обозначает имя Лазарь: в переводе с еврейского «Бог мне помощь»). |
| Опять мы идём мимо «Эллинского училища» Водены. Мне предлагают посмотреть школу взаимного обучения, или на официальном языке λληλοδιδακτικν (подразумевается: Σχολεον) и Παρϑεναγωγεον, т.е. девичье училище, в котором обучаются 200 (!) девочек. А сколько же учеников в Аллилодидактиконе? Полюбопытствовал я узнать, мне не запинаясь ответили: все! Понимай, как хочешь! В обеих этих школах (не говоря уже об Эллинской 181 , преподавание идёт на греческом языке. Ни о Болгарском, ни о Славянском и помину нет. Если прибавить к этому, что и во всех вообще училищах Воденского округа (если таковые есть) учение тоже идёт по-гречески, да и богослужение в 100 приходских церквах Воденской епархии совершается греческое, то нечего дивиться тенденциям девкалионовцев видеть и выдавать Македонию греческою. Достаточно какому-нибудь автору: Les Turques напечатать, да ещё по-французски, что все христиане Водены суть греки, а мне засвидетельствовать перед историею, что в Воденской епархии везде и богослужение, и обучение идёт греческое, чтобы потомки наши и в теперешней Едессе Македонской видели одних греков. Ведь для них через полторы или две тысячи лет мы тоже будем иметь значение Фукидидов и Птолемеев. Патриот тогдашнего времени, очевидно, не задумается назвать Болгарскую Водену, по любимому выражению Фукидида, λληνς πολις, как бы: грек-город 182 . И будет считаться догматом в исторической науке времён тех и преподаваться с кафедры Едесского Университета, при рукоплесканиях всей столицы восстановленного царства Александрова, что в XIX столетии по Р.Х. эллинизм процветал в варвароименной области Воденской. А между тем, когда мы подошли к своей квартире, то стоявшая в дверях дивойка, приветствуя нас, сказала совершенно не понятным для эллина языком: «добар вечор»! И прибавила, что нас давно уже чакают «да ядемы». В самом деле, было уже к вечеру и приклонившись был день. За авраамовской трапезой мы похвалились перед компанией плодами трудов своих археологических, но большого впечатления на «людей дела» тем не произвели. Даже и манер мой завлечь их внимание к записной книжке моей сообщением хозяину известия, что я прочёл его фамильное имя в одной 20) 183 из древних надписей, остался без последствий. Беседа вертелась всё на каком-то процессе, крепко занимавшем хозяина, изредка принимая характер индустриальный по поводу занятия его же шелководством. Тут же перед глазами нашими на широких полках копошились в листьях тутовника шелковичные черви, кому придававшие, а у кого совсем отбивавшие своим занятием аппетит. |
| Таким образом явились апокрифы или тайные книги. Это религиозные повести, называемый иначе отреченными, запрещенными книгами. Для предохранения православных от чтения апокрифов, пастыри церкви составляли особые указатели (индексы), по которым можно было-бы отличать истинные книги от ложных. XVI в. особенно обилен такими подложными сочинениями, каковы, напр., Откровение Авраама, Заветы 12-ти патриархов, Енох, Варфоломеевы вопросы Богородице и мн. др. Чтобы придать авторитет сочинению, – привлечь внимание читателей, невежество времени каждую мысль русскую или болгарскую выдавало не иначе, как с именем то Златоустого, то Василия Великого , то Феодорита и Мелетия и пр. Можно насчитать до сотни русских сочинений с именами великих отцов Греции, или с неопределенным, но почетным названием „поучение св. отцев“. Кроме того, в народе ходило много книг суеверных, наполненных разными баснями, каковы: Шестокрыл, Воронограй, Аристотелевы врата и т. п. Само собой понятно, что такие книги могли только содействовать невежеству и суеверию, а не давать здоровую пищу уму. Эту последнюю наши предки могли почерпать из тогдашней духовной литературы, которая, без сомнения, отзывалась на вопросы времени и в проповедях, и в посланиях, и в других видах письменности. Но нельзя сказать, чтобы тогдашняя литература вполне удовлетворяла современным духовным потребностям русского народа; сочинения были для этого слишком малочисленны и мало распространены. Нет ничего удивительного после этого, что наши предки, при недостатке сочинений, привыкали к сборникам старого времени, не различали в них истину от заблуждения или от ошибок писца. Эта привычка к старине была так сильна, уважение к ней так велико, что на все старое стали смотреть, как на нечто неприкосновенное, святое. Между тем ошибки плодились, ложные убеждения крепнули, а исправления и опровержения их, за недостатком образования, не было. Святость-же старины, перенесенная на убеждения и ошибки, почерпнутые из неё-же, сообщили этим последним характер чего-то неизменяемого, неприкосновенного. |
| Толкование на Евангелие от Матфея блаженный Феофилакт, архиепископ Болгарский Содержание Предисловие Глава первая Глава вторая Глава третья Глава четвертая Глава пятая Глава шестая Глава седьмая Глава восьмая Глава девятая Глава десятая Глава одиннадцатая Глава двенадцатая Глава тринадцатая Глава четырнадцатая Глава пятнадцатая Глава шестнадцатая Глава семнадцатая Глава восемнадцатая Глава девятнадцатая Глава двадцатая Глава двадцать первая Глава двадцать вторая Глава двадцать третья Глава двадцать четвертая Глава двадцать пятая Глава двадцать шестая Глава двадцать седьмая Глава двадцать восьмая Предисловие Божественные мужи, жившие до закона, учились не из писаний и книг, но, имея чистый ум, просвещались озарением Всесвятого Духа, и таким образом познавали волю Божию из беседы с ними Самого Бога усты ко устом. Таков был Ной, Авраам, Исаак, Иаков, Иов, Моисей. Но когда люди испортились и сделались недостойными просвещения и научения от Святого Духа, тогда человеколюбивый Бог дал Писание, дабы, хотя при помощи его, помнили волю Божию. Так и Христос сперва Сам лично беседовал с апостолами, и (после) послал им в учителя благодать Святого Духа. Но как Господь предвидел, что впоследствии возникнут ереси и наши нравы испортятся, то Он благоволил, чтоб написаны были Евангелия, дабы мы, научаясь из них истине, не увлеклись еретическою ложью, и чтоб наши нравы не испортились совершенно. Четыре Евангелия Он дал нам потому, что мы научаемся из них четырем главным добродетелям: мужеству, мудрости, правде и целомудрию: научаемся мужеству, когда Господь говорит: не бойтесь убивающих тело. души же не могущих убить (Матф. 10, 28); мудрости, когда говорит: будьте мудры, как змеи (Матф. 10, 16); правде, когда учит: кик хотите, чтобы с вами поступали люди. так и вы поступайте с ними (Лук. 6, 31); целомудрию, когда сказывает: кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нет в сердце своем (Матф. 5, 28). Четыре Евангелия дал Он нам еще и потому, что они содержат предметы четырех родов, именно: догматы и заповеди, угрозы и обетования. Верующим в догматы, но не соблюдающим заповедей, они грозят будущими наказаниями, а хранящим их обещают вечные блага. Евангелие (благовестие) называется так потому, что возвещает нам о предметах благих и радостных для нас, как-то: об отпущении грехов, оправдании, переселении на небеса, усыновлении Богу, наследии вечных благ и освобождении от мучений. Оно также возвещает, что мы получаем эти блага легко, ибо не трудами своими приобретаем их и не за наши добрые дела получаем их, но удостаиваемся их по благодати и человеколюбию Божию. |
| В жизни всегда есть помехи и неудачи на пути веры. Наша задача избавиться от всего лишнего и ненужного, мешающего нам в нашем «беге»: от наших вредных привычек, потворства своим слабостям, лени, уныния, тянущих назад воспоминаний. Спортсмен должен бежать налегке. Поэтому нам дается простой совет: сбросим с себя лишний груз и мешающие нашему бегу путы греха. Однако сколь трудно это бывает — избавиться от своих слабостей. Для этого нужна активная решимость, нужна дисциплина, самообладание, нужно упорство. Не пассивное терпение, как это, к сожалению, передано в традиционных переводах, но именно активная решимость, проявляющаяся в действии, требующая напряжения сил и упорного труда над собой. Эта стойкость, эта решимость — наш лучший ответ на один из великих даров Святого Духа, на дар надежды, надежды на Господа Иисуса Христа. Именно в решимости, в стойкости, в работе над собой и заключается подражание высоким образцам веры в нашей будничной жизни, когда от нас не требуется чрезвычайных усилий и внешних подвигов. Внешние подвиги — исторические вершины и указующие путь маяки. Их очень много, и все-таки путь большинства проходит не по вершинам, а по широким долинам, в которых так легко заблудиться. Мы, христиане, в жизни не одиноки, с нами чудесным образом всегда пребывает Иисус Христос, воспринятый нами в крещении. Он — и Зачинатель нашей веры, и наш спутник в пути, более того, проводник, ведущий нас к цели. Чудо жизни христианина заключается также в том, что он устремляется к цели в окружении сонма святых свидетелей, отрешившись от всех идолов и кумиров, и всегда взирая на Того, Кто уже достиг цели. Он — Завершитель нашей веры, Который, разорвав узы смерти, восшел на небеса, проложил нам путь и теперь ждет нас, когда мы, не оглядываясь назад и простираясь вперед, тоже достигнем цели нашей веры, почести вышняго звания божия во Христе Иисусе ( Флп 3:14 ). 8 марта 2009 года Прочтите толкования Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев) Схиархимандрит Авраам (Рейдман) Блаженный Феофилакт Болгарский |
| В одном случае нужно говорить о новаторстве и эксперименте, в другом – о профессиональной беспомощности. В текстах, созданных тысячу лет назад, отличить сегодня одно от другого совсем не просто. И. В. Ягич подверг в свое время резкой критике славянских переводчиков византийской гимнографии, которые «не уяснили себе, взявшись за дело, всех трудностей его» (Ягич 1886, с. ХС40;, примеры неверных переводов в гимнографических текстах см. на с. LXXIX-LXXXV). Спустя столетие Н. А. Мещерский (1986, с. 88) взял переводчиков под защиту, отметив, в частности, что «Ягич сам не всегда правильно понимал толкуемые им тексты». По соотношению оригинала и перевода можно прийти к довольно верному заключению об уровне мастерства отдельного переводчика, но небезопасно делать утверждения о том, что он перевел отдельное слово или пассаж ошибочно или далеко отступил от оригинала. Нужно ясно сознавать, что у переводчика мог быть иной оригинал, чем тот, что доступен нам теперь, что искажение могло возникнуть не при переводе, а в ходе рукописного копирования, что возможно иное осмысление текста оригинала в условиях забытой сегодня иной литературной традиции, что наши знания языка древней письменности все еще неполны и т. д. В качестве примера перевода, производящего впечатление ошибки, можно привести соответствие στλεχος – воня, принятое переводчиком толкового перевода Песни вместо обычного и ожидаемого стебель, стебло (Алексеев 1988, с. 175). Другой случай мы находим в Ин. 8авраам отьць вашь рад би был да би видел дьнь мои, и виде и въздрадова ся. Трудно объяснить употребление сослагательного наклонения на месте греч. индикатива βραμ γαλλισατο να δη τν μραν τν μν, ведь по смыслу данного евангельского эпизода не возникает никаких сомнений в том, что Авраам действительно видел этот день. Возможно, стремление передать сослагательное наклонение в придаточном предложении вызвало соответствующее построение в главном. Это неудачное чтение укоренилась во всей традиции церковнославянского текста, под него было даже подогнано чтение второй фразы в болгарском списке XIII в. |
|
|
