| Моника умерла, когда они все вместе готовились вернуться в Африку. Августин узрел родные края лишь осенью следующего, 388 года. Он распродал отцовское имущество и в окружении избранных друзей повел, подобно Василию и Григорию, монашескую жизнь, упражняясь в аскезе и размышляя о своем призвании, философском и религиозном. Вера и размышление равно руководили им; этот счастливый период его жизни длился три года (с 388 по 391). Он ждал знамения Божьего. И Бог избрал его — иначе, нежели он ожидал. Как-то в Гиппоне — нынешнем Боне — престарелый епископ Валерий предложил собравшимся в церкви изыскать священнослужителя ему в помощь — особенно в деле проповеди. Августин находился среди присутствующих, и его сразу заметили. Раздался возглас: «Августина в священники». Августин спорил, противился, даже плакал. Напрасно: посвящение было предрешено. На него была наложена новая и нежданная епитимья — и как раз такая, какой он не искал. Предстояло оставить любезные его сердцу занятия, отказаться от радостей чистого созерцания ради обременительных обязанностей. И мыслитель отдался служению христианской общине, попечению о ее нуждах, погрузился в реальную жизнь с ее невзгодами. Такое самоотречение для христианина всегда плодотворно. В своем братском служении он все глубже проницал тайну Христа, Который составил одно тело с сопричастниками своими, с беспокойным и немудрящим людом Гиппона. ЕПИСКОП ГИППОНСКИЙ По должности он тут же обратил свои размышления и изыскания на Писание, Предание, на вопросы богословские и пастырские. Августину было тогда тридцать пять лет. Пятью годами позже он сменит Валерия на епископском престоле Гиппона, второго по значению (после Карфагена) африканского города. Его собственное значение к этому времени возрастет неизмеримо: Августин станет неоспоримым главою африканского епископата, советником христианского Запада, богословской совестью Церкви. Новый епископ Гиппонский был прежде всего служителем верующих. Он так и определял назначение всякого епископа: «не руководить, а служить». И тяжелую эту службу исполнял неукоснительно. |
| Невозможно выразить красоту Твою, образ Твой несравненен, благолепие облика Твоего неизреченно, слава Твоя неописуема словами! Твой добрый и кроткий нрав, о Владыко Христе, превосходит все человеческие представления, и потому желание Тебя и любовь к Тебе побеждают всякую человеческую любовь и всякое человеческое желание! ... Любовь и горнее томление по Тебе суть свет, о Спаситель мой! Святой Максим Исповедник Бесстрастие рождает Любовь, само же бесстрастие рождается надеждой на Бога, надежда на Бога – послушанием и долготерпением, кои, в свою очередь, рождаются воздержанием, оно же – страхом Божиим, а страх Божий – верой в Бога. Когда с горним томлением Любви ум исходит на сретение Бога, тогда он совершенно бесчувствен по отношению ко всему существующему. Ибо как только он озаряется непостижимым светом Божиим, он становится нечувствительным ко всем творениям Божиим, подобно тому, как взор нечувствителен к звездам, когда восходит солнце. ...Если ты не хочешь отпасть от Божественной Любви, не допускай ни того, чтобы твой брат засыпал с обидой на тебя, ни того, чтобы ты отходил ко сну с обидой на него. Примирись с братом своим и с чистой совестью и усердной молитвой принеси Христу дар любви... Не имеет еще ни совершенной любви, ни глубокого ведения Божественного промысла тот, кто во время искушений не долготерпит о приключающихся с ним скорбях, но отсекает самого себя от любви духовных собратьев своих. Святой Николай Кавасила Точно так же как избыток любви приводит влюбленных в исступление и побеждает тех, кто принял эту любовь, таким же образом священная Любовь Бога к людям привела Его к уничижению. Ибо Он не призывает к Себе, оставаясь при этом в Своей горней стране, раба, которого возлюбил, но Сам взыскует его, спустившись с небес. И достигает Богатый прибежища бедняка! И как только Он приходит, Он Сам возвещает о Своей неудержимой любви к бедняку и просит от человека ответного чувства. И, несмотря на то что Его уничижают, не уходит. И не сетует на поношения и, не взирая на то что Его гонят, стоит снаружи у дверей. И, дабы доказать Свою неудержимую любовь к человеку, Он делает все и принимает мучения и смерть... Святой Августин, епископ Гиппонский |
| Это важное рассуждение, в котором можно видеть отголоски раннего латинского бинитаризма, впоследствии будет использовано блж. Августином для построения учения о Духе как о субстанциальной связи Отца и Сына, которое мы рассмотрим в следующем параграфе. Кроме того, св. Амвросий, так же как папа Дамас и блж. Иероним Стридонский 64 , а впоследствии – Августин и многие другие латинские авторы, называет Св. Духа «Духом Христа и Отца» 65 , то есть считает его принадлежащим Им Обоим, а значит, не просто связывающим Их вместе, но и исходящим от Обоих, как уже вскоре умозаключит Августин. Интересно также, что св. Амвросий, живший во времена второго Вселенского Собора 381 года в Константинополе, как и многие его западные современники, не воспринял содержавшуюся в его Символе веры формулу исхождения Св. Духа: «Который от Отца исходит и с Отцом и Сыном принимает поклонение и славу». Это объясняется тем обстоятельством, что на Западе в то время получил распространение не Никейский и не Константинопольский Символ, а так называемый «Апостольский Символ» (Symbolum Apostolorum), в котором вообще нет формулы исхождения Св. Духа 66 . 3. Августин Блаженный Августин , епископ Гиппонский (354–43О), внес решающий вклад в формирование и распространение учения о «двойном исхождении» Св. Духа на латинском Западе, которое было подготовлено всей предшествующей латинской тринитарной теологией. В самом деле, для раннего периода ее развития была характерна не только концепция исхождения Духа через Сына, но и бинитаристская тенденция, отождествлявшая Духа с Сыном или с Его Божественной сущностью. У многих латинских богословов второй половины IV века наблюдалась устойчивая тенденция рассматривать Св. Дух как общую Божественную сущность (divinitas), силу (potentia) и принадлежность (res) Отца и Сына, или просто как общение (communicatio) и связь (copula, connexio, complexio), соединяющую Отца и Сына. Именно эту последнюю тенденцию подхватил и развил Августин, придав ей вид строго продуманной и завершенной логической системы. Одну из самых ранних подробных характеристик отношения Св. Духа с Отцом и Сыном мы находим в трактате «О вере и символе» (393 г.), где Августин перечисляет мнения своих предшественников о Св. Духе, которые он усвоил и развил впоследствии 67 : |
| Эти различия, совсем незначительные в святоотеческий (патристический) период, в конце концов привели к крупным расхождениям по поводу взаимоотношений науки и богословия, которые и в настоящее время существуют между православным богословием и западным христианством в его многообразных формах. Августин Гиппонский и естественные науки Непосредственной проблемой, с которой столкнулся Августин через три столетия после Климента Александрийского и которая все еще стояла перед расширяющейся Христианской церковью, – это как реагировать на нехристианскую философию и свободные искусства, широко изучаемые в то время и составлявшие культурное окружение Церкви. Подобно Клименту, Августин утверждает, что философию, столь важную для искусства размышлений и защиты веры, никоим образом не следует осуждать – ее нужно христианизировать. Философию следует рассматривать с точки зрения веры, так как без веры не может быть истинного понимания. Но когда человек приходит к вере, ему надо понять, во что же он верит 145 . Августин рассматривал веру как необходимое условие для разумного понимания. Однако он был осторожен и даже относился отрицательно к языческому образованию в целом. И даже если обращаться к нему из чистого любопытства, языческое знание все еще представляет собой потенциальную опасность. Вот как он пишет об этом в своей «Исповеди»: «Кроме плотского вожделения, требующего наслаждений и удовольствий для внешних чувств и губящего своих слуг, удаляя их от Тебя, эти же самые внешние чувства внушают душе желание не наслаждаться в плоти, а исследовать с помощью плоти: это пустое и жадное любопытство рядится в одежду знания и науки» 146 . Августин заявил, что его собственное обучение свободным искусствам не принесло ему никакой пользы, так как не помогло ему найти и восхвалить Бога. Именно поэтому языческое образование, когда оно не служит цели познания Бога, не следует одобрять: «И какая польза была для меня, что я, в то время негодный раб злых страстей, сам прочел и понял все книги, относившиеся к так называемым свободным искусствам, какие только мог прочесть?.. |
| В 396 г. Августин рукоположен во епископа Гиппонского. Будучи епископом, он пишет свои фундаментальные работы: «О Троице», «О граде Божием», «Исповедь». В последующие годы активно ведёт борьбу с ересями пелагиан и донатистов. Умер Августин в 430 г., во время нашествия вандалов на север Африки, в осаждённом ими Гиппоне. Отношение к античной философии Чтобы понять философию Августина, нужно прежде всего понять его отношение к античной философии. В VIII книге «О граде Божием» Августин излагает своё отношение к древнегреческой философии в форме краткого историко-философского экскурса. Философию он называет естественной теологией и указывает, что «если Премудрость есть Бог, через Которого всё сотворено, как свидетельствуют о том божественное Писание и истина, то истинный философ – это любитель Бога» (О граде Божием, VIII, 1). Августин пишет, что греческая философия возникает сразу в двух школах – италийской и ионийской. Основоположником первой был Пифагор, который первым стал употреблять термин «философия», второй – Фалес Милетский. От Фалеса через Анаксимандра, Анаксимена, Анаксагора, Диогена Аполлонийского и Архелая философия приходит к Сократу. Именно Сократ первым направил философию на изучение нравов; до этого изучали природу. Сократ первым стал понимать, что познать Бога и вещи можно лишь чистой душой. Однако Сократ выводил на свет глупость своих современников, за что его не любили и в конце концов казнили. Впоследствии же стали почитать до того, что одного из его врагов, по навету которого Сократ был казнён, толпа растерзала, а второй спасся бегством из Афин. После Сократа его ученики создали множество школ, однако все они брали какой-то аспект сократовской философии, и только Платон, лучший ученик Сократа, сумел развить истинные черты его философии. Правда, Платон имеет своим первоисточником философию не только Сократа, но и Пифагора. Как указывает Августин, от Пифагора Платон взял созерцательную часть – исследование истины, а деятельную часть – устроение жизненных вопросов – взял от Сократа. |
| Retr. 2. 14), одно из замечательнейших произведений педагогической литературы. Блаженный Августин советует учителю сообразовываться с развитием своих учеников: людей простых и невежественных надо учить иначе, чем людей образованных: грамматиков и риторов особо выделить и настоятельно им внушать, что истина важнее красоты слога (Августин помнил о своих юношеских впечатлениях от Библии). Нельзя держать ум в непрерывном напряжении; пусть учитель позаботится о том, чтобы его ученикам было весело; пусть время от времени развлекает их подходящими рассказами. Произведение это было новостью для античной педагогики, совершенно равнодушной к психологии ученика; больше того, оно указывало путь, по которому следовало вести всякое обучение. Иногда Августин берется за перо «по просьбе», «по настоянию братьев», членов его гиппонской монашеской общины: «по праву любви» потребовали они от него книгу о манихее Фавсте (Faust. 1. 1; 400 г.). Значительную часть литературного наследия Августина составляют комментарии на разные книги как Ветхого, так и Нового Завета и богословские трактаты, из которых особенно замечателен De Trinitatë Августин пытался объяснить в нем один из главных догматов христианства- догмат Троичности Божества. Это сочинение вместе с «Исповедью» и De civitate Dei считаются главными произведениями Августина. De civitate Dei представляют собой первый трактат по философии истории. Взятие Рима Аларихом (410 г.) произвело потрясающее впечатление на весь культурный мир: язычники в один голос обвиняли христиан во всех бедствиях, обрушившихся на Империю. «Пока мы приносили жертвы нашим богам. Рим стоял, Рим был счастлив; теперь эти жертвы запрещены, и вы видите, что стало с Римом» (Sermo, 296). Августин начал с опровержения этих обвинений: Рим вовсе не был так счастлив в первые века своего существования, когда ничто язычеству не угрожало. И нечего хвалиться огромностью Империи; можно ли считать счастливым государство, несправедливо захватившее земли соседей? «Что такое царство без справедливости, как не огромная разбойничья шайка? разбойничьи шайки ведь это маленькие государства» (4, 4). |
| С.А. Степанцов Шестнадцатый стих десятой главы Евангелия от Матфея рассматривается специально в двух проповедях Августина Гиппонского: 64 и 64 А (=Mai 20). Обе проповеди не имеют точной датировки, обе были произнесены, как ясно видно из их содержания, в день памяти мучеников, но при этом числятся среди экзегетических проповедей Августина, так как начинаются толкованием Мф.10:16 : «Посылаю вас, как овец среди волков. Будьте просты, как голуби, и мудры, как змеи». Эти слова Христа в Евангелии обращены к его ученикам, Августин видит в них призыв ко всем христианам, а на мучеников, память которых праздновалась в день произнесения проповеди, указывает как на пример исполнивших это повеление о подражании голубям и змеям. Объяснить сравнение с голубями Августину, как он сам говорит, легко. Мнение о простоте, незлобии голубей – действительно общее место христианской традиции. Августин в рассматриваемых проповедях, как и во множестве других случаев, говорит о том, что голуби-птицы мирные, между собой общительные, живут полюбовно, спорят беззлобно и даже дерутся без ярости, потому что у них нет желчи (Sermo 64. 7) 1 . Доказательством мирности голубей для Августина может служить, в частности, и то, что они не убивают других животных, в отличие от многих прочих птиц, включая даже более мелких воробьев, не брезгующих насекомыми 2 . Иное дело змея. Это животное, уже в силу своей ядовитости, и значит, опасности, не может не вызывать у людей сильной неприязни, на что сам Августин указывает своим слушателям как на одну из проблем в толковании данного стиха: «Я опасаюсь в змее ядовитости» (Sermo 64.5). Более того, роль змея в повествовании об Адаме и Еве ( Быт.3 ) крепко связала этот образ в христианской словесности с темной и злой силой (об этом Августин, впрочем, в рассматриваемых проповедях не говорит 3 . Толкование затруднено еще и тем, что в рассматриваемых проповедях Августин имеет дело с таким текстом, в котором относящееся к змеям прилагательное φpνιμoι греческого оригинала передается латинским astuti, а не prudentes (последнее нередко встречается у многих других толкователей Мф.10:16 и у самого Августина в некоторых других случаях). Слово astutus, как известно, может употребляться и часто употребляется с отрицательной коннотацией. В сочинениях Августина есть, по меньшей мере, два места, где он отстаивает (не совсем успешно) возможность понимания astutus без отрицательного оттенка в некоторых местах Писания, точнее, где он утверждает, что отрицательная коннотация – не непременный компонент семантики этого слова. Приведем эти места, которые любопытны для нас, тем более, что в обоих случаях Мф.10:16 цитируется как пример употребления astutus в положительном смысле. |
| Далее Августин приводит текст из пророка Амоса (6, 1 - 6), разбирая его художественные особенности. Рассматривая, в частности, стихи 3 и 4 , он показывает, что они состоят из шести членов (membra), образующих попарно три периода: Qui separati estis in diem malum, et adpropinquatis solio iniquitatis. Qui dormitis in lectis eburneis, et lascivitis in stratis vestris: qui comeditis agnum de grege, et vitulos de medio armenmi.[Bы], которые считаете день бедствия далеким И приближаете торжество насилия. Которые возлежите на ложах из слоновой кости И нежитесь на постелях ваших, Которые поедаете агнцев из стада И тельцов из среды пасущихся. Августин отмечает, что было бы прекрасно, если бы и каждый из шести членов начинался местоимением «которые» (qui), но в данном тексте больше красоты, так как к одному местоимению отнесено по два члена, образующих в совокупности три смысловые группы. Первая группа - пророчество о пленении, вторая - инвективы против роскоши, третья - против чревоугодия. Если первый, третий и пятый члены произносить с расстановкой, а второй соединить с первым, четвертый с третьим, шестой с пятым, то получится три «весьма красивых» периода (IV, 7, 18). В следующем стихе Августин подмечает «удивительно красивый оборот речи» (mirabili decore dicendi), когда пророк переходит от второго лица (обращения к злоупотребляющим музыкой) к третьему: qui canitis ad vocem psalterii sicut David pulaverunt se habere vasa canmici[Bы], которые поете под голос псалтири, подобно Давиду, [они] полагали иметь сосуды песен. Эта риторическая фигура имеет, по мнению Августина, глубокое смысловое значение. Обличая злоупотребляющих слуховыми удовольствиями, пророк знает, что люди мудрые могут заниматься музыкой благоразумно. Поэтому во втором члене, переходя от второго лица к третьему, он как бы сбивает темп обличения, давая этим понять, что кроме чрезмерного и неискусного употребления музыки возможно и мудрое ее использование (IV, 7, 19). Конечно, с точки зрения научной филологии, такое толкование представляется слишком вольным. Однако для историка эстетики оно важно самим своим фактом. Здесь Августин пытается выявить собственно художественные (эстетические даже, ибо он оценивает их постоянно как «прекрасные») элементы библейского текста и понять их художественное значение. Гиппонский епископ выступает, пожалуй, первым на латинском Западе сознательным художественным критиком Библии, рассматривая это грандиозное произведение не только как собрание религиозных текстов, но и как художественное, построенное по законам красоты произведение . |
| Его целью было выявление конечного смысла в поступи истории, свидетелями которой оказываются те или иные поколения людей. В действительности этот смысл оказывается выражением замысла Божия о мире, который христианин призван распознать. Для этого Августин создает универсально применимую модель описания истории, которая представляет собой созидание двух Градов – Земного и Божьего. Он пишет: «Род человеческий мы разделили на два разряда: один – тех людей, которые живут по человеку, другой – тех, которые живут по Богу. Эти разряды мы символически (mystice) назвали двумя градами, то есть двумя обществами (civitates/societates) людей, из которых одному предназначено вечно царствовать с Богом, a другому подвергнуться вечному наказанию с диаволом» (De civitate Dei ad Marcellinum. XV. 1). Весьма распространено мнение, берущее начало еще от первых учеников гиппонского епископа, что блж. Августин в своем методическом различении двух Градов – Небесного и Земного – подразумевал определенные исторические группы людей, своего рода социальные страты: христиан и язычников – или даже некие образования, своеобразные государственные устройства: Град Божий и Град дьяволов. Внешне особенно гладко и потому соблазнительно складывается отождествление Града Божьего с Церковью , a Града дьяволова с языческим или профанным миром. Такая модель временами оказывалась особенно востребованной для решения краткосрочных политических задач земной Церкви. Такое понимание перекликается с дуалистическими представлениями манихеев, в «идейном пленении» которых блж. Августин пребывал достаточно продолжительное время. Подобное статически объективированное видение двух Градов закладывает основу для интерпретации всей исторической концепции блж. Августина как некой политической теории. Это порой давало повод толкователям и последователям Августина создавать стройные историко-политические схемы, a исследователям до сих пор дает основания называть богословие истории блж. Августина «политической философией» 18 . Однако вдумчивое прочтение текстов показывает, Что образы, которыми оперирует блж. |
| Итак, проповедь 257 – один из случаев толкования Пс.115:2 при помощи другого, не согласного с ним на первый взгляд стиха. Знакомство с этой проповедью необходимо для получения полного представления о том, как понимал и толковал этот стих гиппонский Учитель. Своеобразна она именно тем, что приводит пример той «лжи», которая свойственна человеку в противоположность «истине», получаемой от Бога, взятый из жизни одного и того же человека в разных состояниях – апостола Петра. Текст проповеди сохранился среди серии пасхальных проповедей в гомилиарии VIII в. из Флери, воспроизводящем одно из древнейших собраний августиновской гомилетики. Впервые он был издан в 5-м томе бенедиктинского издания трудов Августина в 1683 г., затем переиздан в «Латинской патрологии» Миня (Т. 38). Последнее, критическое издание – в собрании пасхальных проповедей Августина, подготовленное Сюзанной Пок (Augustin d’Hippone. Sermons pour la Paque. (SC; 116) P.338–342). С этого издания и сделан перевод. Св. Августина, еп. Гиппонского. Проповедь 257. Слово, произнесенное в воскресенье у гробницы святых. 1 . Что в еврейском языке означает слово «Аллилуйя», на нашем языке будет «хвалите Господа». Будем же хвалить Господа нашего не только словом, но и сердцем, потому что тот, кто хвалит сердцем, хвалит словом внутреннего человека. Слово, обращенное к человеку, – это звук, слово, обращенное к Богу, – это движение души. 2 . Некто сказал «в исступлении своем», как вы читали, как слышали: «Всякий человек лжив» ( Пс.115:2 ). И вот один человек отказывался веровать, пока не прикоснется к телу Господа. Ему ложью казалась та истина, которую говорили его соученики. И мало ему было слышать истину, он хотел прикоснуться к ней. И Господь позволил ему: об этом сказано далее в Евангелии, которое будем читать после. Но кто слышит слова «всякий человек лжец», не должен укореняться во лжи и не желать восставать из нее, пускаться в пустые рассуждения, как лживый человек, и говорить себе: «Я ведь не перестану быть человеком; значит, пока я здесь человек, я лжив; и пусть лучше я буду лжив, чем окажется лживым Писание, которое говорит: «Всякий человек лжец». |
|
|
